Ты будешь авантюристом!

Глава 6

В столице королевства Ёрн — Арне, в полной света и роскошного убранства картинной галереи, построенной ещё в те времена, когда люди главенствовали в этом мире, происходило открытие выставки художников.

Королевская семья, в лице его величества Бьёрна Динога, прекрасно выглядящей для своего возраста королевы, очаровательно женственной принцессы, и совсем юного принца, которому только что исполнилось пятнадцать, вместе с охраной и учредителями выставки шли от одного полотна к другому.

Король смотрел на разноцветные полотна и время от времени разражался громкой похвалой в адрес художника, но чаще он просто проходил мимо картины, не приметив там ничего интересного.

Они и дальше бы продолжали своё путешествие по галерее, как вдруг король замер перед одной большой картиной. На его румяном лице появилась странная бледнота, а затем оно пошло красными пятнами.

На картине перед ним был изображён худощавый человек в чёрной робе, стоящий перед столом с колбами и пробирками. На вытянутой руке он держал над головой реторту с излучающей зелёный свет жидкостью. Сухое лицо замерло в выражении восторга и превосходства, голова была слегка приподнята, и орлиный взгляд нацелился на реторту. На тонких губах сияла зловещая улыбка, а по высокому лбу текли блестящие капельки пота. Короткие седые волосы стояли ёжиком, давая этому человеку намёк на молодость.

Сама его фигура казалось угловатой, руки — тонкими, и чёрнота робы и узкие рукава особенно это подчёркивали. Но виделось в этой фигуре что-то говорящее о том, что человек не был обычным деревенским колдуном. А чем-то большим… Чем-то намного — намного большим.

— Эреборн Колдифаер! — взревел король и рванулся к полотну. Он вцепился в дорогую рамку, сорвал масляную картину со стены, разбил резную рамку о пол, и принялся топтать искусное полотно, вытирая о него ноги.

Только сейчас принцесса Лаура заметила табличку.

«Дон Свифт — Эреборн Колдифаер создаёт лекарство от неизлечимой болезни».

— Проклятый колдун! — орал король. — Ты лишил наш род всего! Все фамильные ценности были отданы тебе и растворились в бездне! Ты лишил нас всего! Всего!

Организатор выставки — почтенный министр искусства побледнел.

— Кто нарисовал этого ублюдка? — переключился на него бешеный король.

— … — министр успел только открыть рот.

— Изгнать! — рявкнул Бьёрн.

На этом присутствие королевской семьи на открытии выставки завершилось.

Уходя из картинной галереи, король тихо произнёс.

— Я впишу своё имя в историю!

Санчо открыл глаза и ощутил, что его бренное тело опять куда-то едет. Он лежал в телеге, ведомой давно знакомым ослом, которого он чистил не ранее, как вчера. Рядом по дороге шёл весь его отряд.

— Ну, что проснулся! — улыбнулся ему Элдри.

— Да, — кивнула Санчо, у которого была бессонная ночь. — Кажется, что я отдохнул в раю.

— А выглядишь ты так, будто бы работал в аду, — усмехнулся наставник.

Санчо открыл рот и опять отключился.

Когда он проснулся в следующий раз, то телега уже стояла. Юный авантюрист поднялся, сел, а затем вылез из транспорта. Оказавшись на старой брусчатке, он посмотрел вперёд. Там стояла высокая арка. Она преграждала старую дорогу, идущую по насыпи между болот.

Арка из чёрного кирпича высилась, нависая над дорогой. На правой её стороне виднелся герб, который юный пекарь принял за замковые ворота. Но через мгновение, он понял, что это были не ворота — это был потухший камин со старой золой. Герб семьи Колдифаер, его ещё называли потухшим очагом.

Внизу большими буквами шёл фамильный девиз: «Чем хуже — тем лучше!»

Санчо знал этот герб из разных театральных представлений, историй и сказок. В одних Эреборн был злодеем, и его убивали, в других — безумным дураком, случайно открывшим панацею, и над ним смеялись. В любом случае потухший очаг знал каждый житель королевства Ёрн. Даже королевский герб был не настолько хорошо известен простому народу.

— Ну вот, мы и пришли к моим владениям, — посмотрел на учениц Элдри. — Давайте перейдём эту арку и войдём в проклятое графство.

Он пошёл вперёд. Красные сапоги ступали на старую брусчатку, по которой уже давно никто не ездил. Все молчали, смотря на учителя. Вчерашнее откровение поразило всю группу. Никто и подумать не мог, что Элдри, обычный на первый взгляд парень, похожий на разорившегося аристократа окажется проклятым графом. От потухшего очага ужа давно никто не ждёт ничего хорошего. Это страшный символ.

Санчо дрожал.

«Не может быть! — бежали по голове трусливые мысли. — Это и есть граница проклятого графства? Туда никто не ходит — даже сборщики налогов. Никто! Это страшная земля! Это проклятая земля. Но её владелец, похоже, здоров, как бык!»

