Ветер Приключений

Глава 11

Встреча с представителем Велоров прошла, на мой взгляд, более чем успешно, даже несмотря на скомканное завершение. Нам удалось убедить человека, облеченного властью и способного реально что-то изменить в не иллюзорности опасности. Хотя надо признаться, я тайно надеялся, что мы окажемся в чем-то неправы. Как бывает в некоторых юмористических историях, когда невероятное стечение обстоятельств вводит всех героев в заблуждение, к «спасению мира» прикладываются колоссальные усилия, а в итоге все оказывается борьбой с ветряными мельницами. Жаль, что такое бывает только в сказках. Моя же жизнь если и была сказкой, то стремительно становилась страшной.

Возвращение домой прошло не просто. Пробовали, когда-нибудь объяснить женщине, пережившей в своей жизни умопомрачительные взлеты и падения, и девушке подростку, мир которой меньше недели назад рассыпался на части, что теперь им нужна паковать чемоданы и ждать, будучи готовыми по первому зову сорваться в бег через половину мира? Нет? И не стоит.

— Об этом не может быть и речи, молодой человек! — что же, если раньше я думал, что она не сдерживалась, пытаясь отговаривая меня от работы искателя, то признаю я не знал, о чем говорю. — Я смирилась с твоими вылазками на Кладбище. Я проклинала себя за свою слабость и беспомощность каждый раз, когда ты выходил в ночь, — только-только восстановленные стекла затряслись от ее криков. — Но в этот раз я костьми лягу, но не пущу ни в какие подземелья, будь этот Велор хоть богом меча! Правильно говорили в моем родном городе: «Хочешь похоронить мужа и сына? Отпусти их с Велором»!

Даже мана вокруг вошедшей в раж матери пришла в движение. В таком состоянии она была как минимум непредсказуема, а значит опасна. В первую очередь для себя, но и для окружающих тоже. И может быть очень многие знания из прошлой жизни, мертвым грузом лежащие в моей голове, были абсолютно бесполезны под небесами Домгандейта… то вот опыт общения с женщинами видимо был твердой валютой в межмировых путешествиях. И именно этот опыт сейчас подсказывал мне не бросаться под несущийся поезд. Так что поспорив еще несколько минут для порядка, я начал «сдавать назад».

— … Ладно! Если тебе все равно на мать и сестру, то давай! Вперед! Делай, что хочешь!

— Хорошо, мам. Я тебя понял. Всем будет лучше, если мы просто будем собираться, — такой финал диалога удивил Элару, несмотря на все мои ухищрения. Когда я поднимался по лестнице, она продолжала буравить мне спину подозрительным взглядом, но в моих словах не было ни слова лжи! Ведь я и вправду понимал ее чувства, и тем более для всех будет лучше не тратить драгоценное время на ссоры и крики.

Наша небольшая семья развернула бурную активность на поприще сборов. Придя в свою комнату, я первым делом сложил книги в подготовленный некоторое время назад на случай экстренного бегства сундук. Артефакты увеличенного объема, по крайней мере те, что были в свободной продаже, не были панацеей. Амулеты и другие волшебные механизмы с ними часто конфликтовали, книги тяжело переносили хранение, а еда портилась даже быстрее чем должна была, но в чрезвычайных ситуациях они были незаменимы. Например, когда надо экстренно спасать накопленное, будучи готовым пожертвовать сохранностью…

Грустно видеть, как почти десять лет трудов и жизни оказываются стремительно упакованы в несколько сундуков. Полки, шкафы, комоды пустели, оставляя после себя голые безликие стены, с немым укором смотрящие на готовящихся бросить их разумных. Дом, приютивший нас как старый верный пес — все понимал, ведь мы не первая пожившая тут семья, но сказать не мог. Айла даже отвлеклась от мыслей про свой сомнительный дар. Девочка с грустными глазами на мокром месте ходила по комнатам, пальцами скользя по поверхностям. Элара проявляла куда меньше эмоций, но невооруженным взглядом было заметно, что очередной переезд ее не радовал. Даже Касур, пробывшая с нами по большому счету всего ничего, была смурнее тучи.

