Упырь

Глава 10

Они бежали из леса, не потрудившись отметить свое местоположение, чтобы снова найти машину. Канюки, все еще проносящиеся над деревьями, сделали бы это за них. Не желая рисковать встретиться с мистером Смелтцером, они пробежали через лес и пошли по Энсон-роуд, избегая кладбища. Потом они шли по обочине дороги до самого дома Тимми. Тимми заблевал свою рубашку и джинсы, а лицо Дага было совершенно белым.

Они ворвались в дверь, и Элизабет сначала подумала, что один из них ранен. Она вылетела из кухни, где сводила баланс чековой книжки, ее пульс учащенно бился. Мальчики не были ранены, по крайней мере, физически. Но они выглядели совершенно испуганными. Сначала Тимми был слишком потрясен, чтобы говорить, и Даг только и повторял:

- Это выплескивалось наружу...

Он повторял это снова и снова, и каждый раз, когда он это говорил, Тимми казалось, что его вот-вот стошнит.

Когда они наконец успокоились и рассказали ей о своем открытии, она тут же позвонила преподобному Муру и сообщила ему. Затем она позвонила в полицию. Она была так расстроена и обеспокоена за мальчиков, что даже не задалась вопросом, что они делали в лесу, ведь всего несколько часов назад им было запрещено уходить так далеко.

Полиция городка прибыла в лютеранскую церковь Голгофы, и мальчики были там, чтобы встретить их, вместе с мамой Тимми, преподобным Муром, Сильвией Мур и Кэти. Мистер Смелтцер, заметив взрослых с мальчиками и предположив, что они там из-за того, что произошло ранее, заставил Барри зайти внутрь. Он с опаской подошел к ним, когда полицейские выходили из своих машин.

- Я несколько раз говорил им, чтобы они не играли здесь. Даже поставил эти знаки. Я не виноват в том, что произошло.

- О чем, ради всего святого, ты говоришь, Кларк? - преподобный Мур нахмурился. - Мальчики обнаружили что-то в лесу, на участке Люка Джонса.

- О.

После этого он замолчал. Тимми думал, что он почувствует облегчение, но вместо этого он выглядел еще более нервным, чем раньше. Полиция поселка подошла к группе.

Кларк оправдался, сказав, что ему нужно помыть руки к обеду.

Преподобный Мур смотрел, как он уходит, и пробормотал:

- Странно.

Вскоре на место происшествия прибыла полиция штата и бригада парамедиков. Затем Тимми и Даг повели местных офицеров, полицию штата и парамедиков к машине. Мальчики нервничали, но их волнение от того, что они участвуют в полицейском расследовании - от того, что именно они обнаружили машину, - преобладало над всеми остальными эмоциями. Тимми был в восторге, и он снова стал сравнивать происходящее с Томом Сойером. Это было точно так же, как когда Том разгадал тайну о местонахождении сбежавшего убийцы Индейца Джо.

Сначала они остановились на кладбище, и мальчики показали им, где были следы. Следователи нашли остатки следов шин и на кукурузном поле Люка Джонса. Наконец, мальчики привели их в лес. Птицы все еще кружили. Как только они приехали, полиция опечатала место преступления. Они стерли пыль с "Новы" в поисках отпечатков пальцев, тщательно сфотографировали машину и прилегающую территорию, прочесали листья и мусор на лесной подстилке в поисках улик. Тимми и Даг с восторгом наблюдали за происходящим и радовались ответному вниманию, которое оказывала им полиция.

Несмотря на неудачное начало утра, они с удивлением обнаружили, что им весело.

Потом громоздкий полицейский открыл багажник, и веселье прекратилось.

Полужидкие останки Пэта Кемпа выплеснулись на землю, забрызгав сапоги полицейского. Лицо мужчины побелело. Все остальные отпрянули назад. Вонь была отвратительной.

Даг закричал и чуть не потерял сознание. Тимми прикусил большой палец, чтобы его снова не стошнило.

Это был их герой. Крутой старший парень, который всегда был готов остановиться и поговорить с ними, который относился к ним как к младшим братьям, давал им советы по поводу девочек и хулиганов и ставил им хорошую музыку. Парень, которым они все хотели стать, когда перейдут в старшую школу. Крутой парень, который курил и пил, имел самую быструю машину в городе и встречался с Карэн Мур, похожей на лисицу, - этот крутой парень теперь был восковым, сгущающимся, прогорклым рагу из тканей, костей и корчащихся личинок.

