Ветер Приключений

Глава 3

Утро для Элары Иргар как и после многих ночей, подобных сегодняшней, началось беспокойно. Сон почти не шел, а краткие провалы в беспамятство прерывались каждым скрипом или шорохом. Она ждала сына, в очередной раз коря себя за то, что набросилась на него перед рейдом.

Тридцатипятилетняя волшебница в ранге пусть и слабого, но младшего магистра, специализирующаяся на водной магии и исцелении, прекрасно понимала, как ей повезло со старшим ребенком. Стыдно признавать, но она в свое время оказалась не готова к столкновению с реальностью. Бегство из родного города от гнева отца, долгое и тяжелое путешествие, сопряженное с беременностью, все это было лишь подводкой к начавшемуся позднее кошмару.

Пропажа ее мужа, отца Гидеона и Айлы, была по настоящему тяжелым ударом. Нет, она не сомневалась в верности Ареоста, и то, что он не вернулся из моря, значило лишь одно. Он мертв. И это поселило в ее сердце страх. Магистры просто так не пропадают в рейде, а ее супруг был практически на грани становления старшим магистром, что по определению делало его убийство непростой задачей. Но кому могла понадобиться его смерть? Аэромант и ритуалист его калибра был ценным ресурсом для любой организации. Врагов в этой части океана у них не было, покидая Силирион, они соблюдали максимальную осторожность и специально долго петляли, заметая следы. Но факт оставался фактом, кто-то организовал нападение на галеон, который он сопровождал, и сделал так, что огромный корабль просто исчез… Началась черная полоса их жизни.

Она боялась, одна с двумя малолетними детьми на руках, а страх — плохой советчик. Девушка начала совершать ошибки. На какое-то время их накоплений хватило, но по мере истощения финансов окружение скатывалось в бездну. Одинокая и не обладающая поддержкой молодая женщина-бакалавр не имела разрешения на работу в Ауразионе, так что ее единственный доход очень быстро вышел в серую зону.

Все начало по чуть-чуть меняться в лучшую сторону после того, как в шестилетнем возрасте Гидеон переболел тяжелой лихорадкой. Даже сейчас, почти десять лет спустя, перерыв множество справочников, Элара так и не разгадала природу той болезни, хотя имела кое-какие догадки. Восемь дней она простояла у кровати сына, снабжая его энергией и восстанавливая разрушающееся тело. А потом он открыл глаза. Веселый и гиперактивный мальчик переменился. Стал резко взрослее, серьезнее, молчаливее и отдалился от нее. Поначалу было сложно это принять, но она списывала это на последствия длительного пребывания на грани жизни и смерти, такое как раз много где было описано.

Сын порвал связи со старыми друзьями, много времени проводил за книгами и в городской библиотеке, куда умудрился раздобыть допуск, и часто занимался какой-то гимнастикой. От старого себя в нем осталась только его забота о сестре, с которой он все так же любил играть вечерами. На протяжении целого года она видела в нем совершенно иного человека, пока почти под самую годовщину своей болезни он не начал задавать ей вопросы о магии. Этот интерес стал новым мостиком между матерью и ребенком. Тогда-то она и разглядела его талант. Живой интерес, усидчивость и готовность учиться позволили ему очень быстро осваивать то, на что многие тратили прорву времени.

Так прошло четыре года, которые семья Иргар худо-бедно прожила вплоть до столкновения с новой проблемой. Портовые бонзы, прикрывавшие ее труд, резко заинтересовались ей в совершенно ином качестве, сделав предложение, за которое в Силирионе отец спустил бы с них шкуру в самом прямом смысле слова, и уж кто-кто, а старший магистр-целитель растянул бы мучения на очень длительный срок. Естественно, она отказала, и это открыло очередную фазу издевательств. Скудный, но стабильный источник дохода резко иссяк. Как опытные загонщики они вели ее к нужному им решению, но карты зубрам криминала спутал десятилетний мальчишка.

