Три девицы на севере (СИ)

Глава 26. Вьюга.

Харви ди Амос

Вьюга началась стремительно: сильный ветер и снегопад обрушились на нас на полпути к Фрозенбергу. Колёса вязли в растущих сугробах, и машина еле ползла по дороге. Я боялся, что собьюсь с пути, съеду в кювет или в реку. Мы уже проехали горный серпантин и спустились в долину, нокак ехать дальше в таких условиях, я не понимал — дворники не справлялись со снегом, который облепил лобовое стекло. Выругавшись, я нажал на тормоза, но не выключил мотор.

— Что случилось? — тревожно спросила Аманда с заднего сиденья. Она всю дорогу ехала молча, погрузившись в свои мысли.

— Я не могу ехать дальше, — вздохнул я удручённо. — Придётся здесь переждать бурю.

— Здесь? Вы с ума сошли? — повысила она голос. — Мы же замёрзнем! Сколько часов это будет ещё продолжаться?

— Кажется, это надолго, — повернулся я к ней, создав двух магических светлячков, которые взмыли к потолку, освещая салон. — Не переживайте, не замёрзнем. У ирбисов температура тела выше, чем у обычного человека. Обернёмся в зверей и переждём в маг-авто, а потом доберёмся домой. Авто придётся оставить здесь, пришлю за ним людей с тягачом.

— В зверей?! — выпучила девушка глаза, как будто я предложил ей что-то непристойное. — Я отказываюсь!

— Придётся, Аманда, — ухмыльнулся я, перебираясь на заднее сиденье.

— Что вы делаете? — возмущалась невеста, заметив, как я убрал держатели и откинул спинку сиденья назад, чтобы получилось просторное ложе.

— Готовлю нам постель, — ухмыльнулся я, снимая с себя пальто на меху, и постелил его на сиденье мехом верх. — Добавим вашу шубу, будет теплее.

— Ну уж нет! Я не собираюсь оборачиваться! — сжала она недовольно губы. — Хотите, становитесь зверем, мне и так хорошо!

— Пока хорошо, — вздохнул я нетерпеливо. — Мотор придётся выключить, он не сможет работать всю ночь без перерыва, иначе магический реактор не выдержит. Желаете превратиться в пыль?

— Всё равно, я не буду оборачиваться, у меня тёплая шуба и сапоги! — упрямилась девушка.

И тут я понял — она боится! Боится быть зверем!

— Аманда, как давно вы обрели дар двуликих? — с подозрением посмотрел я на неё.

— Пару месяцев назад, — сконфуженно ответила полукровка, отвернувшись к стеклу.

— И сколько раз вы оборачивались в зверя с тех пор?

— Точно не помню, — уклонилась она от ответа.

— Готов поспорить, что один-два раза, не больше! — до меня дошло, что девица не в восторге от приобретённого дара. — Интересно, если вы не хотели быть ирбисом, зачем тогда сделали это?

— Это вас не касается! — прошипела она, так и не посмев на меня взглянуть. Задел за живое, так-так.

— Аманда, сейчас речь идёт не о том, нравится вам или нет быть зверем, — осторожно подбирал я слова. — Мне совсем не хочется очнуться утром и увидеть ваш хладный труп на сиденье. Жуткое зрелище, знаете ли! Тем более кому тогда достанется наследство Даррена? Вашей тётке? Над Иви вы ещё не успели оформить опеку, да и завещания у вас нет. Девочка вернётся в приют. Вы этого хотите?

Полукровка вздохнула, когда я упомянул девчонку, и наконец-то взглянула на меня.

— Аманда, неужели ваш страх быть зверем пересилит вашу любовь и заботу об Иви? — продолжал я давить на нужную точку. — Зверь это ваша вторая магическая сущность, и игнорировать её всю жизнь у вас никак не получится, поздно идти на попятную.

Девушка прикрыла глаза и судорожно вздохнула, кажется, мои слова возымели действие.

— Вы правы, я действительно боюсь, — сдерживая слёзы, произнесла она. — Мне страшно, что однажды потеряю контроль над магией и не смогу вернуть свою человечность.

— Это страшилки из детских сказок не имеют под собой реальных оснований, — мягко произнёс я, дотронувшись её руки, сжав её тихонько. — Вы никогда не потеряете свой человеческий облик. Наоборот, чем чаще будете оборачиваться, тем покладистее будет ваш зверь. Не давая ему свободу, вы рискуете тем, что он ослушается вас в самый неподходящий момент и вырвется из-под контроля.

