Светунец

Издалека виден

Тополь на бугре.

Я оставил «Витя»

На его коре.

А пониже «Люба» —

Грусть моя и боль,

Любонька-голуба,

Бантик голубой.

Гром послевоенный

Остывал в полях.

А в детдоме стены

Плакали впотьмах.

Слезы,

как водичка,

И ни пап, ни мам…

Развезли на бричках

Нас по сторонам.

Горюшка отведал

Маленький народ.

Но сбылась победа

И для нас, сирот.

Нам чужие тети

Заменили мать,

И остался тополь

Думу вековать.

Опадают ветки —

Тополь постарел.

Но остались метки

На живой коре.

— Тополь, ты мой тополь,

Я и сам седой.

Сто дорог протопал,

Чтоб побыть с тобой.

Но не надо, друг мой,

Раны бередить —

По дорогам трудно

Одному бродить.

Загрустил я что-то

У тебя в гостях.

До свиданья, тополь,

Старый холостяк.

Хотел я солнце вычерпать,

Да выронил весло…

Над реченькой, над Вычегдой

Раскинулось село.

Церквушка беспризорная —

Прощеные грехи…

Кружились всюду вороны,

Молчали петухи.

— Родимое до донышка,

Ну в чем твоя вина?

Тебе ль не светит солнышко,

Трава ль не зелена?

Изба осиротелая

С березкой на лугу.

Мелькало платье белое

На дальнем берегу.

И вдруг такая сладкая

Вошла в меня тоска —

Напиться у солдатки бы

Парного молока.

Упасть в траву со стоном бы

И обо всем забыть…

— Земля моя бедовая,

Куда же дальше плыть?

И, спрятав боль мучительно

У сердца навсегда,

Я плыл и плыл по Вычегде,

И сам не знал куда.

Увела узкоколейка

В стужу лютую, в метель…

Где ты, будка-душегрейка,

Наш таежный «Гранд-отель»?

Там, за синею завесой,

По-над волоком седым,

Над трубой косматым бесом

Пританцовывает дым.

Бригадирская конторка,

Не забыть тебя вовек —

Прокопченные махоркой

И столовка, и ночлег.

Приходили лесорубы —

Бородаты, с матерком,

А девчата — глянуть любо —

Кровь играет с молоком.

Топоры под лавку сдвинут,

Сами к печке — благодать!

Словно тут и дом родимый

И твоя родная мать.

Кто из Тулы, кто из Пензы,

Кто из города Перми —

Заведут такую песню.

Просто хлебом не корми!