Табу

Глава одиннадцатая

Любовь Джерри Уотсона к простым человеческим радостям, казалось, не соответствовала возрасту молодого человека. В то время как большинство его двадцатишестилетних ровесников искали прибежище в барах или ночных клубах, он предпочитал, взвалив на плечи рюкзак, отправляться далеко за город, в холмистую местность, где ставил палатку и разводил костер. Он чувствовал, что живет по-настоящему только среди дикой природы, нисколько не страдая от отсутствия телефонных звонков, электронных сообщений и социальных сетей. Это все для других. Джерри же испытывал истинное наслаждение, находясь в лесу, в горах, долинах, на берегу озер или на открытых просторах равнин. И чем больше времени ему удавалось провести среди не тронутой человеком природы, тем быстрее и легче он избавлялся от разного рода тревог и волнений.

Место, где он разбил лагерь на этот раз, казалось лучшим из всех, что ему довелось посетить. Надо сказать, что такому специалисту по части отдыха на природе, как Джерри, признать подобное было не так-то просто — ведь не он открыл этот своеобразный оазис. Джерри расположился на горе, откуда открывался чудесный вид на заповедный край, ничуть, на его взгляд, не уступавший Земле обетованной. Из своего укромного уголка он мог наблюдать за бурными пенящимися водопадами, окутанными облаком брызг реками, несшими свои воды среди изумрудных берегов, и залитыми солнечным светом горными кряжами. Он лежал в своей палатке рядом с походной печуркой и сковородкой с давно остывшей едой, ибо дневное зимнее солнце давало слишком мало тепла. Впрочем, Джерри было на это наплевать: главное, он находился за миллион миль от треволнений мира, и это имело для него определяющее значение.

Природа, разумеется, — это не ложе из роз, и существование на ее просторах сопряжено с различными проблемами и трудностями даже в это время года. Так, из-за необычно мягкой зимы пребывавшие в активном состоянии летучие насекомые слетелись сюда, казалось, из всех окрестных лесов, чтобы не давать ему покоя, но к чему волноваться из-за того, чего невозможно избежать?

Однако в дикой природе существуют и куда более назойливые обитатели, чем летающие насекомые. Когда первая крыса, скрывавшаяся некоторое время за большим валуном, проникла наконец в палатку и, приблизившись к Джерри, плотоядно обнюхала воздух, он ничего не заметил.

Когда же острые зубы грызуна вонзились в его плоть, она отозвалась на это лишь шевелением кожных покровов, ибо под ними обитало великое множество личинок, выведшихся из отложенных мухами яиц и жадно пожиравших тело. Выражение ужаса, исказившее черты Джерри, вполне соответствовало ситуации, если не считать того, что оно запечатлелось на его лице несколькими днями раньше, когда у него медленно, не спеша отбирали жизнь.

Рейли поняла, что это крайне неприятное дело, еще до того, как достигла лагеря: мрачные лица офицеров, встреченных ею по пути, без слов передавали необходимую информацию.

Стоявший у входа констебль кивком отметил ее приближение.

— Может, защитную маску наденете? Уж больно там внутри гнусно.

Она также кивком поблагодарила его за совет, после чего прошла в дверь белого шатра, воздвигнутого сотрудниками службы экспертизы, для того чтобы отгородить от остального мира дорогую четырехместную туристскую палатку фирмы «Норт фейс».

Принимая во внимание, что обоняние было лучшим инструментом из ее арсенала, Рейли меньше всего хотела надевать маску. Тем не менее, когда она вошла в палатку, волна чудовищного запаха едва не сбила ее с ног.

Она замерла на месте и прикрыла глаза. Сначала ей пришлось бороться с головокружением и сильнейшими позывами к тошноте, но довольно скоро Рейли справилась с дурнотой и «подключила» фильтры обонятельных органов для определения различных запахов, выхваченных из хаоса окружавшего ее ужасного зловония. Эти запахи предоставляли ей бесценную информацию, опираясь на которую можно было приступать к работе.

