Травоядный. Том I

Глава 19. Дирк Хранкерт

Даже самый сильный может ошибиться,

Если потеряет над собой контроль.

Как я и предполагал, двое шакалидов окончательно наклюкались, только мы вернулись из столовой. Солнце висело уже достаточно низко, а я сидел, прислонившись к стенке барака, и вслушивался в улицу, следя за каждым движением Фиро. Мимо постоянно проходил Фирс, он мял пальцы, выкручивал руки и поглядывал на меня тайком, даже не пытаясь успокоиться. Алем же дремал в дальнем углу барака, словно ему вообще было всё равно. А Лита… Она разговаривала со всеми и каждым, интересовалась, как они себя чувствуют, может ли она чем-то помочь.

«Надо бы сказать ей, что это выглядит так, будто она прощается», – подумал я, но, когда она говорила с другим, она словно забывала о себе и иногда даже улыбалась. – «Хотя это уже не имеет значения. Нас ведь действительно скоро тут не будет».

Тот самый кинжал, найденный в кузнеце хряка, сейчас грел моё сердце холодной решимостью под мешковатым балахоном. С одной стороны, я должен был волноваться, найди его у меня – конец. Но на самом деле всё было в точности наоборот. Я ощущал его холод, его опасность и знал, что это оружие именно то, что мне нужно – то, которым я действительно владею.

Я встрепенулся, послышалось движение на улице. Фиро пошёл вокруг барака. А я быстро к дальней стене, за которой сейчас дрыхли шакалиды.

– Вставайте, свиньи! – бросил Фиро так, что заячий слух и не требовался. – Ещё служба не закончилась, а вы уже вусмерть! Позорище! – презрительно сказал он, и я услышал, как отвинчивается металлическая крышка фляжки и несколько глотков.

– Господин Фиро! Праздник же! Во славу Дигора! – промычал шакалид.

– Точно же! Не ругайтесь, господин, традиция же! – промычал ещё один.

Я слышал, как Фиро глубоко вздохнул и сделал ещё несколько глотков.

– На войне бы вас привязали к дереву на три дня и побрили нагло за пьянку, – презрительно сказал он.

– Но мы не на войне, господин.

– Да и надзирателей не берут в армию, ха-ха, сами знаете! – сказал шаколид, и тут же послышалось, как бешено забилось его сердце, а градус алкоголя резко понизился. – Простите! Я прошу прощения, господин Фиро!

– О Дигор, какие же вы жалкие. – спокойно сказал Фиро без намёка на агрессию. – За правду не стоит просить прощения, но, если не можешь ответить за сказанное – лучше вообще пасть не открывать.

– Да, спасибо, – пролепетал шакалид.

Я же буквально почувствовал равнодушие и скуку Фиро. Ему были отвратны эти пресмыкания, липкий страх, покрывающий сердца его собеседников за неверное слово. Я его даже понимал, словно мы были похожи.

– Я ухожу, остальное на вас. – сказал Фиро, не рассчитывая, что эти забулдыги хоть на что-то способны. Но ему словно было всё равно.

А ведь и в правду, куда тут денешься? В колонии осталось не больше пяти сотен травоядных – подавить такой бунт хватит и нескольких дюжин не слишком трезвых надзирателей. Да и после того, что было на площади, мало найдётся смельчаков. Ну и надежда на победу в турнире даёт о себе знать. А патрули охраняют подходы к джунглям, напичканные ловушками и наполненные жуткими тварями.

«Да уж, мы словно стая антилоп, гонимых львами по каньону, а в конце нас ожидает семейка гиен и совместный пир, где мы главное блюдо. Ни вправо, ни влево – только прямо, только к смерти, – подумал я, осознавая, сколь малы наши шансы на успех. – Но один раз смерть уже осталась в пролёте, так что будет грешно не изнасиловать удачу».

Я ненавязчиво собрал друзей Декса ближе к выходу. Нам оставалось ждать и верить, что Хорт не обманул меня и придёт за нами.

– Готовы? – спросил шёпотом я.

– Да, – звонко ответила Лита.

Алем кратко кивнул, а Фирс дёрнул головой, не переставая жевать губу.

Мы сидели у двери на одной из лежанок, облокотившись об стену. Я рассматривал своих сородичей, бесцельно проживающих ещё один обычный день в ожидании неминуемой кончины. Одетые в старые лохмотья, грязные, покрытые шрамами от побоев и травм на работах. Мне стоило бы считать их жалкими, но я и сам не верил, что они заслуживают жалости. Сдавшиеся очень давно, не смевшие поднять головы существа. Они не знали свободы, и большинство не понимало даже – зачем она, для чего? Но в то же время каждый из них не верил, что умрёт, как не верит даже больной чумой или оспой. Они продолжают верить, что у них есть шанс, что произойдёт чудо. Что вереница дней продолжит свой бессмысленный ход, сменяясь днями и годами.

