Успеть до заката

Принципы и деньги

— Вы победили или проиграли?

— Не проиграли.

— С одиннадцатью процентами? Вы действительно так считаете или стараетесь ободрить себя и своих избирателей?

— Ни мне, ни моим избирателям политическая психотерапия не нужна. Мои избиратели знают, что я никогда не морочу им голову. Даже ради того, чтобы сделать им приятное. Так вот, «ЯБЛОКО — объединенные демократы» преодолело десятипроцентный рубеж. Это в условиях сегодняшних политических умонастроений, формируемых государственной пропагандой, несправедливых выборов и непрозрачного подсчета голосов — неплохой результат. Не понимают этого только дилетанты и те, у кого особые интересы. Мы рассчитывали примерно на 15 %. Так реально и получилось. Набрали голоса с таким запасом, чтобы наш результат затруднил радикальную фальсификацию, как это было, к примеру, на парламентских выборах 2003 года. На этот раз у нас получилось.

— И вам тут же предъявили претензии. Причем те люди, которых называли вашими потенциальными союзниками. Ирина Хакамада, Владимир Рыжков — почему?

— Мягко говоря, их мнение по этой теме нас не очень интересует. Выборы дали ответ на все вопросы. И то, что они не приняли в них участие ни в какой форме, говорит само за себя. В политику не приглашают. Это не именины. Если есть идеи, люди, средства, структуры, а самое главное — избиратели, то в выборах участвуют. Если нет – то не участвуют. Мы видели на выборах в Томской области, как эти два деятеля боролись с объединенным списком «ЯБЛОКА» и СПС и получили около одного процента, а мы и там преодолели необходимый барьер и прошли в законодательное собрание. Смотрели во время московских выборов и заказные грязные телепередачи с Рыжковым в главной роли... То, что мы с ними вежливо разговариваем и публично не называем вещи своими именами, создает у них обманчивое впечатление вседозволенности. И не только у них.

Но если захотят серьезно заниматься политикой, а не торговать ею, – наши двери для переговоров всегда открыты.

— Но ваши результаты все же поставлены под сомнение. Не количество голосов, а качество победы. Вы говорите — успех, а на следующий день после выборов ваши партнеры по переговорам с воодушевлением кидаются объединяться вокруг экс-премьера Михаила Михайловича Касьянова.

— Да, с ДПР у них плохо получилось. Но Касьянов — это отдельный сюжет. Он отважно поставил себя под удар, заявив, что будет участвовать в президентских выборах, и начал переговоры. Создавалось впечатление, что это может быть серьезно. Но потом начал делать грубые ошибки — назначать себя главным демократом, отказался организовать контроль выборов в МГД, спрятался и не поддержал объединенный список. А когда выборы закончились, мы услышали не серьезный политический анализ, а брюзжание с намеком на то, что он может сделать все гораздо лучше. И сделал: тут же проиграл со счетом 1:15 неизвестному человеку на съезде маленькой партии.

Рыжков, Хакамада и, наверное, Касьянов – надеялись, что мы проиграем, и вот тут-то настанет их час. А мы не проиграли!

— Не верю, что дело исключительно в политических амбициях.

— И я не верю. Все, конечно, сложнее. После того как «ЯБЛОКО» сумело договориться о координации действий с Союзом правых сил, ситуация резко изменилась. По сути СПС под руководством Никиты Белых может перестать быть партией олигархов. Вот тут-то и начались все эти телодвижения. «Объединенными демократами» нельзя управлять, нельзя манипулировать, даже влиять на них, вопреки их желанию, нельзя. А недовольные олигархи по-прежнему хотят иметь свою карманную партию. Такую же ручную, как «ЕР» у правящих. Что делать? Приходится создавать новую. Однако пока не получается.

— Где вы видите этих олигархов? Они давно уже встроились в систему и меньше всего склонны с ней конфликтовать.

— Система ведь осталась прежняя. Даже укрепилась как олигархическая. Только те олигархи, что были главными, стали второстепенными, а верховодить стали другие. Прежним нужен реванш. Любой ценой. Нынешним — остаться у власти. И тоже любой ценой. Вот почему борьба между олигархическими кланами за передел власти неизбежна. Как бы они себя не называли, чем бы не прикрывались и где бы не находились. Драка эта может быть подковерной, а может быть открытой. Средств достаточно, чтобы финансировать партии, вести пропаганду, устраивать крупные интриги.

— Им-то зачем?

— Чтобы заставить власть работать на свою группировку, как это было в 90-е. Чем занимались олигархи в то время? Контролируя крупнейшие финансовые потоки, они «приватизировали» государственную и судебную власть. Получилось так, что президент, которого они привели в Кремль, стал работать с другой группой олигархов и создавать новых. Которые, естественно, оказавшись у власти, трансформируют ее в передел собственности, собственный контроль над ресурсами и потоками. То есть то же самое, но наоборот. И тех и других собственно сложившаяся система устраивает. Вопрос для них в том, — какой из этих кланов главный.

У меня и моих единомышленников иные политические приоритеты. Мы хотим поменять олигархическую систему на современную европейскую, либерально-демократическую. Реально создать политическое устройство, соответствующее Конституции России. У нас другие принципы.

— У вас принципы, у них деньги.

— И эти принципы не позволяют нам у них деньги брать.