Как она проморгала его интерес к искательству, Элара бы не ответила и сама себе. Просто однажды он пропал на три дня, чуть не сведя ее с ума от беспокойства, а потом вернулся уставший, помятый и положил на стол толстый кошель, туго набитый звонкими монетами. Сколько бы она его не уговаривала и не плакала в дальнейшем, он продолжал молча отбывать в ночь, порой приходя домой в ужасном состоянии. На своих плечах подросток вытянул из ямы, в которую она опрокинула их троих, и мать, и родную сестру. Именно в результате его трудов они выбрались из трущоб, а самой Эларе он дал денег на сдачу экзамена на младшего магистра, после чего все пошло в гору. Свой домик с лабораторией и кабинетом для приема больных, приличная школа для Айлы… вот только свои вылазки на Кладбище кораблей он прекращать и не думал, плевав на мнение матери.

И вот вчера вечером они снова сильно поцапались. Естественно, ей не удалось его остановить. Финалом очередного спора стал громкий хлопок дверью. В такие моменты она ненавидела то, насколько он похож на своих отца и деда, хотя и не воспитывался ими. Такой же упертый, а ведь будь хоть один из них поуживчивее, жизнь была бы совершенно иной…

Кое-как приведя в себя в порядок после бессонной ночи, Элара спустилась вниз, чтобы проверить кипящие в котлах в лаборатории зелья и приготовить завтрак. Клиенты начинали приходить ближе к полудню, так что, закончив с рутинными, утренними, бытовыми ритуалами, она решила сесть почитать. Айла отсыпалась в своей комнате после сдачи годовых экзаменов, а Гидеон пока так и не вернулся. Дочери в этом году исполнится тринадцать, и надо будет начинать думать над ее дальнейшей учебой. Пусть она и не обладала личностными качествами брата, талантом к мистическим искусствам тоже была не обделена. Одна единственная странность с ее стихийным сродством, которое почему-то ускользало от них во время ее учебы.

Внезапно дверь, ведущая с улицы в ее приемный кабинет, с грохотом распахнулась. Кто это может быть? Нахмурившись и активировав доспех мага, Элара встала с кресла и двинулась к лестнице. Внизу ее ждала странная картины. В дверном проеме стояла невысокая девушка с боевым молотом в руке и окровавленным телом на плече.

— Кто вы такая, и что вам нужно?

— Вы Элара Иргар? — проигнорировав ее вопрос, неестественно спокойным голосом спросила пришедшая.

— Да…

— Гидеон сказал доставить его к вам, — только после этих слов целительница с ужасом узнала в окровавленном куске мяса своего сына. Первый шок за его жизнь мгновенно оказался смыт профессиональным трансом. Он жив и не покалечен, а с остальным она справится.

— В операционную его. Быстро, — отдала Элара команду телекинезом, закрывая дверь и переворачивая табличку на двери на сторону «идет операция». Полурослица уже укладывала Гидеона на стол, когда хозяйка кабинета опомнилась и бросила в дверь еще и запечатывающие чары.

Состояние тела и энергетики сына было отвратительным. Многочленные глубокие порезы, пробитое насквозь предплечье, тяжелое магическое истощение и критическое перенапряжение энергетических структур.

— Как давно он потерял сознание?

— Где-то пять минут назад. Я не сразу нашла ваш дом.

— Хорошо. Не так много. Могло быть и хуже. Это ты подлатала его «дыханием»?

— Да.

— Отлично, значит ману передавать умеешь. Вставай к ногам и медленно подавай ее в тело. Я буду направлять силу по телу, а сам займусь его тонкими оболочками. Понятно?

— Так точно, — коротко, по-военному ответила девушка.

Работа закипела. Мана серокожей малютки оказалась неожиданно густой и плотной, выдавая в ней сильного воина. Работать с такой было сложнее, но и результат исцеления был на порядок лучше. Спустя два часа операция подошла к концу, и, минимизировав урон, нанесенный организму отпрыска, Элара налепила ему на грудь исцеляющий амулет и вздохнула с облегчением. Девочка все это время молчала, сосредоточено выполняя указания целительницы. Закончив, они вдвоем выползли обратно в приемную, где госпожа Иргар наконец обратила более пристальное внимание на спасительницу ее сына и, вскрикнув, осознала, что состояние полурослицы было немногим лучше, чем у Гидеона. Плотная одежда, удерживающая на себе элементы брони, напиталась кровью и отяжелела. Серая кожа побледнела, а по лбу катились крупные градины пота.

