Сын Тишайшего

Глава 18

Никогда не думал, что буду наблюдать за самой настоящей казнью. Причём именно моя принципиальная позиция стала причиной столь строго приговора. Происходящее вокруг не вызывало исключительно тошноту. Неприятен сам процесс, собравшиеся зеваки и лицемерные бояре, разодевшиеся на столь страшное мероприятие, будто на праздник. Выход в люди всё-таки. Жуть.

Я в своём обычном кунтуше и «сибирской» шапке на их фоне выгляжу бледно. Только красные сафьяновые сапоги, которые, наконец, удалось натянуть, выбиваются из общего образа.

Знаете, сцены казни хорошо показывать в кино. Там храбрый герой, орущий «Батька» или «Freedom» бьёт зрителя прямо в сердце. Либо отвратная толпа, забрасывающая несчастного гнилью и ждущая зрелищ, радостно скаля беззубые рты, заставляет её ненавидеть. Однако реальность оказалась иной.

Несмотря на солнечный майский денёк, обстановка на Красной площади была гнетущей. Вокруг лобного места собралось немало народа, добавляя своим злым молчанием дополнительного негатива. Блёклые стены Кремля, с потёкшими белилами, грязная мостовая, облупленные лавки тоже не вызывали особого оптимизма. Ещё неряшливая и потрёпанная толпа. Может, нормально покрасить купола Храма Василия Блаженного? Хоть так будет веселее. Иначе окружающая серость и бояре, похожие на попугаев, давят как пресс.

Вообще, если не брать некоторые церкви, покрытые медью и золотом, то моё главное впечатление от Москвы — это безликость и грязь. Или сегодня просто такое настроение, что ты недоволен буквально всем. Положительно надо перебираться в Коломенское, поближе к природе и подальше от людей, особенно бояр.

Но приходилось сидеть на специально сколоченном помосте в окружении вельмож и коломенцев, взявших под охрану мероприятие. Стрельцам я не доверяю, ведь сегодня должны казнить их товарищей. Внимательно изучив доклад Голицына с показаниями свидетелей, пришлось признать, что милости заслуживают единицы. Остальные разбойники и убийцы, должны умереть.

Поэтому и такая обстановка. Кстати, патриарх казнь игнорировал, проявив политический нюх. По идее его здесь и не должно быть, но ранее Иоаким подобных мероприятий не пропускал. Я тоже подстраховался, запустив слух о суровом приговоре, продавленном боярами. Мол, царь спас, кого смог. А далее ему не позволили. Надо работать над имиджем, хотя к Феде здесь нормальное отношение. Если не брать перепись населения с последующим изменением системы налогообложения, то народ его любит. Ну и жалеет, конечно. Всё-таки сам больной и жену с сыном потерял. Русский народ он такой — отходчивый и незлопамятный.

Может, это прозвучит странно, но во время казни проявляется характер человека. Если он был дерьмом, то оно из него и полезет. Так случилось с Александром Милославским, которого первым потащили на плаху. Родственничек сопротивлялся, не собираясь отправляться к праотцам. Кстати, именно его с братом и ещё трёх стрелецких полковников, народ искренне ненавидел. Поэтому на лицах собравшихся не было ни грамма сочувствия.

— Убийцы! Не виноватый я! — заорал Алексашка, когда его вывели на помост, а далее заверещал в мою сторону, — Антихрист! Это всё ты! Я…

Палач, наконец, додумался прикрыть источник зловония, врезав приговорённому по почкам. Того быстро скрутили помощники ката и прижали голову к плахе. Далее, Милославскому отрубили голову. Всё прошло спокойно и даже обыденно. Народ только ахнул и загудел. Толпа заколыхалась, но в её действиях и словах не было угрозы. Скорее, удовлетворение, а у многих злорадство с одобрением. Уж слишком многих обидели неумные и наглые племянники Ивана Михайловича.

