Услуга

Глава 19

Вернувшись к своему столу после быстрого похода в туалет, я увидела, что доставили кипу почты. Я подозревала, что большинство, как обычно, адресовано Дейну. В настоящий момент его не было в здании, но он ясно дал понять, что заберет меня из «o-Verve» в конце рабочего дня.

За неделю, прошедшую после инцидента с Джеффом в баре, Дейн всегда так делал… ну, я не могла сказать, что он проводил со мной все время, но он избегал меня меньше, чем обычно. Он не посещал много поздних встреч, поэтому мы ужинали вместе в его свободные вечера — иногда в офисе, иногда дома. Он также сопровождал меня во время визитов к Саймону, Мелинде и Уайатту и даже к Эшли и Такеру.

Это была спокойная неделя. Я больше не сталкивалась ни с Тревисом, ни с Хоуп. От Хизер тоже не было слышно ни звука. Что было… необычно. Но я не была уверена, что это продлится долго.

Теперь, стоя за своим столом, я просматривала почту Дейна, отделяя письма, на которые ему нужно было ответить лично. Только после того, как все было сделано, я пролистала свою собственную почту.

Разорвав коричневый пузырчатый конверт, я сунула руку внутрь и вытащила маленькую шкатулку для драгоценностей. Я дважды моргнула. Подарок от Дейна? Я сомневалась в этом. Поскольку его не было в здании, я даже не могла спросить его.

Хоть бы это не был чертов подарок от Оуэна. Я думала, он оставил глупые попытки «завоевать» меня обратно.

Я открыла коробку, ожидая увидеть серьги или что-то в этом роде. Но сморщила лицо, когда вместо этого нашла флешку. Какого хрена?

Я заглянула внутрь конверта. Записки не было, как и на самом конверте не было написано ничего, что указывало бы на того, кто отправил посылку.

Взяв флешку, я поджала губы и посмотрела на свой компьютер. Я должна положить свой «подарок» обратно в коробку и разобраться с ним позже. Сейчас я была на работе и сильно сомневалась, что то, что было на флешке как-то связано с работой. Но любопытство победило, и я вставила флешку в компьютер.

Спустя несколько щелчков по клавиатуре я обнаружила, что на карте памяти сохранена только одна папка. Оно было озаглавлено: «Просто подумал, что тебе следует это знать». Я нахмурилась. Что, черт возьми, это было?

Кожу головы покалывало. Часть меня хотела извлечь эту чертову штуковину из моего компьютера и положить ее обратно в коробку. Но, опять же, любопытство пересилило мою настороженность.

Я дважды щелкнула мышкой по папке, чтобы открыть ее. Я нахмурилась еще сильнее. В папке было сохранено девять фотографий, все с названиями от «Pic1» до «Pic9».

Мое сердце начало биться быстрее, потому что у меня было отчетливое ощущение, что мне не понравится то, что я сейчас увижу. Я нажала на первую фотографию, чтобы увеличить ее. На ней был Дейн, стоящий в профиль на пороге дома. В дверях стояла стройная брюнетка, одетая только в майку и шорты. Мой желудок медленно ухнул.

Боже, пожалуйста, пусть это будет не то, о чем я думаю.

Облизнув губы, я увеличила вторую фотографию. Объектив камеры был увеличен так, что я могла увидеть Дейна внутри дома. Он стоял в гостиной лицом к брюнетке, которая была всего в метре от него. Я перешла к следующей фотографии. Теперь они стояли ближе, и его рука обхватила ее подбородок. В груди у меня все сжалось, и я с трудом сглотнула.

На следующей фотографии… о Боже, она как раз снимала свою майку. Я с шипением выдохнула и закрыла глаза. Я не хотела смотреть на другие фотографии. Разве я не увидела достаточно?

Нет, нет, я должна знать, что еще там можно увидеть.

Я глубоко вздохнула и продолжила просмотр фотографий. Следующие два снимка также были сделаны у нее дома, но они явно были сделаны в другой день, чем первые три — ее одежда и одежда Дейна были разными. На этот раз они были не в ее гостиной.

Они были в ее чертовой спальне.

Я так крепко сжала мышку, что удивилась, как та не треснула. На одном снимке она и Дейн стояли возле ее кровати лицом друг к другу, и он держал в руках розовый свитер… как будто он только что снял его прямо с нее. На следующем снимке она стояла перед ним на коленях, склонив голову в несколько покорной позе, волосы закрывали ее лицо.

Так что, он увлекался БДСМ или что-то в этом роде? Была ли она сабмиссивом? Его сабмиссивом?