Мое собственное сердце щемило от этой безрадостной картины. Но как я уже говорил — робкая надежда на то, что все обойдется, едва-едва теплилась во мне. Нет, очень хотелось верить в силу Артура Велора, в то, что его учитель успеет получить весточку, что этой ночью не прольется кровь… Что мы так и будем жить здесь, постепенно копя силы и расширяя возможности. Но… «Si vis pacem, para bellum» — хочешь мира, готовься к войне, не так ли?

День постепенно клонился к закату, разогретый за это время воздух застыл недвижимой массой, а город был непривычно тих. Сложно было поверить в то, что опасения, разделяемые сейчас едва ли десятком разумных, могли передаться всему Ауразиону. Как бы то ни было, напряжение большей части дня и усилия, потраченные на упаковку имущества, утомили матриарха нашей ячейки общества и притупили ее бдительность. Поэтому я рискнул начать потихоньку возвращаться к своему изначальному плану.

— Девочки, мам, я пойду пройдусь до библиотеки. Если все пойдет в разнос, то хоть перед уходом что-нибудь интересное захвачу, ну а если обойдется, то Олафа проведаю напоследок…

Такое объяснение Элару в целом устроило, и я смог улизнуть, не провоцируя новый виток конфликта. Касур и Айла героически приняли на себя удар ее внимания, пока под моими ногами все быстрее, и быстрее мелькали булыжники мостовой. Сначала в саму библиотеку, а затем и в кабинет профессора Олафа я влетел ураганом, вызвав немалое недовольство у каждого встреченного на пути сотрудника. Старик библиотекарь нашелся на своем месте. Вполне возможно, что он в течении этих дней рабочее место и не покидал. Побледневший, осунувшийся он с решительным видом сортировал документы, то и дело поглядывая на притащенный откуда-то кульман. Чертежный стол был ровным слоем увешан бумагами разной степени износа. Некоторые были очевидно новыми и даже отдавали типографской краской, другие же, пожелтевшие от времени, потрескавшиеся, изломанные, висели обернутые тонкими пленками специальных чар, сохраняющих бумагу. В противном случае подобные манускрипты грозили развалиться от неудачно возникшего сквозняка.

Прошло некоторое время, прежде чем старик обратил на меня внимание. В очередной раз поднял голову, чтобы свериться с каким-то справочником и только тогда заметил меня, стоявшего в дверном проеме. Глаза расширились, а сам Олаф аж подпрыгнул на месте, схватившись за сердце.

— Гидеон! Внучек, ну нельзя же так пугать старого человека! Взял привычку!

— Простите, дедушка Олаф… Не хотел отвлекать.

— Но все равно отвлек, с чем пришел? — несмотря на чуть грубые слова, звучал он бодро и по-доброму. В глазах больше не плясали те дьявольские огоньки исследовательского безумия. Видимо раж сошел, и старый мечтатель смог взять себя в руки.

— Я помню, что вы просили подольше вас не беспокоить, но жуть как интересно узнать про подземелья под городом!

Утомленный, но помолодевший от занятия любимым делом мужчина посмотрел на меня поверх очков.

— Темнишь, внучок. Ты не обижайся, но и меня за старого дурака не считай. А-то я не заметил, какой ты ухватистый. Прибился сюда к нам совсем мальцом и вон как уже поднялся. Целый бакалавр. Так что я уж прекрасно знаю, если тебе что-то интересно стало — значит нашел, как использовать, — от такой откровенности я даже поперхнулся. Черт, я настолько привык считать его просто библиотечным старожилом, что даже не задумывался узнать, какой у него ранг…

— Видите меня насквозь и на метр глубже, почтенный Олаф.

— Ну ты совсем уж не издевайся, не чужие, я думаю, стали за эти годы. Рассказывай.

— Эх-х… — отвык я от того, что меня вот так сразу как школьника к стенке ставят. Расслабился, — всего рассказать не смогу, но… скорее всего я нашел ваши подземелья, был там и мне очень нужно вернуться туда.

А. Логично, на этом моменте безумный азарт вновь ожил в престарелом архивариусе.

