Ты – ведьмец. Книга первая

Глава 24. Успех и провал

Аррой встретил нас на пороге своего дома. Он дымил своей неизменной трубкой и выглядел не таким напуганным, как в прошлый раз. Мы прошли в огород и аккуратно провели разведку. Коварные Дионеи делали вид, что они совершенно безобидные и милые создания, и никак не реагировали на наше появление. Тем не менее, подходить к ним мы пока не рискнули.

– Это сейчас они выглядят скромно и неприметно, – шаман предусмотрительно отстал и остановился в самом начале грядки. – И вы ничего не чувствуете потому, что они умело маскируются. Но увидеть их чёрную душу очень просто, достаточно съесть два-три Гриба Откровения. Это специально выведенный вид грибов, за счёт их особых свойств вы сможете увидеть то же, что вижу я.

– А может просто, без всяких дополнительных ухищрений, вырвать их с корнем, и всего делов? – предложил я свой вариант.

– Так будет только хуже. Если вы не видите душу растения, то вы не сможете её уничтожить, – уверенно заявил Аррой. – А если уничтожить только физическую оболочку, то их душа может вселиться в любое другое растение, поглотив его собственную душу и став за счёт этого намного сильнее и опаснее.

Мы некоторое время спорили, но шаману, в конце концов, удалось нас убедить. Я хотел пойти один, но Пшемек в очередной раз проявил свою баранью упёртость и потребовал взять его с собой. В итоге каждый из нас съел по два Гриба Откровения и мы заняли самое тактически удачное место за бочкой, служившей Аррою укрытием в прошлый раз.

Через некоторое время, в очередной раз выглянув из-за бочки, я смог рассмотреть, как неподвижно сидевшие до этого Дионеи потихоньку выглядывают в проход и следят за нами.

– Чёрт, они знают о том, что мы здесь, – предупредил я остальных. – Что будем делать?

– А давайте я их отвлеку, а вы, милсдарь, в это время прокрадётесь задами и нападёте на них со спины, – предложил Пшемек.

Аррой благоразумно молчал, не мешая нашему военному совету. Пшемек выглянул из-за бочки и тоже увидел врага, притаившегося в самом конце огорода. Всё-таки нам очень повезло, что у шамана оказались специальные грибы, без них мы с учеником вряд ли смогли бы рассмотреть истинную сущность этих опасных тварей.

– Не позволяйте им прикасаться к вам, иначе они могут отравить вас своим ядовитым соком, – предупредил нас шаман. – И будьте очень осторожны, постарайтесь не упустить их души и не дайте им захватить другие растения.

Мы договорились, что Пшемек сделает вид, будто просто решил прогуляться и подышать свежим воздухом, а сам подойдёт на безопасное расстояние и будет ждать моей передислокации. Я тем временем прокрадусь по крайней гряде с другой стороны огорода, а затем проползу и зайду противнику в тыл. Как только Пшемек убедится, что я на позиции, он начнёт громко топать и петь, чтобы отвлечь на себя внимание, а я атакую Дионеи. Ну а дальше по ситуации.

Пригнувшись и стараясь шагать как можно тише, я прошмыгнул дальней грядкой, нырнул в пыль и пополз. На моё счастье, ни одна из Дионей не обратила на меня внимания. Их больше занимал мой ученик, который нарочито громко топал и шумно дышал, прогуливаясь примерно на середине прохода, ведущего к хищным растениям.

Я потихоньку вытащил меч из ножен и поднял над собой, стараясь поймать лучи низко висящего солнца. Ученик заметил блеск моего клинка сквозь зелень и приступил к следующей фазе операции. Он выставил одну ногу вперёд, немного согнув её в колене, и начал приподнимать и опускать пятку, отбивая ритм. После четвёртого такта вступил вокал, и я услышал громкий и пронзительный фальцет, старательно выводивший:

Колоровых ярмаркув,

Блашаных зегаркув,

Пежастых когучикув,

Балоникув на дручику!

Заслушавшись, я не сразу сообразил, что мне пора бросаться в атаку. Но на последней строке всё же очнулся, вскочил и широким взмахом подсёк ближайший ко мне стебель.

