Вдовствующая маркиза

КАВЕНДИШ-ХОЛЛ.

Семейство же Кавендишей в тот момент тоже не могло похвастаться тишиной и покоем, хотя со стороны и казалось счастливым.

Виной всему была Иннин, а если быть точными, то сам факт рождения её малютки - дочери.

Лорд с философским смирением и радостью принял известие о рождении очередной дочери. Обрадовалась поначалу девочке и сама Иннин. Втайне она надеялась, что рождение младенца позволит ей справиться с болью от потери Антуанетты, но, к своему изумлению осознала, что оказывается нельзя заменить одну дочь другой. Юная мать по-прежнему страдала, вспоминая свою старшую малютку, и почему-то не испытывала к новорожденной тех же самых чувств.

А ещё она хорошо знала, что Джордж ожидал сына, и как бы ни скрывал от неё разочарования, всё равно не мог быть доволен супругой. К тому же, будь Иннин матерью будущего лорда, это придало бы ей вес в глазах светского общества, недовольного браком Кавендиша с католичкой.

- Ничего,- сказала она себе,- вторым нашим ребенком будет сын!

Иннин была готова приступить к делу незамедлительно, как только оправилась от родов. Но здесь её ждал неприятный сюрприз!

Во время беременности, да и сразу после родов она часто злоупотребляла своим положением, чтобы заставить мужа вести себя так, как ей бы хотелось. Ладно, когда ссылаясь на нездоровье, молодая женщина не пустила лорда в Брайтон к Лили, но пользовалась этой уловкой она довольно часто и по менее значительным поводам. Допустим, когда не хотела отпускать мужа одного к соседям на партию в бридж.

Ревновала Иннин мужа отчаянно, хотя и ругала себя за это. Но стоило ей вспомнить, как развлекаются мужчины, когда оказываются в зоне недосягаемости от жен, и юной женщине отказывало чувство меры. Конечно, она не подозревала Кавендиша в том, что он посещает сомнительные заведения, но мало ли куда может забрести мужчина, когда выходит из дома без жены? Лучше уж не рисковать, а улечься с жалобным видом в постель и потребовать, чтобы он провел вечер, держа её за руку, а не в компании сомнительных дам и джентльменов.

Ей и в голову не приходило, что Джордж сделает из всего этого самые неожиданные выводы.

Прошло два месяца после родов. Иннин окончательно пришла в себя, оправилась от неизбежных в таких случаях недомоганий, и как-то за завтраком деликатно намекнула супругу, что пора бы ему возобновить посещения её спальни.

Муж сидел за столом, как всегда подтянутый и невозмутимый. К этому моменту он уже совершил утреннюю пробежку и написал несколько писем, и теперь перекусывал прежде, чем отправиться по делам в деревню.

- Я думаю,- веско ответил Кавендиш, намазав хлеб маслом,- что мы должны с этим подождать!

Инн от неожиданности поперхнулась чаем и изумленно воззрилась на супруга:

- Почему?

- Я думаю, что состояние вашего здоровья не позволяет нам иметь ещё детей! Вы должны подлечиться и окрепнуть, прежде чем вновь стать матерью!

- Я абсолютно здорова! - вспыхнула, оскорбленная этими отговорками Иннин.

Страшные подозрения черными змеями заклубились в её голове. Он не хочет с ней спать? Наверняка, у супруга появилась любовница!

- Но, дорогая, за последний год я едва ли могу вспомнить неделю, когда бы вы ни чувствовали недомоганий. Вы едва выносили Элизабет! Это чудо Господне, что девочка родилась здоровенькой! Новая беременность может стать опасной для вашей жизни.

У Иннин появилось странное ощущение, как будто она с разбега наткнулась на стену - на непробиваемую стену из собственной лжи. И нечего было сказать или возразить в ответ!

- Но сейчас я чувствую себя хорошо, - неловко попыталась она переубедить супруга, - не думаю, что моей жизни что-то угрожает!

- И, тем не менее, пока нужно поостеречься!

Голос Кавендиша звучал непререкаемо, а глаза за стеклами очков тяжело сверкнули. Если он был уверен в разумности своего решения, переубедить его было невозможно.

