Tierra de Esperanza

Глава 18

С этого места, я продолжу свои воспоминания, при необходимости возвращаясь к повествованию от имени Abuelo Vlad.

Электронное табло, которое обнаружилось справа от металлической двери, было простым кодовым замком. Я с ним провозился минут пятнадцать. Мне уже приходилось заниматься подбором цифр на кодовых замках, как-то мой знакомый не смог попасть домой, вернувшись с каникул. По какой причине кодировка оказалась сбита, я уже не помню, но тогда мне пришлось провозиться около двух часов. Зато, приобрел хороший опыт и занятную аудиопрограмму, которая реагирует на правильное сочетание клавиш. Не буду приводить здесь технические подробности, только скажу, что все, что делает один человек, может воспроизвести и другой.

Липский с Мигелем сразу начали проверку двери на мины и другие «подлянки», а я отошел к девушкам и достал из рюкзака смартфон Иванчука, который Анюта вытащила из воды. У Серхио был хороший китайский аппарат с защитой от воды IPx8, а это значит, что он не должен был сильно намокнуть, даже полежав на морском дне. Я выложил гаджет на амбразуру, куда доставали солнечные лучи, по идее, здесь он должен был как следует просохнуть.

— Думаешь, что включится? — поинтересовалась Анюта, — он ведь ночь пролежал на глубине четырех метров.

— Смартфон неплохой, может и получится, — я не питал особых иллюзий, но попробовать стоило, — тем более, что он был выключен, когда Серхио его утопил. А чего вы там высматриваете?

— Не высматриваем, а контролируем ситуацию, — с напускной серьезностью заметила Лусия, — нам поручена важная часть моря и острова, за которой надо неотступно наблюдать.

— Ой, какие мы серьезные, — прыснул я, — куда бы деться.

— Не надо никуда деваться, — вступилась за подругу Анюта, — стой с нами рядом и осуществляй визуальный контроль за вверенным участком суши и водной поверхности, — эту фразу она произнесла с таким выражением лица, что мне только оставалось вытянуться в струнку.

— Есть, мой генерал, — я высунул язык от усердия, начал придурковато вращать глазами и приложил ладонь к виску.

К «пустой» голове руку не прикладывают, — незамедлительно съязвила моя подруга, — так мне папа всегда говорил, а он в армии служил.

— Голова у меня не пустая, — я сделал вид, что не понял Анюту, — она полна хороших мыслей и ценных идей. Например сейчас…

— Марк, иди сюда, — позвал меня abuelo, лишив возможности высказать умную вещь, а скорее — ляпнуть очередную глупость, — помощь твоя нужна.

Зайдя в комнату, скрытую за дверью с цифровым замком, я увидел, что все трое мужчина стоят в дальнем углу, что-то разглядывая, однако из-за трех крупных фигур, это «что-то» мне видно не было. Но мое внимание привлек, стоящий в другом углу, пулемет на металлической турели. Я даже сначала подумал, что это не пулемет, а автоматическая пушка типа авиационной. Турель была оборудована небольшими колесиками. «Так вот, что за «направляйки» на полу в зале проложены от амбразуры к амбразуре, — я эти направляющие сразу заметил, только не мог понять, что по ним должно двигаться, — а они оказывается для этой «пушки».

Подойдя ближе к дедушке, я наконец, увидел, что в углу на стене аккуратно расположился небольшой, встроенный сейф. И, надо же так случиться — снова с экранчиком электронного табло.

— Сможешь открыть? — повернулся ко мне Липский, — такая же хрень, как на двери.

— Сейчас попробую, — ответил я, запуская программу на макбуке, — а это пулемет? — показал на турель.

— Да, крупнокалиберный. Он устанавливается перед амбразурами и перекатываясь по направляющим, может «обслуживать» все три окна, — Липский подошел к пулемету и достал из-за него цинк с боеприпасами, — маловат БК, надо посмотреть, где еще может храниться.

— В соседнем помещении на люке, похоже растяжки, — к нам зашел Иванчук, — я не стал поднимать. Посмотрите?

Мы с дедушкой остались вдвоем, он осматривал помещение, а я не торопясь подбирал код для замка. Минут через двадцать в наушниках раздался звук, свидетельствующий, что я нашел все необходимые цифры кода.

— Abuelo, можно открывать, — выдохнул я, — все четыре цифры нашел, пусть «саперы» посмотрят.

В это момент у дедушки зазуммерил спутниковый телефон.

