Точка возгорания

Глава 19

Когда Джим и Сара исчезли за поворотом, Наруд обратился к Валериану:

— Я был бы очень признателен, если бы ты выполнил мою просьбу. Покажи мне этот чудесный артефакт.

— О, да! — радостно воскликнул Игон. Принц снисходительно посмотрел на молодого человека, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Тот даже не понял, что профессор обратился к Престолонаследнику.

— Мы перевезли собранные предметы на «Гиперионе», — выпалил Стетманн. — Но сейчас они на «Буцефале», у принца Валериана.

— Но доктор Стетманн… Престолонаследник уже распорядился, чтобы вам устроили отдельную экскурсию в нашу лабораторию, — сообщил Наруд. — Если вам интересно.

Глаза Игона стали похожи на блюдца.

— Я, это… да! Просто здорово!

На платформе появились еще четверо людей, двое мужчин и две женщины. Одна из сотрудниц — рослая, с иссиня-черными волосами, светлой кожей и серыми глазами — подошла к Игону.

— Доктор Стетманн? Позвольте представиться. Я — доктор Шанталь де Врие. С удовольствием буду вас сопровождать.

Было уже неясно, чему больше обрадовался юноша — перспективе посмотреть на лабораторию или сделать это в компании сногсшибательной красавицы. Без сомнения, ему крупно повезло.

— Рад познакомиться, — ответил он высоким голосом, стараясь не заикаться. — Я счастлив. Я имею в виду лабораторию. Такая редкая возможность… Я изучал зергов в примитивных условиях, но…

Она улыбнулась:

— Пойдемте же со мной.

И Шанталь развернулась в сторону коридора. Игон потопал за ней, как послушный щенок за любимой хозяйкой.

Хоть один из людей Джима доволен, подумал Валериан. Тем временем Наруд представил присутствующим остальных исследователей. Нэнси Уайндхэм, Джозеф Рейнольдс и Эдриан Скотт пожали руки рейдерам.

— Сотрудники «Прометея» отведут вас туда, куда пожелаете, — сообщил Эмиль, — за некоторым исключением. Пожалуйста, все в вашем распоряжении. Я… хотел бы смягчить впечатление от первоначального приема, далеко не дружеского.

Принц почувствовал, что напряжение спало. Недоверие только мешает. Он сам знал это с детства. Жаль, что он вырос в тяжелой атмосфере подозрительности. Они направились к входу. Наруд слегка улыбнулся.

— Еще одна деталь. Не распорядишься, чтобы на ваши корабли допустили ремонтные бригады?

Валериан был дальновиден. Добраться до «Прометея» являлось сложной задачей даже для самых опытных пилотов. Престолонаследник позаботился о том, чтобы здесь трудился высококлассный персонал, готовый справиться с любым повреждением космического корабля.

— Безусловно, — кивнул он, включая связь, — Мэтт, это Валериан. Я бы хотел послать на «Гиперион» бригады, чтобы починить и залатать все как следует. Возражения есть?

— Шутишь? — послышался голос Мэтта, — Свонн уже рыщет в поисках клейкой ленты и использует жвачку. Ждем с нетерпением.

— Они скоро прибудут вместе с транспортным судном, — продолжил Валериан, — конец связи.

— А теперь, — важно произнес профессор, — артефакт.

— Именно, — ухмыльнувшись, подытожил Менгск-младший

Конечный результат нескольких лет поисков и исследований парил в отсеке «Буцефала». Лаборатория, окрашенная в цвет вороненой стали, освещалась неярким светом, приятным для глаз. Артефакт зел-нага — гладкий черный обелиск — источал почти волшебное лазурное сияние по стыкам. Он состоял из нескольких частей, соединенных в одно целое. Никто не мог смотреть на него равнодушно, даже самые отпетые циники из числа рейдеров и ресоциализированные морпехи. И, разумеется, не ученый, изучавший зергов и зел-нага с настоящей страстью.

