Травоядный. Том I

Глава 3. Царство хищников

Литу я уложил в бараке, на одной из свободных коек. Уснула она почти сразу будто из неё выкачали всё жизнь. А я просто сидел рядом, слушал, как она вздрагивает, и с тем что-то внутри меня также откликалось словно кнут с резким хлопком после взмаха. Но я мог лишь наблюдать как она ворочается от подступающих кошмаров.

Помещение было наполнено смрадом немытых тел, стойким мускусным ароматом, и тяжёлым дыханием множества зайцев. Зверлинги спали будто после тяжелейшего в жизни дня (наверное, так и было, как и в любой другой день). Женщины и мужчины — все вместе, в одинаковых мешковатых балахонах. Они жались друг другу будто в поисках поддержки, рабская судьба — весьма печальна.

Я должен выбраться.

«Тот голос… — размышлял я, стараясь бороться с головокружением и подступающей тошнотой, — Это же был тот самый Декс? Верно? Ха! И с кем я это обсуждаю? –я глухо усмехнулся, — И он не дал мне напасть. И при том, что при жизни он похоже не отличался сдержанностью» — я взглянул на спящую Литу, — «Ради неё…?» — ответ был очевиден.

Она явно дорога тому Дексу, сердце без остановки щемило, виски сдавливало и жутко болела голова (хотя это могло быть, потому что мне её знатно отбили). Чем дольше я был рядом с ней, тем больше понимал как мои чувства сливаются с чувствами прежнего владельца: она ведь невероятно смелая, ради меня пошла в логово зверя. И ради меня познала ад…

«Нет. Не ради меня»

Но это нечего не меняло внутри: ненависть сводила с ума! Передо мной то и дело появлялся искаженный лик ублюдочного Рихана, похотливый, садистский… сука…

Но украденное ребро было при мне и грело мне душу. Оно вполне подойдёт для убийства, стоит только немного его заточить. Но пока я спрятал его под половицей около стены.

Глаза мои закрылись, сонные грёзы подступили… Но вскоре, снаружи послышались шаги — я вздрогнул! Тяжёлые и твёрдые, около восьми, десяти пар, нет, — больше. Каждая со своим необычным звуком. Похоже это шли надзиратели, пора было выполнять свои обязанности. Несмотря на то, что было…

Ночь закончилась, свет неловко проникал в барак. Меня всё ещё мутило, и тело болело. Нас начали выгонять на улицу, началась суматоха, я и сам не понял, как оказался перед бараком. Сонные и недовольные зайцы, выстраивались в несколько шеренг. Литу оставили спать, видимо лев ещё не растерял какое-то достоинство, а может дело в том, что она лекарка.

— Быстрее! Сучьи потрохи! Отбросы Наиры зеленозадой! Думаете я буду ждать! Да я сожру вас без хлеба и даже не запью! — визжал худощавый шакалид.

— Ммм… зайчатинка! — вторила ему гиена рядом.

— Хе-хее-хее! — заулюлюкали другие две.

Перед нами остановился леопардид с равнодушным скучающим видом. Другие надзиратели то и дело бросили на него опасливые взгляды: на морде почти не было шерсти, сплошной ожог, вплоть до самой шеи, утекая дальше за чешуйчатый доспех, распространяясь на всю правую руку. Его уши бугрились неразборчивым месивом, веки отсутствовали вместе с бровями.

Я насчитал около четырнадцати надзирателей: четырёх волков, кучкующихся вместе; того искалеченного леопарда; трёх беспрестанно хихикающих гиен; двух тигров, стоящих рядом и подозрительно похожих друг на друга; две лисицы с хитрыми глазами; мелкого койота и шакала. Они были облачены в легчайшую кожу или мелкую кольчугу словно для вида, а не защиты. Кто-то был без обуви, пара в простых холщовых штанах. Все они сильно отличались от вчерашних надзирателей — громоздких и сильных: эти были мускулистые и рельефные, почти без жира. Только кайот выбивался из компании, словно школяр среде драчунов, — мелкий, с нервным испуганным взглядом совсем не свойственным хищникам.

При виде них, складывалось впечатление будто они были теми, кто часто бегает или теми, — кому может понадобиться быстро бежать.

