Убеди меня! или Мама для волчонка

Глава 19

Чуть раньше…

Мика стоял, не решаясь пошевелиться. Вырываться было опасно, оборачиваться – тоже, а что-то сказать он просто не мог из-за кома, вставшего в горле. Странно, но страха не было. Зато была какая-то опустошенность и, внезапно, усталость. Он так долго убегал от мнимой смерти и вот она, смерть в образе незнакомой старухи, все-таки его нагнала.

Пугающая реальность обрушилась на волчонка, как гром среди ясного неба, развеяв наивные заблуждения. После праздника ему стало казаться, что все веры, действительно, рады его возвращению, и никто на самом деле не желает ему зла. Когда же девочка, которую он уже видел в Заречье, позвала его сбегать тайком к ручью желаний и провести там специальный ритуал, исполняющий мечту, волчонок без задней мысли согласился.

Во-первых, у него тоже была мечта, а во-вторых, запах, исходивший от Кьяры, манил, усыпляя бдительность, да и дурного умысла он в ее словах и действиях не заподозрил, а вампирские крылья в комплекте с рыжими глазами волчицы еще больше раззадорили его любопытство. Мика никогда не видел таких полукровок. Девочка ему, не имевшему раньше друзей, очень понравилась.

Днем она казалась волчонку стеснительной и нелюдимой (совсем как он), сейчас же, под покровами ночи, была смелой, решительной и очень целеустремленной. Она хотела найти маму, и ей требовалась его помощь. ЕГО ПОМОЩЬ! Ей! Как тут откажешь? Он отлично понимал ее – сироту, лишенную родителей, а еще прекрасно ориентировался в лесу, поэтому мог легко показать дорогу. Так они оба и очутились у пресловутого ручья… где их поджидала бабушка Тая.

Совсем недавно Миккель думал, что находится среди хороших людей, приехавших в Аулар из-за связанной с источником легенды. Кьяра сидела на корточках у воды, ополаскивая руки, а ее бабушка рассказывала истории про это загадочное место. Было очень интересно и абсолютно не страшно, а потом волчонок вдруг почувствовал холодное лезвие ножа у себя на горле – и безмятежность лунной ночи растворилась во тьме. Безобидная и дружелюбная с виду старушка оказалась хищницей, жаждущей его крови.

Но почему?!

– Ты обещала! – топнула ногой белокурая девочка, нервно дернув себя за косичку.

– Тише, Кайла… – прошипела волчица, оглаживая одной рукой подбородок пленника, в то время как другая чуть надавила ножом на шею, делая слабый надрез… пока еще слабый!

Мика сглотнул, а его новая подружка разразилась громкими криками.

– Я Кьяра! – Снова топнула ногой она, хмуря белесые брови. – Кьяра, Кьяра, Кьяра! – повторила, дав волю раздражению, за которым прятался страх.

Когда пару лет назад добрая бабушка Тая подобрала ее, сбежавшую из сиротского приюта, с улицы, Кьяра решила, что ей в коем-то веке улыбнулась удача. Детский дом для полукровки, рожденной от вампира и оборотня, был филиалом ада. Аномальные дети попадали в такие учреждения крайне редко, и обычные сироты их люто ненавидели за способности, которых не имели сами. А может, и за что-то другое. Кьяре было не до выяснения причин чужой ненависти, она жизнь свою спасала, раз за разом сбегая из «пыточной», куда ее постоянно возвращали.

– Заткнись, девчонка! – рявкнула совсем недобрая бабушка Тая.

– Отпусти его! – балансируя на границе очередного оборота, потребовала Кьяра. – Ты обещала… – добавила она тише и уже не так уверенно.

Обещала, что все будет хорошо, что они просто помогут друг другу осуществить сокровенные желания, что никто ничего не узнает и точно не пострадает, а кровь прольется чисто символически из ладони, а не из горла мальчика, которого маленькая полукровка собственноручно выманила из дома и унесла в лес, используя свои крылья. Было тяжело, между прочим!

– Шшш… – опять зашипела на нее Таисья, которую когда-то давно звали иначе. – Уже скоро. Ссскоро…

Выглядела волчица тоже иначе, а главное – иначе пахла. Раньше изменить запах до неузнаваемости было сложно, но современная косметика с примесью колдовства творила чудеса. Кого-то избавляла от морщин, продлевая молодость, а кого-то – от узнавания земляками. Когда стало известно о гибели Якоб-ара, Таисья вернулась в Заречье, и никто из старых знакомых не разглядел в миловидной «старушке» первую красавицу сумеречной стаи, коей она была каких-то двадцать лет назад. Впрочем, никто и не приглядывался, точнее, не принюхивался. Туристов в Ауларе всегда хватало, как обычных, так и двуипостасных. Поэтому бабушка с внучкой, появившиеся недавно в городе, никого не заинтересовали.