Самым сильным запахом, перекрывавшим все прочие, был запах смерти — иначе говоря, смрад разлагающейся плоти, который невозможно спутать ни с каким другим. Но имелись и другие запахи, пробивавшиеся к ней, и она попыталась расслабиться, чтобы позволить им достичь ее обонятельных фильтров. Прежде всего она определила запах рвоты — сравнительно свежий. Возможно, рвало того человека, который обнаружил труп.

Рейли открыла глаза и увидела Карен Томпсон, удалявшуюся от трупа, залитого ярким светом прожекторов. Осмотревшись, Рейли сразу заметила, что место преступления сильно загрязнено и истоптано. Всюду на траве виднелись следы ног — особенно много их было у выхода из палатки. Вероятно, они тоже принадлежали тому, кто нашел тело. Кроме того, Рейли увидела рядом с палаткой лужицу рвоты — судя по всему, одну из первых на месте преступления.

Проклятие.

Суровое лицо патолога слегка просветлело, когда она увидела Рейли.

— Привет. Жаль, что приходится снова встречаться в таком месте. Да еще так скоро.

Рейли кивнула в знак приветствия.

— Ночка у вас, наверное, была та еще. — Она перевела взгляд на тело. — Ну-с, что мы имеем на этот раз?

— Мужской труп с единственным входным отверстием от пули в груди. — Карен покачала головой и снова помрачнела. — Полог был распахнут, обеспечивая доступ холодному воздуху, в связи с чем установить время смерти на месте не представляется возможным. Это все, что я могу пока сказать по данному поводу. — Доктор ободряюще потрепала Рейли по плечу и направилась к выходу.

Рейли же осталась стоять на месте, исследуя взглядом картину преступления. Она попыталась сосредоточиться на окружающей обстановке, а уж потом заняться изучением трупа, но глаза вновь и вновь возвращались к телу.

«Сосредоточься, — сказала она себе. — Ищи детали».

Ее внимание привлекла эмблема «Норт фейс». Рейли знала этот логотип, так как сама, живя в Калифорнии, частенько устраивала вылазки на природу и пользовалась палаткой той же фирмы. В частности, во время неоднократных походов с ночевкой в Йосемитский национальный парк. Потом внимание вновь переключилось на труп. Убитый был молод, лет двадцати с хвостиком — как и жертвы в квартире Райан, и имел самую непримечательную внешность. Как говорится, дважды на такого парня на улице не взглянешь.

Тело находилось в странном, неестественном положении. Эту позу ему явно придали уже после смерти. Труп лежал в палатке с распахнутым пологом и подложенным под голову рюкзаком. Одна рука касалась земли, другая покоилась на груди рядом с разверстой раной, причем указательный палец был вытянут и указывал в сторону выхода.

Рейли невольно вздрогнула и отвела взгляд: труп, казалось, указывал прямо на нее. Все это придавало сцене своего рода личный характер, как будто мертвец в чем-то обвинял Рейли. Пытаясь отогнать это неприятное ощущение, она сосредоточилась на окружавших ее немногочисленных предметах.

Потом закрыла глаза, силясь представить, что здесь произошло. И почему. Место преступления выглядела странно, даже зловеще, и, несомненно, в этом был определенный смысл. Но какой? А указующий перст? На кого или что он указывал? На полицейских? На какую-то неизвестную особу? Или, быть может, на некий ключ ко всему произошедшему? Короче говоря, это могло означать все, что угодно.

Рейли вновь открыла глаза и, выбросив из головы безответные пока вопросы, приступила к методичному исследованию места преступления.

Достав из сумки мощный электрический фонарь, она приблизилась к трупу, шаря лучом света по земле и телу в поисках мелких улик, которые обычно упускают из вида.

Разглядывая с близкого расстояния мертвого парня, она пришла к выводу, что он далеко не урод — у него белые крепкие зубы, густые темные волосы и мускулистый торс. Нельзя сказать, что в подобной ситуации она первым делом смотрела на зубы, но в данном случае лицо убитого искажала гримаса, поэтому рот был широко раскрыт, обнажая не только зубы, но и десны.