Но чудес не бывает. Только мы сами способны создать это чудо, и зачастую за него приходится расплачиваться кровью, и повлиять ты можешь лишь на то, чья это будет кровь.

Старый полог, прикрывавший дверной проём, не так давно сменили на дрянную скрипучую дверь. И когда она открылась, визгливый скрип заставил всех посмотреть на гостя: высокий, едва не царапающий верхнюю часть проёма своей изукрашенной на манер пантеры маской-шлемом, полностью закрывавшим голову; длинный дорогой плащ в пол, покрытый красивыми завитыми узорами и линиями, будто бесконечное сражение между строгостью и вычурностью; на груди у хищника (в чём не было сомнений ни у одного из присутствующих) висел красивый стальной медальон, блестящий и сложный – на нём виднелись слова и фигуры, тёмные камни каймой опоясывали ребро.

– Мне нужны четверо! – гаркнул он гулким басом.

Все невольники попятились. Мало кто хотел тратить бесценный день безделия на очередной каторге.

– Неужели желающих нет? – спросил хищник и сделал несколько шагов вперёд. Каждый его шаг сопровождался ударом тяжёлого каблука, сотрясая дрянной сарай.

Я заметил вопросительные взгляды Алема и Литы, они словно спрашивали: «Это он? Нам идти с ним?» Но я не знал… Этот хищник был куда выше Вика или Хорта, его голос и манера держаться тоже совсем не позволяли понять, кто под маской.

«Ему нужны четверо… Но если это совпадение? Или Хорт привлёк ещё кого-то? – судорожно размышлял я, пока хищник обводил взглядом невольников. – Нет! Исключено! Он бы не решился поделиться ещё с кем-то, да и надобности в этом никакой! Кто же ты такой?»

– А что тут… эээ… происходит? – за спиной у пришельца неожиданно показался шакалид, он всё ещё был пьян, но уже уверенно стоял на ногах.

«Тебя ещё не хватало!» – напрягся я.

Он должен был валяться в теньке за бараком! А теперь уйти будет сложнее!

Хищник в плаще медленно обернулся, и на мгновение я заметил, как его взгляд задержался на мне, прежде чем тяжело упасть на надзирателя. Он сделал несколько шагов вперёд, и теперь ему нужно было опустить голову, чтобы смотреть в глаза шакалиду, а тому поднять.

– Мне нужны четверо невольников. Для них есть работа, – прогремел хищник, хотя в голосе у него слышалась спокойная сдержанность.

Шакалид сделал шаг назад и облизал губы, словно от страха, взгляд его опустился на тяжёлый стальной медальон. Он инстинктивно выставил перед собой ладони в раболепном жесте и заговорил угодливо:

– Господин Стальной, я был бы рад вам помочь, но…

Хищник резко выбросил руку и схватил надзирателя за шею и притянул к себе. Я не сомневался, что он способен одним движением переломать ему позвонки, но он этого не сделал. А судя по дрожащим пальцам другой руки и гулко бьющемуся сердцу, он был не из тех, кто убивал. Может ли быть…

– Я беру четверых, верну в полночь, – сказал хищник и разжал руку.

Шакалид рухнул на пол и часто задышал с вытаращенными глазами, отполз и быстро скрылся в дверном проёме.

– Заяц, ты, да! – он посмотрел на меня. – Бери ещё троих и за мной!

– Как скажете, – ответил я, немного поклонившись, и кивнул своей троице, те с сомнением, но пошли за мной.

Наверное, стоило попытаться как-то взбрыкнуть, как и подобало поведению Декса, но я решил, что в игры играть уже нет смысла перед остальными. Да и пусть думают, что даже Декс испугался. Может, тогда тоже будут осторожнее распоряжаться своей жизнью.

Мы шли молча. Я не решался что-то спросить, размышляя – а тот ли это хищник? Может, я самолично разрушил все наши планы, разбил остатки надежды? Но в какой-то момент, пройдя мимо очередного патруля, слегка покосившегося на нас, но увидевшего стальной медальон и прошедшего спокойно, мы свернули от бараков к рядам кладовых, где хранился инвентарь и всякое барахло. Хищник отпер ключом один из замков и мотнул головой, приказывая войти.