Детектив полиции штата вывел мальчиков из леса к краю кукурузного поля, рядом с кладбищем, где мать Тимми и Муров допрашивал другой офицер, пока они ждали.

Фермер, Люк Джонс, также прибыл после того, как офицеры связались с ним, когда было установлено, что машина находится на его участке. Ни Барри, ни его отца не было видно.

Тимми заметил печальный, испуганный взгляд Кэти и хотел поговорить с ней, хотел сказать ей, что нашли только тело парня ее сестры, и, возможно, Карэн еще жива, но прежде чем он смог это сделать, детектив попросил у Элизабет разрешения допросить мальчиков, затем отвел их в сторону и сделал это по очереди.

Когда они закончили, детектив отвел их обратно к остальным взрослым и сказал, что они свободны. Он спросил у матери Тимми, согласна ли она, чтобы они связались с ее сыном позже, если у них возникнут еще вопросы, и она согласилась.

Пока они разговаривали, Тимми снова взглянул на Мура. И преподобный Мур, и его жена Сильвия плакали. Она прижалась к мужу, его рубашка сжалась в кулак, черная тушь испачкала материал. Сильные, неконтролируемые рыдания сотрясали ее тело. Слезы преподобного Мура были более сдержанными, но не менее душераздирающими. Он выглядел так, словно постарел на десять лет за последние три недели. Кэти стояла рядом с ними, одинокая, испуганная и, казалось, забытая.

- Я чувствую себя не очень хорошо, - сказал Даг, схватившись за живот. - Когда они открыли багажник...

Элизабет обняла потрясенного юношу.

- Я отвезу тебя домой, милый. Ты сможешь вернуться в наш дом?

Даг кивнул:

- Да, миссис Грако, я думаю, да. Но, может быть, я мог бы остаться у вас еще немного? Может быть, снова переночую.

- Я не думаю, что это хорошая идея, Даг. Мы были бы рады, если бы ты остался, но я уверен, что твоя мама уже беспокоится о тебе. И мы должны рассказать ей о том, что произошло. Ей нужно связаться с детективом. Он дал мне визитную карточку, чтобы я передала ей.

- Пожалуйста, миссис Грако! Пожалуйста! Только еще одну ночь!

Тимми заметил отчаянную мольбу в его голосе, но его мать не заметила.

- Мне очень жаль, Даг, но я просто не думаю, что для тебя это будет лучше сегодня.

Он не может пойти домой, - захотелось крикнуть Тимми. - Неужели ты не понимаешь, мама? То, что ждет его дома, в десять раз хуже того, что мы нашли в лесу.

Но она уже выражала свои соболезнования и молитвы расстроенным Мурам.

Взрослые обменялись объятиями, и снова взгляд Тимми обратился к Кэти. Набравшись смелости, он улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ. Печально.

Приехал эвакуатор со станции техобслуживания "Олд Фордж", и мистер Джонс вступил в спор с водителем по поводу человека, разрывающего его кукурузное поле, пока не вмешался один из офицеров.

Элизабет вернулась к мальчикам.

- Ребята, вы готовы идти домой?

- Мама, - Тимми понизил голос до шепота. - Может быть, мне стоит остаться здесь и немного поговорить с Кэти. Ну, знаешь, подбодрить ее?

Элизабет посмотрела на девочку, потом снова на сына. Она понимающе улыбнулась.

- Я думаю, это очень хороший жест, Тимми. Если только Даг не возражает?

- Нет, - Даг говорил с видом приговоренного, который знает, что не может избежать своей участи, и смирился с этим. - Думаю, нет.

Элизабет повернулась, чтобы уйти. Тимми быстро отозвал Дага в сторону.

- Если я тебе понадоблюсь - если что-то начнет происходить - звони нам домой. Я сразу же приеду.

- Ты не можешь. Твой отец сказал, что ты не должен был уходить так далеко один. Твой комендантский час...

- К черту мой комендантский час. Это важнее. Если понадобится, я улизну.

- Даг, - позвала Элизабет, - ты готов идти, милый?