Графство Колдифаеров имело дурную славу. Про него ходили самые разные слухи, страшные истории, умножающиеся с каждым новым рассказчиком. Там рождались чудовища, там происходили страшные истории, там жила тьма, и где-то в самых недрах проклятого графство обитало нечто неподвластное разуму человека — воплощающее в себе чистый ужас. Так говорили городские легенды. Графства все боялись, как огня. Даже разбойники не заходили туда, это единственное графство, которое не страдает от многочисленных гоблинов, расплодившихся на юге континента и постоянно мигрирующих на север.

И это давало пищу для воображения.

Авантюристы двинулись вперёд, к арке.

— Я, конечно, догадываюсь, что все истории про графство выдумки, но мне всё равно страшно! — прошептала Майя.

— Ну, не все выдумки, — обернулся Колдифаер.

Санчо шагал, смотря на арку. В этот момент она казалась ему воротами ада. Где-то за ней обитает настоящее зло, которое до селе не видел этот мир.

«Ладно, даже если сейчас я умру, то умру счастливым! Я уже побывал в раю, поэтому мне не страшен ад! — попытался он думать в позитивном ключе. — Я уже жил достаточно!»

По спине прошла холодная дрожь.

Что-то не так. Почему обычные лорды ставят только камни с гербами на границах своих земель, а тут целая арка?

«Видимо у них денег не было куда девать! — подумал Санчо. — Построили громадину больше моего дома!»

Он шёл и шёл вперёд. Чернота поднялась над ним, закрыла его и осталась за спиной.

Они миновали арку.

Пройдя сотню метров за ней, Элдри остановился.

— Теперь мы в графстве Колдифаер.

— Отлично, — подняла голову Майя. — Давно хотела здесь побывать. Будет приятно рассказать в школе магии о проклятиях, которыми нас пугали преподаватели.

— Проклятия… — рассеянно смотрела по сторонам Лили, пребывая как будто в забытье.

— Тогда почему мы не идём дальше? — хлопала глазами Атэнаис.

— Я бы с удовольствием продолжил пешую прогулку, мои дорогие ученики, — Элдри обвёл всех взглядом, — но нам нужно спешить. Мои благочестивые предки поднимутся как раз в полнолуние, то есть сегодня, и мне надо быть на семейном кладбище, чтобы вернуть их к состоянию спокойного посмертия. Так активность, которую они любят проявлять в моё отсутствие, вредна не только для их бренных костей, но и для всего населения Илда. Посему сегодня нам потребуется преодолеть два дневных перехода и добраться к вечеру до моего поместья.

— А почему бы тебе не положиться на своих предков? — хлопала глазами волшебница.

— Было бы хорошо, если бы я мог так поступить, — покачала головой Элдри. — Но их души видят кошмар, и может случиться так, что в этом кошмаре простые люди для них будут выглядеть чудовищами. И неизвестно что мои предки могут сделать. Тем более, когда они восстают из мёртвых их кошмар не прерывается. Поэтому мне надо своей силой ослаблять проклятье. И сейчас мы понесёмся к ним на встречу.

— Тяжёлое бремя, — вздохнула Лили.

— Скоро вечер… — посмотрел на небо Майя, в глазах её загорались искорки, от понимания, что настало время магии.

— Да, — кивнул Элдри, садясь на козлы телеги. — Поэтому нам потребуется немного волшебства. Садитесь в телегу.

Девушкам не нужно было повторять два раза, как они уже оказались в телеге. Только Санчо, хлопая глазами, думал, как осёл их потянет так быстро, что они преодолеют два дневных перехода за несколько часов.

— А ты, мой милый друг, неужели хочешь добираться до поместья в одиночестве?

— Я? Нет! — он залез в телегу и поднял задний борт, зафиксировав его шпингалетами.

— Тогда вперёд, — Элдри пришпорил осла, и он медленно пошёл вперёд.

Санчо смотрел на серое животное, и недоумевал, как оно их повезёт. В какой-то момент он понял, что видит ноги осла. И эти ноги не касаются земли. Осёл будто бы идёт как прежде, переставляя копыта в воздухе, — а телега едет вперёд всё быстрей и быстрей.

Впрочем, не едет — летит: деревянные колёса уже не касаются земли, и зачарованный осёл, не обращая ни на что внимания, идёт по воздуху, будто так и надо.

Санчо открыл рот и пальцами вцепился в деревянный борт.

Телега поднималась всё выше и выше.

— Мы летим! — взвизгнула Майя. — Наконец-то пришло время магии.

Телега поднималась над скрюченными деревьями и неслась над дорогой. Перед ними возник прозрачный купол, защищающий от ветра, и телега ускорилась.

Вжавшись в мешки с колдунским скарбом, Санчо боялся, что задний борт откроется, и он полетит вниз. Туда, где росли маленькие деревья, будто бы перекрученные чьей-то злой волей.

Болота стали ещё опасней и ещё страшней. Санчо выглянул вниз и увидел, как в ветках поваленного дерева дёргается бродячий мертвец, стоя по пояс в воде. На выступающей из воды полянке стоит призрак маленькой девочки в белом платье. Где-то вдали между тонких веток и жухлых листьев виднелся большой шар чёрной субстанции.

Санчо похолодел и отпрянул, стараясь не смотреть вниз. Девушки были так поражены зрелищем, что никто из них не смог проронить и слова.