— Нашел⁈ Как? Где⁈ Нам срочно нужно собрать экспедицию! Моих наработок хватит…

— Дедушка Олаф, послушайте, — я старался говорить мягко, хотя теперь уже не знал, чего ждать от него, — вопрос очень серьезный! Если все обойдется, потом я вас лично проведу. Но сейчас это категорически невозможно. Поверьте мне, пожалуйста.

Он долго смотрел мне в глаза.

— То, что мы с тобой называли подземельем катакомбами, на самом деле — подземное убежище. Мои исследования еще далеки от завершения, но даже из имеющихся обрывков понятно многое. В последние годы Войны многие правители боялись, что Великое Побоище рано или поздно закончится катастрофой. Нет, они не предсказали Катаклизм, но начали готовиться к худшему. Император, правивший в том числе и городом в которым мы находимся, решил строить убежища для своих граждан. По сути, подземные города, но проект так и не был закончен…

Масштаб подготовки, проведенной в Зареме поражал. Закончив свою почти часовую лекцию, Олаф отдал мне список со схемой Убежища.

— Спасибо, дедушка, — я подошел и крепко обнял старика. — и… В городе может стать сегодня небезопасно.

— Меня пугают твои намеки, но поверь — понадобится божественное вмешательство, чтобы угрожать кому-то в этом здании, — ответил он абсолютно серьезным тоном.

Дома я был уже в ранних сумерках. Айла уснула прямо на голой кровати, а людей в здании за это время прибавилось. Молчаливый воин Альмаира уже был на месте и стоически выносил тяжелый взгляд Элары. К сожалению, матушка не собиралась дать мне снова куда-то выскользнуть, так что пришлось пойти на крайние меры. Я подошел к ней и крепко обнял со спины.

— Прости, мам, но так будет лучше, — и все же она не воин. Договорив, я разом влил ману в чары сна. При таком близком контакте и без активной защиты мне удалось продавить энергетику более сильного одаренного.

Аккуратно уложив ее на пол, я обратился к безымянному воину дома Золотой Монеты.

— Планы изменились. Прошу позаботься о них. Если понадобится, доставь к почтенному Альмаиру.

Мы с Касур собирались в очередной раз совершить нечто очень похожее на попытку изощренного самоубийства.

Оставив позади Айлу и Элару в обществе телохранителя Альмаира, мы с Касур двинулись к месту встречи с Артуром и его людьми. Сегодня мы шли при полном параде. Поверх наших привычных кожаных доспехов легли элементы стальной брони, защищающей наиболее важные органы. В свое время я, кстати, очень удивился, узнав, что броня в этом мире не выродилась, хотя казалось бы, что, когда каждый воин может освоить покров маны, это напрашивается само собой. Но нет, уже позже мне объяснили простую истину — длительное и эффективное поддержание энергетической защиты — прерогатива гениев и учеников опытных воинов. Для большинства воителей ситуация имела проблему очень схожую с абстрактным мышлением у магов. Тонкий контроль маны требовал не просто мощного источника, но и серьезной теоретической базы, а уж эти знание в категорию широко распространенных не попадали. Можно было дойти и своим умом, но даже видя свое тело буквально изнутри, визуализировать и заставить магическую энергию работать корректно… Удел гениев, что еще сказать. Так, что основная масса все еще опиралась на старую добрую стальную и зачарованную броню.

Почему я, собственно, вообще об этом вспомнил? Данная особенность воинских практик была еще одним тонким мостиком к прошлому Касур. Полурослица виртуозно для своего ранга управляла внутренней маной.

В общем в путь мы двинулись, взяв все что может пригодиться. От защитных амулетов, до зачарованного оружия. Моя подруга, естественно, не расставалась с молотом, а сам я вооружился мечом позабытого всеми Вилли Радуги и имперским кристаллом фокусировщиком. Творение артефакторов человеческой империи Зарем, частью которой когда-то был Ауразион, стоило мне больших денег, но сомнений в том, что данные вложения окупятся, не возникали. Входивший в набор снаряжение офицера-мага, он был… по правде не знаю до конца, чем он был и на каких именно принципах работал. В моей голове вырисовывался образ своеобразного волшебного вычислительного модуля на кристаллической основе. Граненная сфера, поверхность которой состояла из множества шестиугольников, помогала творить заклинания, м-м, отбирая на себя часть нагрузки и подхватывая «задумки» заклинателя. Прибавив к этому другую собранную за эти годы защиту, мы оказывались снаряжены на очень достойном уровне.

