Тень Рагнарока [СИ]

Глава 4. Зачисление

— Сегодня 1 июня 7310 года, мне уже почти двадцать один год и от поступления в Академию Солнечного Флота меня отделяет только банальное собеседование! — размышлял Арнак, поднимаясь по белоснежным ступеням Здания Приемной Комиссии, которое расположено на вершине многокилометрового "небоскреба" Штаб-Квартиры Солнечного Флота.

— В форме я буду выглядеть гораздо лучше! — подумал он, взглянув на свое отражение в зеркальном остеклении комплекса.

Из "зазеркалья" на него смотрел подтянутый молодой человек с темными волосами и изумрудными глазами которые, казалось, источали свое собственное зеленоватое свечение, отражавшееся на его серебристом комбинезоне выпускника Старшей Школы.

— Наверное, сегодня яркое солнце! — пронеслось в его голове.

И действительно, полуденное светило заставляло мерцать не только костюм с золотыми нашивками отличника учебы, но и черный ремень с бляшкой из полированного металла, украшенного золотой восьмиконечной звездой, расположенной в самом центре и являющейся упрощенным вариантом Герба Солнечной Империи. Но больше всего умудрялись блистать однотонные ремню ботинки, которые распускали вокруг себе многочисленные солнечные зайчики, благодаря зеркальному покрытию их системы автоматического зашнуровывания.

— Пора! — сказал наш герой, отвернувшись от своего отражения, а затем сделал несколько шагов в направлении входа в гигантский "хрустальный" шар Приемной Комиссии, двери которого приветливо расплылись в стороны, пропуская внутрь будущего академиста — ничего себе! — пробормотал Арнак, удивленно осматриваясь.

В громадном зале, в котором он оказался, стояли десятки стройных рядов, состоящие из сотен симбиотических кресел, в которых сидели тысячи таких же, как и он абитуриентов, желающих стать единым целым с Имперским Солнечным Флотом. И все присутствующие имели гораздо больше шансов вступить в вышеуказанную организацию, чем их коллеги, проходящие отбор в других Пунктах Приема, разбросанных на всех планетах, каждой из сорока трех звездных систем Солнечной Империи. И все потому, что в Столичное Отделение приглашали только тех, кто собрал за время обучения в Младшей, Средней и Старшей Школе абсолютное большинство отличных показателей по всем предметам.

— Арнак Максимилиан Торон, вас уже ждут! — произнес голос в его инсталлированном в слуховой проход зонде, как только он закончил свой "обозревательный процесс".

— Меня!? — выдохнул Арнак, посмотрев вперед.

На возвышении, расположенном в дальнем конце этого полукруглого зала, сидело десять операторов, занимавшихся вызовом абитуриентов на собеседование.

— Именно! — ответил крайний справа "вызыватель", многозначительно кивнув в сторону дверей лифта, находящихся рядом с ним.

— Спасибо! — поблагодарил Арнак оператора. После чего обошел сидящих по широкой дуге, несмотря на то, что расстояния между креслами позволяли ему совершенно спокойно пройти сквозь все ряды мечтающих о космическом просторе.

— Я спокоен! — мысленно повторял себе Торон, с каждым шагом заболевая "медвежьей болезнью" все больше и больше, а все потому, что большая часть присутствующих внимательно следила за его передвижением.

И их интерес к его персоне был легко объясним, так как он был единственным кого вызвали сразу после прихода, а остальные присутствующие вынуждены были подолгу ждать своей очереди, ибо собеседование проходило тщательно и с пристрастием, отсекая большую часть абитуриентов в силу того обстоятельства, что они могли пригодится Солнечной Империи в куда более гуманных сферах деятельности, нежели Имперский Флот.

— Прекрати бояться! Назад пути нет! — прошипел он себе, войдя внутрь лифта.

Судя по отключенной управляющей панели, кабина сама знала куда ей ехать. Как только створки за его спиной сомкнулись, "безмолвный перевозчик" отправился в неизвестном направлении. Прошло нескольких секунд и вторая пара дверей, расположенная прямо перед ним, доброжелательно распахнулась, впустив внутрь "серебряной комнаты" ослепительный сноп солнечного света.