— Мертвые боги! Что же я делаю, быстрее снимай одежду, обработаем твои раны! — договорив, она побежала разворачивать ширму.

— Не стоит. На мне все быстро заживает.

— И не пытайся спорить! Потом в старости мне спасибо скажешь. Мало того, что это опасно, так еще старые раны имеют свойство жутко беспокоить и спустя годы после исцеления, если не предпринять меры.

Спорить девочка действительно не стала и, пожав плечами, начала, морщась, стягивать с себя броню, очень быстро оставшись перед Эларой в одном исподнем. Подойдя ближе, Иргар увидела, как же много на самом деле у нее свежих ранений, не говоря даже о криво залеченных старых шрамах. Труда предстояло немало, и с тяжелым вздохом она опрокинула баночку зелья бодрости и принялась за работу. Отвлекаясь на вливание целебных микстур в рот пациентке, Элара скользила руками по ее жилистому и тренированному телу воина. Это напоминало ей о давно затершихся в памяти временах студенчества, когда к ней прибегали подруги из воинских училищ залечить последствия тренировок.

— Если есть силы, расскажи, что у вас вообще случилось и как тебя зовут?

— Меня зовут Касур! — прозвучал ответ с некоторой толикой гордости в голосе, — Я… подруга! Да. Подруга Гидеона. На нас напали плохие люди.

— Кошмар! Вам удалось сбежать?

— Не-а. Пока я разбиралась с командой и первым помощником, Гидеон убил двух бакалавров на стороне их капитана, ну и самого капитана конечно. Хороший бой, кстати. Капитан был сильным рыцарем.

То, как буднично девочка рассказывала про то, что они перебили команду целого судна, заставило руку целительницы дрогнуть. Гидеон мало рассказывал о своей работе искателем, и, не будучи дурой, она понимала, что многие раны, которые ей приходилось обрабатывать, были оставлены далеко не острыми кораллами, ракушками или неудачно торчащими досками. Но при всем при этом она гнала от себя мысль, приходилось ли ему убивать, и сколько раз из-за ее провала как родителя он вставал на грань жизни и смерти…

— А потом…?

— А потом Гидеон спалил корабль и пустил его на дно, — не меняясь в лице, сказала Касур.

«Да, что с ней не так⁈ Я думала, что у Гидеона проблемы с выражением чувств, но по сравнению с этой ледышкой он просто открытая книга», — особенно ярко зажглась мысль в голове матери двоих детей. Как раз в этот момент она сместилась к ней за спину, чтобы начать ее лечение, и тут же нашла ответ на свой незаданный вопрос. На всю спину у нее был вытатуирован гномий череп, поверх которого неизвестный мастер нанес земляного дракона. Символ чемпиона Аб-Ан-Ора — ужасной тюрьмы-колизея гномов, расположенной на самых низших ярусах их столицы. Провал в земле, куда гномы сбрасывают преступников и просто неугодных, где в вечной тьме, лишь изредка освещаемое вырывающейся из земных глубин лавой, они сражаются насмерть на потеху наблюдающей за этим через специальные артефакты толпе. Есть лишь один способ выйти оттуда, стать единственным выжившим в своем секторе. Таких называют чемпионами и дают уйти, унеся все, что могут удержать на себе. Элара знала это достаточно хорошо, ведь в охране ее отца был один такой чемпион — безумец, спустившийся туда по своей воле для преодоления застоя в развитии. Исцеляющая магия дает лекарю очень много информации о теле, и Касур было не больше восемнадцати лет, что, по меркам живущих даже дольше людей полуросликов, очень юный возраст. Если она уже сейчас умудрилась побывать в Аб-Ан-Оре и стать чемпионом, неудивительно, что нечто в ее душе сломалось. В этот момент внутри Элары сработал материнский инстинкт, и она в порыве чувств обняла резко ставшую, несмотря на всю крепость тела, такой маленькой и беззащитной Касур. Та в ответ дернулась и напряглась, но сдержала рефлекс.

