Техасская страсть

ГЛАВА ПЯТАЯ

Лейси Букалев находилась в рабочем отпуске, ожидая от босса следующего задания. Порой ей казалось, что вся ее жизнь состоит из ожидания. По давней привычке она проснулась в шесть тридцать и теперь напрасно пыталась заснуть вновь. В окно стучал дождь. Лейси вспомнила похожее утро, когда она проснулась рядом с Коулом. Тогда тоже шел дождь, и они, проснувшись, занялись любовью, а затем снова заснули. Весь оставшийся день они провели в постели.

Лейси нравился Райли, и она полагала, что в один прекрасный день сможет полюбить его. Мама сказала, что это предопределено звездами. Лейси чихнула и потянулась за носовым платком. Наверное, в жизни все предопределено, но она никогда не сможет любить Райли так же глубоко, как любила Коула.

Ей не следовало уходить в отпуск, но родители настояли. Она подвела полдюжины балансов и представила отчет правлению фирмы. Босс разрешил ей взять несколько дней отпуска, а затем возвратиться к работе. Вполне возможно, что ее место уже занято. Лейси пришла в голову мысль о том, сможет ли она получать пособие по безработице? Тэсс хватит удар. Один из Букалевых получает пособие по безработице! А вот Кутс поддержит ее, полагая, что у штата хватит средств на пособие. И еще он скажет, что не намерен содержать ее. Он считает, что выполнил свои отцовские обязательства, послав ее в престижный колледж, что обошлось ему дороже, чем покупка первого дома.

Все указывало на то, что в семье появились трудности с деньгами. Прошлым вечером Лейси слышала, как мать говорила отцу, что скоро получит немалые деньги. И Кутс, смеясь, ответил, что в противном случае ее матери пришлось бы устроиться на работу. Но тогда Тэсс заявила, что несколько богатых клиенток из Далласа заказали ей свои гороскопы. Это им обойдется в пятьсот долларов за каждый, а Тэсс заработает достаточно для того, чтобы устроить самую пышную свадьбу, которая только праздновалась в Остине. В бальном холле Башен Ассанте, в Миранде. Отец Лейси позеленел. А сама Лейси побледнела. Она не хотела выходить замуж. Во всяком случае, не за Райли. Лейси мечтала о Коуле, лишь о нем. Райли был нужен ей затем, чтобы заставить Коула ревновать, но это не сработало. Мать приказала Лейси, в буквальном смысле, умолять Коула вернуться к ней. Отец в гневе топал ногами, крича, что Лейси недостойна носить имя Букалевых. Затем, когда и это не помогло, он просто потребовал, чтобы Лейси не давала проходу Райли и надеялась на то, что у этого парня хватит мозгов в нее влюбиться. Она пыталась протестовать, но Тэсс составила гороскоп дочери, показав, что звезды предсказывают счастливый брак. Лейси ни на минуту не поверила этому. Она не сможет быть счастливой без Коула.

Слияние компаний Колменов и Букалевых — вот что являлось целью. Брак по рассчету, а ставкой в этой игре служила Лейси. Она согласилась, но ей выпала печальная роль. Теперь от помолвки Лейси отделял всего один шаг. После помолвки — свадьба. Затем дети. С одной четвертью японской крови. Лейси не любила детей, но Колмены просто помешаны на семье, поэтому ей придется притворяться. Уж ее отец проследит за этим. Мать тоже. Наверное, где-то на небесах ей предначертано иметь двух с половиной детей и собаку для полного семейного счастья.

Отцу нужны Колмены, особенно Райли. Кутсу наплевать на нее, его никогда не заботили чувства дочери. Лейси не была уверена даже в том, что Райли любит ее. Не то чтобы это много значило для нее. Все равно помолвка и свадьба состоятся, как и планировалось, несмотря на то, хочет ли этого Лейси или нет.

