Свалка времени. Часть 2. Бродяга

Глава 3. Легкая прогулка

В семь утра, после кофе и яичницы, Максим достал из сейфа любимый ТОЗ-106 и патроны, и прошел к сараю. Там он перекинул через периметр лестницу, перебрался в Зону и помог спуститься Ларсу. Стояла утренняя прохлада, южная жара еще не окутала землю душным маревом. Пахло свежей травой и луговыми цветами, но к этому аромату примешивался сухой, жесткий запах старого, битого кирпича и раскрошившегося бетона. Запах тлена и разрухи.

- За мной! Здесь нам ничего не угрожает! – Максим помахал Ларсу, вошел внутрь цеха и открыл дверь диспетчерской. – Здесь мое логово. Схрон, если можно так сказать. Запасы для будущих походов. Можно и отдохнуть, если снаружи все достало.

Ларс сел на стул возле армейской металлической кровати. Постель была в полном беспорядке: одеяло скомкано, матрас сдвинут в сторону, на подушках осталась вмятина – отпечаток головы хозяина.

- Видно, что в армии ты не служил, - улыбнулся норвежец.

- Его превосходительство пиджак – слушатель военной кафедры. Офицер запаса, между прочим… Меня первая жена заставляла заправлять постель, как заправский сержант. Теперь я, конечно, разболтанный и ленивый, но кого это интересует? Лучше глянь сюда!

Максим с гордостью откинул крышку зеленого армейского ящика. Внутри валялись пистолет ТТ, три револьвера Нагана, укороченный автомат Калашникова и два карабина – СКС и Мосина. Последний Максим вручил Ларсу, приложив к оружию несколько обойм с патронами.

- Это тебе. Будешь отстреливаться, если что. Мне и ТОЗика хватит.

О заряженном дерринджере, лежавшем в прицепленной к ремню кобуре, Максим не упомянул.

- Может, лучше взять СКС или Калашникова?

- Хлам. Все это – хлам. Разве ты не читал в отчетах, что автоматическое и самозарядное оружие в Зоне стреляет не всегда? И угадать, когда оно откажет, почти невозможно. Один выстрел – и клин. Разбирай, выбивай гильзу… За это время тебя сожрут и не подавятся.

- Нам удалось получить не все материалы, - нахмурился Ларс. – Благодарю за информацию. Я этого действительно не знал. Почему так, не разбирался?

- Точно никто не может сказать. Возможно, все дело в потоке времени. Кое-где оно идет не так, как во внешнем мире и быстродвижущиеся, синхронизированные между собой детали не успевают отработать, как положено. Например, сначала должна вылететь гильза, а потом на ее место подается новый патрон. Но во время экспериментов получалось, что новый патрон начинает движение еще до выстрела. Это как минимум странно. Рукой же не получится двигать настолько быстро, как работает автомат, и механизм действует как надо. Но это лишь предположение.

Максим плюхнулся на кровать как был, прямо в камуфляже:

- Ну, посидим на дорожку – и вперед! Считай до десяти, Ларс!

Несколько секунд тишину нарушал только стук двух сердец. Одного – взволнованного, второго – спокойного. Спокойным был Максим – он точно знал: кому суждено быть повешенным, тот не утонет. Ларс же нетерпеливо ерзал на стуле, ожидая встречи с тайнами Зоны. Думал ли он, о том, что может не вернуться? Кто знает?

Досчитав до десяти, Максим вскочил, подал знак Ларсу и направился к выходу. Норвежец следовал за ним, как привязанный. Максим покинул цех, пересек широкое, усыпанное васильками поле и вышел к пологому холму, у подножия которого темнело устье тоннеля. Где-то внутри эхом отдавалось журчание ручья. В лицо пахнуло свежестью. Зеленый склон холма резала надвое извилистая тропинка. Это что-то новое. Зона указывает путь?

- Через тоннель мы выйдем к узкоколейке, - заявил Максим. – Правда, сначала придется обойти поселок и заброшенные ракетные шахты. Но сегодня я хочу пойти поверху. Надеюсь, Ларс, тебя, как туриста это устроит.

Норвежец неуверенно посмотрел на тоннель, на вершину холма и на Максима. Ларс казался разочарованным: пока поход в Зону ничем не отличался от обычной прогулки по зеленым лужайкам.

- Ну, если ты так считаешь…

- Не я. Зона. Она чувствует нас, читает наши тайные помыслы и устремления. Мы выйдем туда, куда приведет нас подсознание. Это может оказаться неприятной штукой, но ведь ради этого мы здесь?

Ларс капитулировал:

- Ты – Проводник. Тебе виднее.

И Максим, изредка оглядываясь назад, зашагал по тропинке к вершине холма. Странная, неведомая радость разлилась в груди. На душе стало хорошо и даже весело. Что может случиться? Это там, за периметром, грызня, люди едят друг друга поедом, каждый стремится уничтожить, размазать своего ближнего по стене, втоптать его в грязь. Здесь же, в Зоне, все просто и понятно. Ты или выживешь, или нет. Третьего не дано.

От вида бесконечных изумрудных лугов по обеим сторонам от тропинки, Максим окончательно пришел в хорошее настроение и начал разглагольствовать:

- Вообще-то, надо, конечно, брать с собой Олесю – мою жену. Случись что, она подлечила бы наши раны. Остановить кровь ей раз плюнуть. Царапины заживают за день-другой – ее магические пассы действуют молниеносно. И даже если меня и тебя проткнут насквозь, она исцелит нас куда быстрее и лучше, чем в самой современной травматологии.

Ларс не ответил ничего. Он молчал, как партизан, и Максим остановился.

- Что-то не так? – холодок беспокойства пробежал по коже. – Что случилось?

