Тайны мирового разума и ясновидение

От смерти к жизни

Из свидетельства всех, возвращенных с того света, явствует, что смерть, состояние после смерти очень приятное. Р.Моуди приводит такие их высказывания:

"Все страдания исчезают". "Это было ощущение полного мира и спокойствия, совсем никакого страха".

"После того, как я вернулась обратно, я проплакала целую неделю из-за того, что я должна была опять жить в этом мире, после того, как я увидела тот".

"Это открылось мне, как целый новый мир... Я подумал: "Как много здесь того, что я получил, чтобы разгадать и раскрыть все это".

"Я слышал голос, говоривший, что я должен вернуться обратно, — и я не чувст­вовал страха".

Молодая женщина говорит, что в момент коллапса она "начала слышать какую-то музыку, величественную, "действительно прекрасную музыку".

"Почему они волнуются? Ведь мне сей­час так хорошо?"

"Все, что я видел и переживал в то вре­мя, было так прекрасно, что просто невозмож­но это описать. Мне хотелось, чтобы другие тоже побывали там со мной, чтобы видеть все, что я вижу..."

"Все это время меня не покидало чувст­во света и радости. Это был прекрасный и славный момент".

"И все это время я чувствовал себя окруженным всепогло­щающей любовью и состраданием".

"Я чувствовал себя по-настоящему хорошо — в безопас­ности и окруженным любовью. Любовь, исходящая от него, — это что-то невообразимое, неописуемое. Было с ним так легко".

Возвращение из смерти к жизни в настоящее время — явле­ние не редкое. Но при этом время, в продолжении которого это возможно, — весьма ограничено. Различные источники свиде­тельствуют о том, что раньше, видимо, люди владели секретами оживления, которые позволяли возвращать умерших к жизни после значительно более продолжительного времени. Приведем некоторые из этих свидетельств.

Из греческой мифологии мы узнаем, что греческий бог вра­чевания Асклепий (римский бог Эскулап) научился искусству воз­вращения к жизни.

В четвертой Книге Царств (Библия) описано, как пророк Елисей (850 800 ггоду до н.э.) оживил мертвого ребенка:

"И вошел Елисей в дом, и вот, ребенок умерший лежит на постели его. И вошел, и запер дверь за собою, и помолился Гос­поду. И поднялся и лег над ребенком, и приложил свои уста к его устам и свои глаза к его глазам и свои ладони к его ладоням и простерся на нем. И согрелось тело ребенка. И встал, и прошел по горнице взад и вперед: потом опять поднялся и простерся на нем. И чихнул ребенок раз семь, и открыл ребенок глаза свои. И позвал он Гнезия и сказал: позови эту Сонамитянку. И он позвал ее. Она пришла к нему, и он сказал — возьми сына твоего".

Другой более поздний случай описан греческим историком Филостратом в сочинении об Уполлонии Тианском. Использо­ваны записи спутника и ученика Аполлония —Дамида.

Во время пребывания в Риме философу встретилась погре­бальная процессия, которая провожала отроковицу из знатной семьи. "Узрев такое горе, Аполллоний сказал: "Опустите носил­ки, ибо я остановлю слезы, проливаемые вами по усопшей", — а затем спросил: как ее звали. Многие решили, что он намерен произнести речь, какие обычно произносят на похоронах, дабы подстегнуть всеобщие сетования, однако Аполлоний ничего по­добного делать не стал, а коснулся покойницы, что-то потихонь­ку ей шепнул — и девица тут же пробудилась от мнимой смерти и собственным голосом заговорила, и воротилась в отчий дом".

Филострат, приводящий сведения, содержащиеся в записках оче­видца Дамида, комментирует это происшествие так: "То ли он (Аполлоний) обнаружил в мнимой покойнице некую искру жиз­ни, укрывающую от тех, кто ее пользовал, — не зря говорили, что под дождем от лица покойницы шел пар, — то ли уже угас­шую жизнь согрел своим прикосновением — так или иначе, во­прос этот остался неразрешимым не только для меня, но и для свидетелей описанного события".

