Убийца из ФБР

Глава 8

Сьюзен довольно коротко подстригла волосы и регулярно укладывала их лаком. Марку нравились короткие причёски, поэтому каждую неделю она проводила по несколько часов в салонах красоты во Фриберне, подстригаясь снова и снова. У неё было два парикмахера: сестра Шелби и соседка Корри. Обе женщины признались, что Сьюзен стала одержимой своей внешностью, оставаясь блондинкой, худощавой и загорелой, чего бы это ни стоило. Шелби казалось странным, что Сьюзен так часто стрижёт волосы. Она не могла понять, почему сестра требует такой короткой стрижки. Тем не менее, в салоне красоты за своим домом Шелби подстригала волосы Сьюзен как можно ближе к шее, насколько это было возможно.

— Не иначе Марку хотелось, чтобы она вообще сбрила волосы, и я наконец сказала ей, что он, наверное, извращенец и мечтает оказаться в постели с парнем, — призналась Шелби. — Но она тогда просто расхохоталась на мои слова.

Марк утверждал, что ему не нравятся длинные волосы жены, рассказала Сьюзен сестре. Он считал это слишком чопорным. Однажды Кэти подстригла волосы до плеч, но ему хотелось, чтобы они были ещё короче. Из-за этого они вечно ссорились. Сьюзен часами рассказывала Шелби о ссорах Марка с Кэти, об их доме, их детях и вечно намекала, что Кэти, вероятно, всё известно о её романе с Марком. Патнем рассказал ей, что жена однажды поймала его с поличным, когда он выходил ночью из номера мотеля с женщиной в Коннектикуте. Это произошло сразу после того, как Кэти родила Даниэль, и Марк признался, что они с женой на некоторое время расстались, но потом снова сошлись при условии, что он никогда больше не будет ей изменять.

Шелби сказала, что Сьюзен постоянно говорила о Марке, даже описывала, как он ест, всегда так, словно это было в последний раз — проглатывал гамбургеры целиком и доверху наполнял тарелку в салат-баре, когда они ходили в "Wendy’s" или какое-нибудь другое заведение быстрого питания. Она смеялась над горками макарон, которые он накладывал, когда готовил для неё у себя дома, — их хватило бы на двух или трёх человек, — и тем, как он поглощал их, словно очень спешил. Сьюзен говорила, что она только начинала есть, а Марк уже шёл за добавкой. В своих описаниях Патнема Сьюзен всегда изображала его значительнее, чем он был на самом деле.

Но больше всего Шелби поразил тот факт, что Сьюзен описала Патнема как человека, который никогда не проявлял эмоций, неспособного раскрыть свои чувства. Он стал казаться ей бесчеловечным, и она сказала Сьюзен, что Марк вряд ли ей подходит. Для Шелби Сьюзен была страстной женщиной, которой нужно, чтобы мужчина проявлял любовь к ней. Она не одобряла детское доверие Сьюзен к Марку, но сестра находила Марка идеальным и болтала о том, какой он замечательный, настаивая, что они любят друг друга, что они всегда хорошо проводят время, и утверждала, что он “приземлённый” человек — как раз такой, с которым она могла бы поладить.

Ко Дню благодарения 1988 года Сьюзен больше не могла выносить унылость гор Кентукки и решила, что готова расстаться с Кеннетом. Она начала открыто говорить родителям о Марке Патнеме, настаивая, что агент ФБР собирается жениться на ней. Она убедила себя в этом и в том, что ей больше незачем скрывать свою любовную связь. Тем не менее, она решила не съезжать из своего дома на Вулкане, поэтому пришлось всё так же жить с Кеннетом и детьми, продолжая встречаться с Марком.

В стремлении обрести статус и самоуважение Сьюзен делала всё возможное, чтобы люди в Фриберне знали, что она захомутала симпатичного и образованного агента ФБР. Хотя из-за слухов, что она осведомитель ФБР, её жизнь была в опасности, она делала это с радостью. Всякий раз как она упоминала Марка, её лицо светилось. Она говорила родным и друзьям, что находится в полной финансовой и эмоциональной безопасности, пока Марк рядом. Она говорила, что он позаботится о любой проблеме, и начала вести себя так, как будто была неприкасаемой. Она верила, что может торговать наркотиками, носить оружие, подставлять людей и всё это время получать деньги от ФБР. Для неё лучшего и желать не нужно.