— Все в порядке, девочка. Тут ты можешь расслабиться. Раны твои я закрыла, зелья должны сделать свое дело. А там постепенно и старые шрамы сведем, будешь самой красивой. Пойдем в купальню, приведем тебя в порядок, думаю что-то из вещей Айлы должно тебе подойти.

— Если вы так говорите… — энтузиазм матери нового знакомого сбивал Касур с толку, но и сопротивляться этому напору ей почему-то не хотелось, — а мои вещи?

— Ой! Их все равно надо стирать и чинить. Пойдем!

Чем ближе становился город, чем четче вырисовывалась береговая линия и портовые постройки, чем громче кричали чайки, тем сложнее мне было оставаться в сознании. Энерго-каналы горели огнем. Раны, до этого стянутые магией, начали открываться, и с каждой каплей крови из меня утекали жизненные силы. Теплый морской ветер вызывал озноб, а зубы стучали друг об друга так сильно, что я рисковал потерять парочку из них. Каким-то чудом мне удалось подвести скорлупку к причалам.

Бесконечно длинный путь подошел к концу под деревянной крышей стоящего на воде ангара. Старая, массивная деревянная постройка, выкрашенная в красный цвет, стояла на крепких мореных сваях из местного аналога лиственницы. И хотя со стороны из-за своего не самого презентабельного вида она напоминала плавучий сарай, это было одно из самых лучших мест для искателей-одиночек и малых групп. Поговаривают, что он через посредников принадлежал одному из первых искателей и члену городского совета эльфийскому лорду Аэлару Мэлуи, составителю Кодекса Искателей и покровителю всех членов этой профессии. Правда это или нет, я не знал, но то, что тут за разумную плату можно было спокойно оставить лодку, груженую добычей, и не переживать о ее сохранности, точно соответствовало действительности. Пришвартовавшись на мое постоянное место, я вместе со следующей за мной Касур подошел к старику смотрителю.

— Почтенный, Август, — соответствующий этикету поклон чуть не свалил меня с ног.

— Нашел почтенного, планктон переросток, — Август Миридан, седовласый морщинистый старик, смешно тянущий слова в разговоре, следил за этим местом столько, сколько я себя помню и, казалось бы, прирос к низенькой лавочке, стоящей у входа в ангар, — крепко тебе досталось в этот раз, малец. Врачу бы показаться.

После этих слов я понял, что ноги меня уже не держат.

— Да-а… Август, могли бы вы показать моей подруге, как пройти к дому госпожи Ирга-а-а…

Мир покачнулся, и я упал, подхваченный крепкими руками Касур. Дальнейшие слова и объяснения Августа звучали уже издалека и последним моим воспоминанием стал ветер, ударивший в лицо, когда полурослица сорвалась на бег вверх по улице.

Первыми чувствами при пробуждении были голод и жажда. Они перебивали даже ломоту в конечностях и головную боль. Хотелось есть и пить. Нет, жрать! А за стакан воды я был готов драться даже в нынешнем состоянии. Усилием воли я разлепил глаза. Ага! Моя комната, и я жив, значит Касур все-таки не потерялась в большом городе. Да, намотался ты вы этот раз знатно, Лаврентий Анатольевич… По самому краю прошел.

Вместе с этой мыслью пришел запоздалый откат от пережитого. Что вообще там произошло, и почему я на какое-то время слетел с катушек? Непонятно. И это только усилило нервозность. Магия, несмотря на всю свою внешнюю абсурдность, была достаточно точной наукой и четко подчинялась как минимум закону сохранения энергии. Тем бредовее выглядит предположение, что тот всплеск маны произошел просто так. Кто-то или что-то в кратчайшие сроки снабдило меня энергией в достаточном объеме, чтобы победить в бою опытного Рыцаря, хотя перстень на указательном пальце признавал за мной право считаться только Чародеем. Но следом вставал еще один вопрос, а только ли ей? Я, конечно, действительно не терпел и не признавал рабства, но та злоба и ярость, с которыми я кинулся на капитана того корабля были мне совершенно несвойственны. Во всяком случае просто списать это на влияние гормонов было нельзя. От плодящихся как кролики вопросов меня отвлек шелест бумаги, раздавшийся в углу.

