Ведьма для деликатных поручений (СИ)

Глава 22. Ведьма в гостях короля

Из отупения-оцепенения меня вывели Кира и леди Раш. Возможно, только их явление не заставило бы меня встряхнуться и прийти в себя. Но они пришли не одни. Ну, точнее, пришли-то они одни. Но зато с ними была еда!

А ради еды я даже готова была вынырнуть из своего растерянного состояния.

Собственно говоря, растерянной я себя ощущала совсем не потому, что вот так нежданно-негаданно оказалась ведьмой, которой никакого причащения не требовалось. Если быть честной, что-то подобное я начала подозревать ещё в начале года, когда одна за другой начали активироваться мои стихии. Кстати, у местных ведьм их далеко не шестнадцать, я и здесь умудрилась отличиться.

Но вернусь к тараканам. Или не тараканам, но к тому, что я узнала от Аэгрис. Рассказать она успела мне многое — Кира видимо не сразу смогла найти маму.

Но если придираться к словам, то дар речи я потеряла не от всей красочной триады души Серебряного древа, а от её одной-единственной части, на тему того, каким образом можно стать ведьмой.

Да-да. Их оказывается два.

Первый — ведьмой можно родиться. Ну, тут уж без комментариев, как говорится.

Способ второй — правильно умереть. Весело? Как по мне, так не очень. Потому что правильно умереть было мало. Перед этим должен был быть совершен добрый десяток обрядов в дни рождения «жертвы», а лучше — на каждый второй, ещё лучше — если соблюдать правильный цикл, указанный кем-то там из древних ведьм. Чем дотошнее он соблюдался — тем больше была сила ведьмочки и количество подвластных ей стихий.

Вот и получалось в общем итоге, что кто-то из Альтана отыскал меня на Земле, почти сразу же после моего рождения. Потом всю мою жизнь оплетал меня магическими нитями, замыкая линию портала. И все ради того, чтобы в момент смерти случился насильственный перехват-перенос! И вот тут был весьма интересный момент — этот некто знал, что я умру? Или собирался меня убить сам?

Итак. Если выкинуть из слов моей неожиданной наставницы всю магию и физику, получался простой процесс.

Бралась жертва. В момент смерти душа жертвы отделялась от тела. Тело переставало существовать, разлетаясь на мельчайшие атомы. Душа попадалась в ловушку переноса, перекидывалась в другой мир и помещалась в родное тело, воссозданное до каждой веснушки! Интересно только мне знать, как их пересчитывали.

Следующим этапом было полное «обнуление» ауры — она стиралась до основания. И последнее, душа связывалась с телом некоторым приказом.

И! Главное. Момент переноса мог растянуться на годы!

То есть то, что для меня казалось мгновением, здесь могло быть в равной степени и мгновением, и веком, и любым значением посередине! И чем больше времени происходило, тем больше человек терял в своей памяти.

Вот. Так вот меня Аэгрис и озадачила.

Дальше всё было строго в рамках простой логики.

В мире не случайно было четыре древа. Причащение у древа было равно выбору способу колдовать, правда, если ты подходишь древу. Так как я колдовала графическим способом — меня впустила в тайный круг Аэгрис — душа Серебряного древа жизни. Если бы я колдовала заклинаниями, как во всех книгах, что я читала — мне пришлось бы искать Медное древо. Колдовство жестами — Железное древо, ну, а Золотое древо, самое могущественное, было истинно ведьмовскими, позволяло колдовать желаниями.

Вот так вот.

Именно в тот момент, когда я пыталась озадаченно разложить все знания по полочкам, появились Элис и Кирой, и все эти мысли из моей светлой головы вылетели, сметенные шквальным воплем: «Еда!!!»

После того, как я насытилась, и не пугала голодным блеском Киру и Элис, две обворожительные дамы сели рядом с кроватью и уставились на меня, желая услышать всё-всё-всё, что случилось.

Ну, мне никогда было не жалко удовлетворить желание хороших людей, поэтому закрыв от прослушки и просматривания комнату, где мы находились, наложив соответствующий графический узор, я улыбнулась и … начала говорить.

Из рассказа исчез Ник, как мой ночной учитель. Исчезло то, что я каждую ночь уходила из корпуса. Леди Элис знала, естественно, об этом. Но никаких доказательств, да ещё и собственных признаний я не собиралась ей давать. Это было лишнее. Не потому, что я не верила леди Раш, как раз-таки на некоторый лад это была для неё защита.