В литературных источниках сообщается, что продлить жизнь человеку сверх определенного ему срока судьбою можно путем различных магических приемов. Правда, при этом добавляется, что эта жизнь будет не полнокровной, а кажущейся, призрачной. В настоящее время у аборигенов Австралии также имеется по­добная практика. Но возможности австралийских колдунов по продлению жизни ограничиваются всего тремя днями. Указыва­ется, что эти три дня оставшийся в живых человек отказывается от пищи и чувствует подползающий к нему холод.

Видимо, более совершенной практикой оживления владе­ют аборигены Острова Гаити и Дагомеи. Некоторые из учений (приемов) были завезены на Гаити именно из Дагомеи. Их завез­ли жрецы "вуду" и потомки черных рабов. Пример оживления умершего человека на Дагомее приводит американский врач-путешественник. Приведем отрывок из этого описания:

"Человек лежал на земле, не проявляя никаких признаков жизни. Я заметил, что одно ухо у него было наполовину отрубле­но, но это была страшная рана; больше никаких следов насилия видно не было. Вокруг него стояла группа негров, одни были совершенно голыми, на других были надеты длинные неподпоясанные рубахи. Среди них было несколько жрецов, которых можно было отличить по пучку волос на бритой голове. Слы­шался равномерный шум голосов: шла подготовка к церемонии. Всем распоряжался старик в старом вылинявшем армейском френ­че, свисавшем до коленей. Он покрикивал на остальных, разма­хивая руками. На его запястье был браслет из слоновой кости. Старик был, очевидно, главным жрецом фетиша, и ему предсто­яло сегодня изгонять злых духов".

Далее путешественник описывает, что он обратился к свое­му спутнику, который был местным жителем, и привел врача сюда. Врач сказал:

— Я белый доктор. Я хотел бы осмотреть человека и убе­диться, что он действительно мертв. Сможешь ли ты это устро­ить?

Врачу было разрешено осмотреть мертвого. Подготовка к церемонии оживления на время прекратилась. Затем, по запис­кам врача, "зрители собрались вокруг, с любопытством наблю­дая за мной. На земле лежал здоровый молодой парень, более шести футов ростом, с широкой грудью и сильными руками. Я сел так, чтобы заслонить его своим телом, быстрым движением приподнял ему веки, чтобы проверить зрачковую реакцию по Аргил-Робинсону. Реакции не было, не было и признаков биения сердца...

...Нас окружила группа из тридцати человек. Низкими го­лосами они запели ритмичную песню. Это было нечто среднее между воем и рычанием. Они пели все быстрее и громче. Каза­лось, звуки эти услышит и мертвый. Каково же было мое удивле­ние, когда именно так и случилось! "Мертвый" неожиданно про­вел рукой по груди и попытался повернуться. Крики окружаю­щих его людей слились в сплошной вопль. Барабаны начали бить еще яростнее. Наконец, лежащий повернулся, поджал под себя ноги и медленно встал на четвереньки, его глаза были широко раскрыты и смотрели на нас".

Путешественник обсуждал эту проблему с многими абори­генами Дагомеи. Он выяснил, что они способны оживить челове­ка, который в течение нескольких дней был мертвым. Значит,г они располагают для оживления умершего не минутами, как наши реаниматоры, а днями! Очень любопытно, что речь должна идти не об одних аборигенах Дагомеи. Видимо, это было извест­но разным народам, населяющим далеко удаленные друг от дру­га континенты. Так, если на Гаити и в Дагомее это время счита­ется равным десяти дням, то у народов Сибири — семи дням. Собственно, еще в древнешумерских глиняных табличках упо­минается этот срок, равный семи дням. У североамериканских индейцев этот срок равен шести дням. Такой же он по длитель­ности и у племен Новой Гвинеи. Несмотря на то, что длитель­ность периода, в продолжении которого умерший человек может быть оживлен, разная, сама возможность оживления у разных народов не вызывала сомнения: они это практиковали, видимо, не очень редко.