— Да, Альдо. Хорошо. Не встревай, возвращайся к нам, — дедушка говорил короткими, рублеными фразами, — нет, не надо, — он повернулся к нам, — наши «друзья» вышли на берег, их восемь человек, направляются по дороге в эту сторону. Все вооружены.

— Может встретим их на тропе? — Липский кинул многозначительный взгляд на свой автомат, — чего они шляются по частной территории.

— А что ты им предъявишь? — дедушка нахмурил брови, — кто ты на этом острове?

— Главное, наглее действовать, типа мы в своем праве, — Липский ухмыльнулся, — ты же сам знаешь, прав тот, у кого больше прав.

— Нет Михалыч, мы высовываться не будем, — дедушка категорически помотал головой, — сейчас полковник подойдет, все будем здесь. Благо наблюдать за ними можно беспрепятственно. Понадобится вмешаться — встрянем, а пока — всем продолжать наблюдение и не суетиться.

За подошедшим полковником занавесили вход маскировочной сетью и закрыли изнутри двери. Шкив, с помощью которого мы открывали замок, с внутренней стороны легко стопорился прочной задвижкой. Можно было не опасаться, что снаружи маховик сдвинется с места хотя бы на пару миллиметров. Вернувшись наверх, все приникли к амбразурам, наблюдая за передвижением «оппонентов». Группа «Одноглазого» не особо торопясь, приближалась к нашему подземелью. Заросли надежно укрывали амбразуры от взглядов с дороги, поэтому мы не переживали, что злодеи могут нас обнаружить. Нам надо было понять, что именно затеяли нацисты и их помощники.

Прошло минут десять, картинка на наших «экранах» незначительно изменилась: наши противники уже подошли к тому месту, где мы с дороги сворачивали в джунгли. Судя по поведению злодеев, они не собирались сходить с дороги, накатанной квадроциклами. Похоже, что они двигались в сторону дачных домиков. Только я успел подумать об этом, как шедший впереди Мерзкий, остановился и начал рассматривать, что-то у себя под ногами. Затем он позвал молодого парня с автоматом и показал ему в джунгли. Теперь они уже вдвоем поочередно смотрели, то под ноги, то в джунгли. Вся группа заметно насторожилась, взяв оружие наизготовку. К Мерзкому подошел «Одноглазый» и еще один высокий мужик в армейском камуфляже с трубкой спутникового телефона в руках.

— Кажется он звонить собирается, — насторожился Липский, — нам это совсем ни к чему. Саныч, давай я вышибу у него телефон, — собровец отставил свой «Калашников» в сторону, — в оружейке есть винтовка с оптикой и глушителем.

— А сможешь? — усомнился дедушка, — это же «объявление войны», если не попадешь, они подкрепление вызовут.

— Обижаешь Саныч, — ответил вернувшийся из оружейки Липский, приспосабливая винтовку на амбразуре, — тут двести метров всего, как в тире.

Через несколько мгновений прозвучал негромкий хлопок, и я в бинокль увидел, что телефон взорвался в руке нациста. Тот с испугу присел, отбросив в сторону остатки трубки. Остальные нацисты, практически, не отреагировали на удачный выстрел собровца. Только Мерзкий отпрыгнул в сторону и залег в траве. Еще через несколько мгновений на дороге началась суета: двое злодеев побежали в обратном направлении, один залег рядом с Мерзким, «Одноглазый» ломанулся в кусты в нашу сторону и пропал из моего поля зрения, «телефонист» отпрыгнул на противоположную сторону дороги и свалился там в траву, еще двое остались стоять, бестолково оглядываясь по сторонам и водя перед собой стволами автоматов.

— Амбразуры закрываем, пока они не начали осматривать наш холм, — распорядился дедушка, — оставляйте только маленькую щель для наблюдения. Мигель, — обратился он помощнику Липского, — спускайся вниз к входной двери, побудешь там. Если кто-то к ней приблизится, дашь знать. Только не кричи, а потихоньку поднимись сюда.

— Они, вроде, очухались, — наблюдавший за противником Михалыч, заметил, что нацисты начали осматривать окрестности, — «Одноглазый» выполз из кустов, командует, руками машет. Двое, что убегали, обратно возвращаются. «Телефонист» машет рукой в нашу сторону. Догадался сука, откуда выстрел был. Саныч, надо меры принимать, пока совсем не очухались.

