Ветер Приключений

Эпилог (Глава 17)

Когда-то давно люди, строившие город-убежище под Ауразионом, так и не придумали для него название. Распространенное суеверие сулило провал, если дать чему-то имя слишком рано. Именно из-за этого Олаф, изучая фолианты, не нашел ни одного привычного уху названия, лишь бесконечные серии номеров. И теперь безымянная площадь внутри внушающего трепет любому инженеру-подземщику скрытого под землей города стремительно разрушалась. Сражение пиковых воинов имело слишком большую интенсивность. Если бы у него были свидетели, то оно бы точно вошло в историю. Но ему было не суждено войти в хроники, все, что произошло под этими сводами, навсегда останется произошедшим между двумя разумными.

Артур Велор стоял на коленях, многочисленный разрезы покрывали его тело. Один глаз был выбит, пальцы на правой руке отрезаны, нога была распорота от колена до бедра, а мана почти на нуле. Перед ними, оперившись на сломанный клинок, стоял Преподобный Хагмер. Его состояние не было сильно лучше, чем у оппонента, но на ногах из них двоих стоял именно он.

— Как же я ненавижу вас — лысых обезьян. Это какая-то ошибка мироздания, что столь жалкие, ничтожные создание, двуногие отродья получают столь большую силу. Ты почти убил меня! Но я исправлю эту ошибку. Может быть не сразу, но я умею достигать поставленных целей. Особенно теперь, когда моя богиня снизошла на землю!

Артур знал, его враг не врет. Даже сквозь толщу земли и камня он чувствовал ужасающую ауру этого создания. С ней кто-то сражался, но в их победу… Без вмешательства его учителя в это было сложно поверить. А эльф тем временем смаковал свою победу.

— Но кое-что я могу сделать уже сейчас. Например, исправить как минимум одно недоразумение!

Обломанный примерно на треть клинок сверкнул в воздухе, и мир для Велора погрузился во тьму. Даже такие раны и потеря глаз не были смертельными для него при наличии маны, вот только ее-то ему и не хватало. Абсолютный, кромешный мрак. Сложно точно определить, что именно двигало Артуром в эти мгновения, но в последние минуты жизни (как он тогда думал) мечник решил, что он должен видеть мир хоть как-то и отдался видению маны.

Эльфийский фанатик что-то говорил и говорил, но человек его уже совсем не слушал. На грани полного истощения, страдающий от потери крови, он полностью отдался этому чувству единения с миром. А затем он ощутил пульс. Вибрацию, идущую из самого центра планеты. На десятитысячную долю секунды он смог коснуться того чуда, происходящего там, где билось сердце его дома. Рождение самой маны.

— Я вижу… Я вижу.

— Что ты там бормочешь? Что ты увидел?

— Твою смерть.

Это движение не было сложным, не полнилось изяществом, но питалось самой сутью того, что люди назвали разрез. Старая легенда умерла. Родилась новая.

Альмаир, что по меркам хальфийцев в частности, что по меркам Домгандейта в целом был достаточно выделяющимся человеком. Молодой небесталанный маг занимался чем угодно кроме того, что от него ожидали, следуя одному ему известному плану. По началу его злейших-друзей и родственников по Дому Золотой Монеты это невероятно бесило, затем пугало, а сейчас скорее вызывало недоумение.

Никто не мог сказать, какие цели преследовал один из кандидатов на посту следующего главы дома, словно полностью устранившийся от гонки за власть. Подлинный ранг его силы также был неизвестен, хотя косвенные признаки свидетельствовали о скором достижении Седьмого круга и становления Старшим магистром. Волшебник, наделенный семейными дарами, редко появлялся подле отца, годами пропадал за границей и не искал поддержки через брак с другими влиятельными хальфийскими домами. Зато каждый из тех, кто когда-либо с ним вел дела или просто пересекался, мог отметить его феноменальное спокойствие и холодную голову. Тем удивительнее было бы для них увидеть его в эти минуты.