Осветив фонариком лицо, она не обнаружила ни на нем, ни на шее кровоподтеков, порезов или иных травм, если не считать следов от укусов диких животных. Единственное, что ей бросилось в глаза, — застывшее на лице мертвеца выражение ужаса. Спереди его рубашка была испачкана обильной рвотой, в которой копошились личинки какой-то мушки.

Рейли выключила фонарь и присела на корточки. И кому пришло в голову сотворить с человеком такое? Если забыть о простреленной груди, образ покойного в целом — искаженное гримасой ужаса лицо, странная поза, указующий перст — представлялся ужасным посланием, которое убийца пытался донести до сознания людей.

Но что оно должно означать? И как его расшифровать?

Может быть, это как-то связано с наркотиками? Давно известно, что дублинские наркобароны предпочитали избавляться от трупов убитых ими людей в горах. Но это тело не было выброшено или спрятано. Наоборот, со стороны могло показаться, что его выставили на всеобщее обозрение, так как незадернутый полог палатки позволял созерцать мертвеца во всех подробностях. Зачем?

Тихий голос прервал ее углубленные размышления.

— Рейли?

Она оглянулась и увидела Криса Делани, стоявшего у входа в палатку.

— Привет…

Он потоптался, окинул взглядом труп и вздрогнул, казалось, всем телом.

— Жуткое лицо, не правда ли? И все остальное… Какая-то во всем этом есть искусственность. Что, черт возьми, это может означать?

— Представления не имею.

— Бедняга… Похоже, крысы успели основательно потрудиться над его шеей.

Рейли согласно кивнула.

— Складывается впечатление, что он лежит так уже несколько дней.

— Кеннеди утверждает, что это результат очередной гангстерской разборки с сокрытием трупа, но я лично в этом не уверен. Эти ребята в таких случаях палатки не ставят и туристское снаряжение не привозят. Просто швыряют труп в кусты или расселину — и уезжают.

— Я тоже об этом подумала. И мне представляется, что на сокрытие мертвого тела это совсем не похоже.

— В жизни не видел ничего подобного. Что-нибудь интересное нашли?

— Пока нет. Я приехала недавно — остальная часть экспертной группы еще в пути.

Крис кивком указал на дверь шатра за палаткой:

— Надо опросить туристов, обнаруживших весь этот ужас. — Полистав блокнот, он добавил: — Парочка за тридцать. Решили выгулять утром свою собачку, ну и наткнулись на труп.

«И загадили место преступления», — с раздражением подумала Рейли. Потом с минуту помолчала, чтобы не выдать голосом овладевшее ею недовольство, и произнесла:

— Почему бы вам не опросить свидетелей прямо сейчас? Я бы тем временем обшарила с экспертами палатку, а потом мы могли бы обменяться впечатлениями.

Крис кивнул:

— Разумное предложение. Если узнаю что-нибудь любопытное, обязательно дам вам знать.

Когда он вышел, Рейли вновь сосредоточилась на картине преступления. Она думала, сканировала взглядом окружающие предметы, искала что-нибудь необычное, из ряда вон выходящее. Наконец ее глаза остановились на недокуренной сигаре, лежавшей на раскладном походном стульчике. Что ж, если этот горный край — заповедное место гангстеров, нет ничего удивительного в том, что кто-то из соучастников дела наслаждался контрабандной «Короной».

Ее размышления в очередной раз были прерваны — в палатку вошли сотрудники ОСЭГ с чемоданчиками в руках.

— Вот дьявольщина! — воскликнул Гэри.

Люси ничего не сказала, но ее лицо приобрело землистый оттенок.

