Антонио
В воскресенье Энцо и Татьяна приходят на наш ежемесячный обед.
― Что случилось на прошлой неделе? ― спрашивает Энцо, вешая пиджак. ― Ты отменил встречу в последнюю минуту. Мне стоит о чем-то беспокоиться?
― Это не работа, Энцо, ― говорит Татьяна, направляясь на кухню. ― Посмотри на лицо Антонио. Он выглядит почти веселым. ― Она наливает себе бокал вина, наполняя его до краев, и садится на стойку. ― Это девушка. ― На ее лице медленно расцветает улыбка. ― Расскажи мне все.
Таня редко пьет в середине дня, а это значит, что что-то не так. Я смотрю на Энцо, гадая, знает ли он, что ее беспокоит, и он слегка качает головой. Я внутренне вздыхаю. Я на собственном опыте убедился, что нет смысла добиваться от нее ответов. Таня расскажет о том, что ее беспокоит, когда будет готова, и ни секундой раньше.
― Вижу, Энцо болтает лишнее.
Энцо ухмыляется.
― Ты ворвался в «Казанову», посмотрел на меня убийственным взглядом и утащил женщину, с которой я разговаривал. Конечно, я рассказал Тане.
Оба моих друга смотрят на меня с ожиданием на лицах. Я провожу рукой по волосам.
― Отлично. Ее зовут Лучия.
― Да, да, я уже знаю это, ― говорит Таня, нетерпеливо закатывая глаза. ― Она венецианка, вернулась на родину после десяти лет за границей и работает в Palazzo Ducale.
Я бросаю на Энцо раздраженный взгляд.
― Ты навел о ней справки?
Он не выглядит раскаивающимся.
― Посмотрим, ― говорит он, отмечая на пальцах. — Во-первых, ты появляешься в «Казанове», чего никогда не делаешь, потому что не хочешь, чтобы кто-то узнал, что клуб принадлежит тебе. Во-вторых, ты трахаешься с женщиной в клубе. Чего ты не делал никогда.
― В-третьих, ты бросил нас на прошлой неделе, ― добавляет Таня. ― Ты никогда не отменяешь наши ежемесячные обеды.
― Так что да, ― заканчивает Энцо. ― Я проверил ее. Хватит на меня пялиться. Ты бы сделал то же самое, если бы у меня появились серьезные отношения.
Он прав. Я бы тоже не остановился на простой проверке. С тех пор как мы оказались на улице, я присматриваю за Энцо и Татьяной, а они ― за мной. Мы защищаем друг друга, все трое. Так и должно быть.
― Справедливо, ― уступаю я. ― Наполняйте тарелки, а я отвечу на все ваши вопросы за обедом.
На обед моя экономка приготовила sopa coada. В некоторых рецептах используется голубь, но версия Агнес ближе к сытному супу с фасолью, овощами, колбасой и курицей.
― А, я вижу, Агнес вернулась, ― довольно говорит Энцо, приступая к трапезе. ― Слава богу. Я немного нервничал из-за этого блюда.
Я делаю грубый жест в его сторону.
― Я умею готовить.
― А когда ты в последний раз готовил для кого-то? ― спрашивает Таня. ― Ты готовил для Лучии? У вас такие отношения?
― Пока нет. ― Недостаток, который нужно исправить. ― И да, я хочу, чтобы это было так.
― Это впервые. Ты наконец-то решил всерьез увлечься кем-то, но, насколько я вижу, она не берет на себя обязательств. ― Энцо хмурится. ― Мне это не нравится.
― У нее есть на это свои причины. ― Я сжимаю челюсть. ― Кое-что важное, и это не твое дело. Вы ― моя семья, и я хочу, чтобы Лучия нравилась вам обоим. Но ваше согласие не требуется.
Энцо достает бумажник и протягивает Татьяне купюру в десять евро. Проходит секунда, прежде чем до меня доходит.
― Серьезно? ― требую я. ― Вы поспорили на мою реакцию?
― Да ладно. Дай нам повеселиться. ― Таня похлопывает меня по руке. ― Расскажи нам о Лучии. Что тебе в ней нравится?
― Все. Лучия не боится меня. Ее не интересуют ни мои деньги, ни мое влияние. Ей ничего от меня не нужно. ― Я вздыхаю. ― Люди видят во мне только главу мафии. Власть и богатство. Но не Лучия. Она видит меня настоящего.
