Tierra de Esperanza

Глава 21

Едва abuelo договорил последнее слово, как в коридор, неукротимым и разгневанным вихрем, ворвалась Анютка. Она набросилась на меня с кулаками, изо всей силы барабаня ими по моей мокрой груди.

— Дурак, где ты был? — сквозь слезы выкрикнула она, — как ты мог уйти, ничего не сказав? Ненавижу тебя, придурок! — Анюта, выкрикивая свои неласковые эпитеты, не переставала лупить своими кулачками в мою грудь как в барабан. Потом резко отпрянула от меня, вытерла заплаканное лицо рукавом рубашки и уставилась своими темными глазищами, — почему ты молчишь? Ты не хочешь со мной разговаривать? Тебе нечего мне сказать?

— Так, это… — я запаниковал, у меня пересохло в горле и потерялись слова, — ну… я… мы… я здесь недалеко… на пляже…

— На каком пляже? Я тут с ума схожу, не знаю, что подумать, а ты на пляже развлекаешься? — девушка снова уставилась на меня своими черными как ночь, гневными глазами, — говори, что ты молчишь?

— Так ты мне не даешь слова сказать, — я повернулся к abuelo, за поддержкой, но понял, что остался один на один с этой разъяренной фурией, дедушка уже скрылся в спальном помещении, — Анечка, ты успокойся, я тебе сейчас все объясню. Это совсем не то, что ты подумала…

— А ты откуда знаешь, что я подумала? Уже насочинял себе оправданий? — Анюта и не думала успокаиваться, кажется сейчас любая попытка успокоить ее, вызывала у девушки прямо-таки противоположную реакцию, — с кем ты был на пляже?

— Да ты, вообще, о чем сейчас говоришь? — меня осенило, что подруга только что устроила мне классическую сцену ревности, — давай, я тебе все по-порядку расскажу, — от осознания действительности, мне стало как-то спокойнее и легче на душе, — пойдем ко всем, дедушка сказал, чтобы я там рассказал о своих приключениях, — я попытался обнять Анюту, — не ругайся, родная.

— Не лезь ко мне, дурак, — девушка уперлась мне в грудь своими ладошками, — мы тут с ума сходим, куда ты провалился, а ты «на пляже был», — неожиданно точно она передразнила мой голос, которым я пытался объяснить свое отсутствие, — пляжник хренов, — слова Анюты звучали уже более спокойно, только носом она шмыгала по-прежнему громко и часто. Воинственно настроенная валькирия, развернулась и пошла от меня по коридору. Мне же ничего другого не оставалось, как печально понурив плечи, плестись следом за ней, созерцая вздернутые кверху плечи девушки.

— Где ты был? — в спальном помещении нас встретила, слегка обалдевшая, Лусия, — мы тебя потеряли. Ой, а что у тебя с ухом?

— Что с ухом? — Анюта мгновенно повернулась ко мне, как будто не она только что демонстратрировала мне свою спину, — тебя били?

— Да, нет… это я вниз катился по скале, — я потрогал свои уши, было очень больно, почему-то до этого вопроса, я не обращал внимание на свои царапины, а тут все разом заболело, — у меня так по всей спине и локти тоже… и колени…

— Горе ты мое, давай обработаю все, — Анюта полезла за кровать и достала свой рюкзачок, — раздевайся, — скомандовала она решительно.

— Да ладно, — застеснялся я, — и так все нормально…

Но девушки плотно взяли меня в оборот, и через минуту, с охами и вздохами, замазывали мои ссадины по всему телу, отчего каждая ранка начинала нещадно саднить и щипать. Я тихонько скулил, ойкал, шипел как рассерженный гусь и всячески изворачивался, но мои медсестры были непреклонны и, не обращая внимания на мои жалобные вздохи, продолжали свое занятие. Однако, когда Анюта попыталась добраться до моей поцарапанной задницы, я выразил свой категорический протест и вырвался из их рук. Закончить экзекуцию моим мучительницам не дал дедушка, позвавший нас наверх, где уже собрались все старшие товарищи.

— Присаживайтесь, — abuelo указал нам на стулья в углу возле металлического шкафа, — обсудим предложение данного товарища, он кивнул головой в сторону Мерзкого, и сказал ему, — продолжай, у нас от ребятишек нет секретов, они наши младшие партнеры.

— Слышь чо, Владимсаныч, я так-то, уже все сказал, — наш добровольный пленник пожал плечами, — вам теперь решать.

— А ты повтори главное, — дедушка нахмурился, — может, что еще вспомнишь.

