Тайна алой руки

1.Барельеф правителя

- Так это и есть Бич-Хилл! – воскликнула Нэнси Дрю.

Она и две ее подруги вышли из арендованного автомобиля и в изумлении оглядели особняк. Прекрасное здание из красного кирпича и белого камня окружали холмы с пышной зеленью.

- Поразительно, - отметила Джордж Фейн, стройная, темноволосая подруга Нэнси. – Добро пожаловать в мир богатых и известных!

- Ничего, что мы так одеты? – спросила Бесс Марвин, кузина Джордж. Она нервно поправила светлые волосы и заправила кофту с круглым вырезом в джинсы.

Все три девушки были повседневно одеты. Они только вчера прибыли в Вашингтон из Ривер-Хайтс вместе с отцом Нэнси, Карсоном Дрю. Он собирался на конференцию по праву в столице и пригласил их всех поехать с ним.

- Я уверена, что все нормально, - успокоила подругу Нэнси. – Не забывай, теперь это музей, а не чей-то дворец. И вообще, мы просто навещаем знакомую моего отца, Сьюзен Колдуэлл. Она работает директором.

- А что это за музей? – спросила Бесс.

- Отец говорил, что они выставляют предметы доколумбового искусства, - объяснила Нэнси. – Это экспонаты, собранные по всей Южной и Центральной Америке, датирующиеся временами до прибытия Христофора Колумба.

- Ты имеешь в виду, искусство ацтеков и инков? – загорелась Джордж. – Я помню, как изучала их на мировой истории.

Нэнси открыла тяжелые полированные двери из дуба. Девушки вошли в огромный мраморный вестибюль. За большим дубовым столом сидел охранник, и Нэнси назвала ему свое имя.

- Меня ожидает миссис Колдуэлл, - добавила она.

Охранник позвонил, чтобы доложить об их прибытии, а девушки тем временем осмотрели восьмиугольный вестибюль. В разные стороны протянулись длинные галереи.

- Восхитительно! – ахнула Бесс, рассматривая сверкающие мраморные полы, блестящие деревянные двери и отполированные медные светильники. – Кто бы ни владел раньше этим особняком, он был невероятно богат.

Из боковой двери вышла невысокая женщина средних лет. У нее были короткие светлые волосы, и она носила шелковую юбку, сшитую на заказ. Женщина протянула Нэнси руку.

- Ты просто обязана быть Нэнси Дрю, - сказала она, приветливо улыбнувшись. – Ты так похожа на отца.

Нэнси улыбнулась в ответ.

- За исключением волос, - сказала она, дотронувшись до рыжевато-русых волос средней длины. – Все говорят, что я унаследовала их по материнской линии.

Мама Нэнси умерла, когда та была еще ребенком, и с тех пор ее воспитанием занимался отец. Ему помогала их экономка, Ханна Груин.

Нэнси представила Бесс и Джордж.

- Отец передавал вам наилучшие пожелания, - добавила она.

- Надеюсь, что увижу его, пока вы здесь, - сказала Сьюзен Колдуэлл. – Они с моим мужем вместе учились в юридической школе и были близкими друзьями, но мы не видели Карсона уже несколько лет.

- Я думаю, вы сможете встретиться, - сказала Нэнси. – Днем у него собрания, но вечером он будет свободен.

- Что ж, не хотели бы вы осмотреться в Бич-Хилл? – предложила Сьюзен. – Это необыкновенное место. Давайте я вам все покажу.

Миссис Колдуэлл провела Нэнси и ее подруг в галерею с высоким потолком. Они словно попали в иной мир. В витринах на полу и стенах были выставлены прекрасные экспонаты: чаши, медальоны, небольшие статуэтки, украшения – каменные и золотые. Нэнси была очарована их цветом и фактурой.

- Бич-Хилл изначально принадлежал Сэмюэлю и Лавинии Картрайт, - рассказывала Сьюзен Колдуэлл. – Они купили этот дом и прилежащие земли в 1930-ых и назвали его «Бич-Хилл» - «Буковый холм», из-за темных буков в саду.

Пока девушки восхищенно разглядывали выставленные предметы, она продолжала рассказ.

- Когда Сэмюэля Картрайта отправили в Мексику как представителя Америки, он заинтересовался индейцами, жившими там еще до переселения испанцев, – ольмеками, майя и ацтеками. Он стал собирать предметы доколумбова искусства, хотя в то время другие коллекционеры сочли его сумасшедшим.

