Ты будешь авантюристом!

Глава 12

Утром, когда Санчо проснулся, то долго лежал в узкой постели. Солнце уже шло к полудню, но желания вставать не было. Из соседней комнаты доносились страстные стоны. Алианора не было, и на обшарпанном полу лежали его поблекшие доспехи. Собравшись с силами, юный авантюрист неспеша оделся.

Выйдя в узкий коридор, он встретил Алианора Твэйла, выходящего вместе с крестьянкой из комнаты напротив.

— Как спалось? — улыбнулся Твэйл Санчо.

— Нормально, — выдохнул тот.

— Тогда через час выдвигаемся.

Внутри Санчо всё похолодело — началось то, чего он больше всего боялся. Опять сражения, опять борьба за выживание. Он тяжело вздохнул, но улыбнулся, делая вид, что всё нормально и должно так быть, а потом пошёл к лестнице, мрачнея от мыслей о вылазке.

В просторном кабинете короля во дворце стояла тишина. Множество шкафов хранили молчание и пыльные свитки прошлого. На древнем столе лежало бумаги, заброшенные прошлым королём. Эреборн просматривал их, сидя за массивным столом.

В толстые двери постучали. Звук пролетел по комнате, но Эреборн даже не моргнул. Потемневшая от старости деверь открылась, и, гремя потускневшими доспехами серебристого цвета, в длинное помещение вошёл Эгиль. Его длинная борода доходила чуть ли не до колен. Подойдя к столу, старик сел в кресло, стоящее напротив.

— Ну что, мой дорогой внук, — не отрываясь от бумаг, спросил его Эреборн. — Как там поживают чёрные драконы?

— Нормально, — откашлялся Эгиль, снимая шлем. Под ним показалось старческое лицо с седыми волосами. — Очень скоро они заметят армию Феллито. Пока ещё солдаты не угрожают их гнезду. Но если армия сохранит те же темпы продвижения на восток, то скоро, очень скоро драконы обратят на них внимание. Но меня беспокоят не драконы — меня беспокоят гоблины.

— А что с ними не так? Разве силами авантюристов их невозможно удержать?

— Гоблины прут сюда совершенно неслучайно! — Эгиль сжал кулаки в латных перчатках. — Я, используя магическую маскировку, проник в лагерь командования армии Феллито и узнал, что всё это спланированная диверсия для ослабления нашего государства. Маги одерживают гоблинов, и те становятся проводниками и указывают племенам путь бегства в нашу страну. Мало того, весь ужас среди гоблинов тоже внушается ими. Очищая от них новые территории, Феллито разбирается и с нами.

— Ну, что же, им осталось ещё недолго очищать территории, — пожал плечами Эреборн. — Скоро будет развязка. А с гоблинами мы справимся. Я потом отдам несколько распоряжений.

В дверь постучали.

— Что такое? — Эреборн посмотрел на массивные двери. Они открылись, и туда вошёл пугливый секретарь.

— Ваше величество, я разобрался с корреспонденцией, пришедшей на ваше имя.

— И есть что-то, что заслуживает моего внимания?

— Из Илда вам прислали письмо с выражением соболезнования в связи с гибелью вашего праправнука — Элдри де Колдифаера.

— Давай его сюда!

Секретарь медленно подошёл к столу и положил на него письмо. Эреборн вынул его из жёлтого конверта и прочёл про себя. В нём Майя Лавфромбойс выражала соболезнование королю, а так же рассказывала, как она познакомилась с Элдри, и почему они прошли вместе так много.

— Отправь приказ в начальную школу магии Илда, пусть переведут Майю Лавфромбойс на королевский грант, — кивнул Эреборн.

— Будет исполнено, ваше величество, — секретарь пошёл к выходу.

— Как видишь, Элдри даже кто-то помнит, — новый король повернулся к внуку.

Дверь опять открылись, и в просторный кабинет вошёл прилизанный аристократ.

Эреборн поднял голову, смотря на него, и на сухом лице появилась улыбка.

— Как всё прошло?

— Как и предполагалось, — фигура аристократа превратилась в дымку и выпрямилась, вернувшись к облику Элмора. — Лион де Диног отправился в Илд под видом авантюриста. Мальчишка на самом деле принял меня за графа, когда я вошёл в его камеру с его двойником.

— Зачем это? — посмотрел на него Эгиль.

— Я решил, что это поможет мальчишке многому научиться, — улыбнулся Эреборн.

— Я ему в этом помогаю, — посмотрел на Элдри Элмор. В его взгляде читалось спокойствие. Он сел в глубокое кресло рядом с сыном. — Я убедил его, что организовал его побег, и отправил в Илд, с документами авантюриста из Лирона.

— Я бы хотел, чтобы были приняты реальные меры против агрессии Феллито, — вернулся к своему делу Эгиль.

— Я прикажу усилить посты на границе наших королевств. Но к несчастью я не могу усилить крепости магами сверх того, что там есть, поскольку те маги погибли, — Эреборн встал с кресла. Чёрная роба на нём смотрелась на удивление нелепо среди роскоши королевского кабинета. Он обошёл большой стол и подошёл к потомкам и остановился. — Эльмор — тебе поручаю обезвредить магическую защиту крепости Тибер. Если ты это сделаешь, то она откроет нам путь на земли бывшей империи магов. Эгиль — жди, когда драконы поджарят армию Феллито, вынудив их бежать. После этого драконы тоже должны исчезнуть.

