Тыловое обеспечение войск в Московской битве

ОРГАНИЗАЦИЯ ТЫЛА И ТЫЛОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ВОЙСК

Московская битва со всей очевидностью подтвердила, что успешная работа органов управления тылом, тыловых частей, подразделений и учреждений во многом могла быть только тогда, когда до мелочей было продумано и эффективно организовано управление тыловым обеспечением войск, когда в каждом конкретном случае были просчитаны все объективные трудности, чтобы вовремя преодолеть их. Уже в период ведения боевых действий на дальних подступах к Москве стало очевидным, что согласованное применение всех сил и средств тыла возможно только при условии четкого планирования и своевременного уточнения принятых решений, организации и поддержания непрерывного взаимодействия между службами, частями, подразделениями и учреждениями тыла.

Битва под Москвой стала для тыловых органов своеобразным полигоном, где проходили обкатку новые идеи и решения в органи-

зации тылового обеспечения войск, совершенствовались методы работы органов управления тылом. Накопленный в тот период опыт по организации тыла и тылового обеспечения войск впоследствии позволил более эффективно проводить эту работу в ходе последующих оборонительных и наступательных операций Красной Армии в годы Великой Отечественной войны.

При подготовке и проведении Московской стратегической оборонительной операции Тыл Красной Армии творчески использовал, пусть и не столь значительный, опыт, накопленный им в первые месяцы войны. При этом условия работы тыла страны по всестороннему обеспечению войск оставались весьма сложными. СССР по-прежнему боролся с Германией своими силами, несмотря на то что в сентябре 1941 года, во время трехсторонней встречи представителей СССР, США и Великобритании, когда была создана Антигитлеровская коалиция и достигнута договоренность об организации конкретной материальной помощи Советскому Союзу'. Однако эта помощь еще даже не поступала — союзники были озабочены собственной безопасностью, выжидая, как развернутся события у «большевистской столицы».

Крайне неудачное начало битвы за Москву, в ходе которого армии Западного, Резервного и Брянского фронтов потерпели тяжелое поражение в районе Вязьмы и Брянска, потеряв значительное количество тыловых частей, подразделений и учреждений, вконец затруднило организацию тылового обеспечения войск. Только за счет величайшего напряжения оставшихся в наличии сил и средств тыловых органов фронтов и армий удавалось хоть как-то «залатать дыры» и худо-бедно обеспечивать войска. Действенную помощь в этот период оказывали центральные органы Тыла Красной Армии. Но особенно надо отдать должное нашим бойцам и командирам, которые героически и самоотверженно сражались с врагом, порою по нескольку дней не получая не то что горячей пищи, но даже ржаных сухарей,

¹ См.: История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941— 1945.Т. 2. С. 188-189.

питаясь «на подножном корму». Тяжелым было положение и с обеспечением войск боеприпасами. Выстоять в тех условиях, в которых находились многие части и соединения, было просто невозможно, однако наши бойцы и командиры, в том числе и тыловых частей и подразделений, доказали, что нет такой задачи, которую не мог бы решить советский солдат-богатырь.

Тыловые органы Центра, фронтов и армий работали в этот период с величайшим напряжением сил. Говорить о какой-то стройности в решении задач организации тылового обеспечения войск не приходилось. Задача была одна: любым путем обеспечить войска необходимыми материальными средствами. Неразбериха и хаос, царившие на некоторых участках фронта в первую половину октября, порой сводили на нет всю работу тыловых органов. Зачастую, вследствие резко менявшейся оперативной обстановки, снабжение войск велось бессистемно. Имелось значительное количество случаев, когда материальные средства не находили назначенного адресата. Часть транспортов с боеприпасами, ГСМ и продовольствием оказались уничтожены авиацией противника. Кухни со щами и кашей отставали от передовых частей порою на пять и более километров!

Это были одни из самых сложных дней в битве под Москвой, хотя когда нашим войскам приходилось легко? Можно смело утверждать, что если бы не героический подвиг воинов, самоотверженно и мужественно сражавшихся с врагом под Вязьмой, и в первую очередь тех, кто оказался в окружении, но не сложил оружия, а продолжал бить врага, отвлекая его силы, положение Москвы было бы гораздо тяжелей, и неизвестно, чем бы еще все закончилось.

В период перехода войск к обороне сложилась такая обстановка, когда тылам Западного, Калининского и Юго-Западного фронтов пришлось одновременно решать сразу несколько задач: обеспечивать войска, переходившие к обороне, осуществлять перестройку своих органов и подготавливать пути сообщения, в соответствии с принятым решением, на оборону. Определенный отпечаток на работу тыла в тот период оказал и тот факт, что армии всех задействованных в

Московской битве фронтов переходили к обороне в условиях непосредственного соприкосновения с противником¹²⁵.

Исходя из общего замысла Московской стратегической оборонительной операции и задач фронтов, органы управления тылом должны были в кратчайшие сроки подготовить штабы и все службы тыла к работе по всестороннему тыловому обеспечению войск, а железнодорожные коммуникации и военно-автомобильные дороги к напряженным снабженческим перевозкам для создания необходимых запасов материальных средств в войсках на армейских и фронтовых складах, осуществить эвакуацию раненых и больных из лечебных учреждений.

Особое внимание в этот период было уделено подготовке и содержанию дорог, особенно автомобильных, в состоянии, пригодном для эксплуатации в зимних условиях, для чего приходилось активно привлекать население неоккупированных подмосковных поселков. Основная нагрузка по-прежнему лежала на тыле Западного фронта, который обеспечивал всем необходимым основную группировку войск, оборонявшуюся непосредственно на подступах к Москве.

Опыт тылового обеспечения войск в Московской стратегической оборонительной операции показал, что одним из важнейших требований, предъявляемых к нему, являлась способность частей и подразделений тыла своевременно обеспечивать войска, находившиеся в любой боевой обстановке, в различных погодных условиях, всем необходимым. Выполнение данного требования напрямую зависело от того, как были подготовлены к работе различные органы и учреждения тыла, насколько рационально размещались тыловые части и подразделения с запасами материальных средств и состояния дорог на маршрутах подвоза.

Непосредственная близость расположения главной группировки противника от тыловых коммуникаций войск Красной Армии, в период битвы под Москвой, серьезно затрудняла подвоз материаль-

ных средств из глубины страны: и столицу, и Подмосковье беспрестанно бомбили самолеты люфтваффе¹²⁶.

В ходе проведения оборонительной операции под Москвой, чтобы обеспечить бесперебойную работу тыла, в первый год войны было принято решение приблизить тыловые части и учреждения к войскам, в результате чего сократилась глубина тыловых районов. С учетом того, что тыловые органы и учреждения во всех звеньях управления еще не обладали необходимым опытом работы в столь сложной обстановке и впервые решали важные боевые задачи в таком объеме, это был важный шаг в апробации основных положений по организации работы фронтового, армейского и войскового тыла в столь крупной оборонительной операции.

Руководители армейского и фронтового тыла принимали решение исходя из реально сложившейся обстановки, ибо действовавшие ранее наставления по организации и работе армейского и войскового тыла уже утратили свою силу, а новые еще не были разработаны.

Общая глубина тыловых районов частей, соединений и армий в период Московской оборонительной стратегической операции составила 125-175 км, а тыловых районов фронтов: Западного — 160— 200 км, Калининского — 200-210 км, Брянского — 240-270 км¹²⁷. Приближение оперативного и войскового тыла к переднему краю было обусловлено рядом обстоятельств.

Во-первых, на подступах к Москве в октябре сорок первого сложилась тяжелая обстановка. Активные наступательные действия противника с целью захвата и уничтожения советской столицы, вынуждали командование фронтов и армий рисковать, размещая склады и базы снабжения по возможности ближе к переднему краю, для того, чтобы уменьшить плечо подвоза и тем самым сократить сроки доставки материальных средств войскам. Однако из-за отсутствия достаточного

количества автотранспорта в войсковом звене, а также в целях экономии времени на погрузку — выгрузку, зачастую приходилось доставлять боеприпасы и ГСМ непосредственно в полки и батальоны.

Во-вторых, в силу сложившейся обстановки и близости района боевых действий от Москвы расположить тылы на большем удалении не представлялось возможным. Так, первая часть тыла 33-й армии располагалась в 14 км от переднего края, 16-й армии — в 11 км, 49-й армии — в 12 км¹²⁸. Определенный отпечаток на размещение органов тыла накладывало расположение железнодорожных магистралей.

В-третьих, климатическими и погодными условиями: необычайно сильных морозов, снежных заносов и метелей, которые делали дороги абсолютно непроходимыми для всех видов транспорта, тыловые органы были вынуждены размещаться как можно ближе к войскам, чтобы своевременно решать задачи снабжения войск и организовать эвакуацию раненых в тыл.

В-четвертых, этому способствовал и тот факт, что на подступах к Москве советские войска имели достаточно сильную и эффективную систему противовоздушной обороны, которая надежно прикрывала от воздействия авиации противника не только боевые порядки войск, но и размещавшиеся в этом районе тыловые органы.

Таким образом, приближение тыловых органов оперативного и стратегического тыла было вполне оправданно и обусловливалось необходимостью обеспечивать бесперебойную работу различных тыловых органов в период битвы за Москву.

Тылы соединений и частей также старались располагаться как можно ближе к боевым частям и подразделениям. Согласно предвоенным взглядам, нормальная глубина войскового тыла должна была быть в пределах 37-50 км: на тыловой район стрелкового полка отводилось 12-15 км, а стрелковой дивизии — 25-30 километров. Несмотря на то что в период битвы под Москвой удаление тыловых органов оперативного и войскового тыла от переднего края на разных участках фронта было разнообразным, явно просматривалась

тенденция приближать их к боевым порядкам войск. Так, в ходе битвы, глубина войскового тыла редко превышала 20 километров. Тыловой район стрелковой дивизии составлял 8-10 км. а стрелкового полка — 8-12 километров. Таким образом, глубина тылового района полка сократилась на 4-5 км. дивизии — на 17-30 километров.

Эти изменения оказали существенное влияние на работу и размещение тыловых частей и учреждений. К примеру, если дивизионный обменный пункт (ДОП) в начале войны развертывался, как правило, в 13-16 км от линии фронта, то уже в оборонительный период битвы под Москвой, исходя из характера боевых действий, он располагался в 15-20 км, а в наступательный период — в 8-12 километров. Дивизионный медицинский пункт, размещавшийся ранее не ближе 10 км от переднего края, теперь, в зависимости от обстановки, находился непосредственно в 5-10 километрах. Если дивизионный ветеринарный лазарет ранее располагался в 24-30 км от линии фронта, а эвакоотделения выдвигались на линию дивизионных обменных пунктов (13-16 км), то теперь, как правило, стал размещаться в обороне — в 15-20 км, а при наступлении — в 10-12 километрах.

В летних сражениях 1941 года тыловой район для хозяйственных подразделений полка находился в 5-8 км от линии фронта, и не было установлено точных, проверенных опытом дистанций между ними, то в битве под Москвой полковой пункт питания развертывался не далее 7-10 км, а в наступление — до 4—6 километров. Полковой медицинский пункт, как правило, развертывался в 5-6 и 2-3 километрах соответственно. Батальонный пункт боевого питания развертывался в обороне на удалении до 4-5 км от переднего края, а в наступлении — до 2-3 км. Батальонный медицинский пункт размещался в обороне в 2-3 км от линии фронта, а в наступлении развертывался на удалении до 1-1,5 километров.