С Алексеем палачи ошибки не повторили, заранее сунув ему кляп в рот. Второй родственник тоже пытался сопротивляться, но силы оказались неравны. Может, зря я проявил милосердие и отказался от пыток? Так бы получил больше информации и приговорённые не буянили. С вывернутыми плечевыми суставами и многочисленными ожогами особо не попрыгаешь.

Какая дичь лезет в голову! Мне отрубленная голова и потоки крови ещё долго будут являться во сне. И в пыточную тоже не тянет. Наблюдать за людскими страданиями — это крайне нездоровая тема. Хотя для дела придётся участвовать в допросах. Нельзя полагаться на людей, и лучше их периодически проверять. Вон князь Голицын, стоящий рядом с невозмутимым лицом, вроде сторонник. Но князь излишне прагматичный и по натуре государственник. Если Василий почувствует, что царь отклонился от генеральной линии, то может и предать. Или это разыгралась, ставшая моей спутницей паранойя? Как монархи умудрялись сохранять душевное здоровье в такой среде? Это ведь ужас! Доверять никому нельзя, кругом подлизы и интриганы, готовые за небольшую плюшку пойти на любое преступление.

Тем временем в специальную корзину упала вторая голова, а помощники оттащили брызжущее кровью тело. Брр!

Далее маховик правосудия заработал, как конвейер. А Грибоедова, Озерова и Циклера обезглавили под одобрительный гул зрителей. Среди собравшихся хватало стрельцов и членов их семей, хлебнувших немало бед от мздоимцев. Эти люди приговорённых точно не жалели.

Это прозвучит дико и страшно, но я не упустил возможности воспользоваться моментом. Надо же работать над собственным положительным имиджем.

Глашатай объявил имя очередного приговорённого, и его затолкнули на помост. Молодой стрелец отличался высоким ростом, широкими плечами и тонкими чертами лица. С учётом блондинистой шевелюры и зелёных глаз получался этакий герой девичьих грёз. И присутствующие дамы действительно смотрели на красавчика с жалостью. Да и не замешан парень в чём-то нехорошем. Последние два дня я тщательно перепроверял списки и показания свидетелей. Откровенных заговорщиков, воров и убийц мне не жалко. Но ведь возможна ошибка, а кого-то могут оговорить. И вообще, людей с нормальной биографией, участвовавших в войнах, я решил помиловать. Вот и Истоме Фёдоровичу Дивову повезло.

Машу рукой палачу, и тот поднимает парня с колен, подтолкнув к краю помоста.

— Как же так, Истома? Ты ведь воевал, проявил себя в битве с басурманами, до десятника дослужился. Говорят, стрельцы тебя в полусотники сватали. Но вон оно как.

— Бес попутал, государь. Виновен я перед тобой и народом православным. И готов понести заслуженную кару, — стрелец отвесил низкий поклон, но тут же выпрямило спину.

А ведь он не играет. Что касается обвинения, то Истома зарезал полусотника своего полка. Это тяжёлое преступление, карающееся смертью. Однако мне известны нюансы случившегося. Стрельца можно похвалить за устранение откровенного скота, облечённого властью. Среди служивых хватает разного народа и не все они душки.

— Дарую тебе жизнь, но с одним условием, — после моих слов, над площадью тут же повисла звенящая тишина, — Ты разжалован до обычного воина и в ближайшее время отправишься на засечную черту. У тебя будет два года, дабы проявить себя или просто обойтись без взысканий. Если и далее станешь нарушать законы, то не обессудь.

Толпа поддержала моё решение одобрительным гулом, а помилованный снова поклонился.

Казнить человека не проблема. Вопрос, где взять новые кадры? На деревьях они не растут, а среди обвиняемых немало толковых солдат и командиров среднего звена. Пусть лучше татар с ногайцами по степи гоняют, чем землю удобряют. Ведь кроме приговорённых к казни и ссылке, среди стрельцов набралось почти три сотни нарушителей. Кто-то подпалил дом или чего украл во время бунта. Иные совершили различные преступления до начала волнений. Вот для них и создаётся штрафной батальон, который я решил назвать «Ссыльным полком».