— С Богом! — он собрал оставшееся в себе мужество и вошел в свет.

— Добрый день! — поприветствовал Торона, сидящий в плетеном кресле пожилой чернокожий мужчина с прямоугольными "бутафорскими" очками в золотой оправе, которые лежали на кончике его массивного носа.

Одет он был в темно-синюю форму Солнечного Флота с адмиральскими погонами на плечах и "наградным" дисплеем на правой стороне груди, на поверхность которого одна за другой проецировались все его многочисленные награды.

— Добрый день, сер! — ответил Арнак — не знал, что адмиралы работают в Приемной Комиссии! — добавил он, озираясь.

— Иногда, мы делаем исключения! — улыбнулся его собеседник — меня зовут Джон Николас Джексон, я адмирал Восьмого Флота Солнечной Империи! За моей спиной сидят — Васильева Елена Александровна… — представил он светловолосую женщину средних лет с искусственно-улыбающимся лицом.

— Аналитик из Комитета Внутри-Имперского Контроля! — подумал Торон, пробежав взглядом по-обычному для этой организации "похоронному" костюму, в который одеваются как мужчины, так и женщины.

— И Накашиму Субару… — кивнул Джексон в сторону мужчины с типичной внешностью жителя Островов Восходящего Солнца.

Абсолютно черный комбинезон без каких бы то ни было отличительных знаков, выдавал в нем телепата из Ментума, присутствующего на собеседовании вместо допотопного полиграфа известного еще и как "детектор лжи".

— Присаживайся! — добавил адмирал, показав на появившееся за спиной Арнака кресло в деревенском стиле, аналогичное тем, на которых восседала вся эта "приемная троица".

— Сер, можно задать вопрос? — поинтересовался Торон, присаживаясь, но с трудом переборов в себе желание остаться в положении "по стойке смирно".

— Конечно! — доброжелательно ответил Джон.

— А почему вы выбрали такое оформление? — спросил Арнак, продолжая любоваться красотой этого места.

Они сидели на вершине зеленого холма, возвышавшегося над землей прямо посреди пшеничного поля. За спиной комиссии росло несколько белоствольных берез, безуспешно пытавшихся скрыть своими нежными "телами" бескрайнюю дубраву, раскинувшуюся за морем золотых колосьев. Перед тем как "сосредоточится" на лицах своих экзаменаторов, Торон, благодаря продвинутому боковому зрению, успел разглядеть, что с левой стороны ничего нет, кроме уходящей к самому горизонту солнечно-золотой пшеницы. Справа же, рассекая лес и поле подобно хирургическому надрезу, течет река, такого же ярко-голубого цвета, что и глаза сидящей перед ним женщины, а также небо, простирающееся у него над головой.

— Скоро, я буду там! — подумал Арнак, оторвавшись от созерцательного процесса и вновь вернув взгляд на Джексона.

— Мы знали, что тебе понравится! — ответил тот на заданный Тороном вопрос — обстановка создается отдельно для каждого абитуриента, чтобы хоть как-то снизить моральную нагрузку на ваши еще не окрепшие мозги!

— Спасибо, сер! — кивнул головой Арнак — мне действительно стало легче!

— В таком случае, я тоже хотел бы задать тебе пару вопросов! — произнес адмирал, щелкнув пальцами — ты, кстати, не против? — вежливо поинтересовался он у своего юного собеседника, впившись взглядом в появившийся перед ним голографический монитор.

— Отнюдь, сер! — произнес Торон, наслаждаясь светом полуденного солнца, висящего за спинами комиссии.

— Как у тебя это получилось? — спросил Джексон, хитро прищурившись.

— Что, сер!? — удивился Арнак, отвлекшись от любования окрестностями.

— Набрать стопроцентные показатели по всем дисциплинам! — ответил чернокожий адмирал, посмотрев ему в глаза.

