Воровка

Глава 14

Антонио

Впервые мой дом кажется пустым и одиноким. Предметы, которые я купил, чтобы они приносили мне удовольствие, воспринимаются как хлам. Яркие, живые цвета вокруг меня поблекли, словно выцвели от долгого пребывания под сильным солнцем.

Из-за Лучии.

Она не позволила мне остаться в ее доме, и ее отказ оседает в моем нутре, как свинцовая гиря. Томас звонит мне с вопросами о финансах. Я отвечаю ему на автопилоте. Когда вешаю трубку, я не помню, о чем мы говорили. Данте сообщает о разговоре с информатором в Бергамо, а Валентина присылает мне электронное письмо, в котором подробно описывает свои успехи по отслеживанию русских. Я слушаю, отвечаю и делаю все необходимое. Обычно такие подробности приводят меня в восторг.

Но сегодня вечером стены словно смыкаются вокруг меня, и мне нужно сбежать. Подышать воздухом.

Я выхожу на улицу. Как только я закрываю входную дверь, Рэйф и Андреас шагают за мной. Я нетерпеливо отмахиваюсь от них, и мужчины отступают. Они все равно последуют за мной — Лео спустит с них шкуру, если они оставят меня без защиты, — но, по крайней мере, смогу сохранить иллюзию, что я один.

Я сажусь на лодку и отправляюсь в Венецию, гуляю пару часов, а может, и больше, не имея ни малейшего представления о цели. Спускается ночь, и туман становится все гуще. В веселых кафе и винотеках все еще светятся огни, но улицы пусты. Именно так, как я хочу.

В конце концов мои шаги приводят меня в доки, где десять лет назад в мою жизнь вошла Лучия.

Между нами возникла химия. События сегодняшнего дня безостановочно прокручиваются в моей голове, и мой член твердеет от воспоминаний. Первый толчок в ее горячую, влажную киску. Ее стоны. Изгиб ее шеи, когда она откинула голову назад. Выражение удовольствия в ее глазах, когда она кончала на моем члене.

Шок, который пробежал по моему позвоночнику от осознания правильности всего этого.

Десять лет назад пьяная девушка, готовая упасть в один из многочисленных каналов Венеции, не избегала эмоций. Она была честной и откровенной. Страдающей и убитой горем, но такой естественной.

Но за прошедшие годы она научилась защищать себя.

Я сказал ей, что если она захочет увидеть меня снова, то должна позвонить мне.

Позвонит ли она?

Сомневаюсь.

Лучия понимает, что между нами есть притяжение.

Если я предложу ей что-то временное и незамысловатое, она согласится. Как сегодня, я знаю, что секс будет просто потрясающим.

Но временное и незамысловатое ― это не то, чего я хочу.

Разумом я понимаю, почему она держит меня на расстоянии. Почему она так сопротивляется тому, чтобы позволить себе почувствовать связь между нами. Ей уже причиняли боль, и она не хочет повторения.

Моя голова говорит мне, что я должен защитить себя. Перестать бросаться на нее. Сделать так, как обещал, и оставить ее в покое.

Но мое сердце считает иначе.

У меня репутация холодного, контролирующего ублюдка. Я не Доменико Картоцци. Я не действую импульсивно. Мое настроение не меняется постоянно, наводя ужас на окружающих. Я безжалостен, да, но я всегда логичен.

И я следовал своему сердцу в каждый поворотный момент своей жизни.

Когда я остановил неудачное ограбление Марко пьяной девушки в этих самых доках, хотя все остальные закрывали глаза на его дикие выходки.

Когда я поставил ему ультиматум ― покинуть Венецию ― несмотря на то, что он был племянником Дона. Его драгоценный nipote (племянник).

Когда я провел ночь в гостиничном номере Лучии, лежа в темноте рядом с ее спящим телом, потому что не мог игнорировать мольбу в ее глазах, когда она шептала, что не хочет оставаться одна.

Мое сердце знает, чего оно хочет. Оно знает, что Лучия бесценна для меня, и то, что между нами, ― редкость.

К черту инстинкт самосохранения, я не собираюсь так просто отпускать ее. Это самая важная битва в моей жизни, и я намерен победить.