Тайна его сердца

Глава 12

У Айрис, как у замужней дамы, имелось законное право завтракать в постели, но она, упрямо стиснув зубы, встала и начала одеваться.

Ричард отверг ее.

Он ее отверг!

Тут ведь не какой-то придорожный трактир, слишком «грязный» для первой брачной ночи. Они находятся под крышей их дома! Он флиртовал с ней весь вечер. Целовал руку, очаровывал остроумной беседой, а потом, когда она надела прозрачную ночную рубашку, да еще расчесала волосы так, чтобы они начали сиять, муж сказал, что у нее, оказывается, усталый вид.

После того как он ушел, Айрис, онемев, несколько минут смотрела на дверь. Она даже не сразу сообразила, что плачет. Тут до нее дошло, что ее рубашка – она поклялась, что больше никогда ее не наденет! – совершенно мокрая от слез.

Единственное, о чем Айрис сейчас могла думать, это о том, что Ричард, должно быть, все слышит через дверь. От этого стало еще горше.

Айрис всегда знала, что не обладает той красотой, которая рождает страсть и поэзию в мужчинах. Возможно, в какой-нибудь другой стране женщин почитают за их белую кожу и рыжеватые волосы, но только не в Англии.

Впервые в жизни она только-только начала чувствовать себя красавицей. И все благодаря Ричарду, который украдкой бросал на нее взгляды и тепло улыбался ей. Каждый раз, когда Айрис перехватывала эти взгляды, она понимала, что особенная. И ее ценят!

Однако то была ложь. Или Айрис сглупила и приняла желаемое за действительное.

А может, она просто дура? И точка!

Что ж, Айрис не станет относиться к этому всерьез. Ей совершенно не хотелось показывать мужу, что он серьезно ее обидел. Как ни в чем не бывало, она спустится к завтраку. Намажет джемом тост, развернет газету, а если придется поддерживать беседу, будет говорить с присущим ей остроумием.

И в самом деле, Айрис ведь даже не была уверена, что ей хотелось заниматься теми вещами, которыми занимаются в постели женатые люди. И не важно, что кузина Сара так увлекательно об этом рассказывала. Хорошо, если бы муж захотел этим заниматься.

Айрис, по крайней мере, предприняла такую попытку.

Проходя мимо комнаты Ричарда, Айрис замедлила шаги. Он все еще в постели? Возникло желание приложиться ухом к двери.

Остановись!

Она вела себя как ненормальная. Подслушивать под дверью! У нее нет на это времени. Айрис была голодна, ей хотелось побыстрее сесть за стол. Кроме того, сегодня у нее имелось много срочных дел, которые никак не касались мужа.

Нужно подыскать себе горничную. Затем осмотреть дом. Сходить в деревню. И встретиться с арендаторами.

Потом выпить чаю.

«Что?» – спросила она себя. Выпить чаю – это такое важное дело? А почему бы не попытаться стать итальянкой?

– Я схожу с ума, – произнесла она вслух.

– Простите, что, миледи?

Айрис чуть не подпрыгнула. В дальнем конце коридора стояла служанка и нервно крутила в руках большую щетку из перьев.

– Ничего. – Айрис постаралась скрыть смущение. – Это я откашлялась.

– Миссис Хопкинс хотела узнать, когда вам принести завтрак. – Девушка вежливо присела, не глядя ей в глаза. – Вчера мы не успели спросить об этом, а сэр Ричард…

– Я позавтракаю внизу, – прервала ее Айрис. Ей не хотелось знать, что думает сэр Ричард. По любому поводу!

Служанка снова присела.

– Как пожелаете.

Айрис отправилась вниз, делая вид, что не замечает любопытных взглядов, которыми ее провожали слуги.

Интересно, подумала она, сколько времени потребуется для того, чтобы ее перестали считать «новой» хозяйкой Мейклиффа. Месяц? Год? И будет ли муж все это время избегать ее спальню?

Айрис вздохнула, а потом сказала себе: «Не дури!» Она никогда не рассчитывала на страстную любовь в браке, так зачем теперь переживать? Она стала леди Кенуорти, как это ни странно может показаться, и нужно поддерживать репутацию.

Расправив плечи, Айрис набрала воздуха в грудь и переступила порог столовой комнаты.

Тут было пусто.

Вот, черт!

– О, леди Кенуорти! – В комнату торопливо вошла миссис Хопкинс. – Анни только что сказала, что сегодня вы хотите позавтракать здесь.

– Э… Да. Надеюсь, проблем не возникнет.

– Ни в коем случае, миледи.

– Сэр Ричард уже спускался?