Все эти цифры свидетельствуют о том, что войсковые командиры также стремились размещать свои тыловые органы вблизи от боевых частей и подразделений с целью сокращения времени на их обеспечение всем и скорейшей эвакуации раненых с поля боя. Однако в ходе боевых действий под Москвой некоторые командиры подтягивали

вторые эшелоны полковых и дивизионных тылов слишком близко к переднему краю, не уделяя при этом должного внимания маскировке и рассосредоточению техники тыла. В результате тыловые части и подразделения несли большие потери в личном составе и материальных средствах от огня артиллерии и ударов авиации противника¹²⁹.

Имелись и случаи размещения дивизионных тылов раздробленно (50-й сд 5-й армии) и перемещения их без приказа командования (108-я сд 5-й армии), что приводило к потере управления и трате времени по розыску довольствующих органов¹³⁰.

Несмотря на очень тяжелое положение с состоянием путей подвоза, приближение тыловых частей и учреждений к войскам сыграло большую положительную роль в бесперебойном обеспечении их материальными средствами. При ведении операций не возникало острой необходимости вносить существенные изменения в организацию тыла фронтов. Тыловые границы всех трех фронтов в ходе операции не переносились.

Вместе с тем анализ архивных документов показывает, что максимальное приближение тыловых органов к войскам не всегда позволяло рассредоточено разместить их, что порою приводило к ску-чиванию тыла, особенно на направлении сосредоточения основных усилий в обороне, а также к неоправданным потерям.

Так, в период оборонительных боев 16-й армии (командующий генерал-лейтенант К.К. Рокоссовский) на солнечногорском направлении, в конце ноября — начале декабря 1941 года, в районе Чашни-ково — Крюково — Дедовск, в полосе обороны шириной до 21 км, действовала следующая группировка: стрелковых дивизий — 6, кавалерийских дивизий — 4, стрелковых бригад — 4, танковых бригад — 8, отдельных кавалерийских полков — 1, стрелковых полков — 1, отдельных танковых батальонов — 1, отдельных пулеметных батальонов — 1, гвардейских минометных полков — 2, гвардейских минометных дивизионов — 7, артиллерийских полков — 5, артилле-

рийских полков ПТО — 10, отдельных инженерно-саперных батальонов — 3 и ряд других частей¹³¹.

Таким образом, на узком участке фронта действовали свыше 90 частей и соединений различных родов войск. В этой же полосе обороны были сосредоточены и их тыловые органы. О назначении войсковых тыловых районов и рациональном размещении тыловых органов в таких условиях не могло быть и речи. Тыловые части и подразделения располагались в тылу боевых порядков своих частей и соединений на удалении 2-8 км от переднего края, а порой и ближе, ввиду отсутствия районов для их размещения, а также проходимых дорог. Установленные пути подвоза и эксплуатации обеспечивали одновременно нужды нескольких соединений. Это приводило к перегрузке коммуникаций и, как следствие, потерям в личном составе, материальных средствах и технике от огня артиллерии и ударов авиации противника, что, в свою очередь, отрицательно сказывалось на сохранении их живучести и способности по обеспечению войск всем необходимым.

Однако размещение такого количества тыловых частей и учреждений на столь ограниченной площади в непосредственной близости от противника, было продиктовано именно оперативно-тыловой необходимостью, к тому же такие факты не так часто имели место. В этих условиях бесперебойная работа тыла обеспечивалась умелой тактической и оперативной маскировкой, и надежным прикрытием частей и подразделений тыла с воздуха.

Приближение тыловых органов к переднему краю было характерно не только для органов оперативного и войскового тыла, но и для стратегического, что выражалось прежде всего в организации промежуточных звеньев руководства силами и средствами. Это достигалось путем выделения на отдельные направления оперативных групп из состава центрального аппарата и созданием специальных органов управления. Они контролировали состояние тылового обеспечения

соответствующих группировок войск, перераспределяли прибывавшие материальные средства и выполняли другие, присущие им функции.

В период битвы под Москвой получил распространение такой способ в управлении тылом, как выезд оперативных групп офицеров штаба Тыла Красной Армии на самые ответственные участки, в армии и дивизии, действовавшие на направлении сосредоточения основных усилий (главного удара), для оказания помощи в решение основных тыловых задач на местах.

В распоряжение оперативных групп и представителей Тыла выделялись резервы материальных средств, рабочей силы и автомобильного транспорта. Так, в период решающих оборонительных боев на подступах к Москве, 22 октября 1941 года была образована оперативная группа Тыла во главе с заместителем начальника Тыла Красной Армии генералом М.В. Захаровым, на которую возлагались следующие задачи:

— организация снабжения войск Западного и Калининского фронта всеми основными видами довольствия;

— организация перевозок оперативных и снабженческих грузов в пределах Московского железнодорожного узла и решение вопросов, связанных с этими перевозками, с группой Народного комиссариата путей сообщений.

В распоряжение оперативной группы Тыла была выделена автомобильная техника и материальные средства, что позволило ей проделать большую работу в решении задач материально-технического обеспечения войск Западного и Калининского фронтов¹³².

Организация работы тыла Западного фронта к началу битвы под Москвой была определена директивой фронта по тылу фронта № 016 от 10 сентября 1941 года¹³³, и впоследствии, в соответствии с оперативной и тыловой обстановкой, корректировалась другими директивами (от 3 и 22 декабря 1941 года).

На защиту Москвы прибыли сибирские дивизии и морская пехота

Общая глубина армейского и войскового тыла в контрнаступлении и в период общего наступления под Москвой составила 50-100 км, а тыловых районов фронтов: Калининского — 200-210 км, Западного — 125-160 км. Юго-Западного — 250-300 километров. Глубина тылового района Северо-Западного фронта достигала 200-280 км¹³⁴. Тыловые части и учреждения фронтов располагались по всей полосе тыловых районов, а некоторые из них даже за их пределами.

Битва под Москвой со всей очевидностью подтвердила правильность выбранной, по аналогии с управлением войсками, линии на осуществление в Тылу Красной Армии принципа единоначалия. Сущность ее, заключалась в единоличной ответственности командующих и командиров всех степеней за все стороны жизни и деятельности подчиненных войск, в том числе и за тыловое обеспечение. На протяжении всей битвы организация тылового обеспечения являлась неотъемлемой частью работы командира по руководству войсками.

Единоначалие командующих фронтами и армий, командиров дивизий и полков сочеталось с инициативой их заместителей по тылу, которые являлись главными организаторами этой работы, а также начальников штабов тыла, начальников родов войск и служб, всех офицеров органов управления тылом.

К концу Московской битвы была завершена организация самостоятельной системы управления тылом, функционирующей в тесной связи с общевойсковым штабом, командующими и начальниками родов войск, специальных войск и служб. Несмотря на тяжелую оперативную и тыловую обстановку в войсках Красной Армии, оборонявших столицу, в этот период появились первые признаки и стремление, за счет более гибкого планирования работы по обеспечению войск, более рационально организовать работу тыловых управлений.

Так, например, начальник тыла Западного фронта генерал-майор В.П. Виноградов в ноябре 1941 года, впервые среди всех началь-

ников тыла фронтов, установил пятидневное планирование подвоза продовольствия и фуража армиям, что позволило несколько улучшить распределение ресурсов и осуществлять маневр запасами¹³⁵. Перейдя на пятидневное планирование снабжения армий продовольствием и фуражом, служба продовольственного снабжения фронта добилась заметных успехов в улучшении войск продуктами питания.

Однако опыт Западного фронта не получил в тот период должного распространения. В первую очередь это было связано с тем, что фронты находились в разных условиях снабжения продовольствием, к тому же близость Москвы и центральных складов НКО, развитая сеть автомобильных и железных дорог, хорошие линии связи и другие факторы заметно отличали условия работы Западного фронта от других фронтов. Тем не менее впоследствии опыт работы продовольственного отдела тыла Западного фронта оказался востребованным.

Повышение эффективности управления тыловым обеспечением в различных видах боя, было предметом постоянного обсуждения, как в ходе служебных совещаний, так и заседаний военных советов фронтов и армий¹³⁶.

Главными задачами органов управления по организации тылового обеспечения войск в период Московской битвы были:

— организация подвоза материальных сил и средств, выполнение эвакуационных перевозок и использования для этих целей транспортных средств;

— подготовка, содержание и использование путей подвоза и эвакуации;

— организация взаимодействия органов, частей и учреждений тыла;

— определение и выполнение мероприятий по защите, охране, обороне и маскировке тыла;

— проведение партийно-политической работы в органах, частях, подразделениях и учреждениях тыла;

— использование местной промышленно-экономической базы.

Решению этих важных задач на протяжении всей Московской битвы командование и военные советы всех фронтов и армий уделяли серьезное внимание, о чем свидетельствует директива командующего Западным фронтом № 027 от 22 декабря 1941 года «О мерах по улучшению управления тылом», в которой подчеркивалось: «...без четко организованной работы тыла самая хорошая операция может захлебнуться...»¹³⁷.

Московская битва со всей очевидностью продемонстрировала, что успех материально-технического обеспечения войск в ходе боевых действий достигается заблаговременным созданием и правильным эшелонированием необходимых запасов материальных средств, бесперебойным восполнением их расхода и потерь. Решение этой задачи напрямую зависело от того, насколько рационально были размещены тыловые части и подразделения с запасами материальных средств, и как грамотно были спланированы и организованы их подвоз войскам.

Роль и значение подвоза материальных средств в организации снабжения войск коротко и ясно сформулировал И.В. Сталин в беседе с начальником Тыла Красной Армии генералом А.В. Хрулевым: «...снабжение войск — это прежде всего подвоз»¹³⁸.

Сложность в организации и проведении этой работы в период битвы под Москвой была обусловлена не только условиями боевой обстановки, но и перестройкой работы всей системы Тыла Красной Армии, развернувшейся в августе 1941 года. Однако, несмотря на все недостатки, связанные прежде всего с налаживанием работы по тыловому обеспечению войск в новой организационно-штатной структуре, в этот период появился первый опыт рациональной организации тылового обеспечения войск.

Быстро менявшаяся обстановка требовала жесткой централизации снабжения и быстрой подачи материальных средств войскам. В период вынужденного отхода войск на армейских складах не было необходимости создавать большие запасы материальных средств. Наличие действующих железных дорог в войсковых тыловых районах, несмотря на постоянные удары немецкой авиации, в целом старались обеспечивать быструю подачу материальных средств войскам. Западный фронт, к примеру, широко практиковал открытие для армий специализированных станций снабжения по боеприпасам, горючему и продовольствию, находившихся вблизи от железнодорожных магистралей¹³⁹.

Структура органов управления оперативного и войскового тыла, хотя и претерпевшая к началу битвы существенные изменения, на тот момент не в полной мере соответствовала требованиям складывавшейся обстановки, а точнее сказать, была пока просто не готова к ведению маневренных боевых действий, тем более в ходе вынужденного отхода войск. Построение оперативного тыла в этот период оставалось громоздким и сковывало маневр войск.

Запасы материальных средств, по-прежнему создаваемые по довоенным нормативам, были сильно завышенными. Они не увязывались ни с боевым составом войсковых соединений и оперативных объединений, ни с их фактическими потребностями в материальных средствах. К тому же количество поступавших запасов зачастую не соответствовало возможностям частей и подразделений подвоза дивизий и армий, понесшим в ходе предыдущих боев большие потери в автомобильной технике, по подъему материальных средств.