Такая воинская часть напрашивалась без всяких бунтов. Нарушителей устава и даже закона среди служилых людей хватает. В том числе этим грешат офицеры и чиновники. Пусть теперь смывают позор кровью на границе. Умные люди обязаны воспользоваться таким шансом, а может, кто-то проявит доселе скрытые таланты. Часто нарушителями дисциплины являются пассионарии и излишне активные ребята, что называется, с шилом в заднице. Возможно, от кого-то просто избавляется начальство. Гнать на убой я никого не собираюсь. Полк получит нормальное вооружение, чёткие задачи, а личный состав пройдёт дополнительную подготовку.

Ближе к полудню жуткое мероприятие закончилось. Я помиловал ещё восемь человек из четырёх десятков и приказал рындам нести меня в палаты. Народ расходился, тихо переговариваясь, но без особой злобы. Может, казнь для местных — дело привычное? Мне же хочется надеяться, что подданные признали наказание заслуженным. Обиженные будут, куда без них. Главное, чтобы у людей сложилось мнение о справедливости царя. Надо ещё обдумать этот момент перед началом информационной войны, которую я хочу начать против патриарха и бояр. Последних пока трогать не буду, а вот с Иоакимом мы непримиримые враги. А вообще, пора выслать главпопа в Лавру. Нечего ему целый дворец в Кремле занимать. Насчёт использования зданий обоих монастырей, расположенных в крепости, у меня тоже есть идея. Но пока недостаточно сил, чтобы её осуществить.

Настроения особо нет. Ещё угнетает необходимость повторного посещения Лобного места. Следствие над компрачикосами в самом разгаре, а бойцы продолжают ловить беглецов. Кстати, под это дело улучшилась криминогенная обстановка в столице. Скорее всего, преступники напуганы начавшимися облавами и затаились. Но ничего, очищение Москвы от криминала — один из главных пунктов моего плана. Заодно боярам глаза замылю. Те подумают, пусть дитятко тешится, лишь бы не плакало. Вернее, не лезло в их дела.

— Тогда для чего мы воевали и понесли столь большие убытки? А людей, сколько положили!

У меня сегодня первое внешнеполитическое дело. Обсуждаем с Голицыным международную обстановку и ситуацию вокруг России. На первом месте стоят мирные договоры с поляками и османами. Благо со шведами у нас сейчас мир и вполне себе добрососедские отношения. Не сказать, что всё благостно, но и причина для войны отсутствует. Конечно, нам бы не помешала Рига, как один из лучших портов и богатейших городов Балтики. Только для полноценного использования потенциала столицы Ливонии, необходимо контролировать всю Западную Двину. Значит, надо заново захватывать Витебск, Полоцк и Динабург, возвращённые по условиям Андрусовского перемирия[1]. А это новая война с поляками и, конечно, шведами. При этом у нас есть Архангельск, с каждым годом наращивающий обороты, куда налажены торговые маршруты. Так зачем России лишние расходы? Здесь не знаешь чем со стрельцами расплатиться. И вдруг новые расходы.

Меня же возмутила ситуация с османами, вернее, крымским ханством. Война закончилась всего два года назад, и подписан мирный договор. Сомнительный, по моему мнению, хотя Голицын придерживается противоположной точки зрения. Моё негодование вызвано необходимостью платить татарам поминки[2]. Ведь мы войну не проиграли. Если бы ещё бояре послушали Федю, то обошлись гораздо меньшими потерями. При этом по условиям соглашения надо умасливать обнаглевших от безнаказанности крымцев, которые никогда не прекращали набегов. Пусть на время они притихнут и будут гадить по мелочам. И за что платить? За угнанных людей и регулярно разоряемое пограничье?

