Тень предъявляет права

Глава 40

Утром на улице лил дождь, ветер хлестал по башне Беттины, повсюду сверкали молнии.

И все равно она чувствовала себя уютно внутри своей мастерской; напевая, Беттина полировала самую важную драгоценность из всех созданных ею.

Обручальное кольцо для сегодняшней церемонии.

Она принялась за него сразу же, как Дакийский на рассвете ушел от нее. До этого они часами разговаривали, трогали и изучали тела друг друга в ее постели. На самом деле, теперь это их постель в их комнате. Он утвердил свои права и на них.

С появлением в ее жизни Дакийского Беттина неожиданно стала считать свою башню не тюрьмой, а их с вампиром убежищем от всего мира.

— Я не знаю что за мелодию ты мурлыкаешь, — сказал Салем, появившись рядом с ней, — но, готов побиться об заклад, текст примерно такой: «я-люблю-секс».

Беттина загадочно пожала плечами, решив не становиться той, кто рассказывает о своих любовных связях. Но, да, она и в самом деле теперь любила секс. Решив так после первого раза, она с энтузиазмом убедилась в этом после второго и третьего.

Они с Дакийским, возможно, насладились бы и четвертым, но это было затруднительно из-за его еще не затянувшихся ран.

Прежде чем переместиться утром, он уложил ее в постель. Его волосы были взъерошены, а глаза дьявольски блестели.

— Есть несколько вещей, о которых я должен позаботиться. Но я уже с нетерпением ожидаю вечера.

Беттина, широко раскрыв глаза, с благоговением смотрела на своего любовника-вампира. Прижавшись губами к ее волосам, он пробормотал:

— Вчера ночью я сделал тебя своей Невестой, а сегодня ночью — сделаю своей женой.

Беттина Дакийская? Вместо неизбежных тяжелых потерь, ожидаемых от этого турнира, она чувствовала лишь эмоциональное возбуждение. Стать женой Треана? Чтобы ее бессмертная жизнь была полна таких ночей, как предыдущая, теряться в его глазах цвета оникса?..

Беттине не спалось; она бросилась в мастерскую и начала изготавливать для вампира золотое кольцо. Простого дизайна, чтобы оно пришлось ему по вкусу.

Сейчас Беттина понимала символичность бесконечного круга больше, чем когда-либо раньше.

— Да, кстати, спасибо тебе за пресловутый носок на дверной ручке, соседка, — сказал Салем, устраиваясь на спинке. — Мне некуда было пойти.

— Я удивлена, что ты не вернулся в мою комнату, подглядывающий фанТом.

— Конечно, я вернулся. И остался бы. Но вчера ночью вы с вампиром были такими любвеобильными… и, ох, такими развратными… что мой рассудок просто расплавился бы. — Он издал дрожащий звук. — Кажется, ты очень быстро покончила с Касом. Покойся с миром, демон. Проститутки всего мира наденут траур.

Беттина закатила глаза.

— С Касом ничего не случится. Дакийский нашел лазейку в правилах, потому что он замечательный. Главное, что они останутся живы.

Она засунула полировочную ленту в бархатный мешочек.

Вместо того чтобы разделить ее радость, Салем просто сказал:

— Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Вампир не может лгать, а он сказал, что они оба останутся живы.

Однако комментарий Салема заставил ее задуматься. Результат, возможно, будет таким, как хочет она, но реакция толпы может быть непредсказуемой.

Если в конце будет ничья, шумные и пьяные Абаддонцы могут поднять бунт. Некоторые из окружения павших участников все еще не уехали… могут ли они обвинить Рун в фальсификации турнира?

Думаешь, как королева? Пожалуй, ей следует принять некоторые меры предосторожности. Она могла бы назначить солдат следить за окружением, затем увеличить численность охранников, которые будут контролировать толпу.

Должна ли она ограничить демонов выпивкой? Нет, это вызовет крайне негативную реакцию. Беттина постучала пальцем по подбородку. Но бесплатная выпечка может неплохо нейтрализовать действие алкоголя. Она начала быстро записывать указы на сегодня.

— Так ты думаешь, что «ничья» идеально решит все проблемы? — спросил Салем.

Беттина успокоилась.

— Возможно, будет видно.

— А как же напряженность в отношениях между вампом и Каспионом? Дакийский все-таки убийца, что удержит его от нападения на Каса сразу после турнира?

