Упырь

Глава 2

Убедившись, что родители Барри не наблюдают за ними из окон, мальчики пересекли Голгофскую церковную дорогу и на колесах объехали церковь и попали на кладбище. Слева от них, на склоне холма, находились старые могилы. Тимми снова отметил, как две из них погрузились в землю.

Перед ними, за церковью, простиралась более современная часть кладбища. Эта часть простиралась почти на четверть мили к западу. Она была разделена на три большие части узкими, потрескавшимися дорогами с черным покрытием, каждая из которых была едва достаточно широкой, чтобы по ней могла проехать одна машина.

Первая дорога, слева от них, отделяла старое кладбище у подножия холма от более современного кладбища выше. На полпути по этой дорожке стоял старый желтый сарай с ржавой жестяной крышей, покрытый опавшими ветками и листьями. За сараем был еще один участок леса. Мальчики часто играли внутри старого сарая, попадая туда, когда у них не было ключей отца Барри, через заколоченное окно в задней части, наполовину скрытое огромной кучей грязи, оставшейся от новых могил. Внутри были небольшой трактор, газонокосилка, две косилки-толкатели, травосборник, лебедка, лопаты, грабли, кирки, мотыги, деревянные доски и фанера для укрытия открытых могил, брезент, каменные маркеры, пластиковые цветы и венки, вазы для могил и маленькие флажки для дней ветеранов и памяти. Из-за земляного пола в доме всегда пахло затхлостью. Барри, Даг и Тимми часто ждали со своими помповыми ружьями для стрельбы шариками и пульками, пока крыса или сурок не зарывались в пол. Затем они прибивали его. Барри особенно нравилось это занятие, поскольку это был один из немногих случаев, когда его отец, казалось, был искренне доволен им: они заботились о грызунах, населявших кладбище. Этим утром двери сарая были открыты, слегка покачиваясь на ветру, а трактор отсутствовал - оба признака того, что Барри был там раньше.

Тропинка справа от них граничила с северной частью кладбища. С одной стороны стояли серые и коричневые надгробия, высеченные из гранита и мрамора. С другой стороны находилось длинное, покатое пастбище, на котором пасся мясной скот. Электрическая изгородь не позволяла коровам забредать на кладбище. Прошлым летом Барри и Даг отважили Тимми помочиться на забор, предложив за это старые выпуски "Человека-Чудовища", "Защитников", "Капитана Америки" и "Камандо" из своих коллекций, а также одну из фигурок "Микронавтов" Дага (синий "Путешественник во времени") и несколько дополнительных карточек "Чудаковатых пакетов" Барри. От такого предложения было трудно отказаться, особенно потому, что Тимми собирал "Защитников", а этого выпуска у него не было - того, где Халк, Доктор Стрэндж, Валькирия, Найтхаук и остальные члены команды сражались со злодеем по имени Небулон, а мистик Хонду овладел домашним олененком Халка. Поэтому, подкрепившись, он помочился на забор, получил шок всей своей жизни и два дня не мог спокойно сесть под насмешки двух своих лучших друзей. Его яички стали черно-синими, и после возвращения из кабинета врача родители наказали его на две недели. К тому времени это уже не имело значения. Признание родителям в том, что он сделал, было до этого момента самым ужасно неловким моментом в жизни Тимми Грако.

И это того стоило.

У подножия холма, за пышным пастбищем, была небольшая ложбина, по центру которой протекал тонкий ручеек, впадавший в глубокий пруд с доской для прыжков в воду, лодочным причалом и качелями из покрышек, свисавшими с поникшей ивы. Рядом с прудом стоял трехэтажный дом Люка Джонса и длинный амбар, оба белые с зелеными черепичными крышами. Несколько других хозяйственных построек располагались вокруг двух больших строений. Вид за пределами фермы открывался на многие мили - трубы бумажной фабрики, выбрасывающие в небо белый дым, города-близнецы Колониал-Вэлли и Спринг-Гроув, а вдали, на горизонте, лесистые вершины Пиджен-Хиллз и расположенная среди них башня радиопередатчика 98YCR. В тихий день посетители кладбища могли слышать отдаленный вой транспорта на шоссе 116, которое проходило через Спринг-Гров и мимо Колониал-Вэлли по пути в Ганновер и Геттисберг.

