Табу

Глава тридцать третья

Получив от Гормана основательную головомойку и пропустив мимо ушей большую часть, Рейли вышла наконец из начальственного офиса и сразу выхватила из кармана мобильник, однако сообщений от Криса не обнаружила. Телефон зафиксировал лишь один сорвавшийся звонок в самом начале рабочего дня — и больше ничего.

Черт, почему, спрашивается, он ей не звонит? Даже если у него плохие новости, он должен держать ее в курсе дел — хотя бы из соображений порядочности.

Она быстро набрала его номер, но телефон Криса работал только на прием сообщений. Тогда она позвонила Кеннеди, который, похоже, тоже мало что знал относительно дальнейшего развития событий.

— Зря волнуетесь. Я не сомневаюсь, что у них с Форрестом все под контролем, — заверил ее детектив.

— Что такое? Неужели Дэниел поехал вместе с ним? — По какой-то непонятной причине это известие заставило Рейли разволноваться еще больше.

— Так по крайней мере мне сказали ребята из участка. По их словам, они уехали оттуда часа полтора назад. Но вы не переживайте. Если бы случилось что-то серьезное, они, без сомнения, связались бы с вами.

Ей очень хотелось ему верить. Она и поверила, правда, продолжая думать, что если сообщение убийцы предназначалось ей, то ни в чем нельзя быть уверенной. Как, к примеру, он узнал о Кэсси — или о Джесс, если уж на то пошло? В то время ее сестра была несовершеннолетней и, согласно закону, ее имя в газетных статьях не упоминалось.

Но если убийца действительно в курсе секретов ее семьи, то не составляло труда понять, почему ему взбрело в голову затеять эту игру. Дэниел был прав: преступнику любой ценой требовалось выбить из седла специалиста, который не только расшифровал его модус операнди, но и основательно разобрался в принципе табу, лежавшем в основе всех его деяний.

Интересно, Дэниел догадывался об этом с самого начала? О том, в частности, что преступник надеялся получить преимущество над следствием, обнаруживая и обнародуя неприятные факты из ее, Рейли, прошлого? А если догадывался, то что в этой связи собирался предпринять?

Сама Рейли ничего не могла изменить в создавшейся обстановке, как ничего не могла изменить и в тот день, когда передавала силам правопорядка свою внезапно помешавшуюся четырнадцатилетнюю сестру. Джесс действительно каким-то образом обнаружила местонахождение матери и, приехав по ее новому адресу, убедилась, что Кэсси покинула семью и Майка ради другого мужчины.

Как это всегда бывало с Джесс, объяснение с матерью сразу началось на повышенных тонах и быстро переросло в открытую конфронтацию. Темпераментный молодой парень, приятель Кэсси, заметив это, сбегал на кухню за столовым ножом и стал весьма агрессивно размахивать им, надеясь таким образом напугать Джесс и выпроводить из дома…

Рейли неожиданно вспомнила, как Джесс со слезами на глазах просила ее не вызывать полицию.

— Я не хотела этого, Рейли, клянусь… Этот тип фактически напал на меня с ножом, так что мне пришлось обороняться. Клянусь, это была самозащита…

— Но ведь ты убила его… И не только его, но и нашу мать.

— Я не хотела, Рейли… Клянусь, я этого не хотела… Просто мама стала кричать на меня даже после того, как я объяснила ей, до какой степени мне… нам с тобой ее не хватало. И папе тоже. Но ты же знаешь, Рейли, какая она вспыльчивая, не правда ли? Так что я ни в чем не виновата. Это все она… — С горящими глазами она схватила Рейли за руку. — Бежим отсюда! Скорее! Нас никто не видел, и никто никогда об этом не узнает…

— Нет, Джесс, мы не можем так вот запросто отсюда уйти. Как-никак ты убила двух человек. — Рейли в тот момент двигалась и говорила с большим трудом. — Надо позвонить папе. Быть может, он посоветует нам, как быть дальше?

— Нет, ты не скажешь ему об этом! Ты никому об этом не скажешь! Рейли, ты моя старшая сестра. Ты обещала заботиться обо мне и защищать меня. И вот теперь я действительно нуждаюсь в твоей помощи. Ты просто обязана мне помочь!

В ее голосе слышалась странная уверенность. Казалось, она давно уже все обдумала и решила, что Рейли обязательно придет ей на выручку, поскольку у нее нет другого выхода. И не просто поможет ей скрыться, но будет до конца своих дней держать рот на замке, то есть станет ее соучастницей.

— Это другое, Джесс. В данном случае все куда серьезнее. Во много раз серьезнее, чем ты думаешь. — Рейли двинулась было на нетвердых ногах к находившемуся в конце кухонной стойки телефону, но Джесс с исказившимся до неузнаваемости злобным лицом снова схватила ее за руку.

— Даже не думай об этом! — сказала она таким тоном, что Рейли застыла на месте, отметив тем не менее про себя, что сестра почти мгновенно вновь трансформировалась из хнычущего, оправдывающегося подростка в инфернальное существо, стремившееся контролировать всех и вся. — Не будь плохим парнем, Рейли, а то отправишься вдогонку за мамочкой, причем гораздо быстрее, чем можешь себе представить.