- Иду, миссис Грако.

Тимми схватил его за руку.

- Помни. Если я тебе понадоблюсь, я буду рядом.

- Обязательно, - oн попытался улыбнуться, но это вышло как гримаса. Его глаза были усталыми и затравленными. - Мне пора. Твоя мама ждет.

- Увидимся позже, чувак.

- Нет, если я увижу тебя первым.

Они оба захихикали, а затем Даг побежал догонять Элизабет. Тимми обернулся к Кэти. Он заставил себя подойти к ней. Медленно, его ноги повиновались.

- Привет.

Он попытался сказать что-то еще, но его язык вдруг стал как цемент.

- Привет.

- Я... мне жаль, что... ну, ты знаешь.

- Они сказали, что нет никаких следов моей сестры. Возможно, ее похитили. Как в кино. Она может быть...

Кэти запнулась, борясь со слезами.

Тимми кивнул, не зная, что ответить.

Подъехал белый фургон новостей и покатил по полю. Люк Джонс погрозил им кулаком и побежал к машине. Его кукурузное поле стало напоминать автостоянку.

Кэти придвинулась ближе к Тимми.

- Спасибо тебе за то, что ты сделал сегодня.

Он почувствовал, что его щеки начинают гореть.

- О, ну... Я ничего не сделал, правда. Все, что мы сделали, это рассказали родителям.

- Ты нашел машину Пэтa. Это может помочь полиции найти Карэн. И дело не только в этом. Ты был мил со мной на похоронах своего дедушки. Даже когда ты был грустным, ты все равно нашел время для меня.

Голос Тимми выдал его. Он открыл рот, чтобы поблагодарить ее, но вместо этого вырвалось:

- Не хочешь прогуляться?

Кэти улыбнулась, и на этот раз искренне. Казалось, что часть ее грусти улетучилась.

- Я бы с удовольствием прогулялась. Это было бы весело.

- Круто.

Они услышали голоса, возмущенные. Люк Джонс толкнул телеоператора. Оператор толкнул его в ответ. Оба мужчины ругались. Офицер муниципалитета побежал разнимать их, крича, чтобы они прекратили это, иначе он арестует их обоих.

Кэти потянула мать за рукав и попросила разрешения пойти прогуляться. Сильвия Мур повернулась к мужу, ища его разрешения.

- Конечно, - сказал им преподобный Мур. Он посмотрел на спорящих мужчин и неодобрительно нахмурился. - Идите. Может, это и к лучшему. Они готовятся отбуксировать машину. Я приду за вами, когда мы будем готовы ехать, так что не отходите далеко.

Кэти и Тимми ушли вместе, идя между надгробиями. Он оглянулся в поисках Кларка Смелтцера, опасаясь, что тот может их заметить, но потом решил, что это не имеет значения. Пусть попробует не пустить их на кладбище, когда вокруг родители и полицейские. Тимми заметил, что многие могилы теперь опустились так же, как могила его деда. Было похоже, что под кладбищем зарылся гигантский сурок, прокладывая тоннели во всех направлениях. Он задумался, насколько велика пещера под кладбищем. Он почувствовал укол сожаления. После всего, что произошло, у него, вероятно, никогда не будет возможности исследовать ее. Он снова начал думать о Томе Сойере и о том, как Бекки и Том заблудились в пещере. Он взглянул на Кэти.

Она улыбалась. Ее зубы были белыми и идеальными.

Он улыбнулся в ответ.

А когда она протянула руку и коснулась его руки, он подумал, что может умереть. Его ноги споткнулись, сердце заколотилось, и он начал потеть. Он потерял дар речи - и это ощущение усилилось, когда ее пальцы обхватили его и сжали. Она не отпускала его, и его дискомфорт усилился.

Это было самое прекрасное, что он когда-либо чувствовал в своей жизни.

А потом Кэти начала плакать. Она все еще держала его руку, теперь сжимая ее, крепко сжимая его пальцы. Тимми не знал, что делать, поэтому сжал в ответ.

- Все будет хорошо, - сказал он.