Солнце уже давно закатилось за горизонт, а сумерки сменились ночью, когда телега спустилась на брусчатку перед шато Колдифаеров.

Санчо выпрыгнул из телеги, смотря на огромный особняк. От увиденного у него открылся рот, и глаза полезли на лоб. У него в голове не укладывалось, что могут быть такие большие здания. Он не мог назвать его для себя иначе, нежели «дворец».

Три этажа и высокая мансарда, судя по окнам, тоже в несколько этажей. Высоченные потолки и огромные окна. Только сейчас Санчо заметил перед шато древний дуб. Толстое дерево росло здесь с незапамятных времён.

— Это дерево посадил основатель нашего рода! — прокомментировал его удивление мастер.

— Какой огромный дом! — завизжала Майя.

— Он «П»-образной формы, так что он ещё больше, — посмотрел на здание Элдри. — И я не хожу в левое крыло, поскольку ещё во времена моего отца, он забыл похоронить деда, который лежит там. Пришлось просто заколотить двери.

— А в каком крыле библиотека? — Майя перевела взгляд на хозяина.

— В правом.

— И что у нас сегодня по плану? — подошла к мастеру Атэнаис.

Она нисколько не дивилась размерам особняка. Фамильный особняк Грандине был ещё больше, только вот он был не у них. Не у неё…

— У вас — отдых, а у меня — упокаивание моих предков, — он перевёл взгляд на заросший сад справа от здания, пугавший приезжих зловещей чернотой. — Каждое полнолуние мои умершие предки начиная с Эреборна Колдифаера пытаются восстать из мёртвых, и убедить их остаться покойниками может только потомок рода, поскольку обычная магия на них не действует. Так что я могу немного рассказать вам о доме, а потом пройду на семейное кладбище. Вы можете пойти со мной.

— Тогда я думаю, нужно подкрепиться! — кивнула Атэнаис. — Я с тобой.

— И я тоже! — кивнула Майя. — Интересно увидеть и почувствовать эту магию.

— Оставаться здесь одной мне совсем не хочется! — кивнула Лили, поправляя золотые пряди.

Санчо молча смотрел вперёд, понимая каким богатством владел граф. И большое горе спустилось на его душу от того, что он никогда не сможет владеть такими баснословными богатствами.

— Можем поесть на кухне шато, где я правда был месяц назад, или здесь.

— Здесь, однозначно! — Майя подошла к телеге и достала мешок с провизией.

К Санчо подбежал большой пёс. Он радостно залаял и, махая длинным хвостом, принялся ластиться. Юный пекарь погладил весёлое животное по голове.

— Какой милый пёс!

— Это Леймонт, — посмотрел на него Элдри. — Он погиб, когда мне было четырнадцать.

По спине Санчо прошла волна ужаса, он заледенел. И без того холодный воздух стал просто обжигать. Он упал на задницу, и пёс его начал лизать по лицу. И самое страшное, у него не было даже сил, чтобы отогнать ужасную собаку.

— Он любит гостей! — усмехнулся Элдри. — Леймонт, ко мне!

И пёс побежал к своему хозяину.

— Ужас! — взвизгнула Лили.

В королевском дворце, высившемся в центре столицы, в овальном зале для совещаний собрались высшие чины Ёрна. Половина из них принадлежали магической области, другая половина — государственной.

— И так Ёгунд, — посмотрел на белобородого мага король. — Ты узнал, как избавиться от проклятья?

— Да, ваше величество, — кивнул старик, — я досконально исследовал проклятье и нашёл способ, как его снять.

Ёгунд Сальмор, — старейший маг в государстве. Ему было семьдесят восемь лет, и он был в прекрасном магическом здравии. И ресурсы его магии не спешили истощаться, как случалось с возрастом у многих людей. Он был потомственным магом и довольно богатым человеком. Ему принадлежало баронство Анд, расположенное возле Илда. Ко всему прочему он управлял магическими ведомствами королевства.

— И что же ты узнал?

— Разрешите представить мой доклад, ваше величество, — откашлялся старик, и начал речь.

Из неё вытекало следующее: он давно уже изучает проклятье Колдифаеров, и как только король дал добро разобраться с ним, он сразу нашёл ключ. Чтобы избавиться от проклятия надо убить наследников рода. А он всего один — Элдри де Колдифаер. Если это произойдёт, то проклятие прервётся и рассеется.

После его длинной речи, заключавшей так мало смысла, все в зале задумались и молчали.

— Выходит, что мы неверно думали, — улыбался король, прервав молчание первым. — Прошлые маги были уверены, что если мы убьём наследника рода, то это приведёт к тому, что поднимется вся их семейка! И королевство попадёт в их руки, поскольку они сильнейшие маги за всю его историю.

— Да, ваша светлость, — кивнул белобородый старик, — я тоже так думал. Но понял, что это была ошибка. Глупая ошибка, которую придумали сами же Колдифаеры, чтобы обезопасить себя. Это глупая ложь. Даже если я ошибаюсь, и Колдифаеры на самом деле поднимутся, то мы сможем их победить. В конце концов — это всего лишь обычная нежить.

— Но в прошлом их пытались упокоить другие маги! — король сжал кулаки, — А тело Эреборна было даже дезинтегрировано! Но это ничего не дало, только теперь он стал появляться из пустоты.

