Дружба и мертвые рыбы

Олловейн достиг большого озера в центре Небесного зала и стал смотреть наверх, на Магдан Фалах. Где же она? У кого бы ни спрашивал он о Линдвин, все уходили от ответа или пожимали плечами. Она была недалеко. Филангана не покидала. Он чувствовал, что она рядом. Иногда она ему даже снилась.

Какая чушь! У него нет магического дара. Как он может ощутить, что она рядом? Желаемое за действительное! Он просто не хочет понять, что она обманула его. Она украла камень альвов и сбежала.

Олловейн догадывался, что это тоже неправда. Он поглядел на мост. Чего бы он не отдал за то, чтобы снова стоять рядом с ней там, наверху! Ощутить мягкое касание ее рук. Сердцем он чувствовал, что она не обманула. Ландоран знает, где она. Она решилась на какую-то глупую сделку с отцом, чтобы он помог ей соблазнить его. Если бы она пришла к нему, не подсылая сначала Люсиллу!

Олловейн провел пальцами по белоснежным цветкам лотоса. Тяжелый цветочный аромат висел над водой. Стояла давящая жара. Линдвин была права. Он никогда не подпустил бы ее к себе. Ей пришлось завязать ему глаза, чтобы он смог последовать зову своего сердца. Каким же он был дураком!

Топот подков заставил Олловейна прислушаться. По дороге вдоль берега приближался Оримедес. Через плечо у него был переброшен бурдюк с вином, в руках — два тяжелых кубка.

— Ну что, белый рыцарь, тебя нелегко отыскать. Поможешь мне уничтожить вино, которое ни в коем случае не должно стать трофеем троллей?

— Значит, ты тоже думаешь, что тролли победят?

Кентавр поднял брови.

— А ты нет? Вопрос ведь не в том, победят ли тролли. Это вне всяких сомнений. Вопрос только в том, сколько мы продержимся. — Он поднял бурдюк. — Поэтому мы должны это уничтожить.

— Может быть, тебе со своими лучше уйти? Время еще есть. Какой смысл погибать в бессмысленном бою?

Оримедес развязал бурдюк с вином и наполнил золотые бокалы.

— Ты ведь тоже остаешься?

— Это мой народ. У меня нет выбора и…

Он подумал о Линдвин. Он не бросит ее в беде. Камень альвов не должен попасть в лапы троллей. Он обязан оставаться рядом с волшебницей!

— И что? — не отставал Оримедес, протягивая ему бокал с вином. — Надеюсь, ты окажешь честь и выпьешь с таким варваром, как я.

Олловейн принял кубок.

— Ты не…

Бокал кентавра со звоном коснулся его бокала. Вино брызнуло в разные стороны, угодило на рукав Олловейна, стекло по ткани, не оставив ни следа.

— Не нужно мне ничего рассказывать, эльф. Я хорошо знаю, что ты думаешь обо мне и мне подобных. Ты терпеть не можешь никого из тех, кто хоть разок нагадил в бальном зале твоей королевы. — Кентавр широко ухмыльнулся. — Мне тоже очень жаль, но некоторые вещи просто сильнее меня. — Внезапно он посерьезнел. — Я пришел поблагодарить тебя. Если бы не ты, я умер бы в Вахан Калиде.

Мастер меча отмахнулся.

— Мы оба всего лишь служили королеве.

— Не говори глупостей. Ты был готов принести свою жизнь в жертву, когда мы вышли из цистерн. А ты доверил мне жизнь Эмерелль, несмотря на то что я — всего лишь неотесанный варвар. Я достаточно знаю эльфов, чтобы понимать, что большинство приняли бы иное решение. Они послали бы меня и моих ребят на троллей, вместо того чтобы доверить нам королеву. Это было одно из самых значительных мгновений моей жизни. И за это мы сейчас выпьем!

Оримедес поднес кубок к губам, и Олловейн сделал то же самое. Вкус был отменный. Аромат винограда хорошо сохранился и даже стал еще тоньше благодаря лесным ягодам и легкой примеси меда.

— Было бы действительно очень жаль, если бы это вино выпили тролли.

Оримедес довольно кивнул.

— Я же говорил. Что ты думаешь о людях? Ну, эта затея с кораблями довольно безумна. Я знаю, что ты вырастил Альфадаса, но его план… Такая идея не пришла бы мне в голову, даже если бы я был пьян в стельку.

Олловейну вспомнился спор, возникший в военном совете из-за ледяных парусников. Но в конце концов герцогу удалось настоять на своем.

— Я думаю, хорошо в его плане именно то, что он настолько безумен, что тролли никогда не догадаются, что их ждет.

Оримедес рассмеялся, в лицо эльфу полетел дождь мелких брызг.

— Собака тоже никогда не догадалась бы, что блоха в ее шерсти задумала ее убить. А если бы и знала, то не особенно обеспокоилась бы.

Олловейн отхлебнул большой глоток, подержал вино во рту, чтобы как следует распробовать. Замечания Оримедеса были справедливы. Но если удастся план Альфадаса, то Филанган и не будет осажден. Стоило рискнуть.

