Тайна Ольги Чеховой

Оленька

К собственному удивлению Оленька осталась жива после гибели Джепа. К жизни ее вернула, как ни странно, английская бомба, уничтожившая ее фамильное гнездо. Глядя на руины своего дома и разбросанные поверх развалин обгоревшие остатки когда-то дорогих ей вещей, она вдруг поняла всю призрачность и ценность благополучного существования, которого ее могут лишить в мгновение ока.

Оленька огляделась вокруг и поняла то, о чем последнее время не задумывалась, слишком сосредоточенная на себе. Теперь, погруженная в неожиданно настигшее ее одиночество, она словно прозрела и увидела, что ее девочки уже выросли и заняты обустройством собственных гнезд, в которых ей уже нет места. Нужно срочно искать что-то свое, другой смысл жизни, отличный от того, что был до сего часа. Почти двадцать лет она как рыба об лед билась за создание и сохранение благополучия семьи и этой квартиры на Кайзердам. Но достаточно было одной бомбы, чтобы с этим благополучием покончить. И тут оказалось, что оно, такое, уже никому не нужно — обе девочки повзрослели и отдалились от нее, а она осталась одна с постаревшей мамой на даче в Глинеке. И, чтобы выжить, ей придется найти какую-то новую точку опоры.

Кроме того, Оленька вдруг спохватилась, что утекает ее женская жизнь. До сих пор она не сомневалась в побеждающей силе своей красоты, но, глядя на юные личики свои девочек, она подумала, а долго ли еще она, их мать, будет завоевывать мужские сердца.

И еще закралось сомнение, именно закралось и тут же спряталось поглубже в душу, чтобы никто не подсмотрел и не подслушал, — а долго ли суждено существовать Третьему рейху? И если не долго, то что потом? И что ждет ее здесь? Или иначе: а что ждет ее там, если…? Нет, лучше об этом не думать, а то становится страшно!

И надо выполнить обещание, данное Лёве, а то она давно не передавала никаких донесений — гибель Джепа и взрыв дома на Кайзердам совсем выбили ее из колеи. Может быть, Курт звонил ей, но телефон разбит вместе с домом, а в Гли-неке она почти не бывала: ездила на съемки то в Прагу, то еще куда-нибудь. И в первом после долгого перерыва донесении она не описывала события, она сообщала свое мнение о первых персонах Германии.