– Зачем ты это делаешь? – спросила Кьяра, паникуя все сильнее.

Она ужасно переживала за Мику, который ей нравился, несмотря на короткое знакомство. Он выслушал ее историю и согласился помочь. Сам, а не благодаря отвару, который дала ей Таисья. Его она почти не использовала, решив сначала поговорить с волчонком, а уже потом пытаться его одурманить, если доводы не сработают. Миккель оказался добрым и отзывчивым. Еще смелым и очень симпатичным. А бабушка Тая его так подло обманула. Его и ее, Кьяру.

Девочка чувствовала себя преданной и брошенной на произвол судьбы. Опять! Что же получается… Она так долго бежала от людей, избивающих аномальных детей, чтобы прибиться к волчице, их убивающей?! Мир маленькой полукровки, который она латала по крупицам эти два года, был готов взорваться прямо сейчас.

– Зачем?! – воскликнула девочка, раскрывая за спиной большие черные крылья и воинственно растопыривая когти. Верхняя губа ее поднялась, обнажив тонкие длинные клыки, а оранжевые глаза стали кроваво-алыми.

– Глупый вопрос. Конечно же, чтобы исполнить желание. – Голос волчицы был подобен шелесту листвы, растревоженной ветром: холодный, безжизненный и какой-то потусторонний.

Кьяра замерла, точно парализованная, не решаясь броситься на женщину, к которой успела привязаться. Мика же, казалось, и вовсе впал в транс. Он не плакал, не умолял пощадить его – просто стоял и смотрел в одну точку: молча и обреченно. И от этого Кьяра ощущала предательницей уже себя. Это ведь она его сюда привела… ОНА! А значит, и смерть его будет на ее совести.

– Чье желание? Мое? Я больше не хочу его исполнять!

– Нашшше, Кайла…

Вновь этот голос-шелест, от которого мороз по коже. И взгляд безжизненный, пустой… старушечий. А ведь бабушке Тае немногим за пятьдесят. Раньше Кьяра не задумывалась, почему волчица так старо выглядит – мало ли что у нее в жизни случилось. Например, гибель дочери, о которой она упоминала вскользь, но не желала рассказывать подробности. Опекунша не изливала перед подопечной душу, а подопечная за свою короткую жизнь научилась не приставать к людям с вопросами, которые могли испортить отношения. Так они и жили, не вороша прошлое друг друга. Может, стоило? Тогда бы бабушка Тая не спятила, заполучив в свои лапы Миккеля.

– Кто такая Кайла? Твоя дочь? – спросила Кьяра, желая отвлечь волчицу разговорами от задуманного ею преступления.

– Дочь, – эхом повторила та.

– Но я не Кайла! Я не твоя дочь! – Девочка поводила крыльями, демонстрируя свою вторую ипостась, делавшую ее ампирой, а не вервольфом.

– Скоро станешь. – Улыбка Таисьи была безумной, а на шее Микки появился еще один порез.

От боли мальчик дернулся, углубляя рану, моргнул и будто проснулся. Перевел взгляд на Кьяру, словно вопрошая: «За что?», затем вновь посмотрел на тихо журчащий ручей, исполняющий, по слухам, желания. Мика знал, что без магического ритуала это просто вода, бегущая между камней: вкусная, но не волшебная, и все равно мысленно загадал еще разочек увидеть перед смертью маму. Надежду, а не Аду.

Там же…

– Ребенка отпустила! Быстро! – потребовала я, глядя на старую каргу, похитившую моего сына. – Спалю, не задумываясь, если хоть волос упадет с его головы, – пообещала на полном серьезе, чуть качнув руками, количество искр на которых зашкаливало.

И что это за персонаж? Баба Яга Ауларского разлива?! Я ее знать не знаю! Вер, судя по реакции, тоже. Откуда она, вообще, взялась и что имеет против моего мальчика?

Благодаря левитации, мы подкрались к ручью практически бесшумно. Хотя, возможно, занятые спором девочка со старухой, просто забыли об осторожности. Спрыгнув с Итана-волка, я чуть не бросилась на похитительницу со спины, но варгар вовремя остановил. И правильно! Оказалось, что в руках у волчицы нож, похожий на скальпель, который я сразу не заметила, а значит, накинувшись на нее, вполне могла ранить Миккеля.

