Ветер Приключений

Глава 16

Новый виток битвы за город начался с появления военного корабля некромантов времен Великой Войны. А ведь я так и знал, что с этим кораблем что-то не так. Видимо отсутствие энергии некроса во время последней вылазки туда было связанно как раз с активацией его систем и экипажа. Всплывший на поверхность крейсер стал дикой картой, резко изменившей ход боя. Некрохимеры взяли на себя блокирующие гавань корабли, главный калибр разом проредил береговую линию, а десант немертвых воинов ударил в спины измененным и их хозяевам. Впрочем, назревающий перелом боя на земле почти ничего не значил на фоне неизменной картины боя в воздухе. И более того именно сражение сильнейших ключевым образом влияло на итоги противостояния смертных. А там как раз таких позитивных веяний как на суше не наблюдалось.

Бой явственно разделился на две половины. Основная масса защитников города, которая могла похвастаться высокими рангами в магии и воинских искусствах методично давила отрезанных от аватары своей богини эльфов. В то время как сама пробуждающаяся богиня давила, пришедшего из тьмы веков рыцаря смерти и частично мертвого архимага в теле частично живого юноши. И назвать этот бой равным было достаточно сложно.

Нет, освоившийся и разогнавшийся в новом теле Мэлуи активно давил на монстра, засевшего в теле его внучки, своим безумным переплетением из магии огня и пространства. Сумеречный имперец со своими черным как ночь клинком, незаметным на фоне ночного неба, рвал ауру божественной энергии в клочья, перемещаясь короткими телепортами. Но боги тысячелетиями стояли на вершине мира не просто так. Ответы на атаки следовали стремительно и не уступали по совокупной мощи. Однако имелось между противниками ощутимое различие. Аватара питалась от стабильного и условно неисчерпаемого канала связи со своей паствой, даже не прикладывая к этому усилий, а два мертвеца были куда более ограничены в своих ресурсах. Аэлар был вынужден действовать с оглядкой на возможности тела мальчишки, а капитан Ярости не мог сражаться в полную силу без связи с кем-то из династии. И эта разница медленно, но, верно, приближала поражение последних.

Странный диалог между мертвецом и моим соседом не занял и нескольких секунд, после чего звуки внешнего мира вдруг полностью отрезало.

— Скажи мне, Гидеон, ты знаешь, что самое страшное для циркача-акробата, шагающего по канату над сценой? — голос Аэлара звучал тихо и меланхолично.

— Не знаю… Что-то естественное? Смерть, травмы?

— Ах-ха-ха, — впервые за этот страшный овеянный пожаром и омытый кровью день он искренне засмеялся. — нет, Гидеон. Эти простые и понятные страхи отмирают очень рано, ты просто привыкаешь, делаешь свою работу, отрабатываешь программу. Но их место занимает нечто другое. Акробат… да и, наверно, любой артист боится не засиять. Боится того, что зритель не оценит весь его путь и труд, пролитые кровь и слезы, собранные вместе в номере. И это по-настоящему страшно, нельзя становиться настолько зависимым от других. Нельзя допускать, чтобы чужая воля решала твою судьбу. Только твоя собственная. Двигаясь под десятками или даже тысячами взглядов, ты должен любить то, что ты делаешь, любить свой путь, свой труд, себя, — его речь постепенно становилась все тише и тише, вместе с тем, как древний маг погружался в свои воспоминания. Более того, каким-то невероятным образом даже происходящие вокруг события начали замедляться. Магия времени⁈ Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что он не замедлил ход вещей в реальности, а ускорил их внутри пространства души. — Много лет назад я не был готов это понять. Скорее даже был бесконечно далек от понимания таких, казалось бы, элементарных вещей. О, я хотел сиять. Сиять так ярко, как только смогу, приковать к себе взгляды, но не кучки зрителей под куполом родительского цирка, нет. Этого мне было мало, чтобы продолжать дышать полной грудью, мне требовалось внимание много большего числа разумных. Я пошел за ним. И самое ироничное… получил, что хотел. Годы ушли на то, чтобы подняться до звания великого магистра. Против законов нашего общества я шел вперед, собирая все новые взгляды и последователей, но в один день я осознал, что не в состоянии сделать и шага вперед. Моя магия почти начала умирать. Исследования, поиски, медитации, встречи с богами и забытыми… Целую сотню лет длилась борьба за жизнь, и именного тогда, балансируя на грани, мне снова удалось ощутить это чувство. Тонкую нить каната, грозящую порезать пятки, ветерок, гуляющий под матерчатым сводом. Ощутил себя собой! — события «снаружи» начали постепенно возвращать себе привычную скорость, а тело ощутило жар на кончиках пальцев. — Насколько же это прекрасно, Гидеон, просто быть самим собой! Я выжег это чувство в своей душе. Собрал воедино все, что узнал о мире, магии и моем положении в них и сплавил в то, что помогло мне шагнуть на ступень, название которой в переводе с нашего древнего наречия звучит как Освободившийся. Это мой третий и последний урок тебе, мальчик! Возможно, ты за него возненавидишь меня после этого, но, если выживешь, то определенно станешь сильнее. Смотри, это финальная форма моего волшебства! Лишь поняв, что только ты хозяин своей души, возможно достичь такой силы!

Жар, скопившийся на кончиках пальцев, излился в мир тонкими нитями, тут же собравшимися в клубок между ладонями моего тела. Провалившись во вспышку белого огня, Аэлар переместился за спину аватаре и положил ей руку на спину.

— Пламенный цирк!

Все вокруг поглотило пламя.

