Травоядный. Том I

Глава 13. Обещаю

Право на жизнь не равно,

праву ею распоряжаться.

Ровно так же, как и право на смерть,

не позволяет им злоупотреблять.

Выйдя за пределы города, ступив на земляную дорогу, все немного расслабились. Народа было куда меньше, как и патрульных. Так что даже Декс решился задать вопрос:

— Слушай, ты говорил, что нам запрещено знать о Пробуждении и Даре, верно? — спросил Декс.

«А вот это интересный вопрос. Мне бы хотелось узнать больше», — одобрительно подумал я.

— Ну да, всё так. Если жизни надзирателя ничего не угрожает, использовать Дар нельзя, — он почесал затылок. — И кажется мне, что даже если и угрожает, после всего этого надзирателя всё равно прирежут по-тихому, а свидетели из невольников случайно потеряются в джунглях.

— Да, я о таком слышал, — поддержал Вик.

— Ну а если, ты об случае с той тварью и братьями-тигридами, они всё равно сдохли, ну а вас не пришили, потому что до турнира всего ничего осталось.

— А как же Фиро? Тот леопардид с обугленной лапой, он использовал Дар при всех из барака, да и при других надзирателях. И не сильно об этом волновался. — спросил Декс.

«Мальчик! Что с тобой?! Ты сегодня бьёшь чётко в цель! Аж боязно! Как бы не сглазить», — мысленно воскликнул я.

— Оу, Фиро совсем иной случай, — сказал Хорт.

— О-о-очень другой случай, уникальный, — с огоньком в глазах подхватил Вик, ему явно хотелось рассказать об этом. — Фиро Вилион Третий был потомственным воином в имперской армии. Сотник в звании майора, вёл за собой прожжённых ветеранов авангарда. Ему даже пророчили будущее главнокомандующего, настолько он был амбициозен, — с уважением и даже некоторым воздыханием рассказывал он.

— И что же случилось? Как так вышло, что такой зверлинг оказался среди надзирателей? — с интересом спросил Декс, и с неменьшим интересом слушал я.

— Ему не повезло, — спокойно сказал Хорт.

«Да уж, не так уж и интересно…»

— Дважды, б**ть, не повезло! — воскликнул Вик. — Его сотня оказалась зажата между несколькими тысячами вражеских воинов в Варажейском ущелье во время Второго Великого похода. И сам понимаешь, шансов у них не было, — он приблизился ближе, будто нас могли услышать. — Он заключил сделку с Гебелом — огненным лжебогом.

«Лжебог? Что-то вроде древних языческих божков? Мне кажется, в моём прошлом мире подобное тоже присутствовало», — подумалось мне.

А Вик тем временем продолжал:

— А такие сделки заключить ой как непросто, условия у этих божков жуткие, даже по меркам хищников. Они всегда требуют реки крови и дорогие сердцу вещи, и предлагают не каждому, а только тем, кто до смерти желает силы в определённый момент и которому она по-настоящему нужна, — нагоняя страху, рассказывал он, хотя на меня такое не сильно действовало. — Взамен дают невероятную силу, грязную и порочную, конечно, но невероятную.

«Естественно, грязную и порочную, что же ещё ожидать от диких язычников. Не в пример цивилизованной Империи с разумными существами на цепях, выращиваемых на убой», — криво усмехнулся я.

— Короче, он в одиночку разбил две тысячи вражеских воинов, хотя, как поговаривают, своих солдат он тоже предал огню, — выпалил Хорт, чем сильно расстроил Вика.

— Эй, гребаный язык! Всю интригу испортил! — бросил он. — Ладно. Всё так и было, ну, как говорят. Нашли его потом среди груд опаленных мертвецов и отправили обратно в Империю. Лишили звания и золотого ранга за еретическую связь, выгнали из армии, хотя другого бы вздернули, но верха зачли заслуги Фиро на службе. Да и близкие его все сплошь на высоких постах, — со странным разочарованием сказал Хорт. — Он скитался по наёмникам и в один из дней просто прибил на дуэли какого-то аристократа, приближённого к свите тогдашнего императора. Так он вскоре и оказался на дне среди надзирателей, на краю мира и с Ржавым медальоном на шее.