У меня начали дрожать руки, пока я пыталась сфокусировать курсор на седьмом снимке. Наконец я вывела изображение на экран и, удивленно моргнув, увидела, что местоположение изменилось. На нем был изображен Дейн, идущий к большому черному зданию. Его костюм снова был другим.

Я сморщила нос. Я не узнала это место, и оно не было окружено другими зданиями, так что я даже не могла догадаться о районе.

Я нажала на восьмую фотографию, надеясь, что она даст мне какие-то подсказки, но на ней было видно только как он исчезает в том же здании. Прикусив губу, я увеличила последнюю фотографию; это было изображение того, как он выходит из заведения, его галстук болтается в руке, а воротник рубашки расстегнут.

Совершенно не понимая, почему кому-то пришло в голову прислать мне последние три фотографии, я получше рассмотрела здание. Над дверью висела табличка, на которой что-то было написано красными и золотыми буквами. Я увеличила изображение. Клуб «Эйфория».

Я никогда не слышала о таком.

Я запустила онлайн-поисковую систему на своем мобильном телефоне и набрала название клуба. Просмотрела список результатов и нашла клуб с таким названием, базирующийся в Редуотер-Сити. Секс-клуб. Это был гребаный секс-клуб.

Желание швырнуть компьютер на пол было таким сильным, что мне пришлось отойти от стола. Тяжело дыша, я потерла ноющую грудь. Неужели я в самом деле буду заводиться из-за пустяков? Это вполне могли быть старые фотографии.

Крепко ухватившись за эту мысль, я проверила метаданные каждой картинки. Предположительно, они были сделаны в прошлом месяце. Но эта информация может быть подделана, верно? Наверное. Я недостаточно разбиралась в метаданных, чтобы быть уверенной.

В любом случае, когда у него была возможность тайком встречаться с другими женщинами? Он все время был занят, ходил на встречу за встречей.

И, вплоть до прошлой недели, проводил много вечеров в одиночестве в «o-Verve». А потом были эти встречи за ужином, которые тянулись допоздна. У меня кровь застыла в жилах. Что, если он на самом деле не проводил так много вечеров в «o-Verve», что, если эти встречи на самом деле не затягивались допоздна? Что, если он встречался с ней? С той брюнеткой. И что, если он баловал себя в клубе?

Схватив ежедневник, я проверила даты на фотографиях рядом с датами в его расписании. Мой желудок сжался. У него действительно были встречи за ужином в те вечера, когда он — если верить фотографиям — навещал брюнетку.

Однако в тот вечер, когда он предположительно был в секс-клубе, запланированной встречи не было. Закрыв глаза, я мысленно вернулась в тот день: вспомнила, как Дейн резко отклонил мое предложение разделить с ним пиццу, вспомнила, как он заявил, что ему нужно вернуться в «o-Verve», и он будет есть там. И если фотографии были датированы правильно, он, черт возьми, солгал.

Несмотря на то, что мне было больно, я снова пролистала фотографии, как будто могла каким-то образом увидеть что-то, что убедило бы меня, что меня разыгрывают. Они могли бы положить флешку в шкатулку для драгоценностей, словно информация была подарком, но они сделали это с намерением причинить мне боль настолько, чтобы заставить меня уйти от Дейна.

Я внимательнее вгляделась в каждое из изображений, пытаясь прочесть выражение его лица. Независимо от того, как близко он стоял к брюнетке, он никогда не выглядел возбужденным или похожим на мужчину, который предвкушает секс. Но он прикасался к ней.

Вполне возможно, что эти фотографии были сделаны до того, как я начала «встречаться» с Дейном, что метаданные каким-то образом были подделаны.

Мои инстинкты не давали мне покоя, говоря, что я чего-то не понимаю. Чего-то очевидного…

Галстук. Галстук, который был на нем на первых трех фотографиях, был новым. Личный стилист принесла его в тот же день, когда она принесла мне кучу новой одежды взамен украденной. Это означало, что первые три фотографии не могли быть старыми, и поэтому остальные, вероятно, тоже не были старыми.

Боже, меня чуть не стошнило.

Ублюдок. Лживый, лживый, ужасный ублюдок.

Мы не были настоящей парой, так что это не была измена. Однако это было похоже на предательство. Эмоциональное предательство, потому что он солгал мне… и я поверила ему. Он сказал, что нам обоим нужно будет дать обет безбрачия до окончания развода. Либо он всегда хотел, чтобы это относилось только ко мне, либо он не смог долго продержаться и поэтому искал удовольствия в другом месте — например, со своим сабмиссивом.