Мир изменился за долю секунды. Как только Аэлар коснулся спины аватары, ко мне вернулся контроль над телом, но вокруг определенно был не Домгандейт. Я стоял на раскинувшейся от горизонта до горизонта слегка рябящей водной глади как на твердой земле. Сверху нависли пылающие темной синевой космоса низкие, тяжелые небеса. Темный, безжизненный мир. Ни одного источника света достаточно большого не наблюдалось, что, впрочем, не мешало прекрасно видеть все вокруг.

Место отнюдь не было пустынным. Помимо меня тут находилось еще как минимум двое разумных. Призрачного великого волшебника рядом не наблюдалось, зато присутствовало целых две эльфийки. Одна была распята прямо в воздухе на какой-то странной конструкции из цепей. Абсолютно голая, она была лицом похожа на буйствующую в реальности аватару, однако тело и лицо демонстрировали следы тяжелейшего истощения. Нелегкая жизнь и тяжелые испытания явственно проступали несмываемой печатью на прекрасном лице, которому от рождения было начертано знать лишь радость.

Вторая же была хотя бы одета. Собственно, на этом любая нормальность в ней закачивалась. Чертовски высокая женщина, навскидку выше трех метров ростом, завернутая в ослепительно белые одежды, спала, обняв руками и коленями меч, сидя на воде также спокойно, как я на ней стоял. Учитывая все ранее сказанное, я, кажется, начал догадываться о сути произошедшего. Готов спорить, что ушастый старик пошел ва-банк, и в последний момент применил не только какое-то свое личное суперколдунство, но и нечто из уникального арсенала некромантов. И пусть из-за общего безумия последних часов я уже спокойно воспринимал подобные вещи, понимания, что со всем этим делать, не прибавлялось.

Первым делом я попытался подойти и снять девицу, чье тело служило сосудом для богини. К сожалению, от этой идеи пришлось отказаться. Магия повиновалась мне легко как никогда, но ни одни чары не смогли не то, что разбить цепи, на них не осталось ни следа. Даже не зазвенели. Помня о том, как сам Мэлуи оказался в моем теле, а точнее благодаря чему, напрашивался вывод, что передо мной сейчас проекции душ этих двоих. Еще одним фактором, доказывающим это, была ужасающая сила, разлитая вокруг трехметровой эльфийки. Ее концентрация была так велика, что я даже подойти к ней не мог. Царила гнетущая тишина. Ничего не происходило. В рамках эксперимента я пошел прочь от этой парочки, чтобы в неуловимый момент снова оказаться перед ними. Поэтому я решил просто последовать примеру «богини» и сам уселся на воду между ними.

Спокойствие и неестественная безмятежность момента, навивали тоску. Только что вокруг кипел бой масштабов разгара Великой Войны, а теперь я застрял как муха в капле янтаря. Мда, странные мысли лезли в голову, будучи, наверно, единственным источником хаоса в этом странном полумертвом мире. Эта ночь определенно будет иметь для меня последствия, причем не только физические. Не могу назвать себя мастером медитации или прочих историй с заглядыванием внутрь себя, но и без этого заметить, что мое сознание изменилось, было нетрудно. То возбуждение, легкость и искры безумия были мне определенно не свойственны.

Не знаю, сколько прошло времени, но тишина все-таки была нарушена шелестом одежд. Невольно я открыл глаза и увидел, что спавшая остроухая открыла глаза и осматривалась по сторонам, пока не наткнулась на меня, и наши взгляды не пересеклись. Видимо это тоже было последствием моего странного состояния, но я абсолютно не испытывал трепета перед этим существом, превосходящим меня настолько, насколько я превосхожу муравья. В томных, полузакрытых, скучающих глазах кружились тысячелетия существования. Опыт, сила и знания, которым мне было нечего противопоставить. Чего уж там, даже десяток высших магов не мог справиться с ее ослабленным воплощением. И при всем этом я чувствовал себя абсолютно спокойным.

— Rnj ns nfrjq Rfrjq ctqxfc ujl? — звук незнакомого наречия был чуждым и непонятным, а небольшие волны, расходившиеся от женщины, подхватили его и понесли вдаль, меняя и искажая еще больше.

— Не знаю, что вы говорите. Этот язык мне не знаком, — в ответ на это она удивленно наклонила голову в бок и прошлась по мне еще раз взглядом с ног до головы.

— Хм, человеческое наречие слегка изменилось за время моего сна. Кто ты такой, мальчик? Где мы? — обронила она на устаревшем диалекте языка Теократии Брейк, из осколков которой происходила моя мать.

— Я? Просто жертва обстоятельств. Где мы? По правде не знаю. А как я могу к вам обращаться?

— Очень нагло для человечишки, но ни слова лжи. Что же, склони голову, червь, перед тобой сама Лианорния! Покровительница танцующих с клинками, повелительница мечей, являющаяся под звуки битвы! Азм есмь сражение! — волна густой пропитанной солоноватым, железистым привкусом крови маны рванула во все стороны, но не достигнув меня, разошлась как вода о волнорез. — Раз здесь присутствует скованная, значит кто-то пытался воплотить мой аватар. Странно… Когда я воплощалась в последний раз? Сколько времени прошло? Почему мысли путаются… И ты, маленький дух… Почему ты кажешься таким знакомым? Одну из жертв затянуло в ритуал? Отвечай! — и снова она попыталась надавить на меня силой.

— Ну почему бы и не ответить. Воплощали вас как минимум триста лет назад. Под финал Великой Войны. Собственно, три столетия и прошло. Как я тут оказался, в двух словах и не скажешь. В общем ничего интересного. Может вы продолжите спать дальше? Призыв не удался!

