Таинственное излучение

Глава 16 Погоня

У оставшихся в городе дела поначалу складывались тоже не очень удачно. Хотя ничего не указывало на такое развитие событий. Но обо всем по порядку. После отлета экспедиции в Синие горы, каждый из оставшихся занялся своим делом. Ма пошла домой, чтобы собрать наиболее дорогие ее памяти вещи. Да и просто хотелось немного побыть дома. Ведь сколько времени они отсутствовали.

Теперь же, когда наконец вернулись, жить им вновь предстояло в заточении. Хотя решение было добровольным, суть от этого не менялась. Там они сидели под водой без солнца и вынуждены были продолжать такое же сидение здесь.

На этот раз совсем рядом с домом.

Но «рядом» и «в доме» представляют две большие разницы. Хорошим примером этого может служить небольшая логическая задачка: «Мой дом стоит напротив тюрьмы, а я живу напротив дома. Где я сейчас?».

Па о доме думал меньше всего. Поэтому он отправился в свою старую лабораторию. И перевез оттуда к месту нового заточения те приборы и оборудование, которое могло понадобиться в первую очередь.

Он даже отпросился у Буля с Пуфиком съездить в секретную лабораторию в национальном парке. Там Па пробыл целый день. Рассматривал показания приборов, листал журналы регистрации, что–то выписывал себе в блокнот. Однако ничего оттуда не взял.

Пока питались они регулярно в кушальнице. Несколько раз с ними ходил Пуфик. Специально чтобы изучить вкусы Па и Ма и затем приносить им еду в новую мастерскую.

Это оказалось проще простого. Вкусы–вкусами, но даже Па не заставил кушальницу выдавать из меню ничего, кроме супов разных консистенций. Из твердой пищи им оставался только разноцветный хлеб, да ожидание Жвачкина с бутербродами.

Свое время Буль проводил на озере. Отсутствие работающих фонтанов и пыль на дорогах явно говорили за то, что поломка системы водоснабжения произошла именно там. Вода перестала поступать в подземные хранилища.

На месте искусственных водоворотов стояла тишь да гладь. После того, как Аза с Марсом и Дормидонтом оказались внутри водоворота, Буль аккуратно оградил это место буйками с протянутыми между ними ленточками.

Вот ведь как интересно бывает! Сделай он это раньше, Аза с друзьями не подверглась бы смертельному риску. Но тогда неизвестно, встретились бы они и как сложились дальнейшие поиски людей. Может так и продолжались бы безрезультатно? Вот уж нет худа без добра!

Рассуждая об этом, Буль исследовал систему впуска воды. И убедился, что перестала работать несложная автоматика. То ли излучение было тому виной, которое добралось и под воду, то ли она сама пришла в негодность без хозяйского глаза.

Поэтому он перевел управление на ручной режим и включил его. Водяные коммуникации для защиты новой лаборатории начали заполняться. Последний раз водоворот закружил свою карусель по поверхности воды.

Заполнив все резервуары, Буль закрыл задвижку. Пыль могла продолжать дальше свое незаметное наступление на человеческие постройки.

Целый день ушел на перенос необходимого оборудования, на размещение Других приборов в ближайшем здании на поверхности земли. Здесь Буль с Пуфиком должны были доканчивать начатые Па и Ма эксперименты и проверять их результаты.

Когда почти все было готово и произошла та неприятность, о которой было упомянуто в самом начале главы.

Па, со своей привычкой к полной ясности, решил осмотреть представленные ему помещения. Первый неизвестный ему предмет, на который он наткнулся, была обыкновенная ручка на стене. Металлическая ручка, обведенная красным кружком. И он ее повернул!

Что тут было, легче сказать, чем описать. «Не зная броду, не лезь в воду!» — гласит народная мудрость. И еще «На всякого мудреца довольно простоты». Так и тут. Эта ручка всего–навсего открывала дверцу. Дверцу в потолке! Точно такую, через которую Буль когда–то спас своих нынешних друзей.

Но тогда он успел ее захлопнуть до заполнения водовода водой. Теперь же воды там было под самый потолок для лучшей защиты от проникающего излучения.

К счастью, эта же способность Па выручила его. Как он догадался о герметичности вмонтированных в стенки помещения пустотелых отсеков — одному богу известно. А может просто спасаться больше было некуда? Под водопадом хлынувшей сверху воды он успел вскочить в один из них и защелкнуть за собой крышку.