— Я тоже должен знать об этом, — заметил министр тайной службы — сухой и лысый человек.

— Видите ли, — выдохнул маг. — Ключ к воскрешению Колдифаеров в качестве могущественной нежити — это их наследник, который на протяжении семисот лет у семьи был всегда только один и мужского пола. Так было всегда, начиная с самого первого Колдифаера — Пьера, давшего клятву верности вашему предку. Пока жив этот наследник их невозможно будет упокоить, — как только его не станет, они не смогут подниматься в качестве нежити!

— Если это так, то это всё меняет! — воскликнул король, готовый прыгать от радости. Его упитанное лицо сияло.

— Я уже придумал план, как убить Элдри, — кивнул маг. — Он очень могущественный волшебник, это будет крайне опасно.

— Посвяти меня в подробности! — потёр рука об руку Бьёрн де Диног. — Как ты это сделаешь?

— Для этого мне потребуется помощь вашего величества, — улыбнулся маг, и белая борода зашевелилась. — Вы должны приказать Элдри помочь Марденсу в изыскании по расшифровке магии древнего артефакта. Я скажу Марденсу, что король хочет увидеть результат и присылает на помощь Элдри. Старик ничего не знает о нашем плане, он уже давно хотел привлечь могущественного мага, только не знал как. Теперь его мечта сбудется — самый именитый маг королевства приедет к нему по вашей просьбе. Поскольку Марденс будет желать лишь расшифровать магию, Элдри ничего не заподозрит, когда тот пригласит его в свою башню. Она у него в баронстве Тайд.

Как только Элдри приедет помогать Марденсу, маги, которые будут находиться в соседних деревнях, сразу же направятся к башне. Элдри не сможет их заметить, а если и заметит то слишком поздно. На момент его прибытия в башне кроме учеников Марденса никого не будет в сознании, так что он не догадается об этом. Да и Марденс тоже.

— Интересно, — кивнула король. — Я готов уже сейчас просить его помочь старику.

— Так вот тут мне понадобиться лучшие убийцы вашей милости, — он посмотрел на министра секретной службы. — Мои маги заморозят их, погрузив в оцепенение, и положат в подвал башни, где ученики Марденса хранят трупы.

Как только маги прибудут достаточно близко, они образуют кольцо, чтобы организовать массовый паралич всех в башне. Это будет не простой паралич, он также заставит заснуть магию. Поэтому, это не та магия, которой можно пользоваться часто. Она буквально заморозит пространство. Хотя совсем не надолго. Но этого хватит, чтобы остановить реакцию магической силы Элдри, которая будет сопротивляться вредоносной магии.

Убийцам мы заранее подготовим противоядие и снабдим их соответственными артефактами, которые дадут им небольшое преимущество: быть в сознании и двигаться то немногое время, что наша магия будет действовать. Такого мощного мага, как Элдри, не удаться удержать долго. Тем более, магия, которую использует мои маги, весьма серьёзная по расходу сил и влиянию на самих магов. Мы не можем даже рассчитывать и на минуту. Но нам этого хватит.

— Если это всё, что от меня требуется, то считайте я уже отдал приказ, — кивнул министр тайной службы.

— Отлично! — тёр рука король! — Действуйте! Я готов писать письмо!

— Постойте, ваше величество, — заметил секретарь. — Речь идёт о казни дворянина. Да, ещё из старейшего рода основателей, это не так просто. Для этого нужен приказ короля.

— Формальность, — Бьёрн взял лист бумаги и за минуту настрочил приказ о казни Элдри де Колдифаера и конфискации его имущества в пользу короны Ёрна.

После немногих формальностей тайный совет разошёлся.

Темнота давила на сознание. Вдали выли волки, промозглый воздух застревал в ноздрях. По телу пробегали волны холода.

Санчо шёл в самом конце отряда.

Они продвигались через заброшенный сад, который сейчас напоминал лабиринт. Чёрная громадина шато осталась за спиной и уже была не видна в бледном свете луны.

Юный пекарь бы с удовольствием никуда не ходил, тем более на ужасное кладбище, только вот оставаться одному в таком месте ему совсем не хотелось. А в проклятом графстве он не видел ни одного безопасного места. Каждое дерево, казалось, могло его сожрать.

Широкая дорога, покрытая ровнейшей брусчаткой, шла через заросший сад, утопающий в мрачной зелени. Полный тьмы и холода сад шёл от главного здания шато до самого кладбища. По мимо мрака его наполняли неприятные звуки, и Санчо не хотел знать, кто их издаёт. Он шёл к кладбищу вместе со всеми, хотя и не знал, что оно из себя представляет, но от этого становилось не менее страшнее. Но оставаться одному было невозможно.

— Я чувствую зло, — Лили указала пальцем в сторону. — Оттуда!

— Там находиться курган, где покоятся личная гвардия защиты Эреборна Колдифаера. Когда они прибыли в Илд после эпидемии, их там всех отравили. Пятьдесят отборных бойцов. Так народ выражал свою любовь к моему прапрадеду. Они затаили злобу на этот мир. И их тела вместе с трупами коней были похоронены в коническом кургане с крестом на вершине, — посмотрел вдаль Элдри.