— Лады, — не стал перечить Мерзкий, — я прошу дать возможность спрятаться от полиции в бункере, я в розыске Интерпола, и забрать меня с острова, когда вы пойдете на Барбадос, ну или, куда там соберетесь. Взамен помогу управиться с Рудым и Шлегой, нах…

— Конкретнее можно? — Липский перебил бандита, — что именно ты можешь? Я про твоих шефов, — пояснил сыщик.

— Они скоро вернутся на остров. Денис знает, что у вас есть инфа [1] про «Золото окраины», что вы сюда не просто так добирались через океан, нах… — Мерзкий задумался, что-то вспоминая, — он говорил, что «Полтава» вам передал какие-то сведения, которых не было в его телефоне.

[1] Информация.

— А что, «Одноглазый» смотрел содержимое смартфона майора? — я не удержался от интересующего меня вопроса.

— Да, но не нашел там ничего для себя нового, — обернулся ко мне Мерзкий, — похоже там покопался опытный хакер, — он ухмыльнулся и подмигнул мне, — точно Марк?

Я смутился и ничего не стал отвечать. «Интересно, откуда он узнал, что я смог открыть телефон майора? — подумал я, отведя глаза в сторону, — может все-таки он общался с паками, хотя, не должен был. Кто же мог ему сказать?»

— Что еще говорил Шлега о «Золоте окраины», что ему известно? — Липский не дал развития дискуссии о смартфоне майора — уважаемый, ты не ходи вокруг да около. Полицейские на острове, они не успокоятся, пока не обыщут его весь. Ты же понимаешь, что им это не трудно, — он подошел к амбразуре и взглянул в окно, — можно ведь помощь полиции оказать посильную. Да, Саныч? — повернулся сыщик к дедушке.

— Не вижу пока необходимости, — abuelo тоже повернулся к окну, — но, в принципе, все зависит от нашей заинтересованности в данном субъекте, — он кивнул головой в сторону Мерзкого.

— Слышь чо, Владимсаныч, ну зачем так-то? — бандит приподнялся со стула, нервно сглотнул и продолжил — я же сам пришел, нах… Да и Марк подтвердит, что это я предложил, — он повернулся ко мне, — парень, ты не молчи, скажи им, нах…

— Abuelo, он меня спас, вытащил из домика, который расстреляли полицейские, — мне не нравился Мерзкий, но скрывать правду о том, что он сделал для меня, я не мог, — по нам стреляли из крупнокалиберного пулемета. Из-за Андрюхи, который, сдуру, начал палить в полицейских из окна, — волнение мне не давало толком объяснить, почему Мерзкому пришлось меня спасать, но похоже, дедушка понял, потому что прервал мою не очень связную речь.

— Хорошо, потом расскажешь, — он снова повернулся к бандиту, который стоял возле своего стула, — так, все-таки, ты не ответил на вопрос, что известно «Одноглазому» о золоте?

— Денис уверен, что вы точно знаете место, где спрятано золото, а еще я слышал, как он кому-то говорил по телефону, что не главное найти, где золото, гораздо важнее, какие-то коды, нах… — Мерзкий посмотрел на меня, — Марк, ты, наверное, знаешь про какие коды он говорил, ты ведь спец по всем этим «приблудам»? [2]

[2] Здесь Мерзкий говорит о компьютерных программах (жарг).

— Ты не уходи от темы, — Липский прикрикнул на бандита, — с кем он говорил про коды, подробнее рассказывай. Только не ври, мы ведь все равно узнаем.

— Слышь чо, начальник, я уже все рассказал, все, что слышал, а правда это или нет, не мне судить, я «за что купил — за то и продаю», — бандит посмотрел на Липского, нервно дернул головой, прищурился и сплюнул на пол, — мне больше нечего вспоминать, нах…

В это время в амбразуры, порывом ветра, закинуло приличную порцию воды. Непогода за окном разбушевалась не на шутку. В Карибском море начинался могущественный шторм. За плотной стеной дождя потерялось синее тропическое небо. Создавалось впечатление, что буря пришла к острову, чтобы проявить свою буйную силу и устрашающую красоту. Темные тучи закрыли горизонт, пряча весь свет, создавая плотный и даже мрачный занавес. Ветер, сопровождающий шторм, гудел в кронах деревьев, сотрясая их своей мощью и неукротимостью.