Пришлось–таки Булю после долгого перерыва все же полить город. Когда туннель освободился от воды, еще и понырять в залитой комнате. Стук под водой по металлу был ему известен даже очень хорошо. Спустя минуту после этого Па целым и невредимым вытащили из его футляра.

Из–за мужской солидарности, Ма об этом; они ничего не сообщили. Зато самому Па пришлось выслушать лекцию по технике безопасности.

После этого случая Буль, который как и все; морские волки верил в приметы, предложил:

— А не отложить ли нам исследование камней на некоторое время? Впереди у нас его сколько угодно. Возможно Альф привезет еще новые образцы.

— А чем тогда заниматься? — удивился Па. — Не играть же нам с тобой в шашки?

— Почему бы и нет? — немного обиделся Буль. — Я даже в шахматы неплохо играю. Когда кончаешь одну работу, то нет ничего лучшего перед началом другой, чем пощелкать несколько шахматных задачек.

— Извини, Буленька, — извинилась за бестактного Па Ма. — Это у него просто сорвалось с языка. Сам он не то что в шахматы и шашки, даже в домино плохо играет.

— А я и в домино люблю играть.

— Ну тогда надо будет нам как–нибудь собраться вчетвером и посидеть вечерок за костяшками. Ты не против?

— Конечно, нет, — серьезно ответил Буль. — Спокойная и интеллектуальная игра способствует развитию и нарастанию потенциала познания.

— Значит, договорились. А что ты хотел предложить нам?

— Я подумал, что было бы отличным подарком остальным к их прилету и большим сюрпризом, если бы мы за это время смогли восстановить нашего друга Марса.

— Сам Альф об этом мечтал и надеялся на вас, — напомнил молчавший до сих пор Пуфик.

— Я, конечно, понимаю, — продолжал Буль, что спасение людей является важнейшей обязанностью роботов. Этим надо заниматься в первую очередь. Но он бы мог нам здорово пригодиться при исследовании Убежища людей. И вообще, очень хочется видеть его с нами.

— Па, — обратилась к тому Ма, — мне кажется, что Марсик заслуживает того, чтобы им занялись в первую очередь. Я бы сама попробовала, но тут нужны знания в нейрокибернетике. А ты у нас такой умный! Это что–то!

Па смущенно хмыкнул на это заявление и… сразу согласился. Конечно же не от того, что его похвалили. Но это было не лишним. Уж кто–кто, а Ма знала это.

Полдня вчетвером они перетаскивали Марса в мастерскую Па. Работа была нелегкой даже для четверых. Па так устал, что дал себе слово еще немного отодвинуть изучение свойств амулетов. А до этого заняться конструированием механических средств передвижения и управления.

Когда Па в первый раз увидел Марса, он только хмыкнул, а про себя подумал, что раньше робот в таком состоянии через час был бы в утилизаторе. Но если не относиться к нему, как к роботу… А как к кому?… Тогда надо попробовать.

Трудность ремонта заключалась в том, что для роботов новых серий в запасниках не было комплектующих блоков. Иначе Дормидонт давно бы попробовал сам полечить Марса. Здесь надо было восстанавливать схемы, а для неподлежащих восстановлению — подбирать подходящие аналоги. В этих вопросах Па был непревзойденным мастером. К вечеру от Марса целой осталась только голова. Все остальное было разобрано на части и аккуратно группками разложено по всему помещению.

— Микросхему СМА — сюда, РФН — туда. Контактер ТА144 заменим на БВ167, — мурлыкал Па себе под нос, перебирая железки.

Одна из куч, бывшая раньше туловищем Марса, после очередной замены Па вдруг начала дергаться и шевелиться.

— Постой, постой, — тут же выдернул он какой–то проводок. — Потерпи, брат Марс. Сейчас мы дадим тебе именно то, чего тебе хочется. И все будет окей.

Услышав знакомый язык, туловище сразу успокоилось.

Напевая «я все могу и ни гу–гу» и «какой прекрасный аппетит — и ночью ест и днем не спит», Па продолжал что–то колдовать над тем, что раньше было Марсом.

К концу следующего дня половина из разложенных кучек разделилась на две части: старые комплектующие и новые. Еще день ушел на сборку и автономное тестирование отдельных компонент кибернетической системы. Оставалась самая малая, но одновременно и самая ответственная часть работы. Запуск управляющей системы нейроадаптации к новой элементной базе и «холодный запуск» всей системы.