- Почему? – удивилась Нэнси. Глядя на такую прекрасную коллекцию, сложно было поверить, что кто-то может ею не заинтересоваться.

- Они считали, что эти предметы сделаны примитивным, необразованным народом, а значит, не могут считаться искусством, - пояснила Сьюзен. – И полагали это лишь пустой тратой денег.

- Лучше бы так до сих пор и думали, - сказал некто с мягким латиноамериканским акцентом. Нэнси обернулась и увидела темноволосого юношу с напряженным взглядом.

- Такие люди, как Картрайты, разграбили наследие моей страны, - горько сказал он. – И только богатые американцы могли на него посмотреть.

- Бич-Хилл открыт для всех, - возразила Сьюзен. – Сюда может прийти кто угодно. Ты знаешь это, Алехандро.

- Не все так просто, - нахмурился молодой человек. – Ваши-то предметы искусства никто не увез за тысячи миль, чтобы вы никогда их больше не увидели.

- Алехандро? – отрывисто позвал кто-то из соседней галереи. Вошел пожилой мужчина с седыми волосами. За очками с толстыми черными дужками хорошо было видно его обеспокоенный взгляд.

- Здравствуй, Хенрик, - поздоровалась Сьюзен. – Мы с Алехандро беседуем на излюбленную тему.

Директриса, очевидно, пыталась не обращать внимания на гнев Алехандро. Но Нэнси, присмотревшись к выражению ее лица, заметила, что Сьюзен обеспокоили слова юноши.

Мужчина по имени Хенрик по-дружески похлопал Алехандро по плечу.

- Друг мой, будь дипломатичнее.

Нэнси заметила, что он тоже говорил с акцентом. Скорее всего, он был немцем или голландцем.

- В конце концов, ты же дипломат, - с улыбкой добавил Хенрик. Но в ответ ему не улыбнулись. Алехандро только сердито на него глянул.

- Я совсем забыла о манерах, - сказала миссис Колдуэлл, меняя тему. – Нэнси Дрю, Джордж Фейн, Бесс Марвин, это Хенрик Ван-дер-Хун, наш куратор. А этот молодой человек – Алехандро Дель Рио, атташе мексиканского посольства по вопросам культуры.

Девушки пожали им руки, и Сьюзен объяснила, откуда она знает Нэнси и ее подруг и что привело их в Бич-Хилл. Нэнси заметила, что Алехандро Дель Рио избегает смотреть кому-либо в глаза.

- Алехандро прибыл для того, чтобы обсудить детали выставки, запланированной на следующий месяц, - сказал Ван-дер-Хун, обращаясь к Сьюзен. – Мы как раз обсуждали предметы, которые предоставим в заем.

Дель Рио обернулся к Сьюзен.

- Приобретенный вами барельеф уже выставлен?

Сьюзен помедлила с ответом.

- Нет, витрина для него еще не готова.

Дель Рио вздохнул.

- Я хочу увидеть его. Ты знаешь, почему.

- Алехандро, - резко ответила Сьюзен, - этот барельеф оказался в нашей стране давно – еще до того как США запретили вывоз древностей из Мексики. Будет лучше, если его выставят здесь, чем упрячут в частную коллекцию, как было раньше, правда же?

- Будет лучше вернуть его в мою страну, - ответствовал Дель Рио.

- Алехандро, я все понимаю, - вмешался Ван-дер-Хун. – Должен сказать, в чем-то я с тобой согласен. Американские коллекционеры поступили нехорошо, забрав артефакт из вашей страны.

- Боже мой, Хенрик, что сделано, то сделано, - нахмурилась Сьюзен. – Нам теперь что, всю экспозицию раздать?

- Можете начать с барельефа, который вы только что приобрели, - сказал Дель Рио.

Прежде чем Сьюзен ответила что-либо, Ван-дер-Хун взял Дель Рио под локоть.

- Пойдем, Алехандро, у нас есть работа, - учтиво сказал он. – Доброго дня, дамы. Наслаждайтесь пребыванием в Вашингтоне.

И они с Дель Рио ушли через боковую дверь. Сьюзен Колдуэлл вздохнула.

- Простите, что вы застали такую сцену, - извинилась она. – Алехандро иногда очень груб.

- Против чего конкретно он протестует? – озадаченно поинтересовалась Нэнси. – Разве в Мексике не осталось предметов доколумбова искусства?

- Конечно, остались, - ответила Сьюзен Колдуэлл. – В национальном музее Мехико находится великолепная коллекция. Но Алехандро волнует совсем не это. Я боюсь, что утомлю вас историческими фактами, если начну рассказывать.