Дальний конец кладбища граничил с кукурузным полем, которое соединяло пастбище с более старым кладбищем, сараем и обширным лесом за ними. Именно на пересечении кладбища, кукурузного поля и электрического забора мальчики построили землянку. Она находилась всего в нескольких футах от кладбищенской дорожки с черным покрытием, невидимая для прохожих (кроме, видимо, дедушки Тимми), а электрический забор обходил форт по дальнему краю. Они не знали, чья это собственность, церкви или мистера Джонса, и, по правде говоря, никогда не задумывались об этом. В свои двенадцать лет они считали всю эту территорию своей и не доверяли взрослым пользоваться ею. Если бы Тимми мог придумать, как обложить всех взрослых налогом за пользование окрестностями, он бы с радостью это сделал.

Они ехали по тропинке, ища Барри. В воздухе витал запах свежескошенной травы. Над головой радостно щебетала птица. Белые и желтые бабочки порхали над лужей, оставшейся после дождя, прошедшего два дня назад. В зарослях клевера жужжали медоносные пчелы.

Крутя педали, Тимми смотрел, как мимо мелькают надгробия: Сара Майерс 1900-1929; Эбби Лукенбауг 1922-1923; Бритни Роджерс, 5 лет; Бретт Соуэрс 1913-1983, ветеран Второй мировой войны, Кеннет Л. Рудизилл 1923-1976. Он провел так много времени среди этих памятников, что имена и даты были ему знакомы, как дети в его классе. Многие из похороненных здесь людей были детьми, многие - младенцами, многие - примерно его возраста. Это всегда тревожило его. Обычно Тимми чувствовал себя бессмертным, как Вечные, еще один из его любимых комиксов. Ему не нравилось думать об альтернативе - о том, что кто-то в его возрасте может умереть. Но здесь было доказательство, высеченное в камне, что такое случается постоянно - дети его возраста умирают. Его бабушка тоже была похоронена в этой части. Тимми помнил ее не очень хорошо, только смутные впечатления. Ее духи, то, как она всегда пыталась заставить его больше есть, когда они приходили в гости, как она сжимала его, когда они обнимались. Ему часто приходилось смотреть на фотографии, чтобы вспомнить ее лицо. Рядом с ее надгробием стояло такое же надгробие его деда; имя и дата рождения Дэйна Грако уже были выгравированы на мраморе и ждали только его смерти, чтобы завершить надпись. Тимми тоже не любил думать об этом, и поэтому по возможности избегал бабушкиной могилы. От вида имени деда и пустой даты, как будто камень только и ждал Дэйна Грако, у Тимми мурашки бежали по коже.

Позади них пять арочных витражей на задней стороне церкви смотрели на кладбище. От них у Тимми всегда бежали мурашки по коже. Часто по утрам в воскресенье, когда проповедь была особенно скучной, он смотрел на окна и придумывал жуткие истории об изображенных на них сценах.

Иногда он даже записывал их на полях церковного бюллетеня, к большому огорчению своей матери. Она говорила ему, что это неуважительно, граничит с богохульством. Тимми этого не понимал. Библия была полна страшных историй и персонажей - ведьмы и черная магия, зомби и демоны, великаны и морские чудовища, убийства, даже каннибализм. Почему его маленькие сказки были еще хуже? Почему они не понравились Богу? Он рассказал несколько историй Барри и Дагу, и они попросили его рассказать еще. Их энтузиазм вдохновил Тимми. Он подумал, что когда вырастет, то, возможно, захочет писать комиксы. Не рисовать их, конечно.

