В глухих лесах

Глава 24

В конце коридора их ждала Майра Кантрелл. Она стояла в дверях своего кабинета, свет невидимой лампы резкими мазками вычерчивал ее силуэт.

— Доктор Грей уже приехал, — сказала Майра, когда Кэрол и Томми подошли и поздоровались. — Я бы вам позвонила раньше, но сама ознакомилась с результатами теста всего десять минут назад. Я думаю, что они вас обрадуют.

— Слава Богу! — воскликнула Кэрол и взглянула на Томми.

Он смотрел отрешенно, как загипнотизированный. Даже когда она обняла его, прошло несколько секунд, прежде чем он ответил:

— Я знал, что я не сумасшедший. — Он, наконец, тоже обнял ее. Майра сделала вид, что не замечает их состояния.

— Прежде, чем мы войдем в кабинет… я бы не хотела говорить об этом в присутствии Грея, потому что может случиться, ему придется столкнуться и с Фрэнком. Сегодня утром я звонила в полицию Нью-Джерси по поводу Фрэнка Мэтсона. Они, конечно, не в восторге от того, что я направляю их действия… поэтому дадим им пару дней на раздумье, а потом снова попросим заняться Мэтсоном.

Она распахнула дверь. На кушетке сидел доктор Герберт Грей, при виде Кэрол и Томми он поднялся и протянул руку. Поприветствовав его, Кэрол встала в сторонку, и вдруг, когда Грей пожал Томми руку, вспомнила, что он не подал руки вчера, когда Томми был для него потенциальным психопатом.

— Герберт, мы готовы выслушать ваше резюме, — сказала Майра. Психиатр сел.

— Обычно я делаю заключение письменно, — начал он, — но принимая во внимание срочность этого дела… — Он открыл свой портфель, достал из него тоненькую папку и обернулся к Томми.

— Мистер Уоррен, вы не должны воспринимать это как неуважение к вам или оскорбление! Я на основании данных экспертизы делаю заключение, что в вашей психике присутствуют все виды отклонений, которые известны: временами наблюдается эмоциональная неуравновешенность, мания величия, которая без видимых причин может переходить в комплекс неполноценности. Такие характеристики находятся вне контекста того, что мы называем психическим здоровьем, хотя, кое-что можно подправить, если вы обратитесь к врачу. — Легкая улыбка тронула его губы. — А что касается вашего дела, то хочу сказать: я совершенно уверен — вы просто не способны совершить те зверские убийства, в которых вас обвиняют. В пользу такого заключения свидетельствует большое количество фактов, подробно я их изложу в моем письменном отчете, но, может быть, сейчас для вас важно то, что я готов свидетельствовать в вашу пользу на любом суде.

Кэрол вздохнула с облегчением, но к ее радости примешивалось чувство возмущения… Ее раздражала полиция, Пол Миллер и вообще вся та государственная система, которая так легко и беззаботно может сломать жизнь человека.

Майра Кантрелл улыбнулась Грею:

— Это замечательная новость, Герберт. Мы вам очень благодарны! Вы все сделали так быстро!

— Я тоже хочу поблагодарить вас, — тепло сказал Томми.

— Вот видите, — Грей посмотрел на Томми, — слабая нервная система — это еще не смертельно.

Томми смущенно улыбнулся, обернулся к Майре и спросил:

— Что же мне делать дальше?

По выражению лица Майры Кэрол поняла, что адвокат торжествует победу. Несмотря на то, что она никогда открыто не признавала невиновность Томми, Кантрелл делала все возможное, чтобы он был оправдан.

— В ближайшие несколько дней, — сказала Майра, — я кое-кому осторожно намекну на положительные результаты заключения Герберта, опознания и отсутствие других улик. Я думаю, этого достаточно, чтобы полиция Нью-Джерси оставила вас в покое. Так как здесь у них вышла осечка, пусть ищут кого-нибудь другого. Конечно, было бы лучше, — добавила она, — если бы был схвачен настоящий убийца.

— Я хочу только одного: вернуться к прежней жизни, — горестно сказал Томми. — Хотя бы настолько, насколько это возможно!

«Он имеет в виду Джилл, — грустно подумала Кэрол. — Наверное, это единственная потеря, которая больно ранит его сердце. И все сложилось именно так, а не иначе, быть может, только потому, что он пытался помочь этому человеку — Фрэнку Мэтсону».

