Воровка

Глава 24

Лучия

У большинства женщин есть один коллега-мужчина, который является снисходительным, сексистским придурком. В Palazzo Ducale эту роль играет Феликс Майер.

Доктору Майеру, помощнику куратора, отвечающему за приобретения, около пятидесяти лет. На встречах он всегда поворачивается ко мне и говорит: «Не могла бы ты делать записи, Лучия?»

Две недели назад, когда наш ассистент взяла отгул на день, он попросил меня принести ему кофе. Да. В самом деле. Почти минуту мой мозг пытался осмыслить услышанное. Затем, контролируя себя, я ответила:

― Доктор Майер, я ваша коллега, а не ассистент. Кофе в комнате отдыха. Принесите его сами.

Очевидно, сказанное мной задело его чувства. После этого инцидента между нами установилось натянутое перемирие. Я изо всех сил стараюсь избегать его, а он попеременно то дуется, как ребенок, то игнорирует меня. Слышала, он ждет, что я извинюсь за то, что была груба с ним. Как будто это когда-нибудь случится.

Учитывая все это, для меня становится неожиданностью, что первым, кого я вижу, придя на работу в понедельник утром, оказывается Феликс Майер с коробкой пирожных в руках.

― Я зашел в пекарню по пути сюда, ― объясняет он, протягивая сладкие лакомства в качестве оливковой ветви. ― Пожалуйста, возьми одно.

― Спасибо. ― Это его версия извинения? Неважно. Я беру пирожное, надеясь, что он уйдет, но он не уходит.

― Я хотел убедиться, что не осталось никаких обид после нашего разговора пару недель назад.

Ты имеешь в виду тот разговор, в котором ты унизил меня и попросил принести тебе кофе? Я заталкиваю эти слова обратно.

― Все хорошо, ― говорю я вместо этого. ― Прошу меня извинить, доктор Майер. У меня впереди напряженный день.

― Да, да, конечно. — Он не делает ни малейшего движения, чтобы уйти. ― Над чем ты работаешь, Лучия?

Я набираюсь терпения и отвечаю на его вопрос, а он делает вид, что слушает. Через пять мучительных минут он покидает мой кабинет.

Через двадцать минут заходит Николо Гарцоло.

Доктор Гарцоло никогда не ищет меня. Он нанял меня для оцифровки коллекции, но не интересуется моей работой и практически игнорирует меня с тех пор, как я начала работать.

Очевидно, сегодня мой счастливый день.

― Доктор Гарцоло, доброе утро.

Он входит в мой кабинет и устраивается в кресле напротив меня. Я с нетерпением жду, когда он объяснит, зачем пришел, но он ничего не говорит, и я спрашиваю:

― Могу ли я вам чем-то помочь?

― Я зашел узнать, как у тебя дела. ― Он оглядывает крошечное помещение без окон. По сути, это напоминает всем известный прославленный шкаф. ― Здесь не так много света. Мы должны найти тебе кабинет получше.

Наконец-то до меня доходит, в чем дело. Венеция ― маленький город, а меня увидели за интимным ужином с самым известным его жителем. Теперь я кто-то.

Доктор Гарцоло был счастлив игнорировать мое существование. Феликс обращался со мной так, словно я была его ассистенткой. Но теперь, когда я связана с Антонио Моретти, все изменилось. Неожиданно все вдруг стали стараться заручиться моим расположением.

Я подавляю желание истерически рассмеяться. Чего они пытаются добиться? Что, по их мнению, я могу для них сделать? Неужели доктор Гарцоло думает, что Антонио увеличит размер своего пожертвования Palazzo Ducale, если секс будет исключительным? Чего он добивается?

Сдерживая желание закричать во весь голос, я бормочу что-то вежливое и как можно быстрее выпроваживаю босса из кабинета. Затем я выхожу на улицу, чтобы быстро выпить чашку кофе, надеясь, что прохладный воздух меня успокоит.

