Техасская страсть

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Кэри любил и одновременно ненавидел Нью-Йорк. Вот уже несколько часов он бесцельно бродил по улицам, останавливаясь поглазеть на уличных торговцев с их нехитрым товаром, состоявшим из дешевых пластиковых ремней и солнцезащитных очков, и вглядывался в витрины магазинов, надеясь отыскать в них подходящий подарок для Амелии. А что еще ему оставалось делать? Кэри решил не заключать сделку о покупке недвижимости с бизнесменами, пригласившими его на переговоры. Что-то настораживало его в этом деле, и он не собирался выяснять, что именно. Не астрономические цифры пугали Кэри, а нервозность двух денежных мешков, которые в обычных обстоятельствах даже не моргнули бы при подобной сделке. С самого начала Кэри почувствовал, что этот проект — не для него, и сказал им, что сообщит о своем решении через несколько дней, что практически означало его выход из переговоров.

Цветной пакет приятно оттягивал руку, и Кэри почувствовал себя так, словно завершил какое-то важное дело. Второй пакет, аккуратно свернутый, лежал в первом в ожидании дальнейших покупок.

Распространяя вокруг себя приятный запах духов, девушка-клерк провела Кэри к прилавку фирмы «Шанель» и принялась показывать образцы. Понюхав маленький флакончик, Кэри одобрительно кивнул. «Коко», — назвала духи девушка. Он вытащил из портмоне две стодолларовые купюры и положил в карман несколько долларов сдачи. Амелии наверняка понравится этот подарок. Кэри понадеялся, что она не поскупится, сбрызгивая простыни этими духами. Подумав, он заказал второй флакон.

У парфюмерного прилавка собралась целая толпа. Кэри уже уходил, как вдруг внезапно услышал знакомый голос, попросивший показать духи «Коко». Он всмотрелся в толпу женщин, но не смог никого узнать. Раздраженный, он направился в отдел мужской одежды, но не потому, что хотел купить себе обновку, а чтобы с чистой совестью сказать Амелии, что познакомился с мужской модой в Нью-Йорке. Здесь он выложил четыреста восемьдесят долларов за кашемировый свитер, зная, что он наверняка понравится жене. Амелия назовет свитер «очень элегантным».

Время ланча уже прошло, и желудок Кэри недовольно напомнил об этом. Самое время съесть большой сэндвич с горчицей и выпить холодного пива, подумал он. В поисках закусочной он свернул на Третью авеню.

Небольшой ресторанчик был полон посетителей. Стоя за блестящим ограждением в ожидании свободного столика, Кэри вновь услышал знакомый голос, заказавший сэндвич и диетическую колу. Этот же голос он слышал в супермаркете.

Две женщины поднялись из-за столика, и Кэри рванулся к нему. Усевшись на стул, он увидел выбиравшуюся из толпы женщину. Теперь он знал, кому принадлежал тот голос.

— Джулия! Джулия Кингсли! — окликнул он, вскакивая на ноги.

— Мистер Ассанте! Что вы тут делаете?

— То же, что и вы. Присоединяйтесь. Позвольте, я вам помогу. Хотя я могу делать что-либо одно: или помочь вам принести поднос, или держать столик.

Кэри заметил, что двое мужчин уже нацелились на их места.

— Держите столик! — крикнула Джулия. — Во время ланча в Нью-Йорке приходится бороться за свои права! Все говорит в пользу зонтика с длинным острием на конце. Я называю это «выживанием».

Кэри подвинул Джулии стул и сел сам.

— Мистер Ассанте, что вы делаете в Нью-Йорке? Амелия с вами?

— Я думал, что «мистер Ассанте» остался в Остине. Почему мою жену вы называете по-имени, а меня — «мистер»?

Джулия вспыхнула.

— Но я знала Амелию еще до того, как познакомилась с ней. Тэд и Билли каждый день говорили о ней. Я обожаю вашу жену… Кэри. И вообще, Билли и Амелия — самые замечательные люди из всех, кого я знаю.

— Согласен. Но давайте договоримся с этого момента: я — Кэри, а вы — Джулия, идет? Ну а вы что здесь делаете?

— Я здесь работаю. Мне нравится Нью-Йорк, и я переехала сюда сразу же после новогодних праздников, к тому же мне предложили работу, от которой просто невозможно было отказаться. Мне хорошо в Нью-Йорке, только хотелось бы, чтобы его жители проявляли больше дружелюбия.