— Я. Вампир знает, что я никогда не смогу простить его за это.

По неосмотрительности она очень многое наговорила Дакийскому.

Салем переместился со спинки в ближайшее сверло.

— Ладно, предположим, пиявка и правда даст демону уйти. Ты же не думаешь, что эти двое просто будут жить-поживать и станут закадычными друзьями. Два альфа-самца, размахивающие членами? Ты очень ошибаешься, если думаешь, что они не вцепятся друг другу в глотки.

— Этого не произойдет. Я не позволю этому случиться, — сказала Беттина, как будто привыкла добиваться своего.

Возможно, в прошлом это было не так, но в будущем…

— Не будь дурой. Вампир выгонит Каса из королевства… и твоей жизни… в ближайшее время.

— Они оба останутся в моей жизни, Салем. Мой муж и мой лучший друг. В конце концов, я заставлю их изменить мнение друг о друге.

— Дай знать, когда это произойдет, милая…

Беттина почувствовала, что к ее покоям приближается Моргана.

— Крестная здесь.

Она все ждала, когда же появится чародейка и начнет выведывать последние сплетни.

Беттина и Салем ожидали Моргану в гостиной, когда двери со свистом распахнулись.

— Вина! Подробностей!

Сегодня утром Моргана выглядела не так, как обычно. Она всегда, словно светилась изнутри, но сегодня она выглядела радостной…

Взяв с собой вино, чародейки расположились на диване, а Салем вернулся в головной убор Морганы.

Вместо сладострастного отчета, ожидаемого Морганой, Беттина рассказала ей о новых обстоятельствах, благодаря которым сегодня останутся живы и Кас, и Дакийский.

Но чародейка, похоже, не слишком удивилась новостям.

— Очень интересно, — рассматривая кончик своей косы, ответила она. — Сообщи, когда дойдем до самой интересной части.

— Отлично! Я переспала с вампиром, и это было чудесно, о’кей?

Моргана посмотрела на шею Беттины.

— Он не укусил тебя?

— Нет, я попросила его подождать… и он согласился.

— Интересно, — повторила Моргана.

— О-о, она надлежащим образом воспользовалась состоянием пиявки, — объяснил Салем. — Попроси она его достать с неба звезду, он сделал бы это за секунду. Кажется, у нашей крошки имеются некоторые скрытые таланты, о которых мы и не подозревали…

— В любом случае, — залившись выразительным румянцем, твердо прервала его Беттина, — мне многое нужно успеть сделать. Мне необходимо убедиться, что мы готовы к любой реакции толпы.

— О-о, это скверное время? Похоже, ты слишком важничаешь, глупышка. Большое дело. А?

— Один раз переспала с вампиром и уже считает себя Мадонной, — съязвил Салем.

— Очевидно, ты занята. — Моргана поднялась. — Думаю, мне стоит подождать более подходящего случая, чтобы поговорить о твоей силе.

— С-силе?

— События приняли новый оборот. Это Приращение усилит Чародеев. Благодаря косе.

— Как? Что ты имеешь в виду? Т-ты сказала, что не можешь получить назад мою силу с помощью этого оружия. Что это всего лишь канал, предназначенный для переноса силы в хранилище.

— Я солгала. Тогда я не была уверена, что это возможно, а в моих правилах выполнять данные обещания. Я использовала мои несравненные способности и всю мощь моей магии, чтобы… как бы это сказать?.. развернуть поток в противоположном направлении. Для ритуала пришлось пожертвовать всего лишь двумя девственницами и корзиной щенков.

Беттина сглотнула, надеясь, что Моргана шутит.

— Ты вернула силу всем Чародеям?

— Естественно, я оставила себе парочку способностей — это своего рода налог с моих подданных, так сказать, для всеобщего блага. Но большинство сил будут возвращены законным владельцам.

Сердце Беттины бешено заколотилось в груди. Что значит — законный владелец?

— Кстати, после того, как я забрала все эти силы, я послала мерзкое маленькое заклинание для наших врагов-Врекенеров.

— Какое заклинание?

— Скажем так: могущественное. Ох, как они будут падать. И это все, что я скажу по данному вопросу.

Беттине было все равно, ее мысли сосредоточились лишь на одной вещи.