Солнце уже вошло в зенит, освещая разрушенный отгремевшей всего несколько часов назад битвой город. Словно стыдясь, что в момент его отсутствия произошел подобный кошмар, Светило щедро поливало Ауразион лучами. И среди тысяч людей занимающихся разбором завалов и сбором трупов находился в том числе и один из наследников Золотой Монеты. В обрывках одежды, перемазанный в грязи и саже Альмаир стоял на одной из улиц обращенного в руины Часового района как сумасшедший, раскидывая в стороны магией обломки сгоревшего дотла дома. Методично балку за балкой. Куски стропила? В сторону. Груда камней бывшая перегородкой? В сторону. Остатки обрешетки? Туда же. Он работал и работал. Без спешки аккуратно, чтобы, не дай мертвые боги, не повредить тем, кто мог быть под завалами этого конкретного дома.

— Эфенди, прошу вас, прекращайте. Их тут нет, а люди уже начинают возвращаться, вас могут принять за мародера, — обратился к своем господину, ученику и практически внуку его бессменный страж.

— Молчи, Джаббар, просто молчи, заклинаю тебя. Я все еще зол как тысяча падших, безумных джинов. У тебя. Был. Приказ! Ты должен был охранять их! Какого дьявола ты приперся ко мне⁈ Tozz fiik!

Тяжело вздохнув, телохранитель заговорил вновь. Сердце обливалось кровью от того, что по его вине молодой господин был в таком состоянии. Но и выбора у него не было. Тот факт, что он забыл, что обычно спокойный как воды Мах-Кабира мужчина по-настоящему страшен в гневе.

— Молодой господин, произошедшее ночью никто не мог ожидать, и то сколь малой ценой удалось избежать реальной трагедии, ни что иное как чудо. Я был вынужден сделать этот выбор. Вы могли пострадать.

— Я не слабак.

Четырехсотлетний джин лишь покачал головой.

— Вы просто родились уже в новом мире и никак не могли застать Великую войну. Поверьте, тысячи чемпионов, способных легко убить и меня, и вас, скитались по миру и были лишь расходным материалом, находя бесславную смерть на просторах Бесконечного поля битвы. А это сражение… вполне в масштабах тех лет.

— Тем более! Элара и Айла никак не смогли бы себя защитить в отличии от меня! — психанув, Альмир крутанул запястьем и отправил неудачно упавший брус в море порталом.

— Эфенди, вы же должны понимать, ваша безопасность для меня превыше всего. Я клялся перед породившими мой народ Солнечным кругом и Ветрами пустыни, что позабочусь о вас. Я дал слова вашей покойной матери, и пока я жив, как и обещал, вы не пострадаете. Таково мое слово.

Последние слова видимо слишком сильно задели Альмаира за живое, ведь он даже прекратил свое занятие и медленно повернулся к наставнику.

— Как интересно получается, — гнев его перешел на новый уровень, трансформировавшись из опаляющего жара в холодную ярость. — то есть твое слово для тебя имеет вес, да? Так вот представляешь⁈ Я тоже дал слово. Мое слово! Слово Альмаира из Эумлат Дхахабиа! Или оно ничего не стоит⁈

Хальфиец мог и хотел распаляться дальше, чтобы дать хоть какой-то выход скопившемуся напряжению и внутреннему страху, но именно этот момент выбрал для своего появления мальчишка посыльный. Мальчишка, сородич обоих мужчин, весело и вприпрыжку бежал по улице, даже не пытаясь скрывать окровавленный тесок, который для него был сродни тяжелому мечу. Чумазый босоногий паренек, курирующий прочих беспризорников и получающий деньги от Альмаира, с гордостью нес на шее ожерелье из двух пар эльфийских ушей, нанизанных на веревочку. Потертая бечевка болталась из стороны в сторону, а со срезов время от времени опадали чешуйки запекшейся крови.

— Sayidi almuhtaram, Альмаир, — мальчонка низко поклонился, стукнувшись кончиком лезвия о разбитую брусчатку, — вашего партнера Гидеона никто не видел с момента начала боев в городе. — Мужчина нахмурился. Гидеон в некотором смысле с самого начала находился в оке развернувшейся над городом бури, и тот факт, что он бесследно исчез, не сулил ничего хорошего. — зато женщин, которых вы ищите, видели! Иргар-ханым-эфенди, ее дочь и полурослицу по имени Касур видели уплывающими в сторону того странного корабля, пришедшего нам на помощь.