У большинства сложных кибернетических систем имеется две системы запуска или старта: «холодный» и «горячий». При «холодном» старте система заново, с нуля, устанавливает свои основные параметры, анализируя внешние условия и свою внутреннюю структуру. При «горячем» старте после включения система продолжает прерванную перед этим работу, считая, что основные параметры за это время не изменились.

По «горячему» старту действует утром после просыпания человек. Он собирается на работу, считая, что через час встанет солнце, что на работу он поедет на транспорте и что само здание, где он работает, за ночь не разрушилось.

Человек, из–за болезни потерявший память, так поступить не сможет. Ему придется заново получать базовую информацию: что такое транспорт, что такое работа, расписание движения, смена дня и ночи, время и место приема пищи, стиль одежды и многое–многое другое. При этом в большинстве случаев физически вся эта информация осталась записанной в его головном мозгу.

Поэтому его надо учить не столько запоминать сами эти данные, сколько «вытаскивать» их из глубин мозга, открывая необходимые каналы доступа к нужной информации. Для этого используются совершенно другие, тонкие механизмы лечения, а не просто сращивание или заживление.

Так и с Марсом. После отключения сознания его надо было заново запустить, перезаписать все данные из его личных запоминающих кристаллов, настроить его внутреннее «я», связать все реакции воедино посредством обратной связи.

Для этого использовалась специальная архисложная аппаратура, анализирующая и настраивающая все на клеточном уровне (для машин — на уровне элементарных ячеек). Человеку с его ощущениями вручную такой уровень настройки был недоступен.

Здесь нужен был специалист в области машинной хирургии и реанимации. Па не был особенно большим знатоком этого, но как и любой из оставшихся на планете людей, умел обращаться почти со всеми жизненно важными системами и механизмами.

Опять вчетвером они перенесли Марса в госпиталь, в операционный зал. Па после долгого перерыва надо было немного вспомнить и потренироваться в управлении электронным хирургом.

Сначала он, как заправский пианист, прошелся пальцами по всем кнопкам. При этом зажужжали приборы, начали двигаться манипуляторы, открывая и закрывая дверцы стеллажей и происходить разные другие штуки.

— Ты бы на время тренировки убрал Марса с операционного стола, — напуганная хаотическим движением приборов, попросила Ма. — Как–то боязно за него при такой лихой работе. Все же это тебе не дрова рубить.

И, не дожидаясь ответа, она перекатила тележку с Марсом в угол комнаты. На помощь ей поспешно бросился Буль, которому тоже не очень понравилась двигающаяся в воздухе электрическая пила, Вместо тележки с Марсом Пуфик быстро поставил пустой операционный стол.

— Лучше потренируйся на манекене, — предложила Ма.

— Да я все помню, — недовольный недоверием, поморщился Па. — Если тебе так хочется, пожалуйста, убедись.

Нажав кнопку «Репетиция» и еще пару кнопок, Па перенес учебный манекен на стол.

— Нажимаю кнопку «Начало», затем «Голова», — комментировал сам себе Па, — а теперь «Отремонтировать».

После этих команд к манекену одновременно подключились десятки разнообразных датчиков и электронное сердце, а сам он был покрыт стерильной оболочкой. На экране справа появилось схематическое изображение контролируемых органов.

По завершению условной операции изображение на экране потухло и засветилась надпись «Окончание операции».

— Вот видите, я был прав. Теперь надо убрать манекен обратно и то же самое повторить на Марсе.

— Ты уверен, что все будет в порядке?

— К сожалению, такой уверенности быть не может. Дормидонт же рассказывал вам, что и он не смог восстановить обычных роботов. Зависит ли это от влияния излучения на медицинскую аппаратуру или на самих роботов, никто не знает.

Он нажал последнюю кнопку «Конец» и металлическая рука убрала с манекена защитное покрытие, а самого его поместила в отдельную секцию. Ма вторично удивилась тому, как манекен был похож на Азу. Видимо, у создателей типовых госпиталей не хватило воображения сделать различными учебные манекены и роботов младшего медицинского персонала, каким была Аза.

А Па тем временем, без перерыва, уже колдовал над Марсом. Отличие заключалось лишь в том, что он не накладывал на него защитное покрытие, используемое только для людей, и кроме кнопки «Голова» использовал и другие. Сами же процедуры восстановления выполнялись гораздо дольше. Ведь сейчас проводились реальные проверка и тестирование нейронных схем мозга.

После обработки каждого участка на дисплее загоралась другим цветом соответствующая клетка изображения. Вот и последний желтый огонек сменился на зеленый. Вместо изображения появилась знакомая надпись «Окончание операции».