Напрягая слегка отвыкшие от работы мышцы, я усадил себя на кровать и начал шарить взглядом по комнате в поисках источника звука. Если мыши опять каким-то образом проигнорировали отвращающий амулет и снова залезли в мои бумаги, то я пойду ругаться к тому торговцу. Моя комната была довольно светлым помещением, в котором умещался рабочий стол, книжный шкаф со стеклянными дверцами и сундук для одежды. Как оказалось звук издавали переворачиваемые девичьими пальчикам страницы хорошо знакомой книги по истории мира. Сначала из-за не менее знакомых чем книга тряпок и комплекции тела читательницы я подумал, что компанию моему бессознательному телу решила составить сестра, но быстро сообразил, что это не она. Касур, одетая в одежду Айлы, сидела, с ногами забравшись в мое любимое кресло, и сосредоточенно знакомилась с содержанием фолианта.

— Проснулся, — констатировала она, обернувшись на мое шевеление.

— Ага… Долго я валялся в отключке?

— Пять дней. Госпожа Элара сказала тебе выпить зелье, стоящее рядом с кроватью. А еще просила передать, что «Если он как обычно после такого соберется бежать и что-то делать», то еда внизу, а я должна сходить с тобой, — действительно, поразмыслить над произошедшим можно и чуть позднее, а вот продлить аренду места и забрать добычу не помешает уже сейчас.

— Еда — это хорошо, — приняв заранее приготовленное лекарства, я поморщился от его острого елового привкуса и свесил ноги с кровати, — тогда пойдем поедим, а потом в город.

— Ты уверен, что стоит иди?

— Абсолютно. Мать так медленно растет в рангах по большей части из-за того, что слишком мало времени уделяет развитию дара, но в ее навыках как целителя я не сомневаюсь. Если бы мне было запрещено уходить, поверь, она бы поставила вопрос совсем иначе.

Встав, я прошел к сундуку и начал одеваться. От всех полученных в том бою ран остались лишь бледные полоски шрамов, но я все равно старался их не тревожить. Свою любимую одежду я, конечно, не нашел, она почти наверняка пришла в негодность и была выброшена. Касур все это время молча сидела в кресле со своим безэмоциональным лицом. Невольно я обратил внимание на то, насколько незаметной она была, прекратив движение. Неслышное дыхание, едва заметное движение грудной клетки и полное отсутствие мимики делали ее похожей на невероятно реалистичную статую. Странная девушка…

Закончив со сборами и наевшись от души, я вывел нас на улицу. Была середина дня, и город жил своей жизнью. По мощеным каменным улицам люди ходил, катились повозки, и скакали редкие всадники. Район, в котором я приобрел нам дом, был в чистой, комфортной, но не вызывающей части города. Тут селились купцы, ремесленники и маги не имеющие заморочек относительно своего дворянского происхождения. Выстраивая маршрут по приятным для себя местам, я планировал дальнейшие действия. Нужно будет посчитать сколько удалось забрать из корабельной казны, так как сумма обещала получиться внушительная. Сколько я провожусь со взломом торб покойных чародеев неизвестно, а вот отнести трофеи с гномьего крейсера можно уже в ближайшее время.

— Как тебе у нас дома? — спросил я, все же я пока не знал как прошла эта неделя.

— Мне нравится, спасибо. Госпожа Иргар была очень добра, позволив мне остаться, и снабдила вещами.

Как я уже заметил, Касур была одета в вещи моей сестры. Мода Домгандэйта была настоящей мешаниной фасонов и стилей. Например, сейчас на полурослице были плотно прилегающие бриджи чуть ниже колен и топ, поверх которых висела укороченная туника. На ногах классические сандалии. Кстати говоря, при ясном солнечном свете и без перемазанного грязью и кровью лица, она выглядела очень мило со своими собранными в два хвоста пшеничными волосами. А еще я впервые задумался о том, что она, скорее всего, несильно старше меня. С молотом она, кстати, не рассталась даже сейчас, собственно, как и я со своими летающими кинжалами.