Растения мгновенно потеряли интерес к выступлению Пшемека и накинулись на меня, стараясь дотянуться своими шипастыми ветками и выбить меч у меня из рук. Вокруг их стеблей клубилась тьма, которая хоть и не могла мне ничего сделать, но выглядела чрезвычайно устрашающей. Ученик метнулся мне на помощь, на ходу выхватывая меч, и мы вдвоём принялись кромсать ненавистную флору под яростный боевой клич:

Мотылий древняных,

Коникув буяных,

Цукровэй ваты,

И з перника хаты!

Когда песня смолкла, я обнаружил, что вся популяция Дионей валяется на земле, беспомощно извиваясь в предсмертной агонии. Пшемек сделал шаг вперёд, и в этот момент одна из веток хищно потянулась ему навстречу, пытаясь обвиться вокруг ноги. Мы заорали одновременно на два голоса и начали шинковать валяющиеся под ногами стебли в мелкую труху.

– Милсдарь, вы видели? – ученик указал мечом на соседний ряд высокорослых растений с зубчатыми семипалыми листьями. – Только что душа одной из Дионей вырвалась и спряталась где-то тут!

Не дожидаясь ответа, Пшемек бросился в погоню. Злобная чёрная душа хищной твари металась от одного растения к другому, но меч ученика безошибочно разил заражённые экземпляры, не позволяя твари поглотить их светлые души, а я старался не отставать и помогал загонять её, отсекая пути к отступлению. Ещё одна чёрная тень скользнула над землёй и попыталась зайти моему ученику во фланг, но я вовремя это заметил и пошёл в наступление, оставляя за собой широкую просеку, которая должна была не пустить врага к остальной части беззащитных растений.

К тому моменту, когда чёрные души, наконец, сдались и растаяли в воздухе, мы с Пшемеком выкосили больше половины плантации. Пострадало очень много невинных растений, но обойтись без этого было нельзя. Только потому, что мы из благих побуждений добивали уже обречённые посадки, не дожидаясь их перерождения в ужасных кровожадных монстров, бой закончился нашей безоговорочной победой.

– Аррой, мы справились, – я решил обрадовать шамана, но он почему-то не спешил радоваться, а вместо этого сокрушённо качал головой, разглядывая изрубленные и частично втоптанные в землю стволы, листья и соцветия.

– В следующий раз, если вам будет нужна наша помощь, зовите, не стесняйтесь, – предложил Пшемек. – Мы сегодня получили очень богатый опыт и в будущем сможем действовать гораздо эффективнее.

– Да-да, конечно, – рассеянно ответил шаман, не отрывая взгляда от поля брани. – Я только хотел…

– Не стоит благодарности, – я подошёл к Аррою и хлопнул его по плечу, – это наша работа.

* * *

У входа в трактир нас поджидал капитан Ходкевич в сопровождении двух стражников. Его недовольный вид красноречиво говорил о том, что произошло что-то не очень хорошее. Когда мы подошли, Ян встал со скамейки и сделал несколько шагов навстречу:

– Витольд, у меня к тебе серьёзный разговор.

– О чём? – я заметил, как оба стражника встали по бокам от меня, и мне это совсем не понравилось.

– Давай зайдём внутрь, там будет удобнее.

Мы зашли в трактир, я хотел было отправиться за свой привычный стол в дальнем углу, но Ян потянул меня за рукав, предлагая сесть прямо возле входа.

– Витольд, скажи мне, где ты был вчера вечером? – начало разговора совершенно не было похоже на дружескую беседу.

– Сначала здесь, мы с Гэбриэлем немного выпили и закусили. Потом играли в карты, а потом я пошёл спать.

– К себе в номер?

– Да, к себе в номер.

– Ты в этом уверен?

– Ну… – я немного задумался, – во всяком случае, когда я проснулся, то был в своей постели. И дверь была закрыта изнутри. Значит я, скорее всего, пришёл, закрыл дверь, разделся и лёг спать.

– Скорее всего?

– Да, скорее всего. А что?

– То есть, ты не помнишь, как пришёл в свою комнату и лёг спать?

– Ян, к чему все эти вопросы? – мне показалось, что капитан меня в чём-то подозревает.

– И ты там был один?

– Конечно один, Пшемек вчера остался ночевать у вас в казарме.

– Так, – Ян протянул руку и забрал у одного из стражников чёрную широкополую шляпу. – Это твоё?