— Хорошо, поняла, — кивнула она, мирясь с неизбежным.

— Вот и ладно, — вздохнул я облегчённо. — Снимите с себя как можно больше одежды, чтобы легче было обернуться.

И я расстегнул пиджак, развязал галстук.

— Лучше я останусь в платье, — смущённо произнесла она, разглядывая, как я раздеваюсь, оставшись уже в рубашке и брюках.

— Как хотите, мне жаль одежду, а то не напасёшься, — ухмыльнулся я, приступив к пуговицам рубашки.

Аманда резко отвернулась, зардевшись румянцем, когда я распахнул рубашку, обнажив грудь. Удобный момент продемонстрировать свои мышцы, взволновать девичьи мысли и направить их в нужное русло.

— Мистер Харви, у вас рубашек мало? — вздёрнула она носик, не глядя на меня.

— Очень мало, — голос мой вдруг дрогнул, когда в голове проплыли мысли о том, как её рука движется по моему обнажённому торсу вверх, исследуя каждый кусочек тела. — А у вас, я смотрю, много платьев?

— Достаточно. Вы забыли, что я магиня-стилист? — шумно вздохнула она. Что меня порадовало, девица взволнована. Не из-за меня ли?

Я не торопясь снял брюки, оставшись в одних белых облегающих кальсонах.

— И брюк тоже мало? — Аманда бросила на меня мимолётный взгляд, но тут же отвернулась, вспыхнув новым румянцем смущения.

— Брюк ещё меньше, — продолжал я иронизировать, чувствуя, как кровь уже вовсю бурлит, пробуждая магию, хотя я не призывал её. Это полукровка действует на меня, стоит мне только направить мысли в сторону чувственности? Что творится с моим зверем? Он теряет терпение, когда она рядом.

Я выключил мотор, в одних подштанниках в машине стало холодно, что несколько успокоило мой пыл. Вздохнув, я призвал магию, чувствуя, как зверь рвётся наружу.

— Аманда, не тяните, обращайтесь в зверя, — успел я процедить до того как полезли клыки и когти. Через минуту я уже лежал рядом, радостно махая хвостом.

Аманда ди Ситтел

Довольный ирбис разглядывал меня синими глазами, намекая, что пора бы уже перевоплотиться в зверя. Прошло полчаса как он принял вторую ипостась, а я никак не решалась на оборот. Машина остывала с каждой минутой, стёкла залепило снегом. Что творилось снаружи, я не видела, но салон покачивало от порывов ветра. Ноги начинали замерзать, изо рта шёл пар. Кажется, тянуть уже нет смысла.

Взглянув на мощную тушу Харви, поняла, что тому действительно не холодно. Я задумалась: платье жалко, а я на него столько хорошей ткани потратила. Тем более Харви сейчас в облике зверя, чего его смущаться. Руки потянулись к пуговицам. Я сняла шубу, кинув её на сиденье, а ирбис тут же перебрался на неё, уткнувшись носом в мех. Опять принюхивается к моему запаху?

— Харви! Отвернись! — шикнула я на зверя, но тот улёгся, повернув голову, и смотрел на меня, даже не думая послушаться.

— Отвернись! То есть отвернитесь! — я не знала, как обращаться к Харви, — это вроде он, а в то же время и не он.

Но наглая морда даже не подумала отворачиваться, а холод подбирался всё глубже. Плюнув на условности, я быстро расстегнула платье, сняв его, и осталась в одной шёлковой сорочке на тонких бретелях. Ирбис кувыркнулся, сев на лапы, и уставился на меня ошалевшими круглыми глазами.

— Что, в первый раз видишь полуголую девицу? — хмыкнула я, глядя на вытянувшуюся от восхищения морду. — Подберите слюни, мистер Харви! У нас с вами будет только фиктивный брак!

Я сказала это и сама не поверила своим/собственным словам, вспомнив, как недавно моё сердце бешено колотилось, когда ирбис нагло раздевался передо мной, обнажив торс. Ах, какой это был торс! Упругие мышцы груди и кубики пресса так и манили прикоснуться к ним. Как ни странно, но воспоминания о мужском торсе взволновало кровь, разгоняя магию по венам. Поймав волну, я настроилась и почувствовала, как тело меняется, превращаясь в зверя.

«Наконец-то, — рыкнул ирбис, недовольно наблюдая за мной, — давай уже ложись рядом».

Я хмыкнула и забралась на сиденье — чего это он мне тыкает.

«Это моя шуба! Кыш отсюда!» — огрызнулась я и тут же осознала, что мы разговариваем на языке животных.

