Точная Копия

ГЛАВА 36

дженсен

Многодневное “я в порядке” довело меня до грани безумия. В какой–то момент Джесси сидел со мной в номере отеля, чтобы убедиться, что я не сяду на ближайший рейс из Далласа обратно в Сиэтл и не пропущу остаток выездных игр. Она не “в порядке", и я это знаю. Она ничего не может от меня скрыть. То, что она расстроена по какой–то причине, опустошает меня, но тот факт, что она не говорит мне о причине, разрывает моё гребаное сердце.

С таким же успехом я мог бы сидеть на скамейке запасных и наблюдать за игрой, которая разворачивается передо мной. Я был ужасен, а в последнем периоде мы проигрываем один–три.

Вингер ‘Далласа’ летит по льду, направляясь прямо ко мне. Зак спасал меня несколько раз сегодня вечером, но не в эту секунду, когда он передает шайбу в центр поля, удаляя нашего капитана с линии обороны.

Бросаясь ко мне, их центровой, не теряя времени, забрасывает шайбу в правый верхний угол. Мне не удалось отследить его движения или вспомнить его любимый подход из многочасовых игровых записей, которые я просмотрел.

– Чёрт, эта игра полностью провалена, – Зак проезжает мимо меня, качая головой и уперев руки в бедра.

Сделав круг, он подъезжает ко мне. Что бы он или тренер ни сказали в этот момент, для меня это не имеет значения. Я просто хочу вернуться в самолет команды и к своей невесте.

– Ты был не в себе во всех выездных играх, чувак. Мы не справимся без тебя.

– Да, ну, в жизни есть вещи поважнее, чем просто хоккей, – отвечаю я.

В его глазах вспыхивает огонь.

– Только не тогда, когда мы на льду.

Он откатывается в сторону, готовый к повторному старту, и я знаю, что мы, вероятно, снова уступим до конца этой игры.

– Притормози, мать твою, пожалуйста! – Джесси подбегает ко мне, его ручная кладь волочится за ним, пока я направляюсь к парковке в частном аэропорту.

– Твои маленькие ножки мешают тебе? – шучу я, оглядываясь через плечо.

Он усмехается.

– Во мне шесть футов два дюйма, и я совсем не маленький!

Набирая скорость, он, наконец, догоняет меня, когда я открываю багажник своего Range Rover, новой машины, которую я купил из–за рождения малышей, и бросаю свой чемодан внутрь.

– С ней всё будет в порядке, ты же знаешь. Она большая девочка.

– Её что–то беспокоит, и она не говорит мне. Честно говоря, это выводит меня из себя.

– Ты думаешь, она...

– Струсила? – заканчиваю я за него.

Именно такой была Лорен за несколько недель до нашей свадьбы. Я говорил себе, что она просто нервничает. На самом деле, она трахалась с моим лучшим другом. Ни на секунду я не думаю, что Кейт мне изменяет, но что–то здесь не так.

– Я не думаю, что это так, – Джесси прислоняется к моей машине, уличные фонари – наш единственный источник света в десять часов вечера холодной декабрьской ночью.

– Что–то её гложет, – я сжимаю в руке ключи от машины. – Чёрт возьми, чувак, если она скажет, что не может выйти за меня замуж, я...Она, блядь, для меня всё.

Он кладет ладонь мне на плечо и сжимает его.

– Возвращайся к ней.

Я смотрю на него. Я был настолько не в себе на прошлой неделе, что не проводил с ним много времени, но и он не часто бывал рядом.

– Кстати, где ты был прошлой ночью? Я не видел тебя в баре.

Он слегка краснеет, и я замечаю это даже при тусклом освещении.

– Ушел.

– С...

– Да, – он засовывает руки в карманы. – Но, чёрт возьми, держи это при себе.

Я киваю.

– Вы двое?

– Спим вместе? – смеется он. – Нет. Но я пригласил её на свидание.

– И? – господи, это всё равно что вырвать зуб.

Он проводит рукой по своим темно–русым волосам.

– И…Я хочу её, и я думаю, что она хочет меня.

Я поднимаю кулак, чтобы стукнуть им по кулаку Джесси, но он останавливает меня.

– Да, мне сейчас не хочется праздновать. Просто возвращайся к своей девушке и дай мне знать, что у вас всё в порядке, – он похлопывает по капоту моей машины, направляясь к своей.

– У тебя всё готово для поездки в Банф, верно? – кричу я.

Он машет через плечо.

– Да, твоя мама написала мне вчера вечером, чтобы подтвердить мои размеры.

Когда я прихожу домой, Кейт спит на диване, мягкое голубое одеяло, которое она принесла из своей квартиры, наполовину прикрыло её постоянно растущий живот. Даже когда она храпит, а она это делает, она выглядит сногсшибательно.

Скинув обувь, я подхожу к ней. Но прежде чем сесть позади неё на наш огромный диван, я достаю телефон и делаю снимок того, как она мирно спит. На её лице не видно ни беспокойства, ни стресса. Она не беспокоится о работе и не думает о том, что ей нужно сделать дальше – она довольна и ей комфортно жить в данный момент.

Стягивая через голову майку, я проскальзываю за спину своей невесты, которая, слава Богу, всё ещё носит обручальное кольцо. Она отвечала на мои звонки и сообщения, пока меня не было, но её задор куда–то исчез, сменившись тенью её нахальной натуры.

Она шевелится, и её знакомый цитрусовый аромат разливается теплом по моей груди.

– Привет, принцесса. Я дома, – шепчу я ей на ухо.

Она стонет, когда я с трудом разбираю “Привет”.

