Темный Нижний

Глава 17 В которой Валерка со всеми ссорится

Мост слегка покачивался под ногами, и ещё — поскрипывал. В другое время и в другом месте у Валерки бы поджилки тряслись — не дай бог ржавое железо провалится под ногами, и полетишь ты вниз, ещё попутно пропорешь себе всё, что можно, ржавыми краями. Но сейчас парень не переживал. Он уже понял, что всё здесь — и река Смородина, и Калинов мост, выглядит так, как он это представляет. Получше бы фантазия работала — было бы какое-нибудь шикарное произведение искусства с коваными перилами дивной красоты и прочие изыски.

«Так что какая разница? Эльвира вон вообще не видит никакого моста. Подозреваю, оттого, что просто не помнит, что такое мост, — объяснил сам себе Птицын. — Так что мост достаточно надёжный, никуда не денется. А вот истории про охрану, которую ещё и побеждать надо, наводят на неприятные подозрения». Очень не хотелось сейчас с кем-то драться и кого-то одолевать. Хотелось достичь уже цели, добраться до того берега. И, вот удивительно, путь прошёл без происшествий. Они шли по ржавым листам, вокруг был туман, а где-то глубоко внизу, гораздо глубже, чем представлялось, когда они вступали на мост, умиротворяюще гудела Пучай-река. Левую руку Птицыну цепко сжимали ледяные пальцы Эльвира. Нежить так и не смогла ступить на мост, пока Валерка не взял её за руку. Она и теперь не видела, по чему ступает, он уточнял.

Наконец, мост закончился, и они оказались на той стороне. Откуда-то Птицын чётко знал, что достиг, наконец, цели. Даже не так. Он достиг всех целей вообще. Он там, где и должен закончиться любой путь. Каждый когда-то окажется в этом месте, и совсем не важно, каким способом. Вряд ли многим в последнее время доводится перейти по Калиновому мосту. Это совсем неважно. Смерти можно достичь множеством способов, а вот избежать пока ни у кого не получалось.

— Ну вот и пришли, — тихо сказал Валерка, разглядывая пейзаж. Пальцы у него в руке вдруг потеплели, как будто он в самом деле сжимает руку живого человека.

— Здесь покойно, — сказала Эльвира. Впервые она заговорила сама, первая.

— Да…

Пейзаж не отличался выдающейся красотой. Поле, раскинувшееся перед ними, может быть и играло когда-то яркими красками. Весной, когда всё цветёт и буйно лезет в рост. Когда всякое живое существо изо всех сил стремится есть, убивать и размножаться, чтобы успеть оставить потомство и продолжить себя в вечности. Нет, это поле было осенним. Пожухшая, пахнущая влагой и немного прелью трава, узкая колея грунтовой дороги, уходящая куда-то вдаль, да чуть сероватое небо над головой. Это всё равно было красиво — глядя на этот пейзаж глаз отдыхал. Вообще всё здесь говорило об отдыхе.

Валерка оглянулся, и совсем не удивился, что моста за спиной нет, а река Смородина продолжает нести свои едкие воды по руслу времени.

— Я пойду, — улыбнулся он маре. Та ничуть не изменилась, но смотреть на неё стало проще. Спокойнее. — А то ещё немного, и я решу остаться здесь, очень уж тут хорошо. Вон уже и мост пропал, что как бы намекает.

Эльвира вдруг подалась к Птицыну и поцеловала. Странный это был поцелуй. Валерка почувствовал всё — и холод смерти, и боль умирания, и ненависть ко всему живому… и одновременно любовь к этим странным существам, каждое из которых рано или поздно всё равно сольётся с тобой.

— Спасибо, что дал мне имя. Если тебе будет плохо, позови меня, и я помогу. Только не слишком часто. Здесь… покойно.

Открыть глаза после поцелуя получилось не сразу, а когда всё-таки удалось, мары уже не было. Валерка твёрдо знал, что она отправилась дальше по этой просёлочной дороге. Если он решит последовать за ней, то непременно догонит.

— В любом случае догоню, — вслух сказал парень. — Рано или поздно. Но не сейчас. Если все будут умирать, жизни ведь тоже не будет.

