Во власти греха

Глава 26

Часы на каминной полке пробили час ночи, когда у дома остановилась карета. Сев, затаив дыхание, ждал у окна, чтобы увидеть прибывшего. Спустя мгновение из кареты вышел Малкольм, и принц подал сигнал слугам, скрывавшимся за изгородью и вдоль боковой стены дома.

Они бросились вперед и, следуя приказу хозяина, сначала стащили с козел кучера: Сев хотел быть уверен, что тот не скроется в ночи, если вдруг Малкольм продемонстрирует свою несговорчивость.

Принц выбежал из гостиной, Джек Хадли и Клео поспешили следом, и вместе они спустились в фойе.

Малкольм пытался вырваться из рук своих захватчиков.

– Отпустите меня немедленно! Что происходит? – Взгляд его остановился на Севастьяне. – Кузен! Какого черта здесь творится? Прикажи этим негодяям меня отпустить!

Когда Сев твердым шагом стал подходить ближе, в Малкольме проснулась тревога, а от того, что он прочел по лицу брата, глаза его округлились.

– Где она? – резко спросил Сев.

– О ком ты говоришь? Где кто?

Мышцы на руках Сева напряглись. Внутри забушевала дикая ярость.

– Спрашиваю в последний раз: где Грир?

Малкольм замотал было головой, но перестал. Постоял немного молча, задумчиво склонив голову на бок, и, словно снизойдя до правды, ухмыльнулся:

– Там, где ты ее никогда не найдешь.

Сев бросился, рыча, как дикий зверь, и выдернул Малкольма из рук удерживающих его конюхов.

С грохотом они повалились на паркетный пол. Сев оседлал Малкольма и принялся бить снова и снова, пока не онемели руки, а пальцы не стали влажными от крови, да так и молотил, пока несколько слуг не вмешались и не оттащили его от брата.

– Где она? – орал Сев, ярость и отчаяние жгли грудь, так сжимали легкие, что каждый вдох доставлял боль и страдание. Та же боль терзала все тело.

Малкольм захохотал, как безумный, и пошатываясь поднялся на ноги. Он прижал ладонь к носу, из которого хлестала кровь.

– Удачи тебе в поисках.

Сев кинулся на него и схватил, готовый разорвать на части, но тот увернулся и выскочил за дверь.

Принц бросился следом.

Малкольм обернулся, все еще безумно хохоча:

– Полагаю, тебе придется снова искать невесту! Уверен, это подтвердит твое немалое мастерство, учитывая нынешнюю…

Малкольм не договорил: последние слова перешли в крик, который разлетелся в холодной ночи, когда он выбежал навстречу несущейся карете.

Негодяй упал под лошадиные ноги и вращающиеся колеса. Лошади хрипло ржали, топча его копытами.

Через несколько метров экипаж замедлил ход, но взгляд Севастьяна остался прикован к неподвижному изувеченному телу посреди улицы. Он первым добрался до места происшествия. Вскоре присоединились другие, привлеченные отвратительным зрелищем, словно мотыльки ярким пламенем.

Сев смотрел в пустые, невидящие глаза своего кузена и не чувствовал ничего. Ему не было жаль ублюдка, который украл у него Грир… и вполне возможно убил. Принц ничего не чувствовал.

Дрожа всем телом, он глотнул ледяной воздух и повернул обратно к дому. Из соседних домов выходили люди, толпа желающих собственными глазами увидеть мертвое тело заполнила улицу.

Вдруг Сев вспомнил о кучере и поспешил назад, не желая признавать, что Грир больше нет, что она потеряна для него и этого мира. Взлетев по лестнице, принц пробился сквозь толпу слуг и с облегчением увидел кучера на месте: ему не удалось улизнуть в неразберихе.

Сев схватил его за грудки и притянул к своему лицу.

– Где она? Куда ты их возил? – Он хорошенько тряхнул слугу. – Если не хочешь, чтобы я придушил тебя на месте, ты сейчас же отвезешь меня туда.

Кучер в отчаянии кивнул, беспомощно размахивая руками.

– Хорошо. Мне не нужны неприятности. Мы ездили в коттедж, в старый охотничий дом прямо за городом.