Санбридж сейчас просыпается. Уже двадцать минут седьмого. Коул, вероятно, уже принял душ и побрился. Он наполовину одет. Кофе и сок ему приносят в комнату в половине седьмого. Лейси знала это потому, что он сам рассказал ей о порядках в доме еще в те дни, когда они жили вместе. Вот сейчас он, наверное, завязывает шнурки на ботинках. Допивает кофе, надевает куртку, берет бумажник и ключи. В семь пятнадцать он выйдет из дома. Дрожащие пальцы Лейси набрали номер его телефона. Телефон стоит рядом с чашкой кофе. Коул поднял трубку при первом звонке.

Голос Коула прозвучал грубо.

— Коул, это Лейси. Хорошо, что я застала тебя дома. Я подумала, может, ты сжалишься надо мной и мы вместе пообедаем. Я сейчас в отпуске, и безделье сводит меня с ума.

Коул сжал трубку с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

— Не сегодня, Лейси. И ни в какой другой день. Я думал, мы поняли друг друга.

В горле Лейси застрял ком.

— Что плохого в том, чтобы вместе пообедать?

— Во-первых, Райли уехал. Во-вторых, это неприлично, и в-третьих, я не хочу с тобой обедать. Мы порвали отношения, и ты собираешься выйти замуж за Райли. Так и должно оставаться. Я не хочу, чтобы ты сюда звонила, если это не касается твоего жениха, — повесив трубку, Коул почувствовал, что у него вспотели ладони. Он устало закрыл глаза. Хватит с него проблем.

Звонок Лейси выбил Коула из колеи. Предстоящий день казался ему черной дырой. Коул решил позвонить Сойер в Японию из офиса. Им необходимо обсудить кое-какие вопросы, и он осторожно подведет разговор к личным проблемам. Сойер всегда любила давать советы.

Резкий порыв ветра швырнул капли дождя в оконное стекло. Коул даже подпрыгнул от неожиданности. И пообещал себе, что обязательно изменит свое будущее, как только спадет напряженние в нефтяном бизнесе.

Внутри здания «Колмен Авиэйшн» разливался яркий дневной свет. Коул порадовался, что, наконец-то может укрыться в офисе от унылого, дождливого утра. От непрошенных мыслей, что подкрались к нему в Санбридже, как тать в ночи, к сожалению, не убежать.

Его офис радовал глаз. Коул сам разработал дизайн, выбрав теплые тона земли и мягкую кожу. В офисе все было уютным и рациональным. Картины Шагала оказывали на Коула бодрящий эффект. Со вкусом подобранные растения поддерживали Коула своим примером выживания в кондиционированном воздухе и искусственном свете. Коул сам поливал цветы и ухаживал за ними. В ониксовой пепельнице, которую ему подарили, лежали бумажные салфетки, чтобы не поощрять курильщиков воспользоваться ею. Когда же ему приходилось останавливать какого-нибудь ярого курильщика, Коул с улыбкой говорил, что табачный дым убивает растения.

Желание позвонить Сойер усилилось. Коулу пришлось самому заказать переговоры, так как его секретарша не приезжала в офис раньше восьми тридцати. Это время дня Коул любил больше всего. Он чувствовал себя свежим и слегка возбужденным. Ему понадобится это состояние, чтобы держать инициативу в своих руках. Коул подумал, а знает ли Сойер, что Адам Джарвис вернулся на ранчо со своим приемным сыном.

Бедняжке Сойер и Адаму не довелось испытать радостей совместной жизни. После операции, перенесенной Сойер, и долгого восстановительного периода судьба разнесла их в разные стороны. У Адама были свои потребности, а Сойер не могла или не хотела их удовлетворить. Затем Адам женился на шикарной калифорнийской штучке с маленьким сыном. Насколько Коул знал, они жили счастливо до тех пор, пока жена Адама не попала под шальные пули вооруженного психа, устроившего пальбу в супермаркете. Они все старались поддержать Адама, пока он не оправился и смог принять на себя обязанности по воспитанию приемного сына. Коул не переставал удивляться тому, каким хорошим отцом оказался Адам. Превосходным отцом. И вообще Адам — первоклассный парень.