В связи с проблемой оживления есть смысл рассказать и о "зомби" на Гаити. Специалисты утверждают, что практика "зом­би" была завезена на Гаити жрецами "вуду" из Дагомеи. Вся церемония превращения обычного человека в "зомби" состоит из двух периодов, этапов. На первом этапе человека лишают жизни, а на втором — возвращают его к жизни. Лишают жертву жизни путем отравления: к его еде примешивают сильный яд. Он приготовлен из рыбы — двузуб (диодон хистирикс). Этот яд об­ладает нервно-паралитическим действием (это тетродотоксин). Степень воздействия этого яда в 500 раз больше, чем у цианисто­го калия. После попадания яда в организм дыхание человека немедленно прекращается, глаза его стекленеют, а вся поверх­ность тела жертвы синеет. После этого человек находится в со­стоянии клинической смерти. В таком состоянии умершего чело­века, как обычно, хоронят (по всем правилам). Через несколько дней после этого жертву похищают из кладбища для того, чтобы ее оживить. Его действительно оживляют. Но самосознание это­го человека меняется: он перестает полностью или частично осоз­навать себя как личность, осознавать свое "я". Так он превра­щается в "зомби", безропотного исполнителя чужой воли. "Зом­би" описывают как людей, которые "бессмысленно смотрят пе­ред собой".

Поскольку "зомби" уготована нелегкая работа, то на их роль выбирают физически здоровых и сильных людей. Указыва­ется, что "зомби", в частности, используются на тяжелых рабо­тах на плантациях сахарного тростника. Это рабы, которые ни­когда не сопротивляются, поскольку не осознают своего рабст­ва. Конечно, каждый боится стать "зомби", поэтому при похоро­нах принимаются различные меры для того, чтобы похороненно­го не смогли украсть и превратить в "зомби". Но тем не менее практика зомби полностью не прекращена.

Нечто подобное по сути делают и колдуны-аборигены Ав­стралии. Как описывают европейские этнографы, намеченную заранее жертву похищает колдун. Он кладет человека на левый бок и вонзает ему в сердце острую палочку или заостренную кость. Колдун ожидает, пока сердце не остановится. Человек умирает и душа покидает его тело. С наступлением этого момента колдун приступает к церемонии оживления тела. Но он не просто ожив­ляет свою жертву, он внушает ей, как и "зомби", чтобы человек-жертва забыл все то, что с ним произошло, всю свою прежнюю жизнь. Добившись своего, колдун отпускает жертву домой. Че­ловек не знает, что произошло с ним, но он превращается в ходя­чее тело, жизнь из него как будто уходит.

Возвращением к жизни владели и в Древнем Китае. Они использовали метод "куацу", в основе которого находится мас­саж биологически активных (акупунктурных) точек. Этот метод, как считают специалисты, использовался уже три тысячи лет до н.э.

Практика возвращения к жизни использовалась и шамана­ми. Так, у хантов шаман ("исылта-ку") ложится рядом с умер­шим в положении лицом вниз. В таком положении он находится не менее трех суток. Причем никто в этот период не должен нахо­диться в доме (кроме умершего и исцелителя). После этого срока умерший оживает и выходит из дома вместе с шаманом. Но это происходит далеко не всегда. Когда оживление невозможно, попытки шамана оказываются безрезультатными, то шаман кон­статирует, что "Кэллох-Торум взял его к себе".

Здесь надо добавить, что лицо, оживляющее умершего, не просто спокойно лежит около бездыханного тела или над ним, а старается своей душой вернуть покинувшую тело душу умерше­го. Оживляющий с этой целью приводит себя в определенное спе­цифическое состояние (состояние транса). В этом состоянии душа шамана также покидает тело, а органы его чувств перестают адекватно воспринимать окружающий его мир. В таком состоя­нии душа шамана вступает в контакт с душой умершего и воз­вращает ее в тело умершего. Если говорить на другом языке, на языке информационно-энергетических понятий, то можно сказать, что форма-голограмма, биополе шамана взаимодействует с фор­мой-голограммой умершего. Но от терминов, от их замены ниче­го не зависит. Главное другое. Оно состоит в том, что хотя и не всегда, но оживление удавалось осуществить даже по истечении длительного времени (несколько дней) после смерти. Сомневать­ся в этом не приходится, иначе откуда описание этого содержит­ся в источниках разных народов, на разных континентах й в раз­ное время. Ясно, что люди владели такими знаниями и опытом, которые нам недоступны. Но действительно, оказывается, что забыто не все.

В 1935 году в Таймырском национальном округе был запи­сан, зафиксирован такой факт (опубликовано в книге "Избран­ники духов", автор Басилов В.Н., 1984). Приведем описание по книге:

"Жил старик шаман Порбин. С ним в одном чуме жила ста­руха вдова, тоже Порбина. У старухи было два сына. Один уже большой парень, промышленник, другой маленький. Старуха была совсем бедная. Однажды из зимнего леса, где было захоро­нение, старик шаман привез зашитое в ткань тело своей умер­шей дочери.