Такое ласковое море, которое совсем недавно было «светлей лазури», превратилось в неистовый океан, где волны, поднявшиеся до гигантских размеров, бились о скалистый берег с неослабевающей силой. Белоснежная пена, срывающаяся с вершины каждой волны, словно яркие пушистые перья, сияла в темноте, подсвечиваемая вспышками молний, разрывающих темный небосклон.

Удары грома разрезали тишину, заставляя сердце замирать от мощи природы. Молнии, словно световые росчерки, перекидывались с неба на воду и обратно, создавая непредсказуемые фигуры и освещая каждый уголок острова. В такие моменты, буря казалась источником невероятной энергии, который притягивал взгляды и заставлял забыть о всем остальном. Шторм был не только буйством стихии, но и напоминанием о ее величии. В этом прекрасном хаосе можно было найти неповторимую гармонию и незабываемую красоту, которая заставляла задуматься о своем месте в этом мире и бесконечности вселенной.

От, притягивающего взгляд, великолепия непогоды и мыслей о сумасшедшей силе стихии, меня оторвал чувствительный тычок локтем в бок. Скривившись от боли, я повернулся к Анюте, которая с невозмутимым видом смотрела мимо меня в амбразуру.

— Любуешься, да? — девушка укоризненно посмотрела мне в глаза, — ты же обещал рассказать, где был, — сдавленным шепотом проговорила она, глядя на меня в упор.

— Ну, чего ты, — так же шепотом ответил я, — сейчас с этим, — кивнул головой в сторону Мерзкого, — разберемся, и все расскажу.

— Михалыч, давай-ка этого парня пока в отдельные апартаменты, — дедушка отвел свои глаза от амбразуры и показал Липскому на пленника, сидевшего в углу на стуле, — развязывать его не надо, нет у меня к нему доверия. Слишком красиво поет. А мы обсудим сложившуюся ситуацию.

— Ну что, Марк, рассказывай, где скитался, как в плен попал, ну и все остальное, — дедушка подозвал меня к себе, как только собровец увел Мерзкого в коридор, — хотя в принципе мне уже многое понятно, — он улыбнулся и продолжил, — ты ведь сбежал из бункера в тот пролом в стене, когда услышал наши голоса. Так?

— Я же не знал, что это вы, — до меня уже дошло очевидное: в нашем подземелье не могло быть врагов, так как вход был закрыт, а пролом находился высоко в расщелине, куда подняться без альпинистского снаряжения было невозможно, — вы же сразу начали кричать: «Бросай оружие!», я и подумал, что меня бандиты хотят захватить.

— Понятно, а дальше то, что было? — abuelo Vlad кивнул мне ободряюще, — как ты к бандюкам попал?

— Так они как раз внизу были, под проломом, я им под ноги скатился. А вы нас, что не видели, когда мы уходили в джунгли?

— Пока Михалыч залез в вентиляцию, пока добрался до края, вас уже и след простыл. Быстро бегаете сударь, — дедушка снова кивнул, — продолжай, что я из тебя все клещами тяну.

Я в подробностях рассказал, как меня привели в домик, как допрашивали, когда появилась полиция, почему полицейские начали стрелять по домику, и как меня спас Мерзкий. Все внимательно слушали и не перебивали. Анютка морщилась как от боли, когда я рассказывал как падал вниз по скале, и как меня допрашивали бандиты. А когда я перешел к рассказу про полицейских и спятившего Андрюху, девушка вся сжалась, поднесла кулачки к лицу и не отрываясь смотрела на меня. Дедушка слегка покачивал головой в такт моим словам, как бы ободряя меня и подталкивая к продолжению. Пока я делился подробностями своих приключений, к abuelo подошел Липский, что-то тихонько сказал ему на ухо и снова вышел в коридор.

— Ну, что ребятишки, вам пора отдохнуть после трудного дня, — отправил нас в спальню дедушка, когда я закончил рассказ, — а у нас есть еще кое-какие дела. И даже не возражайте, — пресек он наши недовольные возгласы, — забыли о чем мы договаривались перед путешествием? Беспрекословное подчинение. Все, марш в койки.

Забравшись в постели, девчонки потребовали от меня нового рассказа, во всех подробностях. Но против этого я категорически возразил, ведь и правда, надо совесть иметь — требовать от меня невозможного. Добавить к сказанному, уже было нечего. А вот девушки могли бы поделиться тем, что происходило в нашем убежище в мое отсутствие. После недолгих препирательств, Анюта рассказала, что после того, как я крикнул им, про найденный канал вентиляции, спустя минут пятнадцать, пришел дедушка. Он спросил про меня, а когда девчонки сказали, что я нашел какую-то вентиляцию и полез ее обследовать, дедушка махнул рукой и вышел. Они сначала ничего не поняли, но потом Анюта поднялась к взрослым и abuelo объяснил, что я вывалился наружу через какой-то пролом в стене бункера, что Липский с Мигелем сейчас выходят на поиски.