Леди Лили никому не интересна. Она обычная маркиза, которая «из грязи — в князи». Но как только станет известно, что когда-то принцесса Таирсского дома училась в пансионате леди Раш, могут пойти вопросы, а вместе с ними и магические допросы.

Я не хотела подводить Элис, а потому продолжала от неё в некотором смысле дистанцироваться.

С Кирой было проще. Кира была местной, поэтому сил у неё было куда больше. И в отличие от своей мамы, она могла защитить себя сама. Поэтому подруге я доверяла немного больше информации.

Впрочем, можно было слова не подбирать и сказать ещё меньше. Обе мои слушательницы и без того были шокированы дальше некуда.

— Вот такие вот дела, — подытожила я свой рассказ. — Всё закончилось хорошо, статуй больше нет. Щита, который закрывает пансионат на вход и выход, тоже нет.

— Вообще-то есть, — пробормотала Элис. — Ну, только теперь он не от статуй. Я попросила хранительницу Серебряного древа жизни. И покинуть территорию, как и войти на неё, может только тот, кто имеет соответствующий допуск. Мы до сих пор не решили, что можно использовать в качестве доступа.

— Листья, — предложила я, даже не дав труда себе немного подумать. — Если Аэ… Кхм… Если хранительница древа может их ощущать, то сделать из них амулеты. Оплётку лучше серебро. А можно в янтарь или смолу — и на шею. Если получен не добровольно или не по праву, листочек рассыпается в труху. И всё. И никаких проблем.

— Где ты была два дня назад?! Когда мы этот вопрос крутили и так, и этак?

— Где-где. Здесь я была. Спала. Спокойно, — даже опешила я от такого искреннего и вместе с тем смешного наезда.

— А надо было не спать, а помогать нам! — кипятилась Элис, потом спохватилась и улыбнулась виновато. Как моя мама! В точности! — Извини, Ника.

— Всё хорошо, — покачала я головой. — Никаких проблем. Я понимаю. Теперь всё стало немногим сложнее?

— Немногим это мягко сказано! — снова вскипела леди Раш. Кира, вставшая, чтобы налить мне воды из графина, чуть за голову не схватилась. Видимо, картина нервничающей мамы для неё была внове, а потому и как с этим справляться моя подруга плохо понимала.

Я понимала тоже не очень, но совместными усилиями мы смогли успокоить леди Элис, а потом, сказав, что мне надо отдохнуть, леди Раш и Кира меня покинули.

Я полежала в кровати, глядя в потолок. Поскучала, подумала, поскучала. Потом поворочалась, покрутилась с боку на бок и уснула, по привычке, образовавшейся за этот год, произнеся заклинание на недавнее прошлое, касающееся меня.

Это был дополнительный способ подстраховки, который я открыла в одном из талмудов по магии разума. Работало как считыватель эфира, который, как известно, запоминает всё, что было сказано, неважно где и кем. Если слово прозвучало, его можно было услышать потом, а самые сильные маги — могли даже увидеть. Я была ведьмой, что значило, что я немного вне этой категории. Я могла и слышать, и видеть, и даже кое-что ощущать.

Хотя, признаюсь сразу, мало приятного неожиданно оказаться в чужом теле, чтобы ощутить что-то или увидеть что-то чужими глазами. Единственного такого «попадания» мне хватило, чтобы впредь быть очень аккуратной с видением прошлого.

Я всегда знала в такие моменты, что сплю.

Но ещё ни разу я так отчаянно не жалела, что не могу увидеть человека, который говорил.

Я видела себя. Со стороны. В этой самой лечебнице, в которой сейчас лежала в действительности. Черты лица заострились, но дыхание было ровным. Кровь и рваньё уже убрали, хотя кое-где ещё оставались следы того ужаса, что произошёл здесь всего лишь несколько часов назад.

Надо мной с тонким изящным кинжалом стояла Амелис. Моя личная горничная, с которой мы почти подружились, мучилась сомнениями: убить или не убить.

Судя по тому, что я проснулась благополучно, убить она меня не смогла. Или ей помешали?

Пока я мучилась вопросами, Амелис подошла ещё ближе, посмотрела на подушку, покрутила её в руках и отбросила. Удушить хотела?!