— Не знаю, сер! — выпалил отличник учебы.

— Вот именно этот ответ я от тебя и ждал! — усмехнулся Джон, посмотрев на экран — меня, сказать по правде, удивляет весь спектр твоих характеристик! Я конечно и раньше встречал учебодвинутых фанатиков, но, чтобы хоть один из них был еще и рекордсменом школы практически по всем спортивным дисциплинам, такое, признаюсь, у меня впервые! Кстати, а почему ты все время отказывался принимать участие в соревнованиях более высокого ранга и избегал единоборств? Судя по тому, что я сейчас вижу на своем дисплее, твои показатели лишь слегка не дотягивают до олимпийских рекордов! Кстати, из того, что пишут о тебе тренеры ваших школьных команд, невооруженным глазом видно, что вы, сударь, специально не хотели выкладываться на полную! Это так!?

— Я не страдаю тщеславием! — честно ответил Арнак — а единоборство всегда плохо заканчивается для моих оппонентов… Мне хватило трех школьных драк, чтобы это выяснить! — добавил он, вспомнив событие, произошедшее с ним в одиннадцать лет, а также еще два аналогичных поединка в четырнадцать и семнадцать лет соответственно, спровоцированные его небывалой популярностью среди девочек школы в которой он учился.

— Ну, тщеславием можно не только страдать… — улыбнулся Джексон — им можно еще и наслаждаться! Особенно если ты при этом занимаешься еще каким-нибудь серьезным видом боевого искусства! Известность, деньги, поклонницы, разве этого мало? — адмирал стал похож на искусителя, пытающегося купить душу Торона за все указанные им "ценности".

— Я смогу получить это находясь в рядах нашего Солнечного Флота! — отчеканил он — а став олимпийским чемпионом, да еще и в нескольких дисциплинах, я лишил бы себя этой чести, причем, навсегда! Ведь, как я знаю, героев спортивных состязаний на передовую не отправляют…

— Прошу прощения! — перебил его Накашиму Субару, прижав к своему носу платок столь же мрачного цвета, что и его форма.

— Конечно-конечно! — ответил Джон, по лицу которого было видно, что произошло нечто из ряда вон выходящее.

Телепат молча встал и пройдя мимо Торона, вошел в появившуюся из ниоткуда дверь.

— Свяжись с директором Ментума! — обратился Накашиму к своему "наладоннику", достав его из нагрудного кармана, как только кабина пришла в движение.

— Мистер Ботхат Ганди не может вам ответить, потому что в данный момент находится на приеме у Императора! — ответила ему миловидная особа с небесно-синими волосами.

Девушка пристально смотрела на Субару, ожидая дальнейших действий с его стороны. Судя по черноте ее одеяния, она являлась таким же ментально-одаренным субъектом, что и Накашиму.

— "Протокол номер 888"! — выдавил тот из себя, пропитывая платок очередной порцией крови.

— Соединяю! — отчеканил миловидный оператор, услышав один из паролей, необходимый для прерывания беседы с Императором.

— Я слушаю! — произнес Ганди, спроецированный голографическим проектором карманного компьютера перед своим уже почти лежащим сотрудником. Все естество этого человека выдавало в нем корни, уходящие вглубь полуострова Индостан. Единственное, что отличало его от жителей тех мест, представляло собой жутковато-темное одеяние, являющееся формой организации, директором которой, он и являлся.

— Арнак Максимилиан Торон! — пробормотал теряющий сознание Накашиму.

— Ты уверен, что его действительно невозможно было прочитать? — сказал Ганди, делая ударение на каждом слове.

— Да… — только и успел выговорить Субару, перед тем, как провалился в небытие. Из глаз, ушей и носа, измученного менталиста текла кровь, демонстрируя последствия его неудавшейся попытки мыслечтения.

— Ваше величество, это он, как вы и говорили… — произнес директор Ментума поворачиваясь.