— Понимаю. Ваша работа находится далеко отсюда?

— В нескольких кварталах. А почему вы без Амелии?

— Амелия не смогла поехать. А я делал покупки, обожаю дарить подарки!

Джулия рассмеялась:

— И я тоже. Могу потратить несколько часов, чтобы выбрать подходящий подарок. Неважно, во сколько он мне обойдется, если я знаю, что человеку понравится. И еще люблю смотреть, как разворачивают подарки.

— Похоже, вам самой не часто дарят подарки, хотя такой милой девочке, как вы, они должны просто сыпаться в сумочку.

Джулия улыбнулась.

— Девочке? Мне тридцать восемь, через два дня исполнится тридцать девять. Полагаю, это выводит меня из разряда «девочек».

— Для меня все женщины — девочки, — усмехнулся Кэри. — Амелии нравится, когда я называю ее «подружкой».

Джулия приступила к еде. Кэри с удовольствием наблюдал, как она откусывала от сэндвича большие куски. Хороший аппетит. Он слышал, что жительницы Нью-Йорка морят себя голодом, чтобы достичь стандартов моделей, или экономят, чтобы позволить себе сумасшедшую арендную плату за квартиры в фешенебельных небоскребах. Джулия же явно наслаждалась сэндвичем. Мужским сэндвичем, если судить по размерам.

Джулия наклонилась над столиком:

— Кого я не понимаю, так это вегетарианцев. Как можно отказаться от мяса? Я, наверное, хищница по своей природе.

— Я тоже.

Сидя с Джулией и болтая с ней о еде, Кэри чувствовал себя очень уютно.

— Только стыд удерживает меня от порыва встать в очередь еще за одним сэндвичем, — хихикнула Джулия. Она вновь откинулась на спинку стула. — Ну, и в потакание моему единственному ужасному пороку, я закурю. Я позволяю себе семь сигарет в день. Извините, я даже не спросила, курите ли вы.

— К сожалению, курю. Обычно я не делаю этого в ресторанах, но здесь, кажется, можно. Хотя сейчас это наболевший вопрос.

Джулия глубоко затянулась и выпустила колечко дыма. Кэри одобрительно похлопал и закурил свой «Кэмел».

— Вы можете себе представить, Кэри, что не закурили сигарету после того, как занимались любовью?

Кэри закашлялся. В голове зазвучал предупредительный сигнал, но он не обратил на него внимания.

— Нет, не могу.

Поблизости нет девственниц, да и Джулия не выглядит таковой. Впрочем, это не его дело. Секс заставляет землю вращаться… снова и снова. А она даже не спросила, не шокирован ли он ее вопросом. Никаких игр в маленькую девочку. Рубит прямо с плеча. Кэри это понравилось.

— Как долго вы пробудете в Нью-Йорке, Кэри?

— Несколько дней. Дела. И в день вашего рождения я все еще буду здесь. Если у вас нет других планов, я мог бы отпраздновать вместе с вами это знаменательное событие. Амелия убьет меня, если узнает, что я оставил вас одну в такой день. Вы ведь стали частью семьи.

— Это замечательно, Кэри! Я живу на Ист, 79, — Джулия вынула из сумочки ручку и записала адрес. — Домой возвращаюсь обычно в шесть тридцать, и буду готова к семи тридцати. Если я кажусь вам слишком нетерпеливой, так это потому… словом, вы первый назначили мне свидание в этом году. Я имею в виду, что пока не встретила мужчину, с которым хотела бы провести вечер.

Он нравится ей, подумал Кэри, и она хочет провести с ним вечер. Ее день рождения. Что ж, все складывается не так плохо.

— Послушайте, — сказал он под влиянием момента, — зачем ждать дня рождения? Давайте поужинаем сегодня вечером? Мне придется есть в одиночестве, да и вам, очевидно, тоже. Что вы на это скажете? — в ожидании ответа Кэри затаил дыхание. Он и сам не знал, что хочет услышать.