Ревность пронзила меня так сильно, что стало больно. Более того, она пронзила ложь, которую я говорила себе. Я не была близка к тому, чтобы перейти с ним эмоциональную черту. Я уже сделала это. Я влюбилась в мужчину, который никогда не испытывал ко мне того же. И он играл на мне, как на дешевой губной гармошке.

Неужели он действительно настолько не уважал меня? По-видимому, да. Потому что он без колебаний отплатил мне за верность ему — верность, которой я не была ему обязана, учитывая, что брак был ненастоящим, — тайком встречаясь с другими женщинами и выставляя меня дурой.

Было правда к лучшему, что его не было в его кабинете, иначе я бы ворвалась туда и испортила ему настроение. Я не хотела выяснять это в «o-Verve». Другие могли подслушать, а мне не хотелось делиться со всеми остальными тем, насколько глупой я была. Было чертовски неловко думать, что он так одурачил меня.

Я должна была думать лучше, чем купиться на его бред. Я знала, что он был мастером обмана. Знала, что он хорошо играет с людьми. Я была глупа, предполагая, что он не обманет меня. Дьявол всегда лгал, не так ли?

Мне потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями, зная, что я не могу позволить дать волю своему гневу здесь. Я была рада, что он не вернется в здание до конца рабочего дня — это означало, что у меня было достаточно времени, чтобы обрести хоть какое-то подобие спокойствия.

Вытащив флешку, я сунула ее в боковой карман своей сумочки. Но образы не покинули мои мысли так же легко, как экран моего компьютера. Они крутились перед глазами весь день, пока я работала, отвлекая и насмехаясь надо мной.

Черт возьми, мне не должно быть так больно. Но это больно. Вот почему я так крепко держалась за свой гнев, думая, что он меня задушит. Это предотвратило бы эмоциональный крах, который, как я знала, испытаю позже, когда наконец позволю себе по-настоящему ощутить все последствия его предательства.

В течение дня было несколько раз, когда, какой бы эмоционально слабой это меня ни делало, я ловила себя мысли о том, а было ли на фотографиях все взаправду. Нельзя было отрицать, что они были некачественными и выглядели чертовски компрометирующими, но на них он не трахал брюнетку.

Конечно, если бы Дейн трахнул ее, фотограф прислал бы доказательство этого, потому что он явно хотел, чтобы я поверила, что Дейн мне изменяет. Почему присылают только те фотографии, которые намекают на это? Может быть, ему просто понравилась мысль о том, что я окажусь в замешательстве и буду искать догадки.

В любом случае, кто была эта сука? Дейн, похоже, хорошо ее знал, и ему было достаточно комфортно находиться в ее доме, раз он рискнул подняться к ней в спальню.

Если бы в его общении с ней было что-то невинное, он бы не стал лгать, что в те особые вечера его встречи затягивались допоздна. Он бы просто сказал, что навестил подругу — или кем она, черт возьми, для него была. Так что, нет, я не собиралась позволять себе надеяться, что он сможет все это объяснить.

В конце рабочего дня мой телефон зазвонил как раз в тот момент, когда я выключила компьютер. Я взяла свой сотовый и провела большим пальцем по экрану.

Это было сообщение от Дейна: Сэм и я ждем тебя у главного входа.

Я стиснула зубы и резко бросила свой сотовый в сумочку. Черт, мне нужно было держать себя в руках. Я не хотела устраивать скандал на глазах у Сэма. Разговор должен был состояться, но не раньше, чем мы останемся наедине. Дело в том, что Дейн не любил ждать. Он бы легко почувствовал, что я разозлилась. Он слишком хорошо меня знает. Он хотел бы получить ответы прямо сейчас.

Что мне действительно было нужно, так это избегать разговоров с ним на протяжении всей поездки. Это означало, что мне нужно было делать что-то, что требовало моего внимания; что-то, что также отвлекало бы меня и держало бы в напряжении.

Я сделала паузу, когда мне в голову пришла идея. Эшли любила разговаривать по телефону. Она могла делать это часами. Я позвоню ей, пока буду ехать из «o-Verve», и поддерживать разговор до тех пор, пока не доберусь до дома Дейна. Он, вероятно, ничего не заподозрит и все равно займется делами, связанными с работой, на своем телефоне.

Спускаясь на первый этаж, я позвонила Эшли. Как я и надеялась, она была более чем счастлива поговорить. Выйдя на улицу, я проскользнула в машину и одарила Дейн слишком быстрой улыбкой, даже не прервав свой разговор с ней. Разговор оказалось очень легко поддерживать.