В связи с этим, в октябре 1941 года приказом Народного комиссара обороны были установлены новые нормы запасов и соответственно изменены организационно-штатные структуры армейских и фронтовых складов.

В соответствии с этим приказом предусматривалось хранение боеприпасов:

— на фронтовых складах — до 1 боекомплекта (вместо 7-8);

— на армейских — 0.75 бк (вместо 1-1,5);

— в войсках 1,5 бк.

Общие запасы боеприпасов во фронте — 3,25 бк.

Запасы горюче-смазочных материалов на фронтовых складах предусматривалось иметь в количестве двух заправок горючего, продовольствия — 15 сутодач. Для армейских складов соответственно — 1 заправка горючего и 5 сутодач продовольствия.

Тогда же, в целях повышения ответственности за расходованием материальных средств, приказом Наркома обороны были введены лимиты расхода боеприпасов, а затем и горючего, превышать которые никто не имел права без разрешения Ставки Верховного Главнокомандования¹⁴⁰.

В условиях вынужденного отхода войск на новые оборонительные рубежи и ограниченного наличия транспортных средств, особенно автомобилей, стало очень сложно перемещать имевшиеся в распоряжении фронтов и армий склады различного назначения, что нередко приводило к их потере. Общее число складов достигало: во фронте — более 100, армии — до 25.

В середине октября 1941 год, по предложению генерала А.В. Хрулева, Народный комиссар обороны издал приказ, по которому упразднялись многие тыловые части и учреждения, в том числе и самостоятельно созданные некоторыми фронтами в конце лета — начале осени 1941 года. Это решение не только способствовало повышению подвижности и маневренности органов и учреждений оперативного тыла, но и позволило сохранить значительное количество материальных средств, передав их на баланс центральных органов тыла. Во фронтах вместо существовавших учреждений тыла были введены полевые склады по основным видам материальных средств, а в армиях — полевые армейские базы (ПАБ) в составе 7-8 полевых складов вместо 24—25¹⁴¹. Часть тыловых учреждений фронтов была передана в

ведение центральных довольствующих органов и обеспечивающих управлений, а армейских — включена в состав фронтового тыла. Существенно сократился и состав войскового тыла.

Проведение этих мероприятий позволило в период вынужденного отхода войск значительно снизило потери материальных средств от воздействия авиации противника¹⁴².

Однако, несмотря на большую работу, проведенную различными органами тыла по материальному обеспечению войск в этот период, в его работе имел место ряд существенных недостатков, которые порой в значительной степени затрудняли снабжение соединений и частей всем необходимым для боя. Имелись многочисленные факты несвоевременного обеспечения войск положенным довольствием, иногда в течение нескольких суток. Тяжелое положение сложилось в этот период в 110-й и 113-й стрелковых дивизиях 33-й армии.

В донесении офицера штаба 33-й армии о состоянии дел с обеспечением материальными средствами подчиненных частей и подразделений в 113-й стрелковой дивизии отмечалось:

«... Артиллерия не имеет совершенно снарядов, мало патрон.

В дивизии нет продовольствия.

По сообщению командира дивизии, посланные за снарядами и продовольствием машины к 16.30 еще не прибыли и где находятся, не знает...»¹⁴³.

В других соединениях Западного фронта обстановка была не лучше. Из донесения командира 455-го мсб 151-й омсбр: «Питанием и боеприпасами не снабжают. За три дня получили только хлеб...»¹⁴⁴.

Основными причинами такого положения с обеспечением соединений и частей материальными средствами были:

Во-первых, сложная оперативная обстановка, до предела осложнившая работу частей и подразделений тыла.

Во-вторых, значительный некомплект автомобилей в частях и

подразделениях подвоза, что приводило к частым срывам поставки материальных средств.

В-третьих, отсутствие у основной части должностных лиц тыловых органов необходимой практики в организации материального обеспечения подчиненных войск, особенно в звене войскового и оперативного тыла, слабое знание ими своих функциональных обязанностей, что нередко порождало неразбериху в работе тыловых органов и обеспечении войск всем необходимым для боя и жизнедеятельности.

Так, в телеграмме, направленной 4 октября 1941 года в адрес командующих фронтов и армий и подписанной заместителем Наркома обороны Маршалом Советского Союза Б.М. Шапошниковым и начальником Тыла Красной Армии генерал-лейтенантом интендантской службы А.В. Хрулевым, в частности, отмечалось:

«.. .Практика показывает, что тыловые учреждения частей, соединений и армий, будучи разрозненными и не имея во главе энергичных, волевых начальников, создают в тылу войск беспорядок и ничем не вызываемую панику.

Достаточно вклинения в тыл небольших танково-мотоциклетных групп противника, или захвата отдельными танками и мотоциклистами того или иного населенного пункта в тылу, части и учреждения тыла считают себя окруженными и в беспорядке, оставляя на произвол судьбы имущество, боеприпасы, отступают на десятки километров.

При отступлении образуется беспорядочный и непрерывный поток машин, повозок, воинских групп одиночных красноармейцев и даже тракторов с артиллерийскими орудиями. ,.»¹⁴⁵.

В-четвертых, частая смена месторасположения частями и учреждениями тыла вышестоящей инстанции, вследствие резкого изменения оперативной обстановки, и несвоевременное информирование об этом подчиненных им органов и учреждений тыла, приводили к потере времени, чтобы отыскать довольствующие органы и доста-

вить необходимые материальные средства в соединения и части (108-я сд 5-й армии)¹⁴⁶.

Вынужденный отход войск создавал большие трудности с размещением тыловых частей, подразделений и учреждений и затруднял маневр материальными средствами, вследствие чего обеспеченность армий одними и теми же видами материальных средств зачастую была различной. Нередки были факты отсутствия у тыловых органов фронта сведений о состоянии дел в подчиненных армиях¹⁴⁷.

Основную роль в централизованных и внутрифронтовых снабженческих перевозках в период Московской битвы играл железнодорожный транспорт. Некоторые неотложные задачи выполнял автомобильный транспорт из резерва Верховного Главнокомандования.

Неудачные действия и отход войск Красной Армии привели к резкому сокращению протяженности сети железных дорог. Если на 21 июня 1941 года протяженность сети железных дорог Советского Союза была равна 106,1 тыс. км, то к началу битвы под Москвой она составляла только 74,5 тыс. км, а в ходе сражения сократилась до 61,5 тыс. километров. Такое сокращение сети железных дорог в значительной степени затруднило работу железнодорожных коммуникаций, усложнило выполнение снабженческих перевозок, ухудшило основные эксплуатационные показатели работы железнодорожного транспорта.

Только в период оборонительной операции под Москвой авиация противника произвела 395 налетов на железнодорожные участки Западного, Калининского, Брянского и Резервного фронтов и сбросила на пути около 2800 бомб. Наиболее сильному воздействию авиации противника подверглись железнодорожные станции, пути и линии связи на перегонах. Особенно доставалось от вражеской авиации путям и устройствам связи, из-за чего движение поездов и непрерывное управление железнодорожными воинскими и народнохозяйственными перевозками были нарушены. Это привело к значительному снижению эксплуатационных показателей работы железных дорог. Прежде все-

С парада на фронт. 7 ноября 1941 г.

го увеличился оборот вагонов, сократилась участковая и техническая скорость, увеличился рабочий парк вагонов (табл. 4). Снижение этих показателей работы железнодорожного транспорта привело к резкому нарушению движения поездов по графику (расписанию).

Таблица 4

Изменения основных эксплутационных показателей работы железных дорог, обеспечивающих оперативные и снабженческие перевозки в битве под Москвой (октябрь — декабрь 1941 г.)¹⁴⁸

Изменения основных эксплуатационных показателей на шести важнейших железных дорогах, составлявших железнодорожную сеть фронтов, и участках, по которым осуществлялись пополнение войск и подвоз воинских грузов фронтам, до крайности усложнили работу железнодорожного транспорта. Между тем необходимо было выполнять напряженные оперативные перевозки, осуществлять подвоз

материальных средств войскам фронтов, а также перевозить людей и предприятия в эвакуацию. В период Московской битвы, несмотря на трудности, железнодорожный транспорт выполнил очень большой объем воинских перевозок (табл. 5, 6).

Таблица 5

Объем воинских железнодорожных перевозок (в вагонах), выполненных в период оборонительного сражения (30 сентября — 5 декабря 1941 г.)¹⁴⁹

Таким образом, только в период оборонительной операции железнодорожным транспортом было перевезено (для Западного, Калининского и Брянского фронтов) 34 159 вагонов снабженческих грузов, из них 25 461 вагон — только Западному фронту, что составило 74,3% от всех перевозок¹⁵⁰.

В период контрнаступления под Москвой общий объем воинских перевозок составил 107 023 вагона, а снабженческих перевозок — 24 296 вагонов. Причем внутрифронтовые перевозки составили 30 844 вагона или почти 30% от общего количества перевозок, совершенных железнодорожным транспортом в этот период (табл. 6).

Таблица 6

Объем воинских железнодорожных перевозок (в вагонах), выполненных в период контрнаступления (5 декабря 1941 г. — 8 января 1942 г.)'

Несмотря на постоянные бомбардировки противника железнодорожного транспорта и путей сообщений, среднесуточный объем снабженческих железнодорожных перевозок, в период контрнаступления под Москвой, составлял: на Западном фронте — 330 вагонов, на Калининском — 163 вагона, а общий объем железнодорожных перевозок достигал 1675 и 628 вагонов в сутки соответственно¹⁵¹.

Объем внутрифронтовых снабженческих перевозок железнодорожным транспортом, по данным Западного и Калининского фронтов, распределялся следующим образом:

— боеприпасы и вооружения — 45,0 и 32,5 %;

— горючее и масла — 6,3 и 14,0 %;

— продовольствие и фураж — 14,4 и 36,4 %;

— прочие грузы — 34,3 и 17,1 %, соответственно.

Столь разные показатели фронтов в объеме перевозок по видам

материальных средств говорят: во-первых, об объеме и важности боевых задачах, которые решали фронты в контрнаступлении; а во-вторых, об уровне обеспеченности фронтов теми или иными материально-техническими средствами в ходе операции.

Государственные органы управления СССР работе железнодорожного транспорта уделяли первостепенное внимание. В период Московской битвы ГКО состоялось 21 заседание, на которых рассматривалась работа железнодорожного транспорта, решались задачи по усилению их пропускной способности и др. вопросы, способствовавшие организации подвоза материальных средств войскам. Так, в связи с большими потерями подвижного состава и материальных средств от авиации противника во время их перевозок по железным дорогам, в том числе и в глубине страны, 14 декабря 1941 года на заседании ГКО было принято постановление № 1024сс «О мероприятиях по улучшению охраны железных дорог». В постановлении были определены конкретные задачи различным государственным и военным органам управления СССР по улучшению организации охраны железных дорог и сохранению подвижного состава¹⁵².

3 января 1942 года Государственный Комитет Обороны принял постановление № 1095сс «О восстановлении железных дорог»¹⁵³, где были определены первоочередные мероприятия по ремонту разрушенных путей в районах, освобожденных от немецких захватчиков, с тем, чтобы использовать их в последующем для организации оперативных и снабженческих перевозок. В эти же дни ГКО принял решение о возобновлении строительства большой Московской Окружной железной дороги, которая должна была разгрузить столичные железнодорожные вокзалы и способствовать маневрированию железнодорожным транспортом для своевременного обеспечения войск¹⁵⁴.