Под еле заметно качающейся инопланетной конструкцией находился транспортировочный короб. Он напоминал саркофаг. Наряду с силовым полем, удерживающим обелиск в воздухе, стенки саркофага были сделаны из особого материала. Все надеялись, что он в состоянии экранировать энергии, излучаемые артефактом.

Валериан весьма гордился достижениями Фонда. Наруд не отрывал взгляда от находки.

— Он — ваш, — улыбнулся принц. — Уверен, вы раскроете его тайны.

Открылась дверь, на пороге появился Рейнор. Он приблизился к ним, скрестив мощные руки на груди.

Наруд не обратил на него внимания.

— Как он прекрасен для оружия.

— Оружия? — переспросил Джим. — Вы знаете его предназначение?

— Тот факт, что он повернул вспять последствия заражения Керриган, является очевидным доказательством, — снисходительно ответил ученый.

Валериан подошел к пульту управления и начал транспортировку. Из саркофага выдвинулись четыре болта. Крышка разошлась надвое и открылась. Обелиск медленно развернулся на девяносто градусов и тихо опустился на металлические подставки, расположенные внутри короба.

— Зел-нага постоянно изменяли и протоссов, и зергов. Способность разрушить ДНК — это мощное оружие, — продолжил Наруд. Крышка саркофага медленно закрывалась. Мягкое голубое свечение исчезло. Лаборатория сразу стала выглядеть серо и аскетично, как военная казарма. — То, что терране смогли использовать его во благо, не имеет никакого отношения к намерениям создателей артефакта.

Джим небрежно хмыкнул.

— Ладно, ты получил свое, — пробормотал он. — Только будь осторожен.

— Тебя связывают с ним очень сильные переживания, — произнес ученый. — Заверяю тебя, он в надежных руках. Благодарю тебя, принц Валериан. Я распоряжусь, чтобы его перевезли на «Прометей». Пока я здесь, свяжись со своим молодым и полным энтузиазма ученым.

— Спасибо, что позволили ему посмотреть лаборатории, — сказал Престолонаследник.

— Он — славный мальчишка, — заявил Рейнор. — Сообразительный, все схватывает на лету.

— Возможно, для него найдется место на станции, конечно, если он согласится, а вы не будете возражать, — сообщил Наруд. — И, кстати, я сегодня устраиваю ужин в честь вашего прибытия. Начало в 20.00. Милости прошу вас присоединиться. Мистер Рейнор, надеюсь, что Сара Керриган почтит меня своим присутствием.

— Медсестры уже передали приглашение. Там видно будет.

— Я вам очень признателен. Мне крайне неловко за ваше первое впечатление о «Прометее». Это — исключительно моя вина. Позвольте мне загладить ее.

Дверь снова открылась, и вошли двое морпехов в боевых бронекостюмах.

— Здравствуйте, господа. Вот артефакт. Пожалуйста, обращайтесь с ним аккуратно, — быстро и непринужденно сказал Валериан прежде, чем Джим успел открыть рот.

Рейнор сбросил лишнее напряжение, и принц вздохнул. Он не винил Джима в подозрительности, но постоянное недоверие стало его утомлять. Морпехи ухватили саркофаг за ручки и унесли так, будто огромный предмет ничего не весил.

— Итак, до ужина. Мистер Рейнор, ожидаю увидеть вас вместе с Сарой.

Наруд хотел было протянуть руку, но понял, что жест проигнорируют. Поэтому он кивнул и последовал за морпехами.

— И почему мне так не нравится, что артефакт оказался у дока? — спросил рейдер у Валериана, когда они остались одни.

— Джим, — начал принц, — Фонд Мебиуса отвечал за сбор…

— Ответственность лежала на мне, — перебил тот. — Я и мои люди рисковали жизнью — и не раз.