Протягивая руку, я касаюсь её живота, но она поворачивается ко мне лицом, медленно открывая свои прекрасные глаза.

– Я скучала по тебе, – говорит она.

Меня охватывает облегчение.

– Да?

– Да. Это была дерьмовая неделя.

Убирая волосы с её лица, я заправляю их ей за ухо.

– Что случилось, и почему ты не рассказала мне раньше?

– Потому что я знала, что ты захочешь приехать, и потому что я большая девочка, которая может сама бороться за себя.

– Бороться? Кто тебе насолил? – рычу я.

– Это долгая история.

– У меня есть время. Фактически, вся наша жизнь, – я целую её в лоб.

Она тяжело вздыхает.

– В двух словах, Вайолет и Генри отказались от партнерской программы с Марком Престоном. Он хотел, чтобы я поговорила с ними. Это я и сделала.

Каждый гребаный нерв напрягается в моём теле.

– Ты ходила к ним?

Она кивает.

– Ага.

– Тебе следовало подождать до моего возвращения домой.

– Я могу сама о себе позаботиться. Не то чтобы это вообще имело значение. Они были дома, но отказались открывать дверь.

Я отстраняюсь.

– Они оставили тебя стоять на крыльце твоего собственного семейного дома. В жутко холодную декабрьскую погоду? Беременную, чёрт возьми? – каждое слово становится всё резче, срываясь с моего языка.

Она кладёт руку мне на грудь, и я знаю, что она чувствует, как колотится моё сердце.

– Да, это дерьмово с их стороны, и да, это заставляет меня думать, что Марка и Дэвида больше интересует моя фамилия и то, как она приносит им пользу, чем я как юрист. Но поверь мне, они сделали много для...

Она закрывает рот, как будто не хотела заходить так далеко.

– Что?

– Ничего, – она гладит меня по щеке, пытаясь успокоить.

Так легко она не отделается.

– Что, чёрт возьми, они с тобой сделали, принцесса?

– Это было очень давно.

– Неважно, расскажи мне, мне нужно знать о тебе всё, – я прижимаюсь своим лбом к её лбу. – Точно так же, как я отдам тебе каждую частичку себя.

Сжав губы в тонкую линию, она зажмуривает глаза, как будто ей больно вспоминать об этом, и это разрывает меня на части.

– Когда Ист уехал в университет, мне оставалось учиться в школе два года. Это были два ключевых года, которые помогли мне поступить в лучший университет и получить лучшие оценки. Я уже добивалась всего этого, но Вайолет и Генри этого было недостаточно – они хотели, чтобы их дочь была лучшей ученицей страны. Ты был прав в том, что сказал в тот раз – мой успех был продолжением их успеха, – она делает паузу и медленно вдыхает. – Они практически заперли меня на тот период – никаких друзей, никакой общественной жизни, определенно никаких вечеринок. Раз или два я пыталась улизнуть из своего окна, но они установили замок. Они сказали, что это для моего же блага и “время, проведенное на вечеринках, было потрачено впустую, а не на учебу, что привело к посредственности”.

Я притягиваю её к себе, пряча её лицо у себя на груди. Её плечи начинают дрожать. Кейт почти не плачет, и, чёрт возьми, меня разрывает на части, когда я слышу боль в её словах и слёзы.

– Это всё, чем я занималась всю свою жизнь. Только совершенство и ни минуты на то, чтобы расслабиться или признать то, чего я достигла. Они напоминали мне, что лишь усердно работая я могу быть на вершине, но стоит мне оступиться, и кто–нибудь воспользуется моей слабостью. Десятилетий таких ожиданий достаточно, чтобы сломить кого–то, – рыдает она.

– Если бы ты не была беременна моими детьми и я не собирался становиться отцом, я бы прямо сейчас похоронил их в этих искусственно ухоженных садах. Никто бы по ним не скучал.

Она качает головой, прижимаясь ко мне.

– Они того не стоят, и многие будут скучать по ним. То, что общественность видит и думает о моих родителях, далеко от того, кто они есть на самом деле.

– Да, это я уже поняла.

Между нами повисает долгое молчание, пока я обнимаю свою сломленную девочку и прокручиваю в голове варианты, решая, стоит ли брать ключи и сделать именно то, что я хочу.

Но эти малыши и Кейт сдерживают меня.

– Иди сюда.

Усаживаясь поудобнее, я сажаю её к себе на колени, укутывая её плечи голубым одеялом и сосредотачиваю ей внимание на себе.

– Шесть месяцев – это действительно то, чего ты хочешь?

– Я не знаю. Я боюсь, что это слишком долго, что я потеряю связь и буду забыта.

Тепло улыбаясь ей, я нежно целую её в волосы.

– Дело не в том, что тебя “забудут”, принцесса. Дело в том, чтобы принять жизнь и то, как она меняется для нас. На всё есть причина.

– Ты действительно в это веришь?

Я медленно киваю.

– Всё, что касается тебя, наших детей и того факта, что через пару недель мы собираемся прилететь в Банф и пожениться, – всё это часть плана. Нашего плана. То, что должно было случиться с нами. Я был влюблён в тебя так долго, ещё до той ночи на свадьбе Джона и Фелисити. Я просто ждал тебя, и теперь, когда мы вместе, я просто хочу, чтобы ты доверилась. Доверяй тому, что говорит тебе твоё сердце, и работай над тем, чтобы избавиться от всего того дерьма, которым тебя пичкали родители, когда ты была моложе. Они токсичны. Они облажались. Не ты.

Она тяжело сглатывает, переваривая мои слова.

– Я официально отменяю свои предыдущие комментарии. Ты не придурок; ты никогда им не был. На самом деле ты мой принц.