Тень предъявляет права

Глава 32

Треан удивился этому неожиданному вопросу, но понял, что ответ поразил Беттину.

Когда она посмотрела на него, щурясь от моросящего дождя, он почувствовал, что они достигли определенной черты, но не решаются ее пересечь. Капли дождя переливались на косах Беттины, как сверкающая вуаль, ее глаза светились.

Она выглядела… потрясенной, словно он сделал гораздо большее, чем просто признал истину.

— Беттина? Зачем задавать такие…

Две нежные ладошки обхватили его лицо и потянули вниз. Их губы встретились. Теперь я потрясен…

Обняв Беттину за талию, Треан притянул ее к себе и застонал от ощущения близости. Ее кожа была очень теплой и гладкой. Их дыхание смешалось, поцелуй стал более требовательным, и в тот же момент начался ливень; ночь в точности отражала пламя охвативших их чувств.

Когда он приподнял Беттину, она тонкими руками обняла его за шею, а длинными ногами обхватила за талию. Переместив ее на меха, он подмял ее под себя.

Между поцелуями она спросила:

— Мы действительно собираемся дойти до определенной точки?

— Всемогущие боги, да!

— Ты заставишь меня забыть о завтрашнем дне?

Отстранившись, он присел на корточки.

— Это я и намерен сделать. До тех пор пока мы здесь, в этом месте, завтрашний день не имеет значения. Только ты, я и эта гроза.

Когда он продолжил, не отрываясь смотреть на нее, она нахмурилась.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Разденься. Покажи мне свою прекрасную грудь, как ты сделала это в ту первую ночь.

На этот раз для меня. Только для меня.

Беттина прикусила губу.

— Ты слишком много думаешь о той ночи.

— А ты нет?

Краснея, Беттина завела руки за спину и развязала топ. Когда она, набираясь храбрости, снизу вверх посмотрела на вампира, он прохрипел:

— Для меня?

Беттина сняла топ, обнажив совершенные белые груди с набухшими розовыми сосками. Треан уже видел их, уже целовал их, но все равно не смог сдержать стон.

Уголки ее красных губ изогнулись в усмешке.

— Тебе… они нравятся.

— Нравятся? — Он накрыл один из этих холмиков ладонью и нежно сжал. — Да я одержим ими. Я жажду целую вечность ласкать их и каждый сантиметр твоего восхитительного, хрупкого тела. — Наклонившись, чтобы поцеловать ее, он пообещал: — Скоро, Бетт, — как раз перед тем, как их губы встретились. Он испил ее сладкий вздох.

Беттина встретила его требовательный язык легкими круговыми движениями своего языка. Ему нравилось, как она целуется… робкие касания языка, податливые губы, а сейчас нуждающийся стон.

Дрожащей рукой Треан обхватил ее затылок, а другой, распутав завязки на юбке, снял ее с Беттины.

Он отстранился, но лишь для того, чтобы полюбоваться подарком, который только что развернул.

— Само очарование, — сказал он, увидев ее лишь в клочке черного кружева.

Медленно, чтобы не напугать Беттину, он спустил трусики вниз по ее ногам, оставляя их болтаться на одной тоненькой лодыжке.

От одного вида ее тела у Треана перехватило дыхание. Такая узкая талия, такая гладкая кожа. Капли воды стекали по стройным ногам, восхитительным изгибам тела и дерзкой груди. Крошечные завитки темных волосков на ее холмике манили…

Нет, он не простой наблюдатель. Посмотрев на нее, он понял, что не может быть более присутствующим, более вовлеченным. Его окружали запахи. Капли теплого дождя задерживались на их разгоряченной коже. Биение их сердец отдавалось в его ушах.

Они с Беттиной были частью этой бури, частью этого лесного убежища.

А его женщина ожидает от него следующего шага, изучая его большими, сверкающими глазами.

— Знаешь, что я собираюсь с тобой сделать, Бетт?

Она сглотнула.

— П-поцелуешь мою грудь?

— Ты этого хочешь? — Она нетерпеливо кивнула. — Тогда откинься назад.

Когда Беттина легла на меха, Треан придвинулся к ней и, наклонившись, слизал влагу с ее хрупкой ключицы, затем опустился ниже к изгибам ее груди. Набухшие соски дразнили его. С какого начать?

Застонав, он накрыл губами один из них, потирая большим пальцем другой. Он быстро и жестко ласкал языком один сосок. И медленно теребил пальцами другой.

Беттина еще сильнее выгнулась.

— О-о, Дакийский, что ты со мной делаешь?

Все возможное… чтобы довести тебя до точки. Жестко и быстро. Медленно назад и вперед. Затем он поменял местами рот и руку.

Когда Беттина начала метаться на мехах, Треан оторвался от пульсирующих сосков и начал прокладывать дорожку из поцелуев вниз по ее плоскому животу.