«Что не очень хорошо. Либо мы идём туда, где у нас может быть шанс к попытке побега, либо на придётся от чего-то очень быстро убегать…» — подумал я, с хмурым видом, — «Мерзкое либо»

— Ну что выродки, сегодня будете с папой Фиро! Я расскажу вам откуда эти шрамы, если будете себя плохо везти! — громко проговорил леопардид, выпучивая глаза без век, — Думаю некоторые уже поняли, что сегодня у вас за работа! Ха-ха! Наконец-то воспользуйтесь единственно полезной чертой ваших вшивых тел!

— За мной, — скомандовал шакал, возглавивший шествие, и мы пошли строем гремя цепями.

«И что же за работа такая нас ждёт? Если судить по тому, что я услышал, нам понадобятся наши ноги или уши… Другого толкового у этого тела просто нет» — думал я, рассматривая раскачивающиеся передо мной затылки невольников.

Нас повели в противоположную от города сторону, туда, где виднелся почти бесконечный ковёр джунглей, оканчивающийся горами с бесснежными вершинами. Но зелёный ковёр казался неравномерным: всюду высились пышные макушки каких-то невероятных размеров деревьев. И я заметил, что зверлинги не казались понурыми хотя шли на работу. И ещё… почти никто на меня не смотрел. Неужели им всё равно на то, что было с Литой? Даже словом не обмолвились… не мог этот Декс вообще не иметь друзей.

Периодически леопардид доставал какой-то тюбик и смачивал глаза, но куда чаще он прикладывался к другой фляге — пузатой и явно наполненной чем-то более жизнерадостным. Остальные надзиратели тоже не слишком внимательно следили за строем, мы шли расхлебано и как попало. Так что вскоре я увидел рядом с собой незнакомую морду, ту, что раньше рядом не было.

— Эй, чего с Литой случилось? — спросил незнакомец.

«Похоже не всем всё равно»

Взглянув в его глаза, словно в мутное молоко, я сразу понял, что он слеп. Но при том он ни разу не споткнулся, шёл уверенно держа голову в моём направлении.

— Она… жива, так что всё не так плохо. — ответил я, не желая вдаваться в подробности, от произошедшего щемило сердце, да и говорить было непросто.

— М-да… Рихан никогда не знает меры, так что можно сказать повезло. — сказал слепой заяц, — Его увлечения нашими довольно известны.

— Ты считаешь это везением? — вспылил внезапно я, даже сам удивился.

— Ну трахнул он её, и что? Тут каждую первую зайчиху сношают и днём, и вечером, и бывает в течении дня. Не делай вид будто удивлён. А Литу не трогали только из-за дара знахарки. Её сила ведь, как лечит — так и калечит, в разные стороны может работать говорят. Хотя это лишь слухи, — рассказывал зверлинг будто о чём-то обыденном, привычном. От того у меня ещё сильнее холодело внутри, — И вот, Рихан их развеял. Так что похоже у нашей девочки появятся новые любовники.

— Вот так просто? И тебя это устраивает?! Они же твои соплеменники! — начинал закипать я, — Разве она не одна из ва… нас! Что за безразличие!

— А? Декс, ты, конечно, никогда умом не блистал, но за столько лет должен был уже свыкнуться со своей участью. Мы невольники, помнишь? — он приблизился морду ближе, — Хотя чего ты понимаешь… С Литой это дерьмо из-за тебя произошло. А ведёшь себя так, будто виноват этот несправедливый мир. Пфф… — усмехнулся он.

— Но… так быть не должно, — сконфужено сказал я, — Это ненормально…

«Действительно ненормально? Разве мир не устроен именно так — сильный е**т слабого, и дело даже не в сексе» — в голове вспыхнула мысль, моя мысль…, но казавшаяся неправильной, ошибочной, жестокой.

— А об этом не тебе судить. Так уж природа решила, расставил всех на свои места. И, к сожалению, мы в самом низу. Ну они хотя бы дают шанс выбраться, — спокойно отвечал слепой.

Я пересилил свой гнев и спросил:

— Ты о чём? — и навострил уши. Если есть шанс выбраться отсюда, я им воспользуюсь. Конечно, после того как прирежу того ублюдка.

— Во имя Наиры, ты вообще все мозги растерял? Что за придурошные вопросы? — спросил незнакомый заяц с другой стороны.

Худой и высокий, сгорбленный и с длинными лапами. Его уши поникши весели словно у осла, а на лице застыло раздраженное выражение.