Несмотря на истощение после ночного боя, общую усталость и легкие раны мыслительный, процесс стартовал в голове хальфийца без промедлений. Мысли ураганом кружились в его черепной коробке до тех пор, пока он не принял решение. Кивнув самому себе, Альмаир развернулся и пошел прочь от пепелища, жестом подзывая своих людей.

— Данияр, — мальчик весь обратился в слух. — ты хорошо поработал и доказал, что достоин следовать путями солнца и ветра. Твое обучение переходит на следующий этап. Собери самых преданных и способных из саженцев, что ты присмотрел за эти три года, и будь готовься к отплытию.

Озвученное привело без пяти минут подростка в восторг. Как и все жители этого мира хозяева Моря Песков хорошо осознавали степень опасностиродной реальности. Это заставляло их быть суровыми не только по отношению к самим себе или к чужакам, но и к собственным детям. После достижения десятилетнего возраста мальчики из благородных семей отправлялись на обучение к уважаемым членам общества по договору между родителями. Обучение имело четыре этапа и занимало десять лет (пусть и с перерывами), после чего юноша шел в академию. Эта декада символизировала путь подъема предков молодого человека и всегда начиналась с того, что он отправлялся на самое дно к беднякам, где должен был выживать и бороться за место под солнцем. Естественно, за вчерашними детьми внимательно следили, не давая им сгинуть, но присмотр был скрытным. Все же личинки воинов и магов должны были крепко запомнить, что нельзя недооценивать простых людей, что нужно быть осторожными и выучить другие важные уроки.

Тринадцатилетний Данияр был безмерно горд, тем что наставник признал его достойным перейти на следующий этап. Быстро, быстро закивав, он сорвался с места на бег. Альмаир какое-то время посмотрел ему в след, улыбнулся и продолжил, обратившись теперь уже к своему вернейшему союзнику.

— Джаббар, сколько твоих джинов пережило бойню, и сколько у нас осталось лояльных наемников?

— Вся подчиненная мне дюжина барханных охотников осталась в строю и вернулась в город. Вы сами отправили их помогать с эвакуацией гражданских, а так далеко почти никто из остроухих ублюдков или их тварей не прорвался.

— Хорошо, приказываю найти самый быстрый корабль и приготовиться к отплытию. Отправь весточку нашим людям в Силирион. Это родной город Элары, и она могла пожелать увести семью туда. Ауразион в руинах. Разграбление Кладбища кораблей возобновится неизвестно когда. Наши дела тут закончены. Тем более теперь у меня есть более важная задача!

Несколько мгновений джин, взявший в руки клинок во времена, когда десятки разбросанных по пустыне полисов были Хальфийским царством, не верящим взглядом уперся в затылок внуку своего благодетеля.

— Альмаир… ты серьезно? — его начали утомлять эти игры в этикет.

— Да, Джаббар. Я пообещал, что женюсь на женщине, которую выберу сам. И видит Солнечный круг, я выбрал Элару Иргар!

Давно известная истина — если кто-то додумался до какой-то идеи значит, что до нее додумался кто-то еще. В целом это работает почти во всех обитаемых мирах, разве что за исключением тех, сознание обитателей которых слишком уж отлично от человеческого. Домгандейт же не был подобным исключением.

Боги слишком долго были частью жизней местного населения. Слишком важную роль играли… Для слишком большого количества могущественных разумных выгода, получаемая от них, была важнее любых возможных недостатков, чтобы легко от нее отказаться. В восьмой месяц триста двадцать четвертого года от конца Великой Войны не только наследники Золотой Кроны попытались вернуть из небытия своих богов.

Аб-Ан-Ор. Гномья твердыня. Горный пик оставшийся возвышаться над захватившими мир водными просторами. Кузня чемпионов. Глубочайшая бойцовская яма. Место, привлекавшее разумных со всего света. Каждый, кто хотел испытать свои боевые навыки, мог спуститься сюда, чтобы в вечной темноте одного из секторов взойти на вершину и стать чемпионом Аб-Ан-Ора. Девять секторов разделялись по уровню силы сражавшихся, в восьми из них бои шли беспрерывно, и лишь один из них пустовал все эти годы, до сего дня.