— Не-е-ет. Ты лжешь мне, маленький дух. Война, да, точно, шла война! Мы победили? Почему мысли путаются? Мы собирались закончить эту войну. Или нет? Ничего не понимаю, — а вот метания божественной сущности выглядели страшно. Насколько же для почти всесильного существа абсурдна и чужда ситуация, в которой ты не понимаешь, что происходит. — помню, как мы воплотились над Белым Городом, а потом пустота. Хотя нет! Ты врешь мне, человечишка! Призыв удался, я помню куски боя, в который меня призвали мои верные слуги.В теле этого сосуда я сражалась с людишками, а потом… Некромантский выродок! Это не сорвавшийся ритуал, это ты попытался его прервать!

Момент, когда в меня полетели первые энергетические конструкции, я упустил. Не следил. Хотя скорее всего даже следи я во все глаза и во всю мощь доступной мне сенсорики, то все равно не заметил бы. Несколько тонн острой стали, напитанной божественностью под завязку, отправились навстречу с моей тушкой, на что я принял единственный логичный шаг. Побежал. Побежал так, как никогда не бежал, на всю мощь ускорения, вспоминая все, что мы с Касур тренировали на нашем полигончике, даже все что видел за последние сутки. Поначалу все шло неплохо, но со временем паттерны атак усложнялись, все чаще попадая по мне. Бесконечный и бессмысленный забег продолжался…

Почему я продолжаю бежать. Может есть смысл все просто закончить? Остановиться? На что был расчет Аэлара? Как? Как, черт возьми, я должен победить вот это! Старая сука небрежно игралась со мной, постепенно доводя до отчаяния. Уже чудо, что я продержался так долго. Думай. Думай, Гидеон. Лорд не мог запихнуть тебя сюда без малейшего намека на то, как одержать верх. Плотность атак вновь подскочила.

— Ну же двигайся глупое тело… — и каким-то чудом… Я и правда ускорился. — Ура! Продержусь еще чуть-чуть.

Будучи загнанным как дикий зверь я почти упустил этот поворотный момент. За счет чего я ускорился? Два клинка летели в меня, стремясь пронзить как шампур свежее мясо. Нужно изменить траекторию.

— Как бы мне сейчас пригодилась ступенька под ногой, — мысль. Миг. И воздух под моей ступней уплотнился до твердости стальной пластины.

Хах! Теперь я уверен, что это не случайность. Этот странный мир, окружающий нас, помогает мне. Стоило мне принять этот факт за истину, как где-то вдалеке раздался смех Аэрала. Ну конечно! Мне вдруг резко стало очень смешно. Мой дом разрушен. Планы улетели в бездну. Я даже не уверен, что получу обратно свое тело в реальности. Меня пытается убить древнее эльфийское божество, а я просто искренне и от всей широты души смеялся.

Конечно! Аэлар же первым делом рассказал мне о свойствах душ и тел некромантов. Естественно, единственным местом, где у меня были хоть малейшие шансы против этого монстра — моя собственная душа. Но даже так, рискну ли я дать ей бой? Лаврентий Анатольевич не рискнул бы. При всех своих достоинствах, а себя я всегда умел ценить, я прожил жизнь обычного человека. Может быть чуть более яркую чем у остальных, но не более. Мои действия всегда были продиктованы логикой и расчетом. Я осторожничал, планировал, думал, выжидал… Но насколько я все еще являюсь Лаврентием Морозовым? Под небесами Домгандейта прошла уже целая жизнь. Другая жизнь. Абсолютно другого человека. Много лет я гнал от себя этот факт. Не хотел разбираться с тем, а кто я такой. Не раз и не два я делал вещи, на которые раньше никогда бы не решился. Стал магом, искателем, братом. Сражался и убивал. Нужно иметь смелость признаться самому себе. У меня есть опыт, память, знания того человека, но им я более не являлся. Я — Гидеон Иргар! Маг и потомок магов, искатель, будущий путешественник… некромант! И если кто-то попытается у меня отнять это, то я отвечу ударом на удар.

Пока я витал в облаках, один из клинков хозяйки мечей таки достал меня, впечатавшись разгонным стальным прутом мне в грудь. Прыжок был прерван, превратившись в непродолжительный полет. Смех Мэлуи начал затихать, а я приземлился на воду и замер, продолжив хохотать от радости. Впервые за годы борьбы за жизнь в этом новом, чудном мире. Я. Был. Собой. Отражение моей души ожило. Картина сложилась, как если бы недостающий кусочек пазла встал на место. Ощущение собственной целостности было ни с чем не сравнимым. Радость. Экстаз. Аэлар сильно преуменьшил описание этого чувства.

— Ах-ха-ха-ха! Сука! Ах-ха-ха!

— Что, мальчишка совсем головой тронулся от страха? Не стоит, в эпоху древних королевств человека, так долго продержавшегося против меня, превозносили бы как героя даже посмертно.

Безумное отродье эльфов давно забывшее, что значит жить. Радоваться и грустить по-настоящему. Не более чем насмешка над жизнью и смертью.

— Ах-ха-ха! Чуть было не сдох, пока до меня доходило… Аэлар, старый ушастый мудрец… Не мог блин как-то проще сказать!

— Что ты несешь?

— М-м? А! Да, точно ты же еще тут. Прости, видимо я пока глуповат для таких схем. Долго соображал.

— Последние слова, малец. Ты развлек меня достаточно. Заслужил, — над моим виском зажегся огненный меч.

— Слова… все лишь слова, а что стоит за этими словами? Знаешь, в том месте, откуда я пришел, говорят: «Каждый сам кузнец своего счастья». Здесь я такого ни разу не слышал… Так что тебе наверно трудно понять… На что способна смертная душа. Взявшая в руки свою судьбу!