Серьезные недостатки, выявленные в организации снабженческих и оперативных перевозок зимой 1941/42 года, обусловленные не только недостаточной пропускной и выгрузочной способностью железнодорожного транспорта, но и слабоэффективной работой других видов транспорта, послужили причиной создания специального органа, который должен был осуществлять контроль и руководство деятельностью всех видов транспорта по выполнению задач оперативных и снабженческих перевозок в интересах войск Действующей армии.

Постановлением ГКО № 1279сс от 14 февраля 1942 года при Государственном Комитете Обороны был образован Транспортный комитет. О большом значении, которое придавалось работе вновь образованного комитета, говорит тот факт, что в его состав вошли И.В. Сталин (председатель), А.А. Андреев, А.И. Микоян, А.В. Хрулев и другие государственные деятели¹⁵⁵.

В период битвы под Москвой произошло упорядочение движения поездов. Вместо одиннадцати различных управлений НКПС (по направлениям железных дорог) 22 марта 1942 года было принято решение об образовании Центрального управления движением НКПС, на которое возлагалось и руководство обеспечением воинских перевозок.

16 апреля ГКО принял решение о повышении зарплаты работникам, связанным с движением поездов, а также инженерно-техническому составу линейно-хозяйственных организаций железных дорог¹⁵⁶.

Принятые меры позволили в целом успешно решить задачи по организации централизованных и внутрифронтовых снабженческих железнодорожных перевозок. Общий объем перевозок, выполненных железнодорожным транспортом в период оборонительной операции и в ходе контрнаступления войск Красной Армии под Москвой, представлен ниже.

Таблица 7

Общий объем железнодорожных перевозок (в вагонах), выполненных в битве под Москвой

(30 сентября 1941 г. — 8 января 1942 г.)¹⁵⁷

Задача организации подвоза материальных средств автомобильным транспортом в звене фронт-армия-дивизия была наиболее сложной. Особенно серьезным было положение в подразделениях подвоза войскового звена, где к началу битвы за Москву имелся значительный некомплект автомобильной техники. Так, укомплектованность автомобильным транспортом 110-й сд (командир дивизии подполковник Н.А. Беззубов) 33-й армии составляла всего лишь 47,5%, а 201-й сд (командир дивизии полковник Г.Г. Паэгле) — 43%'. В 338-й сд (командир дивизии полковник В.Г. Кучинев) 16-й армии имелось всего 15 автомобилей, что составляло 17,5% от положенного по штату^{1 1 158 159}.

Укомплектованность техникой медицинских учреждений, частей и подразделений, а также частей и подразделений подвоза ГСМ составляла не более 20-30%.

Это в значительной степени затрудняло подвоз и обеспечение соединений и частей различными видами довольствия, не позволяло оказывать своевременную медицинскую помощь раненым и больным даже в эвакогоспиталях фронтов. Заместитель начальника санитарного управления Западного фронта бригадный военврач Авалишин в своем донесении указывал:

«Прибывающие госпитали почти не имеют никакого транспорта для перевозки раненых и хозяйственного обслуживания госпиталей (подвоз топлива, продуктов, фуража)... подвоз продуктов и фуража производится из складов, расположенных на 50 и более километров.

Указанные обстоятельства не позволяют развернуть прибывшие эвакогоспитали для приема раненых»¹⁶⁰.

Вместе с тем нельзя не отметить и тот факт, что укомплектованность многих частей и подразделений тыла личным составом была выше общей укомплектованности соединений и объединений, порой и значительно. В период битвы за Москву этот факт неоднократно служил поводом для сокращения численности тыловых частей, подразделений и учреждений и направления значительной части личного состава тыловых органов на пополнение стрелковых подразделений и частей, особенно в период формирования новых гвардейских стрелковых корпусов, стрелковых дивизий и бригад весной 1942 года.

Неравномерная обеспеченность дивизий автотранспортом приводила к его нерациональному использованию и усложнению подвоза. Чтобы устранить это. командование Западного фронта приказало военным советам армий перераспределить имевшийся в войсках автотранспорт, с тем чтобы обеспечить каждой дивизии возможность ежедневного подвоза 7₄ боекомплекта, 7₂ заправки горючего, V суточной дачи продовольствия и 7. суточной дачи фуража на расстояние 60-70 км. Надо отметить, что это весьма рациональное и дальновидное решение позволило всем дивизиям иметь хотя бы минимум материальных средств, необходимых для боя и жизнедеятельности.

Армейские и фронтовые тыловые части были укомплектованы автомобильной техникой несколько лучше, однако их количество и техническое состояние было разным. Так, например, в армиях Западного фронта на 17 ноября 1941 года насчитывалось: в 5-й армии (командующий армией генерал-лейтенант Л.А Говоров) — 1971 автомобиль (исправных — 1875), в 43-й армии (командующий армией

Дороги наступления

Делегация колхозников передает воинам танки, построенные на собственные сбережения

генерал-майор К.Д. Голубев) — 1387 автомобилей, из них 1160 исправных, в 33-й армии — 1443 автомобиля, из них 1282 исправных'.

Причем разным было не только количество автомобильной техники, но и условия в которых находились армии Западного фронта. Так, 30-я армия (командующий армией генерал-майор В.А. Хоменко), действовавшая на правом фланге, при большом плече подвоза имела всего около 140 машин, а 43-я, располагавшаяся в центре фронта, имела значительно большее количество автомобилей. Перераспределив автотранспорт между армиями, командование Западным фронтом добилось некоторого улучшения в подвозе материальных средств.

В этот же период в частях и подразделениях подвоза резерва тыла Западного фронта насчитывалось 1387 автомобилей, из них в ремонте находилось 387 единиц^{1 161 162}. Надо отметить, что Западный фронт, по сравнению с другими фронтами, был намного лучше обеспечен автомобильной техникой. Так, на 1 декабря 1941 года фронты имели в своем составе: Западный — 39 933 автомобилей. Калининский — 7867, армии правого фланга Юго-Западного фронта — 3145¹⁶³. Однако и задачи, которые решал Западный фронт, были намного ответственней и объемней.

Коэффициент технической готовности (КТГ) автомобильной техники, несмотря на постоянную эксплуатацию и сложности в организации ремонта и обслуживания, был довольно высоким, что свидетельствует о большой работе проделанной в этом направлении личным составом частей и подразделений подвоза, ремонтными органами. Так, на 15 ноября 1941 года КТГ автомобильной техники составлял: в армейских тылах — 0,85-0,83, а в частях и учреждениях тыла Западного фронта — 0,74¹⁶⁴.

Определенную положительную роль в этом сыграла директива Генерального штаба Красной Армии «О мерах по улучшению эксп-

луатации автомобильного транспорта в зимних условиях», в которой были даны подробные инструкции о порядке подготовки и эксплуатации техники в сложных погодных условиях зимы 1941/42 года^{165 2 2}.

В период оборонительного сражения под Москвой автомобильный транспорт широко привлекался для осуществления оперативных перевозок. Так в период 23 ноября — 17 декабря 1941 года были перевезены: стрелковая дивизия, пять стрелковых бригад и два лыжных батальона. Для осуществления этих перевозок в различные сроки были привлечены 1683 автомобиля.

К концу декабря 1941 года в автотранспортных частях Западного фронта имелось около восьми тысяч автомобилей, не считая машин, обслуживающих авиацию, в том числе около двух тысяч в составе фронтового звена подвоза и свыше шести тысяч — в армейском и войсковом звеньях (табл. 8).

Таблица 8

Наличие и техническое состояние автотранспортного парка Западного фронта (в пересчете на автомобили ГАЗ-АА) без войскового автотранспорта специальных частей и служб¹⁶⁶

Коэффициент технической готовности автомобильной техники в период контрнаступления и общего наступления войск Западного фронта был еще выше, чем в период ведения оборонительных действий, что свидетельствует о повышении уровня технической подготовки водителей тыловых частей и подразделений и значительной

работе, проведенной ремонтными органами тыловых частей и подразделений в ноябре — декабре 1941 года.

Так, на 1 января 1942 года коэффициент технической готовности автомобильной техники составлял, в армиях — 0,85, а в тыловых частях Западного фронта — 0,84. Парк автомобильной техники фронта к этому времени значительно вырос, увеличившись на 3452 единицы^{167 2 3}. Однако не везде состояние техники находилось на должном уровне. В ряде частей и соединений имелись многочисленные факты нерадивого отношения к ее состоянию и ремонту¹⁶⁸¹⁶⁹.

В целях улучшения подвоза материальных средств, государственными органами управления СССР принимались активные меры по обеспечению Действующей армии автомобилями. Основным источником пополнения автомобильного парка Красной Армии в этот период времени являлась мобилизация автомобилей из народного хозяйства. В сентябре 1941 года ЦК ВКП(б) и Советского правительства было принято решение о дополнительной мобилизации 30 тысяч автомобилей из народного хозяйства для укомплектования транспортных частей Действующей армии (постановление ГКО № 618сс «О мобилизации автотранспорта»¹⁶⁸).

31 октября 1941 года, в самый тяжелый период ведения оборонительных боев под Москвой, Государственный Комитет Обороны своим постановлением приказал изъять 250 автомобилей в Москве для организации автоколонны по перевозке боеприпасов¹⁷⁰. Несколько ранее, на основании постановления ГКО № 714сс¹⁷¹, Мосгорисполком передал для нужд Наркомата обороны 600 автомобилей. Однако обстановка с наличием автомобильной техники в войсках продолжала оставаться сложной, в связи с чем 25 ноября 1941 года Госу

дарственный Комитет Обороны был вынужден принять постановление № 958сс «Об изъятии по г. Москве неходовых грузовых машин»'. Эти машины планировалось отремонтировать на предприятиях столицы и отправить в войска.

Стремлением улучшить подвоз материальных средств автомобильным транспортом, было продиктовано постановление № 1047сс, принятое ГКО 22 декабря 1941 года. На основании этого постановления планировалось формирование 45 отдельных автотранспортных батальонов резерва Ставки Верховного Главнокомандования. Однако это решение было явно непродуманным и не соответствовало общему количеству автомобильной техники, имевшейся в тот период в стране, что и подтвердили последующие события. 1 февраля 1942 года формирование автотранспортных батальонов было прекращено, а имевшиеся в их распоряжении автомобили розданы по фронтам.

О работе автомобильного транспорта всех фронтов, участвовавших в битве под Москвой в архиве нет полных сведений, но насколько напряжено использовались автомобили для подвоза материальных средств войскам, можно судить по работе автотранспорта Западного фронта в январе 1942 года (табл. 9). Войсковой и армейский автотранспорт в Московской стратегической наступательной операции, по сравнению периодом оборонительных боев работал уже более эффективно, о чем говорят данные объема работы, выполненной автомобильным транспортом фронтовыми частями и подразделениями подвоза.

Таким образом, только за январь месяц 1942 года автотранспортом тыловых частей Западного фронта было перевезено 13 701 тонна различных грузов, при этом автомобилями был совершен пробег 1 825 920 километров^{1 172 173}.

Таблица 9 Работа автотранспортных частей Западного фронта в январе 1942 г.1

Исключительно тяжелое положение на протяжении всей Московской битвы было с обеспечением фронтов специальным автомобильным транспортом. В ротах подвоза горючего Западного фронта по-прежнему недоставало 70-75% положенных по штату автоцистерн. Выход из создавшегося положения со средствами подвоза командование и работники тыла фронта искали в улучшении работы наличного транспорта, в более широком использовании железных дорог и в привлечении к работе в войсковом и армейском звене подвоза местного гужевого транспорта.