– Меньше четверти часа назад, – подтвердила экономка. – Он, наверное, решил, что вы будете завтракать в постели. – Миссис Хопкинс таинственно ей улыбнулась. – Он приказал поставить цветы на поднос.

– В самом деле? – Айрис терпеть не могла, когда ее голос звучал так сдавленно.

– Такая жалость, что ирисы уже сошли. Они отцветают так рано!

– Здесь, на севере? – удивилась Айрис.

Экономка кивнула.

– Каждый год они расцветают на западной лужайке. Мне больше всего нравятся фиолетового цвета.

Айрис была готова с ней согласиться, как вдруг услышала шаги, быстрые и решительные. Это мог быть только Ричард. Никто из слуг не осмелился бы так ходить по дому.

– Миссис Хопкинс, – сказал Ричард, – я поехал… О! – Увидев Айрис, он быстро заморгал. – Вы проснулись?

– Как видите.

– Вы говорили, что поздно встаете.

– Но явно не сегодня.

Кенуорти заложил руки за спину, откашлялся.

– Вы уже поели?

– Пока нет.

– Не хотите позавтракать в своей комнате?

– Не хочу.

Интересно, вела ли она когда-нибудь в жизни такой неестественный диалог? Что случилось с этим мужчиной, который вчера был само очарование? С мужчиной, который, как ей казалось, придет и ляжет с ней в постель?

Кенуорти ослабил галстук.

– Я собирался объехать арендаторов.

– Можно мне с вами?

Их глаза встретились. Айрис не поняла, кто из них больше удивился. Она даже не намеревалась просить его об этом, слова вырвались сами.

– Ну, конечно, – ответил Ричард. Что еще он мог сказать в присутствии миссис Хопкинс?

– Пойду, возьму жакет. – Айрис шагнула к двери.

– Вы ничего не забыли?

Она обернулась.

– А завтрак? – Ричард махнул в сторону буфета.

– О! – Лицо у нее зарделось. – Как глупо с моей стороны. – Она подошла к буфету, взяла тарелку и чуть не отшатнулась, почувствовав дыхание Ричарда на затылке.

– Надеюсь, мое присутствие не лишает вас аппетита?

Айрис застыла. Он опять флиртует с ней?

– Разрешите, – сказала она.

Кенуорти отступил в сторону.

– Вы ездите верхом?

– Не очень хорошо, – призналась Айрис. А потом по причине дурного настроения поинтересовалась: – А вы?

Он сильно удивился. В глазах появилась досада. Досады было даже больше, чем удивления.

– Ну, разумеется.

Айрис улыбнулась про себя и села за стол. Ничто так не обижает джентльменов, как сомнение в их умении скакать верхом на лошади.

– Можете меня не ждать, – сказала Айрис. Она изо всех сил пыталась вести себя естественно. Главное – сохранять гордость.

Ричард сел напротив нее.

– Я весь к вашим услугам.

– Неужели? – пробормотала она, желая только одного: чтобы от такого предложения у нее не участился пульс.

– Правда-правда.

Кенуорти развалился на стуле, лениво откинувшись на спинку.

– Мне нужно собрать подарки. – Идея только что пришла ей в голову.

– Извините, что?

– Подарки для арендаторов. Не знаю, может, корзинки с едой или что-то в этом роде. Как вы думаете?

Пару секунд он обдумывал ее слова.

– Вы правы. Я об этом не догадался.

– Если честно, вы ведь не собирались сегодня брать меня с собой?

Ричард кивнул, а когда она поднесла тост ко рту, засмеялся.

Айрис застыла.

– Что-нибудь не так?

– Почему?

– Потому что вы смеетесь надо мной.

– Это запрещено?

– Нет, я… Ох, ради бога! – произнесла Айрис, запинаясь. – Ладно, не важно.

Ричард махнул рукой.

– Хорошо, забудем. – Но продолжал посмеиваться.

От этого Айрис чувствовала себя неуютно.

– Хорошо спалось? – осведомился Ричард.

Что такое? Он решился спросить об этом?

– Айрис?

– Лучше, чем можно было ожидать, – ответила она, как только обрела способность говорить.

– Звучит не очень воодушевляюще.

Айрис пожала плечами.

– Комната незнакомая.

– Кстати, вам ведь плохо спалось в течение всей поездки сюда.

– Это правда, – подтвердила она.

Ричард с беспокойством посмотрел на жену.

– Вам нужно было сказать мне об этом.

«Если бы ты остался со мной, увидел бы все своими глазами», – хотела ответить Айрис, но вместо этого буркнула:

– Мне было неудобно.

Ричард наклонился вперед и взял ее за руку.