"Шаманить буду, — говорит старик. — Хочу сделать дев­ку живой. Ну ты, парень, давай мне шаманскую парку и бубен". Парень принес шаманскую парку и бубен.

"Ну, теперь поезжай! Тут близко есть молодой шаман. Пусть он приедет шаманить, — может быть, у меня одного силы не хва­тит".

Парень поехал к соседям и привез того молодого шамана Турдачина.

Когда молодой шаман приехал, чум старика был уже полон гостей. А сам старик лежал на полу, головой в сторону тундры, потому что ушел уже в нижнюю землю. Сильно дышит, головой мотает, словно олень бежит. Всегда так шаман подражает оле­ню, когда идет в нижнюю землю. Потом молодой шаман лег ря­дом со стариком и стал тихонько говорить, что он там видит. Один человек из гостей сел у его головы, слушает и передает другим людям.

"Пришел я в зимнюю землю, — говорит молодой ша­ман. — Большая очень быстрая река сейчас передо мной.

Старик шаман стоит перед этой рекой на берегу и не может через нее перейти".

Молодой шаман переходит через реку и в конце концов до­бирается до ящика в чуме мертвецов.

"Пять сердец лежит в нем, — продолжает он, — четыре из них черные. Одно наполовину еще белое. Я думаю, это сердце дочери старика".

Далее описывается, что молодой шаман на обратном пути снова перебирается через ту же реку. Так он возвращает к жизни дочь старика шамана. Далее следуют такие слова: "...Девка под­нялась и села. Только глаза остались у нее мутные. Дунул тогда ей шаман в лицо, и стало оно белым, а глаза светлыми. Встала она и присела к огню".

Теперь говорит старик шаман молодому шаману:

"Сделал ты мою дочь живой, теперь бери ее в жены вместо платы за шаманство".

Авторы книги, естественно, не были свидетелями того, что описали. Историю эту им рассказал один из рода Порбиных мест­ный житель по имени Номоптэ. Рассказчик завершил свою исто­рию такими словами: "Не сказка это, а старая жизнь. Старик шаман и ребенок-шаман оба были авамскими самодями..."

Здесь описано возвращение к жизни за довольно короткое время. Но имеются и другие свидетельства шаманства с целью возвращения к жизни. В них все длится по нескольку суток, как и у других народов.

Здесь уместно упомянуть и о еще одном случае, о котором сообщалось несколько лет назад в газете "Известия". Речь шла о монгольском мальчике, который пролежал в открытом поле при очень высоком морозе (более 30 градусов). Мальчик, естест­венно, замерз. Корреспондент "Известий" сообщает, что "про­лежав там двенадцать часов, мальчик уже не подавал признаков жизни, тело его одеревенело". Но монгольские врачи сумели возвратить его к жизни, хотя не сообщалось о том, каким путем это им удалось. Вряд ли монгольские врачи ограничились толь­ко реанимационными методами, применяемыми современными европейскими врачами. Несомненно, при этом был использован какой-либо метод монгольской традиции оживления.

Любопытен и факт оживления (на время) в одном из монас­тырей Тибета, который описан очевидцем, советским исследо­вателем, который ряд лет провел в Индии. Наш исследователь описывает, как он стал свидетелем совершения специальной це­ремонии над умершим, которая называется "рланга". Целью этой церемонии является не оживление умершего для его последую­щей полноценной жизни, а для того, чтобы помочь душе умерше­го в ее посмертном пути в мир иной и в ее состоянии там, в загроб­ном мире.

Церемония оживления проводилась публично. Жители бли­жайших деревень, родственники умершего, монахи окружают место церемонии большой толпой. Приносят умершего и кладут его на это место на монастырском дворе. Далее перед умершим в позе лотоса "располагается лама". Вся церемония, несмотря на толпу присутствующих, совершается в полной гробовой тиши­не. Лама в такой позе находится перед умершим определенное время, собственно до того момента, пока умерший медленно не поднимается. Мертвый с закрытыми глазами и совершенно не­подвижным неодухотворенным лицом (то есть лицом мертвого человека) начинает двигаться. Это движение явно безжизненно­го автомата. Он в таком состоянии ровно три раза обходит по кругу то место, где он лежал. После этого он снова ложится на прежнее место и, как и до этого, замирает. Традиция считает, что теперь он готов к погребению.