— Ещё долго идти? — пролепетал Санчо.

— Не так и долго, — улыбнулся ему мастер.

И они шли дальше. Скоро ужасный сад отступил, и началось страшное кладбище. Бесконечные могилы и покосившиеся кресты заполнили весь мир вокруг. Прочные гробы, обмотанные ржавыми цепями, торчали из земли. Почва поползла к болоту, достав их из сырой земли.

Перед авантюристами, как из тумана, выросли высокие склепы из белого мрамора.

— Пришли! — вздохнул Элдри, отходя немного вперёд. Никто не последовал за ним.

В этот момент из темноты раздался рык. Чёрным метеором оттуда вырвался волк и, в прыжке, полетел на брюнета. Торчащий из съехавшей земли гнилой гроб превратился в щепки, и скелет в ржавых доспехах пронзил животное, насадив его на старый клинок.

— Эх, старина Деббет, — выдохнул Элдри. — Даже после смерти ты служишь нашему дому.

— Кто это? — задрожала Майя.

— Это старик-охранник, — улыбнулся Элдри.

Где-то в Илде в это время городские часы, расположенные на вершине башни у главной площади, мерно отбивали удары. Наступила полночь.

Санчо смотрел на мертвеца в доспехах, как на его сердце похолодело. Он почувствовал будто на мир легла чья-то тень. Тьма в уголках могил зашевелилась и начала оживать. Майя схватилась за рукав Лили, а Атэнаис положила руку на холодный эфес меча. Элдри развёл руки и поднял их вверх.

В этот момент по сердцу Санчо прошёлся ужас. Весь мир смешался. У него возникло желание убраться отсюда как можно скорее. Всё: мертвецы, волки — всё поблекло перед этим страхом. Поскольку он не имел конкретной формы, он был неощутим, но давил, как пресс. Юный пекарь, потеряв разум, вопя, побежал вперёд. Ему казалось, что за ним гоняться мириады чудовищ. Что тьма преследует его тысячью паучьих ног.

Он летел, не помня себя от леденящего ужаса. В нём было что-то, что находится за гранью понимания, даже гоблин теперь казался невзрачной мягкой игрушкой. В этом ужасе было неизведанное, то, что он никогда не сможет понять. То, что неподвластно его сознанию. И Санчо казалось, что он уже чувствовал что-то такое. Когда-то давно. Страх не подвластный сознанию, живущий где-то в самой его глуби. Выходящий наружу лишь пару раз в жизни. И что-то было в нём ужасающее. Больше, чем страх перед обычным чудовищем. В конце концов, любое чудовище можно убить. А в этом страхе было то, что убить никак нельзя. Страх перед неизвестным, загоняющий первобытных людей в пещеры при звуке грома. Страх, который заслоняет весь мир, не позволяя поднять голову. Страх впитанный с молоком матери, который нельзя победить рациональными размышлениями.

Всё это ощутил Санчо. Он, как животное, летел вперёд, не помню себя. Он уже давно забыл себя, в глубине души он маленький сидел в гоблинской пещере, сойдя с ума от ужаса. Но сейчас было ещё страшнее, поскольку ужас не имел материальной формы, он не имел также и формы воображаемой. Помимо того, что он существовал сам, он подымал что-то, что лежало внутри души Санчо, что-то, о чём он никогда не знал. Сейчас это что-то тянуло свои руки навстречу ужасу, чтоб объединиться с ним.

Ломая ветки, с расцарапанным лицом, несясь напролом, Санчо летел по обширной территории шато. Одежда его уже порвалась во многих местах, но он ничего не замечал.

Прошло какое-то время, и это исчезло. Санчо ощутил жуткую жажду, усталость, терзавшую не отдохнувшее тело, дрожь в ослабевших руках. Он нашёл мраморную беседку и скрутился калачиком под старой скамьёй. Силы покинули его, и он потерял сознание.

Когда Санчо очнулся, то он был закутан в накидку и лежал в телеге, влекомой ослом по брусчатке. Вокруг них рос обычный лес, без каких либо болот и гнили.

— Ну, что проснулся, друг мой, — улыбнулся Элдри.

— Где я?

— В баронстве Анд, — ответил мастер. — Подъезжаем к трактиру.

— Завтра вернёмся в Илд, — добавила Майя.

— Завтра! — чуть не вскочил Санчо.

— Да мой друг, на твоё счастье, я и девочки решили, что после упокоения моих почтенных предков лучше сразу же отправиться в Илд таким способом, каким мы попали в поместье Колдифаеров. Так, что пока было темно, мы успешно пролетели на осле до самого Анда, — на лице Элдри ожило выражение лёгкой тоски.

— Как вы меня нашли? — последнее, что помнил Санчо, так это то, что бежал в темноту.

— Видишь ли, мой юный друг, моему пёсику Леймонту ты так понравился, что он сразу же отыскал тебя в старой беседке, где ты спал, как сурок, скрутившись в своей норе под лавкой. А поскольку мы не спали всё ночь, то сейчас планируем отдохнуть в трактире, а потом вернуться в Илд.