Когда он повернулся к реке, мост был на месте, и там его снова никто не встретил. Ступив на костяной берег, Валерка, не оглядываясь, зашагал вперёд.

— Я не хочу долго возвращаться, — вслух сказал парень. — Устал, а ещё дел полно. Но нужно зайти к Яге, а то непонятно.

Он почему-то был уверен, что сейчас может управлять своим здесь нахождением. Действительно, избушка на курьих ножках появилась почти сразу, стоило немного отойти от берега. Яга ждала его на крыльце. В дом приглашать, очевидно, не собиралась.

— Вот что мне нравится в моих потомках — это любознательность, — улыбнулась женщина. — Тебе ведь сейчас не терпится поскорее разобраться со своими невероятно важными проблемами, и всё равно пришёл.

— Непонятно просто, — начал оправдываться Валерка, — И ты, и Змей мне говорили, что на Смородину соваться рано, что я там, скорее всего, не выживу и помру. А оно как-то просто всё вышло. Даже слишком просто. Я что-то сделал не так?

— Конечно, не так, — широко улыбнулась Яга. — Ты не стал бороться со смертью, ты её принял. Кто бы мог подумать, что ребёнок может совершить над собой такое насилие?

Нельзя сказать, что Валерка понял это объяснение, но решил, что обойдётся и без понимания пока. Вопреки словам Яги ему было не очень любопытно, он просто хотел убедиться, что ничего сильно плохого не сделал. А то мало ли, как за это придётся потом платить?

Возвращение на тёмную сторону прошло легко и беззаботно. Только что ему в спину ещё смотрела слегка удивлённым взглядом Яга, и вот он снова под водой, а над головой лёд. «Странное ощущение. Дышать, вроде и хочется, а вроде и потерпеть можно», — подумал Птицын. Он нырнул обратно ко дну, где к нему снова рванули ленты водорослей, но сейчас с этим не было никаких проблем. Там, где водяная трава касалась кожи, она мгновенно отмирала, так что путы рвались сами собой, и ничуть не мешали искать злосчастное колечко.

Русалка, не разобравшись в ситуации, начала было снова свою шарманку:

— Вот видишь! Тебе некуда деваться. Ты проводник, но на той стороне тоже вода. Неужели ты предпочтёшь смерть моему поцелую? Здесь, под водой так хорошо, так прохладно! Мы будем о тебе заботиться. Ты ни в чём не будешь знать отказа. Я тебе не нравлюсь? У тебя каждый день будет новая девушка. Быть может, сама княгиня снизойдёт до тебя! Лучшие яства, какие только можно выдумать! Подумай скорее, ты ведь умираешь! Ещё чуть-чуть и будет поздно!

«Во, нашёл!» — обрадовался Валерка, нащупав, наконец, колечко. Он его сразу увидел, только то запуталось в обрывках водорослей, и достать никак не получалось. Находку сразу нацепил на средний палец левой руки, чтобы не потерять. О том, что он умирает, парень знал прекрасно. Он теперь гораздо лучше чувствовал и понимал смерть, и потому мог ею немного управлять. Сейчас её ледяной холод медленно поднимался вверх от самых ног, но голову и сердце пока не затрагивал. Валерка смутно представлял себе, что на самом деле он не «договаривается со смертью», а просто перераспределяет остатки кислорода в тканях. Наверняка ноги будут очень болеть, когда начнётся регенерация. «Но это ничего, потерплю», — подумал Птицын и рванул вверх, к слабо подсвеченной фонарями проруби.

Русалка, которая должна была его обратить, удивлённо вскрикнула и попыталась остановить. Валерка не хотел её убивать. Но и мешать себе позволять не собирался. Девушка вскрикнула от боли, кожа на руке, которой она схватила его, почернела и потрескалась. Парень пробил головой поверхность воды, и осторожно вдохнул. Какой же это восторг!

Возвращения князя уже, по всей видимости, никто не ждал. И, похоже, в связи с этим у Алисы начались проблемы — вырывающуюся изо всех сил девчонку, куда-то вели русалки в сопровождении Юрия, остальные гости уже тоже потянулись обратно на остров, так что появление «утопленника» осталось незамеченным.

Валерка выбрался на лёд, встал. Ноги, ожидаемо, начали болеть, но сейчас было не до того.