Я глубоко вздохнул, разом вбирая воздуха больше, чем даже в теории могло вместить мое физическое тело. На самом же деле, я потянулся разом ко всем уголкам этого места, стараясь ощутить каждый миллиметр. И в ответ на этот беззвучный призыв, из глубины вод, формирующих окружение, в меня рванул поток энергии некроса, оставшейся где-то там в бесконечно далекой реальности. Темное и безжизненное небо вспыхнуло пурпурным цветом миллиона звезд. Души всех тех, кто отдал свои жизни сегодня, были тут, здесь и сейчас, питая меня, и давая надежду. По иллюзорному небосводу бежали зеленые всполохи, а в глазах этой твари поселился страх.

— Нет… Нет. Нет. Нет! Ты не может быть как Он! Нет! — с кем бы она меня не сравнивала, но если он смог вселить в нее такой ужас, то снимаю шляпу.

Она резко взмахнула руками, воплощая сразу сотни энергетических мечей. Я чувствую, знаю положение и свойства каждого из них. Это не обычные конструкции из энергии. Каждый из них несет в себе след божественности, аспект из тех, что подвластны столь древней сущности, заведующей так любимым смертными смертоубийством. Жаль, что теперь им никогда меня не настигнуть. Щелчок пальцами и пространство вокруг меня замирает, замуровывая в себя все, что обратила против моей тушки эта тварь.

— А ведь это было близко! Старая эльфийская ты тварь! Я почти поверил… почти умер!

— Нет! Ты умрешь, умрешь! Я не дам этому миру увидеть еще одного иномирного ублюдка!

Трехметровое тело легко и непринужденно воспарило над водной гладью. Сведение рук стало триггером к следующему циклу атак. Двенадцать мечей по отдельности, испускающих мощь, перекрывающую силу великого магистра, закружились в хороводе за ее спиной, а тело потеряло молочно-белый цвет, заменив его отблеском оружейной стали.

— Как грубо, все мы смертные души в какой-то мере иномирные ублюдки. Да и ты, возможно, тоже, кто знает, кем и чем ты была до становления богом? В любом случае, я для себя решил, что шестнадцать лет до твоего появления были вполне сносными… и я бы хотел вернуть свою жизнь к тому состоянию. А это значит, что тебя и твоих прихлебателей тут быть не должно. Домгандэйт — мир без богов, дамочка. И без тебе подобных ему будет лучше.

— Глупец, ты же понимаешь, как велика разница между нами! По сравнению даже с другими смертными ты — червь. Даже твой предок не смог убить нас окончательно!

М-м, страх и отчаяние. Кто бы мне раньше сказал, что они так сладки.

— Да, ты права. Пройдет очень много времени прежде, чем я хотя бы приближусь к твоей силе. И в любой другой ситуации ты бы просто испарила меня, но не здесь и не сейчас. Не в храме моей души, над которой, так уж вышло, у некроманта полный контроль. И я могу понять, почему ты боишься. Тебя пугают знания, подобные тем, что когда-то привел в мир Немертвый император. Пугает, что они уже начали давать всходы в этом мире. Ты не знаешь, чего ожидать от существ, пришедших из мира, в котором богов сокрушили так давно, что они остались не более чем мифами. И знаешь? Бойся! Потому что на смену богам наши умы породили создания и вещи куда более жуткие. Да, их пока нет в этой реальности, но они все спят в моей душе поэтому…

Щелчок, и перемещаюсь к невольной пленнице и внучке Лорда Мэлуи. Цепи, опутывавшие ее, рвутся, и она оказывается у меня за спиной. Не хотелось бы, чтобы такая же жертва обстоятельств пострадала в ходе того, что я собираюсь сделать. А собирался я пойти на настоящее безумство. Даже со всеми преимуществами от получения полного контроля над пространством души я не знал, как мне изгнать эту тварь, не сжигая весь этот мир в огне. Решение же, к которому я пришел, лежало на поверхности. Сталью сражаются против стали. Магией сражаются против магии. Монстры сражаются с монстрами. А значит, чтобы победить монстра, нужно самому отказаться от человечности и стать монстром… ну или призвать его.

— … поэтому… Бойся!

Вся собранная сила разом испарилась, оставив мне в руках лишь тонкие нити контроля, тянущиеся в темную синеву вод. Туда, где по моей воле воплощалось существо, возможно, никогда не существовавшие за пределами больной фантазии земных писателей. Гигантский пылающий глаз зажегся под парящей богиней. На доли секунды он задержался на ней, чтобы сразу сместиться ко мне. Пугающий до дрожи и холода в костях голос раздался у меня в голове.