— Хорошо, — кивнул старик.

Эреборн вернулся за стол, и кабинет опять погрузился в молчание.

Время шло к обеду, хотя в забытой деревушке оно текло вяло. Рахитные дети играли на улице, бегая за стаей гусей. Майя сидела на крыльце трактира, открытого специально для приехавших авантюристов. Она взяла старую гитару и забренчала, напевая песню.

Майя остановилась, завидев Лили, вышедшую из-за старого забора. Положив гитару в открытый футляр, брюнетка встала. Целительница подошла к ней, поднявшись на террасу у крыльца.

— И как дела? — поинтересовалась у неё Майя.

— Никак, — пожала плечами Лили. — Деревенский стражник вчера ничего не заметил, да и сегодня ночью тоже. Да и из крестьян никто не пострадал. Судя по всему, после нашего приезда сюда гоблин-насильник залёг на дно.

— Мдя, — выдохнула Майя. — Я видела сегодня, как группа девушек пошла куда-то в направлении болота.

— Так топи почти высохли, — Лили отряхнула запыленную мантию. Белый цвет её уже совсем исчез, став светло-серым. — Сейчас девки с детьми ходят за ягодами.

— И не бояться?

— Рядом графство Колдифаер, а там не бывает гоблинов, да и других чудовищ, кроме тех, что живут в самом графстве. А нежить оттуда… Она слишком медленна. И в целом не опасна.

— И что будем делать? — посмотрела на трактир Майя. — Атэнаис всю ночь караулила гоблина и теперь отдыхает.

— Колдун не дурак.

— Надо подумать, — вздохнула Майя.

— По-моему с самого начало было ясно, что как только сюда приедут авантюристы, то колдун спрячется, — Лили поправила белоснежную шапку, которую обязаны были носить жрицы.

— Не знаю, — пожала плечами брюнетка. — Была у нас в академии такая ведьма, которая любила одерживать гоблинов. Она захватывала тело гоблина, и им совокуплялось с собой, получая удовольствие стразу от двух тел.

— Какой ужас! — поморщилась Лили. — Не надо мне твоих историй!

Майя усмехнулась, достала гитару и положила руку на гитарный гриф. Опять зазвучали тонкие струны, и полилась простая музыка. Лили отвернулась и посмотрела на облачное небо.

Санчо в кольчуге стоял у затёртой двери трактира и ждал. Алианор пошёл на разведку, чтобы собрать перед вылазкой нужные сведенья. На душе как всегда скребли кошки, и каждое мгновение казалось вечностью. Сколько уже прошло времени. Час? Или больше?

За толстой дверью шуршал летний дождь, зарядивший на целый день. Из-за него гоблины, отдыхавшие в глубине своих подземелий, должны были подняться на поверхность. Они теперь рыщут по лесу в поисках, чем бы поживиться. Сама мысль о том, что ему придётся выйти вместе с авантюристами наружу, ужасала Санчо. В трактире было спокойно и безопасно. Его совсем не хотелось покидать, тем более в такую погоду. На улице было промозгло и мокро. Идти в такую погоду в лес… Сражаться с гоблинами… Погружаться в недра земли весь потный, грязный и мокрый…

Брр…

К юному авантюристу подошла Изабелла. Она уже нашла себе одежду более подходящую для их мероприятия: кожаные штаны, и жилетку поверх белой рубахи.

— Ещё не вернулся?

— Нет!

— Там повсюду шныряют гоблины, а дождь зарядил на целый день.

Санчо сжался. На душе стало особенно противно от того, что ещё пройдёт несколько мгновений, и он полезет туда наружу. А в трактире тем временем его немногочисленные обитатели смеялись и шутили, о том, что скоро вернуться по домам.

В дверь постучали три раза, как было и условлено.

— Кто? — оживился Санчо.

— Алианор! — послышался шёпот.

Санчо быстро отворил прочный засов и пропустил латника в окровавленных доспехах. Алианор вошёл быстро и, задвинув прочный засов, проверил насколько хорошо закрыта дверь. Он поймал взглядом Изабеллу, та тоже смотрела на него.

— Пошлите наверх, выработаем тактику борьбы, — очень громко сказал воин, чтобы люди в трактире слышали его. Они проводили его взглядом, и одобрительно кивали.

Санчо дрожа всем телом, направился за мужчиной. Замыкала процессию девушка.

Алианор пропустил их в комнату, где он спал вместе с Санчо, и закрыл засов. Потом он посмотрел на маленький отряд и приложил палец к губам.

— Итак, — начал он шёпотом. — Положение дел критическое, — Санчо с трудом устоял на ногах, а Алианор продолжал докладывать. — За то время что я прошёл по деревне я убил более трёх десятков гоблинов. Похоже тут не только три этих гнезда. И даже не десяток гнёзд. Судя по всему, это даже не те гоблины, что забрали себе тушу осла. Это совсем другие. И по количеству, звукам, и наблюдениям за полями, я сделал вывод, что гоблины постоянно прибывают сюда. И спасти эту деревню нет никакой возможности. Мы должны принять решение. Я придумал план. Мы будем делать вид, что завтра на рассвете пойдём в гоблинские гнёзда, а сами покинем деревню и двинемся назад. Если мы дойдём до заброшенного трактира до темноты, то сможем там окопаться на ночь. Завтра должен быть солнечный день.