Только когда мы въехали во двор, я сказала:

— Мне пора идти, Эш.

— Конечно, дорогая, — сказала она. — Скоро увидимся. Передай мистеру Красавчику от меня привет.

Я закончила разговор, помахала Сэму и последовала за Дейном в дом. Он часто шел прямо в свой домашний кабинет, но сегодня направился в бар.

Он бросил на меня быстрый взгляд, наливая бренди в хрустальный бокал.

— Ты собираешься сказать мне, что не так?

Я скрестила руки на груди.

— Когда у тебя вошло в привычку уединяться по вечерам и ты начал посещать те званые ужины, которые всегда затягивались допоздна, и я думала, что ты, возможно, избегаешь меня. По какой-то причине ты избегаешь оставаться наедине со мной, как будто боишься, что я втянусь во все это и забуду, что это не по-настоящему. Ты действительно ходил в «o-Verve» в те вечера, Дейн? Действительно ли эти встречи проходили так поздно? Или ты проводил время в другом месте?

Нахмурившись, он поставил бутылку бренди на стол.

— К чему это все, Виена?

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Потому что мне интересно, почему ты вообще спрашиваешь об этом.

— Ты говорил, что ни один из нас ни с кем не будет спать, пока мы притворяемся парой.

Он вскинул бровь.

— Ты обвиняешь меня в том, что я не следую этому условию?

— Просто ответь на мой вопрос, Дейн.

Он прищурился.

— Тревис и Хоуп снова шептали тебе всякую чушь на ухо? В этом все дело?

— Ты все еще уклоняешься от моего вопроса, — я сделала еще один шаг ближе к бару. — Или ты будешь откровенен со мной, или я ухожу.

Темная эмоция промелькнула на его лице.

— Разве я не говорил тебе никогда больше не угрожать мне этим?

— Я позволяю тебе хранить твои секреты, Дейн. Я уважаю твое право иметь их — это не значит, что мы настоящая пара, которой нужно быть открытыми друг с другом. Но это другое, поэтому я хочу знать правду.

— Ты думаешь, я тайком встречался с другими женщинами? Так ты думаешь?

Мое сердце упало. Он избегал вопроса, потому что не хотел признавать правду. Гнев снова поднялся до того, как боль смогла поглотить меня.

— К черту это.

Я развернулась на каблуках и прошествовала через комнату.

— Виена…

Я развернулась и ткнула пальцем в его сторону.

— Нет, если ты не уважаешь меня настолько, чтобы дать мне прямой ответ, тогда с меня хватит. Я не ожидаю, что ты будешь заботиться обо мне, доверять или обнажать свою душу, но ты мог бы, по крайней мере, быть честным со мной, — я опустила руку в свою сумочку. — О, я думаю, это удовлетворит твое любопытство, — я бросила ему флешку, которую он легко поймал. — Повеселись, — выплюнула я.

Тяжело дыша, я поспешила наверх и вошла в свою комнату. Закрыв за собой дверь, я щелкнула замком на случай, если он решит последовать за мной. Меня не интересовало ничего из того, что он мог бы сказать. Мне нужно было собрать свои вещи и уйти.

Я замерла, вспомнив, что у меня был только мой маленький чемодан. Черт, мне пришлось бы оставить большую часть своих вещей и просто упаковать кое-какую одежду и предметы первой необходимости. Тогда я могла бы пойти в… ну, я еще не была уверена. Куда угодно, лишь бы не оставаться здесь.

Ворвавшись в гардеробную, я схватила с полки маленький чемоданчик и начала набивать его одеждой, которая мне понадобится. Горло болело, и мне казалось, что на грудь давит огромная тяжесть.

Слезы жгли глаза — слезы, вызванные не только болью, но и гневом. Я не заплачу. Нет. Я отказалась проливать какие-либо слезы по нему.

Я использовала приемы, которым научилась в детстве, чтобы сдержать слезы — ущипнула кожу между большим и указательным пальцами и прижала язык к небу. Это Фредди научил меня им. Сейчас они работали точно так же, как и всегда в прошлом. Выйдя из гардеробной, я побросала остальные предметы, которые мне понадобятся, в чемодан, а затем рывком застегнула молнию. Воспользовавшись моментом, чтобы успокоиться, провела рукой по лицу и закрыла глаза. Мгновенно в моей голове всплыли образы его с брюнеткой.

Грудь сдавило, и я резко открыла глаза. Черт, мне не должно быть так больно при мысли о нем с другой женщиной.