В тяжелых погодных условиях зимы 1941/42 года как нельзя кстати, оказалось принятое еще 22 сентября 1941 года решение ГКО о формировании транспортно-гужевых батальонов. К 24 декабря 1941 года, в соответствии с принятым решением, были сформированы 76 гужтранспортных батальона (по 250 пароконных повозок или саней) и распределены по фронтам. Больше всего, 12 батальонов, было направлено Западному фронту, 19 — остались в резерве Верховного Главнокомандования¹⁷⁴.

В условиях значительного некомплекта автомобильной техники, низких температур и бездорожья, вследствие сильных снежных заносов. создание транспортно-гужевых батальонов позволило значительно активизировать подвоз материальных средств в войсковом звене. Транспортно-гужевые батальоны полностью оправдали свое предназначение, проделав колоссальный объем работы по подвозу материальных средств войскам и эвакуации раненых и больных бойцов и командиров. Хотя не обошлось и без недостатков в их использовании: вследствие усиленной эксплуатации транспортно-гужевых батальонов, а также недостаточного снабжения войск фуражом и слабого ухода за конским составом большое количество лошадей вскоре оказались истощенными. Маршал Советского Союза Б.М. Шапошников, говоря о роли транспортно-гужевых батальонов в Московской битве, отмечал: «В первой половине января 1941 года вполне работоспособных гужевых транспортных батальонов фактически не было. Во второй половине положение с гужевым транспортом улучшилось и батальоны, имевшие упряжь и сани, полностью включились в работу...»¹⁷⁵.

Необходимо отметить, что многие командующие по началу отнеслись к идее создания гужевых транспортных батальонов скептически, но уже скоро, поняв их преимущество перед автомобильным транспортом в тяжелых зимних условиях, попросили новые обозы. Вскоре в 33-й, 43-й, 49-й армиях Западного фронта было организовано по два транспортно-гужевых батальона.

Транспортно-гужевые батальоны и роты полностью оправдали свое предназначение, проделав колоссальный объем работы по подвозу материальных средств войскам и эвакуации раненых и больных бойцов и командиров. Например, в ходе Ржевско-Вяземской операции в феврале 1942 года первый санный обоз, прибывший в 39-ю армию Калининского фронта, привез больше запасов, чем было доставлено за несколько дней воздушным транспортом.

Основываясь на положительном опыте работы транспортно-гужевых батальонов. Постановлением Государственного Комитета Обороны № 1230сс от 1 февраля 1942 года «Об обеспечении дивизий и бригад автотранспортом и гужтранспортом» было принято решение о создании гужевых транспортных батальонов и рот в дивизиях и бригадах. Этим же постановлением предусматривалось улучшить обеспечение стрелковых дивизий и бригад автомобильной техникой, за счет техники выпускавшейся на предприятиях страны¹⁷⁶.

Вопросу организации подвоза, в частности продовольствия, было посвящено специальное заседание Государственного Комитета Обороны 1 марта 1942 года. В результате этого заседания появилось постановление «Об улучшении доставки продовольствия и фуража частям действующей армии»¹⁷⁷.

Следует отметить, что государственные и военные органы управления СССР не только отслеживали ситуацию с организацией подвоза, но и при необходимости принимали действенные меры, чтобы оказать практическую помощь. Так, 14 декабря 1941 года по личному указанию И.В. Сталина для улучшения организации подвоза из автомобильного резерва Верховного Главнокомандования 10-й армии был дополнительно придан 805-й автомобильный батальон, а 30-й армии — 775-й автомобильный батальон'.

Большую помощь в подвозе материальных средств в период Московской битвы оказывали советские и партийные органы, местное население, помогавшие войскам гужевым транспортом. Так, когда появились трудности в подвозе продовольствия и боеприпасов 1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу генерала П.А. Белова, на помощь ему пришли жители близлежащих населенных пунктов, которые передали кавалеристам 67 подвод. Местные жители большую помощь также оказали частям 217-й стрелковой дивизии 50-й армии в подвозе различных материальных средств.

Таблица 10

Наличие и состояние автомобильной техники и частей подвоза в армиях Западного фронта

Примечание. За отсутствием данных о техническом состоянии весь наличный автотранспорт в 16-й армии зачислен в графу «на ходу».

Вместе с тем необходимо отметить, что в работе тыловых органов Центра и фронтов имелось еще немало упущений и недостатков, связанных прежде всего с отсутствием необходимого опыта работы,

чтобы вовремя организовать подвоз материальных средств в особых условиях боевой обстановки, а также с нежеланием учиться на своих ошибках. В самом начале Московской битвы командование и органы тыла Западного фронта не смогли организовать подвоз по воздуху материальных средств соединениям и частям 16-й, 19-й и 20-й армий, окруженным западнее Вязьмы.

Однако должного вывода из этого не было сделано. Со всей очевидностью это проявилось и на заключительном этапе Московской битвы, когда 29-я (командующий генерал-майор В.И. Швецов) и 39-я (командующий генерал-лейтенант И.И. Масленников) армии Калининского фронта, западная группировка войск 33-й армии (командующий генерал-лейтенант М.Г. Ефремов) и 1-й кавалерийский корпус (командир генерал-майор П.А. Белов) Западного фронта оказались в окружении северо-восточнее и юго-восточнее Вязьмы.

Особенно плохо было организовано тыловое обеспечение частей и соединений, оказание помощи раненым и больным бойцам и командирам соединений окруженной ударной группировки 33-й армии. Командование и органы тыла Западного фронта (командующий фронтом — генерал армии Г.К. Жуков, заместитель по тылу генерал-майор В.П. Виноградов) оказались не готовы к такому развитию событий.

Существовавшее многие годы после войны мнение о том, будто бы окруженная группировка войск 33-й армии полностью была обеспечена материальными средствами, абсолютно не соответствует действительности. В силу сложившейся обстановки доставка необходимых материально-технических средств частям и соединениям западной группировки 33-й армии осуществлялась исключительно по воздуху. Это обеспечивало потребности войск в питании и боеприпасах не более чем на 5-7%*.

По расчетам штаба армии, для нормальной боевой деятельности окруженным частям требовалось свыше 37 тыс. кг различных материальных средств, не считая горючего. Авиация армии могла обеспечить лишь 900 кг. Еще 1300-1500 кг могли доставить авиационные

¹ ЦАМО РФ, ф. 388. оп. 8712. д. 133. л. 21-106.

средства фронта¹⁷⁸, однако этого сделано не было. Таким образом, положение дел с доставкой материальных средств окруженным стало просто катастрофическим. Например, 19 марта 1942 года авиация фронта сбросила окруженным всего: медикаментов — 130 кг, соли — 100 кг. а на следующий день было доставлено: мин — 112 штук, 76-мм снарядов — 15 штук, 122-мм снарядов — 18 штук¹⁷⁹.

Неудовлетворительно было организовано материальное и медицинское обеспечение войск 29-й и 39-й армий Калининского фронта, также оказавшихся в окружении в феврале 1942 года севернее Вязьмы, вследствие чего соединения и части понесли большие потери убитыми и ранеными.

Основными причинами такого положения дел с организацией материального и медицинского обеспечения войск, оказавшихся в окружении, были:

— во-первых, отсутствие необходимого опыта и определенной подготовки по оказанию помощи окруженным частям и соединениям по воздуху, а также неумение учитывать и исправлять на свои ошибки;

— во-вторых, отсутствие необходимого количества специально оборудованных авиационных средств для этой цели;

— в-третьих, работа авиации из-за плохой погоды и неудовлетворительного состояния взлетно-посадочной полосы аэродромов часто срывалась¹⁸⁰.

Вместе с тем именно в ходе Московской битвы зародились и совершенствовались новые принципы обеспечения войск материальными средствами. Для обеспечения бесперебойной работы тыла, начиная с периода проведения Московской стратегической наступательной операции, было принято решение более рационально использовать транспортные средства армий и соединений. На помощь армейскому транспорту в первую очередь привлекался автотранспорт соединений, находившихся во втором эшелоне и резерве; во вторую очередь — транспорт дивизий первого эшелона и в крайних случаях

- машины танковых и артиллерийских частей. Количество привлеченного для работы в армейском звене войскового автотранспорта достигало 30 — 40%'.

Бесперебойная работа тыла напрямую зависела от выбора оптимального способа подвоза материальных средств, который видоизменялся в зависимости от складывавшейся обстановки. Это свидетельствует о гибкости аппарата управления тыла и снабжения, о его умении, в интересах обеспечения бесперебойной работы тыла, отступить от установленной схемы подвоза, быстро сосредоточить все силы и средства для обеспечения войск, действовавших на главных направлениях и решавших главные задачи.

Но как бы ни видоизменялся способ подвоза по сравнению с основным, главное его требование — ответственность вышестоящего органа тыла за обеспечение материальными средствами низшее звено — стало в период Московской битвы основополагающим.

Анализ деятельности государственных и военных органов управления СССР по организации позволяет сделать вывод, что ими в этот период была проделана значительная работа в решении задач, связанных с обеспечением перевозок для нужд Действующей армии. Тыл Красной Армии, несмотря на ряд серьезных недостатков, имевших место в период Московской битвы, получил большую практику в организации подвоза материальных средств в различных видах боевых действий.

На автомобильный транспорт подвоза в период Московской битвы возлагался ряд дополнительных задач, связанных прежде всего с эвакуацией раненых и вывозом различных материальных средств. Это было обусловлено как отсутствием достаточного количества санитарной техники, так и важностью мероприятий по эвакуации собранного на полях боев вооружения и лома.

Раненых доставили на дивизионный медпункт

Загрузка автотранспорта на фронтовом складе

Эвакуация брошенного имущества, лома, оружия и снаряжения раненых была организовано в соответствии с директивой заместителя Народного комиссара обороны СССР от 29 сентября 1941 года «О сборе и эвакуации брошенного военного имущества и лома металла». В соответствии с директивой все имущество, собранное в войсковом тылу, приказано было отправлять на сборные пункты негодного имущества, образованные при армейских складах, причем в первую очередь подлежали эвакуации личное оружие, стреляные гильзы и укупорка для артиллерийских выстрелов. Для эвакуации этого имущества привлекался автотранспорт обратных рейсов¹⁸¹.

О важности этой задачи говорит тот факт, что 22 марта 1942 года Государственным Комитетом Обороны было издано постановление «Об организации сбора и вывоза трофейного имущества и лома черных и цветных металлов», в котором определялись обязанности различных должностных лиц в решении этой задачи. В постановлении, в частности, было определено, что «...шоферов, погрузивших и доставивших обратным порожняком на склады и пункты металлический лом, премировать в размере 3-5 руб. за тонну доставляемого металлического лома»¹⁸².

Особое внимание в период Московской битвы обращалось на выполнение требований приказа Народного комиссара обороны от 1 августа 1941 года, в соответствии с которым все машины, идущие с фронта, должны быть загружены, а идущие порожняком должны иметь справку от начальника АБТВ армии о том, что им разрешен проезд без груза. За уклонение от загрузки обратного порожняка виновных привлекали к ответственности, вплоть до предания суду. Обратными рейсами автомобильного транспорта в ближайший тыл было вывезено значительное количество раненых и больных бойцов и командиров.