«Да, Аманда, ты умеешь это делать, — язвительно заметил Харви, когда я удивлённо вытянула морду. — Ложись, скоро совсем холодно станет».

Ирбис уступил мне место на шубе, и я легла на живот, подогнув лапы. Харви зубами подтащил край одежды, укрыв мне спину. Сразу стало теплее. Зверь лёг рядом, нагло прижавшись ко мне, — я недовольно рыкнула, но он даже ухом не повёл.

«Спи, Аманда, я буду охранять твой сон», — услышала я урчащий голос. А спать действительно очень хотелось. Закрыв глаза, я тут же провалилась в тревожный сон.

Проснулась я от урчания под самым ухом, не сообразив сразу, где нахожусь. Открыв глаза, вдруг вспомнила, что произошло, и хотела подскочить, но что-то тяжёлое придавило меня, и я не могла шевельнуться. Заёрзала, пытаясь понять, что мне мешает. И тут же кровь вскипела, когда я поняла, что лежу на боку в обнимку с ирбисом. Его голова издавала урчащие звуки, а задняя лапа лежала на мне, накрыв филейную часть и придавив к шубе. Сверху нас укрывало пальто Харви.

«Не дёргайся, — сонно прорычал ирбис, когда я снова попыталась сбросить его лапу, — а то последнее тепло растратишь».

«Который час?» — всполошилась я, понимая, что на улице уже светает.

«Вот ведь неугомонная!» — Харви поднял морду, и его синие глаза с укором посмотрели на меня.

«Вьюга прошла?» — снова заёрзала я, но тут же замерла, сообразив, в какой позе мы лежим.

«Да», — ирбис зевнул, обнажив острые клыки, но вдруг неожиданно потянулся открытой пастью к моему загривку.

От страха, что он сейчас меня укусит, я где-то взяла силы и подскочила, грозно зарычав: «Не смей!» Пальто упало на ирбиса.

«Ты чего?» — удивился он, тряхнув головойи выползая из-под одежды.

«Ты хотел меня цапнуть?»

«Всего лишь пометить, что ты моя женщина, — невозмутимо ответил он. — Так делают все ирбисы, если самочка очень нравится и не хочешь её ни с кем делить».

«Что?!» — чуть не задохнулась я от возмущения.

«Аманда, а как ты хотела? Для всех ты моя невеста, и я хочу, чтобы чужие самцы знали, что у тебя есть пара. Обычно в брачную ночь муж делает метку на жене, — огорошил меня Харви, — так что после свадьбы я всё равно тебя укушу, а потом залижу рану, как положено».

«Мне плевать, что там у вас положено!» — рыкнула я, нажав лапой на ручку, а потом, толкнув дверцу мордой, выскочила наружу.

И тут же провалились в снег почти по брюхо. Да, много намело, машина точно не проедет, пока не почистят дорогу. Чёрный автомобиль стал практически белым, укрытый слоем снега.

«Аманда! Что я такого сказал?» — недоумённо спросил ирбис, спрыгнув рядом.

«Хочу скорее домой! Иви с Рисой, наверное, с ума сходят!» — прорычала я, игнорируя его, и бросилась вперёд по заметённой дороге, утопая в сугробах.

«Подожди!» — услышала я звук закрывшейся дверцы маг-авто, и через пару секунд Харви догнал меня.

Так мы мчались по дороге бок о бок, иногда переходя на шаг; когда снег становился совсем глубоким, приходилось практически на пузе ползти. После бури погода стояла безветренная, но морозная. Небо горело синевой, щедро разливая холодные солнечные лучи на долину.

Впереди показался город. Это придало сил, и мы рванули ещё быстрее. Харви проводил меня до самого дома, показав брешь в ограде. Он забрался на высокое дерево, что росло близко к каменной кладке, и оттуда с лёгкостью спрыгнул вниз. Так вот как он в прошлый раз сюда забрался.

Мы попрощались, и я потрусила к входу на кухню, поскреблась когтями аккуратно, чтобы не испортить лак на дереве. Через минуту дверь отворилась.

— Аманда! — радостный вопль резанул по ушам, и маленькие ручки обвили мою шею. — Амандочка! Ты вернулась!

Ого, Иви узнала меня, вот умничка! Я промурлыкала что-то ласковое ей, и мы вместе вошли в дом.

— Аманда, я когда вырасту, тоже стану такой же красивой кисой, как ты? — счастливая девочка погладила меня по загривку.

“Конечно, детка”, – уткнулась я мордой ей в руку.