Нам, воспитанным на других воззрениях, это не только не понятно, но и может показаться бессмысленным. Ведь кажется естественным вопрос о том, зачем оживлять человека, если его все равно надо хоронить и к жизни он не возвращается. Но этот вопрос на самом деле не правомочный. Практически у всех на­родов существовала традиция подготовки человека (его души) к переходу из этого мира в загробный. Известна тибетская "Кни­га мертвых", в которой и содержатся секреты такой подготовки. Сама тибетская "Книга мертвых" была составлена в VIII веке. Но она содержит традиции значительно более ранних эпох, еще до прихода в Тибет буддизма. Собственно, книга имеет конкрет­ное название: "Освобождение путем слышания на посмертной плоскости". В английском ее издании сообщается, что она явля­ется "мистическим наставлением для руководства в потусторон­нем мире многих иллюзий и сфер". Тексты из "Книги мертвых" читают у тела умершего. Это делается для пользы души усопше­го, поскольку "в момент смерти происходят различные обманчи­вые иллюзии". Эти последние слова из самой "Книги" издатель комментирует так: "Не видения реальности, но и не что иное, как... (собственные) интеллектуальные импульсы, которые при­няли персонифицированную форму". В "Книге" описаны посмерт­ные испытания души, которые длятся в течение 49 дней. Эти опи­сания содержат видения как "мирных", так и злобных божеств. Эти видения буддисты рассматривают как иллюзорные. Весь процесс прохождения души в течение 49 дней заканчивается па­дением души и ее "перевоплощением". Это "перевоплощение" буддисты считают злом, побороть которое можно в том случае, если душу специально готовить, для чего и существует "Книга мертвых".

Мы вспомнили здесь тибетскую "Книгу мертвых" не случайно, не просто "к слову". Дело в том, что впечатления тех, кто был реанимирован, во многом совпадают с теми переживаниями души, которые описаны в "Книге мертвых". Если говорить кон­кретно, то и в книгах современных, и в "Книге мертвых" Тибета описывается один к одному одни и те же впечатления от нахож­дения "вне тела" в первые моменты смерти. Эти же впечатления находим в источниках православной литературы. Что это за впе­чатления? Воспользуемся текстом Серафима Роуза: душа умер­шего является как "сияющее иллюзорное тело", которое видимо другим существам той же природы, но не людям во плоти; пона­чалу она не знает, жива или мертва; она видит людей вокруг тела, слышит стенания скорбящих и имеет способности чувство­вать восприятия; движения ее ничем не стеснены, и она может проходить через твердые тела. Второе, "в момент смерти видим первичный свет", который немало исследователей отождествля­ют со "светящимся существом", описываемым в настоящее время.

Нет основания сомневаться, говорит далее Серафим Роуз, что описываемое в тибетской "Книге мертвых" основано на "внетелесном опыте... "

Читатель, видимо, знает о существовании египетской "Кни­ги мертвых". Она намного древнее тибетской. Ученые в настоя­щее время, которые изучают современный "посмертный" опыт, реже сопоставляют его с текстами египетской "Книги мертвых", нежели с текстами тибетской "Книги мертвых". Дело тут в том, что древняя египетская "Книга мертвых" составлена как бы на ином языке, конечно не в прямом, а в переносном смысле слова. В египетской "Книге мертвых" описано, "как после смерти душа проходит многие изменения и встречается со многими "богами". Однако живая традиция толкования этой книги отсутствует, а без этого современный читатель может лишь догадываться о зна­чении некоторых из этих символов. Согласно этой книге, умер­ший поочередно принимает вид ласточки, золотого сокола, змеи с человеческими ногами, крокодила, цапли, цветка лотоса и т.д. и встречается с разными "богами" и потусторонними существа­ми ("четыре священные обезьяны", богиня-бегемот, разные боги с головами собак, шакалов, обезьян, птиц и т.п.)...

Хотя эта книга, возможно, тоже основывается на подлин­ном опыте выхода из тела, она, подобно тибетской "Книге мерт­вых", полна иллюзорных видений... " (Серафим Роуз).