Это были последние слова Ганди, ретранслированные "наладонником". Как только соединение было разорвано, голографический фантом мгновенно растворился в воздухе. К этому моменту компьютер уже выпал из рук бесчувственного телепата, зависнув в воздухе с помощью своего собственного гравитационного поля. Наделенный разумом прибор самолично вызвал бригаду медиков, которые вынесли его хозяина из лифта, сразу после окончания этого коротко диалога.

— Арнак Максимилиан Торон, вы приняты в ряды курсантов Младшей Академии Солнечного Флота! — произнес Джексон, поднявшись со своего места.

Их собеседование прекратилось сразу же после ухода Субару. И единственным событием, предшествовавшим принятию адмиралом такого знаменательного решения, можно было считать один единственный звонок, поступивший на его коммуникатор буквально через пару минут после исчезновения Накашиму в дверях лифтовой кабины. Джон принял сигнал, но не сказал ни единого слова, просто выслушав сообщение, озвученное в его слуховом зонде. И судя по выражению лица пожилого мужчины, персона с ним разговаривавшая была просто невероятно важной, так как он с трудом сдержался, чтобы не вскочить со своего места по окончании разговора.

— Да, Здравствует Солнечная Империя! — выпалил осчастливленный Арнак, вскочив со своего места.

— Да, Здравствует Император Тиберий! — ответили ему оба представителя комиссии.

Удивленно-испуганное лицо аналитика из КВИК говорило о том, что монолог звонившего, слышала и она тоже.

— Поступление в Солнечный Флот по звонку Императора, это уже событие государственного масштаба… — пробормотал Джексон, как только двери лифта сомкнулись за радующимся во все лицо Тороном.

— Значит нас пригласили из-за этого субъекта? — спросила Елена Александровна, возвращаясь на место.

— Получается, что так… — почесал затылок Джон — зачем еще нужно было собирать генерала Аналитического Отдела КВИК, одного из самых сильных телепатов Солнечной Империи и адмирала Солнечного Флота в одно время и в одном месте?

— Кто же ты такой, Арнак Максимилиан Торон? — задала Васильева риторический вопрос.

— Вот и я хотел бы знать ответ… — пробормотал Джексон себе под нос, вытирая белоснежным платком пот, градом текущий со лба после звонка Императора, которого адмирал до этого момента в живую еще не видел.

— Есть! — выкрикнул "позвоночный поступленец", вылетев из Здания Приемной Комиссии.

Он остановился на мраморных ступенях лестницы, любуясь на свой родной город, раскинувшийся перед ним безбрежным океаном многокилометровых небоскребов, усыпанных бесчисленными террасами, на которых росли всевозможные виды деревьев и трав, привезенные сюда не только из различных уголков Земли, но и с других планет Солнечной Империи. Все они дружно облагораживают атмосферу экологического гигаполиса ароматом своих цветов и дают возможность дышать воздухом, который богат кислородом так, что разница во время поездок по настоящему лесу совершенно не ощущается.

— Тиберион! — вздохнул Арнак, осматривая место, являющееся Столицей Земли в частности и Солнечной Империи в общем.

Бесчисленные потоки аэромобилей и других, подобных им аппаратов, проносились внутри этого многокилометрового "частокола", упирающегося своими вершинами в нижние границы стратосферы. Стомиллиардный гигаполис пропустил его радостный вопль мимо своих ушей, глухих к таким незначительным мелочам, как зачисление очередного гражданина Солнечной Империи в ряды Имперского Солнечного Флота.

— Я буду по этому скучать! — пробормотал Торон, спускаясь по лестнице на стоянку, где его уже ждал семейный "флайер" с родителями и шестнадцатилетней сестрой, зачатой именно в тот самый день, когда о его таланте конструктора звездолетов стало известно его отцу.

Удачное стечение обстоятельств, приведшее к появлению на свет его сестры, поразило не только родителей, но и имперских врачей, давно привыкших к тому, что у среднестатистической семейной пары при активных попытках завести ребенка и соответствующей терапии, дети появляются не чаще одного раза в тридцать лет.