Однако местные жители Фриберна, которые знали о связях Сьюзен с ФБР, считали, что она ходит по тонкому льду. На их памяти было много людей, которых Бюро сначала использовало в качестве осведомителей, а потом быстро "сливало". И многие из таких "бывших" утверждали, что ФБР предлагало им защиту, но они так её не получили — слишком знакомая история.

— Правоохранителям всё равно, чьими услугами они пользуются, пока производятся аресты, — говорили Сьюзан друзья. Но она отказывалась их слышать. Корри была одной из тех, кто знал о Патнеме и правда боялась за жизнь Сьюзен.

— Мы были подругами, и она откровенно кое-что рассказывала. Я знала, что она работала на ФБР, но она просила меня никому не говорить, — вспоминает Корри.

Сразу после Дня благодарения, по словам Корри, Сьюзен позвонила Марку из своего салона красоты, отчаянно пытаясь с ним поговорить. В этот момент Корри выразила свои опасения по поводу Сьюзен. Парикмахерша считала, что вокруг слишком много преступников, которые без раздумий убьют подругу.

— Ты не боишься, что с тобой что-то может случиться, Сьюзи? — спросила Корри. — Тебя же могут подстрелить.

— Мне нужны деньги. Я с ним работаю, — настаивала Сьюзен.

— Разве тебе нужны от него только деньги? Ты без конца восхищаешься, какой он красавчик, какой ас в постели, и как он похож на Рэнди Трэвиса!

— Ну, он действительно похож на Рэнди Трэвиса — немного.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я просто не хочу попасть в неприятности из-за того, что ты звонишь ему отсюда!

— Это работа, Корри! С тобой ничего не случится из-за моего звонка отсюда! Кроме того, я всегда звоню за счёт отвечающего, поэтому никаких счетов за телефон тебе не придёт.

Сьюзен также звонила Марку из дома Шелби, рассказывая сестре о приготовлениях для свиданий с Марком. К концу 1988 года у Сьюзен вошло в привычку приносить свои наряды к Шелби, чтобы подготовиться к поездке в Пайквилл. Всё для того, чтобы Кеннет не видел её "в боевой раскраске" и не устраивал сцены. Когда Кеннет стал доставлять ей неприятности, она попыталась утихомирить его, подкинув немного денег от ФБР, но в итоге это обошлось ей дороже, чем она ожидала. Кеннет начал постоянно требовать у неё деньги, лишая всех наличных, которые она могла принести домой.

Обычно ко времени следующей поездки в Пайквилл Сьюзен была на мели, и Шелби вспоминает, что ей часто приходилось давать сестре пару долларов на бензин. Причесав и одев Сьюзен, Шелби смотрела, как та с огоньком в глазах выезжает с подъездной дорожки, обещая вернуться на следующее утро с последними новостями о Марке.

Однако на следующий день, когда Сьюзен возвращалась, у неё обычно не было ничего существенного, о чём можно было бы сообщить. К тому времени они с Марком больше не работали ни над какими общими делами, а просто тусовались у него дома и занимались сексом. Для Шелби все разговоры Сьюзен о Марке стали приедаться. Сестра только и восхищалась тем, какой он мастер в постели и какое у него прекрасное тело, Однако когда поднималась тема Кеннета, разговоры превращались в пронзительные вопли: Шелби советовала Сьюзан бросить его, а Сьюзан жаловалась, что приходится отбиваться от попыток Кеннета заняться с ней сексом.

Затем, незадолго до Рождества 1988 года, за несколько недель до отъезда Марка в Коннектикут к жене и детям, Сьюзен загорелась идеей забеременеть от него. Это должно было стать её рождественским подарком ему. Она никогда не говорила Патнему, что перестала принимать таблетки, и в самый фертильный период месяца неоднократно настаивала на сексе.