–̵̨̲̺̂͘͠ ̷̨͙͖̑̊͐̀ͅН̷̘̬̦͖͊е̷͙̋̈́̑̅ ̵͍̟͚̣̊̈́̃̋п̵̺́̚͝о̴̮́л̸̦̫̈͝у̸͓̎ч̶͓̗͕͐и̶̨̪̙̏̎̊т̴̯̺̣̠͌с̴͉̓̂я̴̡͍̜̼̀/̶͓̦̀̿̒н̵̢̼̣̺̋̽е̷̣͆͐͝ ̶̧̧̖̪͑̈́ӱ̷̛̟͔̈́̔д̸͈̦̒̾͝а̷̡̤͚̍̂̓͘͜с̶͇͍͙̍̂͊͝т̶̞̱̖̗̉̽с̴̬̥̰͆́я̸̗̗͐̏̋/̸̠̥̖͖́ ̴̣͎̌͌̄͘б̶̝̜̓̔̉̒е̶̡̻̩͈̑̔͒с̴̢̮̭̤̃̐с̵̡͗м̷̣̻̥̉̅̍ы̸̖̓̆̆͑с̷̗̻̯̑̏̕л̶̛͎̫͔̓е̷̢̩̤͇͌̀̏́н̵͙̹́̄н̵̹̤̉̾̏͜о̶̗͊̑,̸̹̟͛ ̷̜̜͊̊м̵̪́͌̏̈а̸̺̪̘̀ͅг̸͖̰͈͌͗̑͝/̴̬͠н̶̱̖̘͑̈́е̷͓̋к̷̗̯͎̙̊́р̵̛̈̅ͅо̶̥͍͔̅͒́͗м̴̢̳̯͔̎̾а̷̦̜͍̺͊̂̅̐н̸̞̠͔̆͛̌т̶̜̓/̶̙̾м̸͖̩̤̐̆̍̓л̶̹̏̅͆̚а̷͈̥̽̏̓͠д̷̡̟͊ш̶̨̀̓̿̾ѝ̷̜͔͙й̷͚̈̾̅͜͝/̵̩̙͑̂̋л̴͙͊͗̆и̵̧̖̥̲̓͘ч̴̗̲̬̬͐̿̚и̶̨͓̾̎̑н̸̨͙͔̔́к̵͓̥͚̜̋͋̕а̶̻̇͒̄͜ͅ ̸͙̞̅с̷̻͋͑т̸̥̒р̸̨̺͋а̷͔̖̉̎̕н̶̖̣̈́̎̚н̴̧̟͍̳̑̿и̷͈̓к̵̨̦̲͔̊̍̂̂а̵̣͍͈́͌̈́̕.̷̺̆̈ ̶̭̠͒̑̈́Д̸̢̀͠а̵̰͇͘ж̶̱̝̞͘е̴̩̪̺͇̂ ̸̢̤̙̖̈́̑͐̃д̵̬̻͓͒̐у̷̘̍ш̴͖͊/̶̧̡̳̅͂̈с̷̹̹̋у̴̘̯͑̑̿̐т̷̺̩̀ӥ̵͚̲̰̈̀/̷̝̬͇͚͑̈́с̶̨̫̱̾͂͠ё̷̩̣̗͍́̎̎̒р̴̻͂̈́͒д̸̢̫̯͉̎̒е̴̺̤̟̭͛̍ц̴̛̘͖̈̆͝ ̵̧͕̐в̶̘͕̪̟̅̀̊с̵̺͍̊̐̾̚е̸͈̹̔͜ͅх̴̞͗ ̵̘̻͂ӱ̵͕̣́͋м̷͔̬̝̊̒͋е̴͖̉р̴̞̳͝ш̵̧͈̱̽̊̄й̵̧̱͂͘х̷̱̟̜̔̽̔ ̵̱̹̻̍̉т̸̰̳̺̾̏͠у̶͚̯̬͊̓̕т̸͈͚͈̏̓̋ͅ/̸͚̈̀з̴̹̔̆̈̓д̸̲̊е̷̧̛̜̹̭͛̆̔с̷͍͙̖̣͂̉̓ь̸̭̖͓͒̏̀̊/̴̡̦̀̅͋̍в̴̢̛͓̯̍̕͠ ̸̡͚̮͂̿͠э̵̡̧̥̼́̂̕̕т̶͕̞͔͗̌о̵̼̳̃м̷͔͈̯̭͋̈ ̴̺̉́̄̚м̷̰͎͕̾и̵͍̲̱͐̿́р̴͈̼̬̀͜͝ё̵̟͕̭̤́ ̵͇͇̠͒н̴͙͈̎̍̃̿е̸̻̓͒͆ͅ ̴̧̣͑́͘ͅх̵͔̠̆̕в̶͈̻̫̦̓̍а̷̻̻͎̀̒̊͑т̷̢̳̦̣͑͊͂͒и̶̡̛̰͊̎͠т̴̧̖̞̗̚,̷͇̦̼͈̏̿̇ ̸̡̛̳͆͊͂ч̴̘̜̩͛̅̿̏т̵͇̣͎͛͐̈о̶̖̼͓͒б̷̱͖̃͋͂ы̸̙̾ ̷̭͔͂̍п̷̖͈̉̕р̵̨̺̯̯̓͗̕ӥ̴̡̢̲́̚з̷͓͂̀̈́в̴͇͍̬͋͊а̸̡̢̛͓̀̍̐т̴̹̫͋̓ь̴̧̥̺͑̈́̀͘/̷̻̤͛͛п̴̬͉̝̇̀̀ͅо̴̳͍̺̄̌̅д̶͇̯̠̆̈́̀ч̸̢̧̧̼͒͠и̶͙̙̦͇̎̾̇н̷̢͙̾й̵͇͍͍̞͝т̸̛̠̆͛̕ь̷̼̰̻͎͆͗͌̑/̵̳͕͙̇п̴̥͊̐̈́о̷̪̹̺̎̒̒͑͜п̶̗̮̏р̸̝̞̕о̷̨̨̠͑с̶̱͇̀̾̅͠и̷̟͛̊т̴̨͇͖́͆̅͝ь̷̙̳̳̈́ ̸̼̪̌̈м̸̥͙̐̃е̴̥̺̓͂н̴̡͉̯̠̄̉̄͝я̷̼̳́ ̸̟̕я̵̖͓͒͋̀̿в̸̘͖̈́̓̍и̷͖͉̤̰͋̒͆̕т̵̝̏̾͛ь̷̜̭͊̓̅̀с̶̣͚̎̿̕я̵̢̲̦̋̅̉ ̵͇̘̟͎̿͐л̶̧̛̺̩̈́͊и̸̲̳̿̂̓̓ӵ̶̲̝̪н̶̜̻͚̊̈́̋͒о̸̯͈̅͂̂.̵̭͈̩̫́ ̶̝̀̿͒В̷̜̓̓̋͘п̵̧̠͉͒͑͝р̸͔̺̰̑̔о̷̢͙͍͍̊͊̓̈́ӵ̴̢̲͙́̿е̷̢̤̯̇м̸̯̰̍̈̚/̴̧̤͍̦̔̂о̴̳́̔̒д̸͇̭͒̇н̴̻̂̈͘̕а̵̢̱̜͉́͐͒͝к̸̻͙̜̓о̸̼̺̣͎̓,̶̧̢͔́̀́͠ ̷̧̨̼͔͗͛м̶͔̈́̔͒͌н̸̺͖̮̌̈́ѐ̴̥̦ ̸̭̓̿̌н̵̣̹̾͒͜р̴͉͌͜а̴̹̮̐̍͆͝в̸̰̆и̵̫̙̬̑͗ͅт̶̦̪̼͎̅͗с̷̡̤̩̼̄я̵̠̼̑͘ ̸̥̮̫͇̀̈͒͝т̷̛̖̋̄͘в̸̯̬̈̒̋̆о̷̭̻͍̹̄́̏̂й̷͎̟̌ ̵͖̀͆̌х̵̛̛̤̣̽͐а̸̨̮̘͊̈́̔о̷̝͂с̴͓͇̮̈́̔͠/̶̯͕̠̭͌̚̕̕в̸̙̲̝̦͋о̸͎̮̙̄͝л̵͈̈̔н̵̞̌ӹ̴̘̥̞̱̀͑/̸͈̰̮̉п̷̗̭̹̟͗у̵̺̯͌̒͊т̶̛̭̻͚̤̋̕ь̸̺̦̣͑́,̵̨͉͗͗̄̏͜ ̷͚̠̘̏т̷̮̪̪̇͠а̵͈̂̈́̃͝к̸̞͙͕̀ ̵̲̾̔͜ч̶̥͗̉̔т̶̰̠̞̟́͗̇͐о̴̢͕̜͒ ̷̡͓̟̈́̅т̴̬͉̖͘е̶̡̯̠̘̔̆͂н̷̨͎̜̬͗͆̈́͗и̷͍͋/̵̖̤͎͂͋̅о̶̄͜͝т̷͇̩̰̮͐̑̀б̶͚͉̑͋̀л̶̰͈̤̒ͅе̴̦̍̽͂͜с̴̬̉̊̃͛к̶̦̠̒̓а̷͎͉́̆̀͝ ̵̼͋͑̄̕м̴̢̢̛̬͌о̵̙̹̖̌̑е̵̪̱̮͂͒й̶̤͖͇͍̈́̾/̸̢̺͔̆͑̚͜͠м̸͈̆͐о̷͇͖̯͌̽̓͋е̷̢̱̪̠̒г̵͖̼̘̥̑̂̅͗о̸̻̑ ̶̫̃т̵͖̰͗̎͘е̵͍̌н̶̧̢̬͎̈́̄̔̓ӥ̷̘́̔/̴̡̲̏̆̓͠о̷̰̥̒̎̈́̽т̴̺̖̗̤̈́̆б̴̺̖̻̽̋͘л̷͇̦̏̒̈́̒е̷̢̘̎͗͝ͅс̷̛̦̠̣͇̑к̸̙̱͙̒а̷̞̣̖̤̀ ̵͖̓́̕͜х̸̝͊в̸̝̤̇а̵̘̗͙͎͆͗т̶̢͕͈̋́и̴̩͉̂͗т̸͕̻̜̀,̶͇̭̬̅́̓͗ ̸̙͋̿ч̵͎͈̫̔͒̀͝ͅт̶̘̱͊ͅо̴̗̲͖̜͒͌͌̚б̴̧͠ы̵̨̒́ ̴̗̭̗̔̈̚͘͜у̵̨̮̽̓̽̀б̷̩͎͙̳̉͗͌р̴̡͌́̀̂а̵̘͈̞̤̐̈́̅͝т̵͇̺̎͒̀͗ь̷̻̓ ̶͇̓̋̾т̶̥̦̂͂͗в̶̜̎̈́о̵͙̗̆͛̕ю̷̺̻͒͐ ̴̻͙̓̎̽͆п̴̼̹͚̜͆о̵̤̺̃͒͌̆м̸̮̳̯̱͌̏͠͝е̶̨̞̽͛̀х̴̬̣͒͊͜у̵̘̓̒/̶̪̠͍͊͗́͜в̵̨̉́р̶̧̲̙̟̔а̸̮͆̑͠г̷͓̟̰̑́а̴̠͆̓/̶̪̖̫͑̈́з̷͍͆̚͝а̴̭̀̽̿н̵̘͓̍̏о̴͖̜̕͝з̶̡̲̽̏͗у̶̧͖̎͑͛͘ͅ.̸͈̓͑ ̵̜̬̗̆̅ ̷̰͙̌̚