Не буду врать ― у меня есть желание позвонить Антонио и накричать на него.

За что? Спрашивает моя совесть. Ты хочешь обвинить его в том, что твои коллеги хорошо к тебе относятся? Антонио не виноват в том, что они решили подлизаться.

Но я все еще в ярости, поэтому пишу Валентине.

Я: Что ты делаешь сегодня вечером?

Валентина: А, что?

Я: Мои коллеги ― мудаки. Я ужинала с Антонио, и теперь все целуют меня в задницу. Могу я заскочить к тебе после работы, чтобы поболтать?

Валентина: Я не могу сегодня вечером. Нужно оказать услугу. Звоню тебе прямо сейчас.

― Что происходит?

― Длинная история, ― отвечает она. ― У тебя есть возможность сегодня уйти с работы пораньше, забрать Анжелику из школы и оставить ее у себя на пару часов?

― Конечно, ― отвечаю я. В голосе Валентины звучит напряжение. ― Все в порядке?

― Все хорошо. Спасибо, Лучия. Я сообщу в школу Анжелики, что ты ее заберешь. Предупреждаю, Данте, скорее всего, тоже будет там.

В ее голосе слышатся нотки раздражения.

― Ты уверена, что все в порядке?

― Данте ― не проблема, если ты об этом, ― отвечает она. ― Что касается остального, я расскажу тебе об этом вечером.

Когда я приезжаю, заместитель Антонио, Данте, уже находится в школе Анжелики.

― Синьорина Петруччи, добрый день, ― говорит он. ― Я вернусь вместе с вами и Анжеликой.

― Хорошо. ― Мне дико любопытен Данте. Признает Валентина это или нет, но он важен для нее. А она ― моя лучшая подруга. В прошлый раз, когда у нее были отношения, меня не было рядом, так что в этот раз я собираюсь проявить должную осмотрительность и убедиться, что парень, которым она заинтересовалась, не придурок. ― Зови меня Лучия.

― Лучия. ― Он замечает Анжелику, и на его губах появляется улыбка. ― Вот ты где, обезьянка.

Анжелика явно рада его видеть.

― Дядя Данте, ― визжит она, и ее лицо расплывается в широкой улыбке. ― Ты приехал за мной. И тетя Лучия. ― Она на мгновение замирает, и выражение ее лица становится обеспокоенным. ― А где мама?

Данте отвечает раньше, чем я.

― Ее задержали на работе, ― говорит он, и его тон звучит тепло и обнадеживающе. ― Мы с Лучией вызвались забрать тебя.

― Ага, ― подтверждаю я. ― Надеюсь, ты любишь горячий шоколад, малышка, потому что это все, что есть у меня дома. ― Да, я часто использую подкуп.

― Горячий шоколад? ― Ее глаза сияют. ― Обожаю.

― Что ты сегодня делала в школе? ― спрашиваю я ее по дороге.

― Нам рассказывали о зебрах, ― отвечает она. ― И у меня был неожиданный тест по математике. ― Похоже, она так же взволнована неожиданным тестом по математике, как и тем, что я предложила ей горячий шоколад. Она ― мамина дочка, точно. ― А вы знаете, что зебры могут бегать со скоростью шестьдесят пять километров в час?

Мы с Данте слушаем факты о животных, когда идем ко мне домой. Точнее, я слушаю. Данте рычит на каждого туриста, который подходит к нам слишком близко. Я хочу спросить его, в чем дело, но, помня о том, что Анжелика может услышать, воздерживаюсь.

― У тебя новые кресла! ― восклицает Анжелика, как только я открываю входную дверь своей квартиры. ― И новый ковер. ― Она замечает розы, которые еще свежие, и бежит к ним, зарываясь лицом в их аромат. ― И красивые цветы. Смотри, дядя Данте.