- Я скучаю по ней, - Кэти шмыгнула носом. - Сначала я сказала себе, что она просто сбежала. Что она устала жить по правилам нашего отца. Он никогда не любил Пэтa. Но прошло три недели, а от нее не было никаких вестей. Она должна была позвонить. Карэн не была жестокой. Она не позволила бы нам продолжать волноваться. Она бы позвонила.

Тимми кивнул.

- Случилось что-то плохое, - продолжала Кэти. - Я знаю это. Она не вернется.

- С ней все еще может быть все в порядке, - сказал Тимми, пытаясь надеяться. - Может быть, она сбежала от того, кто сделал это с Пэтом. Может быть, она потерялась, или у нее амнезия, или что-то еще.

Кэти снова фыркнула, а затем вытерла глаза свободной рукой. Она еще раз сжала его.

- Спасибо тебе, Тимми. Я не верю в это, но спасибо тебе за попытку. Никто больше не обращал на меня внимания во время всего этого.

Он был удивлен. Он всегда думал, что Муры очень заботятся о своей младшей дочери.

- A твои родители?

Она покачала головой.

- Нет. Слишком беспокоятся о Карэн, наверное. Как будто я невидимка.

Тимми потерял дар речи, и Кэти неправильно истолковала его молчание как неодобрение.

- Мне жаль. Наверное, это звучит ужасно, не так ли? Я не имею в виду, что это так.

- Я вовсе не думаю, что это звучит ужасно.

- Мне просто больно, понимаешь? Как будто меня не существует. Они скучают по Карэн и хотят, чтобы она вернулась домой, но они забывают, что я тоже это чувствую. Твои родители должны помочь тебе почувствовать себя лучше. Они должны говорить тебе, что все будет хорошо. Единственный человек, который сказал мне, что все будет хорошо - это ты.

- Да, родители иногда бывают странными. Я узнаю это все больше и больше.

Они шли дальше, все еще держась за руки и немного ближе друг к другу. От Кэти хорошо пахло клубникой и шампунем, и Тимми немного дрожал. Ему стало интересно, что он может сделать, чтобы развеселить ее.

- Карэн играла со мной в "Печку-лавочку", - сказала Кэти. - Мы делали кексы, маленькие пиццы и прочее. Я продолжаю делать что-то сейчас, надеясь, что она вернется. Разве это не глупо?

- Я так не думаю, - сказал Тимми.

Они пошли по задней дорожке кладбища. Коровы фермера Джонса паслись в поле. Когда они проходили мимо, коровы поднимали головы и тупо смотрели на них. Тимми заметил, что ни одно из животных не подошло к ограде, что было необычно. В большинстве случаев они просовывали голову под ограду или сквозь нее, пытаясь подкрепиться зеленой травой на кладбище. Теперь же они словно боялись приблизиться.

Тимми заметил торчащую из земли печную трубу землянки, и вдруг у него появилась идея, как развеселить Кэти.

- Хочешь увидеть что-то классное?

Она улыбнулась.

- Конечно.

- Хорошо. Но это секрет, поэтому ты должна пообещать никому не рассказывать. И еще ты должна закрыть глаза.

- Это твоя землянка?

Ее голос был невинным, но глаза озорно блестели.

Тимми вздрогнул.

- Откуда ты об этом знаешь?

- Все знают о твоей землянке, - Кэти пожала плечами. - Эрика Олтланд рассказала мне об этом в школе.

- Эрика - откуда она знает? Это же должно быть совершенно секретно!

Кэти хихикнула.

- Я думаю, Даг выдал секрет.

- О, черт, - простонал Тимми. - Этот придурок.

Тут же он почувствовал, что у него горят уши, и забеспокоился, что обидел ее. Но Кэти смеялась.

- Мне жаль, - извинился Тимми. - Я не должен был этого говорить.

- Ничего страшного. Я не возражаю.

Он улыбнулся, почувствовав облегчение:

- Так... ты хочешь посмотреть?

- Лучше не надо, - oна ободряюще сжала его руку. - Не сегодня, по крайней мере. Если то, что сказала Эрика, правда, ваш клуб находится под землей, и если мой отец будет искать меня и не сможет найти, он будет в ярости. Может быть, ты покажешь мне его во время службы в церкви в воскресенье?

- Конечно. Но разве он не будет искать тебя и тогда?

- Нет, если мы будем прогуливать воскресную школу.