— Тебе хорошо заплатили, — ответил Менгск-младший, игнорируя горячность собеседника. — И, кроме того, артефакт дал тебе нечто неизмеримо более ценное, чем деньги.

Рейнор нахмурился и промолчал.

— Фонд Мебиуса — мой. Не моего отца. И теперь я — сам по себе. Не принадлежу моему отцу. Эмиль Наруд — прекрасный ученый, и я всем сердцем верю, что он поможет Саре вернуться в мир людей.

Джим спокойно посмотрел ему в глаза. Затем кивнул.

— Ладно, по крайней мере, мы хотя бы славно поужинаем.

— Уверен, что не хочешь идти? — второй раз осведомился Джим у Мэтта. — Свонн понаблюдает, как работают ремонтники.

— Конечно же, — ответил Мэтт. — Но мне безразлична станция, сэр. Я лучше буду на «Гиперионе».

Если честно, то и Рейнор предпочел бы остаться. Он был уверен, что Наруд и Валериан наведут на себя лоск, но сам решил одеться попроще и почище. Его вкусы не изменились с тех самых времен, когда он был простым фермером и обычным шерифом. Ни к чему ему мундир, украшенный регалиями. Поэтому он принял душ, побрился, подстриг волосы и бороду. В общем, ограничился минимально приличествующими случаю приготовлениями.

— Дело твое, — пожав плечами, сказал он Мэтту. — Принесу тебе пакет с остатками пиршества.

— Давай. А Керриган?

— Ей только этого не хватало. Не думаю, что она согласится на встречу в неформальной обстановке. Уговаривать Сару я не стану. И надеюсь побольше узнать сегодня вечером. Все должно проясниться. Ничего не слышно от Игона?

— Тишина, — ответил Хорнер.

— Наверное, пускает слюни, как ребенок в кондитерской, в одной из лабораторий, — произнес Джим. — Наруд пригрозил, что переманит его. Наверняка он заявится на ужин. Может, предложить ему прибавку, чтобы он остался?

— Дважды нуль — равняется нулю, — улыбнулся Мэтт.

— Заткнись, или я тебе по раненой руке двину. Увидимся через пару часов.

Сначала Джим отправился в лазарет «Прометея», чтобы еще раз попытаться убедить Сару принять приглашение Наруда. Еда там точно будет хорошая, качественная, а Саре надо набираться сил. Медсестра, которая за ней ухаживала, явно старалась сделать то же самое.

— Ведь мы примерно одного сложения, — с порога сказала она Джиму. — У меня есть чудесное платье, которое я могу одолжить мисс Керриган.

— Я не ношу платья, — бросила Сара. Джим снова вспомнил зеленое летнее платье, но промолчал. Это случилось лишь однажды.

— Пришел руки выкручивать? — с вызовом спросила она.

— Даже и не мечтай, — парировал Рейнор. — Я просто спрошу, не передумала ли ты?

— Нет.

— Пообещал Мэтту, что лично доставлю ему пакет со всякой всячиной. Тебе принести?

Она заулыбалась.

— Я — в порядке, Джим, — вымолвила она. Рейнор призадумался, потом наклонился и нежно поцеловал ее в губы. В первое мгновение она замерла, но потом ответила на поцелуй.

— Вернусь, как только смогу, — прошептал он. — Расскажу тебе обо всем.

Она проводила его долгим взглядом.

Дверь в помещение, скромно названное «многоцелевым», была в форме ирисовой диафрагмы. Джиму стало очень неуютно, еще сильнее, чем на «Буцефале».

Свет был мягким, но не приглушенным, звучала успокаивающая музыка. Такая же ненавязчивая, как на всей станции. К нему подошла девушка с подносом, на котором стояли изящные фужеры. Джим взял один и пригубил игристого вина. Безусловно, отличного качества и наверняка безумно дорогое. Ему сразу захотелось очутиться в баре на «Гиперионе» и пить пиво под музыку из его любимого дребезжащего музыкального автомата.