Сев кивнул, сердце щемило от боли. Он отказывался верить, что Грир больше нет, что он ее потерял. Он должен сам ее увидеть… собственными руками прикоснуться к бездыханному телу, прежде чем отпустить.

Но и тогда… он никогда не сможет ее отпустить.

Грир пришла в себя от холода, что сковывал ее тяжелым саваном, из которого не сбежать. Держал, как худший из кошмаров. Дрожа, она разомкнула отяжелевшие веки и всмотрелась в предрассветный сумрак. Свет был неярким, но все равно пришлось зажмуриться. Острая пронизывающая боль терзала все тело. Не осталось ни единого места, свободного от этой боли.

Последним воспоминанием была темная комната и ночь… и она сама, мчащаяся навстречу собственной смерти.

От этого видения Грир приподнялась, но каждый нерв в теле закричал, протестуя. Она повалилась обратно и расцарапала щеку о грубую землю. Грир зашипела, почувствовав новый укол боли, но подумала, что должна быть рада.

Должна быть рада, ведь осталась жива и еще может что-то чувствовать.

Тяжело дыша, она осмотрелась. В воздухе клубился холодный туман, похожий на дым, и Грир ничего не увидела, за исключением бесконечного серого неба и маленькой полоски жесткой земли, на которой съежилась.

Она перекатилась на спину и посмотрела наверх, проведя взглядом по сплошной каменистой стене справа.

Это оттуда она упала?

Тогда действительно чудо, что осталась жива.

Несколько минут Грир лежала, слушая завывание ветра и гомон птиц вдалеке. Набухшие животы облаков грозили пролиться дождем или просыпаться снегом.

Собравшись с силами, ритмично вдыхая и выдыхая, Грир наконец снова поднялась. Пока она усаживалась, от боли напряглась каждая мышца тела. Сквозь зубы вырывалось шипение.

Грир осмотрела себя, оценивая полученные травмы. Когда пошевелила правой лодыжкой, то от резко ударившей боли вздрогнула и прикусила губу. Вряд ли удастся встать без посторонней помощи.

На окровавленных руках она подползла к месту, где обрывалась и исчезала земля и посмотрела на обрыв.

Далеко внизу между берегов, укрытых снегом и засохшей травой, протекал крошечный ручеек. Ей ни за что не выжить на этом выступе. Спуститься вниз тоже не выйдет, равно как и забраться наверх. Отчаяние грозило поглотить ее, но она не поддалась.

Даже столкнувшись со столь мрачным развитием событий, Грир все равно огляделась вокруг, будто ожидала найти другой способ выбраться. Что-нибудь, любую возможность сбежать из этого кошмара. Это не ее судьба. Она, Грир Хадли, не может умереть вот так.

Ветер усилился, хлестал ее, съежившуюся на маленькой полоске земли. Если бы не этот выступ, то она бы разбилась насмерть.

Грир смахнула с лица спутавшиеся пряди волос и замотала головой, пытаясь избавиться от горячего прилива паники, готового захлестнуть ее всю.

«Ты не должна умереть. Не здесь и не так».

Но, несмотря на свои отважные мысли, Грир все же дрожала от страха. Поднеся ладони к губам, она закричала:

– Эй! Помогите, кто-нибудь!

Нет ответа.

От крика умолкли птицы. Грир звала помощь снова и снова. В конце концов она охрипла, а язык отяжелел и пересох во рту.

Казалось, ветер задул еще сильнее. Его одинокий вой усиливал страх, что никто не найдет ее здесь. Она сгниет на этом маленьком, выступающем из утеса клочке земли.

Грир подавила рыдания и сморгнула обжигающие глаза слезы. Годы спустя обнаружат лишь кости без единого намека на то, кому они принадлежали.

Она свернулась калачиком, плотнее закуталась в обрывки плаща и поклялась держаться и не позволять отчаянию овладеть ею даже сейчас, когда спасение казалось таким же недостижимым и слабым, как мерцающие звезды.

– Грир! – снова позвал Сев, пробираясь по лесу, окружавшему маленький охотничий домик, куда его привез кучер. Конечно же, внутри было пусто, дверь настежь распахнута, словно последние постояльцы покидали его в спешке.