Джулия устроила целое представление, закрывая пачку сигарет и кладя ее в сумочку. Кэри Ассанте понравился ей с того самого момента, когда они пили шоколад поздно ночью. Она хотела бы получше узнать его. Черт, почему все классные мужчины всегда оказываются занятыми? Но ужин казался вполне безобидным мероприятием, как и день рождения. Должны же быть какие-то правила на подобные случаи! Джулия попыталась думать с точки зрения семьи. Нужно постараться соблюсти правила приличий.

— Знаете, что я вам скажу, мистер Ассанте, э… Кэри. Вы должны позвонить Амелии и сказать ей, что собираетесь поужинать у меня. Если она не станет возражать, то я с удовольствием угощу вас спагетти и рагу. Добавьте к этому чесночный хлеб и салат и, возможно, пахлаву, если я успею заскочить в кондитерскую.

— Договорились. А я принесу вино. Амелия любит вас, Джулия, и я тоже. Мы — одна семья.

— Это очень мило, Кэри. Я рада, что мы с вами встретились. Передавайте привет Амелии, когда будете с ней разговаривать. Значит, увидимся около семи? Это удобно?

— Конечно, и я с удовольствием провожу вас в офис, если не возражаете. Только вот сумки возьму…

На улице Джулия взяла Кэри под руку.

— Вы так и не сказали, одобряете ли благотворительную деятельность Амелии.

— Я никогда не участвовал в общественных компаниях. И я не понимаю людей, которые тратят на это по восемнадцать часов в день, ничего не получая взамен. Это не эгоизм. Я всегда работал, и много работал, и зарабатывал деньги. Сейчас я немного растерян и чувствую себя виноватым. Мне необходимо работать, что-то делать. Амелия занята замечательным делом, но она просто помешалась на нем. У нее больше ни на что не остается времени. Я очень хотел, чтобы она поехала со мной в Нью-Йорк, но каждый ее день расписан буквально по минутам.

— Вы чувствуете себя одиноким, — констатировала Джулия. — И, конечно, вы правы, Кэри, вам необходимо чем-то заняться. Почему бы вам не помочь Амелии? В любом деле необходимы соратники. Очень немногие могут всю работу взвалить на себя. Или вы просто не хотите заниматься престарелыми людьми?

Он не хотел говорить об Амелии и ее проекте с этой молодой женщиной. По крайней мере не теперь. Он и так уже наговорил много лишнего.

Джулия чутко уловила перемену настроения Кэри. Слегка отстранившись, она шагала с ним в ногу.

— Как поживает миссис Букалев? Знаете, она уговорила меня составить мой гороскоп, но я так его и не получила, хотя заплатила ей триста долларов. Понимаю, что поступила глупо, но астрология всегда меня привлекала. Я каждый день читаю свой гороскоп. Когда он хороший, то я верю ему, а когда плохой, то обзываю астрологов шарлатанами. Я — Овен. А вы?

— Лев. Тэсс сказала Амелии, что поняла это, как только меня увидела. А вы что скажете? Значит ли это, что мы с вами совместимы?

— Мы прекрасно подходим друг другу, — спокойно заметила Джулия.

Полная совместимость, подумала она. Овен и Лев. Завтра она обязательно найдет книгу по астрологии и прочитает все, что касается Львов. А потом она напишет Тэсс Букалев и спросит про свой гороскоп. Тэсс наверняка уже обналичила ее чек.

— Вот мы и пришли. Я работаю на двадцать седьмом этаже. Благодарю вас за ланч, Кэри. Вы сделали мой день более интересным. Увидимся около семи.

Легко толкнув вертящуюся дверь, Джулия вошла в здание. Кэри смотрел ей вслед, ожидая, что она обернется и помашет ему на прощанье. Он даже поднял руку, чтобы махнуть в отпет. Но Джулия не обернулась. Чувствуя себя немного глупо, Кэри осмотрелся, пытаясь определить, где он находится. Через минуту он понял, что не имеет об этом ни малейшего представления. Что же, когда сомневаешься, возьми такси и предоставь все заботы водителю.

К краю тротуара подъехал чекер[4], из которого выпорхнули две хихикающие девицы и изможденного вида длинноволосый юнец. Кэри закинул свои пакеты на заднее сиденье и сел в машину.

— К Картье, — скомандовал он.

Сдержанность. Супершик. Амелия чувствовала бы себя как дома среди этих изумительных коллекций и черного бархата. Приглушенный свет придавал всему неповторимый блеск. Кэри пришлось напомнить самому себе, что он может купить этот магазин целиком и у него еще останется куча денег, так что ему совсем ни к чему тушеваться.