Эти угрозы, а также холодный, уверенный тон, каким они были произнесены, невольно заставили Рейли задаться вопросом, в самом ли деле все произошло спонтанно и по воле случая, как это пыталась изобразить Джесс. В краткий миг озарения ей вдруг вспомнилось, что у сестры было примерно такое же выражение лица, когда она дразнила старого Рэнди Рейнолдса и бросала в него камень. И такой же холодный, деловой голос, когда она чуть позже прокомментировала случившееся, сказав, что «плохих парней надо наказывать».

Но к счастью для Рейли, ей не пришлось ничего решать. Вскоре приехала полиция. Кто-то из соседей, услышав доносившиеся ранее из дома Кэсси крики и шум борьбы, набрал номер 911.

Вспоминая взгляд Джесс, которым та проводила ее, когда полицейские рассаживали их по отдельности по машинам, Рейли подумала, что сестра никогда не простит ее. Не забудет, что она отказалась помочь ей бежать, не смогла или не захотела защитить ее, хотя и обещала делать это.

Точно так же Джесс смотрела на Рейли и на судебном процессе, когда младшую сестру приговорили к пятнадцати годам заключения в стенах Центральной калифорнийской женской тюрьмы. Рейли сидела в зале суда рядом с поникшим, сломленным горем Майком, который, как выяснилось во время разбирательства, сам же и сообщил о новом местожительстве Кэсси младшей дочери, поступив весьма недальновидно. Рейли тоже чувствовала себя ужасно — в первую очередь преданной и обманутой, так как всегда на подсознательном уровне надеялась, что в один прекрасный день мать все же вернется к ним. Но вместо этого ей довелось увидеть лишь ее окровавленный труп с застывшим на лице гротескным выражением страха, изумления и полного непонимания происходящего. Этот образ потом много лет являлся ей в снах.

Теперь Рейли сидела за столом у себя в офисе и, обхватив голову руками, думала, что видела тогда Джесс в последний раз. Несмотря на их с отцом многочисленные просьбы о встрече, Джесс ни разу не пришла в комнату для свиданий, когда Рейли или Майк приезжали в тюрьму в установленные законом дни посещений.

По мере того как время шло и год проходил за годом, Майк для облегчения душевных страданий стал все чаще обращаться к бутылке. Рейли же, корившая себя за то, что не сумела вовремя распознать и подавить дурные наклонности в характере сестры, со всей серьезностью приступила к изучению психологии преступников. Но, в отличие от Форреста, довольно скоро пришла к выводу, что исследование мрачных сторон человеческой натуры — дело слишком сложное, запутанное и зачастую лишенное конкретики, и переключилась на прикладную, практическую область криминалистики, занявшись судебной экспертизой.

Несколько лет назад Майк неожиданно для всех попытался выбраться из бездны пьяного существования. Он решил сменить обстановку и вернуться после выхода на пенсию туда, где родился и провел детские годы. Рейли согласилась, полагая, что переезд на родину станет для него началом новой жизни. Довольно скоро, впрочем, выяснилось, что сильно изменившаяся современная Ирландия ничуть не похожа на хранимый им в сердце буколический край и не способна успокоить его страждущую душу, а потому Майк вернулся к прежнему образу жизни, направленному на саморазрушение, и пьяная круговерть возобновилась.

Прежде Рейли надеялась, что ее приезд в Ирландию, где ей предстояло работать, благотворно скажется на состоянии отца, но теперь не могла избавиться от мысли, что ее деятельность, пусть косвенно, отразилась на его безопасности и ему угрожает большая беда.

— Рейли?

Она вскинула голову и увидела заглядывающую в дверь Люси. У девушки был очень смущенный вид.

— Заходите, Люси. Извините, что не сразу вас заметила — унеслась мыслями в другой край и другую эпоху.

— Извините, что прервала ваши размышления. Просто мне хотелось узнать, не моя ли скромная персона стала причиной вашего конфликта с начальством. Я имею в виду своего отца.

Рейли внимательно посмотрела на нее:

— Ну а сами вы как думаете?

Девушка, стараясь избегать ее взгляда, ответила:

— Честно говоря, представления не имею. Но о том, что я дочь Гормана, знают все. Так по крайней мере мне всегда казалось. Это и в моем личном деле написано. Просто я не считала нужным распространяться об этом на работе. Помимо всего прочего, это не имеет никакого отношения к делу, которым мы занимаемся.

— Люси, если я каким-то образом выказала по отношению к вам или вашему отцу неуважение, то…

— Вы что — с ума сошли? Наоборот, не представляю, как вам удается все время оставаться такой обходительной и любезной. Думаю, что причина прежде всего в отце. Иногда он бывает таким… таким занудой…

— Очень может быть. И что с того?