Она игриво толкнула его, а затем бросилась бежать через кладбище.

- Эй, - крикнул Тимми. - Куда ты?

- Чтобы показать тебе еще кое-что сверхсекретное. Поймай меня, если сможешь!

Любопытный Тимми побежал за ней. Она повела его вокруг могил, огибая надгробия и забегая за статуи. Когда они достигли более старой части кладбища, она замедлила шаг. Тимми догнал ее, запыхавшись, но изо всех сил стараясь этого не показать. Он протянул руку и коснулся ее плеча.

- Попалась.

- Ты запыхался, - поддразнила Кэти. - Почему ты так долго? Не можешь угнаться за девчонкой?

- Нет. Просто не хотел, чтобы ты выглядела плохо.

Смеясь, она снова взяла его за руку и повела вперед. Их пальцы переплелись. Больше не ошеломленный проявлением привязанности, на этот раз он смог насладиться этим.

Возможно, это было лучшее, что он когда-либо испытывал. Ему нравилось, какой мягкой была ее кожа, какими маленькими казались ее пальцы рядом с его, и как ее красные ногти касались его кожи, когда она двигалась.

Они подошли к круглой впадине, почти тридцать футов в окружности, где земля провалилась, сужаясь от нескольких дюймов по внешнему краю до трех или четырех футов в центре.

Трава в круге была увядшей и коричневой.

- Ого, - сказала Кэти, - что это такое?

- Выгребная яма, - сказал Тимми. - Разве ты не заметила, как некоторые могилы погружаются в землю?

- Да. Мой папа жаловался на это раньше. Он сказал, что ему нужно поговорить с мистером Смелтцером об этом. Из-за чего это происходит?

- Мы думаем, что под кладбищем есть пещера. Барри, Даг и я нашли туннель.

- Правда?

- Ага. Мы собирались исследовать его, но потом...

- Что?

- Ну, появились другие дела...

Чувствуя его внезапную грусть, она повела его дальше, огибая край воронки.

- Так что же это за большой секрет? - спросил Тимми. - Только не говори мне, что у тебя здесь тоже есть клуб.

Кэти хихикнула.

- Не совсем. Мой клуб находится в нашем гараже. Но есть кое-что классное, что я всегда хотела тебе показать.

Она остановилась перед двумя старыми надгробиями, которые тоже начали опускаться. Покрытые лишайником известняковые поверхности были изъедены и изранены временем и воздействием стихий. Даты рождения и смерти были выцветшими и нечитаемыми, но имена и эпитафии все еще были видны.

- Тимоти Реберт, - прочитал Тимми вслух, - и Кэти Реберт. Любимые муж и жена.

Он почесал голову.

- Разве ты не видишь? - сказала Кэти. - У них те же имена, что и у нас.

- Как-то жутковато.

- Я думаю, это мило.

- Если ты так говоришь.

- Да. Это мило - прямо как ты.

Тимми подбирал слова:

- Значит ли это, что... как... ты хочешь...

Кэти засмеялась.

- Это ничего не значит, кроме того, что я давно заметила эти имена и всегда думала, что это мило. Они были женаты, и у них были те же имена, что и у нас.

- Так почему же ты никогда не говорила мне раньше?

- Я боялась, что я тебе не нравлюсь. Ты никогда не разговариваешь, когда я рядом. Барри всегда говорит больше.

Тимми покраснел.

- Я не говорил, потому что боялся, что я тебе не нравлюсь. Я думал, что Барри тебе нравится больше.

- Нет. Ты мне нравишься.

Тимми сглотнул, и его желудок затрепетал.

-Правда?

Кэти кивнула.

- Эм...

- Ну, - она постучала ногой, - это все, что ты можешь сказать?

- Нет, - промямлил он. - Я... ты мне тоже нравишься. Уже давно.

- Хорошо.

- Это вроде той записки, которую ты сделал для меня, когда мы были маленькими.

Он покраснел и тут же пожалел, что сказал это. Она, вероятно, даже не помнила, о чем он говорил.

Кэти улыбнулась.

- Я была в первом классе, а ты во втором. Там было написано: "Ты мне нравишься, Тимми", так?

- Да. Ух ты, я удивлен, что ты это помнишь.

- Я тоже удивлена, что ты помнишь.