Ещё до отъезда Патнема на праздники, Сьюзен решила, что ей удалось забеременеть. Хотя ей было рано проходить тест, она была в этом почти уверена. Сьюзен думала, что ребенок станет гарантией её крепких и долгих отношений с Патнемом. Она понятия не имела, что Марк и Кэти уже мысленно готовились к его переводу из Пайквилла. Кэти регулярно жаловалась в ФБР на угрозы взрыва, а Марк рассказывал другим агентам правоохранительных органов о поступающих телефонных звонках с угрозами, тем самым закладывая основу для перевода.

Всего через несколько дней после 27-ого дня рождения Сьюзен, в начале января 1989 года, Марк вернулся из поездки в Коннектикут, и она поехала к нему домой. Позже она расскажет Шелби, что бегала топлесс по его спальне, одетая только в его спортивные шорты, и подавала ему завтрак в постель. Брат Марка Тим позвонил тем вечером, чтобы сообщить, что мать попала в автомобильную аварию, сказала Сьюзен. Пока она была там, Марк не звонил в больницу, чтобы справиться о состоянии Барбары Патнем. Вместо этого он рассказывал том, что его мать – конченная алкоголичка.

В январе 1989 года Сьюзен всем сердцем верила, что Марк скоро будет принадлежать ей. Она осматривала украшения Кэти, заглядывала к ней в шкаф, осматривала висящие там наряды и ждала, что эти вещи когда-нибудь будут принадлежать ей. Она уже мнила себя женой Марка, и, по её мнению, он тоже вёл себя, как любящий и заботливый муж. Она была уверена, что пройдёт совсем немного времени, и они заживут долго и счастливо.

Только в одном Сьюзен жаловалась на Марка: он был скрягой. За два года их “ухаживаний” он не сделал ей ни единого подарка, хотя она подарила ему тяжелую золотую цепочку, которую стащила у брата Бо, и другие подарки. Когда она заводила об этом разговор, Марк говорил ей, что всегда переводит свою зарплату Кэти, потому что та оплачивает счета и ведёт семейный бюджет. И он специально предлагал встречаться у него дома, чтобы сэкономить деньги. Почти каждый вечер Марк и Сьюзен смотрели телевизор и занимались любовью на полу под фоновую музыку по MTV.

Затем однажды утром после бурной ночи с Марком Сьюзен отправилась к Шелби и рассказала, что накануне вечером её чуть не “застукали” у Марка, когда заехал какой-то коп, друг Марка. Они с Марком занимались сексом на полу в гостиной, и Марк велел ей спрятаться за диваном, пока он пойдёт открывать дверь. Когда он пытался выпроводить своего приятеля, Сьюзен заметила, что её брюки и трусики валяются посреди гостиной. Она тихо смеялась за диваном, потому что была уверена, что друг Марка заметил их. Позже она пошутила о попугае Марка, который молча сидел в своей клетке рядом с ней. Сьюзен сказала Шелби, что, по её мнению, птица могла запросто сказать: “Вот она, здесь, за диваном!”

К сожалению, Шелби, как и все остальные, не до конца верила рассказам Сьюзен о связи с Марком. Сьюзен утверждала, что у них большая и светлая любовь, в то время как на самом деле она все выдумывала, так что даже со всеми подробностями, которые Сьюзен сообщила о Патнеме, никто не верил в её роман с Марком; конкретных доказательств не было. Действительно никто даже не видел Марка Патнема, кроме Тенниса Дэниэлса и Кеннета Смита, но это было уже давно, во время банковского ограбления Кошачьим Глазом.

Даже брата Сьюзен Бо одолевали сомнения. Он возил её туда и обратно в Пайквилл, и она всегда утверждала, что останавливалась в мотеле с Патнемом, но у него не было тому подтверждений. Однажды он начал следить за машиной Патнема после того, как тот подсадил к себе Сьюзен, просто чтобы посмотреть, куда они поедут, но потом бросил эту затею. И чтобы ещё больше запутать окружающих, Сьюзен часто рассказывала разные вещи: то она встречается с Патнемом по делам, то они трахались в пустом аэропорту или на пустой шахтёрской дороге. На самом деле никто не воспринимал рассказы Сьюзен всерьёз, даже Шелби. Мысль о том, что у неё может быть роман с агентом ФБР, казалась невозможной; это было похоже на очередной её воображаемый роман. Даже когда Сьюзен упоминала сестре конкретные места, где они бывали: гостиницу "Days Inn" или у него дома, — Шелби полагала, что Сьюзен всё выдумывает.