― Они восхитительны, ― соглашается Данте с заученной безучастностью. Несомненно, он прекрасно знает, от кого они. ― Итак, чем займемся? Ты можешь заняться домашним заданием или… ― Он достает из сумки набор Lego. ― Хочешь построить пиратский корабль?

Он хорошо с ней ладит. Я оставляю их заниматься строительством и отправляюсь на кухню, чтобы приготовить горячий шоколад. Через несколько минут Данте стучит в дверь.

― Меня послали сказать, что Анжелика хотела бы получить взбитые сливки к своему горячему шоколаду, ― говорит он. ― Если у тебя есть.

Взбитые сливки просто необходимы.

― Есть. — Я смотрю на мужчину. ― Что происходит? Ты можешь рассказать?

Он на мгновение задумывается, а затем кивает.

― Русская угроза усилилась, ― говорит он. ― Валентина и Анжелика переезжают ко мне, пока мы не разберемся с этим вопросом.

― Надолго?

― Две недели, может быть месяц.

Данте заинтересован в Валентине ― я в этом абсолютно уверена. Он должен выглядеть довольным этим шагом, но он выглядит почти страдающим.

― Угроза усилилась? Антонио ничего не сказал.

― Это не удивительно, не так ли? ― Данте говорит так, будто это само собой разумеется. ― Дон будет защищать тебя ― он всегда так делал. Но он также хочет оградить тебя от худшего, что есть в его мире.

― Что значит, он всегда меня защищал?

Он морщится.

― Мне не следовало ничего говорить.

― Пожалуйста?

Он вздыхает.

― Десять лет назад, когда ты впервые встретила Антонио, был человек, который причинил тебе боль, да?

Я киваю.

― Это был Марко, ― отвечает Данте. ― Антонио сказал Марко, что если тот еще раз появится в Венеции, он лично убьет его. К несчастью, Марко был племянником прошлого Дона. Как ты можешь себе представить, это создало непростую ситуацию. Но Антонио, будучи Антонио, не отступил.

― О. Я этого не знала.

― Ты очень важна для него, ― говорит он. Жестом показывает на плиту позади меня. ― Кажется, горячий шоколад готов. Где кружки?

Данте относит горячий шоколад Анжелике. Я остаюсь на кухне, мне нужно время, чтобы все переварить.

И мне есть что обдумать.

Переезд Валентины к Данте ― это большое дело. Существует реальная опасность ― это очевидно. И Антонио находится в центре этой опасности. Он ― основная мишень.

Он мог попросить меня переехать к нему. Он мог настоять на своем. Но он этого не сделал. Не считая цветов, нижнего белья и покупки мебели, он позволяет мне задавать темп нашим отношениям.

Я закрываю глаза и позволяю себе помечтать о жизни с Антонио. Сидеть с ним на кухне, когда утренний солнечный свет проникает через французские двери, и говорить об искусстве за чашечкой кофе. Ходить по антикварным магазинам, подбирая эклектичные вещи, которые попадаются нам на глаза. Спорить с ним о том, кому на самом деле принадлежит Тициан.

Но это лишь одна сторона медали. Обратная сторона заключается в том, что Антонио всегда будет в опасности. За ним всегда будут следовать вооруженные телохранители. За его домом всегда будет следить служба безопасности.

Если я буду с Антонио, то это станет моей жизнью. Если я буду с Антонио, я должна быть готова к тому, что он может исчезнуть, как исчезли мои родители. В один момент он может быть жив, а в другой ― застрелен.

Готова ли я к этому? Готова ли я попытаться полюбить, когда любовь может закончиться ужасающей потерей?

И есть ли у меня выбор?

Нет, у меня его нет. Я слишком увлечена. Его смерть разорвет меня на части. Даже если бы я разорвала отношения с Антонио прямо сейчас, даже если бы я больше никогда не видела его, уже слишком поздно.

Со мной уже случилось то, чего я боялась больше всего.

Я влюбилась в Антонио Моретти.