Свалка времени. Часть 2. Бродяга

Глава 19. Пропажа

Максим ошибся: события начали развиваться гораздо раньше. Ему позвонили утром на третий день.

- Специалист по монтажу! Где посижу, где полежу! – ответил он.

В динамике беспроводной гарнитуры раздался обеспокоенный голос Яны:

- Здрасьте! У нас ЧП! Никитос пропал. На перекличку не явился.

- Я сейчас приеду! Ничего не трогайте, никому ни слова - это всех касается. Считайте себя партизанами. Как хорошо, что вы сразу позвонили мне!

Максим тут же вызвал такси. Машины долго не было, и Олеся успела разогреть еду. Максим наскоро позавтракал и, уже с порога, сказал:

- Собери мне рюкзак. В Зону. Положи все, что нужно для долгого похода.

Олеся встала на цыпочки, потерлась носом о щеку Максима и тихо сказала:

- Это нужно?

- Вряд ли у меня получится откосить. Если кто и может отыскать пропажу, так только я.

Максим поцеловал жену, спустился по лестнице и сел в такси. Через двадцать минут он уже был на месте.

Его встретила Яна. Она бежала к нему, размахивая, точно белым флагом, листком бумаги. На нем было написано всего три слова: «Я в Зоне». Максим оттолкнул Яну и бросился на второй этаж, приговаривая: «Только бы он оказался на месте…» Но учительская была пуста.

- Здравствуйте, Максим Игоревич! – раздался из буфета знакомый голос. – Дома не сидится? Скучно?

Петр Петрович сидел за столом и наслаждался горячим чаем с пирожными тирамису. Максим подсел к нему:

- Какое счастье, что вы здесь! Вы знаете, что случилось?

- Нет пока. А что такое? – рука преподавателя застыла вместе с куском тирамису.

Украшение – шарик безе, скатился на стол. Максим поднял его прямо со скатерти и отправил в рот.

- Вы доедайте. Времени у нас много.

- Тогда угощайтесь, - предложил Петр Петрович.

Максим налил себе чай и отрезал пирожное. Сел за стол, съел ровно половину и только тогда продолжил:

- Никитос пропал. В Зону ушел.

Петр Петрович резко закашлялся.

- И ты молчал? – возопил он. – Ты сказал: у нас много времени?

- Ну да. Спешка нужна только при ловле партизан, как говорила моя бабушка. А вас я прошу: никому ни слова. Иначе Никиту могут исключить. Он же ушел в Зону доказать, что он такой же особенный как и все.

- Насколько я понимаю, он – ваш протеже, Максим Игоревич?

- Я его рекомендовал. В семье ему было несладко… как и всем, впрочем. Но это сейчас неважно. Я зачем к вам пришел-то? Вы же вроде как охотник? Любитель туристических походов и всего вот этого вот?

Петр Петрович доел тирамису и с явным недовольством в голосе произнес:

- Кажется, я догадываюсь, к чему ты клонишь.

- Именно. Вы должны отправиться со мной в Зону на поиски мальчика. Мне нужен «глухой» провожатый. Вы подходите. Должен же кто-то вытаскивать меня из мира мертвых. От призраков спасать, я имею в виду.

- А если я не соглашусь?

- Тогда я пойду один, только и всего. Что ж, спасибо за откровенность. До свидания.

Петр Петрович поднял руку:

- Э, погодите! Я ведь не сказал, что отказываюсь.

- А я еще не предупредил вас, что путешествие это смертельно опасно.

- Знаете, как говорила Дженис Джоплин? Лучше десять лет прожить на полном накале, чем к семидесяти годам засесть у телевизора. Я готов к приключениям. У меня есть все необходимое. Ружье в том числе.

- Ни к чему рисковать собственным стволом. Я выдам вам карабин. А вот если вы подкинете меня на своих четырех колесах, буду благодарен. Знакомая лошадь многого стоит. Даже если это старая «Нива».