— Да, радуйся! — усмехнулась, идущая рядом с повозкой Атэнаис.

— Сможешь уйти в почётную отставку! — посмотрела на него Майя. — Пять заданий за плечами, это уже успех.

— Да, ты понравился Леймонту, — вздохнул Элдри. — Он ещё долго бежал за телегой по земле, когда мы летели в небесах.

— Ура! — Санчо смотрел в небо.

— А в этом баронстве у моего отца ферма, — заметила Майя. — Но, увы, у меня нет никакой возможности пригласить вас.

— Нас устроит и трактир, — повернула голову Атэнаис.

— Мастер, — посмотрела на Элдри Майя. — Приоткройте нам тайну вашего рода.

— Ну, что я могу сказать, — пожал плечами Элдри. — Говорят, что мой предок был настолько беден, что у него не было дров, чтобы растопить огонь. И когда потомок текущего короля пришёл к нему домой, то там не было огня. И будущий король всю ночь мёрз. Когда три предка основали королевство, то Жак де Диног — первый король Ёрна присвоил ему герб «Потухший очаг».

— Обычная история, — вздохнула волшебница. — А как же то, что в вашей семье всегда рождался только один мальчик, а женщины после этого умирали?

— Ну, это было слишком давно, — Элдри посмотрел на небо. — Дошли только легенды. Пьер Колдифаер был очень бедным, и к тому же очень слабым физически. И однажды случился неурожай, а затем — суровая и холодная зима. Когда лес заполонили чудовища, то здоровые деревенские мужики отобрали у их семьи весь запас дров. У него было четыре дочери и один маленький сын. Ночью началась метель, и когда Пьер проснулся утром, то узнал, что его жена и дети околели от холода.

Он обезумел от горя и, схватив тело новорождённого сына, бросился в лес в надежде, что его съедят безмерно расплодившиеся там волки. Он проклинал Смерть и призывал Жизнь, но всё было тщетно. Тогда он проклял Жизнь и обратился к Смерти. Говорят, что он пообещал, что его потомки никогда не вкусят радости жизни, и все себя будут посвящать магии, если он вернёт к жизни его сына. Ему явился Смерть, и сын ожил. Вот такая вот легенда.

— И так было на самом деле?

— Это древнее проклятье, — сощурил глаза Элдри. — В любом случае в нашем роде есть что-то, что даёт нам более сильную магию, чем людям и эльфам. И это что-то тянется сквозь века.

А Санчо слушал и молчал.

— Я ожидала что-то более захватывающего, — пожала плечами Майя. — Атэнаис спроси мастера о чём-нибудь.

— Не стоит лезть в чужие дела, тем более столь древние, — аристократка отвернулась, смотря на поля.

— А ты, Лили.

— Почему вы не убрали шрам на левой ладони.

— Этот шрам нельзя убрать, — опустил голову Элдри. — Я нанёс его себе, чтобы своей кровью пробудить «Меч, желающий уничтожить мир». Это позволило мне убить чёрного дракона. Иначе я бы мог серьёзно пострадать, кроме мощной брони, это чудовище ещё и блокировало магию. За это я кстати получил брильянтовый ранг и стал самым сильным авантюристом в стране.

— Вот это уже интересно, — улыбалась Майя. — А твоя коронная фраза это…

— Всем за мой счёт! — рассмеялся Элдри. — Именно это чаще всего слышат от меня другие авантюристы, за исключением моих героических историй.

Они все рассмеялись, лишь Санчо молчал.

Позже, лёжа в трактирной комнате он размышлял. За шторами было ещё светло, но он сытно поев. пытался заснуть. Мысли текли вяло.

«Это значит, что мы вообще могли никуда не идти! — говорили они. — Проклятый ублюдок! Сколько я мучился с этими переходами! Мои больные ноги! Из-за него я тащился по дорогам две недели!»

Две длинные недели с холодными утрами и длиннющими днями, которые никак не желали уступать усталым вечерам и коротким ночам, когда его тело лежало без движений в дрянных трактирных кроватях.

Эти две недели больше запомнились Санчо, чем последние десять лет его жизни.

«Чтобы я больше пошёл с ним! Ну уж нет! Всё! С меня хватит!»

Он ещё долго размышлял над этим, пока не заснул.

Так прошёл день.

Вечерело, когда повозка, проехав между благоухающими полями луговых цветов, въехала в открытые ворота Илда.

Санчо вздохнул и расправил плечи.

Наконец-то!

Случилось то, о чём он так мечтал, случилось то, чего он так хотел: он вернулся домой!

Теперь он больше никогда не покинет своё насиженное место, где ему так тепло и хорошо.

Именно такие мысли жили в голове Санчо.

— Наконец-то! — подняла руки к небу Майя. — Наконец-то мы в городе.

— Итак, друзья, — сказал Элдри ученикам, поздоровавшись взглядом со стражниками, — доедем до гильдии и там посмотрим, что будем делать дальше.