– Надеюсь, что впредь вам всегда будет удобно обращаться ко мне со своими проблемами.

Айрис постаралась сохранить невозмутимое выражение лица, хотя у нее складывалось впечатление, что она видит перед собой экзотическое животное из зоосада. Чудесно, что муж проявляет о ней такую заботу, хотя речь шла всего лишь о нескольких бессонных ночах.

– Уверена, что так и будет. – Она выдавила из себя улыбку.

– Отлично!

Испытывая неловкость, Айрис оглядела комнату. Ричард продолжал держать ее за руку.

– Мой чай, – наконец, сказала она, указав головой на чашку.

– Конечно. Извините. – Но отпуская руку, Кенуорти, лаская, погладил пальцы.

Айрис охватила легкая дрожь. На лице мужа снова появилась эта очаровательная, немного ленивая улыбка, от которой у нее становилось легко на душе. Ричард опять пытался соблазнить ее. В этом не было никакого сомнения.

Но зачем? Зачем ему нужно обходиться с ней с такой теплотой, а потом отвергать? Он не может быть таким жестоким.

Айрис сделала глоток чая, желая только одного – чтобы муж перестал так напряженно рассматривать ее.

– Какой была ваша мама? – вдруг выпалила она.

Вопрос явно привел его в замешательство.

– Моя мама?

– Вы никогда не говорили о ней. – Главное, что эта тема не подразумевала никакой романтики. А Айрис была нужна какая-то невинная тема для разговора, иначе она не смогла бы покончить с завтраком.

– Моя мать была… – Судя по всему, Ричард не знал, что сказать дальше.

Айрис продолжила завтракать, безмятежно наблюдая за тем, как он наморщил нос и быстро заморгал. Может, в глубине души она и была эгоистичным и мелочным созданием, но ей это понравилось. Ричард постоянно нервировал ее. Так что взять над ним верх хоть ненадолго – это было честно.

– Она любила проводить много времени на воздухе, – наконец сказал Ричард. – Она выращивала розы. Другие цветы тоже. Но розы я помню совершенно точно.

– Как она выглядела?

– Флер на нее похожа, мне кажется. – При воспоминании о матери брови сошлись у него на переносице. – Правда, у мамы глаза были зеленые, а у Флер – светло-коричневые.

– А у вашего отца были карие глаза?

Ричард кивнул и закачался на двух ножках стула.

– Интересно, какого цвета глаза будут у наших детей?

С глухим стуком ножки резко опустились на пол. Ричард поперхнулся и разбрызгал чай по столу.

– Извините, – пробормотал он. – Потерял равновесие.

Айрис смотрела на кусок тоста, забрызганный чаем. Потом решила, что все равно уже наелась. Однако какая странная у Ричарда реакция. Он что, не хочет детей? Любой мужчина хочет. По крайней мере, тот, кто владеет землей.

– Мейклифф передается по праву наследства? – поинтересовалась она.

– Почему вы спрашиваете?

– Разве я не должна это знать?

– Да, передается. И вы, конечно, должны это знать.

Айрис налила себе еще немного чаю. Она совсем не испытывала жажды, но ей почему-то не хотелось заканчивать этот разговор.

– Ваши родители, наверное, были очень рады тому, что первый ребенок у них – мальчик, – заметила она. – Им наверняка не хотелось, чтобы титул был отделен от собственности.

– Признаться, я никогда не говорил с ними об этом.

– Понимаю. – Айрис добавила в чашку немного молока, размешала и сделала глоток. – Кому перейдет титул, если вы умрете бездетным?

У Ричарда брови полезли на лоб.

– Вы задумали прикончить меня?

Она взглянула на него.

– Это еще одна вещь, которую я должна знать, не так ли?

Муж отмахнулся.

– Дальнему кузену. Мне кажется, он живет где-то в Сомерсете.

– Вам кажется?

Как он мог не знать этого точно?

– Я никогда не видел его. – Ричард пожал плечами. – Чтобы найти нашего общего предка, нужно перебрать множество прапрапрадедов.

Айрис решила, что в общем-то он говорит дело. Ей было многое известно об имевшихся в избыточном количестве кузинах. Но то были кузины первой линии. Она совсем не была уверена, что сможет найти на карте места, где проживали дальние родственники.

– Вам не о чем беспокоиться, – сказал Ричард. – Если со мной что-нибудь случится, вы будете хорошо обеспечены. Я специально упомянул об этом в брачном договоре.

– Мне это известно, – сказала Айрис. – Я его прочла.

– Неужели?

– А что, не должна была?

– Большинство женщин не читают.

– Откуда вам это известно?

Неожиданно он улыбнулся:

– Мы ссоримся?