— Я получу назад свою силу?

— Сначала ты должна кое-что пообещать.

Беттина чуть было не крикнула: «Что угодно!». Но осознала, что она уже не та девочка… которая станет умолять, которая сразу же согласилась на турнир.

— Что именно, Моргана?

— Ты никогда не станешь использовать свою силу против Валькирий. По крайней мере, до окончания этого Приращения.

— Что? Почему?

— Именно Валькирия-прорицательница предсказала, что в этом турнире вступит в игру коса Врекенеров. Она открыла нам с Раумом скрытое знание, — сказала Моргана, сухо добавив: — Правда, забыв упомянуть, что оно станет пророческим для нас обоих.

Так это Валькирия стоит у руля?

— Черноволосая? Но ведь ты ненавидишь Валькирий.

— Ненавижу? Только потому, что тайно желаю им всем смерти? Это никогда не было личным. — Моргана махнула рукой, словно отгоняя надоедливую муху. — Кажется, Септ Чародеев теперь на стороне хороших парней. Судя по всему, команда Вертас не считает, что я зло. Раз ты станешь королевой Абаддона, предлагаю тебе взять соответствующий курс для королевства, чтобы моим новым лучшим подругам Валькириям и мне не пришлось уничтожать тебя.

— Команда Вертас. — Беттина немного помолчала. Она думала, что могло быть и хуже. Великая Сабина и ее новоиспеченный муж тоже союзники фракций «хороших парней». — Я согласна на твои условия.

— Хорошо. Теперь, когда мы позаботились о мелочах, — руки Морганы начали излучать свет. — Хочешь ли ты стать цельной?

Во рту Беттины пересохло, она кивнула. Как же ей хотелось, чтобы Дакийский сейчас был здесь. Чтобы Кас был рядом. И Раум.

Она посмотрела в сторону Салема.

— Ну же, Принцесса, получи назад свою сердце-останавливалку!

Когда Беттина подошла к крестной, Моргана подняла руку, из которой полилось еще больше света. Горячий воздух окружил тело чародейки, ее золотые украшения завибрировали.

В этот момент необычный порыв ветра хлестнул по башне, распахнув балконные двери. В комнату залетели капли дождя. Пламя люстры зашипело и погасло. Ветер закружил по комнате, как торнадо, разбрасывая намокшие бумаги и шелка.

— Ты готова? — перекрикивая шум, спросила Моргана.

Воздух стал почти осязаемым от магии; кожу Беттины покалывало. Ее волосы трепал ветер.

— Готова!

Она глубоко вдохнула…

Неожиданно свет в руке Морганы погас. Ветер стих, магия рассеялась.

— Ты знаешь, я только что вспомнила, как ты сомневалась во мне. Думаю, этот турнир стал для тебя просто чудесным. А ты постоянно жаловалась на такие незначительные детали, как многочисленные смерти. Сука, сука, сука…

— Моргана!

— Кто твоя любимая крестная? Кто лучшая чародейка во всем Ллоре? Ответь.

Закатив глаза, Беттина пробормотала:

— Моргана лучшая чародейка во всем Ллоре.

Смягчившись, крестная сказала:

— Тогда наслаждайся.

Она прижала ладонь ко лбу Беттины. Пламя, словно выпрыгнуло из ее руки. Снова завыл ветер.

Тело Беттины оторвалось от пола, ее спина выгнулась, руки и ноги скрутило. Но Моргана, удерживая ее в воздухе, вливала в нее магию, как в пустой сосуд.

— Почти готово, глупышка. Почти…

Невесомость. Прилив жара. Мышцы Беттины натянулись так сильно, что она боялась, как бы они не лопнули…

— Готово!

Закончив, Моргана, наконец, ее отпустила.

Задыхаясь, Беттина ухватилась за плечо крестной, пытаясь сохранить равновесие. Вернулась? Я снова полноценна?

Салем рассмеялся.

— Это было чертовски замечательно, леди! И, как ни странно, возбуждающе. Если бы у меня было тело, то прямо сейчас у меня был бы стояк.

Янтарный свет наполнил ладони Беттины. Мучительная пустота, от которой она так страдала, исчезла. Счастье затопило ее, проявляясь в вихрях магии вокруг нее.

— О, золото. Она… вернулась.

Беттина пошатнулась, прежде чем нашла устойчивое положение.