Валериан был одет по высшему классу, как и ожидал Рейнор. Принц отказался от привычного военного стиля, выбрав черные брюки с пиджаком, лаковые туфли и темно-синюю кружевную рубашку. Черный шелковый галстук был заколот золотой булавкой с наконечником в виде волчьей головы. Из копны золотых волос выбивалась одна непослушная прядь. Вот и отлично, подумал рейдер. Иначе совершенство Престолонаследника станет картинным и вычурным.

— Мне жаль, что мисс Керриган не составит нам компанию, — начал он, — но я рад, что пришел ты, Джим.

— Благодарю, — буркнул Рейнор. Он не пытался быть намеренно грубым, просто чувствовал себя не в своей тарелке. Он жаждал, чтобы все побыстрее закончилось.

Подошел Наруд, одетый так же, как и Валериан, но без изысканности, присущей принцу. Единственным выделяющимся элементом его костюма было странное украшение. Эта вещица, как и станция «Прометей», наводила на мысли о зел-нага.

Валериан сразу же заметил аксессуар.

— Часть артефакта зел-нага, профессор? Очень похоже, — похвалил он.

— Во имя неба, нет, — ответил Наруд. — Так, мелочь, которую я придумал, надеясь угодить мисс Керриган.

— Хочу такую. Уверен, смогу сделать из нее последний крик моды.

Эмиль усмехнулся:

— Конечно. Но это — скромное дополнение к костюму, Ваше Высочество. Если пожелаете, я попробую сделать еще один экземпляр.

Он повернулся к Джиму:

— Добро пожаловать, мистер Рейнор. Приятно вас видеть, но огорчен, что вы — один. Я так хотел, чтобы мисс Керриган почтила нас своим присутствием.

— Ну… а в аду холодной воды хочется, — нахально заявил Джим.

Но Наруд вроде бы не удивился.

— И капитана Хорнера здесь нет, — пробормотал он, осматриваясь по сторонам.

— Я не вижу Игона, — поинтересовался рейдер. — Где он?

— Очевидно, так поглощен экскурсией по «Прометею», как и, вероятно, доктором де Врие, что решил не отвлекаться.

Эх, Игон, вздохнул Джим. А ведь парень мог осыпать обреченного Наруда вопросами о зергах.

— Проверю, как он. Вдруг удастся уговорить, — сообщил Рейнор, доставая из кармана рацию. Он внимательно следил за реакцией профессора, но тот был доброжелательным и любезным.

— Давай, — сказал он, дружески обращаясь на «ты». — Может, тебе повезет в том, в чем не повезло мне.

— Игон Стетманн, — раздался знакомый голос.

— Хорошая еда пропадает и шанс повиснуть на ушах у Наруда, пока они не оборвутся.

— О, я понимаю, сэр. Но тут так здорово! Вы не… я ведь не обязан прийти? — спросил он умоляюще.

Убедившись, что Игон, чем бы он ни был занят, доволен и в полном порядке, Джим не стал настаивать.

— О’кей. Сам виноват будешь.

— Вряд ли, сэр. Что-нибудь еще?

— Ничего в голову не лезет. Я же не потеряю тебя в пользу этих умных головастиков?

— О, нет. Уверен, мне будет чем поделиться с вами, когда я вернусь!

Джим щелкнул рацией и спрятал ее.

— Ты прав, — обратился он к Наруду. — За исключением того, что я хочу получить обратно своего главного ученого.

— Даже не знаю, — с наигранной легкомысленностью ответил профессор. — Такого талантливого парня? Нам наверняка захочется украсть его. Но сейчас… — и ученый сделал жест в сторону хорошо одетого юноши, который нес поднос с чем-то маленьким, сдобным и соблазнительно пахнущим, — пожалуйста, угощайтесь.