Потом замахнулась кинжал, занесла надо мной и… резко опустила вниз.

Невольно зажмурилась я сама, а открыла глаза, когда услышала звон. Кинжал катился по полу. Моя горничная опускалась следом, вцепившись в мою руку и отчаянно плача. Не смогла.

— Не смогла? — вторя моим мыслям раздался тихий голос.

Ник?! Он не ушёл? Но ведь… ведь…

Я круто повернулась, осмотрелась, но… так его и не увидела. Увидела только тень. Он прислал свою тень? И та была рядом со мной всё это время? Я правильно поняла?

А почему я не увидела? И даже не ощутила?! Настолько заболталась с Аэгрис — хранительницей Серебряного древа? Или Ник захотел, чтобы я его не увидела? Это я сейчас могла думать о том, что я сильная ведьма. Но сильной-то я была в потенциале, и не с Ником мне было состязаться в магических искусствах или силе.

Да, я учусь на своих ошибках!

Я настолько ушла в свои мысли, что чуть не пропустила слова Амелис.

— Да, — склонив голову, призналась она. Но так тихо, что я услышала это едва-едва.

А до Ника это вообще не долетело.

— Не слышу.

— ДА! — крикнула яростно моя горничная. — Не смогла! Не могу!

— Ты же должна её убить.

Весь запал Амелис пропал, как и не бывало.

— Да…

— И тебе пообещали за её смерть — жизнь.

— Да.

— Лекарство?

— Да…

Он и так будет её допрашивать? Кстати, как же Рауля-то напоминает! Тот тоже, вроде бы ничего и не знал, а вопросы задавал точно в цель! И с Дайре так было. И пару раз я становилась свидетельницей его работы в своих снах-предвидениях. Я же не могла близких бросить без магической защиты?!

А может и следовало бы. Кое-чего не знала — мне же легче было бы.

Но, вернувшись к Амелис и Нику, я навострила уши. Значит, Амелис должна была за мою смерть получить какое-то лекарство.

— А убить ты её пыталась зачем так грубо? — уточнил Ник.

— На ней щит.

— Что? — опешил мой ночной учитель.

Амелис, опустив голову ещё ниже, повторила:

— На ней чужой щит. Как только я попыталась бы её убить, щит бы закоротило — и убило меня.

— То есть, это был такой красивый способ самоубийства.

— В нём не было ничего красивого!

— А смерть вообще красивой не бывает, — согласился с моей горничной неожиданно Ник. — Значит, ты решила выполнить свой долг до конца и остаться верной своей леди.

— Да.

— Не жалеешь? Я же вижу, что ещё немного, и ты начнёшь сходить с ума. Твоё тело начнёт разваливаться на куски. Твоё сердце вначале ещё постучит немного с перебоями, а потом остановится.

— Я знаю.

— Потом пропадут твои мысли. Исчезнет разум. Ты будешь сумасшедшей.

— Я знаю, — в голосе девушки зазвучали истерические нотки. — Я всё это знаю! Но не могу! Не могу… Она… такая светлая. И не здешняя. Такая смешная и нежная. Она смеётся, хотя леди не положено. Злится, ругается, плачет.

— Плачет? — в голосе Ника зазвучало что-то… сердитое. Он сердится? На меня? Или на Амелис?

— Когда девушки переходят границу, она плачет. Чаще во сне, когда никто не видит. В парке, у Серебряного древа.

— Да… Серебряное древо…

— Я не надеялась, что что-то изменится! И… я не хотела её убивать.

— Чего ты хочешь?

— Служить принцессе. Ей одной. До самого конца.

— Ты будешь защищать её.

И снова в сердце кольнуло острое чувство дежа-вю. Точно так же Рауль повёл себя по отношению ко мне. Выдал приказ за просьбу. Да ещё так восхитительно изящно, что мне ничего не оставалось, кроме как послушаться.

«Посидишь здесь», — словно наяву снова услышала я любимый голос. — «Мы уже разобрались, и обвинение в шпионаже было ложным. От лица городской стражи я приношу тебе свои извинения. А сейчас, мне надо прогуляться до того, кто так ошибся. И я сразу же вернусь. Хорошо?»

Тогда я подумала о том, что это высший пилотаж. Сейчас думаю снова то же самое.