– Это моя шляпа, мне милсдарь Витольд её отдал, – Пшемек, стоявший рядом решил влезть в разговор.

– Эта шляпа лежала в твоей комнате на столе, – Ходкевич проигнорировал ученика и продолжал смотреть на меня.

– Возможно, – я не мог понять, в чём суть претензии. – Это боевой трофей. Шляпа осталась у нас после того, как мы привезли Густава к дому пана старосты. Неужели он требует её вернуть?

– Так, – капитан оглядел меня и продолжил, – вчера вечером ты был одет так же, как сейчас?

– Ну да. У меня, знаешь ли, всего один комплект одежды.

– В таком случае, Витольд Крючковский из Мытищ, я вынужден тебя арестовать.

– Да в чём дело-то? – я уже был не рад, что вчера мы с коллегой нахрючились до такого состояния, что я не запомнил, как оказался в своём номере.

– К тебе претензия со стороны Гразины Бжздецкой, любимой дочери нашего начальника стражи. Сразу после твоего ухода она пришла и заявила, что вчера, ближе к полуночи, ты обманом, обещанием женитьбы и дорогих подарков завлёк её в свой номер и предавался с ней греховным развлечениям, – капитан вытащил из сумки сложенный вдвое листок, развернул и сверился с записями. – Вот её показания: «Неоднократно и в разных позициях лишил меня девичьей чести, вынудив издавать громкие крики от удоволь… зачёркнуто, блаженс… зачёркнуто, возмущения». А ближе к утру ты зачем-то выставил её в коридор, закрыл изнутри дверь и игнорировал все её просьбы впустить обратно. Ей пришлось по темноте возвращаться домой, где она была встречена разгневанным папенькой и посажена в чулан без всяких разбирательств. А когда к ужину её выпустили, она всё рассказала родителю и сдала тебя с потрохами.

– Э-э-э… – только и смог ответить я.

– Я, конечно, рад за тебя. Похоже, ты неплохо провёл время, – Ян перестал говорить сухим официальным тоном. – Но у меня есть заявление и я обязан на него отреагировать. Да и Гразина прозрачно намекнула, что её папенька зол и просто так этого не оставит.

– А она ничего не напутала?

– К сожалению, всё сходится. Сейчас прочитаю… «Хвалился недавним убийством чудовища и тем, что спас важного человека и получил за это кучу денег». По её описанию ты был сначала в чёрной кожаной одежде, потом без неё, а потом… «Надел шляпу и сапоги, изображал скачку на лошади и стрельбу из арбалетов с обеих рук, от чего у меня образовались синяки на локтях и коленях». Два арбалета мы, кстати, тоже нашли.

– Чёрт, как неловко получилось, – я пытался вспомнить хоть что-то, но в памяти зиял огромный провал. – Ян, я действительно не помню, как это всё происходило.

– Ты знаешь, я тебе верю, что ты ничего не помнишь. Потому что, если бы ты ЭТО помнил, ты бы не был сейчас настолько спокоен. Видимо, ты действительно был пьян до беспамятства, потому что я не представляю, как можно было добровольно на это согласиться.

– Я не знаю, о чём ты, но мне кажется, что волноваться теперь уже смысла нет. Вряд ли это хоть как-то поможет.

– Тогда не будем тянуть, сдавай оружие и пойдём. Если я тебя сейчас отпущу и ты сбежишь, то Бжздецкий меня самого заставит на его дочери жениться, а мне этого совсем не хочется.

– В смысле – жениться?

– В прямом. У тебя теперь два варианта. Или сидеть в тюрьме до конца жизни, или жениться на Гразине, как ты ей и обещал. И я не уверен, какой из этих вариантов лучше.

­– Что значит «не уверен»? Неужели женитьба может быть хуже пожизненной тюрьмы?

– Поверь мне, лучше тебе сейчас об этом не задумываться, – Ян как-то странно покачал головой. – Пошли уже, а то вот-вот стемнеет.

Тюрьмы как таковой в деревне не было, поэтому меня закрыли в караулке, в комнате для отдыха дежурной смены. Не в погребе, и то хорошо. Я вспомнил, что сегодня не поужинал, и Ян распорядился принести мне чего-нибудь с кухни, за что я его искренне поблагодарил. Было видно, что его не радует вся эта ситуация, но деваться ему было некуда. Пшемека не стали оставлять одного в номере и отправили спать в казарму, на то же место, что и вчера.