Не успел Михалыч произнести эту фразу, как с дороги послышались автоматные очереди. Две или три пули с противным визгом отрикошетили в воздух от поднятых бронированных заслонок. Одновременно с этим, Мигель громко выругался и схватился за лицо, шальная пуля оцарапала ему щеку. Липский быстро обработал рану и наложил пластырь. Дедушка сразу же заставил нас уйти в спальное помещение, где не было амбразур, и о дальнейшем мы только могли догадываться.

Как я уже говорил, в спальне, помимо кроватей стояла оружейная пирамида с автоматическими винтовками М-16, а за ней на полках лежали цинки с патронами. Я, от нечего делать, вскрыл коробку и начал снаряжать магазины к винтовкам, девочки осмотревшись и разложив на кроватях подушки с диванов яхты, прилегли отдыхать.

Зарядив несколько магазинов, я убрал их в разгрузку, а сам принялся разглядывать стены нашего убежища. Мое внимание привлекла дверца, на которую раньше никто не обращал внимания из-за того, что она находилась за оружейной пирамидой в дальнем углу. Обойдя стойку с винтовками, я внимательно осмотрел небольшую дверь, больше похожую на люк вентиляции. Замок на ней имелся и для того, чтобы его открыть нужен был ключ, наподобие того, каким пользуются железнодорожники. Однако, мне оказалось достаточно ножа-мультитула. Потянув на себя дверку, я обнаружил за ней вентиляционный канал небольших размеров, но такой подросток как я, мог по нему легко перемещаться и даже не ползком.

— Девочки, мне надо посмотреть, куда ведет эта вентиляция, — заглядывая в канал, позвал я девушек, — постойте на «шухере», я полез.

— Делать тебе нечего, — возразила Анюта, — а если застрянешь?

— Ты посмотри сама, — кивнул я на дверцу, — там Михалыч на карачках пройдет, не только я.

Анюта и Лусия заглянули в вентиляцию, покачали головами, как будто покрутили пальцем у виска, но возражать мне не стали. Прихватив винтовку, я пополз вперед по вентиляционному каналу. Преодолев на коленях метров десять, понял, что погорячился, надо было предусмотрительно соорудить какие-нибудь наколенники. Пол в этом узком коридоре был отлит из бетона, с мелкой щебенкой, при этом, строители не «заморачивались» его выравниванием. На всей протяженности, под коленями у меня был испытательный полигон для тестирования протекторов автомобиля на сцепляемость. Я попробовал передвигаться ползком — лучше не стало, локти моментально ощутили все «прелести» каждого выступающего камушка. И когда, я уже решил, что буду пятиться назад, впереди мелькнул отсвет луча фонарика на металле. Это оказалась решетка на выходе из вентиляционного канала.

Добравшись до люка, я заглянул за его решетку, передо мной в темноте терялся большой зал, противоположную стену которого, трудно было рассмотреть в свете налобного фонарика.

— Девочки, здесь еще помещение, — крикнул я подругам, — огромное, без света. Сейчас попробую люк открыть.

— Марк, возвращайся, нас дедушка зовет, — ответ Анюты заставил меня отложить попытки проникновения в новую комнату подземелья.

Кое-как развернувшись в тесном коридоре, я пополз обратно в спальню. И уже через пару минут мы втроем поднялись к «старшакам». В комнатах наверху явственно чувствовался запах пороховой гари. Наши старшие партнеры отдыхали, сидя на полу, только возле северо-восточной амбразуры стоял Мигель с биноклем.

— Ну что, друзья, пора заканчивать нашу авантюру, — дедушка серьезно смотрел на нас, — вам здесь делать абсолютно нечего, сворачиваем поиски и уходим на яхту. Сегодня ночью, скорее всего, возвращаемся на Барбадос…

— Да как же так? — я не смог дослушать дедушку до конца, — мы ведь ничего не нашли. Кстати, там еще большой зал есть, в котором мы не побывали, я через вентиляцию его обнаружил.

— Марк, имей терпение выслушать, а потом встревай в разговор, — дедушка строго посмотрел на меня, — я не договорил. Наши пираты «откатились» к своей яхте, но сомневаюсь, что они на этом успокоятся. Я не могу подвергать вашу жизнь опасности. Ваши родители, боюсь, нас не поймут, — он обратился к полковнику, — верно я говорю Альдо?

— Да, Владимир, — сеньор Торрихос поддержал дедушку, — Лусия, ты с ребятами вернешься на Барбадос и там, в моих апартаментах будете дожидаться нашего возвращения.

— А сейчас, мои хорошие, возвращайтесь в спальню и ждите там, пока мы не соберемся выходить из бункера, — поставил жирную точку в разговоре Abuelo Vlad.