— А как же Марта? — хлопала глазами Изабелла.

— Ты повезёшь её на телеге?

— Нет! — отрезвела девушка, качая головой.

— Но тут есть ещё люди.

— Ну может быть из всех мы можем спасти только вдову, а остальные слишком стары, они не дойдут за день до того трактира. Да и вдова не сможет идти в нашем темпе. Если мы скажем, что покидаем их, то они будут паниковать, проклинать нас и погибнут ещё быстрее. Если они будут ждать нас, то может дождутся когда сюда придёт подмога. В трактире достаточно воды, и если быть спокойным, то можно продержаться целый месяц.

— Мы уйдём? — пролепетал Санчо, желая прыгать от радости. Но сдержался, делая серьёзный вид.

— Да! — кивнул Алианор. — Ты хочешь остаться?

— Нет! Нет! Что ты!

— Но может быть Марта должна знать? — Изабелла смотрела на Алианора.

— И что? Она будет проклинать нас! И всё равно мы не сможем её спасти, даже неся на руках. Вместе с ней мы рискуем погибнуть. А так у неё будет шанс спастись. Кто не согласен с моим планом?

Санчо молчал, Изабелла тоже.

— Я на самом деле хотел спасти эту деревню и этих людей, хотя подозревал, что так всё и случиться. Но гоблинов оказалось на самом деле слишком много. Даже если мы убьём триста гоблинов, это будет каплей в море. Посему ждём до завтрашнего рассвета и выдвигаемся.

Авантюристы посмотрели друг на друга и кивнули. А затем молча вышли из комнаты.

В гильдии Илда было немноголюдно. С десяток авантюристов сидели за продолговатыми столами, обедали и болтали. На них из высоких окон падал дневной свет, и в толстых стёклах виднелись проходящие рядом люди. У длинной стойки стояла Летиция — вторая секретарша гильдии блондинка с длиннющей косой. На ней было лёгкое платье, подчёркивающее отличную фигуру. Высокие двери открылись и в холл гильдии вошли Стив с перевязанной рукой и хромающий Линдон. Шаркая по кафелю бежевого цвета, они подошли к стойке.

— Здравствуйте! — улыбнулась секретарша.

— Здравствуйте, у нас тут такое дело, — начал Стив. — Понимаете, мы ушли несколько дней назад на три задания в отряде командира Санчо Бродино, и получилось так, что в деревне «Вишнёвый сад» нас попросил помочь умирающий авантюрист. Его товарищей положили в гоблинской пещере. И мы пошли им на помощь, и получилось, что нас двоих ранили. Командир сказал, что нам нужно возвращаться, иначе мы станем ему помехой. А сам продолжил вместе с Мартой путь в «Подгорную».

— Когда вы взяли задание? — Летиция развернула журнал.

— Тринадцатого июня, — сделал серьёзное лицо Стив.

— Сегодня двадцать первое, — девушка начала переворачивать жёлтые страницы, ищу нужные записи. — Вот — четыре человека на три задания.

— Да, — кивнул Стив. — Я хочу сообщить, что мы вернулись из-за ранения.

В это время в зал гильдии вошла Джульетта. Раньше она бы никогда не рискнула подойди к гильдии авантюристов. Узнай об этом папаша Гарх, он бы с неё три шкуры спустил. Личная неприязнь к авантюристам у него не знала предела. По его мнению, именно они были виноваты в том, что он нищий и больной. Да и к тому же он им ужасно завидовал. Но теперь, когда её отец благополучно уехал на каторгу, то она, не боясь, зашла в гильдию, спросить о Санчо.

Там Стив и Линдон, беседовали с Летицией у стойки. К ним подошёл Дюк Прособи — молодой парень в кожаной куртке.

— Что, про «Подгорную» говорите? — посмотрел он на девушку. — Ту, что в графстве Шеллиноль? Там всем уже давно конец. Недавно встречал авантюристов, бравших задание в деревне рядом. Они еле ноги унесли оттуда. Эх, жаль Санчо!

Джульетта услышала, что говорят о её парне и прислушалась.

— Санчо! — Летиция посмотрела в графу рангов. — Ранг аметист! Марта Эльтори — тоже аметист. Они что с ума сошли? Да и о чём вы думали брать сразу три гнезда гоблинов! — закрыла руками голубые глаза Летиция. Она никогда до этого не видела Санчо. Но уже представляла его беззаботным юнцом, желающим показать всему миру насколько он крут.

— Это наш командир, — улыбнулся Стив. — Он казался нам таким храбрым и уверенным в себе, что несмотря на юный возраст мы поверили в него.

— Да, настоящий кремень! — кивнул Линдон. — Не отказался от задания.

— Говорил, что выполнит его любой ценой, — кивал его друг.

— Бедный парень, я бы ещё сходил с ним куда-нибудь, но, увы, не суждено, — Линдон опустил голову и сделал печальную мину.

— Значит, скорее всего, он уже погиб, — выдохнула Летиция. Смерть авантюриста на задании — обычное дело, и она прекрасно это понимала.