Двухэтажные дома по обе стороны дороги смотрели на людей красивыми фасадами. Авантюристы радовались возвращению домой, тёплому летнему вечеру и ясному небу. Весь день с самого утра после завтрака в трактире они шли к городу пешком, и сейчас их радости не было предела. В городе уже встречались люди, украшающие его к празднику лета. Большое здание придорожного трактира заново красили, кто-то на стремянке ремонтировал корзинку для цветов, старик приводил в порядок клумбу перед своим домом, девушка мыла окна — и весь город был наполнен подобной суетой.

— А я и забыла о нём! — промолвила Лили.

В деревне она никогда не участвовала ни в каких празднествах, в храме — боялась слишком большой распущенности жрецов.

— Я тоже, — кивнула Майя. — Совсем.

Они свернули, и справа показалось высокое здание гильдии, из которого выбежал парень в дорогих доспехах.

— Элдри! — прокричал он, поднимая кулак. — Я — барон Мильценштерн де Голдблю вызываю тебя на дуэль!

— Видимо вас уже поджидают! — вздохнула Атэнаис.

Когда они подъехали к гильдии, Элдри жестом остановил телегу и подошёл к зданию.

— Итак, барон, нам надо уладить формальности.

— Всё улажено, — он посмотрел на стоящих поодаль стражников.

— Тогда начнём?

— Элдри де Колдифаер! — прокричал барон, его товарищ — маг Гленн надел ему на голову сияющий шлем. — Ты сколько угодно можешь подкупать стражу. Сколько угодно можешь храбриться и платить бардам за то, чтобы они воспевали твои жалкие подвиги, которых ты не совершал. Но я докажу, что ты обычный слабак!

— Пусть битва покажет! — кивнул Элдри.

— Пусть битва покажет! — выкрикнул барон, затягивая ремень шлема.

Он обнажил гладкий меч и поднял блестящий клинок над головой.

Элдри приподнял левую руку. Тяжёлый перстень блеснул, и его тело окружило слабое сияние, превратившееся в белый доспех. Элдри вытащил из ножен полутораручный меч, по которому прошли красные жилки.

— Не может быть, — пролепетал барон, на миг потеряв присутствие духа. — Это и есть «Меч желающий уничтожить мир!»

— Да!

— Не убоюсь! — он, подняв клинок, бросил на Элдри. Тот заблокировал его удар полутораручником. По длинному мечу всё отчётливей и отчётливей текли красные полоски, напоминавшие сосуды человека.

Меч барона лязгнул и сломался у рукояти, и его счастливый обладатель потерял равновесие и упал на задницу.

— Не может быть… Гномья сталь…

— Сдавайся! — рассмеялся Элдри.

— Проклятье! — барон бросил на брусчатку бесполезный обломком. — Прошу принять мою сдачу, ваша милость.

— Принято, — свечение меча Элдри исчезло и доспехи тоже.

— Не может быть! — открыл рот Санчо! Он то думал, что барон вызвал Элдри на дуэль из-за его оскорбления.

— Всё может! — к нему со спины подошёл парень.

— Привет, Дюк, — улыбнулся Элдри.

— Мы как раз ставили за сколько секунд ты победишь барона, — рассмеялся он.

— И давно его милость желал со мной сразиться? — повёл бровью Элдри.

— Он ожидал тебя уже на следующий день, после вашего отбытия. Рассказывал всем насколько он крут, и как победит тебя.

— Вы его переубеждали?

— Он был убеждён, что ты подкупаешь бардов и рассказчиков.

— А что в гильдии прошло в моё отсутствие? — посмотрел на двери Элдри.

— Да, ничего.

Авантюристы вошли в холл гильдии, где в трактирной части зала собралось прилично шумного народу. В основном они все обсуждали дуэль с бароном, которую смотрели через окна. Увидев, что Элдри вошёл внутрь, авантюристы ему салютовали, и он поднял руку и отсалютовал в ответ. И после этого все вернулись к своим разговорам.

Благо стойка секретаря оказалась свободной, поэтому Элдри поспешил туда.

— Мы вернулись, Жюли! — улыбнулся он.

— Поздравляю! — кивнула секретарша. — С чего начнём: выполнения заданий или квалификации учеников? Или с совершенно другого дела: вчера гильдия получила послание для тебя от самого короля.

— Мне нужно его увидеть прямо сейчас! — кивнул Элдри. — А вы пока разберитесь с квалификацией моих учеников. Все они проходят на аметист, а Лили — на адамант.

Элдри пошёл в контору забирать письмо. И пока Жюли искала личные дела учеников, доставала бумаги и заполняла их, он успел решить свой вопрос. Когда аристократ вернулся, то только расписался в бланках.

— Король хочет, чтобы я помог старому исследователю в изучении артефакта эпохи империи магов. Это может занять несколько дней, — обратился он к ученикам, отдавая Жюли бумаги по заданиям.

— Ничего страшного, мы подождём! — посмотрела на него Майя.

— Теперь вы уже будете на равных долях, поскольку вам больше не нужен учитель, — в глазах Элдри была тоска.

— Ну, что вы такое говорите, — подошла к нему Атэнаис. — Вы нам по-прежнему очень нужны.

— Да и за всё время мы почти так ничего и не сделали, — вздохнула Майя. — И нам ещё нужно учиться и учиться.