«Значит, медальон не обязательно определяет количество силы, а по большей части положение в обществе. Интересно…»

— А как же «право силы», разве этот закон не защищает победителя от последствий? — спросил Декс, и я знал ответ — в каждом из миров общество неизменно плюёт на законы что божьи, что государственные, и «сила» измеряется не лишь личной боевой мощью, зачастую проигрывая изощрённому, вероломному разуму и крупному кошелю.

— На бумаге — да, но вот там столько условностей, что ты поди ещё докажи. А Фиро в те времена не отличался рассудительностью, трезвостью и прозорливостью, как, впрочем, и в нынешние. Так что он в купе с тем вельможей порубил и двух имперских посланников с приглашением на разбирательство, а затем и десяток их родственников, возжелавших мести, — с улыбкой рассказал Вик, словно их смерти доставляли ему удовольствие. — Но его шея вновь не оказалась на плахе. Хотя многие думают, что его нынешняя участь похуже смерти.

— История, конечно, увлекательная, только вот на вопрос ты не совсем ответил, — сказал Декс. — Это значит, его огненная сила к Дару не приравнивается? Или как?

— Не, совсем нет. Она же не Дигором дана, и не братьями его и сёстрами. Это грязная и прочная сила, колдовство, а он — колдун, их так называют. Хотя во всей Империи наберётся не больше сотни, — смакуя каждое слово, совсем не выражая солидарности, говорил Вик. — И каждый раз, используя дар лжебога, он унижает самого себя, отдаляется от Дигора всё дальше, навлекая на себя всё большие проклятья, ожидающие его после смерти.

«Вот оно как. Значит, и у них есть загробная жизнь. Хотя чему удивляться, должно же их ограничивать хоть что-то, и что может быть действенней вечных мук после смерти. Ну, или райских кущ, — с улыбкой подумал я, сам явно не был религиозен, хотя отрицать божье вмешательство в мою смерть и перерождение было очень трудно. — Всё равно не понимаю, почему его нельзя было использовать на войне. Такая сила, а он присматривает за зайчиками. Звучит это донельзя глупо. И к тому же, где гарантии, что он не обратит эту силу против самой империи?» — размышлял я.

И Вик прочёл по лицу, о чём я думаю.

— Фиро — это живой пример, почему нельзя связываться с лжебогами, он существует в назидание всем остальным. Его лишили высокого звания и статуса, чародеи ограничили силу какими-то своими печатями, Дар отобран в обмен на грязную силу, да и сам он весь обезображен. Говорят, ему специально запретили скрывать свою обугленную руку. И какие бы подвиги он ни совершил, он навсегда останется надзирателем с Ржавым медальоном на шее, — закончил Вик.

«В таких условиях не грех изменить империи с каким-нибудь более прагматичным государством, — подумал я и сразу отбросил эту мысль. — Всегда есть способ держать за яйца. Наркотики, друзья и близкие, деньги и власть. Способов невероятно много, главное — подобрать верный. Да и есть вероятность, что чародейский пояс верности не так-то просто снять».

— Я ещё кое-что вспомнил… По поводу Фиро. Нас, когда водили на сбор персиков, то он снимал с нас кандалы с помощью какой-то металлической пластины, — рассказал Декс.

«Помню, помню. Только тогда меня больше интересовала возможность стать сраным факелом. Но всё же это упущение… Ведь тоже вариант», — подумал я и тут же отбросил эту мысль. «Вариант? Как же! Только выяснили, что этот чёрт огненный сжёг целую армию, а уж заставить его что-то сделать против своей воли… Нет уж, лучше уж тогда на турнир».

— У надзирателей такая инструкция, — начал объяснение Хорт. — Командир каждой группы играет роль «чародея», будто бы он способен снимать кандалы, а настоящий тем временем скрывается среди обычных надзирателей.

— А что? Весьма себе! Командирами кого попало не назначают, а вот чародеи силой не отличаются, — согласился Вик.

«И ни у кого даже мысли не будет напасть на такого „чародея“, дабы избавиться от кандалов. Умно. А тем временем настоящий скрывается среди толпы надзирателей».

— И другие надзиратели тоже не знают, кто чародей? — спросил Декс.

— Да, — подтвердил Хорт.

До барака мы добрались без всяких проблем. Улицы были пусты, и только несколько постовых на выходе из города окинули нас подозрительным взглядом. В Заячьей колонии надзирателей оказалось на порядок больше, но большинство старались не ввязываться в дела Стального, видя медальон на груди койотида. Солнце почти зашло за горизонт, когда Декс попрощался с Хортом и Виком.