— Ну, Папуленька, скоро или нет? — не могла сдержаться Ма.

Пуфик и Буль, как дисциплинированные роботы, тихонько стояли в стороне и демонстрировали молчаливое восхищение. Ведь при случае не только их собрата, но возможно и их самих когда–либо будут вот так «воскрешать».

Последний взмах руки на кнопку «Вкл. сознание» и Марс, задрожав мелкой дрожью, открыл глаза.

— Какой ты умный, Па! — повторила Ма. — Это что–то! Вот Альф обрадуется.

— Мы еще не то можем, — ответил Па, сам довольный своей работой.

Пуфик подбежал к Марсу и помог тому подняться со стола. Все вокруг настолько были обрадованы, что даже не обратили внимания на то, что Марс пока не проронил ни слова. Он, как робот военный, ждал, когда ему все объяснят.

Первой догадалась об этом Ма.

— Постойте. Перестаньте шуметь. Как мы об этом не подумали?

— О чем?

— Марс, наверно, ничего не знает. Верно? — обратилась она к нему.

В ответ он только согласно кивнул головой.

— Ведь для него время остановилось на том моменте, когда он погиб. Он и нас не знает. И даже не знает, откуда он сам тут взялся.

Она подошла к Марсу познакомиться.

— Я — мама Альфа. — И протянула тому руку.

Но Марс в ответ только сказал «Рад познакомиться», без ответного рукопожатия.

Ма подумала, что ему неизвестны новые товарищеские отношения, установившиеся между роботами и людьми. И, не обижаясь, сама взяла руку Марса, чтобы ее пожать и поблагодарить того за спасение Альфа. Но правая рука у Марса не двигалась, будучи плотно прижата к боку.

— Что у тебя с рукой? — забеспокоилась Ма.

— Не могу анать! — четко ответил Марс. — Не работает и не выполняет мои команды.

— Па, что это может быть?

Тот только беспомощно развел руками. Сделать больше, чем сделал реанимационный автомат, он не мог. Именно та рука, на плечо которой пришелся основной удар падающей плиты, не действовала. Правда, пальцы сгибались, но сама рука не двигалась ни в локте, ни в плече. Какие–то тонкие нейросвязи не восстановились.

— Да вы не беспокойтесь! — Марсу было непривычно такое внимание людей к нему. — Я все свои функции могу выполнять и с помощью одной руки.

И он быстро продемонстрировал им свое бойцовское искусство. Причем лазерный меч в его руке, только теперь левой, выглядел ничуть не хуже, чем когда–то в правой.

Па был удовлетворен. А вот Ма осталась огорчена и еще долго потом переживала. Что качается Марса, то он сам об этом уже не думал. Что есть, то есть. Но уточнить обстановку он бы очень хотел. Хоть в форме пояснений, хоть в форме приказа.

Как только друзья–роботы поняли, чего не хватает Марсу, то объяснения тут же появились. Если бы здесь были Аза или Жвачкин, можно утверждать, что Марс ничего бы не понял. Его прямому уму требовались четкие формулировки.

Но здесь были Пуфик и Буль, оба не отличавшиеся большой словоохотливостью. Для Марса это было в самый раз. Если же возникали какие неясности общего плана, тут Па охотно давал пояснения.

Узнав все, Марс очень был доволен, что роботы с честью справились с поставленной ими же самими задачей. О своем геройстве он не вспоминал, не то, что Ма. Если так надо было сделать, то он так и сделал. При необходимости сделает еще раз.

Марс сразу захотел включиться в новые планы людей и роботов. Когда он услышал об экспедиции в ущелье Трех скал, его решение было однозначным. Лететь к ним на помощь! Сражаться с орлами. Тут все одновременно вспомнили о способности Марса передвигаться по воздуху с помощью вмонтированных в ноги реактивных двигателей, один из которых был поврежден давным–давно в жаркой схватке. Па о них даже не подумал, поглощенный восстановлением самого Марса.

— Ну что ж, завтра этим займемся, — согласился он.

— Если возможно, я бы хотел, чтобы вы сейчас прямо этим занялись.

Как ни трудно было Марсу попросить, но он пересилил себя. Если сказали завтра, то значит завтра. Но ведь в горах были беззащитные друзья!

— Конечно, спохватился Па. — Здесь только механика. По сравнению с электроникой починка этих поломок яйца выеденного не стоит. Для этого придется лишь спуститься в нашу новую лабораторию.