Когда он достиг пупка, Беттина уже дрожала от желания. Но приподнялась на локтях.

— Дакийский? Подожди.

— Не останавливай меня, Бетт. — Его голос был похож на рычание. — Ты знаешь, чего я хочу.

— Но твои клыки?

— Я могу контролировать их.

— Ты уверен? Я-я не хочу, чтобы ты меня укусил.

— Я больше не возьму твою кровь. По крайней мере, не сейчас. — Он провел ладонями вверх от ее коленей. — Ты мне веришь? — спросил он, лизнув ее чуть выше завитков.

— Верю. Конечно, верю.

— Тогда разведи ноги, dragг.

Наконец, она откинулась назад, сжав меха в кулаках.

Смогу ли я заполучить этот приз?

Отчаянно покраснев, Беттина начала медленно раздвигать колени. Его сердце сжалось в груди от такого проявления доверия со стороны Невесты.

Боги, да, завтра он непременно выживет!

Он выживет, чтобы ощутить полную силу ее желания. Он выживет, чтобы предъявить права на свою сногсшибательную женщину, сделать ее тело своим, заполучить вечность рядом с ней…

Беттина обнажила свою соблазнительную плоть; тело Треана отреагировало первобытным исступлением, его охватила похоть.

Рот наполнился слюной от вида ее розовых, блестящих складочек, скрытого маленького входа в ее плоть. Треан хотел припасть к нему, поглотить его. Его клыки изнывали от желания укусить ее, посасывать ее влажную от соков плоть. Член вздыбился от нестерпимого желания погрузиться в ее девственное лоно.

Вдохнув ее восхитительный аромат, Треан почувствовал нарастающую пульсацию в члене, семя стремилось к высвобождению против его воли.

Готов кончить? Прежде чем поцелую?

Треан чудом сумел сдержаться. Он не узнал собственного голоса, когда повторил слова, сказанные ей в ту ночь, когда он нашел ее.

— Я лишь попробовал тебя на вкус, dragг mea… А сейчас я устрою пир…

Она приподняла голову, покусывая губу.

— Дакийский?

Но Треан уже опустил голову. Когда он прижался губами к ее влажной плоти, она задохнулась. Впервые с жадностью лизнув сердцевину ее лона, он застонал:

— A mea! Dulcea mea. — Моя! Моя сладкая.

Застонав от восторга, Беттина откинулась назад на меха.

— Да, вампир, да…

Ее вкус был неописуемым; ее сущность подобно электрическому разряду пронеслась по всему его телу, оживляя каждый дрожащий нерв.

Даже необузданно лаская ее плоть, Треан каким-то образом контролировал клыки. Даже полностью накрыв ее ртом, он не задел нежную плоть.

Я так долго ждал этого. Посмотрев вверх, он оценил реакцию Беттины. Вытянув руки над головой, она выгнула спину. Ее грудь чувственно вздымалась, соски сморщились, превратившись в твердые горошинки.

Ей нравится этот поцелуй так же сильно, как и мне.

Стоя на коленях, Треан скользил руками по ее телу, собственнически лаская влажные груди, стискивая их ладонями. Он лизал ее плоть все быстрее, погружая язык в щелочку, теребя клитор, выделяющейся влагой.

Моя невеста, мой приз, мой пир.

Вцепившись пальцами в его волосы, Беттина выгибалась навстречу его языку.

— Сильнее, вампир, — выдохнула она, испытывая жгучую нужду. — Глубже.

— Бетт!

Он не мог дать ей то, в чем она нуждалась, не мог проникнуть в ее тело ни одним из способов. Ни пальцами, ни клыками, ни членом. Его охватило разочарование… Я хочу войти глубоко в тебя и жестко трахать! Его бедра инстинктивно двигались, но член не мог проникнуть в податливое тело.

— Треан, — простонала она. — Пожалуйста, м-мне нужно…

С рычанием он убрал руки с ее груди и сжал бедра, широко разведя колени Беттины, чтобы глубже проникать в нее языком.

— О-о, Боги, да! — Затем воскликнула надломленным голосом: — Никогда не чувствовала… так сильно… как ты заставляешь меня чувствовать.

Она сжимала бедрами его лицо, ее плоть начала пульсировать. На самом краю она вцепилась в его затылок и, выгнувшись вверх… притянула голову Треана еще ближе к себе.

* * *

Даже в агонии Беттина знала, что это скрытое местечко ее тела… к которому никогда раньше не прикасался ни один другой мужчина… теперь принадлежит ему.

Он заявил на него права своим языком, своими губами, своим грубым рычанием. И она полностью капитулировала.

Вампир резко выкрикивал какие-то слова между полизываниями?

— Скажи мне, что позволишь… делать с тобой все, что угодно!

Его пальцы сжали ее бедра, побуждая Беттину ответить.