Однако агент Пул был почти уверен, что Сьюзен не врала о романе с Патнемом. Он рассказал Шелби, что заподозрил у них романтические отношения, когда однажды утром заметил машину Сьюзен на стоянке у "Wendy’s" около 06:00. Пул сказал Шелби, что не раз видел машину Сьюзен на стоянке, когда Кэти не было в городе. Однако Пул утверждал, что Сьюзен могла встречаться с каким-нибудь другим мужчиной. По его словам, в Пайквилле о ней ходило много слухов.

Тем временем Теннис вышел из тюрьмы на испытательный срок и жил в задней спальне дома Сьюзен в Вулкане. Краткие встречи Тенниса с Марком Патнемом и Роном Пулом оставили у него неприятный привкус во рту, и он постоянно повторял о своем недоверии к ФБР, предупреждая Сьюзен держаться подальше от этих агентов. Он также предупредил друзей, чтобы они держали язык за зубами при Сьюзен, потому что она утверждала, что работает с Патнемом. Она сказала брату, что помогает заманивать в ловушку членов банды Маккоя.

Однако Патнем не допустил Сьюзен до дела Маккоя, заявив, что не хочет, чтобы она участвовала в этом, потому что операция слишком опасна и она может пострадать. Но такой риск не мешал Марку подвергать жизнь Сьюзен другим опасностям. На самом деле Патнем пытался поэтапно вывести девушку из игры.

Всякий раз как Сьюзен бывала дома в Вулкане, она без умолку рассказывала о банде Маккоя, о наркопреступлениях, обо всех видах преступной деятельности в этом районе. За год друзья и семья наслушались от неё почти обо всём. Её истории уже стали повторяться, и поэтому, когда она стала рассказывать о Джоне П. Маккое, организаторе крупнейшего банковского ограбления в Западной Вирджинии, суд над которым должен был состояться в мае 1989 года, её почти никто не слушал. Большая часть рассказа Сьюзен казалась слишком притянутой за уши, чтобы быть правдой.

Но на самом деле 8 или 10 банковских ограблений в этом районе остались нераскрытыми. Предположительно, их провернула банда Маккоя примерно в 1987 и 1988 годах. Рассела Дэвиса, соучастника одного из ограблений, убили, и Сьюзен рассказала друзьям и семье, что Патнем и полиция ищут тело Дэвиса в отдалённых холмах Кентукки.

После нескольких месяцев безуспешных поисков останки Дэвиса обнаружили в феврале 1989 года на горе Форд, отдалённой вершине в округе Пайк. Марк Патнем прибыл на место происшествия вместе с полицией штата Кентукки и судебным антропологом Дэвидом Вулфом. Сотрудники правоохранительных органов сочли обнаружение тела Дэвиса чудом, потому что, по сообщениям, многие офицеры говорили Патнему, что поиски пропавшего осведомителя подобны поиску иголки в стоге сена. Неделями подряд безлюдные районы округа Пайк прочесывали бульдозерами, но местность была такой холмистой с таким количеством оврагов, что задача полиции казалась невыполнимой. Фактически Дэвиса нашли в тот самый день, когда поиски должны были прекратиться.

Однако Патнем никогда не рассказывал Сьюзен подробности поисков Рассела Дэвиса. Она прочитала об этом в "Уильямсон Дейли Ньюс" и позже спросила Марка, не получив от него никаких ответов. Со времени начала их совместной работы в 1987 году всё сильно изменилось. Тогда он с улыбкой рассказывал ей обо всех своих делах. Например, в начале 1988 года Марк рассказал Сьюзен о том, как Дж. П. Маккой прятался от ареста в холодильнике.