Стараясь лишний раз не показываться на глаза страже (как бы не были местные привычны к виду вооруженных людей, парень и девушка, одетые как для штурма небольшого, но хорошо защищенного поместья, нервировали служителей закона), мы шли к выходу из Ауразиона. Сразу за городской чертой мы свернули с тракта в жидкую лесополосу и ускорились в сторону обозначенной заместительницей Артура поляны.

Лесная тропа кончилась резко, выплюнув нас на просеку метров десять в диаметре. В самом ее центре на старом трухлявом пне сидел Артур. Близилась полночь, и в густой летней темноте он со своей лысой головой и испещренным шрамами лицом напоминал скорее монстра-людоеда, чем одного из главных членов благородного дома.

— Ну наконец-то вы тут!

— Задержались, мои извинения. Но оно того стоило, не поверите, удалось раздобыть схему этих подземелий, — про проблемы с Эларой я конечно рассказывать не собирался.

— Надо же, не перестаю удивляться твоей способности находить уникальные знания. Перетрясти бы тебя на предмет какой-нибудь запрещенки… — я напрягся. Что-то запрещенное он бы вряд ли нашел. Та же магия крови не находится под прямым запретом. А вот Айлу с ее проблемным сродством вполне могли заметить при попадании в его фокус внимания. — Ах-ха-ха! Да не напрягайся ты так. Шучу. Про схему расскажешь по пути. Вижу, вы подготовились. Через что дышать взяли?

— Да, наши маски отлично себя показали при первом спуске.

— Так, а амулеты сокрытия?

— Это что за артефакты?

— Вроде тех, что сейчас на мне и моих людях. Выйдите ребятам, познакомьтесь, это наши проводники. Гидеон и Касур, кстати, с вами же должен был быть третий? — пока он говорил, из подлеска начали выходить вооруженные и одоспешенные разумные. Целых девять человек стояли меньше чем в двух десятках метрах от нас, а мы их даже не заметили…

— Нет, таких мощных игрушек у нас нет. А третьему пришлось экстренно взять на себя заботу о моей семье. Я вынужден был перестраховаться.

В нас с Касур полетела пара кулонов, завернутых в кожаные мешочки.

— Надевайте и выдвигаемся. Насчет семьи уважаю. Скажу по секрету, я сам отдал команду вывозить молодняк за город. У младших курсов академий, школ, которые мы спонсируем и других мест до каких смог дотянуться, резко образовался летний выезд на фермы. Неспокойно мне. И так, это: Юрми, Глен, Бром, Аранд, Элариса, Варг, Мири, Талерион и Зил. Каждый из них как минимум пиковый рыцарь и мой верный товарищ, можете положиться на них. Ближе познакомитесь в пути. Ходу!

Двигаясь неизвестными мне тропинками, мы очень быстро добрались до побережья, где погрузились в ожидающий нас шлюп под флагом Велор. Быстроходное, легкое суденышко домчало нас до пробоины в вентиляционную шахту даже быстрее чем еще недавно Конек. Высадка тоже прошла без проблем. Единственная заминка случилась перед самым спуском.

— Варг, — обратился Артур к молодому мужчине, вооруженному длинным копьем, — ты остаешься тут. Прости, но тебе будет сложно сражаться в полную силу в замкнутом пространстве. Так что будь готов прикрывать отход. Если мы не вернемся к рассвету, возвращайся и бей тревогу.

Копейщик попытался поспорить, но в конце концов подчинился приказу командира. Шаг в темноту катакомб был сделан.

