В барханах песочных часов. Экстремальный роман

Глава 11

Убрать одного из ведущих журналистов - дело мудреное. Оскар удивился, что поручено это именно ему. Честно говоря, ему не хотелось браться за это. Но выбора не было: либо он мочит борзописца, либо мочат его самого. В конце концов, это его работа, и существует профессиональная этика, не позволяющая киллеру отказываться от непростых дел. Он принял ванну, побрился, тщательно причесался, затем заварил себе кофе по-турецки. Этакий своеобразный ритуал перед нежеланными делами. Надо было расслабиться и создать для себя максимальный комфорт за пару часов до выхода. Затем он с наслаждением затянулся своей любимой сигарой, набитой крепким табаком с примесью травки. Покурив и прочитав молитву, киллер достал из шкафа рабочую куртку с внутренними карманами особой формы, идущими от подмышек до бедер. В каждом находился пистолет с глушителем. Он проверил оба пистолета, отвинтив от каждого глушитель, еще раз прочистил все это убийственное хозяйство и снова собрал. Пистолеты были хорошо смазаны. Уходя, он сунул в карман сотовый. Что-то его сегодня беспокоило, но что именно, понять не мог.

Медленно обошел он квартиру, зачем-то закрыл все окна. Перед иконкой Божьей Матери поставил серебряный подсвечник и зажег свечу. Несколько минут не отрываясь он смотрел на ровный язычок пламени. Затем перекрестился, вышел и запер за собой дверь.

Через несколько минут он выезжал из гаража на своем новеньком «форде». Обогнув угол дома и миновав ровные прямоугольники газонов, вырулил на шоссе. Вставил кассету и врубил шальную забугорную эстраду - для поднятия тонуса.

К месту действия подъехал на полчаса раньше. Припарковался неподалеку от «жигулей» «объекта». Несколько минут он сидел в раздумье, слушая музыку, затем быстро достал сотовый и, набрав номер заказчика, сообщил, что прибыл на место.

- Ладно, - раздался ответный голос, - правильно. Кто знает, когда он выйдет от своей бабы. Может, раньше.

«Как бы не так», - подумал Оскар с грустью. - «Кто ж любовницу покинет раньше. Скорее, позже».

Он вдруг позавидовал своей жертве. Хорошая смерть, когда полон сил, замыслов и любви, и когда при этом быстро переходишь в мир иной, так быстро, что забираешь с собой свое последнее чувство. Свою любовь, или просто сексуальную радость. Когда не приходиться доживать до болезненной тягостной старости с долгой мучительной кончиной. «Я сейчас поменялся бы с ним, если б мог», подумал киллер.

Мимо прошли две совсем юные девушки. Оглянулись, громко хохотнули.

- Ты смотри, какая иномарка! - воскликнула маленькая, с тонкими ножками, которые заканчивались тяжелыми ботинками на огромной квадратной платформе, словно на ногах у девушки - утюги.

- А какой в ней мальчик обалденный, полный отпад! - воскликнула вторая, круглолицая крупная школьница.

- Он на нас смотрит! - сказала первая.

- Давай вернемся и попросим закурить. Нельзя его упускать.

Оскар нахмурился и отвернулся. «Как бы не подстрелить этих дурочек», - подумал с досадой. Выключив музыку и притушив сигару, он отъехал за угол дома.

А в это время ничего не подозревающий Боб Божмеров развлекался со своей новой подругой Наташей. Наташа относилась к разряду обеспеченных скучающих дам бальзаковского возраста. И была она дамой с большими причудами. Сам образ ее жизни был весьма причудлив. Она любила придумывать о себе невероятные истории, тут же верила в их реальность и очень убедительно пересказывала знакомым, которых все время заводила, что называется, по новой, поскольку старые уставали от ее выдумок и капризов и оставляли ее наедине с ее фантазиями. Сейчас Наташа, возбужденная удачной охотой на «свеженького мужичка», как она назвала очередного друга, кайфовала. Лицо ее сияло восторгом, полы развевающегося халатика источали аромат дорогих духов. Пританцовывая и напевая, она сновала из кухни в гостиную, где был накрыт стол, с подносом в руках. Она потчевала гостя своим фирменным блюдом - индейкой с шампиньонами. На столе в хрустальном графине поблескивал коллекционный французский коньяк, рядом расположилась ухоженная кошка, ее мордочка поблескивала тоже, но не от коньяка, а от филе индейки. Кошка сыто позевывала, щуря глаза. Возле стола забавно подпрыгивали, пытаясь вскарабкаться, два кудрявых кокера, рыжий и черный, они повизгивали и заливисто взлаивали, когда хозяйка бросала им кусочки филе.