– Ведьма! – зло оскалилась старуха, демонстрируя крупные крепкие клыки… совсем не старческие.

Девчонка-ампира, развернувшаяся в прыжке, так и зависла в воздухе, глядя на меня сверху. В отличие от старшей подельницы (или кем там они друг другу приходятся?), малявка зубы не показывала. Плотно сжав губы, она настороженно уставилась на меня, не замечая Итана, который, прячась за кустами, обошел похитительниц с другой стороны и тоже замер, не решаясь атаковать.

– Я ведьма, угу. А вы обе кто? – спросила, судорожно вспоминая наиболее эффективные и простые заговоры из бабушкиного списка, но все они (даже самые подходящие) были отложенного действия, что меня совершенно не устраивало. Как и сонный порошок, от которого веры засыпают, увы, не сразу.

По всему выходило, что «магошокером» долбануть я не могу, потому что это навредит Мике, но и какой-нибудь особо мерзкой порчей волчицу мне прямо сейчас не одолеть. Как же поступить? Не имея других идей, я вернулась к разговорам с мощной примесью внушения, мысленно умоляя дар помочь.

– Я та, кому задолжали, – пафосно изрекла волчица, щуря рыжие глаза.

– Кто? Маленький мальчик задолжал? – удержаться от того, чтобы не перейти на крик, было сложно, но я смогла. – Назови сумму, я заплачу. У меня есть деньги.

Руки искрили так, что я чувствовала себя фонарем, освещающим место нашей встречи. Учитывая обретенное недавно ночное зрение, лучше бы сила впустую не тратилась, но… я нервничала и не знала, как это прекратить. Да и надо ли? Мини-фейерверки тоже ведь могут отвлекать похитительниц от задуманного.

– Отпусти его, бабушка Тая! – встала на мою сторону ампира, хотя, может, она давно на ней стояла – о чем-то же они спорили со старухой. – Пожалуйста!

– Послушай девочку, Тая, и сможешь уйти отсюда живой, – пообещала я, бросив предупредительный взгляд на кусты, за которыми прятался Итан.

– Ты не понимаешь, ведьма, – зашипела волчица, чуть поворачивая нож у горла Миккеля, который… внезапно, улыбнулся.

Не заплакал, не запаниковал, не попытался вырваться. Он стоял и улыбался, глядя на меня совершенно счастливыми глазами, и от этого было еще тяжелее. Ведь он верит, что я его сейчас спасу, а я… фигово как-то спасаю! Медленно!

Дар… милый дар! Обещаю больше никогда не пренебрегать твоими посланиями и не обзываться. Ты самый лучший, сильный, изобретательный. Помоги, родненький, а? Это же наш с тобой мальчик! Отвлеки тварь рыжеглазую как-нибудь, ослепи ее, обездвижь, сделай хоть что-нибудь!

И, будто услышав меня, искры, оседавшие на землю, юркнули в траву, чтобы шустрыми светлячками заскользить в направлении волчицы. Неужто, правда, сделает?

– Вот именно! Я ничего не понимаю! – с воодушевлением продолжила я заговаривать зубы старухе. Еще и руками встряхнула… экспрессивно так. Больше магии на земле – больше шансов на помощь дара. – Объясни мне, Тая! Расскажи, чтобы я поняла.

– Ты никогда не теряла детей…

– Еще как теряла! – Я шагнула к ним с Микой, взглядом пытаясь сказать сыну, как сильно его люблю и что ни за что и никогда не оставлю. Старуха опять угрожающе оскалилась, и я замерла на месте, примирительно подняв руки, мол, стою, не дергаюсь – значит, угрозы нет. – Моего сына звали Мишей. Мишка, Мишуля, Мишутка, – произнесла я, невольно сглотнув, так как в горле запершило. – Он погиб в аварии вместе с моим мужем, – начала рассказывать то, что никому не говорила уже очень давно. Не потому, что это тайна за семью печатями, просто обсуждать личную трагедию с кем-то, кроме психолога, было больно. Да и с психологом не легче. – А сейчас ты пытаешься отнять у меня второго сына! За что?! – Голос дрогнул, неожиданно предав.

– За грехи его проклятого отца! – взвизгнула волчица.

Причина не удивила, но и не обнадежила.