Вопрос этот крайне принципиальный. Ведь, судите сами, иллюзии и реальность — это две диаметрально противополож­ные вещи. Каждого из нас интересует реальность, то, что имеет место на самом деле. Иначе объективную картину окружающе­го нас Мира мы не получим. Поэтому тот огромный материал по данной проблеме, который содержится как в древних источни­ках разных народов, так и в более поздних и даже современных, требует определенной фильтрации, определенной экспертизы, если можно так выразиться. Одно дело, когда вы имеете дело с явлениями природы, которые характеризуются количественно, например, определенной температурой, скоростью, плотностью вещества, импульсом, химическим составом и т.д. и т.п. В этом случае мы не задумываемся над тем, имеем ли мы дело с иллюзия­ми или реальностью. Любое сомнение снимается, устраняется путем измерения. Но если речь идет о сведениях, полученных у реанимированных, то при их анализе приходится оперировать той информацией, которую сообщают исследователю те, кого он опрашивает. Этот пример показывает, насколько принципиален вопрос о достоверности (не иллюзорности) всех сведений, полу­чаемых таким путем. Так, известный ученый психолог К.Юнг, который составил Психологический комментарий к тибетской "Книге мертвых", отозвался, что видения умерших очень похо­жи на описания загробного мира, которое содержится в спирити­ческой литературе современного Запада. Он считает, что те и другие видения загробного мира оставляют у читателя неприят­ное впечатление, поскольку они малоинформативны и составле­ны в традиционных, земных традициях и образах.

Тут-то собака и зарыта. Тут-то и приходится вспомнить, что большинство опрошенных после их возвращения из того све­та были в крайнем затруднении при попытках описать то, с чем они там столкнулись. Недаром большинство из них говорило о четырехмерном измерении того мира (а может и многомерном), о передаче информации без слов, без языка и о многом другом. Те средства выражения, которыми мы располагаем для общения с природой и себе подобными при жизни здесь, на земле, непригод­ны для адекватного описания той действительности, той реаль­ности, которую люди встречают за роковой чертой. Значит, у нас нет возможности познать тот мир? Значит, мы не вправе ве­рить тем показаниям, из которых следует, что там все построено на тех же образах, что и здесь, на земле? Нет, не значит? Вопрос значительно глубже: надо уметь по этим, часто очень банальным описаниям понять, что же на самом деле они значат. А где гаран­тия, что мы (то есть специалисты) сможем это понять правильно? На каком материале можно убедиться в этой правильности? Это основные вопросы, хотя, естественно, возникает в связи с этим и масса других очень важных вопросов. Конечно, мыслящему че­ловеку важно не просто услышать о каком-либо интересном про­исшествии или факте, а понять место этого происшествия или факта в том мире, в котором он живет. Так и составляется пра­вильное мировосприятие, миропонимание, которое является не­обходимым условием понимания человеком своего места в этом мире, в мире, который его окружает. Ясно, что без такого пра­вильного понимания не может быть речи о правильном поведе­нии человека: ведь поведение исходит из понимания.

Поэтому мы не считаем, что сообщение читателю интерес­ных, любопытных фактов является главным. Это главное только в детективном романе, где больше ничего не требуется. Для ду­мающих же читателей, к которым мы адресовались во всех на­ших книгах об окружающем нас Мире, важно понять как сами факты и события, так и их связь со всем остальным, что происхо­дит в окружающем нас Мире и в нас самих. Поэтому, не отказы­ваясь от описания фактов и событий (без них нельзя обсуждать их связи), мы обсуждаем и более важный, а по сути главный во­прос — "как" и "почему"?

Но прежде, чем сосредоточиться на этих вопросах полнос­тью, приведем еще некоторые факты, которые расширяют наше видение проблемы жизни и смерти.

Так, в различных источниках описываются случаи, когда один человек может отдать свою жизнь за другого, точнее в пря­мом смысле умереть за него. Это может произойти только в том случае, когда человек жертвует своей жизнью сугубо доброволь­но.