Ему повезло, если он смог нарисовать фигурки. Даг был художником в их группе.

Он работал над картой последние четыре месяца и не мог дождаться момента, когда сможет ее представить. Тимми тоже не мог дождаться. Даг был гораздо талантливее Тимми в рисовании, но Тимми умел писать, а для комиксов нужны писатели, чтобы подсказывать художникам, что рисовать. Может быть, он вырастет таким, как Стив Гербер, Дж.М. ДеМаттейс или даже Стэн Ли.

В двенадцать лет весь мир Тимми вращался вокруг комиксов. Отец купил ему первые два комикса, когда ему было шесть лет - выпуск "Невероятного Халка", в котором нефритовый гигант сражался с группой злодеев под названием U-Foes (до этого единственным знакомством Тимми с Халком была телевизионная программа по пятницам вечером, а в ней Халк не умел говорить) и выпуск "Звездных войн", в котором рассказывалось о говорящем кролике по имени Джакс, вооруженном бластером, размером с человека, который помог Хану Соло и Чубакке отбиться от охотника за головами.

Закончив эти комиксы, он подсел на них. Как и любое другое увлечение молодого парня, это вскоре превратилось в навязчивую идею.

Каждую неделю он ездил на велосипеде в газетный киоск и покупал свою еженедельную порцию комиксов.

Он выбирал самые разные, но его любимыми были "Трансформеры", "Невероятный Халк", "Сержант Рок", "Марвел Два-В-Одном", "Удивительный Человек-паук", "Лунный рыцарь", "Защитники" и "Капитан Америка".

Он дополнял свои покупки в газетном киоске заказанными по почте комиксами от компании "Bud Plant". Он предпочитал подпольные комиксы, такие как "Первое королевство"[4] и "Эльфквест"[5], и мечтал найти способ без ведома матери получать их материалы, предназначенные только для взрослых, такие как "Танцующая кошка Омаха"[6] и "Черри Поптарт"[7]. В дополнение к новым ежемесячным выпускам он покупал все выпуски, которые мог найти. Иногда он видел на задворках комиксов рекламу магазинов комиксов, но ближайшим из них был "Geppi's Comic World" в Балтиморе, и он был там всего два раза (но этих визитов было достаточно, чтобы внушить ему, что его владелец, Стив Геппи, был богом среди людей). Следующий ближайший был в Нью-Йорке, в четырех часах езды. Вместо этого Тимми собирал старые номера на дворовых распродажах и блошином рынке в Колониал-Вэлли. По воскресеньям он ездил туда на велосипеде и покупал старые выпуски по пятьдесят центов за штуку. У женщины, которая держала блошиный рынок, дома было около 5000 комиксов, начиная с 1950-х и заканчивая серединой 1970-х годов. По слухам, они принадлежали ее сыну, погибшему во Вьетнаме. Тимми мало что знал о Вьетнаме, кроме того, что и его отец, и Барри воевали там. Отец Тимми был в ВДВ, а Кларк Смелтцер служил на речном судне. Тимми было жаль, что ее сын погиб, но ему хотелось думать, что кем бы ни был этот парень, он бы оценил, что его коллекцией комиксов теперь пользуются дети, как когда-то он сам. Каждое воскресенье она приносила новую коробку. Ее любили все соседские дети и ненавидели их родители, у которых дети выпрашивали еще денег. На прошлое Рождество дедушка купил ему экземпляр справочника "Overstreet Comic Book Price Guide".

Когда Тимми увидел, сколько стоят некоторые из его комиксов, это еще больше подогрело его одержимость.