— Это нарушение договора, государь, — спокойно ответил Голицын, — Хан и его люди внимательно следят за его соблюдением. Случить опоздание с доставкой даров, так сразу последует набег. В последний раз на нас пошёл сам Мурад-Гирей. Однако белгородскую черту татары не преодолели. Зато немало воинов погибло и более тысячи людишек увели в полон. Слабы мы ещё держать столь длинную границу.

Откидываюсь на спинку кресла и задумываюсь. Историю войн и наиболее значимых событий этого времени я помню. Вскоре начнётся многолетняя война между османами и Австрией, которую поддержит немало европейских стран, за исключением Франции. Султан выставит огромную армию и осадит Вену. В том числе рекрутировав лучшие силы крымского хана. Что значительно ослабит последнего.

Турки точно проиграют и будут разгромлены под австрийской столицей. А ещё я помню, что какой-то запорожский атаман совершит несколько успешных набегов на Крым. Надо собрать больше материала о событиях, происходящих по обоим берегам Днепра. Кстати, Правобережье сейчас в вассальной зависимости от Порты, что раздражает как Польшу, так и Россию.

Вдруг вспомнилось, как начинал Пётр. Он делал всё правильно, присоединившись к Священной лиге. И вообще, азовские походы, строительство флота на Дону и удары по Крыму оказались весьма правильным ходом. Как можно воевать с сильным противником, оставив оголённые тылы? Но первый император, как всегда, не довёл дело до конца. Потому и воевал с Карлом двадцать лет, получив в дополнение Прутский позор и оставив наследникам вечный гнойник в виде Крымского ханства. Потребовалось пятьдесят лет после смерти царя-реформатора, чтобы окончательно решить вопрос с людоедским соседом. А ведь можно было выбить зубы этому шакалу намного раньше.

Это моё мнение, и оно может быть ошибочным. Вон более осторожный и менее порывистый Алексей Михайлович умудрился влезть сразу в три войны, две из которых оказались длинными и выматывающими. А конфликт с османами достался Феде по наследству.

Постепенно в голове сформировался план. Для его детализации не хватает информации, но Голицын в качестве консультанта мне без надобности. У князя множество достоинств, я даже готов признать его одним из самых толковых государственных мужей XVII века. Война — единственная сфера, где Василий полностью провалился. Поэтому найду других советников.

— Мы не будем платить поминки в этом году. В следующем посмотрим, но надеюсь, тоже нет, — поднимаю руку, пресекая возражения, — Так надо, поверь. Кого бояре хотят назначить в Стрелецкий приказ и доверить Большой полк?

Князь на мгновение замялся, уж больно резко я сменил тему.

— Думного генерала Змеева. Он сейчас уже возглавляет Рейтарский, Иноземный и Пушкарский приказы. Бояре хотят, чтобы дела военные сосредоточились в одних руках. Тем более Венедикт Андреевич — ученик самого Исака Фанбуковена[3], принёсшего много полезного русской воинской науке. Есть и противники этого назначения, всё решится в ближайшие два дня.

Странно, но я не слышал про Змеева, в отличие от голландца, чей сын был тестем Лефорта. Федя в армейские дела особо не лез, но считал генерала человеком полезным. Доверимся моей второй сущности.

— Коли изберут Венедикта Андреевича, то пусть явится ко мне немедленно. Надо многое обсудить, — после кивка Голицына, перехожу ко второй теме, — Теперь о делах польских. Ты уверен, что нам нужен именно «вечный мир»? Наши соседи слабеют с каждым годом. А православные там лишены всех прав, что является кровоточащей раной для любого русского человека. Даже иудеи, лютеране, армяне и прочие басурмане имеют преимущество перед людьми, проживающими на своих исконных землях.

— Мы не можем сейчас воевать с Польшей, государь. Начнись противостояние, и в него сразу влезет Крым с Портой. Хорошо, что у шведов сейчас хватает внутренних разногласий. Иначе и они нарушат все соглашения, уж больно случай удобный, — Голицын разволновался, испугавшись, что я решил поиграть в великого полководца, — А ещё есть правобережные казаки, да разные орды, включая ногайскую. Они сразу пойдут в набег, и нам потребуется выделять дополнительные войска для охраны рубежей.