В Японии сейчас вечер. Сойер должна завершать свой рабочий день, в то время как Коул начинает свой. Он представил себе сестру, устроившуюся на диване лимонного цвета с бокалом вина в руке. Коул разочарованно слушал длинные гудки ее телефона. Он удивился тому, что автоответчик был выключен. Озабоченно нахмурил брови. Конечно, Сойер не сидит дома по вечерам, но она всегда заезжает к себе, чтобы принять душ и немного отдохнуть перед тем, как отправиться повеселиться. С озабоченным выражением лица Коул повесил трубку. Неожиданно сильное желание поговорить с матерью заставило его вновь схватиться за телефон. На Гавайях сейчас время ланча. По крайней мере, на звонок ответят слуги, человеческий голос попросит его подождать, пока позовут мать или Рэнда, а может, скажет, что передаст его сообщение и ему обязательно перезвонят. Коул ждал со всевозрастающим напряжением.

Трубку подняли на пятом гудке. Мистер и миссис Нельсон находятся на пути в Японию. Они позвонят домой по прибытии. Оставит ли он сообщение? Коул ощутил неприятный холодок в животе Он назвал свое имя и попросил сообщить о своем звонке.

Коул подошел к аквариуму с тропическими рыбками. Взяв немного корма, рассыпал его по поверхности воды. Рыбы никак не отреагировали, продолжая кружить в глубине между живописными камнями и водорослями. Неприятное ощущение в животе усиливалось. Коул вернулся к столу и открыл расписание на этот день. Что-то случилось.

Сойер вернулась домой около полудня. Она забыл дома очень важные бумаги, без которых не могла работать. Сойер просматривала их утром, когда проснулась. Нечаянно разлила на них кофе и попыталась просушить листы по одному. После перенесенной операции она стала очень дорожить своим временем и в спешке попросту забыла запихнуть бумаги в кейс Теперь ей пришлось вернуться за ними, проклиная свою рассеянность. Чтобы прийти в себя, Сойер приготовила сэндвич с сыром и чай, презрев свое намерение не обедать. Она уже съела половину сэндвича, когда услышала звон колокольчика у ворот сада. Сойер подошла к окну кухни. Садовник никогда не звонит. У него свой ключ. Посыльных она не ждет. Сойер снедало любопытство, когда она шла через сад Дзэн к воротам. Повернув ключ в замке, она отворила калитку. Перед ней стояла высокая девушка примерно ее возраста. Одетая по моде, с простой, но элегантной прической. Минимум макияжа. Красивая, подумала Сойер. И что-то в ней еще. Сойер, с трудом сглотнув, спросила девушку, чем она может помочь.

Раздавшийся в ответ голос свидетельствовал о хорошем образовании человека и, несомненно, английском происхождении.

— Вы Сойер Колмен?

— Да, это я.

— Я Чесни Брайтон. Мое имя должно бы быть Чесни Нельсон. Я являюсь дочерью Рэнда Нельсона и разыскиваю его. Мне сказали, что, возможно, вы могли бы мне помочь.

Никаких эмоций. Просто холодные, уверенные факты.

Сойер постаралась собраться с мыслями. Закрыв ворота, она повела гостью в дом, пытаясь по дороге успокоиться. Дочь Рэнда! Он никогда не упоминал о том, что у него есть дочь. Но она на него похожа, особенно глаза.

Сойер чувствовала, как взволнованно бьется ее сердце. Любое напоминание о Рэнде Нельсоне отдавалось в ней болью, потому что этого мужчину она потеряла, потому что он женат на ее собственной матери. И Сойер ничего не остается, как страдать. Мэгги и Рэнд созданы друг для друга. Кто она такая, чтобы отказывать им в счастье? Сойер старалась не вспоминать о чудесных днях, проведенных вместе с Рэндом несколько лет тому назад, и в основном ей это удавалось. Но всякий раз, когда воспоминания неожиданно настигали ее, Сойер приходилось напоминать себе о счастье. Правда, сейчас она не может этого сделать. Позже, оставшись одна, она расскажет себе о том, какая она счастливая, что живет в этом мире. Она сконцентрируется на своей прекрасной жизни в Японии, любимой работе на благо семьи, ради которой она готова умереть. И однажды Рэнд Нельсон превратится всего лишь в эпизод ее прошлой жизни.