Иннин нехотя отступила, но понятно, что осталась недовольной таким решением, а отказ от плотских отношений вполне предсказуемо внёс в отношения супругов известную отчужденность. И именно в этот момент, как будто специально, пришло злополучное письмо от леди Вудворт.

Лорд Кавендиш читал письмо достопочтенной дамы в тиши своего кабинета. Читал, перечитывал, снова вглядываясь в строки, и краска гнева и стыда заливала его щеки.

Его дочь вела недостойный её происхождения образ жизни, обвинив отца в собственной нищете?! О каком письме она трезвонит по всему Брайтону, покрывая его голову позором? Лили перешла все границы благопристойности!

Гнев клокотал в его груди, ища немедленного выхода, и Кавендиш в ярости запустил тяжелым пресс-папье в стену кабинета. Раздался возмущенный звон разбитого стекла, и старинная ваза мейсенского фарфора превратилась в кучку безобразных осколков. Лорду только и осталось, что от души выругаться, да приказать, чтобы убрали останки дорогостоящей вещи.

Но, наблюдая за неспешными действиями слуги, Кавендиш сумел успокоиться и вновь перечитать злополучное письмо.

- Джон,- обратился он к лакею,- ты не помнишь - приходили ли в последнее время письма из Брайтона от леди Лилианы?

Слуга задумался, застыв с совком и осколками в руке.

- Нет, милорд,- в конце концов, убежденно высказался он,- последнее письмо из Брайтона пришло почти полгода назад! Перед Рождеством, как бы ни соврать!

У Кавендиша замерло нехорошим предчувствием сердце. Уж ему ли не знать, что Лили ему не писала уже года два, не считая той злополучной записки. Значит, письмо все-таки было, но...

- И куда оно делось?

Джон насупился, вспоминая.

- Не знаю, ваша милость,- растерянно протянул он,- не помню! Но я всю вашу корреспонденцию складываю на письменном столе в кабинете. Должен был и это письмо отнести туда... Да! Скорее всего, так и было, милорд! А уж куда оно делось потом? Простите, не знаю!

Кавендишу не оставалось ничего другого, как отпустить слугу - ведь тот соблюдал порядок, установленный в его доме с незабвенных времен.

Теперь лорд встревожено обдумывал неприятную проблему. Значит, письмо все-таки было! Но куда оно делось? Кто осмелился его взять?

Ответ напрашивался, и чем дальше рассуждал лорд на эту тему, тем больше убеждался, что кроме Иннин это сделать было некому.

За обедом он то и дело поглядывал на черноволосую головку жены, не зная, как приступить к столь неприятному разговору. Он боялся обидеть её несправедливыми обвинениями и одновременно понимал, что другого выхода нет. Но, может, жена сама поможет ему в этой ситуации, предоставив приемлемое объяснение пропаже?

За рыбным блюдом Кавендиш всё-таки решился. Наверное, его в очередной раз вывел из себя унылый вид супруги, с отвращением ковыряющей вилкой превосходно приготовленную треску. Её нелюбовь к английской здоровой пище часто выводила из себя лорда, с уважением относящегося к еде. Поставили рыбу - ешь, не привередничай!

- Дорогая,- отложил он нож и вилку,- я недавно получил письмо из Брайтона!

- Да?- щеки, потупившей глаза Иннин мгновенно окрасились румянцем. - От кого?

Собственно, её виноватый вид уже был доказательством того, что совесть у жены нечиста, и лорда обуял вполне справедливый гнев.

- От кого же ещё, кроме леди Вудворт я могу прочитать послание, ведь письма Лили не доходят до адресата?

У Иннин задрожали и руки, и голос:

- О чем вы говорите, мой друг? Какие письма Лили?

Кавендиш стукнул кулаком по столу.

- Вы никудышная лгунья, миледи! Мне известно, что перед Рождеством моя дочь прислала письмо, и теперь желаю знать - куда оно делась?

- Я..., я...,- у супруги полились слезы, но в этот раз они не произвели на лорда должного впечатления.

- Сударыня! Я жду!