Десять гномов из королевской семьи спустились во тьму. Воины и маги среди них были представители каждого из девяти кругов силы. Молча, без слов или песен они нисходили в глубины подземелья, оставаясь в соответствующем секторе, а двое продолжали свой путь на самый нижний горизонт. Несущие в своих жилах кровь гномьих повелителей они шли туда, чтобы исполнить то, ради чего были рождены.

Тьма подземных галерей и коридоров не пугала сынов стали и камня, в отличии от страха за провал великого деяния, возложенного на их плечи. Спустя, казалось бы, целую вечность перед ними показались врата в девятый сектор. Они знали, что позади уже кипит бой. Что их братья уже вгрызлись в глотки врагам, стремясь завоевать чемпионство. У них не было иного выбора, кто знает, сколько лет еще придется проливать тут кровь гномов и наземников, чтобы достичь столь идеального момента…

За вратами оказалось относительно маленькое темное пространство кубической формы, высеченное в скале и оплетенное многочисленными, но тонкими прожилками природных камней маны. Каменные ступени вели на помост, находящийся в геометрическом центре этого каменного мешка. Переглянувшись, пара братьев кивнула друг другу и, закинув боевые молоты на плечи, поднялась наверх и усевшись на пьедестал принялась ждать. Ни один из них не решался нарушить тишину, вместо этого уйдя в медитацию с камнем. Древняя святыня их народа, колыбель из которой по легендам вышел сам Гримнир Первый Кузнец, один из главных покровителей их народа. Она пыталась успокоить и даровать просветление своим верным последователям. Сложно сказать сколько времени прошло, ведь в медитации камня его течение искажается, но в какой-то момент тишину этого места нарушили звуки приближающихся шагов.

В тусклом свете магической породы из проема показалась окровавленная фигура. Броня гнома была разбита, права рука отсутствовала, а сквозь прожженный левый бок виднелись обугленные внутренности. Относительно молодой гном, приходившийся им обоим племянником и ставший Грандмом Топора в возрасте до двухсот лет с огромным трудом прошел половину пути к пьедесталу и застыл на ступенях. Из его глаз лились кровавые слезы. Старший из двух братьев, дожидавшихся его спустился ему на встречу и положил руку на плечо.

— Все прошло как надо?

— Да, дядя… Я… справился, и они… справились…

— Сегодня мы сделаем это, Рунхельм.

— Да…

Они обнялись затем отстранились друг от друга и посмотрели в глаза последний раз. Стальная нить промелькнула в воздухе. Голова Рунхельма упала и покатилась по ступенькам вниз. Даже если бы он хотел, то не смог бы уклониться. Магия стали в руках архимага в замкнутом пространстве была необорима. Океан силы выплеснулся из падающего тела и начал волнами гулять по Колыбели, с каждым отражением оседая в архимаге. Через несколько мгновений вся эта мощь оказалась заперта в смертном теле и ее было много. Слишком много даже для столь могущественного одаренного, она буквально распирала его изнутри, так что для него путь обратно к вершине пьедестала стал столь же труден как для его племянника первая половина пути. Теперь друг на против друга стояли два брата.

— Торбин… Брат, ты уверен? Еще не поздно все изменить! А с этой силой мы… Мы не обязаны жертвовать собой, совет старейшин может ошибаться!

— И ошибается очень во многом, брат. — с трудом ворочая языком ответил второй. — и именно поэтому мы должны сделать это сейчас. Мы умираем брат, в этих пещерах, городах, плавучих платформах. Нашему народу нужен сильный лидер, но совет никогда не пропустит подобного, никогда не даст королевской семье обрести полноту власти. Если только не придет кто-то способный их сковырнуть. Я изменил ритуал и вместо тех, кого они хотели мы призовем самого Гримнира!

Фрости, умываясь слезами, занес молот над головой родного брата, бок о бок с которым он прошел эти шесть сотен лет.