- Вообще-то, она до сих пор у меня. В моей комнате.

Теперь была очередь Кэти краснеть.

- Ну, тогда я это имела в виду и все еще имею. Ты мне нравишься, Тимми.

Они оба стояли молча, глядя друг другу в глаза.

- Итак, - заикнулся Тимми, - значит ли это, что мы будем вместе?

Теперь была очередь Кэти краснеть.

- Если ты хочешь.

- Мне бы этого хотелось.

- Я бы тоже хотела.

Тимми хотел поцеловать ее, и казалось, что Кэти ждала этого. Она смотрела на него с ожиданием, ее лицо было обращено вверх, губы слегка приоткрыты. Но он не мог заставить себя сделать это. Пэт Кемп сделал бы это в мгновение ока, так почему он не мог?

В голове промелькнул образ трупа Пэта - то, что от него осталось, - и Тимми нахмурился. Кэти заметила это и спросила, в чем дело.

- Мне жаль, - сказал он. - На секунду я подумал о Пэте. И о твоей сестре.

- Да, - Кэти кивнула. - Я стараюсь не думать. Быть с тобой помогает.

- Хорошо. Я рад.

И он был рад. Он был рад, что то, что он с ней, помогло ей, и он был рад просто быть с ней. Экстаз. То, что начиналось как худший день в его жизни после смерти деда, теперь превращалось в нечто особенное - то, чего он так давно желал.

Они шли дальше вместе, рука об руку, и им было легче друг с другом, чем раньше. Тимми сорвал полный желтый одуванчик и протянул ей. Она прижала его к груди и улыбнулась.

- Я сохраню его навсегда.

- Ну, не навсегда, - сказал Тимми. - Ничто не вечно.

- Цветы живут, если их сжать в книге. Моя мама показала мне, как это делается.

- Круто.

Они продолжили свой путь. Тимми было интересно, как долго еще пробудут их родители и полиция. Он не хотел, чтобы этот день заканчивался.

Кэти смотрела вверх на верхушки деревьев.

-Знаешь, что странно?

- Хм?

- Вокруг нет ни одной птицы. Я не видела и не слышала ни одной с тех пор, как мы ушли от родителей. И белок тоже нет.

Тимми снова подумал о коровах в поле и о том, как они неохотно подходили к границе с кладбищем. Могли ли они как-то почувствовать пещеру? Знали ли они, что земля слабеет, и избегали ее? В школе он читал о том, что некоторые животные могут предсказывать землетрясения и торнадо.

Возможно, это было что-то похожее.

Они прошли мимо разбитого надгробия. Оно упало на землю и раскололось пополам, его поверхность была настолько истертой от возраста, что большая часть надписей была неразборчива. Единственное, что они еще могли разобрать на нем, был странный символ - по одной его половине на каждой части разбитого камня. Играя на кладбище, Тимми и раньше видел множество символов на камнях - кресты и руки, сцепленные в молитве, ягнят и открытые Библии. Но такого он никогда не видел. Он был похож на солнце, поднимающееся над холмом. В центре солнца стояли два креста, один вертикальный, а другой перевернутый. Это изображение, разбитое вдребезги, внушало ему ужас, но он не понимал почему. Кэти, должно быть, тоже заметила это, потому что она прижалась к нему.

- Никогда не видел такого раньше, - сказал Тимми. - Интересно, что это такое?

- Это уродство. Мне не нравится.

- Почему?

Она пожала плечами.

- Я не знаю. Просто не нравится. Это заставляет меня чувствовать себя... странно.

- Да, - признал он. - Меня тоже.

Прямо под обеими половинками символа была вырезана какая-то слабая надпись, едва различимая под налипшим зеленым лишайником. Тимми смахнул осыпавшийся мох в сторону, сдвинул два куска известняка вместе и попытался прочитать.

I. N. I. R.

I.

SANCTUS SPIRITUS

I. N. I. R.

I.

- Что это значит? - спросил он.

- Откуда мне знать? - поддразнила Кэти. - Ты на класс старше меня. Ты уже изучал латынь?

- Нет. Мы не изучаем латынь. Только испанский, французский и немецкий - и я не собираюсь изучать ни один из них. Я просто подумал, что ты можешь знать, ведь твой отец проповедник и все такое. Это выглядит религиозно.