— Хорт, я рассчитываю на тебя, — сказал ему на последок Декс.

Тот же в ответ лишь кротко кивнул и пошёл в сторону города, а Вик подмигнул и весело зашагал за ним.

Немного раньше мы успели договориться, что Хорт устроит им пропуск на бои, а Вик проследит за мной с Хавиром от самого барака на случай, если мы зайдём к чародею по пути на бои. Хотя он и отмел такую мысль словами: «Кнут ни за что не пропустит такого боя! Он наркоман — только окуривается азартом! Голову на отсечение даю, кандалы он с тебя будет снимать уже там». Но Хорт всё же убедил его.

Войдя в барак, все как один накинулись на Декса с расспросами: что, как и зачем? Он же изящно ответил всем разом: «Отъебитесь!»

Не перестаю поражаться его красноречию.

Но позже собрал друзей в одном из углов. Алем и Лита с интересом ожидали, и даже Фиро молчал, да и вообще выглядел болезненно, я краем глаза заметил, как трясутся у него руки. Декс заговорил шёпотом:

— Вы помните, что у меня сегодня бой?

— Глупый вопрос, — ответил Фиро, и остальные кивнули, подтверждая его заключение.

— Хавир приведёт туда чародея, — те недоуменно уставились на него, — Это тот, кто снимет с меня кандалы.

— О-о-о-у-у… — протянул Фиро.

— После этого за ним проследят и узнают, где он живёт.

— Кто проследит? — спросил недоумённо Фиро.

— Хо… — начал он и тут же замолк.

«Неожиданно… Думает, стоит ли раскрывать имя. К чему же раздумья, когда ты так сильно доверяешь своим друзьям? А! Или у тебя таки осталась хоть капля осторожности в твоём размягчённом мозге?» — подумал я.

— Не важно, они помогут, — ответил Декс и покачал головой, отметая следующий вопрос Фиро, — На следующий день после боя нас проведут в город, к тому чародею. Он снимет с нас кандалы, и мы уйдём в джунгли.

— В джунгли, серьёзно? — удивился Фиро, то и дело потирая нос, — Разве мы не собирались сражаться на турнире? А Твари? Они же нас разорвут в клочья!

— Мне рассказали, что когда-то шестерым зайцидам удалось бежать, и они… они живы, те, кто разведывают джунгли в поисках новых персиковых деревьев, говорят об этом, — с сомнением рассказывал Декс, он и сам-то не сильно верил в россказни Вика.

— Говорят! Да они что только не говорят! О трёхгрудых шлюхах на севере и петухе, что золотые яйца несёт! Слушать их ещё! — завёлся Фирс, закатывая покрасневшие глаза, — Единственное, что я знаю… — он схватил Декса за запястье, — Что детёныш Твари, только вылупившийся, сумел разодрать двух взрослых тигридов!

— Декс, у нас действительно нет там шанса, каждый знает, насколько там опасно, — сказал Алем.

— Даже слепому видно! — бросил Фирс, — Ни одного шанса!

Декс задумался, он понимал, насколько безрассудным кажется друзьям его предложение. И очевидно, он должен был привести больше доводов. И это меня беспокоило, ведь единственное, что могло бы изменить их мнение, это…

«Нет! Не вздумай!» — кричал я в сознании Декса.

— Есть кое-что, — начал Декс, и моё сердце упало, — Вы видели, как сражались те братья-надзиратели, верно? — спросил он, а остальные в ответ кивнули, — Это сила, о которой говорил наместник — Дар, вот что это было.

— Пфф… И что? — разочарованно спросил Фирс, закатывая при этом глаза.

— А то, что этот Дар доступен не только им, но и нам тоже.

Все притихли. Фирс нахмурился, Алем потёр подбородок, видимо, размышляя о том, что сказал Декс. А я не сомневался, что этот ублюдок что-то знает.

— Я… — неожиданно для всех заговорила Лита, — Моя сила… это тоже Дар? — спросила она, и Декс кивнул.

— Тебе не говорили об этом, им запрещено. Но иногда Дар проявляется с рождения, но это большая редкость. Обычно он раскрывается по достижению девятнадцати лет.

— И девятнадцать нам как раз через пару месяцев… — сказал Алем. — Значит, турнир мы не переживём?

— Скорее всего. Им вряд ли хочется давать другим травоядным хотя бы шанс на то, что они способны обрести силу для сопротивления. — Он сжал кулак.