Когда имя Маккоя снова всплыло в газетах в 1989 году, Сьюзан при первой возможности упомянула его имя в разговоре с Марком. Она знала всё, что происходило в правоохранительных органах. Но несмотря на её громкие заявления, пристрастие к наркотикам и время, проведённое с Патнемом, никто не знал, что задумала Сьюзен.

Она постоянно разговаривала по телефону с Марком и, казалось, пребывала в хорошем настроении после каждого возвращения из Пайквилла, но её отношения с Патнемом казались Шелби странными. Из того, что слышала Шелби от сестры, Патнем был отчуждённым, молчаливым — одиночкой, который слонялся по гаражу и сидел дома, когда не был на “дежурстве”. Он больше не тренировал футболистов, не ходил на матчи. Он казался безразличным к окружающему миру. И хотя жена практически бросила его, казалось, серьёзных чувств к Сьюзен он тоже не испытывает. Шелби не могла разобраться в ситуации, но никогда ни словом не обмолвилась об этом Сьюзен, потому что не хотела её расстраивать.

Сьюзен и так было из-за чего расстраиваться. Её план с беременностью сорвался в середине января из-за выкидыша после яростной ссоры с Кеннетом. Она не говорила Марку о беременности, пока не была уверена, но Патнем лишь отмахнулся. Убеждённый, что Сьюзен продолжает спать с Кеннетом, он утверждал, что отец — Кеннет.

Никто, кроме Марка и Кеннета, не знал, что Сьюзен беременна. Шелби впервые услышала об этом в тот день, когда Сьюзен пришла из больницы Уильямсона с розовым листком, в котором рассказывалось, как ухаживать за собой после расширения и выскабливания. Позже ФБР подтвердило, что доктор Сон Ким провёл эту процедуру в январе 1989 года. Шелби немедленно заверила Сьюзен, что она более фертильна, чем когда-либо, поэтому Сьюзен снова решила забеременеть от Марка. Она была одержима этой мыслью.

Жизнь дома превратилась для неё в сущий ад. Ей противно было возвращаться в Вулкан к Кеннету и детям. Она больше не обращала особого внимания на дом; она старалась держаться подальше от Вулкана, насколько это было возможно. Но Кеннет, полный решимости положить конец её роману, создавал всевозможные проблемы. Он хотел, чтобы Сьюзен вернулась домой, где ей самое место, и заботилась о детях, и в отчаянии решил сообщить об этом начальнику Марка в ФБР. Он обратился за советом к Уиллу Т. Скотту, адвокату из Пайквилла и бывшему окружному судье округа Пайк.

Кеннет консультировался со Скоттом в офисе "Stratton, May and Hayes" — юридической фирмы из Пайквилла. Скотт отчётливо помнит их разговор, потому что вопросы Кеннета привели его в немалое недоумение. Кеннет сказал Скотту, что Сьюзен спит с Марком Патнемом, местным агентом ФБР, и боитя, что ФБР его “подставит” и арестует по обвинению в торговле наркотиками. Он также утверждал, что Патнем разрешает Сьюзен носить оружие, позволяет ей торговать наркотиками и с помощью Сьюзен подставляет других. Смит задумался, что из этого является законным.

Терпеливо выслушав рассказ Кеннета, Скотт дал ему номер, по которому можно позвонить, продолжая думать, что из этого ничего не выйдет.

— Я думал, он просто в очередной раз обдолбался. Думал, что у него паранойя, и подозревал, что, возможно, у него проблемы, — вспоминает Скотт. — Я просто не верил ни в одно его слово. Чтобы агент ФБР таким занимался — это было настолько нелепо, что я не придал этому никакого значения. Я предложил ему связаться с руководством ФБР в Луисвилле, потому что, как понял, у него были проблемы с местным отделением ФБР.

Несколько дней спустя Кеннет набрался смелости позвонить Терри Халсу в офис ФБР в Луисвилле и сообщил о происходящем. Халс не поверил, что Смиту "можно верить". Позже Халс сообщил журналистам, что получил “анонимный звонок” по делу Патнема-Смит.