— Я и сам не знаю точно, что ищу, — обратился он к надменному продавцу.

— Мне нужен хотя бы намек, сэр. Серьги? Какие камни вас интересуют?

— Бриллианты. Думаю, браслет. И, возможно, серьги. Это для моей жены.

— У нее день рождения? Юбилей?

Через сорок пять минут Кэри остановил свой выбор на платиновом браслете с бриллиантами и паре изумрудных сережек. Он выписал чек и неожиданно сделался на шестьдесят тысяч четыреста тридцать семь долларов и двадцать восемь центов беднее. Кэри уложил подарочные коробочки в пакет из «Блуминдэйла» и приятно удивился одобрительной улыбке продавца.

На улице он облегченно вздохнул. Такие магазины Кэри просто ненавидел.

Первой его мыслью было вернуться в отель и позвонить Амелии. Но стоял чудесный солнечный день, и Кэри решил прогуляться по Центральному парку.

Весь остаток дня Кэри потягивал виски и пытался дозвониться до жены. К тому времени, когда его соединили, он уже был на взводе.

— Я весь день пытался до тебя дозвониться, Амелия. Хотел поговорить…

— В самом деле, дорогой? Я так рада, что ты позвонил. Ужасно соскучилась. Как Нью-Йорк?

— Жаль, что тебя со мной нет. Боже, как мне тебя не хватает! А ты уверена, что не можешь бросить все и приехать хотя бы на денек?

— Дорогой, я бы приехала, если б могла. Мы ведь уже говорили об этом до твоего отъезда. Как прошла деловая встреча?

— Никак. Мне это не нужно, я нашел кое-что получше. И я не хочу, чтобы ты беспокоилась обо мне. Та сделка изначально не представляла для меня интереса, просто захотелось проверить некоторые детали. Угадай, кого я встретил сегодня за ланчем после магазинного кутежа!

— Кутежа! — Амелия рассмеялась. — Кутежа! Скорее расскажи, что ты накупил?

— Себе я купил кашемировый свитер в «Блуминдэйле». Я обошел весь магазин, и в доказательство у меня два набитых пакета с покупками.

— Полных? — взвизгнула Амелия как девчонка. Кэри засмеялся. — Ну хоть намекни мне.

— Нет. Тебе придется подождать.

— Ненавижу, когда ты меня поддразниваешь. Так кого же ты встретил во время ланча?

— Джулию Кингсли, — ответил Кэри.

— Что Джулия делает в Нью-Йорке? Проводит отпуск?

— Вот и нет. Она теперь здесь работает, переехала сразу после Нового года. Ей нравится, но она ужасно одинока. Кажется, Джулия очень разборчива в выборе друзей.

— Она все такая же хорошенькая, какой была в Санбридже?

— Она в порядке. А ты знала, что у нее веснушки? Я этого не помнил. Правда, они совсем светлые, не такие, как твои.

— Дорогой, мои называются пигментными пятнами. Они появляются с возрастом. А веснушки Джулии — естественные, и, конечно, я знала о них. Она очень красивая женщина. Я надеюсь, ты сводишь ее в ресторан. Я настаиваю, Кэри. Мне нравится Джулия.

— Конечно, я приглашу ее.

— И не нужно так тяжело вздыхать. Я бы не хотела, чтобы ты менял из-за Джулии свои планы. Знаешь что, своди ее в наш любимый ресторан, в «Львиную Скалу». Обещай мне.

— Хорошо. Она сказала, что через два дня у нее день рождения. Вот тогда мы туда и сходим, идет?

— Дорогой, это было бы чудесно. Теперь тебе остается только купить оригинальный, сногсшибательный подарок. Карточку подпиши от нас обоих. Она сама зарабатывает на жизнь, поэтому подарок должен быть такой, какого она себе не может позволить. Ей исполнится тридцать девять, а это почти сорок. А сорок — это средний возраст. Нужно подарить ей то, что заставит Джулию забыть об этом. Я терпеть не могла свои двадцать девять лет, ненавидела тридцать девять и сорок девять, но обожала пятьдесят девять. Не знаю, почему. В любом случае, это должен быть изумительный подарок.

