Тренер

Глава 13

Милли

Форд целовал меня. Это, или я заснула за своим столом и видела сон.

Его язык лениво скользнул по моему. Он прикусил мою нижнюю губу.

Боже, он был хорош на вкус. Сладкий, как его конфета, и мужественный, как весь Форд. Его одеколон окутывал меня, как завиток дыма, наполняя мои легкие. Его язык порхал по моему, вырывая стон. Желание свернулось в моей сердцевине, скручиваясь все туже и туже с каждым прикосновением его мягких губ.

Это был не сон.

Мое воображение было недостаточно богатым, чтобы представить себе такой поцелуй.

Это поставило поцелуй, который у нас был в колледже, в позорное положение.

Даже Адриан, который хорошо целовался, не мог с ним конкурировать. Каждым движением своего языка Форд разрушал меня для кого-либо другого.

Если мне потребовались все эти годы, чтобы оправиться от нашего первого поцелуя, как я собиралась оправиться от этого? Эта мысль была подобна ведру ледяной воды, вылитой мне на голову в разгар зимы.

Я оторвала свой рот, вырываясь из хватки Форда. Затем медленно отодвинулась, ударившись коленями о спинку стула. Подождите. Когда я успела встать?

Губы Форда были влажными. Мои, вероятно, тоже.

— О боже мой. Что мы делаем? — Я прижала руки к щекам, кожа была слишком горячей.

— Милли. — Его глаза искали мои. — Дыши.

— Почему ты поцеловал меня?

— Потому что я хотел этого. — Он протянул руку и заправил прядь волос мне за ухо. — Потому что ты этого хотела.

Да. Да, я хотела. Несмотря на мое здравомыслие.

Вот только к чему мы пришли отсюда? Куда я вообще хотела пойти?

Между нами было достаточно истории, чтобы заполнить учебник. Было слишком много душевной боли — моей. Было слишком много личных сложностей — его. Плюс, мы были коллегами.

Мы. Были. Коллегами. По. Работе.

Из-за этого поцелуя меня могли уволить.

После прошлогоднего скандала Курт начал безжалостно применять политику департамента по недопущению личных отношений и кодекс поведения. Он только что уволил нашего координатора финансовой помощи, потому что она начала встречаться с нашим спортивным диетологом.

— Я не… — знаю, что сказать. — Мы… — сходим с ума. Нет, не мы. Я. Я схожу с ума. — Это. Я думаю… — Боже!

Я не могла сформулировать связную мысль, не говоря уже о целом предложении.

Мой календарь пришел мне на помощь. Звонок моего телефона, напоминание о встрече, наполнил офис. Я схватила его со стола, прижимая к груди, как щит. Затем, вдохнув немного кислорода, я выпрямилась, расправив плечи. И посмотрела Форду в глаза.

Он ухмылялся. Это было сексуально.

Мой взгляд упал прямо на его рот. Я хотела поцеловать его снова. О, черт. Не смотри туда. Мой взгляд упал на его грудь.

Она была широкой. Есть ли у него сейчас волосы на груди? Я не могла вспомнить, были ли у него волосы на груди в колледже. Странно, учитывая, что я помнила все остальное о Форде Эллисе. Мне нравились волосы на груди.

Почему я думаю о волосах на груди? Верно. Потому что я смотрела на его грудь.

Я подняла свой телефон, проведя пальцем по экрану, чтобы разблокировать его. Поскольку это было самое безопасное место, я приклеилась взглядом к экрану.

— Мне нужно идти.

— Миллс, — сказал он, когда я обошла его со словами:

— Увидимся позже.

Мне нужен был мой ноутбук для следующей встречи, но он остался у Форда, когда я поспешила к двери. Бросившись к лестнице, я опустила подбородок, мои волосы образовали занавес вокруг лица, укрытие.

В ту минуту, когда я ступила на лестничную клетку, я облегченно вздохнула и коснулась своих губ. Они горели. Поцелуй Форда был как клеймо, обжигающее мою кожу.

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох, затем начала спускаться по лестнице. Моя лодыжка подвернулась на первой ступеньке, но, к счастью, моя рука потянулась к перилам.

— Уф. Возьми себя в руки, Милли. Это был просто поцелуй.