«Высокий, чёрные уши: его я видел тогда» — вспомнил я.

— Фирс, он вообще нечего не помнит. Так не сыграешь. Похоже в этот раз его голова оказалась недостаточно крепкой, — сказал слепой.

— Вот же, это весьма некстати… — ответил Фирс, — Надо было лучше за ним присматривать! — бросил он слепому зайцу.

–Очень смешно. Как всегда.

— Может вы уже объясните мне, что за хрень тут происходит? — решил я вмешаться. Я уже, конечно, понял, что они были знакомыми Декса, и я ни черта о них не знал. Но похоже они что-то затевали.

— Странно представляться, ну уж ладно — меня Алем звать, и я что-то типа друга тебе, мой глупый зайчик. — сказал слепой, — Ты ненароком, громче необходимого пошутил про размер достоинства Рихана, — я недоуменно посмотрел на него. Не может быть, чтобы всё это дерьмо произошло из-за шутки про волчий агрегат, — Ну типа он зайчих прёт, потому что для хищниц маловат братишка. Вот он тебя и отделал, так ещё эту шутку Хавир слышал. После такого он с тебя так просто слезть не мог, и не убить даже.

— Хотя ему это почти удалось, дебил! Подставил всех нас! Из-за тебя Тирк сдох! — начал заводиться Фирс, напрягая пучки мышц на длинных руках.

Тирк… тот парень… понял я. Но я не был согласен. Сдох он по собственной глупости. И Литу подставил не я, а предыдущий владелец тела. Если так подумать, я тут вообще главная жертва! Меня запихнули в тело полумертвого раба, ещё и перешедшего дорогу опасному ублюдку. А мне что? Расхлебывать? Ясное дело что других вариантов у меня нет. Хотя можно ещё сдохнуть. Но тогда… умрёт и она… какого хера меня вообще волнует эта девчонка?! Из-за той заботы?! Она не для меня была! Нет, нет, нет. Тут дело в другом.

В другом…

«Моё сознание не только переместилось в тело этого зверлинга, но и смешалось с его собственным!» — окончательно осознал я.

Тогда…

Я всмотрелся в слепые глаза Алема. И что-то начало шевелиться в голове словно червь. Образы и воспоминания проносились перед глазами, и я не мог понять, где вымысел, а где реальность. Словно кошмары на стыке сна, спутанные истории, приходящие во время дремы.

Вокруг меня вновь был барак, всё те де обшарпанные тонкие стены и грубые лежаки с тряпьём. Ещё, рядом сидел, скрестив лапы Алем, только совсем юный. А напротив, подперев подбородок коленями, долговязый Фирс.

— Эй, а как ты думаешь, мы сумеем когда ни будь выбраться отсюда? Мир увидеть за лесом? — спросил у меня Алем, тогда у него ещё были живые, ярко-серые глаза.

— Ещё бы! Обязательно! А там уж я никому уже не дамся! Буду идти куда хочу, и делать что хочу! — свой голос мне казался невероятно странным, манера речи была порывистой и дерзкой.

— Тупицы, вы реально думаете, что нас отпустят? Да это всё чушь! — как всегда недовольно, сказал Фирс, — Никто не видел больше твоих победителей! Сучий турнир — это путь на свободу, только если свобода в животе хищников!

— Ты опять за своё? — спросил я, но это был Декс, — Ты и так уже всех запугал! Никто после турнира никого не жрёт! С таким расчётом можно уже сейчас вздёрнуться!

— Это всё из-за моих снов. Он считает что они вещие… — тихо сказал Алем, даже как-то робко.

— А какими их считать? Без них мы бы и об турнире нечего не узнали! Думаете они спроста нечего нам о нём не рассказывают! — чуть ли не кричал Декс, — Ну уж нет! Мы станем одними из семи финалистов, и обретём свободу!

Внезапно с улицы послышались шаги. Все тут же притихли. Уже стаяла густая ночь, и звук не был похож на бряцанье заклепок патрульных. Вскоре полах откинули, и мы увидели двух гиенид с их вечными ухмылками, и высокую… это был первый раз, когда я видел птицлинги… Высокая, с большими белыми крыльями за спиной и совиным лицом, в украшенной золотом мантии и множеством колец в ушах. Она была в похожей одежде жриц — тех, кто рассказывал нам о богах, объяснял почему наша судьба быть невольниками и о грехе Наиры. Об иерархии подчинения слабых — сильным, о законах мира. Голоса…

— Алем, пойдём со мной. — сказала она мягким, нежным голосом.