На всякую степную мелочь у меня как раз есть планы и даже надежда. Надо только всё обдумать. Касаемо пшеков, то глупо заключать бессрочное мирное соглашение, не выбив каких-то привилегий.

— У короля Яна есть дочь подходящего возраста для Ивана или Петра?

— Аделайда Людвика[4] десяти лет от роду, — тут же ответил повеселевший князь, — Остальные померли в младенчестве или совсем малы. Но ведь она католичка и вообще.

Василий развёл руками, как бы описывая множество непримиримых противоречий с Польшей.

— Агафья из католического рода, и ничего, стала русской царицей, — вспомнив Федину супругу, я грустно вздохнул, — Марина Мнишек тоже, как и многие другие. Поэтому объяви польскому посланнику наши условия для «вечного мира». Во-первых, дочь Яна должна выйти замуж за русского цесаревича. Во-вторых, Сейм принимает решение об уравнивании православных с католиками. Пусть только на русских землях, я это переживу. Или мир на десять лет, не больше. Собеский умён, и прекрасно понимает, что для его державы война сродни новому Потопу. Я же не нарушу своё слово, которое просто так давать не намерен. Нам как раз хватит этого срока для подготовки.

Теперь грустно вздохнул уже Голицын, но склонил голову в знак согласия.

Ситуация для нас беспроигрышная. Собеский сейчас погрязнет в европейских делах, войне с Портой и традиционной польской забавой под названием «Сейм». Война с Россией ему как нож по горлу, пусть это будет даже локальный конфликт. Надо учитывать ещё вечно бурлящую Гетманщину с Запорожьем, от которых король давно бы избавился, но собственные магнаты не поймут. Поэтому ему приходится лавировать между тремя сильными соседями и ещё умасливать продажных хохлов.

А значит, моё предложение рассмотрят самым серьёзным образом. Ведь договор на десять лет — это гарантированная война. Россия же сейчас живёт мирно и может спокойно копить силы. Если нам отдадут принцессу, то это неплохо для налаживания двухсторонних отношений. Уменьшение гнёта на православных — моя личная победа и рост уважения среди подданных. Нельзя в эти времена игнорировать религиозный вопрос. Отказ тоже плюс в нашу пользу. Другой вопрос, как правильно его использовать.

[1] Андрусовское перемирие — соглашение, заключённое в 1667 году между Русским царством и Речью Посполитой и положившее конец военным действиям в русско-польской войне 1654—1667 годов. Название произошло от деревни Андрусово (ныне Смоленская область), в которой оно было подписано. Было подтверждено «Вечным миром» в 1686 году.

[2] Поминки (в крымских документах также тыш, казна) — выплаты Русского государства Крымскому ханству в XV—XVII веках, имевшие в разные периоды регулярный или нерегулярный характер. Выплачивались они как деньгами, так и натурой (меха, моржовый клык). Аналогичные выплаты Крымскому ханству имели место также со стороны Речи Посполитой. Русское государство, а также некоторые историки рассматривали поминки как дары, однако другие исследователи считают их разновидностью дани.

[3] Исаак ван Бокховен (? — 1654) — голландский военачальник, полковник русской службы. Голландский дворянин, католик. Служил английскому королю Карлу I, но после поражения вынужден был вернуться на родину. В 1647/48 годах по приглашению боярина И. Д. Милославского (русского посла в Голландии) поступил на службу к русскому царю Алексею Михайловичу в чине майора. С 1649 года — полковник и командир рейтарского полка, ставшего настоящей офицерской школой для русских служивых людей, включая будущих русских генералов В. А. Змеева и М. О. Кровкова. В преддверии войны с Речью Посполитой на основе полка ван Бокховена были созданы 6 новых рейтарских полков.

[4] Выжила в этой реальности.