Возможно, я, наконец, нашла свою опору?

— Считай это моим свадебным подарком. — Моргана поправила волосы. — Итак. Что ты наденешь сегодня на свою свадьбу?

* * *

Моргана ушла несколько часов назад, шторм давно утих, а вампир все еще не вернулся.

Несмотря на шокирующий поворот судьбы, в Беттине росла тревога. Нет, думай о чем-нибудь другом. Например, о своей свадьбе!

Сегодня ночью, после финальной битвы, она вернется сюда, переоденется, а затем Раум проводит ее ко двору.

Беттина посмотрела на, разложенный на постели, свадебный наряд. Он принадлежал Элеаре. Юбка со шлейфом состояла из слоев тюли с шелковой подкладкой цвета слоновой кости. Короткие перчатки под цвет платья. Верх представлял собой элегантное бюстье, изготовленное из… чего же еще?.. белого золота.

С помощью чар, Моргана внесла несколько дополнительных штрихов и освежила ткань. Потом набросила на себя гламур, скрывая затуманившиеся от слез глаза. Время после полудня было чудесным; даже Моргана сказала:

— Я думаю, мы очень сблизились. Это привязанность?

Почему же тогда Беттину одолевает тревога? Почему Дакийский не пришел? Что если прямо сейчас его план срывается? Что если Кас не в безопасности?

По крайней мере, она должна быть осведомлена о плане вампира… чтобы сообщить новость Рауму — действующему судье.

Решившись отправиться в палатку Дакийского, Беттина накинула плащ. Она прошла мимо Салема, читающего журналы.

— Эй! Тебя проводить? — спросил он.

— Я в порядке, — ответила Беттина.

Думаю. Посмотрим.

— Теперь, когда ты снова Королева Сердец, думаю у тебя, правда, все в порядке.

Беттина нахмурилась. Кас предполагал, что она стала храбрее, потому что Врекенеры мертвы. Салем думал, что ее ободрила вернувшаяся сила.

Конечно, эти вещи уже не были больными вопросами. Но Кас и Салем не понимали — даже несмотря на это, Беттина совершила бы эту прогулку.

После двух последних ночей с вампиром что-то изменилось в ее сознании. Не потому, что сильный, сексуальный вампир сказал ей: «ты преисполнена величия»… а из-за того, что Беттина начала думать, что он, возможно, прав…

— Я скоро вернусь, — сказала она Салему.

Здания на улице не выглядели больше такими уж устрашающими. Может, чем больше подталкивать себя, тем легче будет?

Легче мышь за хвост подвесить.

Дойдя до палатки Дакийского, Беттина осторожно вошла, чтобы не пропустить внутрь солнечные лучи. Вампир был один, но выглядел так, словно его прервали на полуслове.

Беттина осмотрелась.

— Они только что были здесь, да? Твои кузены?

— Да. Они поздравили меня с успехом: с завоеванием тебя и короны этого королевства.

Беттину испугало то, как выглядел вампир.

В то время как она освежилась и набралась сил, он выглядел расстроенным и усталым, совсем не таким, как всего несколько часов назад. Его лицо стало бледным, под глазами залегли темные круги. Создавалось впечатление, будто за день он похудел — сшитая на заказ одежда болталась на нем. Хотя почему бы и нет? Большая часть его крови окрасила глиняную землю на Железной Арене. Если он не пил, чтобы восстановиться…

— Также они рассказали мне новости о Лотэре. Кажется, он нашел способ сделать свою Невесту бессмертной. Они связаны.

— Это замечательно.

— Прошло немало времени. Мы проголосовали за установление их в качестве регентов. По крайней мере, мои кузены проголосовали.

Подойдя к нему, она положила руки ему на грудь.

— Должно быть, для тебя это горькая радость.

— Мне многое нужно… осознать. Всего за несколько дней: я пробудился, отказался от одного королевства, чтобы стать королем другого; покинул Сферу Крови и Тумана ради Абаддона, земли моей Невесты.

Я сделаю тебя счастливым здесь, вампир. Ты не пожалеешь об этом.

— Когда ты в последний раз спал?

Казалось, что внутри он зверски напряжен. Так сильно, что Беттина могла чувствовать это.