Лучший поцелуй в моей жизни, но… неважно. Позже, вечером, за бутылкой вина, я решу, как я к этому отношусь. Этим утром, прямо сейчас, у меня была работа, которую нужно было сделать.

Поэтому я с трудом сглотнула, убедилась, что твердо стою на ногах, а затем спустилась, ступенька за ступенькой, на первый этаж, на свою встречу.

Аспен Куинн, тренер волейболисток, ждала меня в конференц-зале Джефферсон (прим. ред.: конференц-зал Джефферсон является крупнейшим президентским конференц-залом. Он предназначен для проведения лекций, совещаний или конференций, и вмещает в себя до 65 человек).

— Привет, Милли.

— Доброе утро. — Мои щеки все еще горели. Аспен не могла понять, что меня поцеловали, верно? — Я, эм… — Я покачала головой, разгоняя туман в голове. — Как прошли твои выходные?

— Хорошо. Я отправилась в долгий поход и получила солнечный ожог. — Она кивнула на свое красное плечо. — Хорошо провела выходные?

— Да, было хорошо. Я, э-э, пекла. — С Фордом. И его дочерью.

А две минуты назад он поцеловал меня, и теперь у меня было желание заползти под этот стол и спрятаться. Или забиться в угол. Одно из двух.

Десять лет назад я бы танцевала по коридорам и рассказывала всем, кто был готов слушать, что у Форда Эллиса отличный язык. О, как изменились времена.

Я изменилась. Форд тоже изменился.

Что случилось с тем, что он хотел дружбы? И подождите минутку, я сказала ему, что мне нужно время. Ворвавшись в мой офис и поцеловав меня, он совсем не дал мне пространства, не так ли?

— Милли?

Я моргнула. Дерьмо.

— О, прости, Аспен.

— Ты в порядке?

— Да. — Я вздохнула. — Сегодня понедельник, и этим утром я повсюду. — Отбросив все мысли о Форде в сторону, я сложила руки на столе. — Как дела?

— Пока все хорошо. Все девочки начинают просачиваться обратно в спортзал. Первокурсницы уже здесь и устраиваются в своих комнатах в общежитии.

Большинство поступающих первокурсников смогли попасть в свои комнаты задолго до официального дня переезда в кампус. Спортсмены устраивались, присоединялись к старшекурсникам в команде для тренировок и проводили пару недель в тихих залах. Тогда начиналось безумие осеннего семестра.

Аспен рассказала мне остальную часть своей краткой информации, встреча длилась всего тридцать минут. Обычно наши еженедельные встречи занимали целый час, но в данный момент у нас было относительно спокойно. Это было великолепное время в спортивном департаменте, как медовый месяц, когда все были счастливы, как студенты, так и тренеры.

Это не продлиться долго, но пока я наслаждалась этим.

Частью моей работы было посредничество в любых спорах между спортсменами и тренерами — или, чаще всего, тренерами и другими тренерами. Хотя у Аспен редко с кем возникали проблемы. Она была любимицей, милой и умной. Она любила спорт и всегда была готова к компромиссу. Спортсмены обожали ее, а другие тренеры уважали. Так что, не имея особых официальных дел для обсуждения, мы вместо этого поболтали о новом ресторане в центре города.

— Спасибо за рекомендацию, Милли, — сказала она, покидая конференц-зал.

— В любое время. Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится.

— Дам. — Она улыбнулась и направилась в свой кабинет.

Я направилась к лестнице, проверяя свой телефон, чтобы узнать, какая встреча была следующей. Слишком сосредоточенная на своем расписании, я завернула за угол и чуть не столкнулась с ректором Круз.

— О, боже мой. Мне так жаль.

Она рассмеялась, поднимая свой телефон в воздух.

— Моя вина. Я шла и отправляла смс.

— Виновата. — Я тоже подняла свой телефон. — Вы, должно быть, направляетесь на встречу с Фордом.

— Да. — Она кивнула. — Я решила, для разнообразия выйти из своего офиса. Провести немного времени, бродя по кампусу. Мне нравится, когда студенты здесь, но сейчас в этом есть что-то особенное, тебе не кажется?

— Предвкушение. — Я улыбнулась. — Возбуждение.