И заговорил он уже внутри:

– Фух!!! Я не думал, что будет так страшно! Этот надзиратель появился совсем не вовремя, я не знал, что делать! – басовито, но теперь уже с прислуживающейся нервозностью сказал хищник, присев на какую-то табуретку. – Вон ящик, там одежда и маски, переодевайтесь быстрее, нужно спешить. – сказал он, указав на громоздкий деревянный ящик. – И найдите какое-то тряпьё, цепи перевязать, чтоб не гремели.

Остатные начали заниматься переодеванием, а я подошёл к хищнику и заговорил очень тихо ему на ухо.

– Хорт, ты?

– Ага, не узнал? – спросил он.

– Ещё бы! Ты же был ниже меня и в плечах раза в два поуже! Что с тобой произошло? – искренне удивился я.

– Пробуждение произошло! – с радостью в голосе сказал он. – Дар оказался физического типа. Ну, способностей не прибавилось, но всё тело намного преобразилось, рефлексы и сила, скорость восстановления и выносливость! Всё!

– И всё равно тебя так сильно изменило. – сказал я.

– Я же благородный, Декс. Это род мой обнищал-то, но кровь-то хорошая, сильная. Она-то и играет роль. Дворяне абы с кем браки не заключают, чтобы каждое следующее поколение было всё сильнее, – объяснил он. – Ты давай переодевайся, нам бы пройти до чародея, пока улицы пусты.

Я кивнул и тоже пошёл к сундуку. Остальные уже переоделись и напялили свои маски: Фирс выбрал маску гиены, Лите досталась воронья, что совсем не вязалась с её мягким и бесхитростным характером, ну а Алем – маску… если не ошибаюсь… пумы. И каждый из них странно просматривал на меня, когда я подходил к сундуку.

«Вот оно что. Иронично», – подумал я, когда увидел, что досталось мне.

На дне ящика лежала простая чёрная накидка, в то время как у других были более светлые – коричневые, и резная деревянная маска – чёрного волка с окровавленными клыками. Я задержал взгляд на ней, но это существо вовсе не было похоже на Рихана, он совсем не пришел мне на ум. Вместо него мне явилась другая сущность, мыльная и неразборчивая, туманное воспоминание, которое ускользает, стоит попытаться за него схватиться, и в то же время маячит рядом, где-то в области затылке.

За ним всплыло имя:

– Тарк…

– Чего говоришь? – спросил Фирс.

– Ничего, – я обмотал цепь куском материи, лежащей рядом с ящиком, надел маску и накинул чёрный плащ. – Уходим.

Шли мы быстро, но не спешно, дабы не вызывать лишних подозрений, хотя проходившие мимо патрульные уже не обращали на нас хоть какое-то внимание. Стального медальона Хорта было достаточно, чтобы беспрепятственно покинуть обшарпанную Заячью колонию. Дальше пролегали поля и фермы, обычно на них в изрядном количестве трудились невольники, но сейчас было пусто. Благочестивые граждане империи справляли службу в храме, чтобы ночью спуститься в хмельную вакханалию. И чем ближе мы подходили к городу, видневшемуся вдали высокими башенками и храмовыми куполами, тем лучше становилась дорога, и совсем скоро у подножья промышленного района, на окраине, она сменилась крупным щебнем. Вдоль дороги выстроились разного рода лавочки, где торговали фермеры и всякие загородные мастеровые, но даже звонкая монета не заставила их открыться в такой день.

«Их набожность достойна восхищения, – подумал я, наблюдая за безлюдной округой. – Фанатизм, способный сметать целые народы, порабощать расы… Великий Священный поход – а на деле не больше, чем гигантский набег, не так ли? Но сколько же огня будет в глазах фанатиков, не зреющих истинных причин, столь же мелочных, сколь далеки их желания от истинной духовности».

Я уже видел первые мастерские и кузницы, домишки простых работяг и громадные производства. Запах кожи и масла бил по нервам, так далеки они казались от жизни в хлеву, в цепях, что сейчас то и дело цеплялись за выступающие булыжники. Фирс, идущий передо мной, всё сильнее выламывал пальцы, страх захватывал его от приближения к улицам, по которым вскоре пойдут сотни, тысячи хищников, изрыгнувшихся из храмов.

– Всё будет нормально… – прошептал я и увидел, как дёрнулись его уши.

Не то чтобы мне было не всё равно на его моральное состояние, просто будет жаль, если этот трус похерит всё.

Промышленный район хоть и был обширен, окружая весь город, но началом его не являлся. Нужно было пройти дальше, мимо дрянных столовых, дешёвых борделей и таких же дешёвых таверн, подпирающих высокую гороховую стену, не меньше шести метров высотой, с бойницами и зубчатыми краями.