Как оказалось, Игон не слишком много потерял. В начале ужина Наруд больше слушал, чем рассказывал. Старательно выяснял подробности того, где они нашли части артефакта и прочие детали. Например, как сработало «оружие» и в каком состоянии они обнаружили Королеву Клинков.

Джим ухитрился перепробовать все закуски, съесть устричный суп и выпить вина, несмотря на то, что его засыпали вопросами. Но потом подали главное блюдо. Огромные порции, выглядящие так, как надо. Первоклассные стейки скалета.

— Я сижу в удобном кресле, мне приносят отличную еду… Но почему-то не могу отделаться от мысли, что я скрючился на табурете под яркой лампой и мне под ногти загоняют иголки, — сообщил он. — Док, пожалуйста, умерь немного темп своего допроса.

Наруд сделал вид, что смутился.

— Простите, — вымолвил он. — Я слишком настойчив.

— Это понятно, — подал голос Валериан. — Джим — умный человек, но, боюсь, он не разделяет нашей страсти к науке.

— Наоборот. Когда наука дает мне то, что нужно, — ответил Рейном, отрезая кусок от стейка и отправляя себе в рот. Матерь милосердная, какая вкуснятина! Фраза Тайкина. Здоровяк уже бы, наверное, штуки три смолотил. Но судьба распорядилась иначе.

— А мистер Рейном прав, — не унимался принц. — Ведь у вас будет время проанализировать информацию о Саре Кардиган, и вы сами проведете некоторые анализы.

Прежде чем рейдер успел хоть слово вставить, Престолонаследник продолжил:

— Ты был в лазарете, когда они взяли пробы крови и тканей, Джим. Они не делали ничего лишнего.

Пока, подумал Рейном с набитым ртом. Да уж, мясо скелета не дает ему ответить. Профессор озабоченно повернулся к нему.

— Позвольте поделиться с вами тем, что мы выяснили, — произнес он. — Анализы были сугубо предварительные. Когда мы убедим мисс Кардиган и вас провести остальные, мы узнаем больше. В ее теле осталось изрядное количество мутагенов зигов. Уверен, вы догадались, увидев ее… волосы, так их назовем.

Джим проглотил кусок стейка и скрипнул зубами.

— Но это — видимое проявление. Вероятно, заражены другие части ее тела. К примеру, могут быть затронуты органы чувств, почки, печень, мозг…

— Я считал, артефакт решил проблему, — наконец выговорил Джим.

— Мистер Рейном, вы, конечно, понимаете, насколько… чужд нам инопланетный артефакт. — Горячо ответил Народ. — Мы совсем недавно узнали о самом существовании зергов, протоссов и зел-нага.

— Валериан заявил, что ты — эксперт по зергам, — удивился рейдер.

— Это — правда, — произнес принц. — Но даже такой профессионал не обладает всей необходимой информацией.

Наруд потер виски и вздохнул.

— Сару Керриган следует тщательно проверить ради блага человечества и ее самой, — изрек он. — Вы, в свою очередь, связываете мне руки. Пока мы не представляем, как на нее воздействуют мутагены. Позвольте мне быть откровенным. Каждая минута, которую мы тратим на споры, может превратиться в упущенный шанс. Мы можем потерять ее навсегда, или же она будет жить, вернее, влачить жалкое существование.

Внезапно деликатесы показались Джиму безвкусными, как армейские пайки. Наруд не лгал и не преувеличивал. Сложно отрицать очевидное. Щупальца, достойные Горгоны. Они заменили Саре ее мягкие шелковистые рыжие волосы. И это — лишь верхушка айсберга…

Но нельзя же оставлять слова Сары без внимания? Она упомянула о знакомом ощущении, исходящем от Наруда. Вероятно, это просто ее болезненное состояние и провалы в памяти. А если нет и здесь кроется тайна? Джима беспокоило благо человечества, но Сара была важнее всего на свете. Он хотел, чтобы ей стало лучше.

И с сожалением понял, что понятия не имеет, как это сделать.