— Да, именно так. — Она указала на мой нос. — Идеальный способ описать это.

— Описать что? — спросил мужской голос.

Курт подошел ко мне, встревая в разговор. Он что, собирался лезть ко мне так весь день?

— О, эм, кампус, — сказала я. — Мы как раз говорили о том, что в это время года в воздухе витает электричество.

— А. — Он натянуто улыбнулся мне, а затем практически оттолкнул меня плечом, чтобы поговорить с Карли. — Доброе утро, ректор Круз.

— Курт. — Настала ее очередь натянуто улыбаться.

— Вы встречаетесь с Фордом? — спросил он.

— Очевидно, все знают мое расписание на это утро.

Его пальцы начали постукивать по ноге.

— Я провожу вас до его кабинета.

— О, все в порядке. Я уверена, что смогу найти его. — В ее тоне была резкость, напоминание о том, что это был ее университет. Что она знала, что к чему. Возможно, я бы не заметила резкость, если бы она не была таким резким контрастом с теплотой, с которой она разговаривала со мной. — Рада была увидеть вас, Милли.

— И я вас тоже, ректор Круз.

Разочарование накатило на Курта волнами, когда она исчезла.

— Что ж, я лучше…

Курт остановил меня, нахмурившись.

— Ты должна позволить мне общаться с Карли.

Не закатывай глаза. Не закатывай глаза.

— Я просто поздоровалась.

— А с Фордом?

О, черт. Может, Курт все-таки не купился на эту уловку с ресничкой в моем глазу.

— Эм. Я, эм…

— Этот сезон критический.

— Я знаю, что сезон критический, — сказала я.

— Ты никогда не говорила мне, что знакома с Фордом.

— Ты никогда не спрашивал. — Вместо этого он нанял Форда, не сказав ни слова остальному долбаному департаменту. — Мы вместе учились в колледже.

И он только что поцеловал меня, но… это ненужные подробности.

Курт поджал губы.

— Мне нужно, чтобы Форд обращался ко мне, если возникнет проблема. У нас не может быть еще одного проблемного года.

У него не может быть еще одного проблемного года.

— Я не пытаюсь вмешиваться…

— Просто держись от него подальше, Милли, — голос Курта повысился.

Я напряглась. Какого черта? Он что, только что… словесно шлепнул меня?

Ага. Меня только что отчитал мой босс. Никогда, никогда, никогда за всю мою жизнь мне не делали выговор на работе. Конечно, у меня было не так уж много начальников, кроме Курта. Но все же.

Я только что попала в беду. Воображаемый розовый листок с таким же успехом мог появиться из воздуха.

У меня защипало в носу. Горло обожгло от подступающих слез.

— У тебя и так забот предостаточно, — сказал Курт. — Сосредоточься на своих программах.

— Поняла. — Я кивнула, затем указала на лестницу, мне нужно было убраться отсюда, пока он не увидел, что я плачу. — Мне нужно попасть на другую встречу.

Не сказав больше ни слова, я прошла мимо него, перепрыгивая через каждую ступеньку на бегу. Затем я взлетела по лестнице, ища убежища в своем кабинете. Оказавшись внутри, я закрылась, привалившись к двери.

— Ой. — Я всхлипнула, мои глаза наполнились слезами.

Сколько времени мне потребовалось, чтобы получить этот кабинет вместо каморки? Годы. Я надрывалась, чтобы получить этот кабинет с окном, письменным столом и настоящей дверью. Я надрывалась, чтобы утвердиться в качестве лидера в этой команде.

Я надрывалась девять лет.

Форд пробыл в Мишне меньше месяца.

У меня не было ни малейшего сомнения, что там, где дело касалось Курта, в соревновании между Фордом и мной я вышла бы проигравшей.

Милли Каннингем, помощника спортивного директора, было легко заменить.

Форда Эллиса — нет.

Я не потеряю работу, только не из-за Форда. Не из-за поцелуя, каким бы хорошим он ни был. Поэтому я оттолкнулась от двери, выпрямившись во весь рост. Затем подошла к пластиковому контейнеру на своем столе, долго разглядывая недоеденный кусок шоколадного торта.

Потом я взяла и выбросила его в мусорное ведро.