Джульетта слышал их разговор. В один момент пол ушёл у неё из-под ног, и девушка бы упала, если бы к ней не подбежал Дюк, и не подхватил её под руку. Ещё вчера она даже и подумать не могла, насколько это всё опасно.

— Девушка, чего плачете? — посмотрел Дюк в её залитые слезами глаза.

Летиция написала, что Стив и Линдон выбыли с задания по ранению и закрыла журнал.

— Санчо, неужели он погиб! — всхлипнула Джульетта.

— Если он не вернулся до сих пор, то скорее все го да, — кивнул Дюк. — Подожди ещё недельку, может он застрял где-то в деревне, но лучше не надейся на лучшее. Сейчас гоблины просто заполонили юго-восток и скоро будут ходить, как дома, возле стен Илда. Держись, и жди своего возлюбленного, может быть он сможет прорваться назад и вернуться!

Дюк ушёл, а его место занял Стив.

— Не плачь, — он подозвал жестом разносчицу. — Я расскажу тебе, каким был Санчо, и как он сражался с гоблинами. Это был храбрый воин!

Они сели за стол, и он пустился в россказни, о том, как они пошли спасать попавших в беду авантюристов. Как они врубались в толпы гоблинов, и каким Санчо был смелым. И про себя тоже Стив не забыл. Он описывал себя в лучшем свете, добавляя многочисленные подробности битвы, выдуманные им на ходу. Вскоре Джульетта прекратила плакать и слушала его, затаив дыхание.

Эту историю слушали все и кивали головами. Так вышло, что скоро Джульетта напилась, и Стив вызвался проводить её домой, где и остался на ночь.

Уже стемнело, и поместье Колдифаеров и окружающие его леса и болота полнились самыми страшными звуками. Орда нежити бродила по раскуроченному кладбищу поместья Колдифаеров. Среди покосившихся крестов и могил, они лязгали ржавыми доспехами, хрустели гнилыми костями, и что-то шептали, смотря на мир пустыми глазами. Рядом с белым склепом из тумана вышел Эреборн Колдифаер и направился к океану нежити.

— Друзья! — начал он, смотря на остановившихся мертвецов. — Вы очень хорошо послужили моему роду при жизни, а теперь очень неплохо можете послужить и королевству Ёрн. Нашу страну наводняют гоблины. Баронства Кауль, Иэл, Атэль и графство Шеллиноль захлёбываются от их гнёта. Я король Ёрна — Эреборн де Колдифаер поручаю вам уничтожить их. Идите на границу с бывшей империй магов и очищайте от гоблинов все приграничные деревни и угодья!

Хоть слышала его только маленькая часть нежити, остальная получила его приказ мысленно. Океан мертвецов, замерший во время речи мага, заволновался и направился к воротам графского имения. А Эреборн развернулся и направился к фамильному склепу, где лежали все его предки до него самого. После Эреборна каждый новый Колдифаер строил себе новый склеп.

Маг ступил на белый мрамор усыпальницы, поднялся по засыпанным сухими листьями ступеням и прошёл мимо распахнутых решетчатых дверей из чёрного металла, уходя в глубину длинного здания. Спустился по широкой мраморной лестнице под землю, дойдя до массивных дверей, Эреборн распахнул их. Он посмотрел вперёд, и длинный коридор осветили голубые огоньки. На стенах между ниш у потолка были изображены кольца со сменами времён года и дня и ночи. И маг двинулся дальше. Кожаные туфли ступали по грязному полу, который никто не подметал со времён постройки склепа — семьсот лет назад. При жизни Эреборн спускался сюда только один раз: когда хранил своего отца. И больше он никогда не видел фамильного склепа. Жёны Колдифаеров хоронились на небольшом кладбище.

Шаг за шагом, он проходил мимо ниш, где уходил в темноту зал с очередной усыпальницей. Конец коридора привёл его к небольшой двери. Остановившись перед ней, Эреборн раздвинул магией её приросшие к стенам запоры — они с треском сдвинулись в стороны. Чёрная дверь открылась. Даже Эреборн знал об этом помещении только понаслышке. Он улыбнулся сухими губами и вошёл туда. Десяток зачарованных свечей загорелось, освещая небольшую комнату, куда никто не входил на протяжении семисот лет.

Там стоял только круглый алтарь с нанесённой на него гравировкой. В середине кольца виднелись солнце и луна, по краям природа, меняющая времена года. На алтаре стояла чёрная шкатулка с толстым слоем пыли. Эреборн поднял её грязную крышку. Там в пепле от сгоревшего тела лежало обсидановое сердце Пьера Колдифаера. Маг закрыл шкатулку и, взяв в руку, пошёл назад.

На следующее утро, как только рассвело и показалось ясное небо, авантюристы двинулись в путь. Алианор забрал у оставшихся в трактире самые питательные продукты, объяснив тем, что они могут остаться снаружи на ночь, если не успеют уничтожить гнездо к темноте. Связав высохшую стёганку за спиной рядом с торбой, Санчо шагал по просёлочной дороге, размышляя о случившемся.