Иннин, нервно комкая салфетку, лихорадочно соображала, чтобы такое правдоподобное солгать. Проклятая, мерзкая старуха! Вечно она сует свой нос в чужие дела!

- Это произошло случайно,- взвыла она, демонстрируя отчаяние,- хотела посмотреть, а оно... там было темновато, и я подошла к камину, а оно..., оно сгорело, едва я его вскрыла!

Кавендиш хмуро хмыкнул. Такая нелепая ложь вряд ли кого-то смогла бы ввести в заблуждение.

- Ладно,- холодно согласился он,- пусть это письмо само ринулось в огонь! Но почему вы утаили сам факт его получения? Вы же знаете, насколько это важно для меня!

- Я боялась вашего гнева!

Лорд долго мерил суровым взглядом провинившуюся супругу.

- Стыдно, сударыня, очень стыдно! - в конце концов, упрекнул он её. - Мне стыдно за вас, коль вы сами лишены этого чувства!

И, зло скомкав салфетку, Кавендиш покинул стол, не дожидаясь конца обеда.

Столь серьезная размолвка, конечно же, не входила в планы Иннин. Она поплакала, с надеждой поглядывая на дверь в ожидании возвращения супруга, но он не вернулся.

- Милорд уехал в деревню, - доложил слуга, посланный разузнать, где хозяин,- передал, что к ужину не вернется!

Расстроенная Иннин весь остаток вечера простояла у окна, вглядываясь в темнеющую ленту подъездной дороги, но возвращения всадника так и не дождалась.

Её сердце тревожно билось, и сон бежал прочь. Почему она заранее не придумала приемлемой отговорки на этот случай? Но кто же мог подумать, что старая наседка возьмет в руки перо и нацарапает нечто такое, от чего Джордж взбесится!

Иннин плакала, ругала себя, металась по кровати, но ни разу не задумалась о том, что происходит с Лили, если даже миссис Вудворт преодолела свою нелюбовь к написанию писем.

Зато эта мысль ни на минуту не оставляла, играющего в бридж в соседнем поместье Кавендиша. Сидя за игральным столом в компании местной знати, он проигрывал партию, потому что не мог сосредоточиться на картах. Дочь и новорожденный внук терпели нужду, весь Брайтон чесал языки об их семье, а он ни о чем не подозревал, потому что ревнивая Иннин не пожелала его ни с кем делить.

Как лорд не был взбешен поведением супруги, он её слишком сильно любил, чтобы обвинить, в чём-то более серьезном, чем обыкновенная женская ревность. Но проучить провинившуюся жену все-таки было надо, так же, как и срочно выехать в Брайтон.

Кавендиш с треском продул партию, зато принял нелёгкое решение.

Утром, так и не дождавшаяся прибытия супруга домой, Инн встала довольно поздно. Кинув рассеянный взгляд на часы, она недовольно осведомилась у горничной:

- Почему вы не разбудили меня к завтраку с милордом?

Раздергивающая занавески девушка чуть помедлила с ответом, недоуменно обернувшись в продирающей заспанные глаза хозяйке.

- Милорд спозаранку уехал, миледи!

Иннин тоскливо сморщила нос - Кавендиш, видимо, не собирался менять гнев на милость.

- Он будет к обеду? - кисло поинтересовалась она.

- Нет, миледи! По всей видимости, его светлость пообедает на постоялом дворе!

Остатки сна моментально покинули нашу героиню. Она испуганно подскочила на кровати.

- Постоялый двор? Куда поехал милорд?

Девушка изумленно посмотрела на хозяйку.

- Разве он вам не сказал?

Иннин прикусила губу. Ей не хотелось посвящать в их ссоры прислугу, хотя сплетен всё равно не избежать!

- Пойди и разузнай,- сурово отдала она приказ камеристке,- куда уехал милорд?

Девушка отсутствовала недолго, и за утренним туалетом Иннин узнала, что супруг спозаранку направился в Брайтон, взяв с собой минимум багажа и камердинера.

Леди едва удержалась на ногах при этом известии. Растерянно присев на кушетку, она несколько минут не могла сообразить, что ей делать, а потом отдала приказ собраться в дорогу.