— Привет, ребята, — бросила Рейли, неожиданно подумав о том, что у них мало опыта и они совершенно не готовы к работе с телом в такой стадии разложения. Ей даже стало их немного жаль. Однако работу надо было выполнять, и Рейли, мгновенно оценив ситуацию, стала отдавать распоряжения, сообразуясь с характером того или иного сотрудника. — Гэри, вы поможете мне ворочать труп. Вы, Люси, начнете… — Она сделала паузу, заметив, с каким ужасом Люси смотрела на копошившихся червей. — Люси, вы меня слышите? — Девушка наконец отвела в сторону остекленевшие от отвращения глаза. Это отвращение ей еще предстояло преодолеть. — Начнете тщательно осматривать стойбище. — Рейли указала на дорогое туристское снаряжение. — Похоже, когда парня убивали, горела походная печь и на ней готовилась какая-то еда, но потом газ кончился… Ну так вот: я хочу знать, какая именно пища готовилась посреди этого ужаса.

Люси наконец взяла себя в руки, и ее глаза вновь обрели осмысленное выражение.

— Понятно. Я разберусь с этим.

Рейли наблюдала, как Люси, присев у плиты на корточки, надела резиновые перчатки, прежде чем вынуть из чемоданчика фонарь.

Хорошая девочка, подумала Рейли, быстро учится.

Потом повернулась к Гэри, который выглядел куда собраннее и уже начал осмотр палатки.

— Внутри, как кажется, два спальных мешка. Часть полицейских осматривают прилегающую местность, чтобы выяснить, нет ли поблизости второго трупа. Существует, однако, шанс, что этот парень ночевал, так сказать, со своим врагом. Поэтому прочешите здесь все словно частым гребнем.

— Нет проблем.

— Необходимо работать с максимальной эффективностью и быстротой, — сказала ему Рейли. — Этот парень мертв уже довольно давно, и мне вряд ли стоит повторяться, указывая на то, как быстро утрачиваются улики и искажается место преступления.

Тем временем находившиеся под присмотром полиции Марк и Ребекка Уорд — пара, наткнувшаяся на привал туриста, — сидели на заднем сиденье автомобиля с двумя ведущими мостами. Только такие автомобили могли взбираться по каменистым дорогам высоко в горы. Невольно закрадывалась мысль, что джипы и внедорожники служат лишь для того, чтобы доставлять людей к месту преступления и увозить их оттуда. Принадлежавший паре йоркширский терьер по кличке Банджо сидел на заднем сиденье между хозяевами. Марк запустил пальцы за ошейник, почесывая псу шею и одновременно придерживая, чтобы тот не убежал.

Крис радовался представившейся возможности поговорить со свидетелями почти сразу после обнаружения ими трупа. Обыкновенно на показаниях сильно сказывался временной фактор, лишавший их непосредственности. Свидетели успевали обдумать произошедшее, проникнуться разного рода страхами и узнать мнение знакомых или средств массовой информации по данному поводу.

— Здравствуйте. Марк и Ребекка, если не ошибаюсь? — сказал Крис, присаживаясь на переднее сиденье и глядя на свидетелей в промежуток между подголовниками. — Я детектив Делани, а это детектив Кеннеди. Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, если, конечно, вы в состоянии сейчас разговаривать.

Мужчина и женщина, которым предстояло беседовать с детективами, сидели с бледными осунувшимися лицами. Ребекку сотрясала нервная дрожь, женщина хранила молчание. Марк же медленно поднял глаза и коротко кивнул. Кто-то из полицейских дал им одеяла, и Ребекка куталась в одно из них, как будто причиной ее дрожи был холод, а не ужасный запах и вид разлагающегося трупа Джерри Уотсона.

Кеннеди в машину не сел и стоял рядом с открытой дверцей, держа в руках блокнот и ручку.

— Лучше всего, если вы сами расскажете о том, что с вами случилось. Все, что запомнили.

Марк похлопал Ребекку по руке:

— Поговори об этом. Разговор поможет тебе освободиться от увиденного кошмара.

Ребекка продолжала молча кутаться в одеяло.

— Ладно, я расскажу что помню, — сказал Марк, решив взять инициативу на себя. — Мы часто привозим Банджо в лес, чтобы он мог побегать на приволье и полазать по норкам, ведь дома мы обычно водим его гулять на поводке.