— Так они меня искали? — я даже не подумал о таком, — а на пляж ходили?

— Про пляж я ничего не знаю, — Анюта нахмурилась, — но вернулись они грязные, мокрые и очень злые. Нам ничего рассказывать не стали, заперлись в верхнем зале и о чем-то совещались. Я потом спросила у дедушки, что известно про тебя, он мне только сказал, что ты жив, но найти тебя пока не удалось.

— А почему он решил, что я жив? А-а-а, они наверно нашли то место, куда я свалился и раз меня там нет, значит — куда-то ушел, — сообразил я.

— Ты не перебивай меня, а то не буду ничего рассказывать, — Анютка демонстративно отвернулась к стене, но потом продолжила, — а когда мы с Лусией поднялись в верхний зал, то услышали стрельбу на побережье и через некоторое время ты позвонил Владимиру Александровичу. Вот, — она снова прервалась, — а остальное ты уже знаешь.

— А тебе страшно было? — Лусия подсела к нам поближе, — когда бандиты тебя в плен взяли?

— Страшно, — я не стал строить из себя героя перед девчонками, — но, когда полицейские из пулемета стреляли, страшнее было, аж ноги подгибались. Меня Мерзкий чуть ли не на себе тащил, когда убегали. А еще страшно было, когда Андрюха кричал. Я такого никогда не слышал. Жутко… — я замолчал, охваченный ужасом от воспоминаний.

— Маркуша, — ко мне на кровать присела Анюта и обняла за плечи, — ты не бойся, сейчас уже все позади, ты с нами.

— Сейчас все понятно — я дома со своими, — мне и правда стало спокойнее, а еще по телу разливалось приятное тепло от близости девушки, которая прижалась ко мне и не собиралась отодвигаться, — а что с твоим дедушкой? — переключился я на Лусию.

— Он повел яхту в порт, чтобы переждать шторм на Гренаде, — Лусия посмотрела на меня, — а ты разве не слышал об этом? Да, точно, тебя же не было. Abuelo Vlad говорил ему спрятать яхту в какой-то бухте на нашем острове, но потом он позвонил дедушке и предложил уходить на Гренаду, потому что бухта от сильного шторма не спасет, а в порту будет безопасно. Поэтому дедушка направился в Sauteurs, [3] где есть марина и можно не беспокоиться за яхту. До него меньше шести миль, так что я думаю дедушка уже в порту. В этом городе у дедушки в есть приятель, он собирался с этим человеком встретиться.

[3] Небольшой городок на севере Гренады с защищенной волноломом бухтой.

Когда обо всех новостях переговорили, оказалось, что все очень хотят есть. Как-то тревоги и волнения прошедшего дня к ночи вылились в непреодолимое чувство голода. Анюта с Лусией принялись сооружать ужин из тех продуктов, что мы прихватили с яхты, а я решил посмотреть, как «старшаки» заделали лаз наружу. Но, оказавшись в складском помещении и увидев ящики, поменял свое решение и для начала попытался открыть верхний ящик. Оказалось, что на обычных оружейных ящиках для чего-то врезаны замки, ключей к которым никто мне не спешил предложить.

Безуспешно ковыряя в замочной скважине мультитулом, понял, что взламывать замки оказывается намного труднее, чем электронные гаджеты. Для этого занятия нужны, как минимум, отмычки, а к ним еще и соответствующие навыки. Хотел уже возвращаться к девчонкам, когда увидел в нижнем ящике небольшую щель сбоку. Посветив фонариком, к своему удивлению, обнаружил, что под фанерой ящика виднеется металл.

«Странно, никогда раньше не видел, что внутри оружейные ящики обиты металлом, — рассматривая щель, попробовал расширить ее ножом, — может просто дырку изнутри заделали?» Фанера этого ящика легко поддалась лезвию ножа, видимо она попала в воду и начала гнить. Мои усилия увенчались успехом, но только в части отрывания гнилой фанеры. К великому разочарованию, сколько бы я не отковыривал фанеры, легче от этого не становилось — везде под деревом был металл. «Надо будет у «старшаков» спросить, что хранят в таких ящика, почему он весь железный», — с этой мыслью я пошел в обратный путь, забыв даже проверить, как заделали пролом в каменной стене бункера.