Неожиданно она смешалась:

– Я – нет.

Ричард хмыкнул.

– Для меня это большое облегчение, должен сказать. Так не хочется думать, что мы начали ссориться, а я упустил этот момент.

– Уверена, что это невозможно.

Муж наклонился к ней и вопросительно посмотрел.

– Я редко повышаю голос… – пробормотала Айрис.

– Но когда повышаете, это зрелище, да?

Она улыбнулась, словно подтверждая его догадку.

– Почему-то у меня сложилось впечатление, что Дейзи больше всех страдала от вашего нрава.

Айрис помахала указательным пальцем, будто говоря – неправильно!

– Это совсем не так.

– А как?

– Дейзи – это… – Она вздохнула. – Дейзи – это Дейзи. Не знаю, как еще ее можно описать. Я очень долго думала, что одну из нас подменили при рождении.

– Не говорите никому об этом, – шутливо предостерег ее Ричард. – Дейзи точная копия вашей матери.

Айрис ответила ему улыбкой.

– Вы заметили? Я пошла в родню отца. Мне говорили, что у меня цвет волос, как у прабабки с его стороны. Странно, у нескольких поколений таких волос не было, а тут я подвернулась – и пожалуйста.

Ричард покивал головой.

– Мне все-таки хочется узнать, кто испытывал ваше терпение, если не Дейзи.

– О, не могу сказать, что она не выводила меня из себя. Еще как! Все время. Но скандалы с сестрой не перерастали во что-то серьезное. Так, обмен колкостями и ехидными замечаниями.

– А кто заставлял вас злиться? – мягко спросил он. – Кто доводил вас до белого каления, так, что хотелось рвать и метать?

«Ты», – чуть не сказала Айрис.

Хотя это было бы преувеличением. В самом деле, Ричард вызывал в ней досаду, ранил ее чувства, но никогда не доводил до того состояния, которое описал.

Однако ей почему-то казалось, что он сможет это сделать.

Он сможет!

– Это Сара, – решительно заявила Айрис, отвлекаясь от опасных мыслей.

– Ваша кузина?

Она кивнула.

– Однажды мы с ней поскандалили…

Глаза Кенуорти загорелись от удовольствия, он поставил локти на стол и подпер подбородок рукой.

– Я должен узнать все подробности.

– Это ни к чему, – рассмеялась Айрис.

– Нет, я уверен.

– Надо же, а еще женщин называют самыми большими любительницами сплетен.

– Дело не в сплетнях, – запротестовал Ричард. – Дело в моем желании как можно лучше понять свою молодую жену.

– О, если дело только в этом… – хмыкнула Айрис. – Ладно. Все началось из-за музыкального вечера. Если честно, я не уверена, что вы поймете. Да и никто за пределами нашей семьи не поймет.

– Может, попробуем?

Айрис вздохнула, не зная, как объяснить. Ричард всегда был таким самонадеянным, таким уверенным в себе. Он не сможет понять, что чувствует тот, кто выходит на сцену и строит из себя дуру, прекрасно осознавая при этом, что у нее нет никаких возможностей остановить происходящее.

– Расскажите, Айрис, – попросил он. – Мне это действительно нужно.

– Хорошо. Это было в прошлом году.

– Когда она была больна, – вставил Ричард.

Айрис удивленно посмотрела на него.

– Вы упоминали об этом в разговоре, – напомнил он.

– Ага. Нет, она не была больна.

– У меня сложилось такое впечатление.

– Это было притворством чистейшей воды. Сара сказала, что попытается устроить так, чтобы отменить концерт, но на самом деле она думала только о себе.

– Вы сказали ей, что думаете по этому поводу?

– О, да, – отозвалась Айрис. – Я отправилась к ней на следующий день. Сара пыталась отпираться, но было ясно, что она полностью здорова. Тем не менее сестра настаивала на своем. И продолжала настаивать еще полгода, до свадьбы Хонории.

– Хонории?

Ах, да. Он ведь не знает, кто такая Хонория.

– Еще одна моя кузина, – пояснила Айрис. – Она вышла замуж за графа Чэттерис.

– Еще одна музыкантша?

Улыбка Айрис напоминала гримасу.

– Смотря какой смысл вы вкладываете в это слово.

– Участвовала ли Хонория, извините, леди Чэттерис, в концерте?

– Да, но она – прелесть и совершенно незлопамятна. Я уверена, что Хонория до сих пор думает, что Сара плохо себя чувствовала. Ей в каждом видится только хорошее.

– А вам – нет?

Айрис встретила его взгляд с каменным выражением лица.

– Я человек более подозрительный.