Банджо, услышав свою кличку, а также слова «побегать» и «гулять», навострил ушки и поднял голову. Затем радостно вывалил наружу язык и облизал свой мокрый нос. Если бы не пес, подумал Крис, труп лежал бы здесь необнаруженным еще довольно долго.

— Мы обычно останавливаем машину на лесной дороге, так как большинство других, более узких дорожек и троп очень грязны в это время года.

Ребекка погладила Банджо по голове и подключилась к разговору.

— После прогулки мы возвращались к месту пикника, который решили устроить рядом с машиной. Неожиданно я заметила, что Банджо нигде не видно. Мы стали звать его, но он не прибежал к нам и не откликнулся. Тогда мы с Марком двинулся назад — туда, откуда пришли, продолжая громко звать собаку.

— Обычно он сразу прибегает, когда его позовешь, — добавил Марк. — Через некоторое время я услышал лай и, заметив шевеление в зарослях папоротника у вершины холма, снова окликнул его. Подумал, что он увлекся, преследуя какое-то животное, или раскопал крысиную нору. На природе так много всевозможных раздражителей и разных запахов, что он буквально шалеет от всего этого.

Ребекка едва заметно раздвинула губы в улыбке.

— Пробираясь сквозь заросли кустарника и папоротника, мы продолжали звать Банджо, смеясь над его проделками, и увидели палатку только тогда, когда добрались до плоской вершины холма.

Она указала на проплешину среди зарослей, сквозь которые продирались джипы из команды горных спасателей. От места, где остановились машины, до крохотного плато было около двухсот ярдов.

— Сначала мы не собирались к ней подходить, — добавил Марк.

— Почему?

— Было еще слишком рано, и нам не хотелось тревожить ее обитателей, нарушать их уединение, будить. Я снова позвал Банджо, который к тому времени уже крутился у палатки, что-то там вынюхивая, а потом вдруг задрал ногу у самого полога…

— Чуть не умерла тогда со стыда, — сказала Ребекка. Она уже не казалась слишком бледной, на щеках появился легкий румянец. — Ведь я еще ничего не знала…

— Продолжайте, прошу вас, — настоятельно произнес Крис.

Она продолжила свой рассказ:

— Я снова позвала Банджо, на этот раз более строгим голосом, но поскольку он не возвращался, сама пошла к нему, размахивая поводком. И вот тогда… — Она отвернулась от Криса, и ее глаза наполнились слезами. — Когда я заметила торчавшие из-за полога мужские ноги, то сначала подумала, что человек в палатке спит. — Она сокрушенно покачала головой, и Марк ободряюще похлопал ее по руке.

— Поравнявшись с Бекки, я увидел, что Банджо обнюхивает его ботинки, и мне это показалось забавным. А через секунду после этого Бекки начала кричать. — Он замолчал и отвел глаза, собираясь с мыслями. — Короче, вбежав в палатку, я увидел сидевших на шее у этого парня крыс… множество шевелящихся личинок, а потом… почувствовал этот ужасный запах. — Марк с силой провел ладонью по щеке, как будто хотел стереть следы напитанного миазмами смерти и разложения воздуха, которым ему какое-то время пришлось дышать. — А потом меня вырвало, — смущенно добавил он.

«С парнями всегда так», — подумал Крис.

Описанная мужем сцена растревожила память Ребекки, и она принялась тихо всхлипывать.

— Как вы думаете, что с ним случилось? Я имею в виду ужасное выражение, запечатлевшееся у него на лице, и вытянутый палец, которым он, казалось, указывал прямо на входящего…

— На данной стадии расследования еще слишком рано делать какие-либо выводы, — сухо сказал Крис и тут же укорил себя за это — ведь он говорил совсем как офицер из отдела по связям с прессой, пытающийся отделаться от вопросов публики с помощью ничего не значащих стандартных фраз. Истина, однако, заключалась в том, что сейчас и впрямь было не место и не время для каких-либо спекуляций на эту тему.