— Надеюсь, этот случай ничего не изменил? И вы по-прежнему не против, чтобы я работала в вашей команде? — Люси говорила тихо и неуверенно, и у Рейли сердце заныло от жалости к ней.

— Разумеется, не против. Вы отличный специалист и быстро учитесь. Быстрее, чем кто-либо.

Люси с облегчением перевела дух.

— Спасибо, Рейли. Я узнала так много нового с тех пор, как вы возглавили лабораторию. И мне нравится работать с вами. Всем нашим ребятам нравится.

Рейли почувствовала, что это признание глубоко тронуло ее.

— Взаимно. И не волнуйтесь вы так, когда говорите об отце. Кажется, нам удалось понять друг друга. По крайней мере до определенной степени.

— Вы уверены? Мне показалось, что он здорово на вас разозлился…

— Ну, значит, не так здорово, как вам показалось. — Напитанные сарказмом слова Гормана все еще отдавались эхом у нее в ушах, но надо сказать, что в ее сознании его слова в значительной степени перекрывались другими голосами и другими словами. Такая сейчас у нее в голове царила какофония.

— Чуть не забыла, — сказала Люси, останавливаясь в дверях. — Обеденный перерыв недавно закончился, и мне удалось получить кое-какую информацию, так сказать, с пылу с жару. — Она сделала пару шагов назад и положила на стол Рейли стопку бумажных листов. — Обрубленные концы по преимуществу. К примеру, вот результаты сделанного по вашей просьбе анализа на ДНК того волоса, что Гэри нашел на лестничной площадке. Похоже, это ваши собственные волосы. — Рейли нахмурилась, и Люси поторопилась добавить: — Конечно, нам самим следовало об этом подумать, но…

— Вы уверены? — Рейли схватила бумагу с результатами анализа и впилась в нее взглядом.

— Насколько возможно быть в чем-то уверенным при нашей работе. По крайней мере генетический профиль чрезвычайно близок к показателям, зафиксированным в вашем личном деле. — Анализ на ДНК образцов волос сотрудников министерства внутренних дел являлся стандартной процедурой. Особенно неукоснительно следовали этому правилу в ОСЭГ — дабы исключить малейшую возможность путаницы или подмены.

Вот незадача! До этого момента Рейли надеялась, что найденные Гэри волосы принадлежат напавшему на нее человеку, а поскольку волосы были женские, видела в этом подтверждение своей версии о наличии у преступника сообщницы. Рейли озабоченно потерла лоб. Похоже, Дэниел был прав, а она ошибалась. Быстро просмотрев сопроводительную и основную части, она сосредоточила внимание на собственных данных, прилагавшихся для сравнения. Показатели по обоим образцам действительно демонстрировали высокий процент тождества, но ее куда больше заинтересовала приписка, сделанная кем-то из лаборантов на четвертинке листа и прикрепленная к рапорту скрепкой.

— Подождите… что-то здесь не так… — Рейли поднялась с места. — Кто проводил анализ найденного образца? — С этими словами она вышла из офиса и направилась в лабораторию. Следом за ней поспешала Люси.

— По-моему, Джулиус. А что?

Рейли не ответила ей и, войдя в лабораторию, сразу же направилась к Джулиусу. Тот сидел, склонившись над своим рабочим столом, и рассматривал что-то в микроскоп.

— Какие аномалии вы заметили? — обратилась к нему Рейли без какой-либо преамбулы.

— Извините?

— Я имею в виду образец волос. В приписке сказано, что если бы не аллельные[4] аномалии, то результаты его анализа на ДНК практически совпали бы с моими данными.

— Совершенно верно. — Он повернулся к ней, давая понять, что готов со всем вниманием выслушать и ответить на все вопросы. Правда, на лице его читалось смущение и некоторая неуверенность, чего раньше за ним не замечалось. — Я дважды провел анализ.

— И?..

— Ну… Позвольте мне прояснить свою позицию. — Он поднялся с места и достал подробную распечатку процесса. — На первый взгляд совпадение параметров столь высоко, что контрольный образец вполне можно признать соответствующим вашему. Однако если копнуть чуть глубже и сравнить аллели, то…

Рейли взглянула на распечатку и четвертушку листка со сделанными рукой Джулиуса пометками, где приводилось куда больше деталей, чем в базовом отчете, и выводы, соответственно, несколько разнились. Действительно, аллели в обоих образцах в значительной степени совпадали, но это не было полным совпадением. У Рейли даже голова закружилась, когда она попыталась увязать одно с другим, поскольку логика процесса ускользала от нее.

— В чем дело? — спросила Люси. — Мне казалось, что образцы полностью соответствуют друг другу.

Джулиус кашлянул, прочищая горло.

— Не совсем. Генетическое совпадение, несомненно, налицо, но такое… хм… какое отмечается, к примеру, у…

— Близких родственников, — закончил за него фразу Дэниел Форрест, входя в комнату. За ним, отставая на шаг, следовал Крис с озабоченным выражением лица. — Рейли, вы не против, если мы переберемся в ваш офис? Нам срочно нужно поговорить.