Преподаватель поднялся:

- Что ж, извольте. Знаете, Максим Игоревич. Мне нравится ваша манера общаться. Вы, похоже, интеллигент в третьем поколении.

Максим даже не улыбнулся:

- Если бы. Я предлагаю вам перейти на «ты», общаться без формальностей. Хотя бы во время похода. Называйте меня просто Максим.

- Тогда я – Петро. Так меня звали в охотничьем обществе.

Максим задумался. Как странно: с именем Петр связаны самые страшные воспоминания его жизни. Нет, вторые страшные. После детских флэшбеков, разумеется. У его, Максима, главного врага была фамилия Петровский. Но сейчас он повержен в прах. Его тело понемногу превращается в тлен в аномальной Зоне.

- Неудобно как-то на «ты», - неуверенно ответил Максим. – Вы же на два десятка лет меня старше.

- Ничего, привыкнешь! – неожиданно жестко отрезал Петро. – В походе все равны.

Максим поднял взгляд. Преподаватель, седой, высокий, ростом почти с него самого, помолодел на десяток лет в предвкушении приключений. Его глаза яростно сверкали, а плотно сжатые губы дрожали от нетерпения.

- Ты давно хотел попасть в Зону? – Максим правильно истолковал его состояние. – Тогда вези меня, извозчик!

Первым делом заехали к самому Петро: он жил в двух кварталах от школы, в частном доме с огромным гаражом. Преподаватель вошел в него одним человеком – элегантно одетым интеллигентом, а вышел суровым охотником в камуфляже и с рюкзаком за плечами. Вот теперь Максиму почему-то расхотелось обращаться к нему на «вы». Вслед за Петро он сел в машину и спустя двадцать минут вышел у подъезда уютной и родной двухэтажки.

Сборы самого Максима заняли больше времени. Они проходили в два этапа: в квартире и собственно в аномальной Зоне – в диспетчерской разрушенного цеха. Именно там Максим вручил своему напарнику карабин и патроны.

- Отличная машинка, - Петро отвел затвор и заглянул в дуло. – Ствол вычищен, затвор подогнан. Даже заусенцы убраны. Тебе бы в оружейники податься: цены бы такому специалисту не было.

- Для себя же стараюсь, - сам Максим остался верен ТОЗику-106. Пистолет Макарова и Наган на этот раз остались дома.

О дерринджере в кармане Максим не сказал напарнику ни слова: болтать лишний раз не давало чутье, не раз спасавшее жизнь. Когда придет время, Петро обо всем узнает. Но лучше бы дерринджер не понадобился.

- Где будем искать пропажу? – по-деловому спросил Петро. – У тебя есть соображения?

- Понятия не имею. Мое предчувствие набрало в рот воды. Если у него есть рот, конечно. Значит, двинемся, куда придется. Отыщем вектор, который мне придется по душе – и вперед. Сейчас мы к югу от Зоны, так ведь? Зайдем с севера – со стороны железной дороги. А там, надеюсь, мое чутье проснется.

Максим перелез обратно через периметр и побежал прощаться с женой.

- Я вернусь, - шептал он ей на ухо. – Обязательно вернусь. Не бойся, я еще тебя переживу… то есть… я не это хотел сказать.

Много времени спустя он вспомнит, насколько был прав. И проклянет весь мир. А пока Олеся, прильнув к нему, погладила его по щеке и сказала:

- Возвращайся. Живым. Можешь даже не совсем целым. Это я исправлю…

- Даже без рук и без ног?

- Ты не увлекайся там саморазрушением. Но я приму тебя любого. Главное, чтобы я услышала твой стук в дверь. Иди, муж. Делай что должен.

Максим еще раз прижал жену к груди и, не оборачиваясь, пошел к периметру. Она больше не сказала ни слова: просто смотрела ему вслед. Максим чувствовал ее взгляд, пока не перелез через бетонный забор.

Спустя пятнадцать минут он и Петро, держа ружья наперевес, уже шагали через перелесок. Разрушенные цеха мясокомбината скрылись за кронами деревьев. Высоко над головой сквозь листву пробивались лучи послеполуденного солнца. Когда оно почти в зените, то выглядит вполне обыденно. И только у горизонта превращается в нечто пугающее.