Он слышал истории про авантюристов, о их небывалом героизме и подвигах. И сам представлял себя таким, но сейчас ему казалось, что они поступают неправильно. Но только спроси его Алианор, он бы опять с радостью одобрил его план бегства. Хотя в глубине его души жила грусть, от того, что всё не так, как он себе представлял. Что они не оказались великими героями. Да и он сам не герой. Санчо несказанно радовался, что вместо того, что бы идти в гоблинское гнездо, они возвращаются в Илд. У него теперь есть немного денег. Двенадцать с мелочью золотых. Это гораздо лучше того, с чем он начинал путешествие. Этого хватит. Он вернёт задания, и более опытные авантюристы скажут, что там с такими силами ничего нельзя было сделать. Его не осудят за это. Наоборот — репутация, как командира, возрастёт из-за правильного решения, которое принял не он.

Сейчас он понимал, что не всегда всё в жизни бывает так, как хочется. Он радовался, что случилось именно так, как ему нравилось, но ему было жалко дней, потраченных на путь сюда. Теперь они отступают. А в идеале он хотел, чтобы в каждой норе было несколько гоблинов, которых бы они убили и забрали их сокровища, а потом с гордостью и славой вернулись в город. Но всё случилось не так… И им пришлось отступать. Тут уже ничего не поделаешь… Но Санчо было жалко людей, оставшихся в трактире.

«Они будут ждать нашего возвращения, а когда мы не вернёмся, то будут думать, что нас убили гоблины. Так будет лучше. Будет лучше для них. Что хорошего в том, что если бы они узнали, что авантюристы их бросают. Что они бы сделали? Они не смогут пройти столько же до темноты. Мы не можем заботиться о стариках. Да и единственная женщина помоложе тоже вряд ли сможет пройти такую дистанцию. А мы не сможем тащить их так далеко. Алианор не бросит свои доспехи, без которых мы возможно даже не выживем в предстоящих схватках, чтобы нести на себе какую-то бабу. А так у нас будет ещё шанс выжить. Еды у них осталось ещё на неделю, так, что может за это время сюда придёт крупный отряд и желательно из солдат, и них будет ещё шанс выжить!»

И Санчо говорил себе, что как не смотри, лучше для них же, что они ничего не знают, и ждут их возвращения. Та же Марта, вряд ли бы она согласилась остаться добровольно, а так сидит, попивает винишко в ожидании команды. А если бы она пошла с нами, то её бы пришлось бросить, поскольку тащить на руках никто не собирался.

Когда к вечеру авантюристы достигли брошенного трактира, где ночевали раньше, то Санчо с трудом шёл. Он бы мог бросить свою кольчугу и стёганку, но что-то подсказывало ему, что они могут ой как сильно пригодиться в этом же самом походе. Зайдя в трактирный зал, юный авантюрист свалился на пол и не мог пошевелиться от усталости. Алианор и Изабелла, найдя следы гоблинов проникших в помещение, забаррикадировали его опять, как и в прошлый раз, когда они здесь ночевали. Поев, авантюристы отключились.

Второй день прошёл ещё более напряжённо. Сейчас Санчо понял, как сильно выручал его осёл. Но благодаря упражнениям Элдри для тренировки выносливости, Санчо смог дотащиться до другого трактира, где они заночевали.

Он так крепко спал на полу, подстелив стёганку, что даже не слышал криков гоблинов, доносящихся с улицы. Утром, доев несколько кусочков копчёностей, авантюристы опять продолжили молчаливое бегство. Природа им помогала: третий день шёл без единого облачка, жарящее всё живое солнце сияло на небосводе. Идти было тяжёло и кроме воды у беглецов ничего не осталось.

Но и пустая дорога и жаркое солнце особенно радовали Санчо. Пока солнце палит — ни один гоблин не вылезет из своей норы.

«Так что мы спасены» — думал он, смотря на ясное небо.

Алианор отмечал следы гоблинов по всей округе, и авантюристы молча шли к Илду. К вечеру они достигли трактира, где пряталась семья Дианы. Понурый трактирщик отворил им двери.

— Ну как дела?

— Плачевно, — бросил Алианор. — Нужно уходить в Илд.

— К вам не пришли авантюристы? — поинтересовалась Изабелла.

— Нет.

А Санчо ничего не сказал. Он был только безмерно счастлив от того, что они теперь так далеко от этой проклятой деревни. Они набросились на еду, которую поднёс молчаливый трактирщик, как волки. После чего Санчо поднялся и упал в мятую кровать. Он спал ночью как убитый, а когда утром услышал, от Алианора, что они будут сегодня отдыхать, то валялся в постели весь день.

Причиной такого решения оказался дождь.

После трёхдневного марш-броска, всё тело болело и ныло. Санчо смотрел в закопченный потолок и думал, как было бы хорошо, если бы в этом трактире он бы принял решение возвращаться. Заодно бы и захватил дочку трактирщика вместе с его семьёй.

Время близилось к полудню, уже прошёл ливень, и Санчо лежал на кровати, смотря на грязный потолок в паутинах.

Хлипкая дверь открылась и в комнату вошла мрачная Диана.

— Вы не смогли победить гоблинов?

— Их там океан и целое море, — пролепетал Санчо, желавший, чтобы его оставили одного.

После обеда ливень прошёл и опять начало жарить солнце. Санчо отошёл только к вечеру, и когда он спустился вниз, то услышал семейную сцену трактирщика.