И я влюблен в нее.
― Видел бы ты, какое у тебя несчастное выражение лица, ― говорит Энцо. ― Это немного тошнотворно. У тебя все плохо, друг мой.
― Однажды это будешь ты.
Он смеется.
― О, я очень сомневаюсь в этом. Но я рад за вас. Надеюсь, она сделает тебя очень счастливым. Почему ты не пригласил ее присоединиться к нам сегодня?
Лучия даже не остается на ночь. Встреча с моими друзьями? Для этого еще слишком рано. Не то чтобы я собирался говорить об этом Тане и Энцо ― они и так уже бурлят от чрезмерного беспокойства за меня.
― У нее были другие планы, ― вру я. ― Но скоро.
― Хорошо. ― Таня наклоняется вперед и ставит свой бокал на стол. ― Не могу дождаться встречи с ней.
Татьяна уже выпила первый бокал за рекордно короткое время и сейчас на полпути ко второму. И это не маленькие бокалы.
― Ты собираешься рассказать нам, что с тобой не так?
Она избегает моего взгляда и ковыряется в еде.
― Ты меняешь тему. Мы говорили о Лучии.
― Ты здесь меньше тридцати минут, а выпито уже больше трех четвертей бутылки вина. Ты же знаешь, какой Энцо любопытный. Если ты не скажешь нам, в чем дело, ему придется выяснять это другим способом.
― Ладно, ― огрызается она. ― Если вам действительно нужно знать, вчера я проходила прослушивание на одну роль.
― И ты ее не получила?
― О, я получила ее. ― В ее голосе звучит обманчивое спокойствие. ― Ну, при условии, что ради роли я готова отсосать у режиссера.
Меня охватывает холодная ярость.
― Кто был режиссером?
Она вздыхает.
― И именно поэтому я ничего не сказала. Оставь это, Антонио.
Я смотрю на Энцо. Его лицо ничего не выражает, но я читаю ярость в его глазах. Он слегка кивает, и я позволяю себе расслабиться. Он позаботится об этом.
Татьяна уезжает сразу после обеда ― ей нужно успеть на съемки в Лондоне. Энцо задерживается еще ненадолго. ― У входа больше охранников, чем обычно, ― говорит он. ― Что происходит?
Я раздумываю, чем поделиться.
― Несколько недель назад ко мне обратился высокопоставленный член ОПГ Гафура с предложением провезти оружие через Венецию во Францию. Я им отказал.
― Ты не замешан в этом? Совсем?
― Ты знаешь, что я не люблю оружие. Дело не только в этом. Даже если Гафур клянется, что оружие отправится в другое место, оно может появиться там, где не должно. Я не хочу этого для своего города.
Энцо облегченно вздыхает.
― Слава богу. Все это — пороховая бочка, которая может взорваться в любой момент.
― Он у вас на радаре?
― Да. Русские работают с Сальваторе Верратти. DIA (Defense Intelligence Agency — разведывательное управление министерства обороны) уже несколько месяцев строит дело против семьи Верратти. Они почти готовы произвести арест.
― Ты уверен, что Верратти связан с русскими? ― спрашиваю я. Валентина искала доказательства, но так и не нашла. Сальваторе очень осторожен.
― Я абсолютно уверен. ― Выражение его лица мрачное. ― Будь осторожен, Антонио. Верратти разорен и отчаянно хочет, чтобы его партнерство с русскими сработало. Если ты им отказал, тебе придется беспокоиться не только о Гафуре.
Я прекрасно понимаю, что наша дружба время от времени ставит Энцо перед этическими дилеммами. Он пошел на риск и предупредил меня, а это значит, что ситуация гораздо серьезнее, чем я думал.
― Спасибо.
Русские ― не единственная угроза. Мне нужно следить и за людьми Верратти.
А они сливаются с толпой гораздо лучше, чем Илья Козлов и его головорезы.
Как только Энцо уходит, я звоню Данте.
― Анжелика все еще с тобой?
― Нет, я только что отвез ее к матери. А что?
― Отправляйся туда. Мне нужно, чтобы все собрались здесь на экстренное совещание. Хуан, Томас, Леонардо и Валентина. Ты обеспечишь безопасность Валентины.
― Тебе нужна и Валентина? ― резко спрашивает он. ― Хорошо. Ее соседка может присмотреть за Анжеликой пару часов.