- Бобби, - то и дело восклицала хозяйка, - а ведь у меня изумительно уютный домашний мир! Тебе нравятся мои собачки, а моя кисуля? Какие они толстенькие, полюбуйся. Ты представляешь, Бобби, а ведь я раньше была удивительно полнотелая, во мне было больше ста килограммов, но потом я взялась за себя и вошла в норму. Хотя, как знать, что лучше. Ведь когда я была в теле, на меня запал сам Билл Клинтон, ох как он был влюблен! Я ведь очень эффектная женщина, - продолжала она убедительным тоном, доставая из шкафа льняные салфетки. - Я много жила заграницей, объездила пол мира, и однажды, отдыхая в Греции, решила вплавь добраться до острова Родос. Но путь мне преградила акула. Был чудесный солнечный день, прозрачная голубая вода ласкала тело, и мы с акулой взглянули друг дружке в глаза и тут поняли что... что... что мы разнополые! Акула, а это был акул, самец, он напал на меня, сорвал с меня купальник и попытался изнасиловать, но я сопротивлялась, и тогда он плавником порезал мой животик, из ревности. Акулы так ревнивы! И теперь у меня на животике шрам. Ах, Бобби, изнасилуй меня! - Наташа закрыла глаза и чуть не свалилась со стула. Боб успел подхватить ее на руки. В ту же минуту под ноги ему метнулся черный коккер. Боб споткнулся и, теряя равновесие, завалился на ковер, не разжимая рук, в которых млела хозяйка. Собаки завизжали, Наташа вскрикнула, кошка свалилась со стола вместе с блюдом салата, в котором она почти прикорнула. Журналист освободился от хозяйки, сложив ее на сбившийся возле ножек стола ковер. На него падала какая-то еда, к нему льнули перепачканные пищей животные. Наташа запуталась в ковре и звала Боба на помощь. Журналист встал и, стряхивая с костюма кусочки прилипшей пищи, пошел отмываться в ванную. «Это слишком экзотичная женщина», - подумал он, - «такой зоопарк не для моих нервов». Наскоро приведя себя в порядок, Божмеров бросился в прихожую и стал отпирать дверь. Тут ему на шею кинулась Наташа в распахнутом халатике, под которым мелькало шелковое боди с тугим корсетом.

- Куда же ты? - начала она выговаривать журналисту. - Ведь я тебе не позволяла уйти. Ты что, вздумал уйти по-английски? В чем дело?

Боб натянуто улыбнулся.

Ему не хотелось обижать женщину, и он соврал:

- Извини, я спешу, у меня совещание в Кремле, я чуть было не забыл.

- В самом деле? - всплеснула руками Наташа. - Ты встречаешься с Ельциным? А правду говорят, что он бродит по кремлевским коридорам в прострации и все время падает, а перед деловыми встречами ему делают какие-то уколы особые, вливания, чтобы в себя пришел на время? Да, кстати, передай ему от меня привет! Ты понял? Обязательно! И как освободишься, сразу позвони мне, Бобби. Если Ельцин будет падать, позаботься о нем, поддержи, подхвати на руки, ты умеешь, и постарайся не запнуться за ковер.

- При чем здесь Ельцин, он будет только после переворота, сейчас у власти Горбачев! – бросил на ходу Боб. – Откуда у тебя эти сведения?

- Ромгур сказал.

- Что?! Ты знаешь Ромгура? И он тебе это сказал?!