Нет нужды говорить, что Тимми собрал довольно большую коллекцию комиксов. Его отец часто ворчал, что нужно от них избавиться, что они занимают слишком много места и что мальчик его возраста должен больше интересоваться спортом, чем чтением "смешных книжек" - так Рэнди Грако упорно называл их. Но Тимми не интересовался профессиональным спортом. Любой мог бросить футбольный или бейсбольный мяч, но придумать историю о том, как дьявол захватил Землю, как это сделал Дж.М. ДеМаттейс в "Защитниках" № 100 - для этого нужен настоящий талант.

Даг ехал рядом с ним, запыхавшись. Спицы его велосипеда сверкали в солнечном свете.

- Тебе надо завязывать с этими "Твинклами", - поддразнивал Тимми.

- Да пошел ты.

- Твои "Келвины Кляйны" прилипли к твоим бедрам, чувак. Отвратительно.

- По крайней мере, у меня есть дизайнерские джинсы. На тебе - те же старые прошлогодние "Ливайсы".

- Единственная причина, по которой у тебя есть "Келвины", это потому, что твоя мама купила их в комиссионном магазине. Не похоже на то, что она делает покупки в "Chess King"[8].

- Отвали.

Смеясь, они набросились друг на друга, чуть не разбив при этом свои велосипеды.

Они нашли Барри в конце кладбища, прямо на границе между кладбищем и цветущим кукурузным полем. За следующие три месяца стебли кукурузы стали высотой по щиколотку и возвышались над их головами. Барри выгребал из травы два следа от автомобильных шин, сглаживая повреждения. Он помахал рукой, когда они подошли, и откинул свои длинные светлые волосы с лица. Даже в двенадцать лет под его черной футболкой "Twisted Sister" проступали мускулы - результат многодневного тяжелого труда. Хотя Тимми и Даг никогда не признались бы в этом, они часто чувствовали себя неловко, когда стояли рядом со своим голубоглазым другом. Девочки в школе обращали внимание на Барри, а их, по большей части, игнорировали.

Когда они подошли ближе, Тимми услышал тихие звуки песни Def Leppard "Die Hard the Hunter", доносящиеся из наушников на голове Барри.

- Привет, ребята, - Барри остановил свой плеер и снял наушники, оставив их болтаться на шее.

Тимми и Даг остановились.

- Что здесь произошло?

Тимми уставился на изрезанную колеями землю.

- Мой папа говорит, что вчера вечером здесь проезжали какие-то подростки. Съехали с дороги и проехали через этот участок травы, где нет ни одного надгробия, а потом продолжили ехать прямо через кукурузу.

- Мистер Джонс будет в бешенстве, когда увидит это, - сказал Даг, разглядывая погнутые и сломанные стебли: - Они испортили его поле.

- Нe. Кукуруза так быстро отрастает, что он даже не заметит этого. К следующей неделе стебли будут вдвое выше, чем сейчас.

Тимми и Дaг согласились, что он прав.

- Как вы, ребята, узнали, что я здесь? - спросил Барри.

Тимми кивнул в сторону церкви:

- Твой отец сказал нам.

Лицо Барри потемнело:

- О. Он сказал что-нибудь еще?

- Да.

- Насколько все плохо?

- Ну, он был очень зол...

- Он поздно лег, - извинился Барри. - Я лег спать после специального пятничного выпуска "Семейных уз", но не мог уснуть. Я лежал в постели и слушал по радио доктора Дементо. Я слышал, как папа встал около полуночи и ушел из дома. Он вернулся только рано утром. Сказал, что прогнал каких-то подростков с кладбища. Думаю, те же подростки, что и здесь.

Тимми пожал плечами:

- Он был пьян?

- Я не знаю. Он не спал достаточно долго, чтобы сказать мне, что он хочет, чтобы я сделал сегодня. Потом он пошел спать.

Барри отказался встретить его взгляд, и Тимми понял, что он лжет.

- Он был очень зол, - повторил Тимми. - Больше, чем обычно.

- Я не хочу, чтобы он злился еще больше, чем сейчас, - сказал Барри. - Скоро мой день рождения, и он сказал, что я могу получить мотоцикл "Yamaha Eighty", если буду послушным.