Норвежец посмотрел на часы:

- Мы идем уже больше часа. Приличным шагом. Даже если предположить, что холм вытянут в ширину, мы давно должны спуститься с противоположной стороны.

- Ларс, друг! Это в реальном мире две параллельные дороги ведут в один город. В Зоне все не так. Мы ушли совсем в другую сторону от тоннеля. И куда нас приведет эта тропинка, я не знаю. Так что расслабься и получай удовольствие от великолепного пейзажа.

И Максим двинулся дальше, прислушиваясь к чириканию и щебетанью полевых птиц. Ему совсем не хотелось с ними встречаться: кто знает, какая угроза таится в образе безобидного жаворонка? Но, как выяснилось позже, опасаться надо было совсем не птах.

Понемногу становилось холоднее. Трава пожухла, кое-где на земле лежал легкий снег. Ветер из теплого, весеннего, стал ледяным и пронизывающим. Теперь он нес не аромат луговых цветов, а отчетливый запах гари. Ясное солнце скрылось за низкими, тяжелыми облаками. Стало темно, несмотря на разгар весеннего утра. Тропинка превратилась в грунтовую дорогу с четкими отпечатками танковых гусениц и колес тяжелых грузовиков. Справа потянулись развешанные на почерневших столбах провода телеграфной линии. Такие иногда можно увидеть на старых фотографиях.

Максим остановился, достал из рюкзака свитер и надел его под камуфляжную куртку. Ларс сделал то же самое.

- Что это? – спросил норвежец. – Где мы?

Максим зашагал вперед и вдруг остановился, пораженный внутренней тишиной.

- Я оглох, - тихо сказал он. – Мои способности исчезли. У меня так уже было – где-то генератор поля, питающего Зону. Или то, что мы еще не знаем.

Ларс озадаченно посмотрел на него:

- Что будем делать?

- Можем остаться здесь и умереть от голода и жажды. Надо идти вперед, другого выхода нет.

- А если повернуть назад?

- Это невозможно. Зона не даст нам вернуться. Кто знает, каким способом она это сделает?

- Я все же попробую, - Ларс развернулся и зашагал назад.

На горизонте, на фоне белесой дымки возникли темные точки. Они постепенно увеличивались, и через несколько минут Максим разглядел нескольких всадников, скачущих вдоль дороги. Очевидно, они заметили путников и пустили коней в галоп.

- Вот и ответ…

Максим бросился бежать, увлекая за собой Ларса. Поздно: всадники окружили их и остановились, преграждая путь. Щелкнули затворы винтовок.

Это была странная компания людей, разного возраста, одетых в самые разнообразные одежды: от новеньких пиджаков до пальто с заплатами на рукавах. Единственное, что их объединяло: винтовки и белые повязки на рукавах.

- Полицаи, - прошептал Ларс. – На повязках написано. Откуда?

Мрачный всадник – худой, с вытянутым лицом и остекленевшими глазами – очевидно, старший, бросил:

- Партизаны? Бандиты? Руки вверх, чтобы я их видел!

- А вы кто? – опрометчиво спросил Ларс.

- Молчать! Вопросы задаю я! Брындин, Федулин, обыскать! Шевельнутся – в расход!

Двое молодых парней, голубоглазый блондин и брюнет со следами раннего алкоголизма на лице, спешились и боязливо приблизились. Остальные подняли винтовки, держа пленников на прицеле. Первый – Брындин, забрал у Ларса карабин, Федулин снял с плеча Максима его любимый ТОЗик.

- Советская, дядя Миша! – сказал Брындин. – Точно партизаны. Или подпольщики.

- А это вообще диво невиданное, - Федулин вертел в руках ружье, так и не догадавшись разложить приклад.

- Аусвайс? Проверьте у этих аусвайс, да шевелитесь!

У Максима в кармане нашлась расческа и старый, еще прошлогодний леденец. У Ларса выудили запаянное в пластик водительское удостоверение.

- Тут что-то не по-нашему, дядь Миш!

- Дай-ка сюда!

Ларса прорвало. От волнения он начал говорить по-норвежски, не решаясь, впрочем, двинуться. Из пылкой речи гордого потомка викингов Максим не понял ни слова.

- Немец, что ли? – брови дяди Миши поползли вверх. – Похоже, похоже. Не, не то. И карточка непонятная. А, вот… Ларс Содем… Норге. Что такое норге?

- Норвегия. Он – Ларс Сёдем, я – Безымянный…

Максим полетел носом в землю - Федулин хватил его прикладом в спину. По счастью полицай попал в рюкзак – жесткий и прочный.

- Тебя никто не спрашивал, гнида краснопузая, - удовлетворенно сказал дядя Миша. – Что, малые? Придется их в Урупск тащить – тогда по девкам не успеем. Или в расход, и ни гу-гу?

- Двести марок, дядь Миш, - напомнил Брындин. – За немцами не заржавеет. А если норвег важный какой?

С минуту старший полицай размышлял. Наверное, он решал, что важнее – отдых с деревенскими потаскушками или двести марок в кармане.

- Поворачиваем, - наконец сказал дядя Миша. – А вдруг эта птица хозяйская? Тогда и поторгуемся. Сдадим Козлу, пусть он решает.

Ларса усадили к Федулину на лошадь. Максима сначала повели пешком, но потом заставили влезть на коня к маленькому красноносому полицаю.

- Ха! – дядя Миша пришпорил свою лошадь. – Вперед! Может, и по девкам успеем!

Остальные последовали его примеру: кони пошли рысью. Так, конечно, быстрее, чем на своих двоих, зато ноги и заднее место у Максима тут же онемели с непривычки. Все-таки на вездеходе лучше.