Однако Кеннет утверждает, что Халс несколько месяцев опровергал информацию о каких-либо звонках. ФБР запросило у него копии телефонных счетов Сьюзен во время расследования дела о пропаже человека, и он передал оригиналы в ФБР через Шелби, а потом оказалось, что не может получить их обратно или получить дубликаты от телефонной компании, поскольку телефон был оформлен не на него.

Ничего не добившись с Халсом, Кеннет начал пробовать другие способы положить конец роману Сьюзен. В какой-то момент он позвонил Кэти Патнем и без обиняков рассказал ей, что Марк и Сьюзен спят друг с другом.

— Тебя это устраивает? — спросил её Кеннет. — Они трахаются в мотелях!

Но Кэти восприняла звонок как домогательство, и на следующий день Марк попросил Сьюзен позвонить его жене и отрицать измену, что она и сделала, сказав Кэти, что Кеннет врун и пьяница.

Затем Сьюзен вернулась и обругала Кеннета за звонок Кэти. Она сказала Кеннету, что он сможет помешать её встречам с Марком, но это только укрепило его решимость попробовать что-нибудь ещё. Он притворился, что нанял частного детектива в Пайквилле, утверждая, что велел следить за Марком и Сьюзен. Это потрясло Сьюзен, но Марк заверил её, что Кеннет лжет. Кеннет даже отправил конверт с обратным адресом того детектива на их почтовый ящик во Фриберне в попытке напугать Сьюзен, но Марк объяснил девушке, что у Кеннета нет столько денег, чтобы заплатить детективу.

К этому времени Рон Пул полностью уяснил себе картину происходящего. Другие сотрудники правоохранительных органов также пронюхали об отношениях между Патнемом и Сьюзен, и по крайней мере один сотрудник полиции штата Кентукки, детектив Фрэнк Флеминг, серьёзно сомневался в моральной устойчивости Патнема.

Патнем и Флеминг тесно сотрудничали со второй половины октября 1987 года по декабрь того же года. Поначалу они довольно хорошо поладили, хотя Флеминг, ветеран полиции, считал, что Патнем не очень понимает специфику работы в восточном Кентукки. Патнем был слишком агрессивен, рассказывал он. У него были проблемы с терпимостью к непринуждённому поведению людей в регионе, что создавало ему проблемы. Флеминг объяснял это тем, что Патнем ещё "зелёный", новичок в ФБР, и не понимает, как добиться успеха, поэтому действует лишь запугиваниями. Он ставил вопросы прямо и убедительно, но ему ещё многому предстояло научиться.

— Первый контакт с Марком Патнемом касался автоугонщиков в округе Летчер. Мы отправились к Макробертсу с ордером на обыск, а затем вызвали ФБР, потому что речь шла о перевозках между штатами, — объяснил Флеминг. — Когда Марк взялся за это дело, мы с ним проводили вместе по 12-14 часов в день. Сначала этот парень мне понравился. Даниэль, его дочь, она была его жизнью. Он приходил сюда и показывал мне её фотографии; вечно о ней рассказывал. Он рассказывал о своих "свиданиях" с ней по пятницам вечером. Это было очень мило.

Однако со временем Патнем стал более откровенен с Флемингом по поводу своих проблем "на местности". По словам Флеминга, Марк был явно несчастлив, и его жизнь казалась напряжённой. Он признался, что мыслями далеко от жены и носит с собой фотографию Сьюзен Смит, которую взял из её досье в ФБР.

— Марк сказал, что у него есть осведомительница, которую он находит очень привлекательной, и ему трудно оставаться верным Кэти, потому что, очевидно, он знает, что что-то может случиться, — вспоминает Флеминг. — Он сказал мне, что изо всех сил старается оставаться верным жене, потому что эта осведомительница и правда его домогается. Ближе к концу расследования дела автоугонщиков он показал мне фотографию Сьюзен, и она действительно была красавицей. Мы пошутили по этому поводу, и я сказал: "Кэти там, а ты здесь. Ты так долго не выдержишь". Но он так и не признался, что у него роман. Он говорил об этом чисто теоретически.