Большое значение в осуществлении планомерного подвоза материальных средств войскам и эвакуации раненых и больных имела подготовка, содержание и использование путей подвоза и эвакуации. В ходе начавшегося контрнаступления Западного фронта на первый план была выдвинута задача организовать быстрое восстановление железных дорог, шоссейных и грунтовых путей на всем фронте. Без этого обеспечить подвоз войскам необходимых материальных средств было невозможно. Отсутствие под Москвой кольцевых шоссейных дорог также создавало затруднения при организации подвоза. Приходилось использовать пути, подчас недостаточно подготовленные или совсем не подготовленные для работы автотранспорта. Снегопады и метели создавали ряд дополнительных трудностей. Восстановление дорог и мостов замедлялось из-за снежных заносов, требовавших организации снегозащиты и своевременной очистки дорог от снега. Сеть автомобильных дорог, обслуживаемых управлениями военно-автомобильных дорог, достигла 3 095 километров.

Сильные морозы, стоявшие в тот период, и глубокий снежный покров, достигавший временами до 1-1,2 метра, создавали очень большие трудности для передвижения войск и транспорта. Особенно сложно было тем соединениям и частям, которые действовали по бездорожью, прокладывая пути по снежной целине. Именно в это время дорожные части, при активной помощи местного населения, научились строить дороги, напоминавшие снежные коридоры протяженностью до 100-150 километров. Правда, порою, во время налета немецкой авиации, такие дороги становились ловушкой для тыловых частей и подразделений: они представляли для противника легкую добычу, ибо укрыться было негде.

Но и там, где были дороги, обстановка была ненамного легче. Для дорожников это было время самых суровых испытаний. Как показал опыт, им меньше всего приходилось считаться с ранее существовавшими дорогами: разбитые в период осенней распутицы, они почти не отвечали требованиям, предъявляемым к «снежной дороге». Удобнее были открытые поля, пусть даже перепаханные. На них можно было свободнее выбрать кратчайшее направление и легче применить дорожную технику.

Правда, техники в тот период было еще очень мало, да и ее возможности были небольшим. Но даже грейдер на тракторной или конной тяге (существовал и такой вид техники в тот период) был большим подспорьем в строительстве армейских дорог. Обычно расчищались трех-четырехметровые полосы с разъездами, а по обе стороны возвышались снежные стены, высотой в два-три метра.

За период с 20 декабря 1941-го по 1 марта 1942 года только дорожными войсками Западного фронта был выполнен следующий объем работ: построено 172 моста длиною 3876 погонных метра; отремонтировано 92 моста протяженностью 1236 км; построено 2224 км снегозащиты; расчищены 12 126 км дорог от снега, в том числе 7019 км вручную; построено 700 погонных метров деревянных дорог. При этом расход рабочей силы составил: личного состава 493 552 человеко-дня, гражданского населения 80 613 человеко-дней, затрачено автомобилей — 1307 машино-смен, тракторов — 778 машино-смен, подвод — 12 107 подводо-дней, израсходовано леса — 15 593 куб. м.

Кроме этого, ими были выполнены следующие работы: обеспечено продвижение по военно-автомобильным дорогам 900 тысяч автомашин; обеспечено питанием 250 тысяч человек (израсходовано 125 тысяч сутодач продовольствия); заправлено горючим 350 тысяч проходящих автомашин, для этой цели израсходовано 10 тысяч автобензина и 400 тонн масла; оказана техническая помощь водителям 15 тысяч автомобилей.

О возрастающей роли и значимости дорожных частей, в выполнении задач по обеспечению подвоза материально-технических средств, говорит тот факт, что их количество на Западном фронте за три месяца наступления, с 6 декабря 1941 по 1 февраля 1942 года, выросло с 16 до 50, то есть более чем в три раза¹⁸³.

Западный фронт на 1 декабря 1941 года имел в своем составе четыре дорожно-эксплуатационных полка, три отдельных мостостро-

ительных батальона и отдельный дорожно-эксплуатационный батальон (одэб), а уже к 1 февраля 1942 года фронт насчитывал — три дэп, четырнадцать одэб, восемнадцать одсб и ряд других дорожных частей.

Увеличилось их количество и в составе других фронтов, участвовавших в Московской битве. Так, например, по состоянию на 1 декабря 1941 года Калининский фронт имел в своем составе пять дорожно-эксплуатационных полков (дэп), отдельный дорожно-эксплуатационный батальон (одэб), отдельный дорожно-строительный батальон (одсб), а к концу операции (на 1 апреля 1942 года) — десять одэб, восемь отдельных дорожно-строительных батальонов, два отдельных мостостроительных батальона (омсб).

Протяженность автомобильных дорог, одновременно содержащихся дорожными войсками пяти фронтов, в битве под Москвой достигла 8300 км, а численность дорожных войск в них составляла около 68 490 чел.

На Калининском фронте протяженность военно-автомобильных дорог составила: на 1 декабря 1942 года 1365 км, в том числе армейских 785 км, на 20 января 1942 года — 1651 км, в том числе армейских — 551 км, и на 24 января 1942 года — 1210 км, в том числе армейских — 865 километров¹⁸⁴.

Одновременно, в соответствии постановлением ГКО № 1160 от 16 января 1942 года¹⁸⁵, шла напряженная работа по формированию дорожно-строительных и мостостроительных батальонов. Было создано несколько плотничных батальонов.

Однако, несмотря на героический труд дорожников, их сил и средств было недостаточно, даже учитывая большую помощь местного населения. В период общего наступления войск Красной Армии под Москвой, вследствие тяжелых погодных условий, пришлось отказаться от использования всей дорожной сети. Фронты и армии стали оборудовать в своих полосах одну-две военно-автомобильные дороги, которые затем наращивали вслед за наступающими войсками. Впоследствии этот принцип стал основным в Красной Армии.

Существенную роль в организации тылового обеспечения войск играли железнодорожные войска, которые в ходе Московской битвы выполнили значительный объем работы по восстановлению железных дорог. К началу оборонительного периода Западный фронт имел 6-ю и 26-ю железнодорожные бригады и специальные формирования НКПС. В резерве фронта находились 34-й и 36-й батальоны механизации и 54-я эксплуатационная рота. Резервный фронт имел 1-ю и 4-ю железнодорожные бригады особого корпуса железнодорожных войск.

В оборонительном сражении железнодорожные войска выполняли работы по заграждению железных дорог. Они вместе со спец-формированиями НКПС разрушили и эвакуировали 2900 км верхнего строения пути, 3743 комплекта стрелочных переводов, 572 искусственных сооружения. 5704 проводо-километров телеграфной и телефонной связи, выполнили ряд других работ.

К началу контрнаступления Западный фронт располагал 1-й, 4-й и 26-й железнодорожными бригадами общей численностью 6967 человек и 1806 человеками спецформирований НКПС. В составе Калининского фронта находилась 6-я железнодорожная бригада. Степень разрушения железных дорог была очень высокой и доходила до 50%.

Темп восстановления железных дорог в силу различных причин был невысоким и колебался от 2,5 до 5,2 км в сутки. Решением Ставки Верховного Главнокомандования для увеличения темпа восстановления железных дорог в период контрнаступления и общего наступления численность железнодорожных войск на Западном фронте была доведена до 13 396 человек, а специальных формирований НКПС — до 4816 человек. Для усиления железнодорожных войск им были приданы девять рабочих батальонов численностью 8243 человек, гужевой транспортный батальон. 103 автомашины. Кроме того, для восстановления железных дорог ежедневно привлекалось от трех

до восьми тысяч местных жителей¹⁸⁶. Количество личного состава, занятого на восстановлении железных дорог, по сравнению с оборонительным периодом, было увеличено в 3 — 4 раза. Однако вследствие сильных морозов и снегопадов восстановление железнодорожных путей шло довольно медленными темпами: в полосе Западного фронта восстанавливалось всего 3,6 км в сутки вместо необходимых восьми километров в сутки. Это привело к тому, что на 25 декабря 1941 года отрыв армий правого крыла Западного фронта от железных дорог составил 90-120 км. При недостатке автомобильного транспорта и слабом восстановлении грунтовых путей такой отрыв отрицательно сказывался на организации тылового обеспечения и осуществлении подвоза материальных средств войсками фронта.

Главными причинами такого положения дел были не только слабая техническая оснащенность железнодорожных войск и слабое обеспечение их строительными материалами, но и отсутствие опыта организации производства таких работ, а также отсутствие единого управления восстановительными силами и средствами НКО и НКПС.

Постановлением Государственного Комитета Обороны в январе 1942 года все силы и средства по восстановлению железных дорог были сосредоточены в Народном комиссариате путей сообщения, которому были переданы железнодорожные войска, непосредственно подчиненные начальнику ВОСО Красной Армии¹⁸⁷.

Тогда же было образовано Главное управление военно-восстановительных работ (ГУВВР) во главе с генералом Н.А. Просвировым, а на фронтах были сформированы управления военно-восстановительных работ и организованы головные базы восстановительных материалов.

В начале января 1942 года в подчинении ГУВВР НКПС находилось 22 управления железнодорожных бригад, 73 путевых батальо-

Эшелон с горючим идет на фронт

Восстановление железнодорожного пути

на, 20 мостовых батальонов. 19 батальонов механизации, 6 запасных железнодорожных полков, 28 эксплутационных рот, 6 рот связи, 5 рот механизации, запасный мостовой полк, 5 учебных батальона, 9 фронтовых железнодорожных парков, 3 центральных военно-железнодорожных парка. Штатная численность железнодорожных войск достигла 147 660 человек. Вместе с железнодорожными войсками в системе ГУВВР сосредоточились специальные формирования НКПС, общая численность которых составила около 34 800 человек.

В результате этих и ряда других мероприятий к апрелю 1942 года удалось несколько улучшить работу железных дорог по организации централизованных и внутрифронтовых снабженческих перевозок. Опыт восстановительных работ в период Московской битвы очень пригодился в последующие периоды войны.

Важное место в работе тыловых органов в период Московской битвы было отведено организации взаимодействия между службами тыла, различными тыловыми органами, частями, подразделениями и учреждениями тыла, прежде всего в интересах тех армий, которые действовали на главном направлении.

Причем важность этой задачи обозначилась уже в первые дни и недели боев на дальних подступах к Москве, когда войска Резервного, Брянского и Западного фронтов понесли большие потери не только в личном составе и технике, но и в материальных средствах. Многие из частей, подразделений и учреждений тыла просто перестали существовать. В этих условиях только совместными усилиями всех оставшихся органов тыла армий и фронтов можно было решить задачи материального обеспечения соединений и частей, продолжавших сражаться с врагом. В дальнейшем, уже во время оборонительных боев непосредственно на подступах к Москве, а затем в ходе контрнаступления и общего наступления войск, только тесное взаимодействие всех служб тыла, а также частей и подразделений армейского и фронтового тыла, а в некоторых случаях — и дивизионного звена, позволило успешно решить задачи материального обеспечения войск.

В условиях частых и резких изменений обстановки, неравномерного расхода материальных средств и активного воздействия авиации противника по коммуникациям в ходе битвы под Москвой постоянно возникала потребность в широком маневре материальными средствами во всех звеньях тыла. Основными формами маневра силами и средствами в этот период были:

— перераспределение запасов материальных средств между армиями;

— использование материальных резервов, выделяемых из запасов содержавшихся на складах, базах и арсеналах Центра;

— привлечение транспортных средств нижестоящих звеньев тыла, что особенно часто имело место в период оборонительных действий;

— переадресовка транспортов с материальными средствами, находящимися в пути следования;

— переключение всех или большинства транспортных средств на подвоз наиболее необходимых в этот момент видов материальных средств;

— изменение источников материального обеспечения.