— Недели назад, — его губы изогнулись, но улыбка не коснулась глаз. — Я должен был много сделать в связи с этим турниром и последними обязательствами перед Дакией. В любом случае я высплюсь, когда сделаю тебя своей женой. Мы не будем покидать постель несколько дней.

Хотя это звучало божественно, Беттина все еще переживала за его здоровье.

— Ты ел?

Взгляд вампира снова замер на ее пульсе. Мысль о том, что его слабость и жажда приведут к укусу, беспокоила Беттину.

Может, я должна позволить ему укусить меня. Все остальное он сделал просто восхитительно; почему же это должно оказаться по-другому? Сегодня вечером она обнажит для него свою шею.

Беттина подошла к буфету и налила в бокал крови из хрустального графина. Возможно, в прошлом она нашла бы это неприятным, но сейчас это источник жизненных сил для ее вампира.

— Возьми, Треан. Выпей.

Он заворчал… как типичный мужчина… но взял бокал и с гримасой неудовольствия опустошил его.

— Вся кровь отвратительна на вкус после того, как я попробовал твою. — Он нахмурился. — Почему ты здесь? Что-то не так?

Наверное, о своей силе она расскажет ему позже. Его голова и так слишком сильно забита другими вещами.

— Мне нужно знать больше о твоем плане на сегодня.

— Зачем?

— Во-первых, потому что это и меня касается. И я больше не собираюсь играть вслепую.

Вампир оценивающе склонил голову.

— Отлично. — Переместившись к толстому свитку контракта, он поднял его одной рукой. — Я прочитал каждое крохотное слово этого текста, каждое правило.

— Но разве он написан не на старом Демонском?

— Верно. На его перевод ушло много времени… еще одна причина моей усталости. — Он пожал плечами. — Хотя все написано на Демонском, правила основаны на древних законах Чародеев, из тех времен, когда ваш народ высоко ценил отвагу. Здесь есть пункт о милосердии.

— Что это значит?

— Если один из соперников сталкивается с неминуемой смертью, женщина-награда может даровать ему милость, дисквалифицировав из турнира, но даровав жизнь. Когда над Каспионом будет занесен мой меч, ты попросишь о милосердии для него. И турнир будет окончен.

Милосердия?

— Но я думала, что есть какой-то способ, чтобы между тобой и Касом была ничья.

— Значит, ты ошибалась. Победитель должен быть.

— Я не представляю, как поступит Кас. Вампир, он очень гордый. Он — подкидыш, ему пришлось пробивать себе путь в жизни. Такая ситуация может стать невыносимой для него. Он может взбеситься.

Кас становился сильнее с каждым убийством. Беттина не питала иллюзий, что он сможет победить вампира, но все же Каса будет не так уж легко укротить.

— Все будет хорошо, — сказал Дакийский. — У меня все под контролем.

Если бы она узнала все немного раньше, то попыталась бы объяснить Касу сложившиеся обстоятельства и убедить его согласиться с этим планом. Сейчас же ей крупно повезет, если она вообще сможет найти его до начала битвы.

— Неужели нет никакого способа, чтобы закончить битву в ничью?

Дакийский запустил пальцы в растрепанные волосы.

— Я нашел способ спасти жизнь демона, но он недостаточно хорош для тебя? — спросил он, повышая голос с каждым словом.

— Я-я просто сожалею, что не узнала подробностей раньше.

Дакийский никогда раньше не повышал на нее голос.

— Почему? Что бы изменилось? — Его глаза почернели от ярости. — Прошлая ночь в твоей постели?

Беттина сглотнула.

— Я-я знаю, что ты находишься под большим давлением. И я не хочу ругаться с тобой. Думаю, мне стоит дать тебе отдохнуть.

— Ты собираешься найти Каспиона!

Беттина подумывала соврать, в сложившихся обстоятельствах это стало бы идеальным средством для сглаживания ситуации. Но она отказывалась быть запуганной. Если вампир хочет разделить с ней жизнь, то ему лучше понять, что Кас всегда будет занимать в ней место.

— Сначала я пойду к Рауму и сообщу ему, что нужно закончить битву, как только он услышит мольбу о милосердии. Затем я собираюсь поговорить с Касом и все ему объяснить. В противном случае он может сделать что-то сгоряча и атаковать тебя. Я просто хочу быть уверена, что вы оба выйдете из турнира невредимыми.

От вампира исходила угроза.