Перекинув ремень сумочки через плечо, я взяла чемодан и вышла из комнаты. Мои внутренности сжались, когда я начала спускаться по винтовой лестнице. Он стоял внизу, преграждая мне путь.

— Мы собираемся поговорить, — сказал он, его тон не подлежал обсуждению.

Отказываясь позволить ему увидеть боль, бурлящую внутри меня, я непонимающе посмотрела на него.

— В другой раз.

— Кто прислал тебе флешку?

— Я понятия не имею. Записки не было. Оно было отправлено на «o-Verve» и адресовано мне. А теперь, если ты позволишь, я бы хотела уйти.

Он приподнял брови.

— Ты не хочешь знать, кто эта женщина? Не хочешь знать, почему я был в том клубе? Я знаю, как, должно быть, выглядят для тебя эти фотографии. Все вместе они рисуют очень ужасную картину — но их отправитель явно произвел желаемый эффект, потому что ты хочешь уйти. Но все это не то, чем кажется.

Да. Верно.

— Как я уже сказала, мы поговорим в другой раз.

— Нет, мы поговорим сейчас. Если ты хочешь. Для меня это не имеет никакого значения.

Я стиснула зубы.

— Дейн, я не в настроении…

— Она была любимой девушкой по вызову Хью.

Я почувствовала, как мои губы приоткрылись.

— Прости, что?

— Даже когда он был в преклонном возрасте, множество женщин — молодых и старых — стремились разделить с ним постель, потому что у него были деньги и власть. Но Хью не был заинтересован в том, чтобы иметь хорошенькое украшение, которое лживо признавалось бы в любви к нему. Он сказал, что это ничем не будет отличаться от того, что он платит за секс, только ему придется иметь дело с последствиями, которые приходят с поверхностными отношениями. Поэтому он предпочитал высококлассных девушек по вызову, потому что тогда, по крайней мере, все знали, где они находятся. У него появилась привязанность к Лейси — у нее было дерьмовое детство, и она занялась проституцией, потому что была готова сделать все, чтобы обеспечить своего восьмилетнего сына. Она стала его постоянной клиенткой. Перед смертью он сказал мне, что оставит ей пятьдесят тысяч в своем завещании и одну из своих квартир, но она сможет получить эти вещи только в том случае, если бросит работу девушки по вызову и вернется в школу, как она и мечтала. Он был уверен, что она сделает это, и она сделала. Он заставил меня пообещать присматривать за ней, потому что не верил, что ее сутенер — который пугает ее до чертиков — не будет преследовать ее или запугивать, чтобы она вернулась к той жизни. Парню нравилось контролировать ее, и он не хотел терять это. Всякий раз, когда его дела идут наперекосяк, он ищет свою любимую девушку для битья. Лейси знает, что нужно звонить мне, если он появится.

Я прищурилась, изучая его лицо. Он выглядел и звучал искренне. Но с другой стороны, он всегда так делал — даже когда надирал задницу моей семье.

— Эти мои фотографии в ее гостиной… я был там, потому что она позвонила, чтобы сказать, что он вломился в ее дом и избил ее, — продолжил он, — я держал ее за подбородок, пока рассматривал ушибленную сторону ее лица — ты не можешь увидеть это под таким углом на фотографии. Она задирала майку, чтобы показать мне синяки на ребрах в том месте, где он ударил ее. Опять же, ты не можешь видеть эти отметины под тем углом, под которым сделан снимок. Я пошел в клуб на следующий вечер, потому что он его владелец, и я знал, что он будет там. Как я делал много раз раньше, я выбил из него все дерьмо — я даже обернул свой галстук вокруг его горла и душил его, пока он почти не потерял сознание. Когда я позвонил Лейси на следующий день, чтобы сказать ей, что разобрался с ним, она не ответила. Думая, что он, возможно, снова добрался до нее, я пошел к ней домой и обнаружил, что она собирает вещи, чтобы уехать. Я выхватил свитер у нее из рук, прежде чем она успела бросить его в чемодан. Я уговорил ее не уезжать. Она встала на колени на полу, потому что там стоял чемодан — чего ты не видишь на снимке — и согласилась его распаковать. Если хочешь, я могу познакомить тебя с Лейси прямо сейчас. Она расскажет тебе все, что я тебе только что сказал.

— Если все это так невинно, почему ты не рассказал мне о ней?

— Вероятно, по той же причине, по которой ты не рассказала мне о прошлом Саймона и о причине его болезни. Потому что это не касается меня. Это не то, что мне нужно знать. В этом ведь нет ничего личного, не так ли?