— А что, предлагали?

— Не то слово. Одно из расхождений между «ЯБЛОКОМ» и значительной частью наших доморощенных «либералов» — отношение к этим деньгам.

— Но других у вас нет.

— Есть. Иначе мы бы не провели кампанию.

— Нет. Иначе объединенные демократы сумели бы выставить своих кандидатов в одномандатных округах. Вы не выставили: не было денег для них на залог, да и на саму кампанию тоже.

— Да, на это денег у партии действительно не было. Конечно, выдвижение одномандатников в МГД было желательно. Но в первую очередь важна была победа политического списка и на этом все и было сконцентрировано.

Поэтому я и сказал «деньги есть». Другое дело, что их недостаточно. Хотя мы, повторю, мобилизовали довольно серьезные ресурсы. И наши союзники из СПС очень честно и добросовестно работали в этом направлении. Между прочим, наш рубль был куда эффективнее, чем рубль в руках наших оппонентов. Скажем, в кампании лидера молодежного «ЯБЛОКА» Ильи Яшина затраты на один голос были 15 рублей. А один голос за Владимира Платонова, кандидата от «Единой России», стоил более 200 рублей. Но все это, конечно, не означает, что финансовая проблема будет решаться легко. Не будет. Однако люди, готовые вкладывать деньги в объединенных демократов, есть.

— Не назовете?

— Назову. Мы уже два года собираем средства напрямую у людей. За 2005 год люди перечислили «ЯБЛОКУ» около 4 млн рублей. Основная часть этих средств вложена в пропаганду наших идей — листовки, газеты, брошюры, книги. Организовал эту работу, этот политический fund rising впервые в России Алексей Юрьевич Мельников. А предпринимателей не назову. Это их секрет, а не мой. Скажу только, что, конечно, это российские деньги.

— Как будут развиваться события вокруг объединенных демократов в ближайшей перспективе? Ваш прогноз?

— А вы не знаете?

— Догадываюсь. Если правильно догадываюсь, на что вы рассчитываете?

— На то, что нас будут гнобить по всем направлениям и с участием всех, кого можно будет приспособить к этому делу.

— Ваш ответ?

— Будем работать — продолжать делать то, что необходимо для людей, для страны. Будем собирать единомышленников, расширяя блок объединенных демократов.

— Как? Средств массовой информации у вас нет...

— Плохо, конечно. Однако ситуация меняется. СМИ становятся куда менее опасными, чем раньше. Масс-медиа оказались настолько убогими и примитивными, что люди стали выходить из-под их влияния. В этом смысле сегодняшняя ситуация в корне отличается от той, которая была в 90-х. Хочется вам лить грязь с экранов, пожалуйста: серьезные люди давно не смотрят низкопробное политическое телевидение. А мы будем искать другие способы говорить с избирателем.

— Какие именно?

— Будем ездить по стране, встречаться, обсуждать нашу жизнь и будущее. В этом велика роль наших региональных организаций.

— Вы о «ЯБЛОКЕ»?

-Да, о «ЯБЛОКЕ». Может быть, и об СПС тоже. Мы с Никитой Юрьевичем Белых планируем вести совместную работу. Важно, чтобы избиратели понимали, почему мы сотрудничаем и во имя чего. Тогда не будет никакой ревности к успехам друг друга, никакого публичного выяснения отношений, тем более ссор. Мне нравится работать с Белых, но, конечно, предстоит сложная и кропотливая работа по согласованию политических позиций, программ, оценок пройденного Россией пути. От этого, прежде всего, и будет зависеть плотность нашего сотрудничества.

— Ну а теперь о неприятном. И вас, и Никиту Белых одобряют отнюдь не все товарищи по партии и уж тем более не все избиратели. Многие считают ваше партнерство неприемлемым.

— Это правда. Примерно четверть избирателей «ЯБЛОКА» в Москве крайне недовольны нашим сотрудничеством с СПС, а по стране и того больше.

— И?

— Будем объяснять свою позицию.

— Объясните мне...

— Мы это делали всю кампанию. И многие наши традиционные избиратели поняли, почему был необходим и возможен единый список. Еще недавно наш союз с правыми был в принципе невозможен. И вовсе не из-за амбиций лидеров, как любят утверждать представители так называемой либеральной интеллигенции. Дело в принципах. Когда перед страной стоял вопрос, какую именно социальную и экономическую политику проводить, мы расходились с СПС радикально. Для нас были неприемлемы залоговые аукционы, ваучерная приватизация, финансовые пирамиды... Мы не могли согласиться с тем, что «российская армия возрождается в Чечне»... Но сегодня, кстати говоря, вследствие всего этого, в стране уже другая политическая повестка дня. Хотим мы, чтобы «Единая Россия» переделила собственность в свою пользу или нет? Хотим, чтобы была воссоздана однопартийная система или нет? Хотим, чтобы власть окончательно подчинила себе суды или нет? Хотим, чтобы она покончила с независимой прессой или нет? Так вот, на эти и многие другие вопросы «ЯБЛОКО» и Союз правых сил в лице Никиты Белых сегодня отвечают одинаково. А те, кто не желает действовать вместе с нами, видимо, отвечают иначе.

— Кремль изменил свое отношение к вам после московских выборов?

— Не знаю. Не интересовался.