Наиболее широкое распространение получили эти формы маневра материальными средствами с началом контрнаступления советских войск под Москвой, когда оперативная и тыловая обстановка, складывавшаяся в полосе боевых действий отдельных армий, требовала немедленного вмешательства с целью изменения установленного ранее объема обеспечения войск теми или иными материальными средствами, необходимыми для боя.

Широко практиковалось использование имевшегося резерва сил для выполнения задач по материальному обеспечению войск, действовавших на главных направлениях. Нередко для эвакуации раненых и больных из дивизионных медицинских пунктов армиям из резерва фронтов придавался автомобильный транспорт. Так, в декабре 1941 года 16-й армии было придано 33 автомобиля, 5-й армии — 19, 50-й — 10 автомобилей¹⁸⁸.

Важное значение в период Московской битвы придавалось организации тесного взаимодействия тыловых органов с местными органами государственной власти, которые оказывали большую помощь тыловым частям и учреждениям. Так, только в столице над военными госпиталями осуществляли шефство свыше 750 предприятий и учреждений города. По решению МГК ВКП(б) в Москве было создано 27 донорских пунктов. В общей сложности более 340 тысяч москвичей дали 500 тысяч литров своей крови. Донорские пункты Москвы полностью удовлетворили все заявки Главного санитарного управления Красной Армии и санитарного управления Западного фронта¹⁸⁹.

В период Московской битвы резко возросла роль надежной охраны и обороны тыловых органов, частей, подразделений, учреждений тыла и транспортных коммуникаций, а также значение войсковой маскировки районов размещения тыловых частей, учреждений и подразделений, вследствие того, что противник постоянно стремился ударами авиации, огнем артиллерии и действиями диверсионных групп дезорганизовать работу тыла.

Охрана и оборона тыловых органов фронта возлагалась на начальника обороны и охраны тыла фронта, которому были подчинены специально выделенные для охраны и обороны тыла войска НКВД, конвойные части НКВД, войска НКВД по охране железнодорожных сооружений, органы милиции, истребительные отряды. Так, например, в ноябре 1941 года в распоряжении начальника охраны и обороны тыла Западного фронта постоянно находилась 69-я бригада войск НКВД и несколько прикомандированных войсковых частей. Для ликвидации вражеских групп, проникавших в тыл, выделялись маневренные группы и отряды войск НКВД. Особо важные объекты прикрывались средствами противовоздушной обороны страны, а также войсковой зенитной артиллерией. Штабы, тыловые части и учреждения Западного фронта в ходе оборонительного сражения прикрывались 7-й отдельной бригадой противовоздушной обороны. Для прикрытия военно-санитарных поездов и

снабженческих транспортов в распоряжение начальников передвижения войск выделялись зенитно-пулеметные команды.

В ходе Московской битвы, органами НКВД и силами подразделений тыла были ликвидированы десятки попыток проникновения противника в районы расположения тыловых учреждений и подразделений соединений и частей. В тех случаях, когда по каким-либо причинам не удавалось обеспечить надежную охрану и оборону тыловых учреждений и частей, а также транспортных коммуникаций, последствия были очень тяжелыми. Так, в ночь с 1 на 2 декабря 1941 года, выйдя в тыл 110-й стрелковой дивизии (командир дивизии полковник И.И. Матусевич) 33-й армии, пехотный батальон 330-го пп 183-й пд противника разгромил тыловые подразделения дивизии, расстреляв всех тяжелораненых бойцов и командиров, находившихся в медсанбате дивизии¹⁹⁰.

Подобные случаи, вынуждали командиров всех степеней более продуманно относиться к организации охраны и обороны тыловых объектов. К концу Московской битвы тыловые органы всех фронтов выработали действенную систему организации охраны и обороны тыловых частей, подразделений и учреждений. К охране и обороне тылового района стали привлекаться все силы и средства, находившиеся в подчинении начальника тыла армии, а также часть строевых и запасных войск, расположенных в армейском тылу. Охрану и оборону станций снабжения, армейских складов, военно-автомобильной дороги и т.д. обеспечивали их начальники, в зависимости от сложившейся обстановки. По распоряжению командующих армиями, к охране и обороне частей и учреждений тыла привлекались части различных родов войск, обычно использовавшиеся в качестве подвижных резервов¹⁹¹.

В войсках были изданы приказы, в которых конкретизировались задачи органов тыла по охране тыловых объектов. Так, в приказе начальника тыла Западного фронта генерала В.П. Виноградова «О

недочетах в работе армейского и войскового тыла войск Западного фронта» излагались следующие требования по организации охраны тыловых объектов: «.. .Упорядочить охрану и оборону всех тыловых органов и учреждений как армейского, так и войскового тыла, обратив особое внимание на организацию обороны станций снабжения, внутреннюю охрану складов и дивизионных обменных пунктов. Добиться несения караульной службы по-боевому, не допускать ни малейших нарушений и снижения постоянной бдительности часовых...».

В этом же приказе ставились задачи по организации маскировки средств тыла: «...Запасы войсковых частей, хранящиеся во вторых эшелонах, а также отдельные виды боеприпасов... и емкости с ГСМ во всех случаях обваловывать, засыпать землей или закладывать дерном. Кухни, повозки и машины в войсковом тылу при расположении на месте — зарывать в землю»¹⁹².

В Московской битве получил распространение опыт отдельных тыловых частей по подготовке специальных расчетов из числа военнослужащих складов и других объектов тыла, на которые возлагались обязанности по охране и обороне своих объектов. Вместе с тем, несмотря на принимаемые меры, в некоторых соединениях и частях имели место случаи серьезных недостатков в организации охраны и обороны тыловых объектов. Так, в приказе начальника тыла 5-й армии полковника В.Ф. Степина № 027 от 28 ноября 1941 года отмечалось, что «...охрана и оборона погрузочно-разгрузочных работ ведется силами авторот и ПАХов, или совершенно случайными лицами (82 сд)...»¹⁹³.

В ходе Московской стратегической наступательной операции стал практиковаться такой способ охраны и обороны важных тыловых объектов, как выделение отдельных стрелковых подразделений войскового тыла полка-дивизии, которые вели боевые действия в первом эшелоне. Формировались, вооружались и соответствующим образом подготавливались боевые расчеты, на которые возлагалась задача несения службы по охране и обороне тыловых объектов и отражения возможного нападения противника.

В период битвы под Москвой государственные органы управления обратили внимание на сохранность грузов при перевозке, в связи с чем 28 февраля 1942 года Народный комиссар обороны подписал приказ № 0159 «О случаях потери в пути грузов и мерах упорядочения транспортировки военных грузов», в котором приводились многочисленные факты потери грузов в пути следования, а также ставились задачи по принятию мер о недопущении подобных фактов¹⁹⁴.

3 марта 1942 года Государственный Комитет Обороны издал постановление «Об охране военного имущества Красной Армии», в котором были определены не только решительные меры борьбы с расхитителями народного достояния, но и с лицами не обеспечившими надежной охраны имущества. В постановлении говорилось, что «.. .должностных лиц из числа военнослужащих и военнообязанных Красной Армии, которые своей бездеятельностью или слабостью руководства подчиненными способствовали указанным в статьях 1-3 настоящего постановления преступлениям (хищение и порча материальных средств. — Ред.), подвергать наказаниям на тех же основаниях, как непосредственных преступников»¹⁹⁵. За хищение материальных средств это постановление ГКО предусматривало наказание вплоть до расстрела.

На основании этого постановления 3 марта 1942 года Народным комиссаром обороны был издан приказ № 0169 «Об улучшении охраны и о мерах наказания за хищение и разбазаривание военного имущества», в котором были поставлены конкретные задачи по немедленному наведению порядка в этом важном вопросе.

В ЦАМО РФ отсутствуют данные о результатах выполнения этого приказа, однако тот факт, что в последующие четыре месяца Московс кой битвы государственные и военные органы управления СССР больше не возвращались к этому вопросу, свидетельствует о том, что созданная система охраны тыловых пунктов управления, районов размещения тыловых частей и подразделений, а также материальных средств, в целом позволила положительно решить эту очень важную задачу.

Большое значение в решении задач тылового обеспечения войск имело грамотное и эффективное использование местной промышленно-экономической базы, а также местных ресурсов, что позволяло решать задачи, связанные с ремонтом автомобильной и другой техники, частично покрывать потребности войск в продовольствии, фураже и других материальных средствах.

В начале Московской битвы руководители тыловых органов этому важному вопросу не уделяли должного внимания. В первую очередь у них отсутствовал необходимый опыт в решении подобных задач, а также из-за боязни отдельных должностных лиц взять на себя ответственность в принятии того, или иного решения. И это несмотря на то, что в самом начале войны Совнаркомом СССР было принято постановление «О заготовках продфуража в прифронтовой зоне», в соответствии с которым для текущего довольствия частей и соединений Действующей армии разрешалось производить заготовки скота, хлеба, картофеля, овощей, молока, сена у населения¹⁹⁶.

Возможности местной промышленной базы из-за неработающих предприятий в населенных пунктах, находившихся в прифронтовой полосе, были сильно ограничены, однако в ряде случаев удавалось успешно решать вопросы обеспечения войск необходимыми на тот период изделиями. Так, в ноябре 1941 года, когда особенно остро встал вопрос изготовления термосов, походных кухонь и котелков для нужд частей и подразделений, тыловые органы 49-й армии (начальник тыла генерал-майор Н.А. Антипенко), используя местную промышленную базу в Серпухове, в короткие сроки изготовили кустарным способом значительное количество пищеварочных котлов. ведер и бидонов, что позволило несколько улучшить организацию питания бойцов и командиров армии¹⁹⁷.

Большую активность в использование местной промышленной базы проявили тыловые органы Брянского фронта (начальник тыла фронта генерал-лейтенант М.А. Рейтер). Так, интендантским управлением фронта на одном из предприятий города Мичуринска было изготовлено два штампа для производства подков, а на паровозоремонтном заводе был организован их выпуск. Там же стали изготовлять котелки для личного состава из черной жести. В мичуринской артели «Вперед» пимокаты валяли валенки для бойцов и командиров. На станции Казинка было изготовлено 140 саней для соединений и частей 3-й армии. Мичуринский райпромкомбинат оказал помощь частям и соединениям в изготовлении лыж¹⁹⁸.

Маршал Советского Союза А.И. Еременко, говоря об использовании местной материальной базы, вспоминал, что «...в с. Беглово колхозники обеспечили целый батальон продовольствием на два дня. В д. Колпино население передало... 20 пудов ржи, 86 пудов картофеля, фураж и выделило 13 лошадей для его подвоза»¹⁹⁹.

Существенную помощь местные органы власти оказывали войскам Калининского фронта (командующий фронтом генерал-полковник И.С. Конев, начальник тыла генерал-майор Д.И. Андреев) в строительстве и оборудовании оборонительных рубежей. В 16 районах Калининской (ныне Тверской) области было выделено 16 тысяч человек и 2 тысячи лошадей²⁰⁰.

В период контрнаступления и общего наступления под Москвой продовольственным службам фронтов и армий впервые в годы войны пришлось столкнуться с организацией и проведением заготовок

Воины помогают населению в уборке урожая

Валенки для воинов-фронтовиков. Москва

продовольствия и фуража из местных ресурсов в освобожденных от врага районах. Следует отметить тот факт, что на территории, временно оккупированной врагом, особенно в районах удаленных от дорог, местному населению удалось спрятать значительное количество фуража и продовольствия. Так, тыловой разведкой Западного фронта в районе Клина, в радиусе 10-15 км вглубь от больших дорог, было установлено, что на лугах стояли нетронутые скирды сена, в колхозах хранились большие запасы зерна, картофеля и овощей, а в некоторых колхозных хозяйствах имелся даже скот. Заготовка продуктов в ходе наступления позволила отдельным соединениям и частям восполнить перебои в снабжении некоторыми видами продовольствия и фуража в условиях суровой зимы и больших снежных заносов.