Один из таких случаев описан в "Сокровенном сказании", в котором описываются события времен Чингисхана. В этом ис­точнике говорится о том, что когда сын Чингисхана Угэдэй силь­но заболел, то шаман сказал, что его можно спасти в том случае, если кто-либо из его близких родных добровольно примет на себя его болезнь, которая угрожает ему смертью. На такую жертву согласился родной брат больного. Звали его Толуй. Дальней­шее было за шаманами. Они заговорили (активировали?) воду. Прочли заклятия над Толуем. После этого он принял чашу с за­говоренной водой от шаманов двумя руками и выпил ее. Исход этого действа — счастливый: смерти не потребовалось, доста­точно было готовности к ней. В "Сокровенном сказании" сказа­но, что готовность брата отдать добровольно свою жизнь за бра­та была равносильна самой смерти. Так Угэдэй был спасен от возможной смерти.

Из того, что нами уже говорилось о биополе человека, о его форме-голограмме, следует, что для выздоровления человека его биополе, его форма-голограмма должны быть выровнены, их деформации должны быть устранены. Это можно делать только с помощью энергетически-информационного воздействия. А пос­леднее требует энергии экстрасенса. Не вызывает сомнения, что человек, решившийся добровольно расстаться с жизнью ради другого, является (по крайней мере в этот момент) источником такой энергии, которая необходима для восстановления биополя больного. В тех терминах, которые мы уже применяли, этот жер­твующий собой человек служит своего рода донорам биоэнер­гии. Но направляют весь процесс восстановления биополя боль­ного специалисты-шаманы.

Римский писатель Светоний в своей книге "Жизнеописание двенадцати цезарей" описывает чем-то похожий эпизод: когда тяжело заболел цезарь Калигула, "весь народ ночевал вокруг дворца, и находились такие, которые давали обет сражаться за его выздоровление, другие же на вотивных дощечках объявляли публично, что готовы за его жизнь отдать собственную". Как видно, здесь речь идет о коллективном донорстве. А смысл, несо­мненно, тот же. Кстати, те, что давали обет сражаться за него, этой формулой заявляли, что готовы отдать за него жизнь. Кон­кретно это означает — участвовать в бою на арене цирка в каче­стве гладиатора.

В памятнике литературы Древней Руси (IX в.) Киевско-Печерском патерике сообщается такой эпизод.

"Князь Святоша, давно принявший иноческий сан и извест­ный подвижнической своей жизнью, сказал как-то лекарю — сириянину Петру:

— Через три месяца отойду я из мира.

Он выкопал себе могилу в одной из пещер и спросил сириянина:

— Кто из нас сильнее возжелает могилу сию?

И сказал старец:

— Пусть будет, кто хочет, но ты живи еще, а меня здесь положи.

Тогда блаженный сказал ему:

— Пусть будет, как ты хочешь...

—Я за тебя умру, — согласился старец, — ты же молись за меня.

—Дерзай, чадо, и будь готов, через три дня ты умрешь.

И вот причастился тот божественных и животворящих тайн, лег на одр свой, оправил одежды свои и, вытянув ноги, предал душу в руки Господа. Блаженный же князь Святоша жил после того тридцать лет, не выходя из монастыря". Цитировано по А.А.Горбовскому.

В прошлом веке что-то подобное было связано с известным российским святым и прозорливцем Серафимом Саровским (1760—1833). А.А.Горбовский этот случай описывает так: "Его (Саровского) часто посещал Михаил Васильевич Мантуров, который многие годы тяжело болел и которого старец исцелил. Когда Мантуров заболел злокачественной лихорадкой, старец послал за его сестрой Еленой Васильевной. Она явилась в сопро­вождении послушницы Ксении, которая и пересказала потом раз­говор, состоявшийся между ними:

— Радость моя, —сказал ей отец Серафим, —ты меня всег­да слушала. Можешь ли и теперь исполнить одно послушание, которое хочу тебе дать?

— Я всегда слушала вас, батюшка, — отвечала она, — послушаю вас и теперь. .

— Вот видишь ли, — стал тогда говорить старец. — Вы­шло Михаилу Васильевичу время умирать, он болел, и ему нуж­но умереть. А он нужен для обители, для сирот Дивеевских. Так вот, и послушание тебе: умри ты за Михаила Васильевича.

— Благословите, батюшка.

Вернувшись домой, Елена Васильевна больная слегла в постель, говоря: "Теперь я больше не встану". Она соборова­лась, приблизилась святых тайн и через несколько дней умерла. За три дня до кончины отец Серафим прислал для нее гроб. Мантуров же прожил после этого еще двадцать лет".