— Я никуда не пойду!

— Мы все умрём! — визжала его жена.

— Это мой трактир! Его построили мои предки! Мой дед был трактирщиком! Мой отец был трактирщиком! И я трактирщик! И я либо умру здесь, либо продолжу быть трактирщиком!

— Наш сын бросил нас!

— Не наговаривай на сына! — ещё громче заорал мужик с красным лицом. — Мой сын знает, что делать! Он сообщит в гильдию о нашей беде.

Но напрасно трактирщик надеялся на сына. Его сын, в первый раз увидевший большой город, забыл обо всём. Он соблазнился его красотами. Повеселившись в борделе, он напился в трактире, устроил пьяную драку, попал в тюрьму и сейчас пребывал на каторге.

— Надо уходить с ними! — начала взывать к разуму жена.

— Нет! Мы семья — мы останемся здесь!

— Тогда я возьму Диану, и мы уйдём с ними! — крикнула испуганная женщина.

— Никогда! — взревел мужик.

Из кухни выбежала растрёпанная жена трактирщика, а за ней гнался красный мужик со старым ножом. Она споткнулась, муж набросился на неё, наседая сверху.

— На помощь! — во всё горло заорал Санчо.

— Нет! — визжала женщина.

— Сбежать удумала! Мы умрём вместе! — обезумевший трактирщик вонзил кухонный нож в грудь своей жене.

— Нет, папа, что ты даешь! — пронзительно кричала Диана, закрывая лицо руками.

— И ты тоже останешься здесь со мной! — он поднялся и бросился на девчонку с ножом. В мрачный зал влетел Алианор с коротким мечом. Увидел творящуюся там картину, он успел перехватить мужика, и тот рухнул на пол.

— Не смей мешать мне! — трактирщик попытался подняться. А Санчо смотрел на это всё уставший и бледный, как смерть.

— Остановись! — кричал ему Алианор, не давая подняться.

— Нет! — ревел мужик, пытаясь сбросить с себя авантюриста.

В это время к трактирщику подошла Изабелла и разбила ему о голову глиняный кувшин. Судя по всему, это помогло, поскольку мужик отключился. Его связали.

— Мама, мама! — подбежала к трупу, от которого растекалась лужа крови, девчонка.

— Она мертва! — покачала головой Изабелла. Её чёрные как смоль волосы отливали сальным блеском.

— Из-за этого шума гоблины прознали про нас! — качал головой Алианор. — Надо сейчас же собрать припасы и быть готовыми к завтрашнему выступлению.

— Ты пойдёшь с нами? — посмотрела на Диану, Изабелла. Та кивнула.

— Сегодня будем спать все в одной комнате! — Алианор пошёл к лестнице. — Лучше бы было убить трактирщика.

Они вчетвером закрылись в большой комнате, где до этого жили трактирщик с женой. И забаррикадировав дверь, отошли ко сну.

Ночью их разбудил грохот и крик.

— Умрите ублюдки! — орал трактирщик, открывая прочный засов. — Пусть гоблины сожрут вас!

Санчо проснулся от этого вопля, и его встретил взглядом Алианор в латах.

— Так вам ублюдкам! — орал трактирщик.

Санчо стало не по себе, он посмотрела на засов на двери.

— Будете знать, как мешать мне!

— Гор! Гор! Гор! — послышался голос гоблина, затем глухой удар. После этого трактирщик прекратил свои монологи. Зато весь трактир наполнился топотом гоблинских лап. Они побежали по первому этажу, растекаясь по всему зданию. Затем поднялись наверх. Внизу гоблины насиловали свежий труп женщины, периодически дерясь за место в очереди. Скоро они стали дёргать за ручки дверей, и пытаться проникнуть в комнату, где скрывались авантюристы. Дверь периодически вздрагивала, и сердца людей замирали. Но гоблины быстро остывали и находили другое занятие. И когда другие гоблины открыли погреб с припасами, то вся зелёная ватага переместилась туда.

Эта возня не утихала до самого утра. Лишь с дневным светом трактир затих, и топот босых лап исчез из здания.

Когда на улице стало светло и жарко, Алианор экипировал на себя оба меча, и посмотрела на авантюристов и девушку.

— Уходим.

Они быстро собрались. Латник открыл дверь. В коридоре встретили сонного гоблина, который, видимо, решил переночевать в трактире.

Один удар меча — и путь очищен.

Скрипучая лестница, уже загаженная гоблинами, разгромленный зал трактира. Санчо старается туда не смотреть, чтобы не видеть, что гоблины сделали с трупами. Открытая нараспашку дверь. Валяющейся перед ней толстый засов. Кровь. Много крови. Кости. Остатки трактирщика, которого, видимо, гоблины пустили на провиант. Дальше покорёженный и обгаженный двор. Вонь, которой позавчера не было. Длинный сарай с приоткрытыми дверьми.

Санчо стало нехорошо. По телу бьёт мелкая дрожь. Диана стоит рядом и держится за его руку. Девушка дрожит. Алианор идёт к большому сараю, достаёт гномью зажигалку и поджигает то место, где снаружи лежат растопка. Она загорается, и слабое пламя идёт вверх. Огонь ещё слаб. Латник достаёт короткий меч, жестом показывая всем отойти от подожжённого сарая, а затем закрывает его ворота, задвигает длинный засов.

