Вдовствующая маркиза

МАЙКЛ ДУГЛАС.

Эскадра, на которой прибыли остатки Первого Гвардейского пехотного полка, появилась в Англии уже после крещения юного Майкла. Мортланд к тому времени уже покинул Брайтон, а вот семейство Кавендишей задержалось, прежде всего потому, что Кавендиш захотел познакомиться с зятем и хоть и с опозданием, но наладить с ним отношения.

После того, как герцог уехал, Иннин относительно успокоилась, но отношения между супругами по-прежнему были натянутыми. Кавендиш с тревогой наблюдал за её взвинченным состоянием, иногда даже коря себя за слишком жестокое обращение с женой, но все-таки решил отложить примирение до отъезда домой. Он опасался новых выходок Иннин по отношению к падчерице, и её отчужденность от семейных дел сейчас была ему на руку.

Вот поэтому на берегу среди встречающих можно было увидеть не только смятенную Лили, но и сопровождающего её лорда Кавендиша. С борта уже передали списки пассажиров, и теперь они ждали их прибытия на высланных с берега шлюпках.

День выдался ветреный. Морской ветер нетерпеливо рвал подолы юбок и плащи дам и джентльменов, собравшихся на набережной, срывал шляпки и путал волосы, но счастливая Лили ничего не замечала, напряженно выглядывая своего мужа среди кучки красных мундиров в первой же приближающейся к причалу лодке. Она была уверена, что он там.

И вот непривычно загоревший майор Дуглас ступил на землю Англии, и практически сразу же на его шее повисла радостно расплакавшаяся жена.

Вдыхая резкий запах офицерского мундира и лихорадочно покрывая поцелуями его обветренное колючее лицо, Лили была как никогда счастлива.

Между тем, Дуглас нежно прижав к себе жену, перевел взгляд на сопровождавшего её мужчину. Он никогда не видел Кавендиша, но сразу же опознал в этом представительном джентльмене своего тестя. Его присутствие порадовало майора, потому что он сильно переживал за оставленную в Брайтоне беременную жену.

Всё смешалось в единый сумбур - и весть о новорожденном сыне, и знакомство с Кавендишем, и рассказ о морском походе, и кутерьма с багажом. Вокруг них царила та же шумная вакханалия встреч, радости, слез и объятий. Опомнились все уже дома, когда отмытый от дорожной грязи майор возглавил обеденный стол, готовый как спрашивать, так и отвечать на многочисленные вопросы домочадцев.

Кавендиш с тайной тоской наблюдал, как вьется вокруг мужа, стараясь ему угодить счастливая Лили, с какой любовью улыбаются друг другу супруги, и вдруг понял, почему его красавица дочь променяла богатство и положение в свете на этого рыцаря удачи.

Майкл Дуглас был смелым и достойным человеком. Он честно воевал за свою страну, от всего сердца любил жену и радовался рождению сына. От мужчины незримыми волнами исходило обаяние полностью уверенного в себе человека, который добился всего, что имел сам, не завися от протекции или благоволения третьих лиц.

"Что-то не так вовсе не с Лили,- вдруг понял Кавендиш,- она как раз поступила естественно, следуя своей женской природе! Что-то не так с моим браком, раз в нем нет такого же счастья, как в этом далеко небогатом семействе!"

Он думал об этом всё время, пока находился в семействе Дугласов, думал и сидя за ужином в собственном доме, взирая на отстраненно угрюмое лицо, сидящей напротив жены. Иннин ела вяло, выглядела сонно - женщине явно нездоровилось.

Сухо пожелав друг другу спокойной ночи, супруги уныло разбрелись по разным спальням.

Между тем, в доме Дугласов тоже легли спозаранку, но не для того, чтобы спать. Не смотря на то, что она окончательно ещё не оправилась от родов, Лили отчаянно отдавалась изголодавшемуся по женскому телу супругу. Они так соскучились друг по другу, что сливались воедино с дикой жадностью, иссушая поцелуями губы и тела, и не в силах разомкнуть объятия.

- Веришь, золотко, я не изменял тебе! - в голосе Майкла едва ощутимо, но все-таки прозвучало удивление. - Был верен, даже когда в мою палатку однажды пробралась особо наглая особа. Но я устоял!

Лили тихо рассмеялась, нежно поцеловав супруга в плечо. Она была полностью удовлетворена его ласками и теперь уже могла шутить на такие темы.

- И как же вы устояли, мой супруг, перед таким натиском?

- После тебя все женщины кажутся мне вульгарными и уродливыми курицами, и ничего кроме брезгливости не вызывают! Только ты, мое солнце, только ты! Как если бы человеку, пьющему изысканное вино, вдруг предложили утолить жажду протухшей водой из бочки!

Дня через два после прибытия полка на переформирование, в доме общих знакомых впервые столкнулись супружеские пары Кавендишей и Дугласов.

Лили в тот день была не просто счастлива. Она светилась радостью бытия, и в этом ощущении эйфории была склонна любить весь мир, даже свихнувшуюся на каких-то своих проблемах чудачку Иннин. И её глаза красноречиво сказали об этом последней.

Раздосадованная этой открытой демонстрацией счастья юная женщина перевела глаза на спутника падчерицы и кисло прикусила губу. Майор выглядел именно так, как и должен был выглядеть мужчина, похитивший сердце Лили. Он был интересным, обаятельным, мужественным и... весьма чувственным! Иннин это сразу просекла, как будто побывала в спальне супругов. Рядом с Майклом Дугласом её Джордж казался чопорным и пожилым занудой. И даже Мортланд многое терял! Но если вспомнить, что Лили изменяла в свое время даже такому неотразимому сердцееду, как Томас, то судьба этого мужчины была незавидной. Женитьба на такой особе могла его сделать только несчастным. Придя к такому выводу, Иннин почувствовала себя гораздо лучше.

- Миледи,- губы мужчины приложились к её пальцам, вызвав мгновенную жаркую дрожь возбуждения,- рад иметь столь очаровательную тёщу!

Последнее слово прозвучало столь неестественно, что все вокруг рассмеялись, вынуждена была натянуто улыбнуться и Иннин.

- Мой зять, похоже, льстец!

Дуглас с нежной улыбкой поцеловал и руку жены. Его глаза красноречиво блеснули при взгляде на её просиявшее любовью лицо. Инн угрюмо поняла, что эти двое просто ждут не дождутся, когда останутся вдвоем, а ей предстоит ещё один унылый вечер с дующимся Джорджем.