Севастьян не один выкрикивал ее имя. Его крик эхом разносился между деревьев, обвивался вокруг темных узловатых ветвей и в вихрях ветра уносился прочь. Больше тридцати слуг, его и Джека, разбрелись по густому лесу в поисках пленницы.

Сев продвигался быстро, напряженным взглядом он всматривался в каждый куст, каждую ветку, ища ее следы – мельчайшие свидетельства того, что она проходила в этом месте. Если Грир здесь была, он ее найдет.

Рядом тяжело шагала Клео, одетая в простое шерстяное платье и тяжелые ботинки, она часто дышала, но держалась превосходно. Голос звучал хрипло, когда она выкрикивала имя сестры.

– Смотрите! Сюда! – закричал Джек недалеко от них.

Сев бросился вперед и внимательно осмотрел лоскут ткани, который Джек снял с колючего куста.

Сбоку подошла Клео и взяла обрывок материи, чтобы изучить.

– Похоже на клочок от плаща Грир.

Как гончая на запах, Сев устремился вперед, он почти бежал сквозь деревья, зовя Грир. Внезапно он остановился, подойдя к тому самому месту, где земля неожиданно обрывалась. Сердце в груди замерло, когда носок сапога коснулся края обрыва.

Вскоре подошли другие. Как и Сев, они смотрели то вправо, то влево. Но перед ними простирались лишь пустота и воздух. Отсюда не было пути вперед. Можно было только вернуться назад или же… упасть вниз.

– О, Грир, – прошептала Клео.

Джек выругался.

Сев тут же представил Грир, ее яркие веснушки, выделяющиеся на испуганном лице, когда она бежала в ночи, преследуемая Малкольмом. В темноте она ничего не видела перед собой. У нее не было времени остановиться…

Запрокинув голову к небу, Севастьян закричал. Птицы в испуге разлетелись с безмолвных деревьев. Никто вокруг не издал ни звука.

Клео положила руку ему на плечо, Сев вздрогнул, борясь с яростным порывом стряхнуть ее и самому броситься с утеса, чтобы не чувствовать этой боли. Этого раздирающего на куски горя.

– Эй!

Он замер и повернул голову на слабый голос.

Вот он послышался снова, далекий… и знакомый, пронизанный страхом, похожим на тот, что мгновение назад целиком охватил Сева.

– Эй! Помогите! Помогите мне!

Севастьян упал на колени и посмотрел через край, вцепившись пальцами в грубую землю.

– Грир! Ты там?!

– Сев! Сев! – Его имя прозвучало искаженно и неясно от ее рыданий. – Я здесь, внизу! На выступе.

Он заметил ее в добрых тридцати пяти метрах внизу, перепачканную и оборванную, но живую. Она лежала на узкой полоске земли, выступающей из утеса. Внутри все перевернулась от того, каким ненадежным было ее положение. Выступ мог не выдержать и обвалиться в любое время, приведя любимую к смерти.

– Не шевелись! Замри и не двигайся! Понимаешь меня?

Не дожидаясь ответа, принц повернулся и крикнул собравшимся слугам, чтобы принесли веревку. Несколько мужчин развернулись и побежали обратно в лес к домику.

Время тянулось бесконечно долго, пока Сев ждал их возвращения.

– Грир! Ты ранена? – крикнул Сев.

– Я повредила лодыжку! Не могу встать.

Сев мрачно кивнул. Лодыжку можно вылечить. Нужно только поднять Грир на твердую землю, тогда он сможет согреть ее в своих объятьях, сможет вечно защищать.

Мужчины вернулись с веревкой. Севастьян обвязал ее вокруг талии так крепко, как только мог.

– Ваше высочество, может быть, я полезу? – вызвался конюх.

Сев резко мотнул головой:

– Нет, пойду я. – Он не доверит судьбу Грир никому другому.

– Слушаюсь, ваше высочество, – кивнул конюх.

Сев встал на краю утеса.

Расставив ноги для опоры, он, полностью согласный рискнуть своей жизнью, если это спасет Грир, крепко держался за веревку, пока его опускали вниз.