Да, в этом не было ничего личного. Поскольку наши отношения были притворными, я не видела необходимости рассказывать ему о людях, которые не были частью его жизни. И это сработало в обоих направлениях, не так ли? Меня это устраивало. Проблема здесь заключалась в том, что он солгал мне.

— В ту ночь, когда ты пошел в клуб, ты сказал мне, что собираешься «о-Verve».

— Так и было. Прежде чем вернуться домой, я нанес визит ее сутенеру.

— Ты знал, что я думала, что встречи просто задерживаются. Ты заставил меня поверить в это.

— Не из-за желания обмануть тебя. Я долгое время жил один, Виена. Не было никого, кого волновало бы, где я был или, когда вернусь домой. Никого, кто хотел бы получить краткий отчет о моих передвижениях. Если бы ты прямо спросила меня, почему я поздно вернулся домой, я бы сказал тебе, потому что это не было большим секретом. Но ты не спрашивала, и я подумал, что тебе все равно. Я не из тех, кто автоматически объясняет, где он был, — мне никогда не приходилось этого делать.

Ладно, да, я могла бы это понять. Но действительно ли он сказал бы мне правду, если бы я задала вопросы? Я просто не была уверена. Эмоции брали вверх, и я не могла все обдумать.

— Я не знаю, верю ли я тебе.

— Понятно, что ты не так быстро поверишь в то, что я тебе говорю. Я лгу, строю планы, манипулирую. Я не очень хороший человек. Но мое слово — золото, я никогда его не нарушаю. Вот почему Хью заставил меня поклясться присматривать за Лейси, — добавил он раздраженным тоном.

Он наклонил голову.

— Почему ты хочешь расторгнуть наше соглашение, Виена? Ты не просто требовала от меня ответов, ты угрожала уйти. Ты делаешь это уже второй раз. Как будто твой первый инстинкт — убежать от меня, что говорит мне, что ты хочешь уйти. Почему?

Честно говоря, я хотела «уйти», потому что плавала в эмоциональных водах с Дейном — это могло привести только к тому, что я утону, учитывая, что он никогда не смог бы дать мне то, в чем я нуждалась, даже если бы захотел.

— Почему, Виена? — он подошел ближе. — И не говори, что это потому, что ты устала от выходок Тревиса и Хоуп — ты слишком сильная, чтобы они могли сломить тебя, — его взгляд скользнул по моему лицу. — Это потому, что твоя последняя помолвка закончилась не так хорошо? Оуэн, возможно, и не изменял тебе, но он действительно предал твое доверие, причинив тебе боль таким образом.

— Это не имеет никакого отношения к Оуэну, — но я не собиралась говорить Дейну правду о том, почему хотела уйти, поэтому сказала ему другую правду. — Мне надоело лгать людям, которые мне небезразличны, Дейн. Надоело жить во лжи. Я не предполагала, насколько это будет тяжело, и это все на моей совести.

Он прищурился.

— Это еще не все.

Чертов колдун

— Ты явно не чувствуешь, что готова отпустить свой гнев, но спроси себя честно — ты думаешь, я солгал тебе о фотографиях? Думаешь, я только что выдумал эту дерьмовую историю и рассказал тебе?

Я хотела сказать «да». Хотела сказать, что его история не сходится или что-то в этом роде. Но я бы солгала, и он бы это знал. Я облизнула губы и глубоко вздохнула.

— Нет.

— Но ты все еще хочешь уйти, не так ли?

Я медленно кивнула.

— Почему, Виена? Скажи мне.

Он был таким упрямым ублюдком. Зная, что он не собирается отступать, я решила рассказать ему заниженную версию правды.

— Это беспокоит меня гораздо больше, чем я думала.

— Что?

— Мысль о тебе с другой женщиной.

Он нахмурился.

— Думаешь, мысль о тебе с другим мужчиной меня не беспокоит?

— Я не знаю, Дейн. Я просто понимаю, что вся эта ситуация намного сложнее, чем я ожидала. Я не сбегаю. Я сталкиваюсь с трудностями лицом к лицу, но… Послушай, я не думаю, что я подхожу роль твоей жены.

— Ты единственный человек, которого я хочу видеть в роли своей жены. Мы зашли так далеко. Независимо от того, какое дерьмо творилось вокруг нас, мы продвигались вперед. Мы должны сделать это снова, Виена, потому что я не могу позволить тебе уйти. Ты знала, что я этого не позволю.