— И что? Нам там и недели не протянуть, не говоря уже о месяце. Ты сам-то себя слышишь? Нам нужно будет пробраться в город, заставить этого, как ты говоришь, ча-ро-дея снять оковы. Затем вернуться обратно и добраться до границы леса, — с раздражением рассуждал Фирс. — И у тебя ещё и бой! Ты, может, даже ходить не сможешь! Не забывай, что драться ты будешь не с очередным голодным ушастым, а с хищником!

— Эти три дня — наш последний шанс.

— Потом мы и на шаг отойти не сможем, — сказал Алем, а Декс посмотрел на него с удивлением.

«Что? Откуда он знает? Я об этом не рассказывал…» — заволновался я, он мог быть предателем, это было бы совершенно естественно.

— Да, надзиратели тайком жалуются, что им придётся охранять нас без выходных до самого турнира, — сказала Лита своим тонким голосом.

«Ладно, может, ты и не предатель. Или всё-таки?» — подумал я, словно стараясь вглядеться, что-то понять в безмолвных слепых глазах Алема.

— Я не пойду, и вы тоже! — бросил Фирс. — Мы собирались победить на турнире, обрести свободу! Но что теперь? Это безумие! А-а-а-апчхи! Слышите? Правду говорю!

«Вся наша жизнь — безумие, спокойствие лишь в смерти» — всплыли в моей голове чьи-то слова, сердце забилось чаще, я ощущал его совершенно ясно. Оно пульсировало, его словно бы опоясало что-то. — «Арх… Неприятное ощущение… Что-то не так…»

— Даже если ты и прав, Декс, то доводов у тебя маловато. И если прикинуть — шансов провернуть твою идею даже меньше, чем шансов выиграть турнир. — Сказал Алем и развёл руками.

«Видишь? Они боятся, они трусы. С ними ты сдохнешь, как какой-нибудь пёс в подворотне, — глупо и бессмысленно. Брось их, и ты выживешь! Я тебе обещаю!» — мысленно пытался достучаться я.

Декс тяжело вздохнул и с надеждой посмотрел на Литу, её уставшее лицо не выражало и грамма согласия, только бесконечный страх перед дикими джунглями и таившимися там тварями.

Декс сжал кулаки до боли. Он всё понимал, он меня слышал. Его так называемым «друзьям» проще было сдохнуть на арене или стать кормом для хозяев, чем рискнуть, сделать наконец первый в своей жизни решительный шаг, пойти навстречу смерти или свободе. Но я чувствовал, что он не такой, как они, огонь жизни пылает в нем адским пламенем. Он хотел броситься на встречу тварям, ощутить волю и власть над собственной жизнью. Но при этом не мог бросить их на произвол жестокой судьбы.

Понимал ли я его сейчас? На удивление — да, понимал. Может, дело было в том, что мы делили одно тело и разум, и я чувствовал всё то же, что и он, а может, я и сам когда-то сделал подобный выбор. Наверняка я не знал. Но сейчас я, может, совсем немного, но зауважал этого глупого идеалиста. Жизнь таких, как он, кончается скоро и обычно весьма печально, но тот миг, пока они живут, сияет ярче любого другого. И, как ни странно, я хочу посмотреть на этот свет ещё немного, пока мрак и смерть не погасили его. И я, скорее всего, пожалею об этом.

«Декс, — я почувствовал, как он дёрнул ухом, слышит, — Я им не доверяю, но мы сейчас в одной упряжке, к сожалению. Так что нужно выбираться. И меня не устраивает, что эти трусливые зайцы упираются, словно бараны, — начал я, и он напрягся, — Это твоя Лита согласится, я уверен, тебе стоит только ещё раз попросить, она лишь не может решиться. Будь уверен и настойчив, не надо жалеть её бедное сердце. Эта девочка вытерпела куда более жестокие вещи».

Декс молчал, но я уже знал, что он послушает меня, так что спустя минуту он заговорил, наконец нарушив неловкую тишину:

— Лита, ты пойдёшь со мной? — спросил он, взглянув на неё, а она медленно подняла на него покрасневшие от слёз глаза.

— Декс… Я…

«Нужно быть настойчивее, слюнтяй!» — рявкнул я и на мгновение ощутил, как его власть ослабла.