— Давай, осуши кубок до дна! — подбодрил кентавр. — Голова от этого вина тяжелой не будет.

Но, возможно, поможет забыть… Олловейн посмотрел на мост, затем обхватил металл обеими руками и выпил.

Оримедес дружески хлопнул эльфа по плечу.

— Должен тебе кое в чем признаться. Я тебя обманул. — Кентавр заговорщицки улыбнулся. — Я знаю, что впереди нашего народа бежит слава, будто бы мы пьяная банда грубиянов. Быть может, в этом есть доля правды… Но у наших пиршеств — строгие правила. Если двое мужчин пьют одно и то же вино до дна, то с этого момента они становятся друзьями, они уже не чужие друг другу.

Оримедес наклонился и заключил изумленного Олловейна в объятия.

— А теперь, когда все выяснено, можешь мне спокойно довериться. И знай, что я скорее откушу себе язык, чем выдам хотя бы одну из твоих тайн.

Олловейн озадаченно смотрел на кентавра.

— О чем ты говоришь?

— Может быть, я и варвар, но я еще не ослеп. Ты уже не тот мужик, которого я оставил у звезды альвов в Землях Ветров. Что-то тебя гложет. Выговорись! Пить и разговаривать — это помогает. Доверься мне. Послушай совета закоренелого пьяницы и болтуна. — Оримедес подлил вина.

Эльф невольно улыбнулся. Может быть, то, о чем говорит его новый друг, правда. А даже если и нет?.. Для всех в этой крепости дни сочтены.

— Все дело в Линдвин… Она… Она воспользовалась нашим бегством, чтобы украсть у Эмерелль камень альвов. И она… Это… — Он отчаянно пытался подыскать слова, чтобы описать то, чего сам еще не понимал.

— Вот ведьма! — проворчал его новый друг. — Я сразу понял, что ей нельзя доверять.

— Я в нее влюбился.

Оримедес поперхнулся вином. Закашлялся, пытаясь перевести дух. На миг воцарилось неловкое молчание.

— М-да… — осторожно произнес он. — Иногда именно ведьмы и кружат нам головы. А вы уже… Ну, ты понимаешь. — Последовал неприличный жест.

— Да, — коротко ответил Олловейн. — И мы поссорились. С тех пор я ее больше не видел. — Он рассказал кентавру обо всем. И действительно, когда он говорил о Линдвин, становилось легче. Он чувствовал правду, ощущал то, что находилось по ту сторону обмана. И понимал, что боль не облечь в слова. — Я пытался забыть ее, но… Она тронула мое сердце. Я…

Оримедес мягко положил руку ему на плечо.

— Боюсь, ты пропал, друг мой. — Он понимающе улыбнулся. — Ты влюблен. Отыщи ее, это единственное, что ты можешь сделать.

— Но где? — в отчаянии воскликнул эльф.

— Ландорану наверняка известно.

Олловейну вспомнилась юность. Разочарование в глазах отца, когда он не смог научиться творить чары, как ни старался. Он не был тем сыном, которого хотелось иметь князю нормирга. И отец отчетливо дал это понять. Ландоран никогда не поможет ему!

— Филанган хранит тайну. Происходит что-то, что скрывают от нас нормирга. И мой отец втянул Линдвин в это.

Кентавр задумчиво провел рукой по бороде.

— Мои ребята немного побродили по крепости. Нужно же знать, в конце концов, что защищаешь, — извиняющимся тоном произнес он.

— И нужно знать, где находятся запасы вина.

Оримедес громко рассмеялся.

— Вижу, мы родственные души. От Небесного зала ведет большая лестница. Если спускаться по ней, через некоторое время путь преградит стража. Думаю, ты найдешь то, что ищешь, если сумеешь пройти мимо нее.

— Ты имеешь в виду, что они держат Линдвин в плену? Это невозможно, Оримедес. У нее камень альвов, и она волшебница. Никто в этой горе не мог бы удерживать ее против воли.

— А если она находится там, внизу, добровольно? — заметил кентавр. — Она…

— Что?

Оримедес словно окаменел. С открытым ртом он смотрел на озеро. Будто в трансе поднял руку и указал на воду.

— Рыба. Ты только посмотри!

Из темных глубин на поверхность поднимались призрачно-бледные тела. Рыбы безжизненно плавали белыми брюшками вверх, покачиваясь на мягких волнах. Вскоре их стали сотни.

— Что там происходит? — Оримедес отошел на шаг от берега, словно опасался разделить участь рыб. — Озеро! Должно быть, оно отравлено. Их все больше и больше. Все мертвы!

Олловейн поглядел на зеленую воду. Она была цвета глаз Линдвин. Чудесных зеленых глаз с золотыми искорками!

Кентавр встряхнул его.

— Что это такое?

— Линдвин… — Олловейн заморгал. Оцепенение спало. — Оставайся здесь. Следи за тем, чтобы никто не пил из озера. А я приведу подмогу.

Загрузка...