Я знала, что он не отпустит меня без боя, потому что я была его последней надеждой заполучить в свои руки трастовый фонд. У него не было времени строить фальшивые отношения с кем-то другим — особенно учитывая то, что он хотел, чтобы это выглядело реалистично. Вдобавок от него ожидали бы перерыва между нашим «разводом» и началом новых отношений. Он был бы вынужден снова тайно пожениться, и, да, это определенно выглядело бы фальшиво.

Он протянул руку и обхватил мою шею.

— Ты нужна мне, Виена. Мне нужно, чтобы ты верила мне, когда я говорю, что не нарушал своего слова. Мне нужно, чтобы ты оставалась на борту. Ты сказала, что будешь рядом до конца, — напомнил он мне.

Так и было. Но теперь… теперь, ну, на самом деле ничего не изменилось, не так ли? Потому что я действительно верила, что он не нарушил своего слова. Что означало, что он не сделал ничего, чтобы заслужить мой гнев. Я направляла его не на того человека.

К тому же я была немного несправедлива. Тот, кто прислал эти фотографии, хотел нас разлучить. Они могли бы с такой же легкостью следить за мной повсюду и делать мои фотографии, которые показались бы компрометирующими. Если бы они это сделали, я бы хотела, чтобы Дейн меня выслушал. Нет, я знаю, что у него хватило бы обычной порядочности выслушать меня. И если бы я должным образом объяснила правду о фотографиях, а он бы все еще сомневался в моих словах или хотел уйти от меня, я бы разозлилась. Не говоря уже о том, что мне было обидно, что он так думал обо мне.

Однако Дейн не сердился на меня. Он не говорил мне быть рациональной или дать ему передышку. Он был нехарактерно терпелив и понимал. А я? Я играла прямо на руку человеку, который отправил флешку. Они хотели причинить мне боль, и я позволила им обладать этой властью. Что было совершенно глупо.

Но не было бы так же глупо оставаться рядом, когда я явно была слишком увлечена им? Не было бы гораздо разумнее уйти сейчас? Или это было бы просто трусостью?

Я никогда не считала себя трусихой. Но пока я стояла там, взвешивая, уйти от него или нет, что означало бы не только нарушить свое слово, но и бросить его в беде, я чувствовала себя несколько бесхребетной.

Моя мать всегда ставила свои собственные потребности на первое место и не заботилась о том, как ее действия влияют на других.

Дейн нежно отвел мою челку в сторону.

— Когда я смогу доказать, что это была она, я заставлю Хизер заплатить за это.

Я моргнула.

— Хизер?

Его брови взлетели вверх.

— Ты думаешь, это совпадение, что я отправил компрометирующие фотографии жене Тэда, попутно разрушив отношения Хизер с ним, а затем тебе прислали флешку, на которой есть мои фотографии, которые на первый взгляд кажутся такими же компрометирующими?

На самом деле, я не уловила связи. Это действительно могло бы показаться одним огромным маловероятным совпадением. Все еще…

— Я понимаю, почему ты думаешь, что это была она, но это не в стиле Хизер. Она не ведет себя «сдержанно». Она бы пришла в «o-Verve» и бросила распечатки фотографий мне на стол. Она бы хотела, чтобы мы оба знали, как ловко она тебя раскусила. Она хотела бы увидеть боль на моем лице; хотела бы, чтобы другие в здании услышали, что ты издевался надо мной.

— Нет, если бы она боялась столкнуться с ответным ударом с моей стороны. Таким образом, она смогла причинить тебе боль, не страдая от последствий — она предпочла бы это, чем полностью отступить. Держу пари, она сейчас в доме своих родителей, ожидает, что ты появишься в любую секунду в слезах с чемоданом, полным вещей. Она бы не хотела пропустить шоу. Хизер невыносима мысль о том, что ты счастлива. Она хочет все испортить. Она пыталась убедить меня уйти от тебя, но это не сработало, поэтому она решила попытаться заставить тебя уйти от меня.

Это имело смысл, и все же я не была уверена, что согласна с тем, что Хизер была инициатором этого. С таким же успехом это мог быть кто-то из других людей, так настойчиво стремившихся встать между мной и Дейном.

Я вздохнула и опустила голову, так чертовски устала от людей, пытающихся разыграть меня тем или иным способом. И, конечно, они, без сомнения, рассчитывали на это, ублюдки.

Дейн подошел ближе и погладил меня по затылку.

— Клянусь тебе, Виена, если бы ты спросила меня, где я был в те ночи, я бы тебе сказал. Я просто не думал, что тебя это волнует.