Пламя медленно поглощает сухие дрова и наконец-то разгорается. Старый сарай уже успел высохнуть после вчерашнего дождя, хотя кое-где встречаются потемневшие от влаги места. Соломенная крыша легко вспыхивает. Изнутри слышаться крики гоблинов. Они превращаются в настоящий поток визгов и воплей. Двери сарая дрожат. Видно, что на них налетает кто-то очень тяжёлый. Но этого мало. Крыша сарая уже горит, как факел.

Санчо не может оторвать от этого зрелища глаза, а Изабелла держит кинжалы. Крыша проваливается внутрь. Вопли гоблинов становятся ещё более пронзительными, и серые двери сарая всё сильнее дрожат под ударами изнутри. Засов ломается, и они распахиваются. Оттуда выбегает горящая самка гоблинов. Алианор убивает её несколькими ударами, а затем переключается на других обожжённых гоблинов, в панике бегущих к лесу. Его меч свистит в воздухе, делая петли. И латник убивает почти всех гоблинов. После этого, остальные стены сарая охватывает пламя, а Алианор, подняв забрало, идёт к авантюристам.

— Теперь пошли в деревню.

— Ужас! — проговорил Санчо, смотря на горящий труп самки гоблинов.

— А трактирщика нам следовало убить с самого начала! — шепнул Алианор Изабелле. — Я был уверен, что он сумеет освободиться. Хорошо, что он не додумался поджечь трактир, тогда бы мы оказались ещё в худшем положении, чем эти гоблины сейчас.

К вечеру авантюристы уже были в деревне «Вишневый сад», где выбрали себе дом который проще оборонять и заняли его для ночлега.

За следующий день они прошли до трактира, который ещё работал. Там они поужинали по-царски, наслаждаясь самыми обычными блюдами. Еда значительно подорожала, но им нужно было хорошо питаться.

И Санчо про себя отметил, что уже прошло две недели, как он взял эти злополучные задания на уничтожение гнёзд гоблинов. Сколько времени было потеряно зря.

На следующий день, авантюристы добрались до трактира, где в первую ночь остановился Санчо, тогда ещё в компании совсем других людей. Там, поужинав и переночевав, они двинулись в Илд.

Когда Санчо вошёл в свой город, на душе проснулась великая радость, он просто бежал к гильдии. Даже суровые стражники в воротах показались ему прекрасными воинами. За спиной будто бы выросли крылья, которые несли его вперёд. Он смотрел на маленькие дома, вызывавшие теперь в нём чувство умиления. Шумный город казался таким приятным и родным. После ужасов, что увидел авантюрист, он хотел как можно скорее залезть в большую и пенную ванну и смыть с тела въевшийся в него пот и грязь от похода.

Вечерело.

Авантюристы прошли в холл гильдии. За лакированной стойкой регистрации стояла усталая Жюли.

— Здравствуйте! — проговорил Санчо.

— Мы из деревни «Вишнёвый сад!» — подошёл Алианор, протягивая задание. — Гнездо уничтожено.

— А я не могу выполнить три задания у деревни «Подгорная», — пролепетал Санчо.

— Да, там просто тьма гоблинов! — кивнул Алианор.

— Давайте вначале разберёмся с формальностями! — Жюли открыла гильдейский журнал.

Санчо достал кожаный конверт и вынул оттуда три листа с заданиями. После, когда задания были возвращены гильдии, а формальности улажены, он стоял и улыбался. Алианор подошёл к нему и протянул три золотых.

— Это тебе часть сверхпремии за уничтожение гоблинского гнезда, — он улыбнулся. — Жаль конечно, что всё так вышло. Я рассчитывал тоже вписать своё имя в историю героической обороны деревни. Но, увы, не вышло. Может быть, сходим ещё как-нибудь. И позаботься о девчонке! — он посмотрел на сидящую на длинных скамейках у лестницы Диану.

Санчо выпучив глаза, вспомнил о ней.

«Я же теперь бездомный! — пришло вдруг осознание. — Куда мне её отвезти? Но не к Джульетте же домой! Отведу её к родителям. Всё равно лучше, чем снимать для неё комнату!»

— Диана, пошли домой к моим родителям! — он взял девушку за руку, и они покинули гильдию.

Вечерняя улица поразила девушку. Каменные дома стояли рядами с редкими проходами на задние дворы. На крыльце одного дома, сидел старик, рассказывавший детям историю.

— Он был великим магом, но любил ту, которая убила его жену и детей. И он ничего не смог с этим поделать! В его голове царил хаос, а в сердце — отчаяние! Тогда он решил всё изменить…

Дети слушали, открыв рты.

— Илд такой большой! — смотрела по сторонам Диана, хлопая длинными ресницами.

— Ты когда-нибудь была здесь?

— Нет, — покачала она головой. — Я была только в «Вишнёвом саду».

Ведя её за руку, Санчо направился домой. Так постепенно они добрались до сожжённой пекарни. Над домом появились новые стропила, и калитка во двор стояла закрытой.

— Отец! — крикнул Санчо. — Отец.

Но напрасно он кричал, пекарня молчала.