Установление диагноза не заняло и получаса. Выправление погнутого сопла — примерно столько же. А вот для замены инжектора Па пришлось выходить наверх для поисков его на складе.

Когда все было готово, солнце начинало клониться к закату. Тем не менее Марс не отступил от своего решения и немедленно вылетел на помощь друзьям в Синие горы.

К его удивлению и радости, всего через несколько часов он заметил летящий вдалеке навстречу к нему воздушный шар. Сомнений быть не могло. Это были они! И шар был в форме блина, и падающие лучи заходящего солнца четко обрисовывали болтающуюся под блином пассажирскую корзину.

Увидев его, он заторопился, включил форсаж своих двигателей и резко устремился вниз. К удивлению, но на этот раз и огорчению, махокрыл почти полностью повторил его маневр. На нем затрепыхались крылья–весла и он также пошел на снижение.

«Тут что–то не то», — подумал Марс. «Неужели опять авария? Не зря Синие горы были отнесены к запретной зоне».

Долго лететь на форсаже он не мог, поэтому пришлось снизить скорость. Догонять махокрыл стало труднее. Тем более, что было неясно, куда он направляется. Однако вскоре об этом стало нетрудно догадаться. Его путь лежал к небольшой группе отдельно стоящих высоких каменных скал–столбов. Что им там могло понадобиться, Марсу пока было непонятно. Может их туда тащил воздушный поток?

Вот махокрыл скрылся за первым из четырех столбов. Вынужденная посадка? Или запланированная? Марс еще замедлил скорость, чтобы легче было наблюдать за местностью внизу.

Долетев до первого столба, который раньше закрывал ему обзор, Марс не увидел махокрыла впереди по курсу. Приземлившись между скал, он начал поиски. Поиск между четырех столбов не представлял сложности. Поэтому вскоре Марс был у последней горы Однако ничего не обнаружил.

«Что за колдовство?». Еще раз огляделся — ничего. Автоматически поднял голову вперед и глаза у него часто–часто заморгали. Впереди, значительно увеличив расстояние между ними, удалялся махокрыл, все также быстро работая крыльями. И летел он назад, туда, откуда прилетел!

Марсу тут же вспомнился один из армейских анекдотов.

Военное время. Одинокая деревня. Дед с бабкой вечером ужинают в доме. Вдруг слышится сильный стук, двери с шумом распахиваются и в дом входит офицер. А за ним толпится несколько десятков солдат. Перепуганные хозяева вскакивают со своих мест, ожидая ужасного конца или погрома.

Офицер отступает в сторону. Солдаты, один за другим, входят в комнату и обходят вокруг стола. Дед часто кланяется и мелко дрожит. Бабка молится и что–то шепчет. Вот последний солдат обогнул стол и вышел в дверь.

Офицер щелкнул каблуками и обратился к бабке с дедом: «Извините, господа. Солдаты еще не обучены. Мы тренировались ходить строем. Ваш дом оказался прямо у нас на пути. Разворачиваться на месте мы еще не умеем, вот и пришлось зайти к вам развернуться, по–другому не получается!»

Тут выходило то же самое. Непонятно, зачем было лететь так далеко, чтобы сделав разворот, возвращаться обратно? «Возможно они заболели!?» « пришла в голову простая мысль.

Марс включил двигатели и опять полетел за ними. Как только расстояние стало сокращаться, махокрыл начал сворачивать вправо, явно направляясь к чернеющему невдалеке лесу. Туда же направился и Марс.

Смеркалось. Уже почти в темноте Марс подлетел к опушке леса, где за несколько минут до него приземлился махокрыл. Махокрыл был тут, но в самой корзине никого не было! «Что за чудеса?» — подумал он и стал рассматривать содержимое корзины.

Она была абсолютно пустой, не считая двух мешков, сиротливо лежащих в углу. А ведь ему рассказывали, что блин был снаряжен к полету с полным комплектом необходимых припасов. Здесь же были только голые стенки.

Брошенные мешки, которые при близком рассмотрении превратились в рюкзаки, оказались набиты камнями. Марс знал цель полета и получалась, что она была достигнута. Но отсутствие остального снаряжения и самих хозяев вызывало недоумение и тревогу.

Так как была ночь, Марс решил отложить поиски. Пока же надо было доставить бесценный груз в город для немедленного исследования. Благо, город был совсем рядом. А завтра с утра поиски можно было продолжить.

Сказано — сделано. И Марс тоненькой черточкой в небе поплыл над лесом.