Значит, мой Ник — это Рауль. Так?…

Что-то в собственном рассуждении мне не понравилось, но времени на это не было, потому что в прошлом разворачивалась действительно интересная картина.

Амелис застыла на коленях перед моей кроватью.

Над ней возвышалась огромная тень.

— Буду, — шепнула моя горничная. — Я буду предана ей до самой своей смерти.

— И только?

— Если понадобится, я пойду за ней и после смерти!

— Да, так меня устраивает. Ты будешь сообщать мне всё, что тебе покажется достойным внимания. Люди, которые появятся в её окружении, те, кого ты посчитаешь неблагонадёжными. Я хочу знать обо всех, кого ты посчитаешь опасными. Я хочу знать обо всех, кто окажется рядом и кто попытается навредить Нике.

— Леди никому не доверяет настолько, чтобы… у меня получилось быть действительно вам полезной в этом отношении.

— Ты не поняла, не надо мысли Ники. Я хочу твои мысли, я хочу твое мнение и то, как ты оценишь ситуацию, — теневая ладонь легла на ладонь Амелис, властно и в то же время бережно. Ник заглядывал ей в глаза, а я поняла, что завидую!

Она была к нему так близко, как никогда не была я.

А потом он отстранился и кивнул.

— Ты согласна?

— Да, лорд.

— Тогда… — из складок широкого плаща появилась мужская рука. И вновь, как ночью, я увидела перчатку с каким-то знаком на тыльной стороне. Герб? Нет… не рассмотреть!!! На колени Амелис упал алый кристалл.

— Это то, чего ты хочешь. Лекарство. Не полное. Всего лишь временное. Его хватит на три, может, четыре года. Но за это время, если ты не сможешь получить настоящее лекарство от своей леди, то, как её личная горничная, как её доверенное лицо — ты ничего не будешь стоить.

— Но я…

— Это последнее моё слово. А теперь… — Ник махнул плащом. — Об этом пусть никто и никогда не узнаёт.

И меня… вот зараза! Вышвырнуло из этого сна.

Ну, Ник… ну, Ник! Кто так поступает с…

Мысли оборвались.

С кем?

Кто я для него? И почему меня это так волнует?

Если допустить, что я не ошиблась, и Ник — это действительно Рауль, то понять, почему меня это настолько волнует можно. В конце концов, человек, которого я люблю… чьё мнение для меня настолько важно, что я готова отказаться от чего-то в своей жизни… Но, всё-таки, кто я для него?

Он меня защищает. Приходит на помощь в те моменты, когда без этого невозможно обойтись, но… защищать можно и сестру. Я не связана с ним кровью, но кем он считает меня? Дайре смеялся не далее как пару месяцев назад, что Рауль слишком часто смотрит на мой маленький портрет и вздыхает. Не иначе как скоро зашлёт сватов к королю.

Да, это было неожиданно и почему-то приятно, здесь, на Альтане сохранился такой социальный институт, как сватовство. И эти чудесные обряды сохранялись из века в век и передавались от отца к сыну, от матери к дочери.

И мне предстояло рано или поздно стать его частью. Лучше не рано и не поздно — вовремя.

Серая хмарь покачивалась сама и качала меня в своих руках-объятиях.

А потом резкий рывок, меня словно пробку, выбитую из бутылки с шампанским, кинуло куда-то прочь.

И пролетев по коридору огромного и на удивление знакомого замка, я неожиданно выкатилась к подножию трона, на котором сидел… дядя Хиль!

Король Таира изволил гневаться.

В первый момент я даже не поняла, на кого именно. Оглянулась в одну сторону, в другую и нашла. За моей спиной стояла старуха.

Удивительно классическая, я бы даже сказала канонная ведьма!

Нет, в ней не было ничего такого… во внешности или в одежде. Простая юбка, чистая, в клеточку. Чистая рубашка льняная. Алый клетчатый жилет.

Простые ботиночки.

Горожанка, которую встретишь на улице в любом городе Таира.

Но вот метла! Сложно было поверить, что какому-то обычному человеку пригодится метла в королевском дворце. Особенно если учесть, что эта самая метла возмущенно дрожала и порывалась вылететь в распахнутое окно.

В тронном зале было ещё несколько человек, и все они замерли, кто, где стоял.

В гости к королю пожаловала ведьма.