— Ну, что успокоился? Никто к нам не проникнет через твой лаз? — Анюта смотрела на меня с неприкрытой иронией.

— Да я и не дошел туда, застрял в складе возле ящиков, — махнул я рукой, — странные какие-то они — под фанерой еще и металлические.

— Ну, наверное, так надо, — не поддержала тему девушка, — ты потише, Лусия уже спать легла, — показала она на кровать, где расположилась наша испанская подруга, — давай тоже спать ложиться.

— Угу, — буркнул я, — а ты умывалась? Давай я тебе полью из кружки?

Зачерпнув кружкой воды из бака, я полил Анюте в подставленные руки, она сполоснула лицо и шею, потом такую же процедуру проделал и я. Спать, почему-то, совсем не хотелось но я прилег на кровать, а девушка присела рядом и начала водить пальчиком по царапинам на моем плече.

— Больно, Маркуша? — шепотом спросила она, осторожно гладя ссадину.

— Сейчас уже не так, — я усмехнулся, — больно было, когда вы меня зеленкой мазали, как маляры какие-нибудь. Я сейчас на зеленчатого леопарда похож.

— На какого леопарда? — Анечка не поняла моей шутки.

— Мне в детстве папа книжку читал про пацанов, там их от ветрянки зеленкой намазали, — пояснил я, — вот они и называли себя «зеленчатыми леопардами». Не читала такую? [4]

[4] Виктор Драгунский «Денискины рассказы».

— Маркуша, а как ты думаешь, мы сокровища найдем? — резко сменила тему девушка.

— Так мы же нашли доллары, — я пожал плечами, — мне уже кажется, что никакого «Золота окраины» не существует. Так, кто-то выдумал красивую сказочку для наивных дурачков.

— Ты, что думаешь, что наши «старшаки» настолько наивные, что поверили бы в сказку? А Иванчук? Он ведь тоже много знает про это золото. А бандиты? Они же не просто так охотились за майором и его записями, — Анюта смотрела на меня возмущенно, — ты думаешь, что это все просто так? А бункер, который мы нашли по записям майора? Это тоже «сказочка»? — передразнила она меня, — как-то ты быстро «сдулся».

— Много ты понимаешь, — мне стало обидно, что Анюта так про меня подумала, — знаешь, в книжках про пиратов и сокровища читать — одно дело, а когда в тебя из крупнокалиберного пулемета стреляют, и мужик, с которым ты только что разговаривал, кричит так, что кровь стынет — это совсем другое… — я замолчал, невольно вспомнив Андрюхин звериный вой.

— Не обижайся, мой хороший, — впервые Анюта меня так назвала за все время нашего с ней знакомства, — я не со зла, — она погладила меня по щеке, взъерошила мои волосы, — не дуйся Марковка, тебе не идет.

От слов девушки стало спокойней на душе, а ее прикосновения погасили все мое раздражение и внутренний протест. Я аккуратно и нежно обнял Анечку за плечи и мягко привлек к себе.

— Ложись со мной, я подвинусь, — прошептал ей в ушко, — мы поместимся, не бойся.

— Что ты дурачок, я не боюсь, только у тебя вся спина ободрана, тебе же больно будет, — девушка, тем не менее, прилегла рядом со мной и затихла в моих объятьях. А я гладил ее по плечам, зарывался лицом в волосы и вдыхал их пряный запах. Мы оба замолчали, стараясь не спугнуть мгновения близости и полного доверия. Теплое дыхание девушки согревало мне щеку и нежно щекотало многострадальное ухо. Окружающие нас серые стены бункера, как бы раздвинулись и потерялись в темноте ночи, вокруг нас стояла оглушающая тишина, такая, что биение сердец звучало как набат. В висках пульсировала кровь, мысли путались как ноги пьяного матроса, выходящего из портового кабачка.

— Маркуша, — нежный шепот девушки заставил меня вернуться в реальности, — ты такой хороший, я никогда еще не встречала таких парней. С тобой так просто и хорошо, ты будь, пожалуйста, всегда таким. Хорошо?

— Хорошо, — у меня не находилось слов, чтобы выразить то, что творилось в душе, мне казалось, что какие бы я ни придумал слова, они не смогут выразить все мои чувства к Анечке, — я тебя люблю Анюта.

Девушка прижала пальчик к моим губам, останавливая поток ненужных слов. Она нежно погладила меня по щеке.

— Молчи мой хороший, я тоже тебя люблю.