— Госпожа Тихомира! Потрудитесь объяснить, куда уводят мою подругу?

Эффект получился забавный — на пару секунд замерли абсолютно все. Валерка за это время как раз догнал гостей.

— Господин Птицын! — торопливо начала Тихомира. Вот теперь у неё глаза забегали. Остальные просто удивились, а вот княгиня была поражена. — Вы слишком долго провели под водой. Я собиралась отправить подчинённых, чтобы вас нашли и помогли…

— Мне неинтересно. Алису вы куда повели? — грубо прервал женщину Птицын.

— Поскольку вы не смогли подтвердить своё княжеское достоинство, она больше не является вашей подчинённой…

И опять Валерка не дал договорить. Вытянул левую руку со сжатым кулаком и оттопыренным средним пальцем.

— Моё княжеское достоинство всегда со мной, и не зависит от каких-то побрякушек. Но если они так важны для вас, то вот, полюбуйтесь. А теперь отпустите мою подчинённую. Или я объявлю войну вашему клану. Поверьте, вам не понравится со мной воевать.

Откуда в голосе появились эти нотки, Валерка и сам не понял, но был рад. Слушателей пробрало. Даже Алиса, которая вырываться перестала и, увидев князя пребывала в счастливой прострации, побледнела и задрожала.

— Да! Простите, князь, за эту ошибку! — улыбка на лице Тихомиры получилась ужасно натянутая и неестественная. По её жесту Алису отпустили, и яломиште, всё ещё подрагивающая от переживаний, но с гордо поднятой головой, подошла к своему князю. — Юрий, вы сами видите, что ваши претензии не имеют под собой оснований. Эта девушка служит князю Птицыну по праву. Рекомендую больше не сомневаться в его достоинстве, общество это не поддержит. Вас же князь, прошу простить за эту небольшую проверку. Зато теперь любой из присутствующих знает, что не унизит себя общением с недостойным. — Валерка бы позлорадствовал тому, как русалка торопится заговорить гостей, пока он не начал скандалить, но было не до того. Ноги болели всё сильнее, и ещё очень хотелось есть.

— Но такой уверенности теперь нет у меня, — сказал парень. — Вы попытались меня утопить и обратить. Понимаю, это было бы красиво. Но не прощаю.

— Что?! — глаза Тихомиры полыхнули гневом. — Вы меня обвиняете?! Вы бросаете мне вызов?!

— Обойдёмся без вызовов, — мотнул головой Птицын. — Но верхний мир для вас закрыт.

— Не получится, князь! Мой клан не последний в Нижнем Новгороде. По моему слову всё высшее общество откажется иметь с вами дело.

— Обойдусь без высшего общества, — пожал плечами парень. — Алиса, где там наш извозчик? Что-то меня тошнит уже от этого веселья.

Вообще-то он собирался сдержаться. Прямо уверен был, что сдержится, и даже продолжит мило общаться с гостями. Но не вышло — что называется, понесло. Противопоставлять себя вообще всем значимым жителям города было совершенно неправильно. Только какая разница, если они спят и видят, как его подмять или подставить? «Так, пожалуй, даже лучше, — решил Валерка. — Действительно они мне нафиг не сдались. Вурдалаков и так как-нибудь прокормим, а всё остальное мне не интересно».

Как только они уселись в сани, Алиса крепко прижалась лицом к его мокрому плечу и расплакалась.

— Ты был под водой пятнадцать минут, Валера! Я думала, ты уже утонул!

По возвращении оказалось, что и дома всё неладно. Оказывается, Демьян что-то почувствовал, и попытался прорваться на остров, но русалки и это предусмотрели — упыря встретили прямо на Оке, сразу за границей, контролируемой Башней. Отрядили, целый отряд, и упыря вежливо, но неуклонно просили оставить князя в покое — он, дескать, занят на приёме. Демьяна бы это не остановило, знай он, что именно происходит, но ничего конкретного он не знал, поэтому решил подождать, когда русалкам придётся смениться. Холод никуда не делся, а тёплая одежда не даёт защиты надолго, так что рано или поздно дамочкам пришлось бы уйти.

— А я ещё хотел им термобельё с той стороны провести, и одежду с электроподогревом, — пожаловался Птицын. Настроение было ни к чёрту, потому что лодыжки ныли хуже, чем зуб после стоматолога.