— Чай? — предложила Сойер. Все, что угодно, лишь бы выиграть время. Ей необходимо собраться с мыслями.

— Да, спасибо. Я заехала в офис «Колмен Авиэйшн», и мне сказали, что вы отправились домой. Мы разминулись буквально на минуту. Надеюсь, я не слишком назойлива?

— Конечно же нет, но я не понимаю, почему вы обратились именно ко мне?

— Мне сказали, что вы и мой отец были… что вы с ним… собирались пожениться. Я разыскивала его несколько лет.

— Это было очень давно. Рэнд, ваш… Рэнд женат на моей матери. Они… они живут на Гавайях. Я не совсем понимаю… Если вы дочь Рэнда, то почему вы разыскиваете его? — Сойер показалось, что она уже знает ответ, но ей хотелось, чтобы девушка произнесла его вслух.

Сердце Сойер болезненно сжалось. Рэнд никогда не хотел иметь детей. Он даже признался ей однажды, что терпеть не может маленьких пачкунов. В то время Сойер лишь рассмеялась, убежденная в том, что каждый мужчина в определенный момент его жизни хочет завести ребенка уже хотя бы для того, чтобы тот носил его имя. Но Рэнд не рассмеялся в ответ. Вместо этого он вдруг посерьезнел и сказал, что с годами не становится моложе и у него сложились определенные привычки, а дети только усложнят ему жизнь. Сойер была по уши влюблена, и поэтому приняла его решение без возражений.

Значит, у Рэнда было бурное прошлое? Конечно, большинство мужчин отнюдь не святые, но ведь не многие могут похвастаться незаконнорожденными дочерьми, появляющимися неизвестно откуда. Рэнд никогда даже не намекал на ребенка!

Сойер вздрогнула, возвращаясь в реальность, и услышала голос Чесни.

— Я — незаконнорожденная дочь Рэнда Нельсона. Я выросла в приюте. Меня оставили на его ступенях с обычной запиской, приколотой к пеленкам. Моя мать была артисткой и много гастролировала с группой. Она была молода, и ей хотелось приключений. Она встретилась с отцом в Сайгоне. Мой отец… Рэнд Нельсон был летчиком, его вертолет был арендован у Англии вашим правительством. Моя мать помнит все подробности, по ее словам, у мистера Нельсона было двойное гражданство. Он выполнял боевые вылеты вглубь страны. Это не было войной, скорее, перебранкой, поэтому мать согласилась поехать с труппой в эту страну. Мой… мистер Нельсон приезжал в Сайгон по выходным дням, там он и встретил мою мать. Его любимым местом был бар» «Тигрица», так мне сказала мама. Она знала, что Рэнд Нельсон встречался… и с другими женщинами тоже, но он всегда возвращался к ней. Она очень его любила. Его часть размешалась в Да Нанге.

Сойер уже слышала все это раньше. От Рэнда. Она надеялась, что выражение ее лица не выдает бушующих в ней чувств. Откуда этой девушке известно о баре «Тигрица»? Сойер кивнула Чесни, ожидая продолжения рассказа.