― Нет. ― Не думаю, что Сальваторе Верратти опустится до нападения на ребенка, но я не хочу рисковать. ― Бери ее с собой.
Данте обдумывает сказанное, и его голос становится мрачным.
― Да, Антонио.
Двадцать минут спустя я смотрю на пятерых людей, собравшихся в моем кабинете. Мои лучшие лейтенанты, люди, которым я доверяю в кризисной ситуации.
― Русские не заставляют Сальваторе Верратти сотрудничать с ними, ― говорю я им. ― Он работает с ними по собственной воле. Ситуация внезапно стала намного серьезнее. Пока она не разрешится, все остаются в Giudecca.
Валентина бледнеет. Она единственная из моего окружения, кто не живет поблизости. Ее квартира находится в Dorsoduro ― районе, который сложно охранять. Слишком много университетских зданий, слишком много студентов.
― Валентина, тебе придется переехать. Вы с Анжеликой можете остаться…
Данте наклоняется вперед.
― Они останутся со мной.
Никто не защитит их лучше, чем мой заместитель. Но у Валентины и Данте сложные отношения, и я хочу быть уверен, что не поставлю ее в неудобную ситуацию.
― Валентина? ― спрашиваю я. ― Тебя это устраивает?
Выражение ее лица становится нечитаемым.
― Да.
― Лео, никто никуда не ходит один.
― Я прослежу за этим, ― спокойно отвечает мой начальник охраны.
― Хорошо. Вот и все. Будьте осторожны. Смотрите в оба и не рискуйте. Лео, подожди минутку. Мне нужно кое-что еще тебе сказать.
Мои люди под защитой. Татьяна в безопасности в Лондоне. Энцо может позаботиться о себе сам.
Остается Лучия. Меня видели с ней на публике; теперь, из-за меня, она в опасности. А этого я никогда не допущу.
Все расходятся. Я поворачиваюсь к своему начальнику службы безопасности. ― Лучия Петруччи живет в Castello. Она в безопасности?
Лео хмурится.
― Она не работает на нас и стала мишенью только потому, что связана с тобой. Все будет проще, если ты порвешь с ней. ― Он кивает, подтверждая свою идею. — Ты можешь появиться в «Казанове» с кем-нибудь другим? Все, что происходит в клубе, должно быть конфиденциально, но ты ― слишком пикантная тема для обсуждений. Это выйдет наружу.
Пойти в клуб с другой женщиной, когда я влюблен в Лучию? Он что, совсем охренел?
― Этого никогда не случится.
Лео слышит гнев в моем голосе и понимает, что идет по очень тонкому льду. Он морщится.
― Мои извинения, Дон. Я плохо соображаю. ― Я киваю, принимая его извинения, и он продолжает. ― Она может переехать к тебе?
Лучия в моем доме, в моей постели. Каждое утро она просыпается рядом со мной, ее великолепные волосы разметались в беспорядке по наволочке, глаза сонные, тело мягкое и теплое. На краткий безумный миг я хочу ее так сильно, что это затуманивает мой разум, и я испытываю искушение, очень сильное искушение, приказать ей жить со мной, готова она или нет. В конце концов, это для ее же безопасности.
Но потом здравый смысл снова берет верх. Вчера вечером Лучия пригласила меня на ужин. Она боится и осторожничает, но постепенно впускает меня в свою жизнь. Ее доверие хрупко, и последнее, что я хочу сделать, ― это растоптать его.
― Ты можешь обеспечить защиту там, где она живет?
― Вчера мы усовершенствовали систему безопасности здания, когда починили лифт, но есть и другие сложности. Лыжный инструктор внизу сдает свое жилье туристам, когда его нет дома. В этом месяце у него не было заказов, но на следующей неделе приедет пара из Германии. Через неделю ― семья из Канады. То же самое со зданием через дорогу. Половина квартир там сдается туристам. Люди постоянно приезжают и уезжают. Это кошмар с точки зрения безопасности.
Снайпер может спрятаться в здании через дорогу и выстрелить в Лучию. Мой желудок сжимается.
― Снимите квартиры, все до единой. Купите здания, если потребуется. Мне все равно, сколько денег придется потратить. Приставь к ней наших лучших людей, Лео. Обеспечь ее безопасность.
По словам Энцо, Сальваторе Верратти разорен и в отчаянии. Но если он не дурак, он будет держаться подальше от Венеции. Если он будет угрожать женщине, которую я люблю, я покончу с ним.