— Рассказывай, князь, — Демьян подсел на сани, потеснив Валерку с Алисой. Птицын не возражал — так теплее. Одежда мокрая, ветерок к вечеру поднялся чудо какой свежий, и тулуп, выданный извозчиком не особо спасал.

— С русалками мы поссорились, — вздохнул Птицын. — И вообще, похоже, со всеми, кто был на приёме. Князь у вас, Демьян, никуда не годный. Сдержаться надо было, а я…

— Ты, Валерий, сначала расскажи, а потом уж самобичеванием занимайся, — попросил упырь. — И не кори себя — главное, жив и свободен, остальное можно исправить. А то я по лицу Алисы вижу, что в передрягу вы там знатную попали.

— Да подставили нас… меня, точнее. Обвели вокруг пальца, а я и повёлся, как дурак. Купился на вежливые слова да ласковые взгляды, значимым себя почувствовал.

Рассказ о попытке его обратить много времени не занял, дольше пришлось пересказывать потусторонние приключения. Зато Алиса добавила несколько деталей, благодаря которым и сам Валерка лучше понял картину.

— Я с самого начала подумала, что что-то неладно, — начала объяснять девушка. — Мы ещё на остров сойти не успели, а эти твари попытались Валеру зачаровать. Он этого и не заметил, но всё равно, пытались же! А потом оказалось, что на приёме Юрий. Я думала, он договорился с русалками, потому что обвинения, которые он предъявил князю, никакой силы не имели. Он даже не потрудился что-то придумать, просто сказал, что знает про князя неприглядные вещи, обвинил его в воровстве и во всяком. Я уже потом поняла, что Тихомира сказала ему, что поддержит, поэтому он и вёл себя так уверенно. Только он думал, что она организует дуэль, а русалка устроила испытание. Демьян, его не было пятнадцать минут!

— Да уж, Тихомира здорово потратилась, — хмыкнул Демьян. — Представьте, сколько воды им нужно было нагреть, чтобы получить возможность его обратить? Ты, князь, даже не представляешь, в какие расходы ввёл клан русалок! Эту магию они закупают в столице, а туда её привозят из далёких краёв.

— Плевать, что потратилась, — расстроился Валерка. — Я теперь опасаюсь, что придётся со всем городом воевать открыто.

— Не придётся, — отмахнулся Демьян. — Обвинения ты не предъявил, войну не объявлял. А то, что ответил на угрозы Тихомиры — так имел право. Особенно после того, как прилюдно подтвердил княжеское достоинство. Опять-таки, если и будут у гостей претензии, то не к тебе, а к Тихомире. Полагаю, немногим понравится, что она попыталась на тебя давить через них, да без спроса. Будет теперь с каждым расплачиваться, а претензий предъявить никто не постесняется.

— Вот и пусть между собой разбираются, — облегчённо вздохнул Валерка. — Но дел с этим кублом я иметь не хочу. И теперь имею право. Лучше вон, на Новоторговой будем потихоньку народ окучивать. У нас с ними, получается, уже два вполне налаженных контакта — портной, и ещё кто-то, Алиса в прошлый раз кому-то бельё загнала, думаю, не откажется от новой партии… Хотя смешно, конечно — перейти в другой мир, чтобы трусселями торговать. В моём стиле. Кстати, а почему там все такие бесконтрольные? Ну, в смысле, никаких клановых, вроде бы нет, если только покупатели.

— Так там вокруг в основном бесклановые и живут, — пожал плечами Демьян. — Это только албасты закон не писан. Впрочем, и они тоже вряд ли стали бы серьёз вредить нашему портному. Так, попугали бы, да, может, лавку сожгли, не больше. Бесклановых не принято трогать, потому что таких защищает государство. Кланы стараются туда не лезть, ведь если кто-то один начнёт, то и остальные захотят, придётся ссориться между собой. Больше проблем, и не дай боги ещё кого-то убить случайно — тогда и по шапке можно получить.

— А почему они бесклановые-то?

— Так полукровки разнообразные, — поднял брови Демьян, удивлённый, что приходится объяснять очевидные вещи. — Кто же в клан полукровку возьмёт?