Мы с девчонками снова вернулись к своим кроватям, обсуждая по дороге несправедливость устройства мира вообще и поведение наших родственников в частности. Следом за нами вышел сеньор Торрихос, который направился к яхте, чтобы до вечера убрать ее к соседнему острову, подальше от беспокойных «квартирантов». Нам же оставалось только завалиться на кровати и ждать наступления сумерек. Но долго полежать не получилось, не прошло и двадцати минут, как сверху раздался грохот пулеметных выстрелов, видимо что-то пошло не по плану. Девчонки присели на кровати и зажали уши ладошками, а я схватил винтовку и разгрузку со снаряженными магазинами и побежал наверх.

— Ты чего прибежал, — увидев меня, крикнул Липский, — давай вниз!

— У меня магазины снаряженные, — я протянул ему разгрузку и винтовку, — вот!

— Оставь здесь и бегом обратно, — скомандовал дедушка, который стоял у амбразуры с биноклем в одной руке и винтовкой — в другой.

Возле другой амбразуры замер на треноге крупнокалиберный пулемет, рядом с ним суетился Иванчук. Но выстрелы, которые я слышал, были из ручного пулемета, стоявшего прислоненным к стене. Липский со снайперской винтовкой, расставив ноги и облокотившись на подоконник, выцеливал кого-то через щель в этом окошке. Раздался хлопок и собровец отпрянул от амбразуры.

— «Одноглазого» зацепил в ногу, — Липский перевел дух и снова приник к прицелу винтовки.

— Марш отсюда, — прикрикнул на меня abuelo, — присмотри за девчонками, чтобы не паниковали.

Второй раз за весь период нашего знакомства на меня накричал дедушка, а значит, он сильно за меня волнуется. Это я понял еще в первый раз, когда abuelo меня, чуть ли не пинками, выгнал со двора во время нападения пакистанцев. Естественно, что я «испарился» в ту же секунду. Девочкам я был нужнее. Они сидели съежившись на кровати, как испуганные евражки, которых показывали в любимом мной National Geographic. [1]

[1] Телевизионный канал о животном мире.

— Девочки, не переживайте, там все под контролем, — я как мог постарался успокоить подружек, — нацисты разбегаются, мы победим, — врал я напропалую, — скоро пойдем собирать брошенное оружие.

— А зачем нам еще оружие, — уставилась на меня Лусия, — этого, что мало? — показала она на пирамиду с винтовками.

— Да я шучу. Конечно, хватит, — пришлось «съезжать» с бестолковой темы про оружие, — я имел в виду, что бой скоро закончится.

— Их всех убили? — округлив глаза, посмотрел на меня Анюта.

— «Одноглазого» Михалыч ранил, про остальных — не знаю, — я, на самом деле, ничего не знал про то, что происходит наверху, — нас позовут, когда будет безопасно. Девочки, давайте «пуржить» не будем, дождемся информации от «старшаков».

Наш разговор снова прервал грохот пулемета, на этот раз звук выстрелов больше походил на раскаты грома, похоже, что стреляли крупным калибром. Короткие очереди крупнокалиберного пулемета перемежались с автоматными выстрелами. Бой шел нешуточный, как будто нацисты пошли на приступ нашего бункера. Мимо нас наверх проскочил Мигель, дежуривший возле входной двери. Меня разрывали противоречивые желания, я рвался к мужчинам, но в то же время понимал, что нужен здесь девушкам, смотревшим на меня круглыми от испуга глазами.

— Ребятишки, давайте сюда, — крикнул сверху дедушка, — поднимайтесь, здесь уже безопасно.

Наверху в обеих комнатах, где были амбразуры, все было затянуто сизой пеленой дыма. Пулемет на турели стоял напротив среднего окна в первом помещении. Насколько я запомнил, из этого окна хорошо было видно западное побережье острова. Приникший к пулемету Иванчук улыбнулся и махнул мне рукой, приглашая подойти к нему. Я оглянулся на дедушку, но тот не возражал.

— Смотри, — Серхио показал мне на океан, — видишь катер?

— Нет, а где?

— Возьми бинокль и смотри прямо на север, правее круглого острова, — Иванчук подал мне бинокль.

Наведя резкость на островок, я приподнял оптику чуть выше и увидел то, что показывал мне одессит. На воде виднелся кильватерный след в конце которого, маленькой черной точкой выделялась моторная яхта наших противников.