Путь через подземелья с какой-никакой картой и в компании девяти высокоранговых воинов проходил куда более уверено. Дойдя до так запомнившихся мне железнодорожных путей, наступил момент свериться с картой. Схема, восстановленная Олафом, была далека от совершенства, имела низкую детализацию и пестрела белыми пятнами. Тем не менее рассмотреть основную структуру и расположение переходов было вполне возможно. Так мы нашли тот зал с множеством дверей, многоколейную магистраль, под сводом которой мы сейчас стояли, и, конечно, массивный зал, притаившийся прямо под старой частью города. Почти наверняка нам нужно было именно туда, только там можно было относительно безопасно разместить большое количество разумных.

Отклонившийся от ранее исследованного маршрута наш путь продолжился вдоль нити узкоколейки. Тоннель был сделан на совесть, даже после Катаклизма и массовых тектонических перемен обделка была цела, и лишь раз в несколько сотен метров попадались растекшиеся затянутые коричневой болотной пленкой лужи. Все-таки вода пробивала себе дорогу везде и всюду.

Нужный поворот было легко не заметить. Малоприметная дверь мало того, что и так терялась на фоне почти тридцатиметрового коридора, так еще и притаилась в тени ниши. Чанг, шедший правее всех, лишь чудом различил ее среди сгустившихся из-за использования светляка сгустков мрака. Подойдя ближе все сразу поняли — мы в полушаге от цели. В отличии от пыльного запустения большинства уголков комплекса здесь наблюдались следы активности. Борозды от волокуш, отпечатки сапог и босых ног, контуры ящиков… Этим проходом явно пользовались пусть и не часто.

— Итак, господа, дальше, если верить схеме, проход сильно сузится, и идти такой же широкой цепью у нас не получится. Сэр Артур, вы лучше знаете всех присутствующих, командуйте! — отрапортовал я.

— Хм, Юрми и Глен пойдут первыми. Следом я. Гидеон, Касур, Бром — замыкающие, идем тихо.

Все согласились с таким построением, но сразу начать продвижение не удалось. Как только девушка, вооруженная парой изогнутых кинжалов, коснулась двери, моя чуйка взбесилась. Шепот из моих кошмаров пробился в реальность и предупреждал об опасности.

— Стой! — Прежде чем кто-либо успел осознать смысл моего выкрика, с пальцев уже сорвалось слабенькое воздушное лезвие. Такая магия не могла даже в теории навредить пиковому рыцарю, но руку отдернуть заставила.

— Гидеон! Что происходит⁉ — грозно навис надо мной Велор.

— Ловушка, сэр Артур. Я чудом успел почувствовать ее…

— Бред! Я двадцать лет занимаюсь проникновением в… Проникновениями! — взбеленилась Юрми.

— Хех, от твоей оговорки стало только хуже, — не удержался от подколки ее напарник.

— Иди в бездну, Глен! Все поняли! В общем, я не чувствую там и малейшей концентрации маны.

— Так зачем ссориться? — снова встрял Глен. — Хей, парень, сможешь подсказать, как нам проверить ловушку.

Вопрос на секунду заставил меня задуматься, но шепот снова пришел на помощь, хотя теперь уже куда тише чем раньше.

— Срежьте нижнюю часть двери… там сразу за порогом будет набор рун.

Проверка истинности моих слов не заняла много времени. За пару ударов сердца лист кованной стали обзавелся ровным срезом сантиметров на двадцать выше пола. Сама Юрми, оскорбленная в лучших чувствах, сноровисто вытащила обрубок и заглянула внутрь, чтобы через мгновение вылезти с бледным лицом.

— Рунная ловушка, но какая-то странная. Я все еще не чувствую в ней энергии, хотя символы буквально горят фиолетовым светом… Гидеон, мои извинения.

Молча кивнув, я заглянул в проем сам. Сразу за порогом обнаружился миниатюрный заклинательный круг. Руны были мне не знакомы, магической энергии и вправду совсем не чувствовалось, а шепот, чем бы он ни был, молчал.

— Я тоже такое раньше не встречал, — отрапортовал, возвращаясь в вертикальное положение.