— Амелия, прекрати говорить о возрасте. Лучше помоги мне. Я совершенно не представляю, что ей подарить.

— Норковую накидку. Сколько работающих девушек ты знаешь, которые могут себе позволить норковую накидку?

— Не слишком ли круто?

— Возможно, но если подарок будет от нас обоих, она просто не сможет отказаться. А вот если ты подаришь его один, то она, скорее всего, швырнет эту накидку тебе в лицо. Джулия из такой породы. Кажется, в Нью-Йорке еще носят меховые накидки. Хотя можно подарить и полушубок. Норковый полушубок можно носить с чем угодно, даже с джинсами. Да, лучше полушубок.

— Ты уверена, Амелия?

— Абсолютно. И цветы. Красивые и простые, например, розы. Сделай все на высшем уровне, Кэри.

— Я соскучился по тебе. Хотел бы я оказаться сейчас в Техасе.

— Дорогой, я тоже скучаю, но, поверь, тебе вовсе не обязательно возвращаться прямо сейчас. У нас тут жуткий ливень. Мне катастрофически не хватает времени. Дома почти не бываю. А сейчас наполняю себе ванну, извини, милый, но кажется, вода уже течет через край. Позвони мне позже. Я целый вечер буду работать с бумагами дома. Договорились?

Кэри звонко чмокнул телефонную трубку.

В семь часов пятнадцать минут Кэри вошел в полутемный подъезд дома, где жила Джулия. Лифтер, назвавшийся Энджелом, сказал, что он получил указания поднять мистера Ассанте прямо на шестнадцатый этаж. Кэри понравилось, что лифтер подождал до тех пор, пока Джулия не открыла дверь.

— Все в порядке, Энджел, — сказал Кэри. — Спасибо.

Джулия закрыла дверь на три замка.

— Я, наверное, просто не привыкла к Нью-Йорку. Поставила решетки на окна. Пожарная лестница находится рядом с окном, да и этаж последний. Крыша прямо над головой. Я взяла эту квартиру в субаренду. Что вы на это скажете? Одинокая девушка в Нью-Йорке платит восемьсот пятьдесят долларов за субаренду! И мне еще повезло.

— Если вы здесь счастливы, то это главное Мне нравится дизайн, такое ощущение, что вы здесь уже давно живете.

Джулия улыбнулась.

— Устраивайтесь, а я принесу выпить. Что бы вы хотели?

— Скотч с содовой, спасибо. А что пьете вы?

— Вино. Ликеры ударяют мне в голову, и я начинаю говорить странные вещи. Вино безопаснее.

— Какие странные вещи? — Кэри старался запомнить каждое слово Джулии, чтобы впоследствии пересказать Амелии их разговор. Амелия любила посудачить о знакомых.

— Например, о том, какая я была толстая в детстве. Моя первая сигарета, первый бюстгальтер и тому подобная чепуха. Я полагаю, это потребность — признаваться, какой я порой бываю несчастной.

— А о чем вы начинаете говорить, когда пьете вино? — поддразнил Кэри.

— О том, что я вовсе не сама испекла мой морковный пирог, а купила полуфабрикат. И соус для спагетти тоже.

Так вот откуда появилось рагу.

— Вот вы и признались насчет рагу, — усмехнулся Кэри. Забавно. Два человека, встречающиеся второй раз в жизни, сидят, разговаривают о еде и чувствуют себя прекрасно.

— Вы звонили Амелии?

Кэри понял, что его ответ многое значит для Джулии; он видел это по беспокойству, сквозившему в ее глазах.

— Да, мне удалось дозвониться до Амелии всего час тому назад. Она пришла в восторг, узнав о том, что вы в Нью-Йорке. Я рассказал ей про ваш день рождения, и Амелия предложила мне пригласить вас в ее любимый ресторан «Львиная Скала». Я передал ей от вас привет.

Джулия сняла туфли и забралась с ногами на софу.

— Мне очень нравится эта Софа. На ней можно потеряться. Когда, и если, у меня будет свой дом, я заведу такую же. Вы голодны?

— Умираю от голода. А вы?

— Тоже. Вот в таком состоянии и нужно есть спагетти и рагу. Хотя Билли и Тэд считают, не важно, что ты ешь, главное — с кем. И я придерживаюсь их теории.