— Доктор Грей. — Кэрол нахмурилась. — Если вы определяете, что человек не способен надругаться над женщиной, то вы, вероятно, можете узнать, кто способен на это. Скажите, каков убийца в жизни? Что сделало его таким?

Герберт Грей скрестил на груди руки и задумался.

— Вы хотите, чтобы я рассказал вам о причинах возникновения самой сложной болезни! Ведь совсем непросто понять, что из себя представляет сексуальный психопат, одержимый манией вседозволенности. Известно, что такие люди несколько извращенно воспринимают свое внутреннее «я»: свои желания, мысли… поэтому каждый из них меняет свое отношение к окружающим его людям так же часто, как мы с вами меняем одежду. Видимо, это связано с тем, что в детстве у такого человека были очень напряженные взаимоотношения с матерью, которая пыталась быть в курсе всех его дел, выбирала для него друзей, занятия. Затем ее навязчивость перерастает в борьбу за полное обладание его душой и сердцем, помыслами и желаниями. Это приводит к тому, что внешнее принуждение постепенно уходит глубоко внутрь, но особая психическая инстанция отторгает его и, как следствие, человек начинает ненавидеть всех женщин. Об этом можно долго говорить, но совершенно очевидно, что в любом случае в наших рассуждениях будет отсутствовать очень важный момент. Этим недостающим элементом является тайна. — Психиатр поочередно окинул всех троих взглядом: сначала Кэрол, потом Томми и Майру. — Возьмем десятерых мужчин, у которых аналогичные проблемы, и каждый всем сердцем ненавидит женщин; может случиться, что ни один из них не будет психопатом, который получает полное сексуальное удовлетворение лишь при виде мук и страданий. И несмотря на то, что основные черты характера будущего мужчины закладываются в детстве, это порой происходит так незаметно, что иногда в совершенно одинаковых условиях вырастают совсем разные люди. Поэтому подчас просто невозможно с научной точки зрения объяснить, откуда берутся такие уроды в человеческом облике. — Грей замолчал и, улыбнувшись, с видимой неохотой сказал:

— Может быть, мне, с профессиональной точки зрения, и не следовало бы говорить вам об этом. Все, что я здесь сказал, больше подходит для проповеди священника, хотя… даже Фрейд, когда писал о врожденном инстинкте к разрушению, рассматривал его как деяние божественных и дьявольских сил. Так что я, видимо, буду прав, если скажу, что преступление, с которым мы имеем дело, просто не поддается логическому объяснению. И правда, быть может, в том, что этот убийца — есть не что иное, как земное воплощение греха. — Грей умолк и, будто эти слова были предназначены только ему одному, тихо добавил: — Греха, во всей его неприглядности.

Результаты судебно-психиатрической экспертизы оправдали прогнозы Майры. Она уже информировала полицию Нью-Джерси о положении дел, и хотя официально подозрения с Томми еще не были сняты, полиция отказалась от намерения арестовать его. С другой стороны, предпринимались кое-какие действия для более тщательной проверки Фрэнка Мэтсона.

— Эти полицейские политики меня без ножа режут, — объяснила Майра. — Мэтсон находится вне юрисдикции полиции Нью-Джерси, но в Нью-Йорке навели о нем справки и говорят, что он, похоже, не замешан в этом деле, и нужны новые доказательства, чтобы завести на него дело.

— И что же нам теперь делать? — спросила Кэрол.

— Я думаю над этим. — Майра, очевидно, пока не видела выхода.

Кэрол поняла, что все складывается именно так, как когда-то предсказывал Пол Миллер: полицейские управления заметают следы и, не желая признаваться в своих просчетах, отказываются от сотрудничества друг с другом. «Что же произойдет, если Фрэнку Мэтсону удастся избежать расследования? — размышляла Кэрол. — У него будет время не только позаботиться об алиби, но и подумать, как усугубить положение Томми».

Случись все это раньше, Кэрол, не раздумывая, обратилась бы за помощью к Эрику, но сейчас она воспринимала его не как друга, а как полицейского, который по долгу службы занимается одним из подозреваемых по делу об убийствах.

Когда-то Кэрол верила в высшую справедливость, в космический разум, который вершит суд, помогая хорошим людям и наказывая плохих, но теперь, когда она столкнулась с чудовищной несправедливостью, причины, которой была не в силах понять, от всех ее иллюзорных надежд не осталось и следа. Полиция ничего не предпринимала для того, чтобы задержать Фрэнка Мэтсона, и насколько Кэрол могла убедиться, никто и не собирался этого делать.