* * *

Ночью я почти не спал, пытаясь восстановить в голове события вчерашнего вечера. Получалось плохо. Если до того времени, как мы начали играть в карты, события шли последовательно, то сама игра отпечаталась в голове обрывками, а что происходило позже, я вообще не смог вспомнить, сколько ни старался. Возможно, эта самая Гразина присоединилась к нашей гулянке уже после того, как мы закончили играть, но я в этом не был уверен.

С утра меня разбудил стражник, позволил умыться и сразу отконвоировал в штабную избу. Я зашёл и увидел грузного низкорослого мужика с красным одутловатым лицом профессионального алкоголика, который прохаживался вдоль большого стола. Заметив меня, он обошёл стол и сел в стоящее у стены кресло. Ян Ходкевич сидел в углу на стуле и делал вид, что первый раз меня видит.

– Подойди, – начальник стражи, а судя по хозяйским повадкам, это был именно он, оценивающе посмотрел на меня. – Имя, фамилия, откуда?

– Витольд Крючковский, из Мытищ, – я сделал несколько неуверенных шагов и остановился напротив стола.

– Значит, убийца чудовищ и спаситель нуждающихся? – красномордый произнёс это с такой неприязнью, словно речь шла о совершенно недостойных поступках.

– Ведьмец, – уточнил я.

– Ах вот оно как, – похоже, начальнику стражи обо мне не особо подробно доложили. – Ну, и что мне с тобой делать?

– Понять и простить, – почему-то сказал я, хотя за мгновение до этого в голове не было ни единого подходящего ответа. – Признаю свою ошибку и обещаю больше не совершать подобного.

– Вот тут ты не прав, ведьмец. Никакая это была не ошибка, а самая что ни на есть судьба. Ты же веришь в судьбу?

Я неопределённо пожал плечами, потому что не представлял, за что судьба со мной так обошлась.

– А я вот верю, – начальник положил руки на стол и немного подался вперёд, – и точно знаю, что это судьба наконец-то смилостивилась надо мной и послала моей любимой доченьке такого завидного жениха, а то засиделась она в девках сверх всякого приличия. Так что выбирай: либо ты сегодня же женишься на моей дочери и забираешь её из моего дома к чёртовой матери, либо будешь гнить в тюрьме пожизненно.

– Признаю честно, в тюрьму мне совсем не хочется, – я видел, что начальник стражи не шутит. – А можно мне поговорить с вашей дочерью, вдруг у нас получится найти какой-то компромисс?

– Никаких разговоров. Жениху не положено видеться с невестой в день свадьбы до самого алтаря, – отрезал Бжздецкий.

– Тогда я выбираю свободу и женитьбу.

– Странное у тебя понятие о свободе, ну да ладно, – мой будущий тесть посмотрел на меня так, словно у меня с головой непорядок. – Значит, сегодня к обеду вас и обвенчаем. А пока посиди под замком, чтобы не учудил ничего.

Меня вернули в то же помещение караулки и демонстративно закрыли на замок. Я улёгся на койку и начал обдумывать, как мне строить свою жизнь дальше. Судя по словам начальника стражи, мне спихнули явный неликвид и при этом дали понять, что родительской помощи молодой семье ждать не следует. Скорее всего, в папеньке всё-таки взыграют отцовские чувства, и он наверняка даже поможет нам с жильём, когда узнает, что я обитаю на постоялом дворе, потому что иначе его попросту не поймут. Что делать с моей дальнейшей карьерой ведьмеца – отдельный вопрос. Даже не хочу думать, что произойдёт, если я вдруг смогу вернуть память и выясню, что мне куда-то надо срочно ехать и, скорее всего, рисковать своей жизнью. А может случиться, что и погибнуть в расцвете лет. С другой стороны, вдову ведьмеца папенька в обиду не даст и наверняка найдёт для своей кровиночки достойную замену её нерадивому муженьку. Как быть с Пшемеком, я вообще ума не приложу. Ему теперь надо тренироваться, учиться и становиться полноценным самостоятельным ведьмецом, а как это сделать, когда учителя так оперативно захомутали – неизвестно.