— О! Чуть не забыл, ты же говорила, что намеренно двигалась в Ауразион. Разве у тебя не было дел? Мы тебя не задержали?

— Я не помню, почему мне нужно было попасть сюда.

— Как и с именем? — не смог сдержать я недоверчивых ноток.

— Да. Четыре года назад я пришла в себя пещерах Аб-Ан-Ора и выбралась оттуда меньше трех месяцев назад. Мои воспоминания начинаются там и больше ничего. Сколько бы я не пыталась вытащить из памяти хоть что-то еще, все, что мне удалось вернуть — это знание, что мне нужно попасть в Ауразион.

Аб-Ан-Ор, жуткое место, слышал о нем. Тюрьма и гладиаторская арена далеко в холодных северных водах.

— То есть ты не знаешь, что тебе нужно в этом городе?

— Ага. Я, если честно, даже не знала изначально, что это город. Выбравшись на поверхность, мне пришлось узнавать, что это и где находится.

— И что ты собираешься делать дальше?

— Не знаю. Буду искать то, из-за чего мне было нужно сюда попасть.

— Это странно, и не звучит как надежный план на будущее. А какие-то документы или что-то памятное у тебя с собой было?

— Единственное, что осталось со мной с пробуждения — молот. Одежда, в которой я была давно истрепалась, и я заменила ее. А планы… Знаешь, в темноте, где почти каждый хочет тебя убить, быстро отучаешься строить далеко идущие планы.

Нет, все же не странная, а пугающая девушка.

— В таком случае сейчас сходим за добычей, а потом заглянем в ратушу. Может получится достать для тебя какие-нибудь документы. В этом городе многие пытаются начать жизнь с чистого листа, так что хоть какого-то результата мы точно добьемся, а там посмотрим, — меня начинала понемногу напрягать эта ситуация. Мало ли какой ворох проблем за собой могла тянуть полурослица без памяти, выбравшаяся из такой адской дыры.

— Хорошо, — хотя я уже почти привык к ее эмоциональности трупа.

За нашим разговором я не упустил момент, когда мы подошли к ангару. Август как и всегда был на своем месте и приветственно махнул тростью.

— Запозднились вы, мальки, уже на день просрочил аренду. Но не трогал ее никто, помните мою доброту!

— Спасибо, почтенный! Вот сумма еще за две недели. Много дел накопилось, куш взяли неплохой, но и поранились неплохо. Не знаю, в общем, пойдем в море ближайшее время или нет.

— Правильно, мелочь. Много таких видел, кто от жадности голову теряет и меры не видит. Быстро на дно такие уходят…

Разгрузка лодки не заняла много времени. Разложив все по мешкам, не забыв и трофейную рапиру пиратского капитана, мы, как два груженных мула, двинулись к выходу.

— Всего доброго, Август!

— Доброго, доброго, малек, но ты погоди, сказать есть что. Ты пока раны зализывал, шепоток прошел по городу. Кораблик один шел-шел, да не дошел до гавани. А его говорят люди серьезные ждали. Капитан его конечно, Уилл «Радуга», был тварь последняя, никто по нему скорбеть не будет. Со многими хорошими людьми поссорился, но вот искать те, кому он груз не довез, будут серьезно. Как, конечно, такого найти в море, непонятно, ему свое тряпье разноцветное снять, так и не разглядишь в толпе, но вот меч у него был приметный, да… приметный, — острый взгляд метнулся к мешку, в который я уложил трофейное оружие.

— Спасибо за совет, почтенный, — как всегда серьезно в его отношении сказал я, — думаю, если бы не ваши советы, то куда больше лихих голов с плеч послетало.

— Э-эт точно, малек, — расплылся в довольной улыбке старик, поглаживая бороду.

Сигнал, не очень хороший, но предупрежден значит вооружен. А нас ждала городская ратуша, и мой знакомый оценщик. Сначала разберемся с чем-то пусть, не простым, но понятным, а уже потом будем выяснять, во что мы вляпались с этим чертовым бригом.