Кэти изучала выцветшие буквы, обводя их пальцами:

- I-N-I-R-I... это то, что написано на кафедре перед церковью, верно?

Тимми кивнул.

- Думаю, да. Что-то вроде этого. Ты знаешь, что это означает?

- Нет. Думаю, мы узнаем это на уроке катехизиса, а его не проходят до четырнадцати лет. Интересно, что опрокинуло надгробие?

- О, такое часто случается, особенно на этом участке. Они стареют и падают, или люди их толкают.

- Люди специально их опрокидывают? - удивилась oна.

Тимми кивнул.

- Конечно. Ронни и те ребята опрокинули кучу на прошлый Хэллоуин. Старику Барри понадобилась неделя, чтобы установить их снова. Некоторые из них невозможно было починить. Церкви пришлось заплатить за новые.

- Почему они не заставили заплатить Ронни, Джейсона и Стива?

- Не могли доказать, что это были они, я думаю. Но мы знали. Они хвастались об этом однажды, когда загнали нас в угол, когда мы катались на санках. В любом случае, эти штуки постоянно падают. Может быть, из-за того, что земля осела. Может, сдвинулось и опрокинулось.

Затем они услышали голос преподобного Мура, который звал Кэти. Они подняли голову и увидели его на вершине холма, возле хозяйственного сарая. Сердце Тимми заныло, когда он понял, что их совместное времяпрепровождение подошло к концу. Заметив их, отец Кэти спустился с холма и направился к ним. Кэти тут же отпустила руку Тимми. Он почувствовал немедленное желание снова прикоснуться к ней, но сдержался. Сегодня у него и так было достаточно неприятностей. Ему не нужно было, чтобы преподобный Мур еще и злился на него.

- Вот ты где, - сказал проповедник, подходя ближе.

Он выглядел усталым и измученным.

Его лицо было одутловатым, пот стекал со лба и щек. Его редеющие волосы прилипли к коже головы:

- Ты готова идти, дорогая? Твоя мама уже в машине. Она очень устала.

- Да, я готова, наверное, - oна посмотрела на Тимми и улыбнулась. - Еще раз спасибо, Тимми. За все.

Он улыбнулся в ответ и попытался удержаться на ногах.

- Да, Тимоти, - сказал преподобный Мур, протягивая руку, - спасибо, что позаботился о моей маленькой девочке. Ты хороший мальчик. Твои родители должны гордиться тобой.

Тимми пожал его руку, стараясь держать крепкую хватку.

- Спасибо, сэр.

Проповедник заметил разбитое надгробие.

- Боже правый. Это уже третий камень, который я вижу сегодня. Не говоря уже о том, что земля проседает. Ты заметил это?

Тимми кивнул.

- Да, это происходит по всему кладбищу. Мы думаем, что под землей есть пещера.

Преподобный Мур вскинул брови.

- Правда? Ну, меня это не удивляет. Вся эта местность изрезана известняком. Но я бы подумал, что мистер Смелтцер должен был поставить в известность церковный совет. Честно говоря, я разочарован общим видом кладбища в последнее время. В конце концов, это не только место для наших близких, но и отражение церкви и самого Бога.

Тимми не знал, что ответить, поэтому постарался выглядеть задумчивым и озабоченным.

Смеясь, преподобный Мур схватил его за плечо и сжал.

- Мне очень жаль, Тим. Это вопросы для взрослых, а не для тебя. У тебя будет много времени, чтобы беспокоиться о таких вещах, когда ты станешь старше.

- Преподобный Мур, могу я спросить вас кое о чем, прежде чем вы уйдете?

- Конечно, можешь. O чем, сынок?

Тимми указал на разбитое надгробие.

- Ну, мы с Кэти хотели узнать, что это значит. Оно странно выглядит.

Проповедник опустился на колени рядом с надписью и изучил выцветший символ и надпись.

- Это старый талисман для пау-вау. Я даже не знал, что у нас на территории есть что-то подобное. Таких больше не встретишь.

- Поувоу? - Тимми представил себе индейцев, танцующих в кругу под бой барабанов.