— Зато я проверил ваши возможности, — Элдри смотрел, как Жюли заполняет журнал заданий. — Вы подходите, Атэнаис достаточно мудра, чтобы не влипать в неприятности, Майя — сможет извлечь из них пользу, Лили уже настолько сильна, что нужный учитель сам найдёт её. А ты Санчо… Ты… Ты сможешь обежать любую опасность за десять километров.

Заполнив журнал, Жюли улыбнулась.

— Сейчас пойду в бухгалтерию за деньгами.

Скоро новоиспеченные авантюристы получили деньги от гильдии и делили добычу в комнате на втором этаже со столом, где стояла заказанная ими еда. После дележа, было решено так же поделить барахло колдуна. Санчо достался кинжал, сапоги и шуба.

— Я не знаю когда справлюсь с поручением короля, — посмотрел на учеников Элдри перед уходом, — поэтому не ждите меня. Если будут те задания, которые вас устроят, то идите на них. Главное не жадничайте и не беритесь за то, что не сможете сделать. Если я быстро вернусь, то пойдём на задания вместе до конца лета.

Темнело. Санчо возвращался домой в шубе колдуна и радовался тому, что в итоге его прибыль составила двадцать пять золотых. Впервые в жизни он держал в руках такие большие деньги. Да ещё совсем недавно он и подумать не мог, что уже пятого июля он будет так сказочно богат, по меркам Санчо месячной давности, не державшего даже серебряных монет. Возвращение в город подняло ему настроение, а обретение богатства добавило радости. Он даже не чувствовал усталости после дневного перехода, забыв про болящие ноги и натёртые мозоли.

Витая в облаках он добрался до дома и постучал в дверь пекарни. Из окон второго этажа лился свет, и родители ещё не спали.

За дверью послышались тяжёлые шаги.

— Кто?

Голос отца прозвучал устало и сердито.

— Санчо!

Внутри заскрипел замок, и двинулся засов. Дверь открылась, и на улицу выглянула усатая голова отца Санчо — Пончо Бродино.

— Недоносок! Негодяй! Ублюдок!

Последовала брань.

— Где тебя тьма носила?

— Папочка!

— Заходи в дом! — Пончо отошёл в сторону и пропустил блудного сына внутрь.

Санчо прошёл в сени.

«Старый придурок! — думал он. — Не может встретить своего сына, как полагается! Неужели ты не понимаешь, что я пережил в этом походе? И вместо того, чтобы приласкать меня и справиться о здоровье, ты орёшь!»

— Санчушка! — прокричала бабашка. — Милый мой внучок!

— Ба! — чуть не разревелся юный пекарь. — Мне так не хватало твоих пирожков!

— Сейчас я всё сделаю! И твои любимые заварные пирожные тоже! — и бабушка помчалась на кухню.

— Негодяй! — прокричал отец. — Я отдал двенадцать золотых тому авантюристу по твоей расписке! Двенадцать золотых! Ты хоть знаешь как это много? Ты уже потратил весь свой заработок помощника пекаря за целый год!

Однако гневная тирада отца не произвела на сына никакого впечатления.

— Я всё верну! Я заработал двадцать пять! — рассмеялся Санчо.

В этот момент произошло нечто: уверенный в себе предок открыл рот и хлопал глазами. Санчо достал кошелёк, показывая блестящие в свете свечи монеты. Никто из собравшихся не понимал, что произошло только что. Но авторитет отца в голове Санчо был отодвинут далеко в сторону.

— Санчок! — прохрипел пьяный дедушка, стоя на вершине лестницы. — Ты вернулся, а я думал, что уже того. Что съели тебя гоблины. Что больше мы тебя не увидим. Что больше нет у меня такого славного пухленького внучка.

— Вернулся с кучей денег! — прокричал Санчо.

— После того, как ты ушёл, дед пьёт, не просыхая, — укоризненно посмотрел на Санчо отец.

— Мне надо привести себя в порядок, — только сейчас юный пекарь заметил, что пахнет от него скверно, да и сам он весь в грязи. Всё же жизнь авантюриста это сложное дело, и комфорта в ней не так уж и много.

Помывшись, он сидел в гостиной на втором этаже в окружении семьи. Поглощая одно заварное пирожное за другим, он рассказывал об удивительных приключениях. Он обыскал лес и нашёл похищенного феями ребенка, предварительно сразившись с последними. Он убил злого колдуна, затаившись в кустах. Он подробно расписал предкам, как заколол его кинжалом, показывая клинок, забранный у этого самого колдуна. Он сражался с гоблинами в пещере и, оглушив двоих, доставил в следующую деревню. Он самостоятельно сразился с нежитью у монастыря и так устал, что потом весь день не мог идти. Про шато Колдифаеров он ничего не сказал, чтобы не вспоминать тот ужас, что он там пережил.

Все его родственники смотрели на него отрыв рты, понимая, что из вчерашнего мальчика появился настоящий мужчина.

И чем больше Санчо придумывал истории, про свои подвиги, тем больше ему хотелось верить, что именно так всё и было. Что именно он это и сделал. И даже сама мысль сказать, что он уйдёт в отставку, бросит всё это, променяв на выпечку утреннего хлеба, была ему в тот момент неприемлема. Он хотел верить, что всё так и будет.

Фантазии всегда притягательны.