- Да ничего, - вставила Бесс, - мы привыкли скучать на уроках истории.

Джордж поморщилась и подтолкнула кузину локтем. Нэнси усмехнулась.

- Пожалуйста, расскажите все, - попросила она.

- Что ж, - начала рассказ директриса, - когда испанские конкистадоры прибыли в Мексику в пятнадцатом веке, они разрушили культуру ацтеков. После них почти не осталось предметов искусства. Для многих мексиканцев это все еще больная тема.

- В конце девятнадцатого века, - продолжала она, - археологи обнаружили останки цивилизации майя и ольмеков, живших в Мексике еще до процветания ацтекской империи. Но позже многие священные места, где велись раскопки, были разграблены. Это часто случалось в те годы, когда Картрайты собирали свою коллекцию.

- Так Дель Рио думает, что некоторые из экспонатов были украдены с раскопок? – спросила Нэнси.

Сьюзен Колдуэлл покачала головой.

- Нет. Если бы это было так, их бы давно вернули. В 70-80-ые года двадцатого века США и многие латиноамериканские страны согласились не вывозить больше произведения искусства доколумбовой эпохи с их исторической родины. Специалисты также проверили все, что уже было вывезено. Украденные предметы отправлялись на родину. Тем не менее, Картрайты всегда были осторожны. У всех предметов, которыми они владели, имелся провенанс.

- Провенанс? – переспросила Бесс. – Что это такое?

- Что-то вроде происхождения. Из провенанса можно узнать историю артефакта и предыдущих владельцев, - объяснила Сьюзен Колдуэлл.

Джордж все еще выглядела озадаченной.

- Тогда чего хочет Дель Рио? – спросила она.

- Алехандро не нравится, что артефакты в принципе вывозили, - пояснила Сьюзен. – Мексиканские националисты – многие из них являются потомками коренных жителей-индейцев, как Алехандро – сильно возмущены тем, что испанские конкистадоры уничтожили их культуру столетия назад. И они говорят, что американские коллекционеры, как современные завоеватели, расхищают остатки мексиканского культурного наследия.

- А какой барельеф вы недавно приобрели? – спросила Нэнси.

- О, это особенный барельеф, - охотно ответила Сьюзен. – На нем изображено лицо владыки Пакаля, древнего правителя Паленке, одного из известнейших городов майя. Древние майя верили, что в барельефе покоится дух владыки, и он считался священным.

- Должно быть, он очень дорогой, - предположила Нэнси.

Сьюзен улыбнулась:

- Скажем так… он обошелся нам в семизначную цифру. Этот барельеф – редкая и красивая находка. И да, его провенанс чист.

- А можно посмотреть? – заинтересованно спросила Нэнси.

Директриса музея ненадолго задумалась.

- Почему бы и нет, - сказала она, наконец. – Он внизу, заперт в ящике для хранения. Честно говоря, я сама не видела его с тех самых пор, как мы его приобрели.

Она провела девушек к двери, в которую вышли Хенрик Ван-дер-Хун и Алехандро Дель Рио. Они спустились на несколько пролетов лестницы и прошли через лабиринт коридоров с серым покрытием.

Сьюзен, наконец, остановилась около простой черной двери из металла. Она вынула связку ключей из кармана юбки, выбрала один и вставила в замочную скважину. Дверь распахнулась. Когда Сьюзен включила верхний свет, Нэнси увидела квадратную комнату. Вдоль двух стен, от пола до потолка тянулись полки с керамикой, скульптурами и другими произведениями искусства. Там же находилось хранилище с множеством ящиков и длинным деревянным столом.

Сьюзен пересекла хранилище, просмотрела ярлыки на ящиках и вставила другой ключ в маленький замочек на одном из них. Аккуратно открыв ящик, она вынула потрепанную картонную коробку размером с колоду карт, в какие обычно кладут подарки.

- Не самая привлекательная упаковка, - с улыбкой признала Сьюзен, - но надежно защищает. Так сложно поверить, что нечто настолько ценное может быть таким маленьким, правда?

Она напыщенным жестом откинула крышку коробки.

- Вот он – владыка Пакаль!

Девушки в предвкушении столпились вокруг, желая посмотреть на бесценный барельеф древнего правителя. Но, когда Сьюзен наклонила коробку, чтобы они могли увидеть содержимое, Нэнси ахнула.

Кроме кусочков ваты, внутри ничего не было.

Владыка Пакаль исчез.