— В таком случае я присоединяюсь.

Они посмеялись и поговорили. Затем она поели и вместе вымыли посуду. После чего они расположились на софе цвета спелой пшеницы и принялись смотреть мультик «Пуфф — волшебный дракон» Джулия сказала, что этот мультик всегда приводит ее в замечательное настроение. Кэри подал ей носовой платок, когда она расплакалась. По ее словам, она всегда плачет над этим эпизодом. Эти слезы доказывают, что у нее есть чувства, объяснила Джулия, и ей бы не хотелось их терять. Они провели чудесный, спокойный вечер. Кэри не помнил, когда он чувствовал себя лучше. Ровно в одиннадцать Джулия выключила телевизор, перемотала кассету и объявила, что ему пора уходить, потому что она рабочий человек и, если не выспится, утром встанет настоящей мегерой.

— Спасибо за ужин. Простите, что забыл принести вино. Но я исправлюсь.

— Все в порядке. Жаль только, что не получилось рагу. Но я тоже исправлюсь.

— Как? — выпалил Кэри.

— Ну… я… как-нибудь, — она неожиданно залилась ярким румянцем. Кэри в ту же минуту пожалел о своих словах.

— Мне очень понравились спагетти. Я съел целых две порции и не жалею.

— Я тоже не жалею о вине, — неубедительно пробормотала Джулия.

— Верно. Просто прощание — очень странная церемония. Кажется, я хочу вас поцеловать. Хочу, но не буду. Скотч и меня заставил разговориться. Если вы дадите мне свой номер телефона, я позвоню завтра. Может быть, поужинаем вместе? Я останусь в Нью-Йорке до четверга.

Джулия скороговоркой произнесла номер. Кэри повторил его три раза, пока не убедился, что запомнил.

— Значит, до завтра. Спокойной ночи, Джулия.

— Спокойной ночи, Кэри.

Он подождал звука трех щелчков закрывавшихся замков. Ему хотелось петь, но Кэри пересилил себя и направился к лифту. Через полчаса он уже был у себя в номере. Приняв душ, Кэри обернул полотенце вокруг бедер, заказал выпивку и завалился на кровать. Стрелки часов показывали четверть двенадцатого, значит, в Техасе около десяти. Амелия, наверное, еще не ложилась.

Через пятнадцать минут, приступив ко второму стакану виски, Кэри позвонил домой. Голос Амелии звучал встревоженно.

— Дорогой, я уже собиралась спать, но, зная, что ты всегда держишь слово, решила дождаться звонка. Чем ты занимался весь вечер?

Кэри почувствовал себя виноватым.

— Выпил немного, посмотрел телевизор. Не заметил, как пролетело время, — это нельзя было назвать ложью… отчасти. Кэри гордился тем, что никогда не лгал Амелии. Теперь же он уходил от ответа, сам не зная, почему.

— У тебя усталый голос, дорогой. Может, закончим разговор, тебе необходимо выспаться. Это все из-за нью-йоркского воздуха.

— Возможно. А что ты делаешь, кроме того, что говоришь со мной? Как провела вечер? Скучала без меня?

— Дорогой, я начинаю скучать сразу же, как только ты выходишь из комнаты. Конечно, мне тебя не хватает. Я просмотрела документы, внесла некоторые дополнения, прочитала одну главу из той новой книги, что ты купил. Недавно поужинала, съела несколько крекеров и виноград. Затем уселась перед телефоном в ожидании твоего звонка, — Амелия прикрыла глаза, но через секунду раскрыла их. Стараясь говорить как можно непринужденнее, она спросила:

— А что у тебя было на ужин?

— Спагетти, салат и скотч с содовой.

— Где ты ел?

— На семьдесят девятой улице, если не ошибаюсь. И, знаешь, там неплохо кормят.

— Ну, пора спать, дорогой.

— Ты права. У меня сегодня выдался слишком длинный день. Я люблю тебя, Амелия. Ты знаешь об этом?

— Конечно, знаю, и я тоже тебя люблю, — ответила она. — Спокойной ночи, дорогой.

Раздались гудки, Амелия положила трубку. Почему он не сказал ей, что поужинал у Джулии? Она бы поняла. Хуже всего было то, что Кэри не собирался рассказывать жене о том, что намерен ужинать с Джулией и завтра. Он почувствовал себя предателем. Позвонил и заказал еще виски. О сне не могло быть и речи. Кэри не привык ощущать себя виноватым и всю ночь не сомкнул глаз.