Этого мгновения мне хватило, чтобы взять за руку зайчиху. Нежная, женственно-крохотная ручка оказалась в мозолистой лапе. Я сжал её крепко, но так, чтобы не причинить боль. Она вздрогнула, махнула головой и попыталась высвободиться, но я не отпустил. И тут голова заревела от боли, сознание, словно мяч, ударилось о невидимую стену, и я только и смог бросить мысленно: «Настойчивее, гребаная баба!»

— Ты пойдёшь со мной! — сказал Декс, — Я не позволю тебе умереть и не позволю больше никому причинить тебе боль!

В её глазах сверкнула озадаченность, сменившаяся удивлением и в конце — благодарностью. Она не показалась наивной или глупой, она действительно верила ему, и оттого моё сердце невольно защемило. Я понимал, как много он для неё значит, наверное, даже так же, как и она для него. И оттого мне всё тяжелее было думать, что когда-нибудь мне придётся бросить её и уничтожить остатки её возлюбленного Декса. Ведь я собирался вернуть это тело, и очень скоро. Наверное, даже сегодня вечером.

Но сейчас нужно было водить Декса за нос, играя по его правилам, ещё и поддаваясь.

— Ты обещаешь? — спросила серьёзно она.— Обещаю!

«Дело в шляпе!» — радостно подумал я, и Декс скривился, не желая признавать, что её согласие — моя заслуга. Но теперь следовало заняться другими двумя, и тут было несложно. «Алему нужны доводы, понимаешь? И ты их сегодня добудешь!.. После боя» — мысленно отправил я ему, зная, что он поймёт.

— Алем, если я выиграю сегодняшний бой против волка, ты поверишь, что мы способны сражаться? — спросил Декс, — Разведчики способны неделями бродить по джунглям, мы с тобой сами видели, как они туда уходят и возвращаются. А если я способен победить хищника, то чем мы хуже? Мы куда лучше способны передвигаться по деревьям, мы быстрее, и наш слух засечет тварь за много лиг! Разве это не доводы? — выпалил Декс, немного запыхавшись.

— Вау, какой ты воодушевленный… — сказал он и загадочно улыбнулся, — Хорошо, я согласен. Если победишь, пойду с тобой. Ведь в противном случае ты просто умрёшь, так что…

«Сука! С ним точно что-то не так! Он безумно подозрительный, и самое гадкое — я не понимаю, в чём дело! Сначала он всячески отказывается, а теперь махом соглашается! Нет, я точно убью этого ублюдка!» — бесновался я.

— Фирс, а ты? — спросил Декс.

— Я уже сказал… — начал он.

Дверь в барак распахнулась, и все обернулись. На пороге стоял Хавир, улыбаясь хмельным оскалом. Он был одет в дорогую, расшитую узорами рубаху и кожаные штаны, на боку покачивалась длинная сабля в красивых ножнах, левой рукой он держал маску волка и леопарда. Он сделал несколько шагов, и невольники уважительно расступились.

— Декс, нам пора! — сказал он повелительным голосом и вышел из барака.

— Фирс, ты должен пойти с нами. Это единственный шанс выжить… — сказал я, вставая.

— Не беспокойся, я уговорю этого тупицу, — сказал Алем и улыбнулся краем губ.

— Тут все видят, что это ты тупица. А! Ну или почти все! — бросил он Алему и встал. — Как бы то ни было, ты должен победить волчару! Удачи, Декс! — он крепко пожал руку Дексу, и я почувствовал, как холодна его ладонь. И напоследок мне показалось, что ему стыдно смотреть в глаза, он уводил их в сторону.

— Давай, драчун, удачи. — сказал Алем. — Возвращайся победителем, и все уже соскучились по твоим шуточкам. А то ты в последнее время слишком серьезный, — он ободряюще хлопнул Декса по плечу.

— Вернись ко мне, прошу, — сказала Лита и обняла Декса, и он тоже обнял её. Она привстала на носочки и чмокнула его в щёку.

— Эй! Долго мне ещё ждать?! — рявкнул с улицы Хавир.

— Я пошёл.

Он отвернулся от них и пошёл к выходу, зная, что в этот раз он может не вернуться с боёв. И зная, что у него нет права проиграть, он должен спасти их. Просто обязан.

«Эй! Декс! Ты и вправду должен победить! — бросил я ему. — Но, если будет совсем туго, ты всегда можешь освободить место!»

— Перебьешься!