— Ну-ка малышня, дайте дядя Артур посмотрит, — вид могучего воина, способного в одиночку перебить всех остальных, собравшихся тут, встающего на карачки мог бы вызвать смех. С другой стороны, когда ты добрался практически до вершины пирамиды силы, ты можешь позволить себе некоторую долю эпатажности. — угу, ясно. Что могу сказать, нам очень повезло. Ловушка-сигналка с вложенным смертным проклятием, запитанная отнятой жизнью. А руны старо-эльфийские. Нам действительно повезло, что каким-то чудом Гидеон ее почувствовал. Убить, может быть, никого бы и не убило, но враг точно знал бы, что мы тут.

В итоге Велор все же справился с ловушкой, применив новую для меня технику маны, и мы двинулись заранее оговоренным строем. Наши, буду называть их рейнджерами, бесшумно скользили первыми, Касур и я замыкали строй. Сразу за дверью находился небольшой тамбур с лестницей из вбитых в стену скоб, исчезавшей в узком отверстии под потолком. Здоровяки, вооруженные тяжелым оружием вроде того же Брома протискивались в него с трудом. Завершался подъем переходом в тот самый технический коридор, ведущий к основному жилому пространству. Вдоль стен тянулись толстые змеи проводов, ветер бил в лицо, под потолком находились первые встреченные нами рабочие светильники. Мы были на верном пути.

Коридор шел не по прямой, а петлял, время от времени совершая крутые повороты. В какой-то момент до ушей стал доноситься неразборчивый шум. Удары гонга, песнопения, стоны. Что бы там не происходило, мы пришли явно не к началу веселья. После очередного поворота Глен и Юрми не сговариваясь рванули вперед, исчезая в освещенном ярким синим светом проеме. Спустя десяток секунд они вернулись с эльфом на руках. Парень был жив, но дышал с трудом. Специалисты «по проникновению» вырубили его с гарантией.

— Убивать не стали, мало ли кто почувствует смерть. Там целое наблюдательное гнездо под самым потолком пещеры, балкончик. А то, что творится внизу… Это нужно видеть своими глазами.

Вид, открывшийся с балкона, на который нам удалось пробраться, пугал до дрожи в коленках. Уверен, даже опытных воителей, стоявших со мной плечом к плечу, картина десятков тел ритуально убитых разумных проняли. Это был не бой, не честная схватка за жизнь, а просто методичное истребление. Монструозные мечи, слишком тонкие и длинные для боя, протыкали плоть (иногда и по несколько штук), создавая из жертв гротескные фигуры. Словно безумные энтомологи эльфы в белых заляпанных кровью балахонах пополняли свою ужасную коллекцию.

Кровь убитых стекала по лезвиям клинков и просто падала на землю, собираясь в ручейки, текущие по линиям знаков. Колоссальное количество энергии курсировало внутри пентаграммы постепенно концентрируясь в центре, куда сейчас двое рослых балахонщиков тащили пребывающую в бреду полуголую, избитую эльфийку. Встречал эту процессию неподвижно стоящий старик. Встретить эльфийского старика непросто. Время предпочитает не замечать остроухих, и тот факт, что на лице этого существа отразились следы старения, говорил о том, что он был невероятно стар. Сколько ему лет? Три? Четыре тысячи? Откуда только вылезло это ископаемое…

Когда несчастную поставили перед древним эльфом на колени, он резко распрямился, сбрасывая с себя балахон, являя миру отнюдь не старческое тело. Высокий, покрытые канатами мышц крепкие кости, кожа, покрытая ровным слоем шрамов вперемешку с татуировками.

Вдруг рядом послышался звук извлекаемого из ножен меча.

— Бегите, — сурово уронил слова Артур. — ритуал почти завершен, я сейчас постараюсь прервать его, но вам тут делать нечего.

— Но мы должны вам помочь! — вскинулся рослый детина с топором.

— Вы тут ничем не поможете, а просто умрете. Тварь в центре — это печально известный Преподобный Хагмер. Первожрец Вкладчицы Мечей.Поспешите и подымайте гарнизон, — последние слова он произнес, вспыхнув маной и падая вниз, в полете обрушивая на площадь под нами целую серию разрезов, способных перепахать ее вдоль и поперек. Время замедлилось. Я видел, как летят лезвия маны. Как отчаянно Артур рвет своим телом пространство, отталкиваясь от воздуха. Но все равно не успевает.