Слова отзвучали набатом. Те нити, что связывали меня с тем древним ужасом, к которому я воззвал, лопнули, не в силах сдержать даже толику мощи этого существа. Но это было и неважно, ведь дело было уже сделано. Отвратительная волна постоянно меняющейся, гниющей, разлагающейся и тут же восстанавливающейся плоти поднялась из воды, своими щупальцами атакуя богиню. Раскрутившиеся в сплошной диск мечи рубили и кромсали ее. Сила той, что повелевает орудиями убийства сжалась в точку, по капле призывая эссенцию самого понятия умерщвления врага. Но тени бездушного существа было все равно. Ураган хаоса поглотил ее, перемалывая и заставляя потерять контроль.

Вдруг она хлопнула в ладоши и уничтожила большую часть атакующей ее биомассы. Но у всего есть своя цена. Богиня, более чем достойная этого звания, была слишком ограничена в моей душе, и этот ход перенапряг питающий ее канал. Страх и ненависть сменились жуткой болью.

— Не знаю, сколько лет на это уйдет, но я найду тебя в реальности и обреку на вечные муки, — прокричала Лианорния, прежде чем ее поглотила стена плоти.

— Могу только надеяться, что это случится нескоро… — прошептал я, смотря на приближающуюся ко мне волну. Сознание померкло.

Множество факторов определяют положение границы между победой и поражением. Сколько бы планов ни строили люди и нелюди, сколько бы ни пережигали свои жизни в попытках приподнять полог грядущего… череда абсолютно не связанных между собой и не подконтрольных сторонней воле событий сплетается в единый узор реальности. Гидеон и Аэлар, с головой бросаясь в гущу сражения, не знали, что храбрый, одинокий корабль «Покоритель Бури» пожертвовал собой, нанеся магическому древу ничтожный, по меркам мэллорна урон. Жрецы, оставшиеся в плавучей крепости поддерживать ритуал призыва аватары, тоже внесли свою лепту. Они относились к новому поколению служителей культа, учившемуся под руководством единиц из тех, кто пережил великую жатву, не узнали в свое время какие пагубные воздействия может иметь повреждение внешних оболочек древа. А женщина, эоны назад взявшая из выжженной до жирной золы земли отцовский охотничий нож, поклявшаяся отомстить, и давно забывшая, что значит бояться… не предполагала, что иногда чем больше ты борешься, тем сильнее проваливаешься в зыбучие пески…

И это лишь верхушка непознаваемой игры реальности. Пойди хоть что-то из тысяч мелких событий по другому пути, и история была бы совсем другой. К счастью или, к сожалению, история не терпит сослагательного наклонения. Энергия, высвободившаяся при изгнании богини из тела ее невольного вместилища, не ударила по молодому магу или юной эльфийке. По нитями связи она устремилась туда, где произошел основной разрыв этой самой связи. К Древу Маны.

Поэтому, когда пламенный цирк прекратил свое действие, Аэлар Мэлуи в последние мгновения своей не-жизни увидел перекошенное от злобы лицо предавшего его сына, умиротворенную мордашку внучки, которую он ни разу в жизни не видел, наполненные слезами глаза ученика и печаль на лице одного из тех немногих, кого он мог бы назвать другом.

Из последних сил, оставшихся в распадающейся на лоскуты души, архимаг подлетел к немертвому воину и передал ему в руки последнюю из тех, кто нес его кровь.

— Позаботься о них… Моя внучка… вверяю ее жизнь в твои руки. А парень, хах, из него определенно выйдет толк. Даже жаль, что для меня это конец, и я не увижу, как высоко они взлетят…

— Смерть — это еще не конец, старый враг.

— Да, ты как всегда прав. Смерть — это еще не конец, старый друг.

Душа архимага покинула тело юноши и распалась снопом искр, оставив после себя лишь незримое для всех кроме, разве что, старейших сущностей мультивселенной ядро, вернувшееся в бесконечной поток душ.

Глаза я открыл в кромешной темноте. Тело явно лежало на чем-то мягком, а сама кровать мерно покачивалась. Или не кровать? Через несколько мгновений я осознал, что покачивалась не мое лежбище, а все помещение, чем бы оно ни было. Хотя, почти наверняка, это была каюта на корабле, за сотни часов, проведенных мной в море, я безошибочно мог понять, что нахожусь на воде. Дезориентация первых секунд легко объяснялась длительным пребыванием без сознания. А как я, собственно, тут оказался? И где я, черт побери?

В голову словно воткнули раскаленную иглу. Все события, начиная от второго спуска в Ауразионское подземелье, до боя с ни много ни мало эльфийской богиней, вереницей возникли перед моими глазами. От серии скоростными поездами промчавшихся от макушки до пяток импульсов боли тело выгнуло дугой, а я схватился за голову. Что могу сказать, фатальная ошибка. Тело было задеревеневшим, и от попыток движения боль лишь приумножилась. Почти снова провалившись в беспамятство, я инстинктивно запустил некромантскую медитативную формулу. Волны спокойствия от объемной руны, существующей то ли в моем воображении, то ли в том пространстве души, начали расходиться по естеству, даря покой и спокойствие. Сознание постепенно прояснилось, и, отдышавшись, я начал попытки анализировать окружение.

В моем временном пристанище было сразу несколько странностей. Первым, что выцепили обострившиеся в кромешной темноте органы чувств, после качки стало отсутствие запахов. Не считая запаха моего тела и пота, каюта была абсолютно стерильной. В каюте на корабле — плавучей груде дерева или металла, в которой просто невозможно спастись от вездесущего запаха моря. И это было не замещение природных ароматов химией или алхимией, нет. Запахи отсутствовали. Достигнуть такого можно только очень специфическими чарами из раздела аэромантии, на которые на судах обычно не тратятся.

Вторым лишь с небольшим отрывом шло отсутствие звуков. Ни всплесков волн, ни криков команды, ни бой склянок, ничего из того, что сопровождает жизнь корабля, не пробивалось внутрь. Ну и наконец самое пугающее открытие. За стенки комнаты не пробивалась мана. Да, собравшись с силами я начал обследовать ее с помощью магии. Простейшие чары воздуха и нейтрального спектра отозвались очень легко, и столь же легко уперлись в границы. Нечто в стенах полностью изолировало внутреннее пространство от связи с остальными помещениями. И все указывало на то, что я нахожусь либо в карцере, либо в изоляторе, вот только условия были уж больно комфортными. Моя сенсорика пусть и не покидала пределы кельи, но все еще могла полностью охватить внутренности. Моим ложем являлась достаточно большая двуспальная кровать, прикрученная к полу через закладные детали. Стены и потолок особенного интереса не представляли, будучи обычными стальными перегородками, обитыми имитирующим дерево материалом. А вот пол, вернее то, что на нем изображено, был достоин внимания. По ровной стальной пластине тянулась тонкая вязь линий и знаков с такой плотностью, что одним только чувством маны считать изображение было невозможно. Однако легко читалось, что центр кровати, а если быть точным, то я сам был фокусировочной точкой ритуала, который, судя по всему, уже завершился.