Тимми нахмурился. С каких это пор у Смелтцеров есть деньги на мотоцикл?

- Он был зол на вас, ребята, за то, что вы его разбудили, или просто зол в целом?

- И то, и другое, - сказал Даг. - Он назвал меня "педиком", потому что я не играю в бейсбол и все такое. Сказал, что именно поэтому мой отец ушел.

- Мне жаль, парень. Ты знаешь, что это неправда.

- Я знаю, - мягко сказал Даг, - но иногда мне все равно больно. То, что я не занимаюсь спортом, не повод говорить такие гадости.

Барри сжал плечо своего друга:

- Я чувствую себя плохо. Наверное, он просто очень устал.

- Он вел себя странно.

Тимми не позволил Барри оправдывать поведение своего отца.

- Сказал, что нам больше нельзя здесь играть, и тебе тоже нельзя... после заката.

- Это правда, - подтвердил Барри. - Какое-то новое правило о незаконном проникновении. Видимо, эти подростки стали последней каплей. Никому не разрешается входить сюда после наступления темноты. Он звонил в церковный совет сегодня утром, прямо перед тем, как лечь спать. Похоже, они были согласны. Он получил разрешение сделать кое-какие вывески и все такое.

Даг спустился на землю:

- А как насчет дня?

- Ну, - сказал Барри, закончив сгребать, - он сказал мне, что нам больше не разрешается играть здесь, особенно после наступления темноты. Судя по тому, как это прозвучало, он вообще не хотел, чтобы я здесь был, кроме как на работе. Никакой езды на велосипеде. Никаких скейтбордов.

- Это отстой, - сплюнул Тимми. - А что в этом такого?

Барри пожал плечами.

Тимми почувствовал, что лето ускользает, и это его разозлило.

- Где мы должны тусоваться вместо этого?

- На свалке? - предложил Даг. - Или в лесу Боумана? Держу пари, мистеру Боуману будет все равно. Или возле прудa мистера Джонса?

- Ни за что, - Тимми соскользнул с велосипеда и стряхнул жука с переднего колеса. - Единственное, что мы можем делать в пруду, это ловить рыбу. Мы не можем плавать в нем со всеми этими черепахами и водяными змеями, - oн вздрогнул при одной только мысли о змеях, затем продолжил: - И слишком много других людей ходят через лес Боумана - охотники, туристы, дети постарше. Кроме того, это слишком далеко, чтобы ходить туда каждый день. Землянка находится прямо здесь. Мы просто забросим ее?

- Мы могли бы построить новую. Получше.

Даг перешел к вступлению из фильма "Человек за шесть миллионов долларов":

- Мы можем перестроить его. Мы можем сделать его лучше, чем он был раньше. Лучше. Сильнее. Быс...

- Заткнись, - сказал Барри, закатывая глаза. - Притормози.

Даг надулся.

- Тогда как насчет домика на дереве?

Тимми насмехался:

- Дом на дереве? Будь серьезным, парень. Это для слабаков. Другим детям слишком легко совершить набег. Вы хотите, чтобы Ронни, Джейсон и Стив воровали наши вещи, когда нас нет рядом?

Ронни Нейс, Джейсон Глатфельтер и Стив Лафман, каждый на год старше и на класс старше мальчиков, были городскими хулиганами и их заклятыми врагами. Они жили за фермой Джонсов, вдоль шоссе 116, но часто ездили на своих велосипедах вверх по холму на территорию Тимми, Дага и Барри. В настоящее время между этими двумя трио существовало непростое перемирие, но все они знали, что еще до конца лета из-за обид, реальных или воображаемых, разразится новая война. В последний раз это произошло из-за того, что Ронни и Джейсон бросили в Дага камни и назвали его "толстяком", когда он проезжал мимо их домов по дороге на блошиный рынок Колониал-Вэлли.