Между тем Кеннеди, просмотрев свои записи, сказал:

— Не могли бы вы прояснить кое-что, прежде чем мы продолжим этот разговор? Вы вот сказали, что — цитирую — «сначала мы не собирались подходить к палатке, так как было еще слишком рано и нам не хотелось тревожить ее обитателей, нарушать их уединение, будить». Стало быть, вы подумали, что там находился не один человек, а больше… Я правильно вас понял?

— В общем, да, — подтвердил Марк. — Я действительно предполагал, что там обитает как минимум парочка, учитывая размеры палатки и обилие разбросанного вокруг туристского снаряжения.

— А вы никого не заметили рядом с палаткой или где-то поблизости?

— Нет, рядом с палаткой никого не было, это точно. Мы также не встретили ни единой живой души, пока прогуливались и когда поднимались на холм. Прежде такое иногда случалось, но, как я уже упоминал, было еще слишком рано, не говоря уже о том, что это довольно дикое место. Люди предпочитают посещать другие, более популярные для отдыха и пикников уголки природы вроде Глендалоха.

— А как вам удалось поставить в известность о случившемся власти?

— У меня был сотовый. Правда, с вершины холма дозвониться куда-либо оказалось невозможно — сигнал не доходил, — поэтому мы бегом вернулись к машине и стали дозваниваться оттуда. Там связь тоже не отличалась стабильностью, но мы набирали номер спасательной службы до тех пор, пока нас с ней не соединили.

Объясняя все это, Ребекка время от времени поглядывала на белый, освещенный прожекторами шатер, сооруженный силами сотрудников отдела экспертизы. На вершине холма, в окружении зарослей он выглядел чужеродным для этих мест, чуть ли не космическим объектом.

— Дозвонившись, мы сообщили о своей кошмарной находке и указали направление движения. Потом двинулись в обратный путь, вернулись к шоссе и остановились на ближайшей парковке, как нам сказала по телефону дама из Службы спасения, и там стали дожидаться прибытия сил правопорядка. Когда они приехали, уже стемнело, и Марк сам сел за руль принадлежавшего спасателям джипа, чтобы провести колонну по лесной дороге.

Марк кивнул и добавил:

— Я не был уверен, что смогу отыскать в темноте тропинку среди зарослей, по которой мы поднялись на вершину холма, поэтому пустил вперед Банджо в надежде, что он приведет нас в нужное место.

— Похоже, тут у нас есть настоящая полицейская розыскная собака, — пошутил Кеннеди и просунул в салон руку, чтобы поощрительно потрепать пса по голове, но Банджо угрожающе щелкнул зубами прямо у него перед пальцами. — Вот дьявольщина! — вскричал детектив, отдергивая руку и потирая пальцы, хотя собака до них даже не дотронулась.

— Банджо! Что на тебя нашло? Извините нас, детектив, — пробормотала Ребекка, заливаясь краской.

— Не надо извиняться, леди. Детектив Кеннеди часто вызывает подобные эмоции даже у людей, — произнес Крис в надежде разрядить ситуацию. — И спасибо за рассказ. Вы нам очень помогли. Похоже, мы узнали все, что хотели. Вот вам моя карточка. Если вдруг вспомните что-нибудь еще, обязательно позвоните, ладно?

Чета Уорд с облегчением перевела дух, и Марк с чувством пожал Крису руку. Когда он пожимал руку Кеннеди, последний с опаской поглядывал на маленького терьера и старался держаться от него на почтительном расстоянии.

— Сейчас прикажу парням из горноспасательной службы довезти вас до парковки, где вы оставили машину, — сказал Крис. Он понимал, что сообщенная свидетелями информация проливает мало света на случившееся и это дело, как и два предыдущих, быстро расследовать не удастся.

Пока они не найдут хорошую зацепку, несчастный путешественник пополнит своей смертью постоянно растущую статистику нераскрытых убийств в этом городе.