Амелия откинула покрывало, распространявшее тонкий аромат. Медленной походкой обошла вокруг кровати и расправила постель на стороне Кэри, не оставив ни морщинки. Затем она сбросила шелковый халат от Диора, который Кэри подарил ей на день рождения несколько лет тому назад, и положила его в ногах кровати. Посмотрев на него несколько секунд, она переложила халат на сторону Кэри, как если бы он находился дома. Взгляд Амелии скользнул по подушке мужа. Ей показалось, что она чувствует его запах.

Кэри часто уезжал по делам, но Амелия никогда раньше не реагировала так остро на его отсутствие. Она скучала, но чувствовала себя по-другому. Натянув покрывало до самого подбородка, Амелия продолжала смотреть на подушку мужа. Он всегда взбивал ее перед сном, и она становилась похожей на шар. Амелия предпочитала плоские подушки.

В комнате было так тихо, что Амелия слышала легкий шорох электронных часов, стоявших на ночном столике. Тишина и одиночество. Покой. Похоже на смерть.

Амелия взглянула на тикавшие часы. Ей уже давно пора спать. А сна — ни в одном глазу. Ну что ж, в таком случае она подумает о финансовой администрации здравоохранения и о собеседованиях, которые она запланировала на начало лета. В конце концов, она несет ответственность за работу оборудования после того, как государственные инспекторы подтвердили, что оно соответствует стандартам, установленным администрацией здравоохранения. Все восхищены ее потрясающими успехами, но тем не менее выполнение проекта все еще вызывает беспокойство. Обитателям будущего дома для престарелых необходимы определенные денежные средства, и Амелия должна проследить за тем, чтобы они у них были.

Пульс Амелии нормализовался, дыхание успокоилось. Мысли перескочили на Тэсс Букалев. Судя по всему, дела Букалевых идут прекрасно. Или нет? Коул говорил, что владельцы нефтяных компаний сейчас живут как на вулкане. Амелия знала, что Билли и мальчики, а так же Сойер, проводят за закрытыми дверьми много времени, обсуждая сложившуюся ситуацию. Она ведь читает газеты. Нефть идет на убыль. Коул ходит натянутый, как струна. Сойер постоянно звонит из Японии и набрасывается на всех. Райли, наоборот, необычно молчалив, но его глаза отражают настроение окружающих. Дела фирмы «Колмен Ойл» идут плохо, и если ситуация в самом ближайшем времени не улучшится, то это отразится на «Колмен Авиэйшн». Впрочем, это ее не касается, подумала Амелия. Если понадобится, ее позовут на помощь, и тогда она сделает все, что будет в ее силах. Теперь же ее жизнь занята вещами поважнее, чем нефть.

Джулия Кингсли. Кэри сорок восемь лет, Джулии — тридцать восемь. Цифры говорят правду. Ей самой — шестьдесят семь, а Кэри — сорок восемь. Здесь цифры не сходятся. Девятнадцать лет разницы. Если бы не было так чертовски поздно, Амелия позвонила бы Билли, но она знала, что Кингсли ложатся спать сразу после вечерних новостей. Амелия почувствовала себя очень одинокой. Переключайся на что-нибудь другое, приказала она себе. Подумай о делах. Забудь о вымученном, виноватом голосе Кэри.

Амелия откинулась на подушку и почти мгновенно заснула, а проснулась только в шесть часов от какого-то кошмара.

Пока варился кофе, Амелия приняла душ. Кофе без кофеина, по приказу врача. Только для нее, для Кэри она заказывала специальный сорт в магазине. Иногда Амелия выпивала вместе с ним чашечку, просто чтобы не забыть настоящего вкуса кофе. Приготовив себе вторую чашку, Амелия заказала разговор с Нью-Йорком. Прежде чем ответить, она произнесла в сторону несколько слов, чтобы ее утренний голос звучал естественно.

— Амелия! Какое чудесное начало дня! У тебя все в порядке, дорогая?

— Разумеется, да, — и она объяснила свою ошибку с норковым полушубком. Кэри ответил, что согласен.

— Как ты спала, милая?