Тонкий длинный клинок Хагмера вошел в темечко эльфийки пробивая тело насквозь. Пространство дрогнуло. Стены и своды заходили ходуном. Мир для меня потонул в боли тысяч разом умерших разумных, а нечто страшное спустилось на землю. Мы побежали.

Тяжелый дредноут «Покоритель бури» лежал в дрейфе у входа в гавань Ауразиона, когда вдруг ночь обратилась днем. Исполинских размеров меч, выкованный из солнечных лучей, появился в небе над старой частью города и с внушающим трепет гулом начал опускаться вниз. На его пути встал главный щит города. Непробиваемый панцирь из изумрудной энергии накрыл дома и их жителей, но магия, недоступная людям, была слишком сильна. Барьер, способный десятками держать стратегические заклинания, призванные стирать города с хрустом, проломился, лишь замедлив движения поистине божественного оружия. Мгновением позже острие уже воткнулось в землю, породив новый взрыв. Один за другим вставали уровни внутренней защиты, дробя и ослабляя урон от взрыва, поглотившего весь административный центр острова.

Капитан Покорителя бури Жак Гвиндоул, маг в ранге магистра наблюдал за этим с капитанского мостика своего корабля проснувшись от эманаций чудовищных чар, обрушенных на его родной дом. Страх за семью и холодная ярость захлестнули его, но он не просто так командовал одним из лучших кораблей в мире. Разум удержал контроль над телом и усиленный магией голос аэроманта, пронесся по кораблю даже раньше сигнальных колоколов.

— Подъем, сукины дети! Подъем! На город напали! — Жак, не раз отражавший атаки пиратских королей, прекрасно знал — такие чары никогда не конец ада, а лишь его начало. Враг, кем бы он ни был, сделал свой первый ход, и теперь должен был последовать второй. И видят мертвые боги, он сделает все, чтобы этому помешать. Покоритель бури загудел, оживая ото сна. — Винслоу, свяжись с командующим морскими силами, и с другими кораблями!

— Капитан! Центр не отвечает! Ни одного сигнала! Пытаюсь поймать связь с другими кораблями… — штатный связист-шаман, оперирующий тонкими планами, материализовался на посту практически мгновенно.

Вот только то, что он пытался сделать стало абсолютно бессмысленным уже через несколько вдохов. Зародившийся словно из ниоткуда посреди ночного неба огненный луч перечеркнул как просто бросившие якорь, так и стоявшие на приколе корабли. Стенки городского барьера не дали огню захватить здания порта, но большая часть флота превратилась в пылающие факелы. Как будто этого было мало, сам горизонт задрожал и осыпался частицами магии. Иллюзия, заменившая собой целый кусок пространства, разрушилась, открывая вид на армаду из шести десятков кораблей, неумолимо надвигающуюся на город. Даже без подзорной трубы Гвиндоул легко мог разглядеть вышитые на парусах золотые кроны деревьев и, конечно, монструозный корабль, перевозивший прообраз этих рисунков. Дерево высотой под семьдесят метров с толстым стволом смешно уместилось на плавучей платформе, вот только Капитану и команде было не до смеха. Плавучий мэллорн, могучий ствол, покрытый серебряной корой, слепящая золотом крона и настоящий океан маны. Эльфийский аналог летающих крепостей.

На этом моменте ярость и эмоции покинули Жака. Им больше не было места. Все произошедшее не оставляло ни малейших сомнений. Война. Настоящая война, не чета всему тому, что видел мир в последние три сотни лет. Он не боялся боя, моряки Ауразиона заслужено считались одними из лучших в новом мире. Их нанимали короли, для борьбы с морскими чудовищами и пиратскими флотилиями, но на флоте почти не осталось разумных, заставших ужасы Великой Войны. Смотря на приближающегося врага, Гвиндоул смог удержать в голове всего две мысли. Первой была беззвучная молитва о своей семье, оставшейся в городе. Второй была цель…

— Команда, общее построение на палубе, — скомандовал он и принялся облачаться в стоявшие рядом на стойке зачарованные доспехи. Когда последний элемент брони встал на свое место капитан стукнул посохом о землю и вышел на палубу к команде. Все семьсот пятьдесят человек экипажа уже стояли перед ним. Это было хорошо, даже если небо обрушится на землю слово капитана на корабле закон.