— Я не могу… — одними губами прошептал он.

— Давай! Бей брат! Мы с тобой всего лишь заготовки! Как говорил отец⁈ Стальную чушку надо хорошенько отбить чтобы она стала мечом! Давай!

Со свистом боевой молот опустился на голову Торбина. Поток силы, рванувший в грудь Фрости, почти сбил его с ног, но единственный гномий воин девятого ранга устоял. На считанные мгновения воцарилась тишина, а потом с потолка на затылок ему упала капля расплавленного металла. Прожилки камней маны вспыхнули, затопляя комнату светом, а с потолка на гнома обрушился целый водопад расплавленной стали, оставивший от гнома металлическую статую.

Сорок секунд. Ровно столько продлится новый период тишины. Затем послышится треск и стальной кокон, заключивший в себе Фрости, расколется, опадая на земле. Оглядываясь по сторонам, из него выйдет тело, уже не принадлежащее последнему из братьев. На первый взгляд во внешности ничего не изменилось. Но это ощущения сохранялось ровно до момента пока были не видны его глаза. Темные провалы, в которых танцевали звезды смотрели на мир.

— Ну и работы же вы мне оставили потомки… Что же посмотрим, что они натворили за время моего сна. И что вообще произошло? Воспоминания Фрости усвоились еще не полностью…

Гримнир снова шел по земле.

Наша процессия двигалась по одному из коридоров Иргиндора. Монументальное сооружение убранством скорее походило на дворец, чем на исследовательский комплекс, по крайней мере та часть, которую я успел увидеть. Моя семья и Касур в сопровождении Корвуса шли к коменданту крепости. Чуть позади нас двигалось несколько скелетов, тащивших наши пожитки. Пока что мы не услышали никаких объяснений, но Обри продолжал нас уверять в исключительно положительной направленности их намерений.

Наконец поднявшись достаточно высоко, почти на самую вершину этой башни. Двери в кабинет начальника комплекса отворились и… за ними все было достаточно обычным. Никакой вычурности, всего лишь слегка беспорядочный кабинет современного чиновника. Рабочий стол, нечто странным образом напоминающее монитор на нем и просто горы бумаг. Олаф бы одобрил. За столом тоже сидел вполне себе обычного вида старичок. Полностью седой, суховатый, с длинными тонкими пальцами, он что-то увлеченно перебирал на столе.

При нашем появлении он оторвал глаза от стола и начал нас разглядывать.

— Приветствую вас… — заговорил Корвус.

— Да, да, лет триста не виделись Орби, ах-ха, — голос у мужчины был бойкий и в меру звонкий, удивляло другое. Все мои чувства сообщали, что передо мной должна быть пустота. От него не исходило эманаций некроса, не было чувства присутствующей во всех живых маны вообще. Тем временем аномальный дедок подскочил со стула.

— Значит это и есть наследник? — исчезнув из-за стола, он появился прямо передо мной, прислонив руку к подбородку. — хм, да, определенно похож, и его кровь чувствуется очень ярко. О! И амулет в порядке!

— Уважаемый, меня зовут Г…

— Неважно! Все потом, все потом! Сейчас нам надо решить первоочередную проблему, без которой дальше двигаться не удастся. Чтобы нам было о чем говорить, тебе нужно сначала пройти Мучильню, и сразу предупреждаю, это будет тебе полезно.

Прежде чем я успел хотя бы что-то сказать, он двинул рукой, и у меня под ногами открылся портал, в который я провалился. Падение не было долгим, но я все же умудрился набрать приличную скорость и больно упал на спину. Портал тут же закрылся, чтобы открыться вновь, но уже чуть ниже. Из нового прокола пространства мне на грудь вывалился мой сундук и придавил меня сверху.

— Ох, кажется просто не будет, — успел подумать я прежде, чем потерять сознание.

Москва. Март-июнь 2024

Вот и закончилась первая книга этой истории. Это было интересно, сложно и очень эмоционально. Надеюсь, она доставила удовольствие Вам, мои читатели. Спасибо за внимание к работе! Чуть позже будет опубликован глоссарий.