– Надо будет запомнить, – пробурчал Кенуорти.

Она решила, что лучше не продолжать этот разговор.

– Как бы там ни было, Сара, в конце концов, признала правду. Вечером накануне свадьбы Хонории. И добавила что-то насчет того, что совсем неэгоистична. А я просто не сдержалась.

– И что вы сказали?

Айрис поморщилась от воспоминаний. Она была откровенна, но ей явно не хотелось говорить об этом.

– Лучше я промолчу.

Ричард не стал на нее давить.

– И тут она заявила, что пыталась таким образом остановить мероприятие.

– Вы ей не поверили?

– Я верю, что она рассчитывала на это, когда придумывала свой план. Но не считаю, что это было ее основным мотивом.

– Разве это важно?

– Конечно, важно, – заявила Айрис со страстью и сама себе удивилась. – Очень важно, почему мы поступаем так, а не иначе. Это очень важно!

– Даже когда результаты нас устраивают?

Она отмахнулась от его слов.

– Совершенно ясно, что вы говорите гипотетически. А я – о моих кузинах и музыкальном вечере. Увы, результат оказался плачевным. Для всех, кроме нее.

– Но ведь можно сказать, что для вас ничего не изменилось.

Айрис молча смотрела на мужа.

– Подумайте сами, – сказал он, – если бы Сара не притворилась больной, вам бы пришлось играть на вечере.

Айрис кивнула.

– Но она притворилась, – продолжил Ричард. – В результате вам все равно пришлось играть.

– Не понимаю, к чему вы клоните.

– В итоге для вас ничего не изменилось. Выходка Сары никоим образом не отразилась на вас.

– Разумеется, отразилась!

– Как?

– Если я должна была играть, то и она тоже.

Кенуорти захохотал.

– Вам не кажется, что это звучит как-то по-детски?

Айрис поджала губы. Да как он смеет?

– Я думаю, вам никогда не доводилось выходить на сцену и унижаться перед теми, кого хорошо знаете. Хуже того, и перед теми, кого вы вообще не знаете.

– Вы не знали меня, – тихо сказал Ричард, – и вот что из этого вышло.

Она молчала.

– Если бы не музыкальный вечер, – продолжил он, – мы бы не поженились.

Айрис не знала, как реагировать на это.

– Знаете, что я увидел, когда пришел на концерт?

– Что вы услышали, хотите сказать?

– О, мы оба знаем, что я услышал.

Теперь она улыбнулась, хоть и против воли.

– Я увидел юную девушку, которая пряталась за виолончелью, – сказал Ричард. – Юную девушку, которая на самом деле знала, как играть на виолончели.

Айрис пристально посмотрела на него.

– Я сохраню ваш секрет. – Он мягко улыбнулся ей.

– Это не секрет.

Ричард пожал плечами.

– Но знаете что? – Ей вдруг захотелось поделиться с ним. Ей вдруг захотелось, чтобы муж узнал ее!

– Что?

– Я ненавижу играть на виолончели, – сказала Айрис с чувством. – И не только потому, что не люблю участвовать в концертах, хотя приходится.

– Но у вас хорошо получается.

Она застенчиво улыбнулась ему.

– Однако я действительно ненавижу играть на виолончели. Вы можете посадить меня в оркестр из одних виртуозов, – правда, если они позволят женщине сидеть рядом с собой, – и я все равно буду это ненавидеть. Что ж, теперь, когда я вышла замуж, с этим покончено. Никогда больше не возьму смычок в руки.

– Приятно узнать, что я хоть на что-то сгодился, – усмехнулся Кенуорти. – Но если честно, зачем вы вообще играли? И не говорите, что были должны. Сара ведь избавилась от этой обязанности.

– Я не могла позволить себе быть настолько бесчестной.

Айрис ждала, что муж что-нибудь скажет. Однако Ричард, нахмурившись, смотрел в одну точку, словно о чем-то задумался.

– Я играла на виолончели, – продолжила она, – потому что этого от меня ждали. И потому, что моя семья была счастлива от этого. И несмотря на то что я тут о них наговорила, я их очень люблю.

– Это точно, – пробормотал Ричард.

Айрис серьезно посмотрела на него.

– Даже после всего, что случилось, я считаю Сару моей самой близкой подругой.

Его взгляд был полон спокойного любопытства.

– Вы явно обладаете даром всепрощения.

– Никогда не думала об этом.

– Надеюсь, еще задумаетесь, – тихо проговорил Ричард.

– Извините, что?

Судя по всему, Айрис не расслышала его. Но он уже поднялся из-за стола и протянул ей руку:

– Пойдемте, день уже начался.