— Капитан корабля первого ранга, Магистр Жак Гвиндоул! — зычно объявил его заместитель.

— Смирно! Друзья! Нет смысла тратить время на объяснения, вы и сами все видите. Враг пришел в наш дом! Уже сейчас многие наши товарищи отдали свои жизни, но мы еще на плаву. Враг силен! А у нас за спинами наши дома, наши близкие, все то, ради чего покидая порт, мы возвращаемся назад! Ауразион не падет так просто! Уверен, доблестные защитники города уже готовятся отразить удар! Но им понадобится время, которого у них нет. Поэтому мы выкупим его для них даже ценой своих жизней! На стягах врага Золотая Крона, и я думаю никто не испытывает иллюзий в том, что эльфы, вновь поднявшие этот проклятый стяг, будут к кому-то милосердны? Будьте храбрыми, будьте стойкими! Пусть сегодня мы погибнем, но все, что ждет покусившихся на наш дом — это стать частью Кладбища Кораблей! Мы наследники величайших моряков Великой Войны, так не посрамим их память!

Гул сотен голосов стал ему ответом.

— Поднять паруса! Поднять щиты! Аэромантам приготовиться к разгону! Разжечь алхимический реактор! Пушки к бою! Ритуальным командам раздать все имеющиеся запасы расходников!

Один пусть и могучий корабль на фоне полной армады противника смотрелся блекло, но лишь набирал скорость. Вот первые ядра и заклятия врага вгрызлись в защиту Покорителя Бурь. Оба борта окутались дымами ответных залпов. Ритуальные площадки на палубах светились всеми цветами радуги, выпивая не только ресурсы, но и жизни магов, сошедшихся в едином порыве забрать с собой как можно больше врагов. Пространство вокруг дредноута вскипело от излившейся в него структурированной маны. Неожиданная прыть исступленно шедшего в самоубийственную атаку корабля посеяла смуту среди капитанов противника. Эльфийские галеоны кружили вокруг него, осыпая ядрами. Экипаж работал на пределе сил. Время перестало существовать. В какой-то момент щиты истощились и пали. Паруса полыхали, алхимический реактор работал на пределе сил, а Покоритель, ведомый волей капитана, ревя умирающим зверем, шел к своей цели. Меллорну. Жак чувствовал творящуюся на живом корабле магию и пусть не знал ее сути, но интуиция шептала что он должен ей помешать.

Даже спустя многие годы историки, описывающие подвиг Покорителя Бури и его команды, не смогли объяснить, каким образом потерявший девяносто процентов экипажа корабль прорвался к самому сердцу эльфийской армады. Правду знал только покойный Гвиндоул. Дредноут шел на таран, а его капитан спустился в самое сердце корабля. Разрезав запястья, он сотворил свою последнюю магию. Посмертное проклятье магистра магии воздуха. Шедевр по силе достойный слабого архимага. Чародейство, впитавшее в себя последнюю волю, и даже души семьсот пятидесяти одного разумного и обратившее их в разрушительную силу. Эксперты с бесконечно далекой земли назвали бы это беспрецедентным вакуумным взрывом, но для аборигенов дредноут превратился в белый пылающий шар.

Мэллрон не потонул, даже не замедлился. Обгоревшая до угля кора со временем смогла бы восстановиться, но эта атака нарушила токи магии в магическом древе, чем создала брешь, впоследствии изменившую итог этого боя.

В шестой день, восьмого месяца, триста двадцать четвертого года от Конца Великов Войны с атаки флота Золотой Кроны и беспрецедентной контратаки дредноута Покоритель Бури, забравшего на то свет с собой еще четыре эльфийских тяжелых кораблей, завершился период времени, называемый Эпохой Великого Восстановления. Пробил час новой войны.