— Не зови его! — из отрытого окна показался сосед Санчо. — Старик Пончо, уже здесь не живёт.

— А где он?

— Он переехал в квартал «Рыцарей щита», на улицу «Благородных дев». Теперь он живёт в особняке «Белой лилии».

Санчо открыл рот. Он хотел что-то ещё спросить у соседа, но тот закрыл окно.

Вздохнув, он пошёл по нужному адресу.

«Да, не может такого быть! — думал он. — С чего это моему почтенному предку переезжать в особняк? Чушь какая-то! Может быть, старик выжил из ума? Вот буду выглядеть дураком, когда подойду к этому особняку. Наверняка подумают, что какой-то хлыщ волочиться за дочкой благородного семейства».

Юный авантюрист дошёл до нужного особняка. Часть из этих шикарных домов пустовала, и там жила только прислуга. Набравшись смелости, Санчо подошёл к кованной калитке и позвонил в старый колокольчик. Вскоре показался слуга.

— Что вам угодно?

— Я ищу своего отца — Пончо Бродино, — пролепетал Санчо.

— Одну минуту.

Через минуту к воротам вышел одетый в дорогую Пончо. Санчо не верил своим глазам, видя отца у роскошной клумбы перед крыльцом огромного дома.

— Мой дорогой сын! — вскричал Пончо. — Я безмерно рад, что ты вернулся живым из похода. А то злые языки мне говорили, что ты погиб в деревне «Подгорная».

— Мы были вынуждены отступить, поскольку силы противника многочисленно нас превосходили. Но меня удивляет не это. Как ты оказался здесь? Почему ты в такой дорогой одежде? Что случилось, отец?

Пончо вздохнул.

— Помнишь, я просил тебя помочь мне восстанавливать дом, а ты отказался?

— Помню! — кивнул Санчо.

— Ты сказал, что не хочешь бесцельно тратить свою жизнь на пекарню, которая бы могла уцелеть.

— Да, — хлопал глазами Санчо.

— Так вот, наша пекарня прекрасна! И её покупка это единственное разумное решение твоего деда. И она дала нам так много, что теперь я могу позволить себе жить здесь и носить дорогую одежду.

— А поподробней?

— Это не уличный разговор. А что тебе угодно сын мой!

— Я хочу, оставить на ночь одну девушку!

— Сын мой, Санчо, — улыбнулся Пончо. — Ты отказался мне помогать восстанавливать наш дом. Я ценю и уважаю твою самостоятельность! Ты решил пойти своим путём, ты забыл о нас. Оставил нас одних восстанавливать сгоревшую пекарню, поэтому продолжай жить так же, как ты собирался, будто бы со мной ничего не случилось. Я уже нанял рабочих, и через две недели пекарню восстановят, и если ты не собрался быть пекарем, то не стоит там жить. Отныне я ничем не буду мешать твоей самостоятельности. Ну разве справляться, не нуждаешься ли ты в деньгах?

— Да, вроде бы нет!

— Ну, я вижу со здоровьем всё в порядке, значит у тебя всё отлично!

И Пончо развернулся и ушёл.

Санчо долго стоял и смотрел на красивую дверь с арочным сводом, он не мог понять, что же случилось с отцом. Но это было не важно. Важно то, что он оказался приютить девушку, поэтому Санчо решил отвести Диану опять в гильдию.

— Твой отец такой богатый, — открыла рот Диана.

— Да, а ведь он просто пекарь!

— Пекарь в деревне «Вишнёвый сад» ходил в драных штанах, — продолжала она свою мысль, смотря на красивый особняк.

— Вот в чём отличие города от деревни! — Санчо схватил её за руку и потащил в гильдию.

Там сняв для Дианы комнату, он отправился к Джульетте.

Подойдя к её дому, юный авантюрист заметил, что парадную дверь уже кто-то починил. Он сразу же догадался, что это не её папаша, которого он сам отправил на каторгу. Санчо постоял мгновение в раздумьях, а затем поднялся на маленькое крыльцо и постучал в зелёную дверь.

Она через минуту открылась, и в проёме показалась ухоженная Джульетта.

— Привет! — улыбнулся Санчо.

— Привет! — покачала головой Джульетта. — Только вот уходи. Мы расстаёмся!

— Почему? — выпучил глаза бывший ученик пекаря.

— Я подумала, что ты умер, и нашла себе другого! Я рада, что ты жив, но мне нужно было на что-то жить. Узнав, что я живу с авантюристом, портниха выгнала меня. Старая кошёлка уже давно сидит одна. И жутко завидует тем, кто нашёл себе хороших кавалеров. Мне же нужно было на что-то жить, а ты не оставил ни гроша! Когда сказали, что ты погиб, я была в ужасе. Я плакала и рыдала, и моему горю не было предела. И сейчас рада, что с тобой всё в порядке.

— Понятно! — бросил Санчо, и пошёл назад. Как это не странно, но монолог Джульетты не произвёл на него особого впечатления. Даже сам Санчо удивился этому. На душе был удивительно спокойно, будто он был готов к этому. Да и подумав-подумав, он уже к перекрёстку забыл про неё. Для себя решил узнать, кто же у неё появился. А сам он, причитая, что остался без дома, завалился в общежитие гильдии и снял себе комнату.