— Как медведь в берлоге, — легко солгала Амелия. — А ты?

— Как сурок, — в том же духе соврал Кэри.

— Какие у тебя планы на сегодняшний день? — спросила Амелия.

— Еще раз встречаюсь с теми парнями, чтобы проверить, не упустил ли чего вчера. Больше мне нечего здесь делать. Мне, наверное, следует приехать домой.

— И оставить Джулию в одиночестве в день ее рождения? Ты неправ. Билли и Тэд никогда не простят нам этого. Развлекай ее так, как развлекал меня, когда мы только начинали «крутить любовь». Мне нравится выражение «крутить любовь», а тебе?

— Если это относится к тебе, Амелия, я полностью согласен. Я не забыл ни одной минуты, связанной с тобой. Когда-нибудь я напишу мемуары.

Когда-нибудь. В далеком будущем. Когда ее уже не будет в жизни Кэри. Люди берутся за мемуары, когда становятся старыми и хотят оставить что-нибудь после себя. Пройдет еще много времени, прежде чем Кэри состарится. К тому же Кэри может в любое время завести ребенка. При мысли об этом Амелия почувствовала себя близкой к обмороку. С трудом собравшись с силами, она проговорила:

— Дорогой, это чудесная идея! Естественно, я займу в них первое место. Но мне пора бежать, дорогой. Сегодня очень напряженный день.

Амелия чмокнула трубку и услышала, как Кэри сделал то же самое. Ее руки дрожали, и она засунула их в карманы халата. «Думай об администрации здравоохранения», — бормотала Амелия себе под нос, одеваясь.

Несколько минут она изучала в зеркале свое лицо. Отражение казалось неясным, расплывшимся. Неполным. От того ли, что часть ее жизненной силы, ее любимый Кэри, ускользал от нее?

Джулия Кингсли наслаждалась горячим утренним кофе. Она не выспалась, и это состояние было для нее непривычным. Обычно она спала крепко, настолько, что вполне могла проспать пожарную тревогу. Всю ночь Джулия не смыкала глаз, прислушиваясь к шуму машин за окном, вою сирен и подозрительному шороху, похожему на мышиную возню, раздававшемуся в квартире. Утром отражение в зеркале послужило наглядным подтверждением необходимости здорового, полноценного сна. Под глазами залегли тени.

Нервозность также не была присуща Джулии, но в это утро она вздрагивала от малейшего шороха. Возможно, от недосыпания. И, определенно, не от большого количества кофеина в одной чашке кофе.

Джулия определила причину своего плачевного состояния, когда шарила в чулане в поисках зонтика. Кэри Ассанте. Они провели приятный вечер. И он не смеялся над ней, когда она показала ему свой любимый мультик «Пуфф — волшебный дракон». Кэри посмотрел его с неменьшим, чем Джулия, удовольствием. И он хихикал, когда она проговаривала диалоги вместо героев-мультяшек.

Кэри собирался позвонить ей сегодня и условиться насчет ужина. «Нет, — едва не вскрикнула Джулия. Нет, я не могу. Завтра — совсем другое дело; завтра день моего рождения, и я уже приняла его приглашение. Но не сегодня». Иначе они три вечера подряд проведут вместе, но… но какой Кэри все-таки милый. Джулия почувствовала, как забилось сильнее сердце. Не стоит искать неприятностей.

Не раздумывая, она подошла к телефону на кухне и набрала домашний номер босса. «Элеонора, ты уже нашла кого-нибудь для поездки в Уайт Плэйнз? Если нет, то я с удовольствием туда отправлюсь. Я успеваю на ближайший поезд, а свою работу закончу в выходные, как и собиралась». Джулия выслушала ответ.

Затем ее дрожащие пальцы с коротко остриженными ногтями набрали другой номер. Едва дыша, Джулия назвала себя телефонистке отеля и оставила для Кэри сообщение о том, что она уезжает из города по делам и вернется завтра. Связаться с ней нельзя. Повесив трубку, Джулия ощутила слабость в коленках. Залпом выпила оставшийся кофе. Платонические семейные дни рождения — это одно, а вот ужины в интимной обстановке — совсем другое. Ей нравятся Колмены, и она не станет выбирать кого-то одного для более пристального внимания. Тот факт, что Кэри носил имя Ассанте, как-то не пришел ей в голову.