— Труппу постигли неприятности, и директор сбежал, бросив девушек. Они разделились. Рэнд Нельсон приглядывал за моей матерью и помогал ей до тех пор, пока его не отослали на родину. Она пыталась сказать ему, что беременна, но он… он не хотел слушать, и ему необходимо было уезжать. Он оставил ей деньги. Когда директор труппы сбежал, то прихватил с собой паспорта девушек и их недельный заработок. Обобрал их до нитки. На деньги, оставленные матери мистером Нельсоном, она купила транзитную визу на черном рынке, и Красный Крест благополучно переправил ее обратно в Англию, где она родила меня. Конец печальной повести, — с горькой улыбкой сказала Чесни. — Когда сиротам разрешили заняться поиском своих родителей, я нашла свою мать. Вначале она ничего не хотела мне рассказывать. Она замужем, у нее другая семья, и она не хотела их волновать. Я поняла ее. Она солгала мне, сказав, что не знает, кто был мой отец. Я почувствовала это, а также то, что она не является неразборчивой в знакомствах женщиной, поэтому я продолжала приходить к ней в дом день за днем, неделю за неделей, пока наконец не сломала ее сопротивление. В ее теперешней жизни нет места для меня. Я поняла ее страх и сказала, что ей не следует меня бояться. Я не знаю, найдется ли для меня место в жизни моего отца, но я хочу увидеть его. Мне сказали, что вы и он… Я имею в виду, что информация была отрывочной, и мне повезло, что я вообще получила ее. Вы поняли то, что я рассказала вам, мисс Колмен?

— Каждое слово, — с трудом ответила Сойер. Что принесет это Мэгги и Рэнду? Сделает их ближе или вызовет трудности?

— А Рэнд знает? Я хочу сказать, ваша мать согласилась сделать аборт? Обещала ли она Рэнду это сделать?

Мягкие серые глаза смотрели Сойер прямо в лицо.

— Могу лишь предположить. Вероятно, он думал, что моя мать сделала аборт. Он не знал о моем существовании.

— И вы хотите, чтобы я помогла вам связаться с вашим отцом? — Сойер затаила дыхание. Конечно, именно этого она и хочет. И если бы сама Сойер была на ее месте, то хотела бы того же. Она знает, каково расти без отца.

— Я надеялась… Я думала, вы могли бы… как бы это выразить?… подготовить его так, чтобы это не оказалось для него слишком большим шоком.

Самообладание этой девушки достойно восхищения, подумала Сойер. Ей хотелось узнать, что еще Чесни известно о Рэнде, но она не решалась спросить. Или все-таки стоит проверить ее? Ведь она могла оказаться кем угодно. Хотя девушка прилетела на край света, только чтобы найти ее. Она не кажется охотницей за деньгами. К тому же подобные поиски дорого обходятся.

Сойер вздохнула:

— Если то, что вы рассказали, правда… — она позволила фразе повиснуть в воздухе.

Чесни ждала.

— Я не могу, просто не могу врываться в жизнь своей матери и Рэнда и… и рушить их счастье. Вы ведь можете оказаться самозванкой. У вас есть какие-нибудь документы? — как будто ей они нужны. Эта девушка — просто копия Рэнда. Правда, она может быть и дальней родственницей, необязательно дочерью. У Рэнда много родни.

— Я понимаю, что вы чувствуете, — сказала Чесни. — Вам приходит в голову множество вопросов. Например, откуда у меня такие деньги на поиски. При обычных обстоятельствах это мне дорого обошлось бы, но я стюардесса. Я могу летать по всему свету в свободное время и платить только налоги. Моя работа хорошо оплачивается, и я экономила. Поэтому могу себе позволить поиски.

— Как зовут вашу мать?

— Мэрион Брайтон. Моя мать дала мне одну вещь, чтобы помочь мне. Вот она.

Чесни достала бумажник, раскрыла его и вытащила потертую и изломанную во многих местах фотокарточку. Она протянула снимок Сойер.

Он был размыт, словно тот, кто снимал, не смог удержать камеру, и поэтому трудно было утверждать, являлся ли красивый летчик, стоявший рядом с улыбающейся женщиной, Рэндом. Лихо сдвинутая фуражка убедила Сойер в том, что это Рэнд. Она много раз видела его, стоявшим в точно такой позе. Расслабленной. Горделивой. Сойер вернула фотокарточку.