В прошлый раз все началось из-за того, что Барри выстрелил Стиву в задницу из своего ружья BB.

Хотя никто из мальчиков не признался бы в этом вслух, они с нетерпением ждали ежегодных войн. Знакомая обстановка успокаивала.

Барри вытер потный лоб тыльной стороной ладони:

- Смотри. Если мы будем внутри землянки, то мой отец все равно нас не увидит. Он даже не узнает, что мы здесь. Я не вижу смысла переезжать. К тому же, когда мы пробираемся ночью, никто не знает. Тогда мы можем играть здесь.

Все трое были экспертами в том, как улизнуть, пролезть в окно спальни после того, как родители легли спать, и устроить полуночный дебош; по крайней мере, Барри и Тимми были такими. Даг часто пользовался входной дверью, а не окном, поскольку его мать, казалось, никогда не заботилась о том, дома он или нет.

Согласившись с тем, что Барри прав, они перешли к более насущным вопросам. Тимми решил умолчать о том, что его дедушка знал о существовании землянки. Он не был уверен, как отреагируют ребята.

- Это карта? - спросил Барри, указывая на трубку в руках Дага. - Ты закончил с ней?

Гордо ухмыляясь, Даг кивнул.

- Давай посмотрим.

Даг настороженно огляделся по сторонам, словно ожидая, что за надгробием притаился отец Барри или, возможно, один из их врагов.

- Давай сначала отнесем еe в землянку. Там безопаснее.

С Барри, сидящим на руле Тимми, они поехали к землянкe и спрятали велосипеды в высоких сорняках, скрыв их от посторонних глаз. Они убедились, что никого нет в поле зрения, а затем открыли люк, быстро спустились по лестнице и исчезли в отверстии. Как только они устроились, Тимми захлопнул люк, погрузив их в темноту. Барри включил фонарик и светил лучом вокруг, пока Тимми не чиркнул спичкой и не зажег ржавую керосиновую лампу, которую они нашли на свалке. Мягкий свет наполнил подпольное пространство, мерцая на заплесневелых платьях обнаженных женщин и плакатах, вырванных со страниц "Fangoria" и "Heavy Metal", висевших на деревянных панелях цвета загара, которые были спасены со свалки и прикреплены к земле двенадцатипенсовыми гвоздями, бельевой веревкой и щедрым количеством клейкой ленты. (Самое важное, чему научил Тимми его отец, было то, что клейкую ленту можно использовать для чего угодно - от оказания помощи на поле боя до сантехники и развешивания картин). Даг сдвинул стопку комиксов, журналов "Hustler" и "Cracked"[9] с карточного стола и снял крышку с пластиковой трубки, а Тимми и Барри достали банки с "Пепси" из старого пенопластового холодильника. С чем-то, граничащим с благоговением, Даг достал карту, развернул ее и разложил на столе.

- Ух ты, - воскликнул Тимми после минутной паузы.

Барри присвистнул в знак благодарности.

- Ребята, вам нравится?

- Абсолютно.

Внимание Барри было приковано к карте.

- Ты молодец, парень, - Тимми похлопал Дага по спине. - Это потрясающе.

Перед ними расстилалось масштабное изображение их мира, их владений. Даг изобразил все в мельчайших подробностях: их дома и дороги между ними, окружающие леса, кладбище, дома их врагов и расположение блиндажа. Область, посвященная лесу Боумана, была заполнена нарисованными вручную деревьями, каждое из которых было тщательно прорисовано. На кладбище были сотни маленьких надгробий. На дорожке Кэтчера была изображена рычащая собака и надпись: "Здесь водятся чудовища".

- Сколько времени это заняло? - спросил Барри. - Ты, наверное, работал над ней целую вечность.

Улыбаясь, Даг пожал плечами.

- Это было легко. Я многое делал по ночам, после того, как мама ложилась спать или смотрела телевизор. Я засиживался допоздна. Это было весело. Я использовал целую коробку цветных карандашей.