Рауль угрожающе держал руку на эфесе своего меча. Дайре стоял около отца, и на его обаятельном лице застыло выражение злобы, искренней, не подвластной никаким разумным словам.

Был в тронном зале и Лис. Хладнокровная Белоснежка сидел на подоконнике с неизменным яблоком и кинжалом. Но вот сейчас, да, я могла это понять, спокойствие моего личного кошмара (женить его всё-таки на достающей меня Шейле!) было нарочитым. До истинного спокойствия ведьмы, которому я позавидовала от всей души, Лису было все же далековато…

Судя по тому, какой была экспозиция живых «экспонатов» застывшей, ведьма появилась тут только-только. Я успела к самому началу представления! Жалко только не запаслась поп-корном, ибо намечалось какое-то веселье или движение, что в случае Таирсского дома одно и то же!

— Вы двое, — взгляд ведьмы, тяжелый, мрачный, древний, обратился на двух чиновников, на свою беду оказавшихся в тронном зале: — Подождите приема. Король сейчас немного занят.

Я только успела моргнуть, а двое свидетелей пропали, словно и не было!

Это что?! Это как?! Она же не произносила заклинаний, не сделала ни единого жеста, не рисовала графический узор. Просто пожелала и… Все?! Нечестно-то как, я тоже так хочу!

Следом за аристократами под раздачу попали призраки! Их было четверо — по числу присутствующих в тронном зале представителей Таирсской ветви.

Им даже говорить ведьма ничего не стала. Посмотрела, и всех четверых шустро вымело из дворца прочь. Вот это магия! Без границ и ограничений, без отката и без возможности как-то от нее защититься. Нет слов! Есть зависть.

И… Так. Нет. Остановите, пожалуйста, кадр. Я знала, что пришедшая женщина ведьма еще даже ДО того, как рассмотрела метлу или она начала колдовать! А… Как это я так поняла? Или «рыбак рыбака определит с полпинка» здесь тоже работает? Только, я ее вроде не пинала, и даже попыток еще пока не делала. А ладно, шучу-шучу.

Значит, ведьма. А что она хочет сказать дяде и к кому она пришла? И зачем?

— Люди так хрупки и недолговечны, — ведьма страдальчески скривила губы. — Накладываешь проклятье на одного, глядь, а за него просить уже правнук идет. Откажешь правнуку, глядь — целая хорошая династия на грани вымирания. А ведь говорилось, что надо делать, чтобы снять проклятье, так нет же, тянули то сколько! Но, наконец-то, свершилось. Я хочу получить то, что мне принадлежит по праву. Я хочу ведьму из королевского рода.

Воцарилась тишина. Мне показалось, или в руках Рауля сломалось лезвие?! Дайре зашипел как змея. Лис хмыкнул. Вот! Знаю я его, сейчас как скажет:

— Да забирай ее, кому она тут нужна!

Но Белоснежка вместо этого сказал другое:

— Железная ведьма Хильда. Та, что прокляла Таирсскую династию.

— Да, — растянула ведьма в улыбке красивые губы. — Именно так. Ценно, что мое имя знаешь именно ты — паршивая безмагическая овца в семье.

— Какой уродился.

Рука дяди Хиля, прежде лежащая спокойно на подлокотнике трона, сжалась в кулак.

А лицо осталось спокойным. Вооот, теперь верю, что мой старший родственник самый настоящий король. Королевский покер-фейс, честное ведьминское слово. С какой стороны ни крути, даже затылок возмутительно спокойный.

— Уходи, ведьма. Здесь сегодня не будет твоей поживы. У Таирсского дома ни разу не рождались дочери. Твое проклятье не могло быть взломано, и обойти его нельзя было. В династии рождались только мужчины.

— Мужчины так мужчины, — согласилась Хильда. И выражение ее желтых, почти что тигриных глаз, показалось мне давящим, тревожным.

Сердце закололо, а дыхание почти мгновенно перехватило. Сейчас что-то будет.

— Можете говорить, что хотите, да только в Таирсском доме есть ведьма. Сильная ведьма, Серебряным древом уже признанная.

— У нас не рождалось девочек, — Дай упрямо покачал головой.

Мой рыжий брат еще надеялся отвести ту беду, что нависла надо мной. Но, увы, уже было слишком поздно.