Нотка отчаяния прозвучала в голосе Чесни, коша она вновь заговорила:

— Моя мать рассказала мне разные вещи. Это правда, что многие факты могли стать достоянием общественности, но было несколько… интимных подробностей, которые иногда любовники поверяют друг другу. Я не думаю, что могу повторить их кому-либо, кроме моего отца.

Сойер кивнула.

— Да, вы правы. Послушайте, мне нужно ехать в офис. Почему бы нам не поужинать вечером, скажем, в семь, в ресторане «Окура». Это подойдет?

— Прекрасно. Я вам признательна за ваше внимание и за то, что вы выслушали меня, — Чесни тепло улыбнулась и протянула руку.

Сойер крепко пожала ее. Она всегда гордилась своим мужским рукопожатием, однако Чесни ничуть не уступала ей в этом.

День словно отказывался заканчиваться. Мысли о Чесни постоянно врывались в голову Сойер. В половине четвертого она подняла трубку телефона и позвонила на Гавайи. Кого ей попросить к телефону, Мэгги или Рэнда? Выпалить ли ей новость одним махом или попытаться подобрать слова, чтобы смягчить удар? Конечно, это окажется настоящим ударом, особенно для Мэгги. Рэнду придется общаться с дочерью, взрослой дочерью, у которой могут быть свои собственные дети. Мэгги. Она поговорит с Мэгги. Мэгги должна знать, как с этим справиться. Сойер облегченно вздохнула, услышав голос матери.

— Сойер! Как хорошо, что ты позвонила. Я собиралась написать тебе письмо. Ты просто спасла меня от мук — ты же знаешь, как я ненавижу писать письма! У тебя ничего не случилось? — внезапно разволновавшись, спросила Мэгги. — А мистер Хасегава, он не…

— Он не так уж плох. Я не уверена, к каким новостям отнести ту, что я собираюсь тебе сообщить, к плохим или хорошим. Вот уже несколько часов я сижу в офисе и думаю, как… как мне сказать…

— Боже, Сойер, да что случилось? Черт бы побрал Рэнда, надо же ему было именно сегодня уехать в Хило осматривать плантацию сахарного тростника! Он хочет купить ее. Прерви мою болтовню, Сойер. Я понимаю, ты не станешь понапрасну бить тревогу, но ты испугала меня. Ты никогда прежде не звонила в середине дня. Что произошло, Сойер?

Мэгги внимательно выслушала рассказ Сойер о визите Чесни. Сойер слышала восклицания матери, но продолжала говорить.

— Я договорилась встретиться с ней вечером, в «Окуре». Мне кажется, она действительно дочь Рэнда и, Мэгги, она так похожа на него, что это даже пугает. Я не знаю, что тебе еще сказать.

— Я тоже. Как я сообщу об этом Рэнду?

— Так же, как я тебе. Просто расскажи ему. Мэгги, я никогда не давала тебе советов, но…

— Придержи язык, не так ли?

— Полагаю, да. Это будет шоком для Рэнда. Будь с ним рядом и поддержи его.

— Конечно, — грустно сказала Мэгги. — А как твои дела, Сойер?

— Прекрасно. Коул приедет через десять дней. Мы устроим вечеринку и славно повеселимся. Всякий раз, приезжая сюда, он вытряхивает меня из постели в шесть утра и тащит медитировать в саду Дзэн. Он просто запал на него. Когда-нибудь я узнаю, почему.

— Он, наверное, видел в кино, как герой это делает, и ему понравилось, — спокойно ответила Мэгги. Обычно она смеялась, узнавая что-то новое о Коуле, чего не знала прежде. Матери все такие.

— Хочешь, я позвоню тебе вечером, после ужина?

— Да. Насколько я знаю Рэнда, он вылетит ближайшим рейсом после того, как узнает об этом. Спасибо за звонок, Сойер. И не удивляйся, если мы материализуемся у твоего порога завтра утром или около того.

— Я буду рада, — тепло ответила Сойер.