- Наша задача пройти, сколько сможем и отыскать приют для ночлега. До заката не так много времени.

- Ты же сказал, что не стоит торопиться.

- Горячка до добра никого еще не доводила. Но и тормозить ни к чему. Следи в оба, в лесах всякая нечисть водится. Хотя… в городе за периметром ее куда больше. И она намного страшнее.

Неожиданно за деревьями посветлело. Максим выбрался на широкую просеку, по которой была проложена железнодорожная насыпь. Солнечный зайчик сверкнул на отполированных колесами рельсах. В глазах отпечаталась черная полоса.

Максим заморгал и вытер невольную слезу.

- Ха! Вот здесь мы и пойдем. Кажется, моя чуйка отменила отгул и вышла все-таки на работу. Наш сбежавший подопечный шел по железной дороге – это я знаю точно.

Идти по шпалам – деревянным, черным от времени, было неудобно. Максим побрел по насыпи. И слева, и справа, тянулся беспросветный лес. Что он скрывал? Пока это оставалось загадкой. Пока…

Максим внимательно смотрел по сторонам, не отрывая взгляда от стены деревьев. Предчувствие кричало ему, что вот сейчас, сию секунду, что-то произойдет. Но беда пришла не с земли, а с неба.

Где-то из-за кромки леса раздалось хлопанье, словно паруса корабля развевались на ветру. Закрывая солнце, метнулась тень существа, похожего на птицу с человеческой головой и летучую мышь одновременно. Красные, словно в помаде, губы растянулись в улыбке – не жуткой, напротив, привлекательной, как у симпатичной девушки. Странное создание ухватило Петро когтями за лямки рюкзака и, тяжело взмахивая кожистыми крыльями, подняло в воздух.

Максим вскинул ружье, прицелился и хладнокровно, не испытывая никаких эмоций, нажал на спусковой крючок. Ему было все равно, что существо поднялось уже на пятьдесят метров. Все равно, что можно попасть в Петро, пусть тот и оцепенел от ужаса. Максим просто сделал то, что должен.

Пуля поразила монстра прямо в голову. Существо, кружась, спланировало под насыпь и осталось лежать неподвижно, накрыв Петро короткими крыльями. Максим добежал до чудовища, и помог товарищу выбраться из-под мертвой туши.

- Первоклассный стрелок! – восхитился Петро, хлебнув кофе из фляги. – Я бы так не смог.

- Я же ганслингер с Дикого Запада. У меня есть меткий глаз и прочие возможности игровой механики.

- Чего?!

- Да шучу. Я наперед знаю, где будет цель. Знаю точно, куда полетит пуля.

- Ты не смог предсказать, откуда появится монстр, - Петро не мог оторвать глаз от широко раскрытых прекрасных глаз чудовища.

- Мощный глас разума заглушил слабенький крик чувств. Он требовал искать наземную цель. О местной авиации мой бортовой компьютер ничего не знал.

Петро пнул монстра носком армейского ботинка:

– Между прочим, по законам аэродинамики этот гамаюн не может летать. Тем более поднять еще восемьдесят килограмм. То есть, меня с рюкзаком. Крылья слишком короткие.

- Могу только развести руками. А теперь возьми карабин наперевес и поставь ногу на птичку.

- Что ты собрался делать? – Петро все же выполнил указание.

Максим отбежал на несколько метров, достал цифровую «мыльницу» и сфотографировал напарника.

- Охотник и его добыча! Жаль, в соцсети не выложишь.

- И не освежуешь – кто знает, что за мясо у этого чешуегорлого мохо? А так бы шашлычка пожарить…

- Прямо пикник на обочине, - съязвил Максим. – Нам пора. А то скоро стемнеет. Надо ночлег искать.

Он вновь побрел рядом с путями, теперь уже поглядывая не только под насыпь, но и поверх крон деревьев. Предупрежден – значит вооружен.