- Он показал мне будущее, и теперь я иногда путаю события…

Божмеров стремительно приблизился к своему «жигулю» и в мгновение ока оказался за рулем... Машина буквально сорвалась с места. Оскар от неожиданности замешкался. Пока он выезжал из-за угла, стараясь не сбить женщину, прогуливающую возле его «форда» рослого вялого ньюфаунделнда, причем пес почему-то жался к его машине, видимо, чувствуя, что Оскар любит собак и всякую живность, пока он осторожно объезжал этого нюфа, вздумавшего вдруг поиграть с колесами (видимо, пес был совсем молоденький), журналист уже успел вырулить на шоссе. Оскар поехал следом. Стрелять на ходу было не с руки, и киллер теперь ждал светофора. Он примеривался к жертве, рассматривал затылок, куда надо точно загнать пару маленьких кусочков смертоносного металла. Форма затылка ему не понравилась. Узковатый и сплюснутый какой-то, попробуй попади в такую цель, да еще через стекло. Окно «жигулей» было промыто какой-то дрянью и бликовало.

Выехали на проспект. Киллер стал нервничать. Слишком людно, по дороге перли стада машин, «жигуль» «крестника» оказались оттесненными и теперь жались к самому краю дороги. Оскар попытался максимально сократить расстояние между своим «фордом» и машиной «объекта».

На светофоре пришлось остановиться, киллер подумал: все к лучшему, время может сыграть на руку. Он достал пистолет, мысленно приладился. Нет, стрелять с такого ракурса не стоит. Ну и затылок. Как на зло.

Он убрал пистолет.

Пока ехали до следующего светофора, киллеру удалось пристроиться почти в хвост «жигуля». Он прицелился, решив «снять» журналиста на ходу. Сейчас это могло получиться.

Но «цель» вдруг припарковалась возле торгового центра. Божмеров вышел из машины и направился в магазин. Оскар взял его на мушку. Журналист обернулся и заговорил с кем-то, отступив на шаг. Цель сместилась. Киллер опустил пистолет, решив выждать. Божмеров нагнул голову, прикуривая от сигареты собеседника. Оскар поднял ладонь с пистолетом, огляделся, и тут заметил, что к его машине приближается милиционер. Киллер быстро сунул оружие под сиденье. Сержант милиции жестом потребовал открыть дверцу «форда» и объявил:

- Парковка здесь запрещена. Штраф, пожалуйста.

Оскар улыбнулся, извинился, сослался на рассеянность, полез в карман за деньгами. Ему удалось скрыть волнение и досаду. Поспешность и нервозность могли выдать его с головой, также как и излишняя медлительность. Надо было постараться избежать нарочитости. Кажется, мент пока ничего не заподозрил. Слава Богу, вообще у них чутье волчье, у ментяр. Тут некстати засигналил сотовый. Киллер сделал вид, что не слышит.

- Возьмите телефон, - сказал сержант.

Оскару показалось, что мент насторожился и глядит с затаенным подозрением. Он взял сотовый.

- Ало, - раздалось в трубке. - Ты где? Ну, как там наш «крестник»?

- Да нет его еще, - безразличным тоном, словно о чем-то обыденном и совсем незначительном, сказал Оскар. - Жду пока.

И, не удержавшись, он бросил быстрый боковой взгляд на сержанта милиции.

Сержант протянул киллеру права, которые внимательно просмотрел, и поинтересовался:

- Кого-то ждете?

- Да, - скучновато произнес убийца, изо всех сил подавляя внутреннее напряжение. - Крестник мой чего-то задерживается. Хотели вместе в церковь съездить.

- Церковь - нужное дело, - отозвался милиционер. - Отпаркуйте машину на место стоянки, вон туда, за угол и налево, видите, где такси стоит?

- Да, конечно. Спасибо, - сказал Оскар и повернул ключ зажигания. Он с трудом подавил вздох облегчения.

- А это чьи «жигули»? - указал сержант на машину журналиста, стоявшую чуть поодаль «форда».

Оскар пожал плечами и отъехал на указанное место. Ему хотелось быть законопослушным. Забавно звучит: законопослушный убийца. Самому смешно.