От этого у меня снова заболело горло. Я сомневалась, что он думал, что кого-то будет сильно волновать то, что происходит в его жизни, даже его родственников. Дэвенпорты не были семьей в прямом смысле этого слова.

Мне было небезразлично, где он был, но я не давала ему повода предполагать это, так что он не был виноват в том, что думал иначе.

Он также не был виноват в том, что кто-то прислал мне эту флешку, и мне пора было перестать заставлять Дейна отвечать за свои действия. Я была выше этого. И я не собиралась давать им то, что они хотели, и уходить от него.

Словно почувствовав мою капитуляцию, он медленно и осторожно взял чемодан у меня из рук.

— Давай отнесем его обратно в твою комнату. Хорошо?

Мои плечи поникли, я подняла голову и кивнула.

— Хорошо, — прошептала я.

Он сжал мой затылок и поцеловал в висок.

— Моя девочка.

Нет, я не была его девочкой. Что было частью моей проблемы, но и в этом не было его вины.

Дейн повел меня вверх по лестнице в мою комнату. Он помог мне распаковать чемодан, и я подумала, не хочет ли он убедиться, что я не убегу в тот момент, когда он повернется спиной.

Хотя я не чувствовала особого голода, я позволила ему уговорить меня присоединиться к нему внизу после того, как я переоделась в спортивные штаны. В основном мы ужинали в тишине, но это не было неловким молчанием. Оно но не было наполнено недосказанными словами.

Потом он взял меня за руку и сказал:

— Пойдем.

Я нахмурилась.

— Куда мы направляемся?

Он не ответил. Он просто вывел меня наружу, мимо внутреннего дворика и бассейна к лесистой местности за ним. Он потащил меня через узкий, не заметный проем в высокой живой изгороди. У меня отвисла челюсть, когда мы вошли в водный лесной сад. Там был мост в японском стиле, красивый водопад, искусно обработанные скульптуры, декоративные камни, цветущие деревья и яркие цветы.

Спрятанный в роще деревьев, он был отрезан от остального роскошного пейзажа, что делало его похожим на тайный сад эльфов. Здесь было так уютно, умиротворяюще и в стиле Дейна. Место, где кто-то даже такой стойкий, как Дейн, мог расслабиться и просто отключиться на некоторое время.

— Здесь потрясающе, — сказала я.

— Да, — он потянул меня к скамейке, которая была расположена внутри увитой виноградом арки. Он сел и похлопал по месту рядом с собой.

Я опустилась на скамейку, обнаружив, что она на удивление удобная. Я еще раз огляделась, и только тогда заметила корявое, покрытое мхом дерево и элегантный фонтан с водой.

— Я могла бы сидеть здесь часами и просто… наслаждаться. Или читать.

— Не стесняйся приходить сюда, когда захочешь, — он обнял меня и притянул ближе, так что я положила голову ему на плечо. Было неразумно находиться так близко к нему, но я прочитаю себе лекцию об этом завтра.

Он не разговаривал и даже не достал свой мобильный телефон. Он просто сидел и молчал, такой сильный. Опять же, в молчании не было ничего неловкого. Это было больше похоже на то, что мы оба просто впитывали мирную атмосферу вокруг нас.

Убаюканная цветочными, землистыми ароматами и расслабляющим журчанием небольшого водопада, я вскоре почувствовала усталость — эмоциональная поездка на американских горках отняла у меня много сил. Закрыв веки, я еще немного прижалась к Дейну, зная и не заботясь о том, что засну прямо там. Кончики пальцев танцевали вверх и вниз по моей руке, удивительно расслабляя, и вскоре я задремала.

Туман сна немного рассеялся, когда я почувствовала, что меня поднимают. Мои веки на мгновение приоткрылись, и я увидела, что почти наступили сумерки. Я прижималась к груди Дейна, а он шел. Опустошенная и расслабленная, я не пошевелила ни единым мускулом; просто позволила ему нести меня, мой разум был настолько затуманен, что все это казалось очень похожим на сон.

Я едва пошевелилась, когда почувствовала, что меня опускают на кровать. Я слишком устала, чтобы даже открыть глаза. На меня навалилась тяжесть мягкого покрывала, и я удовлетворенно вздохнула.

Дейн убрал волосы с моего лица, и коснулся моего виска теплыми губами.

— Ты должна была понять, что я не отпущу тебя так легко, — прошептал он, слова были такими тихими и нежными, что я едва их расслышала.

Я почувствовала, как он отрегулировал положение моего обручального кольца на пальце, а затем вышел из комнаты. Сон усилил свою хватку и снова поглотил меня.