Пока что вопросов становилось лишь больше. Однако я все еще был жив, хотя последнее воспоминание однозначно предвещало моей тушке падение с пары километров прямиком в воду, что гарантированно отправило бы меня снова прокатиться на поезде перерождения. Тем не менее тушка была в целом в порядке. Чем дольше я лежал и практиковал медитацию некромантов, тем легче мне становилось. Через пару кругов повторения полного цикла дыхательных упражнений, приготовившись к новому кругу боли, я приподнялся на руках и постарался разместиться в койке полусидя. Против всех ожиданий боли не последовало, и я лишний раз убедился в приемлемости моего самочувствия. Усилием воли сконденсировавшаяся вокруг ладони вода, окрасилась зеленым светом целебной мистерии и юрким зверьком оббежала мое тело.

Тело и правда было в порядке, хотя и слегка истощенным. Даже тонкие оболочки радовали стабильно хорошим состоянием и сверх того ощутимым приростом энергоемкости. Пребывание в моем теле души целого архимага не осталось без последствий. Помнится, он поначалу жаловался на тесноту моего тела? Мне же, с имеющимся у меня контролем, предстояло разобраться с тем, что оно ощущалось слегка великоватым… Это было не единственным изменением. Даже без света я теперь знал, что мое тело получило несколько новых шрамов. Пальцы рук окольцовывали ожоговые шрамы — наследие от применения «Пламенного цирка», чем бы он ни был. На виске и на груди появились длинные, толстые, зарубцевавшиеся шрамы, перекочевавшие в реальность после моего противостояния с Повелительницей мечей.

— Ладно, пережил встречу с божеством… Подъем с кровати точно переживу!

Подбодрив себя, я сначала сел в кровати, а затем и спустил босые ноги на холодный пол. Давно остывший металл, отдавший все крохи тепла и волшебства, обжег пятки. Я же упрямо продолжил движение. Шорох простыней, бинтов, опутывающих мое тело и безразмерной робы, служившей мне одеждой, наполнили комнату. Путь до двери составил всего несколько шагов, после чего осталось только нащупать ручку и потянуть ее. Удивившись тому факту, что мое пристанище не было заперто, решительно шагнул в освещенный зеленоватым светом фонарей коридор, где меня уже ждали.

— С пробуждением, господин Иргар. Я третий помощник капитана данного корабля. У меня приказ проводить вас на палубу.

Говоривший был высоким худощавым бледным мужчиной, в тяжелом латном доспехе. Еще что-то? А, ну еще стоит отметить следующую деталь. Он был мертв. Определенно, точно и, что-то мне подсказывало, о-о-очень давно. Некрос так плотно пропитал его тело, что сомнений в этом не оставалось. При этом губительная для живых энергия не фонила во все стороны, как у стихийной нежити, а бесперебойно и структурировано циркулировала внутри. Общая энергоемкость же, если так можно сказать, уравнивала его с могущественным воином или магом. В общем крайне опасный тип. Сопротивляться такому в узком пространстве желания не было ни малейшего, так что я кивнул и последовал за ним.

Сеть темных коридоров неопределенного размера (в пространстве творилось нечто странное, казалось, что стена находится в считанных сантиметрах от меня, однако сколько бы я к ней не тянулся, коснуться не получалось) вывела меня и моего бледнолицего сопровождающего к лестнице, ведущей на верхнюю палубу. Люк, перекрывавший проход, не устоял перед волей мертвеца, и был легко откинут в сторону, впуская внутрь лучи закатного солнца. Щурясь от затопляющего все и вся света, я поднялся наверх. Тут в нос уже ударило полное многообразие звуков и запахов моря. Корабль бодро шел вперед, разрезая носом высокие волны, неумолимо приближаясь к своей цели.

В солнечном гало на носу корабля виднелось несколько силуэтов, которые, завидев меня, сами рванули ко мне. Стук подошв о стальную обивку палубы неумолимо приближался, и через несколько секунд я оказался заключен в тройные объятие. Мама (после открывшейся мне в бою истины я наконец смог называть Элару так, не кривя душой), сестра и Касур обнимали.

— Три месяца… три месяца ты был в целебном сне, — сквозь слезы прошептала мама. — мы так боялись, что ты не очнешься…

— Все хорошо. Я тут. С вами… — отвечал я, гладя своих родных по спинам. — Вот только где мы? И что произошло за эти три месяца?

— Рад, что наконец-то могу приветствовать вас, как полагается, на борту Имперского Крейсера «Ярость», наследник, — опередил ответ семьи суровый голос, раздавшийся откуда-то сбоку.

Повернув голову, не разрывая объятий, я увидел того же белокожего, черноволосого мужчину, что сражался с нами в небе над Ауразионом. За ним выстроившись в почетный караул за его спиной замерла десятка немертвых в полных латных доспехах, среди которых я узнал и своего провожатого. Их лидер тем временем продолжил.

— Меня зовут Корвус Обри, я капитан этого корабля. Ваше восстановление заняло некоторое время, но зато вы полностью избежали последствий от вселения целого архимага, ну, и не заметили дорогу до цели. Понимаю, у вас наверняка много вопросов, и все ответы вы получите там…

То ли все было подстроено, то ли это было действительно стечение обстоятельств, но в эту секунду мы пересекли некую незримую границу, прошедшуюся по коже тысячей холодных игл некроса. Солнце затенилось, а там, где только что было лишь море, возникла башня из белого камня, возвышающаяся над каменными скалами.

— … Добро пожаловать в исследовательский-тренировочный пост номер шесть. Иргиндор!