— Наблюдай, — Иванчук похлопал меня по плечу, — если «Манхэттен» вздумает возвращаться, скажешь. Только не стой прямо у амбразуры, отойди на шаг назад и в сторону.

— Девочки, обстановка поменялась, вам надо будет все-таки разместиться пока здесь, в подземелье, — дедушка виновато развел руками, — нельзя сейчас на свежий воздух. К сожалению, мы не можем с уверенностью сказать, безопасно ли в джунглях.

— Саныч, они большие уже, поймут, — вставил слово Липский, — расскажи, как есть.

— Вобщем так, на острове остался кто-то из нацистов, возможно три или четыре человека, один из них точно ранен, но от этого он менее опасней не стал, у них оружие и сильная злость на все живое, — abuelo слегка замялся, — короче, пока мы их не нейтрализуем, вам надо будет жить в бункере. Все понятно?

Конечно девушкам было все понятно, даже, если не совсем понятно, или непонятно совсем — выбора у них не было. Поэтому Анюта с Лусией присоединились ко мне, чтобы наблюдать за поверхностью океана. Я попытался включить смартфон Иванчука, и мне это удалось. Просмотрев внимательно все установленные приложения, нашел шпионскую программу, подающую сигнал о месте нахождения владельца телефона. Программа была не слишком навороченная, могла фиксировать и передавать данные о геолокации только при наличии интернета. А установлена она была в день приезда одессита в Барселону, точнее сказать, в ночь приезда, что подтверждало слова Иванчука о причастности к шпионажу его сослуживца. Обо всем, что я узнал из смартфона, я рассказал дедушке и удалил программу-шпиона.

Затем, Иванчук сменил меня на посту наблюдения, и мы с девушками вернулись в спальню, чтобы продолжить изучение вентиляционного канала и зала за ним. В этот раз я скотчем прикрепил на ноги куски резинового коврика, который нашел под кроватью и полез в вентиляцию не переживая за свои колени. С собой прихватил не винтовку, а небольшой ломик-монтировку, чтобы выломать решетку на выходе из канала. Вот только я не учел, что вентиляция в зале выходила на уровне двух с половиной метров и чтобы спуститься, мне нужно было, что-нибудь подставить под окно. Точнее, спрыгнуть-то я мог без проблем, а вот подняться потом было гораздо труднее.

В итоге, я снова вернулся в спальню, разобрал оружейную пирамиду, из одной половинки которой, у меня получилась неплохая лесенка. Третий мой поход в вентиляцию увенчался успехом. Скинув в зал импровизированную лестницу, я прыгнул туда довольно удачно — не отбил ноги, не поцарапался о стенку. Освещая помещение налобным фонариком, прошелся вдоль стены под вентиляционным окном, потом осмотрел дальние углы комнаты, слева от моего «входа» обнаружил металлическую дверь, а напротив, вдоль стены до самого верха стояли аккуратно складированные, деревянные ящики с рукоятками для транспортировки. Некоторые были выкрашены в защитный цвет. Все ящики имели металлические пломбы на скрученной проволоке. Похоже, что это было складское помещение. На массивной железной двери не нашлось никаких запоров, но и открыться она не пожелала. Прекратив попытки подковырнуть дверь монтировкой, я уже решил было вернуться в спальню тем же путем, которым пришел сюда. Но мне на глаза попался еще один вентиляционный люк на противоположной от двери стене.

— Анюта, я тут еще одну вентиляцию обнаружил, — крикнул я девушкам, ожидающим моего возвращения, — вы меня не теряйте, хочу еще туда слазить.

Решетку вентиляции, подставив под нее лестницу, открыл своим мультитулом. Заглянул в канал, убедился, что он подходит мне по размеру и полез внутрь. Коридор до следующей решетки преодолел быстро, вот только жалюзи на ней были закрыты и что находится за решеткой, мне видно не было. Хотя, из-за нее чувствовалось дуновение сквозняка, доносившего запахи сырости и прелых листьев. «Странно, запах как в джунглях, — подумал я поддевая решетку монтировкой, — может действительно там выход наружу? — решетка понемногу поддавалась, — не нарваться бы только на пиратов», — это была моя последняя мысль перед тем, как металлическая дверца открылась и вывалилась наружу. В то же мгновение, у меня за спиной, из помещения, в котором только что никого не было, раздалось громко и отчетливо, так что у меня похолодели ноги и руки:

— Оружие бросаем вниз! Вылезаем медленно, руками вперед! При неподчинении — открываю огонь на поражение!