— Я… я…

Она не могла думать. Почему она не может позволить ему делать с ней все, что угодно… если это будет ощущаться так же великолепно? Возможно, он имеет в виду секс? Не могу думать.

Почему эти слова настолько важны для него?

Все, что она знала наверняка — ей необходимо вонзить ногти в его мускулистую спину, лизать его кожу, раствориться в его поцелуях…

О-о, боги, его порочный язык был повсюду.

— Ох, вампир, не останавливайся…

Когда Беттина приблизилась к пику удовольствия, балансируя на самом краю, ее разум не мог сформулировать ни одной мысли, кроме:

— Кончаю!

Мгновение спустя ее захлестнули волны экстаза. Жгучий и бесконечный, он охватил каждый дюйм ее тела. Выгнув спину, она раскинула руки в стороны… и закричала.

Неистовый стон вырвался из груди вампира, когда он впился в нее ртом. Хотя ее оргазм начал стихать, он лизал все более жадно. С исступлением он припал к входу в ее лоно, к до сих пор сокращающейся плоти. Может ли он попробовать ее?

Это слишком! Выгибаясь под железной хваткой его рук на ее бедрах, извиваясь под ударами его языка, Беттина взмолилась:

— О-о, остановись!

Он не остановился; он втянул ее клитор губами. И начал нежно посасывать.

— Ах!

Снова.

Ее накрыло волнами наслаждения. Беттина беспомощно сдалась… пока они все накатывали и накатывали…

Когда второй оргазм начал стихать, вампир начал целовать ее тело, что-то хрипло говоря по Дакийски, что-то похожее на обещания… или угрозы. Беттина не понимала слов, но узнала «да поможет мне»… тон.

— Скоро, Бетт. — Ей показалось, что он проскрежетал: — Так глубоко и сильно, как тебе нужно.

Задыхаясь, она лежала с раздвинутыми ногами, и… в эти минуты блаженства… ни о чем не беспокоилась. Беттина снова ощущала, будто бы парит, ощущала связь с этим вампиром.

Постепенно Беттина пришла в себя, ощущая желание доставить ему такое же наслаждение. Сидя на корточках, Дакийский смотрел на ее лоно с таким лютым голодом, что она чуть не испугалась.

С каждой секундой он выглядел все более измученным. Его тело излучало волны напряжения.

— М-м, женщина. — Он тяжело сглотнул, его кадык дернулся. — Я вижу местечко, ради обладания которым готов убить.

Его комментарий вызвал у нее желание стиснуть колени, но что-то подсказывало, что не стоит этого делать.

Еще больше резких слов по Дакийски. Он повторил:

— A mea.

Моя?

— Вампир?

Ее взгляд скользнул вниз. К пульсирующему члену, натянувшему ткань его штанов.

— Если бы ты знала… о чем я сейчас думаю.

Собравшись с духом, Беттина села на колени и коснулась рукой его лица. Легчайшее прикосновение, но он содрогнулся от него.

— Дакийский, я хочу ответить взаимностью.

Он выдавил:

— Тогда наши мысли… сходятся.

Может быть, ее сексуальная неискушенность действительно не имеет значения. Может быть, он на самом деле будет наслаждаться ее неуклюжими поцелуями. Она дотронулась до его рубашки; он тут же сорвал ее.

— Знаешь, я никогда не делала этого, — сказала Беттина рассеянно, ее вниманием завладели великолепные мышцы его груди.

Мне очень нужно нарисовать его.

— Dragг, ты не должна…

Он замолчал, когда она потянулась к его ширинке.

— Но, думаю, что недостаток опыта я смогу компенсировать энтузиазмом.

Очередной стон.

— Если ты проявишь энтузиазм, я не смогу долго наслаждаться этим.

Энтузиазм имеет значение. Беттина усмехнулась, смотря на вампира снизу вверх.

Тяжело дыша, он смотрел на ее губы.

— Знаешь, сколько раз я кончал, представляя твои губы на моем члене?

Беттина нахмурилась.

— Но ты пробудился всего несколько дней назад.

— Значит, ты пробудила во мне сущий ад, потому что я постоянно тверд для тебя. Снятие напряжения — единственное, что помогает мне держать себя в узде рядом с тобой.

— Правда?

Этот могущественный воин удовлетворял себя, фантазируя о ней? Беттина — роковая женщина? Эта мысль рассеяла все ее сомнения.

У нее не было причин бояться этого вампира и, может быть, это его последняя ночь на земле. Она не будет сдерживаться.

— Я тоже себе это представляла.

— Я знаю. Ты задавалась вопросом, буду ли я содрогаться и стонать, если ты обхватишь мой член губами.

Мелькнув неясным пятном, он с вампирской скоростью сбросил штаны, и опустился перед ней на колени.

Между хриплыми вдохами, он проскрежетал:

— Позволь мне… удовлетворить твое любопытство.