Алем встал, но я, не управляя телом схватил его за руку и взглянул на жрицу. Да уж, удивительно что этот Декс так долго прожил.

— Зачем он вам?! — крикнул я.

— Госпожа, мне отрезать этому зайчику его язычок? Хе-хе-хе! — спросил один из гиенид и быстро зашевелил высунутым языком, будто пёс лакающий воду.

— Не нужно, ему покровительствует Хавир, да ещё и с такого малолетства… видно что-то в нём есть, — задумчиво протянула жрица словно оценивая меня взглядом.

Одна из гиен подошла к Алему, и я уже готов был броситься на тварь во много раз сильнее, но друг посмотрел на меня таким странным взглядом, и рука сама разжалась. Я почувствовал удар в голову, не сильный, лишь для профилактики и отлетел к стене.

А Алема увели, долговязый Фирс и я смотрели ему в след. Даже не зная, вернётся ли. Но он вернулся, и ярко зелёные глаза застелила бледно серая пелена.

После этого ему не снились странные сны.

— Ай.! Голова! — жуткая боль пронзила мозг, я чувствовал, как по лицу стекает холодный пот, а сердце бешено бьётся в груди будто намереваясь проломить грудную клетку.

— Декс, чего с тобой! — я почувствовал, как меня трясут за плечи, — Ему плохо! Нужно к лекарю! — я услышал такой родной теперь голос долговязого.

— Разойтись, гребаные ублюдки! — послышался голос леопардида с обезображенной мордой.

Боль медленно отступала, и я почувствовал, как меня схватили за запястье, и я уже начал пожимать колени к груди и свободной лапой прикрывать голову, ожидая что меня швырнут куда-нибудь в очередной раз. Здешние власть имущие это дело любили. Но вместо этого меня начали трясти как тряпичную куклу.

— Эй!

Я раскрыла глаза и встретился взглядом с Фиро, его голубые глаза с красными прожилками лопнувших капилляров пронизывали меня. Его аура, всё его естество указывал что он вовсе не такой как Хавир, и, если его разозлить — он меня прикончит.

— Я в порядке! — визгливо бросил я, ещё не восстановив голос.

— Ха-ха-ха! Ладно, тогда тебе придётся сегодня сделать не сто, а сто двадцать! Ну, раз я тебя не добил, и ты нас задержал! — сказал он и разжал тонкие, но сильные пальцы. Я рухнул на пыльную дорогу стараясь отдышаться, — Идём! — скомандовал он и невольники вновь двинулись вперёд в сопровождении надзирателей равнодушно обходя меня словно прокажённого.

Фирс и Алем подхватили меня под руки и повели вместе с потоком. Я подумал, что ситуация то весьма знакомая, и руки тоже.

Да уж, я похоже так и стремлюсь на всех порах закончить с новой жизнью… Фортуна не на моей стороне. Ну и х*й с ней, я всё равно выберусь из этого дерьма. По крайней мере мне теперь известно, что воспоминания то есть, и скорее всего не только Декса, но и мои — из прошлой жизни. Только вот не самая приятная штука, и похоже, как на зло приходящая, когда не просят.

— Декс, это чё было? — спросил долговязый.

— Воспоминания, небольшой кусок вернулся. Про вас двоих, и… забейте. — пытался я говорить на манер того Декса, впрочем, это было не трудно.

— Ты о.? — пытался что-то спросить Алем.

— Закройте пасти! Шагаем молча! — бросил шагающий недалеко сбоку волкид.

Внутри меня вспыхнуло раздражение! Я почувствовал жар на щеках! Только это были не мои эмоции… опять. Я уже понимал, что личность прежнего владельца всё ещё в теле. Только вот мне не очень хотелось впитывать его способность вляпываться в дерьмо, и открывать пасть, когда не стоит. Если дело не касается Литы, я прям чувствую, как он закипает внутри, моросит моё собственную голову. Впрочем, проблемы буду решать по мере поступления.