«Похоже, никто не рассчитывал, что город так сильно разрастется. Но белые персики делают своё дело, как и невольники, что их собирают. Как бы всё это ко мне не относилось, но наместник умен. Он отлично использует вверенные ему ресурсы и приумножает их. Всего несколько десятков лет, а какая-то деревушку разрослась до громадного монстра».

Вдруг я почувствовал, как мы замедлились, и услышал забарабанившее сердце Хорта. Выглянул из-за спины Фирса и сразу понял, в чём дело. Высокие цепные ворота города охраняли двое тигридов в латных доспехах и при оружии на поясе. Я и не думал, что они оставят их во время служения, но такова уж участь воинов. Но волнение Хорта мне не нравится, не так себя должен вести хищник. М-да, заяц, рассуждающий о том, как должен вести себя хищник.

Я вышел из налаженного строя и обогнал всех, пристроившись за Хортом, и заговорил с ним достаточно громко, у него, к сожалению, уши были не так хороши:

– Стальной! – обратился я к нему, стараясь не называть имени, – Выпрями спину и расправь плечи! Ты же хищник, а не девка на выданье!

– Агр… – рыкнул он недовольно.

Оу! Что это? А это даже хорошо! Воспользуемся!

– Ей-богу! Пробудился и что? Как был слюнтяем – так и остался! – продолжал я, – Вон какой громадиной стал, а яйца с два орешка! И я не о кокосах!

– Декс-с! – прошипел он, – Закрой свой рот! Ты ничего не знаешь!

– Ох уж да!!! Что я могу знать? – ехидно спросил я, а мы тем временем медленно приближались к стражам, – Я же лишь гребаный раб! Чертов заяц! Именно тот, что спас твою задницу, на минуточку! Ошибаюсь?!

– Де-екс… – шепнул Фирс, – Перестань…

Но я не собирался прекращать.

– Боже! Ты жалок! Твоя сестра продаёт тело, а этот медальон у тебя на груди только благодаря мне! – продолжал давить я и слышал, как трещат его зубы, как кровь гулко гудит в жилах, – Так и собираешься оставаться забитым ничтожеством? Может, пора уже показать зубки?!

Он резко развернулся, и я увидел сквозь затененные прорези для глаз налитые кровью зрачки! Его руки дрожали, но уже не от страха – а от гнева! Вот такой ты мне сейчас и нужен!

– Я не позволю так со мной разговаривать! – прорычал он.

– Ну так не позволяй, – спокойно ответил я, – Развернись и покажи этим ублюдкам, чего ты стоишь!

Он разом вздохнул и развернулся. До стражей оставалось не больше пяти метров, и они, несомненно, всё слышали. А сейчас наблюдали, как взбешённый гигант надвигался на них. Но надо отдать должное – они не подали назад, вообще не двинулись.

– Стоять! – крикнул один из стражей.

Но Хорт продолжал идти, будто не слыша его. Лапы гулко стучали о гальку, впечатывая камни, кулаки сжались. Один из стражей опасливо положил руку на рукоять меча, но гигант продолжал идти!

– Стоять! Именем наместника!

Хорт резко ускорился, и страж сделал шаг назад и одновременно попытался вытащить меч, но кайотид уже схватил его за руку. Другой страж бросился на подмогу, вскинул сталь для удара. И тут уже я резко преградил ему дорогу, даже не поднимая рук для обороны, словно показывая, что не желаю сражения.

– Прошу прощения! – крикнул я и легонько поклонился. – У моего товарища случилась беда, матушка при смерти! Дирк, отпусти уважаемого стража, не он же виноват!

Но Хорт не отпускал, только пыхтел, сжимая руку бедолаги, она смотрелась словно хлипкая веточка, хотя тигрид был вполне нормального размера.

– Видите! Он совсем не в себе, прошу, опустите оружие, и я его заберу! – взмолился я.

– Отпустить?! Он напал на стража города! – сказал тигрид.

И тут Хорт повернул голову в его сторону, и тот резко сник.

– Я ЕЩЕ НЕ НАПАЛ, – гаркнул он и разжал руку, тигрид упал на задницу и попытался встать. – СИДИ! – рявкнул Хорт, и страж решил притвориться камнем. Он сделал несколько шагов навстречу второму, тот шагнул назад. – Я ДИРК ХРАНКЕРТ! ПЕРВЫЙ СЫН! НАСЛЕДНИК ДОМА!

«Боже, какой стыд», – подумал я.