— Ты не доверяешь мне контроль над ситуацией на арене в битве со щенком, вроде него?

— Щенком?

Его снисходительность раздражала.

— Я прошу тебя довериться мне, Беттина.

Она вздернула подбородок.

— А я прошу тебя, дать мне возможность проинформировать моего друга, исключительно ради предосторожности.

Клыки Дакийского заострились, поблескивая в свете огня.

— Ты всегда думаешь о Каспионе!

Возможно, она заблуждалась, думая, что сможет сократить дистанцию между Дакийским и Касом.

— Успокойся, пожалуйста…

— Успокоиться? Знаешь, сколько раз меня просили об этом? Никогда. Ты заставляешь меня ходить по лезвию ножа, Принцесса! — Горько усмехнувшись, он пробормотал: — Отступничество.

Она не знала, что истощенный недостатком крови, обессиленный, ревнующий вампир будет выглядеть… так. Беттина попыталась еще раз все ему объяснить:

— Треан, я благодарна тебе за то, что ты сделал. Я должна была сказать тебе это. Я уже говорила: я не хочу ругаться с тобой. Но есть вещи, которые необходимо учитывать. Я просто пытаюсь подготовить всех участников. Я, как никто, знаю, насколько опасно быть неподготовленным.

Глубоко вдохнув, вампир, явно прилагая усилия, старался обуздать свой нрав.

— Я поговорю с Раумом. А после этого сопровожу тебя на арену.

— Нет, это будет неправильно. Может, сегодняшняя битва просто формальность, но…

— Eєti a mea, Bettina! — схватив ее за плечи, Треан приблизил к ней свое лицо. — Ты уже моя. Ты навсегда принадлежишь мне!

Она вспомнила слова Салема: «Когда его прорвет, мало никому не покажется».

— Вампир, думай логически. Люди могут взять с меня пример и начать поддерживать тебя еще больше, чем они уже это делают.

Никто не станет болеть за Каспиона? Он отважно сражался, чтобы продвинуться так далеко в этом турнире, неоднократно рисковал жизнью… он заслужил хоть немного уважения.

И он вот-вот потеряет слишком много.

— Твои люди должны брать с тебя пример.

— Я имею в виду, все подумают, что я на твоей стороне, а не на стороне Каса.

Осознай реальность.

— Так и есть!

Она покачала головой.

— Все не так просто.

— Просто! Значит, ты выбираешь его, а не меня?

Вампир уже начал вбивать между ними клинья!

— Не говори так! И не припирай меня к стенке! — Будь она проклята, если позволит так с собой обращаться. Своими действиями ты учишь других, как относиться к тебе. — Кас будет присутствовать в моей жизни всегда… смирись с этим.

— Ты выбираешь меня или нет?

— Ты не справедлив ко мне и не слышишь меня! — Такое ощущение, что каждое, сказанное ею слово Треан интерпретирует как: «Я хочу Каса». — Я выбираю вас обоих, но по разным причинам. Треан, я не могу отвернуться от него только из-за моих чувств к тебе…

— Рылом не вышел! — огрызнулся вампир. И добавил чуть мягче: — В твоей жизни, Бетт, будет только один мужчина — я. Сегодня вечером на арене я объясню это Каспиону. К тому времени, как его кости срастутся, он будет бояться, даже смотреть на тебя.

— Хватит! — воскликнула Беттина. — Да что с тобой такое? — Где ласковый, нежный вампир, который любил меня вчера ночью? — Ты получишь все… победу, Невесту, королевство. Кас не получит ничего! И ты хочешь растоптать его? Перед нашим народом? Я этого не позволю! Прояви хоть немного сострадания!

— Так вот что ты чувствуешь к нему! — Обхватив затылок Беттины, вампир изучал ее лицо черными, как смоль, глазами. — Какие еще чувства сохранились?

— Конечно, я жалею его! Мы дружим много лет.

— Это мое право — стать сегодня победителем!

— Да… но это не означает, что ради победы нужно раздавить моего лучшего друга.

— Однажды Беттина, я дойду до своего предела. — Он откинул ее волосы назад и поправил маску. Несмотря на резкие слова, его прикосновения были нежными. — Лучше тебе попросить для него милосердия прежде, чем я голыми руками разорву его на куски.

Затем Дакийский переместился.