– И? – В голове вертелось обвинительное: «Якобу и мстила бы», но вслух я сказала другое: – Меня-то ты за что наказываешь? Якоб мертв, ему пофиг. Твоя месть направлена не на того. Отпусти МОЕГО ребенка! – с нажимом произнесла я, пытаясь внушить ей и чувство вины, и осознание ошибки, и иллюзию острой боли в животе заодно – вдруг хоть что-то подействует?

«Отпусти, иначе я тебя разорву голыми руками, гадина», – пообещала мысленно, заодно навязывая ей и ощущение опасности тоже.

Судя по тому, как Тая неуверенно переступила с ноги на ногу, недовольно хмурясь, какое-то из внушений цели все-таки достигло, несмотря на невосприимчивость аномальных к такого вида воздействию. Или это слова мои попали в цель? А может, у нее просто рука устала?

– Жизнь за жизнь, кровь за кровь, – точно мантру, начала читать волчица. – Якоб-ар убил мою дочь, я заберу его сына.

– МОЕГО сына! – вновь напомнила я, но она будто не слышала.

– Духи леса примут жертву…

– Не примут, поверь мне – я ведьма, мне видней, – начала убеждать ее, паникуя сильней.

Главное, не сорваться раньше времени, не потерять внимание этой чокнутой. Надо еще продержаться… чуть-чуть… пока дар осуществляет свой план.

Осуществляет же?

Я впилась ногтями в кожу собственных ладоней, чтобы болью отрезвить балансирующий на грани нервного срыва рассудок. Одной свихнувшейся мамаши тут достаточно. Если обе съедем с катушек, поубиваем друг друга к бесовой бабушке и не заметим, как волчонок с ампирой попадут в замес.

– Кайла, вернись! – взвыла Таисья каким-то жутким потусторонним голосом и…

– Стой! – Мой голос был не лучше, когда я, забыв об осторожности, бросилась к ним.

– Нет! – одновременно со мной завопила девчонка, рванув со всех крыльев к бабке.

– Аррр! – Из кустов с грозным рыком выскочил белый волк.

– Шшш – из травы на убийцу кинулись светящиеся «змеи».

Но всех нас опередила темная фигура, спикировавшая откуда-то сверху. Действовала она бесшумно и настолько быстро, что я ничего не успела понять. Мгновение – и Мика оказался в моих объятиях с криком «мама», а скованная магическими путами волчица рухнула на землю и принялась, подвывая, корчиться у ног… ампиры – не девчушки лет десяти, а взрослой, очень злой и подозрительно похожей на княжескую дочку женщины.

– Герда? Это, действительно, ты? – выдохнула я, прижимая к груди сына.

Милый мой, хороший, родной…

– Угу, – кивнула ампира, поймав за шкирку свою соплеменницу, попытавшуюся под шумок улизнуть. – Ссстоять, деточка! – прошипела тетя-доктор, больше похожая сейчас на крылатую рокершу. – Полукровка? – спросила она, с интересом разглядывая потупившуюся девчушку, которая напоминала сейчас нашкодившего котенка. Еще и лапки (ручки то есть) на груди сложила, чем лишь увеличила сходство. – Не смей улетать! У меня есть вопросы.

Над связанной по рукам и ногам Таей навис варгар, пресекая любые попытки преступницы сбежать. Хотя куда ей? Мой дар (самый лучший дар на свете!) отлично справлялся со своей задачей. А вскоре из леса и еще один варг показался. Крупнее Итана! Наверное, это Стиг примчался за своей невестой.

– Осмотри Мику, Герда! Пожалуйста! – попросила, все еще пребывая в панике, и отступила от волчонка, которого перестала обнимать, вспомнив про раны. Порезы на шее были недостаточно глубокими – смертельный удар нанести старуха, к счастью, не успела, но я все равно боялась. Сильно! Дошло, как говорится, до утки на третьи сутки. Разум стал отключаться, отдавая бразды правления паранойе. Оттого, что дала волю страхам, меня начала бить мелкая дрожь, по коже побежал озноб, а по щекам слезы. – Это опасно? Можно как-то остановить кровь? Он…

– Спокойно, Надя, – оттесняя меня от волчонка, сказала ампира таким тоном, что моя параноюшка стыдливо поджала хвост. – Миккель, можешь обернуться волком? – спросила Герда его совсем другим голосом: мягким, дружелюбным, даже немного игривым, будто мы тут не последствия покушения разгребаем, а проходим щекочущий нервы квест.

– Обернуться? – недоуменно пробормотала я.

– Это лучший способ для ускорения регенерации, – пояснила Герда.

Стоило догадаться.