Глаза Тимми заблестели.

- Это так здорово. Мы можем отмечать то, что находим. И ты даже оставил место по краям.

- Да. Я подумал, что когда мы исследуем эти места, мы сможем добавить их на карту.

Указательный палец Тимми прочертил дороги.

- Круто. Ты даже добавил "форты" Ронни, Джейсона и Стива.

- По крайней мере, те, о которых мы знаем.

- Мы можем использовать это, чтобы спланировать нашу стратегию перед набегом на них. Убедиться, что у нас есть пути отхода и тому подобное.

- Я так и думал, - согласился Даг. - Мы можем повесить ее, и ты сможешь делать на ней пометки, как это сделал бы настоящий генерал.

Тимми улыбнулся.

- Генерал Грако. Мне нравится, как это звучит.

- Как получилось, что ты стал генералом? - Барри щелкнул Тимми по уху большим и указательным пальцами. - Я за тебя не голосовал.

- Ты не голосуешь за генералов, - сказал Даг.

- Да, но я превосхожу тебя, даже если Тимми - генерал.

- Ни за что.

Тимми вернул их внимание к карте:

- Эй, мы могли бы даже...

- Послушайте, - прошептал Барри, прерывая их. - Ребята, вы слышали это?

- Что? - спросил Даг.

Они наклонили головы вверх, напрягая слух.

- Тимммммммииииии! - голос был слабым, но приближался. Это была его мать. - Тимми? Где ты?

- О, черт, - стонал Тимми, - если она узнает об этом месте, она больше никогда не позволит мне играть здесь.

Барри свернул карту.

- Почему?

- Потому что она будет волноваться и переживать, что оно обрушится на нас или что-то в этом роде.

- Как ты думаешь, чего она хочет?

Барри засунул карту обратно в защитный тубус.

- Сейчас не время обеда.

- Наверное, хочет, чтобы я помог отцу. Давай просто останемся здесь, пока она не уйдет.

- Тиммми? Тимми, ответь мне!

Барри хлопнул себя по лбу.

- Вот дерьмо. Велосипеды там, наверху. Если она их увидит, то поймет, что мы где-то здесь.

- И что? Мы под землей. Она не сможет нас найти.

- Да, но если она будет искать в этом месте, она может заметить печную трубу и догадаться.

- Черт. Ты прав.

Тимми подумал о своем дедушке. Печная труба выдала ему местоположение землянки.

Быстро задув фонарь, они снова вскарабкались по лестнице на велосипеды. Мать Тимми стояла примерно в пятидесяти ярдах от них на нижней дорожке кладбища. Она повернулась к ним спиной, когда они подошли. Она снова позвала, прикрыв рот руками.

Тимми крутанул педали в ее сторону, не обращая внимания на ее крики.

- Я здесь, мама.

Элизабет Грако обернулась, и Тимми с удивлением увидел, что она плачет.

Черная тушь стекала по ее щекам. Ее глаза были красными и опухшими. Выражение ее лица было испуганным и обеспокоенным.

- Тимми, где ты был? Мы уже все обыскали!

Его настроение упало. Теперь он был в беде. Оказалось, что его деду не удалось убедить его отца дать Тимми выходной.

- Я просто...

- Иди домой, сейчас же. Твой отец на пути в больницу Ганновера.

Пульс Тимми ускорился.

- В больницу? Что случилось? Он в порядке?

- Это твой дедушка, - oна сделала глубокий вдох. - У него... у него был сердечный приступ.

- Дедушка?

Всхлипывая, его мать кивнула.

- Что с дедушкой?

- Парамедики думают, что это был сердечный приступ, - повторила она.

- С ним все будет в порядке?

Она снова начала всхлипывать.

- Мама? С ним все в порядке?

- Нет... Его больше нет, Тимми. Он скончался.