Как положительный пример, следует также отметить взаимодействие командования и Военного совета 33-й армии с местными органами власти в феврале — апреле 1942 года. В этот период окруженную группировку войск армии в основном приходилось обеспечивать продовольствием и фуражом из местных ресурсов. Заботу по уходу за ранеными и больными взяли на себя жители деревень и сел, расположенных в районе боевых действий наших войск²⁰¹.

Таким образом, несмотря на определенную пассивность в этом направлении в начале Московской битвы, государственные и военные органы управления СССР впоследствии получили достаточный опыт в решении задач тылового обеспечения войск с использованием возможностей местной промышленной и сельскохозяйственной базы.

Партийно-политическая работа в системе тыла в период Московской битвы проводилась в полном соответствии с общими принципами идеологической и организаторской работы, присущими тому историческому периоду, с учетом особенностей тыловой обстановки и задач, решаемых органами управления тылом, тыловыми частями, подразделениями и учреждениями.

Для руководства партийно-политической работой во фронтах и армиях еще в августе 1941 года решением ЦК ВКП(б) во всех тыло вых частях и учреждениях были созданы политические отделы. Они осуществляли свою деятельность под руководством политуправлений фронтов и политотделов армий, и руководили политаппаратом и партийными организациями органов управления тылом, тыловых частей и учреждений фронтового и армейского подчинения. Так, например, политотдел Западного фронта на 1 апреля 1942 года охватывал своей работой более 226 тыловых частей и учреждений, более 5670 коммунистов и 7500 комсомольцев²⁰². В период битвы под Москвой были созданы политотделы и в ряде главных управлений тыла. Под руководством военных комиссаров главных управлений политотделы организовывали партийно-политическую работу в этих управлениях и подчиненных им тыловых частях и учреждениях. В ходе партийных и комсомольских собраний, в газетах, беседах и боевых листках личному составу тыловых частей и подразделений доводилось содержание приказов Верховного Главнокомандования, указаний командования и военных советов фронтов и армий о повышении бдительности и укрепления дисциплины. Большое значение имело разъяснение воинам тыла требований директивы начальника тыла Красной Армии о системе мероприятий по повышение бдительности и воинской дисциплины среди воинов тыла²⁰³.

Однако анализ архивных документов и других источников показывает, что состояние дисциплины во многих частях и подразделениях тыла в период битвы под Москвой находилось на низком уровне, что во многом было обусловлено особенностями работы основной части личного состава тыла, постоянно находившегося в отрыве от своих подразделений, то есть вне контроля со стороны командиров²⁰⁴. Немало нарушений воинской дисциплины было отмечено в лечебных учреждениях дивизий и армий, о чем свидетельствуют многочисленные приказы, изданные в тот период, где дается должная оценка этим случаям. Из приказа командующего 33-й армией:

«В медсанбате 110 СД вместо укрепления воинской дисциплины и боевой готовности продолжают иметь место случаи коллективных пьянок и бытового разложения.

Причем участниками пьяных компаний являются большинство руководящих лиц батальона...

В то же время партийно-политическая работа запущена. В течение 3-х месяцев в батальоне не было ни одного партийного или комсомольского собрания. Секретарь партийной организации Данилов даже не знал, сколько коммунистов имеется у него в организации.

Только запущенностью парт-политработы, преступной бездеятельностью бывшего командира и комиссара санбата, отсутствием руководства со стороны командования и политотдела 110 СД и са-нотдела армии можно объяснить этот факт...»²⁰⁵.

Командирам, военным советам фронтов и армий, политорганам всех уровней пришлось приложить немало усилий для того, чтобы поднять уровень дисциплины в частях, подразделениях и учреждениях тыла до уровня требований обстановки и тем самым обеспечить выполнение задач тылового обеспечения войск. Руководители и политработники тыловых органов, частей, подразделений и учреждений тыла методами убеждения и принуждения боролись с фактами халатного исполнения своих обязанностей, с потерей бдительности, беспечным общением отдельных военнослужащих тыла с местными жителями, с разбазариванием материальных средств, случаями пьянства и т.п. Все это в значительной степени способствовало положительному решению задач тылового обеспечения войск.

О лучших бойцах и командирах тыловых подразделений и частей рассказывалось в армейской и фронтовой печати. Наиболее отличившихся награждали ценными подарками, деньгами, представляли к награждению правительственными наградами²⁰⁶.

В армейской и дивизионной печати сообщалось о лучших людях тыла и героических поступках совершенными ими. Так, только в ян варе 1942 года в газете 33-й армии «За правое дело» было опубликовано 34 статьи, посвященных деятельности воинов тыла. 4 января 1942 года в статье «Благодарность бойцов» рассказывалось о медицинских работниках 201-й Латышской дивизии врачах Лайзерахе, Вайводе и санитаре Брайтмане, которые, не считаясь с усталостью, днем и ночью оказывали медицинскую помощь раненым в последние дни жестоких боев с противником²⁰⁷.

5 февраля 1942 года газета вышла под лозунгом: «Тыл обеспечивает победу на фронте. Работники тыла, — ваш долг трудиться честно, как подобает подлинным героям отечественной войны!» До сведения всех бойцов и командиров доводились роль и значение тыла в разгроме врага. В статье «Машины идут на запад» рассказывалось о подвиге командира автороты подвоза Иванова и водителя сержанта Сапрыгина, которые своими грамотными действиями не позволили самолетам противника уничтожить колонну автомобилей, перевозившую на передовую боеприпасы²⁰⁸.

Большое внимание вопросам работы тыла уделяла на своих страницах центральная пресса и радио, разъясняя возросшую роль Тыла Красной Армии, они широко популяризовали вдохновляющие и поучительные примеры его деятельности, призывали всех работников войскового тыла равняться на мастеров своего дела. Такие передачи пользовались большим авторитетом среди бойцов тыловых частей и подразделений, работников госпиталей и медсанбатов, которые в вечернее время могли услышать по радио не только сводки Совинформбюро о положении дел на фронте, но и рассказы о подвигах своих товарищей.

Газета «Красная звезда» только за первый период Великой Отечественной войны поместила 74 материала, посвященного работе тыла Действующей армии, его людям²⁰⁹.

Многие бойцы и командиры тыловых частей и подразделений в ходе битвы под Москвой за свой самоотверженный труд и проявленные при этом мужество и героизм были удостоены высоких правительственных наград. Так, бойцы и командиры 33-й армии: командир хирургического взвода военврач 3-го ранга И.К. Блецкий, шофер-красноармеец Н.А. Коновченко (1-я гв. мед), старший врач полка военврач 3-го ранга Н.В. Семиколенных (110-я сд), а также санинструктор Ж. Омерзаков и шофер ст. сержант Т.Е. Кочурин (113-я сд) — были награждены одной из высших наград СССР того периода орденом Красного Знамени²¹⁰.

Вместе с тем анализ архивных документов позволяет утверждать, что самоотверженная работа бойцов и командиров тыловых частей и подразделений всех фронтов, участвовавших в битве под Москвой, не была по достоинству отмечена командованием соединений и частей, военными советами фронтов и армий.

Так, по итогам боевых действий в ноябре — декабре 1941 года приказом командующего войсками Западного фронта, подписанным от имени Президиума Верховного Совета Союза ССР, были награждены высокими правительственными наградами 844 бойца и командира 33-й армии. Однако среди награжденных было только 35 бойцов и командиров различных тыловых частей и подразделений, что составляло 4,16% от общего числа награжденных. В то же время этим приказом было награждено 36 красноармейцев и командиров саперных подразделений (4,24%) и 94 воина-связиста (11,19%)²¹¹.

Нисколько не умаляя роль и значение всех родов войск, следует отметить, что тенденция недооценки роли тылового обеспечения и вклада бойцов и командиров тыла в победу над врагом имела место не только в ходе Московской битвы, но и в последующие периоды Великой Отечественной войны. Однако в битве под Москвой это проявилось особенно наглядно. Достаточно сказать о том, что из 103 воинов тыла, удостоенных в годы Великой Отечественной войны высо кого звания Героя Советского Союза, нет ни одного, кто получил бы эту награду за подвиг, совершенный в период битвы под Москвой. Та же картина и среди воинов, ставших Героями Социалистического Труда: из 29 человек — ни одного участника Московской битвы.

Не за награды воевали, а за честь и независимость нашей Родины: это хорошо понятно. Но такое отношение к подвигу бойцов и командиров в самый тяжелый для страны период понять сложно. И даже сейчас, по прошествии многих десятков лет после Московской битвы, этот пробел так и остался незаполненным. А страна должна знать своих героев — подвиг не имеет срока давности, он вечен в истории государства и его народа!

Большое положительное воздействие на личный состав частей и подразделений тыла оказало постановление ГКО № 929сс от 20 ноября 1941 года, которым предусматривалось: «...для лиц... санитарного, ветеринарного и интендантского состава строевых частей и соединений фронтов и армий сроки выслуги в воинских званий установить такие же, как и начальствующему составу штабов армий и фронтов...»²¹².

Хорошо поставленная и грамотно организованная партийнополитическая работа с военнослужащими тыловых частей и подразделений позволила предотвратить многие случаи нарушения воинской дисциплины, содействовала решению задач организации тылового обеспечения войск в период Московской битвы.

Вместе с тем в период Московской битвы в работе органов управления тылом имели место и серьезные недостатки. Так, 10-я армия (командующий армией генерал-лейтенант Ф.И. Голиков), сформированная на основании директивы Ставки ВГК от 22 октября 1941 года и переданная в состав Западного фронта, 1 ноября 1941 года стала получать дивизии. В то же время никаких нарядов на продовольствие, фураж и денежное довольствие не было получено, несмотря на многократные обращения Военного совета армии. Только после многократных обращений Военного совета Западного фронта на-

чальник Тыла Красной Армии А.В. Хрулев 16 ноября 1941 года отдал приказ об организации снабжения армии. С этого дня 10-я армия была зачислена на плановое довольствие²¹³. Но такие случаи имели место не так часто и существенного влияния на организацию тылового обеспечения войск не оказали.

Таким образом, несмотря на отдельные негативные моменты, следует констатировать, что в битве под Москвой органы государственного и военного управления СССР уделяли постоянное внимание организации тылового обеспечения войск. Об этом также свидетельствует и тот факт, что 28 марта 1942 года Государственный Комитет Обороны принял решение об установке телефона высокочастотной связи у всех начальников тыла фронта²¹⁴.

Трудности в организации тылового обеспечения войск в рассматриваемый исторический период усугублялись также и отсутствием необходимого количества специалистов тыла, причем работу по их подготовке организовать в кратчайшие сроки было просто невозможно. Однако именно в период Московской битвы были заложены основополагающие принципы в организации тылового обеспечения войск:

— постоянная готовность сил и средств тыла;

— высокая организация и четкое планирование;

— согласованное применение всех имеющихся сил и средств;

- сосредоточение основных усилий тыла на обеспечение войск выполняющих главную боевую задачу;

— своевременный маневр силами и средствами, постоянное наличие резерва сил и средств;

— устойчивое и непрерывное управление тылом;

— своевременнее восстановление боеспособности тыла;

— целенаправленная воспитательная работа с личным составом тыловых органов.