Дальше мы шли молча, хотя у меня было что спросить. Я занялся самокопанием, стараясь понять, что я за тварь вообще. Дуболомом я явно не был, то, как я стараюсь пометить всё вокруг, явно идёт врознь с такой манерой. То ребро что я украл, возможно говорит о многом, по крайней мере о том, что скрытность и хитрость, и использование колющих вещей не отпугивает меня.

Мимо нас, по параллельной дороге показались нагруженные большими импровизированными рюкзаками-мешками зайцы. Те были явно наполненные чем-то весьма тяжёлым. Ноги зверлингов пухли от потуги, толстые вены угрожающе выпирали.

Зачем только таким заниматься вручную?

И вскоре я получил ответ на вопрос: утоптанная земля под лапами становилась мягче, а зелень гуще, у дороги показались высокие деревья с свисающими лианами. Чем дальше уходила дорога, тем гуще становилась растительность, и сама она превращалась в свежо протоптанную тропу. Это были настоящие джунгли, в прошлой жизни мне похоже не доводилось бывать в таких местах. Но вот что-то сообщалось мне бесконечных опасностях таившихся среде этих деревьев, это хранились где-то на подкорках мозга. Но понять кому принадлежит это ощущение, я не мог.

В какой-то момент, без команды, зверлинги поделились на группы-колонны. Во главе и позади находилось по одному надзирателю, и мы, словно змеи начали пробраться сквозь густые заросли. Такие, что я мог бы улизнуть в любой момент, и меня бы уже не нашли. Только вот при мысли об этом я ощущал странную, зловещую тревогу.

— Твари вчера забрали целую группу, даже надзирателей не осталось. Даже костей… только кровь на стволах и листьях. И теперь на очереди мы — главные отбросы, — шептал на ухо идущий позади Алем, он ни разу не споткнулся, даже его цепь почти не звенела так ловко и аккуратно он двигался.

— Твари? Ты о чём? — спросил я.

— До такой степени значит… Ох, Декс… ты даже ведёшь себя словно… не ты вовсе, — задумчиво сказал Алем, и я нахмурился. Такой проницательности мне не надо… — Ладно, слушай. В джунглях есть существа, не слишком рады нашему присутствию. Это их владения, и поверь, даже империя не способна совладать с ними. Они… словно безумная фантазия, гипертрофированные и одичалые зверлинги, но в то же время, их тела куда ближе по виду к низшим, при том, что некоторые черты схожи и с нами — высшими. — он говорил серьёзно, со знанием, — Стоит нанести серьезный вред джунглях, как они приходят, и затем ни остаётся никого.

— А они… — я хотел спросить кем он их считает, но он перебил меня словно предчувствовав мой вопрос.

— Никто не знает. Разные историей рассказывают, как, собственно, о происхождение всего в этом мире. Но именно они вряд ли появились естественным путём. Словно собраны из разных частей, сшитые множество раз, безумные твари, ненавидящие всё вокруг.

— Это мы так думаем. — внезапно сказал поверну голову долговязый Фирс, — Мы для них не лучше. Возомнили себя высшими! Ох, а с чего это? Потому что научились заковывать в цепи тех, кто слабее? Или потому, что научились преклоняться перед сильными? Что одно, что другое — дерьмо собачье! — выразил своё мнение Фирс, побагровев от переизбытка эмоций.

— А наш Фирс, верит, что они наши милые родственники. Те, которым никогда не рады, — усмехнулся Алем.

Я хотел было задать ещё вопросов, но колонна резко остановилась, а я поднял голову. Перед мной высился невероятных размеров дерево, с невероятным множеством ветвей, расходившихся от ствола словно миллион вен, а те расходились ещё и ещё. Ствол был покрыт грубой бугристой корой, а на ветвях виднелись белые фрукты.

Зайциды как-то сразу возбудились, на лицах многих показались улыбки, словно их ожидало что-то хорошее. Даже я… почувствовал какое поднятие духа что ли… словно мне сейчас позволят прикоснуться к чему-то сокровенному, родному.

–Стройся! В одну линию! — скомандовал волкид с суровыми нависшими бровями.

Затем начали выходить остальные группы, одна за другой, из разных сторон. Места перед деревом было много, словно под его ветвями постоянно прибирался садовник, оставляя лишь невысокую траву. Но вопреки моим ожиданиям, нас вновь построили друг за другом. Но в этот раз не вплотную, зверлинги самостоятельно отодвигались друг от друга.