Слова страшные, ситуацию определяющие и двойного толкования не допускающие, уже звучали:

— Неважно, что она не родилась в вашей семье. Вы ее в семью приняли, ваша магия признала ее, ваша кровь бежит в ее жилах. Она пришла из другого мира. Ведьма потенциально чудовищной силы, еще не нашедшая здесь своего места. Вы сами привели ее сюда. Сами нарекли принцессой. И я хочу получить именно ее.

В голосе ведьмы звучала власть и совсем немного магии. Она не столько приказывала, сколько соблазняла принять нужное решение.

— Нет, — последовало от дяди Хиля. — Я не отдам тебе эту девочку, что стала мне названной дочерью.

— Нет, — следом за отцом отрицательно покачал головой Дайре. — Свою любимую сестру я тебе не отдам.

Горло сжало спазмом. Дядя, Дай… Разве я заслуживаю такой любви?! Теперь если прозвучит еще одно «нет» ведьма потеряет на меня все права. Троичность на Альтане, по количеству богов, была определяющим свойством.

Вперив взгляд в Белоснежку, я вдруг поняла, что легко не будет. Он-то меня не ценит! Мной не дорожит, а значит…

Рауль и Лис заговорила одновременно. И если мой прекрасный воин сказал решительное «нет», Белоснежка с пакостной улыбкой уронил:

— Да, забирай ее!

— Оэрлис! — дядя резко поднялся, а потом схватился за сердце и осел на свой трон обратно. Дайре, прожигающий брата яростным взглядом, кинулся к отцу, как и Рауль.

Ведьма осталась с Лисом:

— Забирать… — пробормотала она. — Не думала я, что все случится так быстро. Думала, угрожать придется, а оно эвона как обернулось.

— У тебя нет времени ждать, — на лицо Лиса снова вернулось спокойное хладнокровное выражение. — Это ведь последняя попытка Таирсской династии снять проклятье?

— Не буду спрашивать, откуда ты это знаешь. Но ты прав, у меня больше нет времени ждать. Эта ведьмочка — последний шанс династии. Или я получу ее и спасу свою дочь, или на континенте разразится война, когда стервятники будут растаскивать наследие, что останется от всех вас. Никому в этой войне не удастся остаться в стороне. И на этом фоне одна ведьма не такая уж и большая цена.

— Да, — кивнул Лис.

Ууу! Белоснежка! Я же тебе припомню, гад!

— И еще, леди Хильда, они не сдадутся добровольно. Они сделают все, чтобы у вас не получилось добраться до Ники. А это значит, что вам придется что-то придумать, чтобы получить эту непутевую девчонку.

— Тебе она не нравится? — уточнила ведьма.

— Буду рад, если ее не станет, — смиренно кивнул этот гад! — А потому готов помочь всем, что в моих силах.

— Всем не надо, — открестилась торопливо ведьма. — Вообще помогать не надо.

Ветер качнулся над ее седой головой, мазнул по щеке уже меня, ведьма Хильда повернулась вокруг своей оси раз, второй, а затем остановилась четко напротив того места, где сейчас стояла я.

Чего она хочет? Так смотрит, как будто видит!

— Не ведьма, — Хильда от огорчения даже головой покачала. — Сплошное и однозначное недоразумение. Не принцесса, а так — лишь личинка непонятно кого. Может стать чудесной бабочкой, а может обернуться простой гусеницей.

Я?! Это она сейчас говорит мне? Да как эта ведьма смеет говорить за моей спиной такие вещи? Или считает, что я ее к ответу призвать не смогу? Смогу! На пару с язвительностью такое придумаем, что весь мир завоет, и она вместе с ним. Будут тут всякие непонятные старухи мое имя чернить!

— Неважно, — Хильда совершенно точно смотрела сейчас в мои глаза. И не менее точным было то, что она меня видела!!! — Я не буду городить огород, — сурово сказала она. — Ты придешь сама, лично. Сроку тебе — неделя. Не придешь ко мне, пеняй на себя. Лишу тебя семьи, друзей, творческого полета, магии и жизни в этом мире. Поспеши, ведьмочка, мое терпение на исходе, и скоро оно закончится, а у тебя не так уж и много времени, чтобы до меня добраться. Спеши, иначе единственное место, куда ты сможешь вернуться из пансионата, будет фамильный склеп с гробами твоей новой семьи…