- Полагаю, в школе вас этому не учат, - сказал преподобный Мур. - Пау-вау - это то, во что верили наши предки. Думаю, некоторые из пожилых людей в округе верят в это и сегодня. Эта часть Пенсильвании была заселена в основном немцами, англичанами и ирландцами. Когда они приехали сюда, они привезли с собой свои обычаи, фольклор и верования. Конечно, все они были добрыми христианами. Но во многих случаях у них не было места поклонения и священника, который следил бы за их верой. В некоторые города раз в месяц приезжал проповедник вроде меня, но у него было много других городов, которые он тоже должен был посетить, поэтому поселенцы были предоставлены сами себе. Иногда они отступали от учения Господа. Так и появилaсь пау-вау. Это была смесь христианства и их собственного фольклора. Некоторые называют это "белой магией", но вы знаете, что об этом говорит Библия.

Тимми, который большую часть проповедей писал рассказы на полях церковного бюллетеня, не знал, что в Библии говорится о белой магии, но он кивнул, как будто понял, потому что хотел понравиться отцу Кэти. Раньше это не имело для него значения, но теперь, когда они официально собирались быть вместе, это казалось очень важным.

- "Ты не должен позволить ведьме жить". Конечно, пау-вау - это не совсем колдовство, по крайней мере, в моем понимании. Это больше суеверие, чем что-либо другое. Я знаю только одного человека в этом районе, который якобы все еще практикует его, и это Нельсон ЛеХорн в Семи Долинах. И он кажется милым джентльменом. Конечно, он не посещает нашу церковь, но вряд ли мы можем ставить его под сомнение только за это. Мое общение с ним всегда было приятным. Похоже, он знает, что такое Божья любовь.

Тимми неловко сдвинулся с места, и проповедник, похоже, понял, что отклонился от темы.

- В любом случае, есть старая байка о нашем церковном дворе. Вон те старые ворота, на которых вы, мальчики, играете, - это все, что осталось от первоначальной церкви Голгофы. Наша была построена после того, как первая сгорела дотла, - oн усмехнулся про себя. - Я уже много лет не вспоминал эту историю. Предположительно, наши предки - первые прихожане Голгофы - были одержимы демоном, который последовал за ними сюда из Старого Света. Они призвали Господа помочь им победить чудовище и похоронили его в яме где-то позади церкви, которая, конечно же, находилась в этой части кладбища. Чтобы никто не потревожил землю, на месте захоронения установили надгробный камень, на котором были высечены символы пау-вау, чтобы держать упыря в ловушке. Как я уже сказал, это всего лишь история. Монстров не существует. Они - выдумка, в отличие от реального зла в этом мире.

Тимми с новым интересом уставился на потрескавшийся камень. Он подумал, что эта история - самое замечательное, что он когда-либо слышал от преподобного Мура, и удивился, почему он не говорит о таких вещах во время своих утренних воскресных проповедей. Если бы он говорил, Тимми бы обратил на это больше внимания.

- Ну, Кэти, нам пора идти. Твоя мама все еще ждет. Она очень устала. Мы все устали, я думаю.

- Хорошо, папа, - oна бросила еще один взгляд на Тимми, и выражение ее лица было смесью грусти и волнения. - Пока, Тимми. Увидимся в воскресенье?

- Конечно. Ни за что бы не пропустил.

Ее отец посмотрел на них обоих странным, озадаченным взглядом. Его взгляд задержался на Тимми еще на мгновение. Казалось, он был озадачен. Затем, не говоря ни слова, он повел Кэти обратно на холм.

Тени становились все длиннее по мере того, как солнце двигалось к горизонту.

Тимми шел домой, и хотя день был долгим и тревожным, его шаг был легче. Он переживал за Барри, волновался за Дага, злился на мистера Смелтцера и был потрясен судьбой Пэтa Кемпa и возможными судьбами других пропавших людей, но он также был весел. Он нравился Кэти. Кэти сказала, что они будут вместе.

Кэти держала его за руку. Все остальное как-то меркло по сравнению с этим.

Жизнь не была бесконечной. Теперь он это знал. Но лето было бесконечным. Или, по крайней мере, так казалось.

Страх был сильной эмоцией, но и любовь тоже.

Он смотрел на свою раскрытую ладонь и удивлялся тому, что совсем недавно она держала руку Кэти Мур.