— Ну что мои сладкие зайки? Готовы размять свои лапки? Надеюсь, вы понимаете какой это дар — чувство свободы! Но не забывайте кто живёт там, — он махнул обезображенной мордой в глубину джунглей, — И они вечно голодны… — тут я почувствовал страх, настоящий, даже больший чем перед Риханом, — Ха-ха! Чего посмурнели? Всё хорошо! Вам лишь нужно слушаться! И не срать где попало! — с довольно ухмылкой он хлопнул в ладоши, — А теперь ещё одна мера безопасности, ваша любимая! Вытяните правую руку!

Все последовали приказу и вытянули худые в сравнении с ногами руки. А Фиро вытащил изогнутый кинжал, совсем не подходящий для убийств, скорее всего ритуальный. И проходя вдоль рядов делал каждому надрез на ладони, а кровь прямо на глазах впитывалась в тёмную сталь. Когда он подобрался ближе, я увидел, что рука сжимавшая рукоять кинжала была черна. Словно только-только побывала в адском кострище! Сквозь трещины обугленной кожи, виднелись красноватая плоть. Мои челюсти неосознанно сжались, а лицо исказилось от мысли о том какую боль он должен сейчас испытывать.

— Эй! Припадочный! Руку! — бросил он мне стоя напротив, а я словно только отошёл от сна и резко вытянул правую руку.

Он сделал неглубокий надрез, такой, чтобы кровь едва показалась, и она вновь тут же питалась в сталь. Одновременно с тем я увидел, как трещины обугленной кожи словно засветились изнутри, яростным багровый светом, и тут же почувствовал странный жар внутри, будто рядом с сердцем: не согревающий, а тот, что способен лишь разрушать и убивать, обжигающий, суровый.

Закончив с последним, он вновь стал перед шеренгами и заговорил своим весёлым голосом:

— Теперь, мои милый, мы с вами связаны, я чувствую жизненный огонь каждого! И если попытаетесь сделать что-то не то, нарушить приказ или перечить мне…

Он беззвучно щёлкнул тёмными пальцами и крайней заяцид в первой шеренге — вспыхнул! Он загорелся, и пламя за секунды объяло всё его тело! Он мучительно завизжал, упал на землю и принялся кататься по ней пытаясь сбить пламя, но оно, казалось, исходило из самого его нутра, вырывалось из каждой поры!

Все стояли молча, не шевелясь наблюдали за угасающем пламенем. А я чувствовал мерзкий запах горелкой шерсти и жареного мяса. Кто-то блевал, другие просто старались отвернуться или прикрыть глаза. Лишь немногие с достоинством смотрели на мерзкое зрелище, не хранившее в себе нечего достойного.

«Он убил его просто ради примера… Что же они за мрази?!» — хмурясь подумал я.

— Вот именно это случиться с любым из вас, стоит вам пропасть с поля зрения моих дорогих коллег, — он улыбнулся, — А теперь… — он достал из небольшого подсумка, весящего на широком кожаном поясе, небольшую пластину.

Фиро закрыл глаза и провел по ней рукой. Я затаил дыхание вновь ожидая чего-то невероятного, всё моё внимание было сосредоточенно на его тонком обгорелом теле. Он раскрыл глаза и… нечего не произошло.

— Ну, вперёд! — крикнул он радостно словно рядом не валялся зловонный труп.

Я почувствовал, как земля дрогнула, и лёгкий ветерок коснулся моей щеки. А затем увидел зайца, он летел к ветвям высоко над землёй. Затем ещё и ещё, они отталкивались от земли и прыгали на многие метры, цеплялись за бугристую кору дерева, отталкивались и вновь прыгали, и вновь. На их ногах не было оков

Я стоял, смотря как мои сородичи забирались всё выше. Затем, мой взгляд словно сам опустился под ноги и увидел сброшенные кандалы, сталь оков расширялась и опала на землю. Ноги оказались свободны, колени подогнулись, а мышцы сами напряглась будто ведомые собственным сознанием. Энергия, невероятная сила в этих лапах — я чувствовал её бурлящую неистовость! И испугался её…, но в следующий миг я прыгнул, взлетел, и мир внизу уменьшился.

А Фиро крикнул мне в след:

— С тебя сто двадцать! Не забудь, а то зажарю!